Текст книги "Лука (ЛП)"

Автор книги: Ева Уиннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Глава Пятьдесятчетвертая

LUCA

Я

прошло две недели с тех пор, как она спасла меня.

Мы погрузились в непростую рутину. Пенелопа была единственной, кто не обращал на это внимания.

Пока Марчетти пытал меня, я не думал ни о чем другом, кроме своей семьи. Моя дочь. Моя жена. О том, чтобы увидеть их еще раз перед смертью.

И вот, они были здесь. Со мной. Я увидела свою прекрасную малышку улыбающейся и счастливой. Она знала меня. Она ничегознала.

Несмотря на гнев из-за того, что я упустила годы жизни моей дочери, было бы трудно игнорировать тот факт, что Маргарет хорошо воспитала нашего ребенка. Она была добросердечной, счастливой и такой чертовски красивой. В течение нескольких часов слова Маргарет вибрировали в моей груди.

Мы сделаем это вместе.

Это было то, что мы должны были делать с самого начала. Мы бы избавили друг друга от стольких душевных страданий и проблем. Но мы не могли вернуться. Мы были здесь, и единственное, что было у нас впереди, – это будущее.

Она любит меня. В ее слова было трудно поверить, но мое сердце впитало эти три маленьких слова. Она любит меня.

Я тоже любил ее. Так чертовски сильно, что было больно дышать. Каждый божий день без нее был пыткой. Были дни, когда я изо всех сил пытался поверить, что они здесь, и я шел проверить, как они.

Просто чтобы убедиться, что мне это не приснилось.

Я вошла в спальню своей дочери и обнаружила, что она спит, ее вьющиеся черные волосы разметались по подушкам и покрывалам, брошенным на пол. Даже во сне она улыбалась.

Подобрав с пола одеяло, я накрыл ее маленькое тело. Ее глаза затрепетали и открылись.

– Папа, – сонно пробормотала она.

“ Ш-ш-ш, – тихо прохрипел я. – Спи снова, принцесса.

Она вздохнула и повернулась на бок. – Спокойной ночи, папа.

– Спокойной ночи, моя маленькая принцесса.

Стараясь ступать мягко, я вышел из ее комнаты и направился в спальню моей жены.

Dé-jà vu.

Это вернуло меня к тем дням, когда я наблюдал, как она спит под крышей своей матери. Вот и все для личностного роста.

Я сел на диван справа от ее кровати. Она спала так, как я помнил. Она спала как наша дочь. На боку, с мягкой улыбкой на губах. Лунный свет лился в окно, отражаясь в ее темных волосах. Луна освещала ее мягким светом, делая похожей на Мадонну с одной из старинных картин эпохи возрождения.

Я любил ее. Каждым вздохом. Каждым ударом сердца. Каждой мыслью.

В тот момент, когда глаза этой пятилетней девочки встретились с моими, мне захотелось защитить ее. Эти синие глубины океана очаровали меня. Что-то в ее глазах говорило мне. Той ночью в "Искушении" я знал, что она моя. Я принадлежал ей все это время.

Она хотела вернуться к своей семье. Я не мог этого допустить.

Мое сердце сжалось от боли.

Я только что вернул ее, а она уже хотела уйти от меня. С моей дочерью!

Погруженный в свои мысли, я наблюдал, как спит моя жена, как ровно поднимается и опускается ее грудь во время сна. По крайней мере, у нее было достаточно покоя, чтобы заснуть. После долгих лет беспокойных поисков было трудно найти сон.

“ Что ты здесь делаешь? Ее мягкий голос вернул мое внимание к ней.

Мои губы скривились. Я сидел в ее комнате каждую ночь, как только получал достаточно. Это было единственное успокоение, которое я находил ночью.

“ Ты прекрасно выглядишь, миа белла, ” пробормотал я, наблюдая за ней. Она не двигалась, ее тело застыло, но она не сводила с меня глаз.

“ Почему ты здесь? ” тихо спросила она, игнорируя мой комплимент. Выражение ее лица было мягким, но осторожным. Как будто она боялась, что мои следующие слова причинят ей боль.

У меня вырвался сардонический вздох. Я скорее отрезал бы себе член, чем причинил ей боль. Она была для меня всем. Mia vita. Моя жизнь.

“Потому что я не могу тебя отпустить”. Что-то усталое промелькнуло в моих глазах и словах. Последние три года состарили меня. Я был чертовски измотан. “Потому что я люблю тебя. Потому что ты, черт возьми, нужна мне так сильно, что у меня перехватывает дыхание”.

Значение этих слов разнеслось по спальне. Ее. Она должна быть нашей, но до сих пор у нас были отдельные спальни.

Ее взгляд зацепился за что-то и не отпускал.

“ Что теперь изменилось? ” тихо спросила она. – Раньше ты никак не отреагировал на мое признание в любви.

Моя челюсть сжалась. Что касается меня, то это было чертовски просто. Мы двое принадлежали друг другу. Мы были созданы друг для друга. Я любил ее так чертовски сильно, что не мог вынести разлуки с ней ни на день. И все же она держалась от меня подальше почти три чертовых года.

Это заставляло меня чувствовать себя слабой. Нежеланной. Недостаточно.

Тяжелый вздох наполнил ночь.

“ Тебе нужно пойти в свою комнату и поспать, Лука. Ее голос звучал смиренно. Почти грустно. “ Тебе нужно быть уверенным, а я не думаю, что ты уверен. Ты хочешь Пенелопу, но я не уверен, что ты хочешь меня.

Мой пристальный взгляд скользнул поверх ее головы, моя челюсть задумчиво дернулась.

“Я уверен в своей любви к тебе, Маргарет”, – сказал я ей. “Я давно знал, что ты – моя единственная”.

Она ждала, изучая меня своими глубокими голубыми глазами.

“Я не могу спать без тебя. Я не могу спать, не слыша твоего дыхания. Три года без тебя в моей постели были мучительными”, – признался я. Она тихо ахнула. “Я не могу жить без тебя. Я люблю тебя”. Я позволил словам плыть по воздуху к моей жене. Мне нужно было, чтобы она поверила мне. “Я любил тебя, когда ты стрелял в меня. Я любил тебя, когда ты смотрел на меня. Я так долго любил тебя, Маргарет ДиМауро, что не знаю, как тебя не любить.

Слова заполнили темноту и заплясали в воздухе, пока ее глаза смотрели на меня, и я затаил дыхание.

Глава ПятьдесятПятая

МАРГАРЕТ

Я

это было намного больше, чем просто темно-карие глаза. Это были поздние ночи и шепот успокаивающих слов нашей дочери, грубые руки и грязные обещания, тяжелые сердца и воспоминания.

– Ты и Пенелопа – все для меня, – прохрипел он.

Мое сердце тяжело колотилось в груди. Все чувства захлестнули меня, оставив позади годы разочарования, физического, сексуального и психического, и только одно предложение имело значение.

Я поднялась на ноги и босиком подошла к нему. Тепло разлилось по моим венам. Пустая боль между ног пульсировала. Но самым потрясающим было это чувство в моей груди. Мое сердце бешено затрепетало, как бабочка, пойманная в банку.

Он захватил меня в плен, и у меня не было желания бежать.

Я провела рукой по его шее и густым волосам на затылке. Мои пальцы запутались в мягких прядях, сильно сжимая их. Может, у нашей дочери и был мой цвет волос, но у нее были папины кудри.

– Я тоже тебя люблю, – тихо пробормотал я.

Прежде чем я закончила заявление, Лука вскочил на ноги. Его руки двумя пригоршнями обхватили мою задницу и приподняли меня. Мои ноги обвились вокруг его талии. Его рот с силой прижался к моему.

Я ударилась спиной о стену, выбив весь воздух из легких. От силы удара у меня задрожали кости, его потребность обладать мной поглощала меня. Тону.

– Я отведу тебя в нашу спальню, – прошептал он мне в губы.

“Да!” Мне было все равно, куда он меня тащил, пока он продолжал целовать меня. Он понес меня по коридору в свою комнату, и дверь за нами захлопнулась. Тело Луки прижалось ко мне, снимая с меня ночную рубашку, а затем и трусики.

– Я собираюсь связать твои запястья твоими трусиками, – проворчал он, связывая мои запястья, затем поднял мои руки над головой, пока я не встала на цыпочки, и мое тело выгнулось навстречу ему.

“ Что? Я растерянно моргнула.

“ Это твое наказание за то, что ты бросила меня, – процедил он сквозь зубы. “ Ты всегда жаловалась, что я порчу твои трусики. На этот раз я не уничтожил их, но я использую их, чтобы ты не прикасался ко мне в качестве наказания.

Жар запульсировал у меня между ног, пробираясь прямо к сердцевине.

“Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Я обещаю, что сделаю”, – поклялся он.

Он раздвинул мои ноги, и, к моему смущению, признаки моего возбуждения потекли по внутренней стороне бедер. В его глазах мелькнуло что-то темное, когда он увидел блеск моего возбуждения. Затем он глубоко вздохнул и закрыл глаза.

– Ты пахнешь точно так же, как я помнил, – прохрипел он так тихо, что я не была уверена, что правильно его расслышала.

Затем, словно осознав, что поскользнулся, он грубо просунул свое бедро между моих ног. Мои бедра прижались к нему, и гул одобрения завибрировал в его груди. Он сильнее прижался к моей киске, мое пульсирующее желание билось о его твердые мышцы. Я двигалась на его бедре так, словно от этого зависела моя жизнь. Удовольствие свернулось клубком под моей кожей, обжигая низ живота. Мои глаза закрылись, голова откинулась назад, бедра задвигались. Я была так близко.

Он дернул меня за волосы, его пальцы сжали пряди с такой силой, что обожгли кожу головы.

“ Ты смотришь, как я разваливаюсь на части, ” проворчал он, прижимаясь своими губами к моим в мучительном поцелуе. Он закончил это прежде, чем все по-настоящему началось. “ Я. Чтобы ты знала, кому принадлежит твое удовольствие.

Его голос был мрачным. Хриплым. Властным. Он соответствовал выражению его глаз.

Мои внутренности скрутило. В этом было что-то чертовски горячее и эротичное. В каждом грубом слове и страстном поцелуе. О том, как он владел моим телом, даже спустя столько времени.

Его дыхание коснулось моих губ. Жар расцвел внутри меня, облизывая каждый дюйм моей кожи и угрожая извергнуться, как вулкан. Желание растекалось по моим венам, пока я не загорелась.

Мне нужно было, чтобы он снова поцеловал меня, его губы на моих, пожирающие меня. Грубо. Нежно. Мне было все равно, пока я могла обладать им. Прямо здесь. Прямо сейчас. К черту все остальное. По крайней мере, на этот мимолетный миг.

Его одна рука обхватила мои связанные запястья, в то время как другая скользнула вниз по всей длине моих рук. Мучительно медленно.

Его рот накрыл мой, и мои губы приоткрылись. Это было долгожданное вторжение. Это были три года одиночества. Три года боли. Все это вылилось в этот поцелуй. Он просунул язык мне в рот, и у меня вырвался стон.

Так волнующе.

Мои бедра сжались. Моя киска пульсировала.

“ Твоя киска помнит мой член? ” проворчал он мне в губы. Когда я не ответила, он сильнее сжал мои бедра, прижимая меня к своему бедру, вызывая самое восхитительное трение. – Правда?

– Да.

Это было так мучительно хорошо. Я быстро оседлала волну, достигнув пика, когда жар разлился по моим венам.

“ Ммм, ” промычал он, наши языки переплелись. Его язык скользнул по моему, и я жадно пососала его. Из глубины его груди вырвался хриплый звук одобрения.

Он провел зубами по нижней части моей губы, в то время как его руки прошлись вверх по моей спине, только для того, чтобы вернуться к моей шее, к моей груди. Как будто ему нужно было прикасаться ко мне везде.

Мое сердце стучало в ушах. Его губы прижались к моим. Его язык облизал каждый дюйм моего рта, поглаживая мой. Я прикусила его губу, мое тело прижималось к его. Мне нужно было больше этого. Больше его.

Его пальцы в моих волосах все тянули и тянули, прежде чем он провел языком по моей челюсти, пока не прикусил мочку уха.

“ Я так чертовски сильно скучал по тебе, – грубо прохрипел он мне в ухо. “ Я ждал тебя, ” прорычал он. “У меня не было других женщин”.

“ Я тоже ждала тебя, ” выдохнула я. – Я сдержала свою клятву.

Его глаза горели, и дымка в воздухе сгущалась, каждый наш вдох разжигал пламя.

Лука укусил меня за ухо, когда отстранился, острая боль заставила меня замычать. Он сделал небольшой шаг назад и одной рукой расстегнул ремень. Затем пуговица на его брюках расстегнулась, и молния разнесла соблазнительное эхо по комнате. За ним последовали его боксеры, полностью открывая его великолепное обнаженное тело. Мой язык прошелся по ним, увлажняя губы. Одного его вида было достаточно, чтобы разбить меня вдребезги. Затем прижалась бедром к его бедру.

Боже, я и забыла, какой он большой. Твердый. Гладкий. Пирсинг, который преследовал меня с того самого первого раза, когда мы переспали вместе в Вегасе, теперь был в поле моего зрения.

Паника должна была овладеть моими чувствами. Я была в его власти. Но то, как он смотрел на меня, сулило столько удовольствия, что страха не было нигде.

“ Для нас нет жизни порознь. Никогда больше, ” проворчал он, поглаживая свой член. “ Я собираюсь трахнуть тебя до беспамятства. Держать тебя привязанной к нашей кровати, готовой для меня. Я разрушу тебя, чтобы ты никогда не думала ни о чем другом. Только о моем члене в твоей тугой, жадной киске.”

И я… Я продолжала кивать, не сводя глаз с его члена. То искушение, которое приносило столько удовольствия. Больше я нигде никогда не был бы.

“Сделай это еще раз”, – умоляла я, всхлипывая.

Что-то вспыхнуло в его глазах, и его пальцы сжались вокруг члена. Он снова погладил его, полуприкрыв глаза. Раз, другой, и когда он проделал это снова, он провел блестящей головкой по низу моего живота, оставляя горячий, влажный след вниз по моему животу.

“ Твоя киска хочет этого, ” проворчал он. – Твоя пизда хочет, чтобы я ее уничтожил. Она помнит меня.

Дрожь пробежала по мне, и еще один стон сорвался с моих губ. Я хотела умолять его трахнуть меня уже сейчас, но я знала, что если я надавлю на него, он продлит это. Заставь меня страдать. Тяжело дыша, я наблюдала, как он направился к моему входу, кончик его члена обжигал мою киску.

Боже, я нуждалась в нем. Мои бедра чуть выгнулись, и его член вошел в меня всего на дюйм, но этого было достаточно, чтобы моя киска начала биться в конвульсиях. Воздержание – это сука. Оно сделало мое тело слишком слабым. Слишком нетерпеливым.

Однако Лука, казалось, не возражал. Одним мощным толчком он полностью вошел в меня, через мою сжимающуюся киску, и его громкий стон смешался с моими стонами. Его руки легли на мои бедра, пальцы впились в мою мягкую плоть. Его рот прижался к моему. Жестко. Оставляя синяки на моих губах.

“Я не могу сдерживаться”. Это было первое и последнее предупреждение.

Как только я открыла рот, чтобы умолять его не сдерживаться, он начал двигаться. Входя в меня. Воздух загудел, взорвались фейерверки, и мир исчез, когда он погрузился в землю еще глубже.

Он облизывал и покусывал мои губы. Он расслабился, только чтобы снова войти. Грубо. Неистово. Пространство заполнили стоны и хрюканье.

Не успел первый оргазм захлестнуть меня, как с каждым его сильным толчком начал нарастать другой.

– Еще, – простонала я, закидывая связанные запястья ему за голову, а затем притягивая его ближе.

“ Кто тебя трахает? Он рычал при каждом толчке.

“Ты”.

Я никогда не ощущал его так глубоко. Его руки скользнули мне за спину и обхватили мою задницу, погружая член глубже в меня. С грубой силой он трахал меня как сумасшедший.

“Чья это киска?”

– Твой.

Он полностью вытащил свой член только для того, чтобы снова вонзиться в меня. Он был безжалостен. Как будто он пытался избавиться от многолетней сексуальной неудовлетворенности.

“ Моя, ” проворчал он. “ Эта пизда, – сказал он, делая еще один глубокий толчок. – Моя.

“ Эти губы. У меня перехватило дыхание, когда он прикусил мою губу. Он ускорил темп своих толчков. “ Мои. Ты вся моя, Жена.

Мир померк. Реальность расплывалась с каждым движением его тела.

Единственное, что я могла чувствовать прямо сейчас, был жар глубоко внутри меня. Его удовольствие. Его боль. Мое удовольствие. Наша боль.

– Моя, – простонал он, когда моя киска сжалась вокруг него.

“Еще”, – умоляла я, и он трахал меня быстрее, жестче, глубже. Трение наших тел эхом отдавалось в комнате, шлепки плоти о плоть. Снова и снова.

– Дай это мне, – прорычал он одним глубоким толчком.

Так глубоко, что это заглушило мой крик, когда я кончила.

Оргазм был мгновенным и таким сильным, что по телу пробежала дрожь, а зрение затуманилось. Тепло пульсировало у меня в животе, разветвляясь, пока не достигло каждого уголка моего тела.

Все исчезло, кроме жара удовольствия. Этого было слишком много и в то же время недостаточно. Он продолжал трахать меня, все быстрее и быстрее, издавая бессвязные гортанные проклятия. Он дернул меня за волосы, заставляя наклонить мое лицо к его. Его рот накрыл мой как раз в тот момент, когда он уплотнился, прежде чем извергнуться в меня. Его сперма заполнила меня, когда он кончил, его собственная дрожь прокатилась по его телу.

Наши взгляды встретились.

“Я люблю тебя”.

Мы оба произнесли эти слова одновременно, и я знала, что у нас все будет хорошо.

Несмотря ни на что, мы пройдем через это вместе.

Глава Пятьдесятшестая

LUCA

M

лицо твоей жены прижалось к моей груди.

Я обнял ее, наши пальцы переплелись. Совсем как наши сердца. Я поднял наши руки вверх, и только тогда я заметил. Мы оба все еще носили наши обручальные кольца.

Умиротворение, не похожее ни на что, что я испытывал за последние три года, наполнило мою грудь.

“ О чем ты думаешь? – прошептала она мягким голосом, а ее губы коснулись моей груди.

“ Что я напуган, ” признался я. Черт возьми, может, это сделало меня слабым, но это была правда. Она и наша дочь были моей силой и моей слабостью.

Она подняла голову, нахмурив брови. – Почему?

Я погладил ее по щеке. “ Я хочу такой жизни с тобой и нашей дочерью, ” пробормотал я. “ У меня было так много секретов. Я совершил так много ошибок”.

– Мы совершали ошибки, Лука, ” прохрипела она. – Мы оба так и сделали.

“Я убил твоих родителей. Последние три года я жил с убеждением, что ты ненавидишь меня. Что ты заставишь нашу дочь возненавидеть меня”. Она не остановила меня. “Я думал, что потерял тебя, и тогда ты пришел, чтобы спасти меня. Теперь ты потерял своих братьев. Ты потерял свою семью”.

“ У меня есть ты. Наша семья. Ты, Пенелопа, Нонно и я. Она прислонилась к моей ладони, не сводя с меня глаз. “Мои братья – это все еще мои братья. Они все еще любят меня и свою племянницу. Что касается тебя, они изменятся. Я знаю, что изменятся. Ты спас меня, а я спас тебя. Вот что мы сделаем. Мы защитим нашу семью”.

Я притянул ее к себе для поцелуя. “Черт возьми, я должен был быть честен с тобой. Мы бы не потеряли столько лет”.

“ И я должна была довериться тебе, ” прохрипела она. “ Мы оба облажались. Хватит жить прошлым. Давай двигаться вперед. Ради нас. Ради нашей дочери. Отныне мы будем держаться вместе. В дождь или в ясную погоду. Богатые или бедные. Ложь или правда. Вместе мы сильнее, чем порознь”.

Вместе. Это звучало идеально.

“ И прости, что застрелила тебя, ” продолжила она. – За то, что была такой упрямой.

Мои губы дрогнули. “ Не стоит. Той ночью я решил, что женюсь на тебе.

Она тихо рассмеялась, тряхнув головой, и ее кудри подпрыгнули. – Только ты воспринял бы это как вызов.

“ Я ничего не могу с этим поделать. Я любил тебя слишком долго. Я все еще не мог в это поверить. Я не мог поверить, что она любила меня. Что она хотела, чтобы мы были вместе. Навсегда. “ Я найду способ разорвать соглашение с Марчетти, ” резко сказал я. “Я скорее умру, чем увижу ее с фамилией Марчетти”.

Она страстно поцеловала меня. “ Мы, Лука. Мы найдем способ защитить ее.

Я облажался. Мы облажались. Мне было все равно, кто виноват, пока моя жена и наша дочь были моими. Я был их. Я бы позаботился о том, чтобы никогда больше не предавать их любовь и доверие.

И если кто-нибудь посмеет отобрать у меня семью, я покажу им, как далеко я готов зайти.

Я бы показал Марчетти, на что готов пойти, чтобы уберечь свою дочь от его лап.

Недели пролетели незаметно, и наступил Хэллоуин.

Маргарет была занята с Айн, Грейс и моей сестрой, которые пекли праздничные торты. Да, торты. Она вбила себе в голову отпраздновать три дня рождения в один день. Это была идея моей жены наверстать упущенное.

Сегодня был день рождения Пенелопы. Я был уверен, что, пока Бьянка была на кухне, у нас будет хотя бы один торт, который мы сможем съесть. Хотя моя жена стала отличным поваром, она испытывала трудности с выпечкой.

– Ты хорошо выглядишь, – заметил Кассио, когда я заняла свое место на террасе.

“Я в порядке”.

“ Каково это – руководить сицилийской мафией? – Спросил Лучано. – Это звучит так круто.

– Я и есть крутой парень, – заметил я.

“Мистер крутой, тот, кто настаивал на том, чтобы у него были связи только на одну ночь, в конечном итоге падает сильнее всех”, – насмехался Нико. Я не отрывал взгляда от своей дочери. “Я знал, что вы с Сашей будете самыми большими лохами. Самыми гребаными сумасшедшими”.

Я пожал плечами, а Саша показал ему средний палец. По правде говоря, никому из нас это не было важно, пока с нами была наша семья.

Нонно, отец Лучано, Лучано, Нико, Алессио, братья Николаев, Рафаэль – все они пришли разделить с нами этот день. Семья, друзья и два человека, ради которых я бы сжег этот мир дотла под одной крышей. Жизнь была хороша.

Я наблюдала, как моя дочь играет с маленькой дочкой Лучано, делясь своими садовыми игрушками. Они вдвоем следовали указаниям Нонно, широко улыбаясь и не обращая внимания на пятна грязи на своей одежде. Мальчики-близнецы Нико тоже помогли.

Моя дочь подняла глаза, и наши взгляды встретились. Она вскочила на ноги, подбежала ко мне и обняла.

“Привет, принцесса”, – поприветствовал я ее. “Готова к большой вечеринке?”

Ее глаза загорелись, и она кивнула. – Ты ведь останешься, правда?

Иногда она боялась, что я исчезну. У меня был тот же страх, но с каждым днем страх тускнел, а мое счастье росло.

“Я никогда не покину тебя, принцесса”, – поклялся я.

– Я люблю тебя, Папа.

Я поцеловал ее в висок. “ Я люблю тебя больше жизни. Всегда помни это, ” тихо сказал я. Я часто произносил эти слова с тех пор, как вернул ее. Я хотел, чтобы она всегда помнила это.

“И я никогда не оставлю тебя, папа”, – эхом повторила она.

“Я рад это слышать”, – сказал я, улыбаясь. Ее любовь была моей самой большой наградой в этой жизни. Она всегда смотрела на меня с таким доверием в глазах, что это заставляло мое сердце биться чаще.

Она вернулась к своим друзьям поиграть.

“Ты же знаешь, что это неправда”, – заметил всегда практичный Кассио. “Все наши дети рано или поздно покинут нас”.

По округе прокатилась волна недовольства. Никому из нас не нравилось думать о том дне, когда наши дети оставят нас, чтобы уйти и оставить свой собственный след в этом мире. Мы хотели сохранить нашу семью и держать их в нашем защищенном пузыре в безопасности.

Сделка Марчетти все еще висела в воздухе, как темная туча, но, к счастью, он держался на расстоянии. Я тоже. Он получил свои комиссионные, и, верный слову Маргарет, данному Озлобленному принцу, я уже отправил часть своих грузов в его порт. Димауро всегда платил свои долги, и я бы не стал исключением.

“Это близко к совершенству”, – пробормотал я себе под нос, но мои друзья тоже это услышали.

“Все, кто имеет значение, с нами”, – согласился Кассио, указывая на людей, которые присоединились к нашей большой семье и друзьям. Независимо от того, были они здесь или нет.

“И мы бы защитили их всех ценой наших жизней”, – сказал Нико.

Пенелопа и Франческа переглянулись и захихикали, их лица сияли. Девочки-близнецы Маттео и Бьянки носились по полю и окружали нас.

Улыбка моей дочери завораживала меня каждый раз. Она и моя жена, наша семья были тем, что значило для меня больше всего на свете.

Они владели моим сердцем. Оно всегда будет принадлежать им.