Текст книги "Шипы смерти (ЛП)"

Автор книги: Ева Уиннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

«Мы начали спуск. Пожалуйста, пристегнитесь.

Я протянул руку и толкнул Энцо в чувство. Он взмахнул рукой в воздухе.

«Просыпайтесь и пристегните ремни безопасности».

Он не пошевелился, поэтому я толкнул его сильнее. Он посмотрел на меня сквозь одно веко. «Ма дай, Исла . Вернулся спать."

Я покачал головой. Послушает ли меня кто-нибудь из семьи Маркетти?

«Сядьте прямо и пристегните ремень безопасности. Сейчас!" – сказал я строгим голосом, с явным волнением.

Оба брата подскочили в сидячее положение. Они моргнули, на их лицах все еще сохранялась сонливость. – Какого черта… – Амадео так и не закончил заявление, заметив, что глаза отца сузились от предостережения.

Когда ни Энцо, ни Амадео не пошевелились, чтобы пристегнуть ремень безопасности, я повторил: «Мальчики, пристегните ремни безопасности».

Они посмотрели на меня в недоумении. "Почему?"

Я моргнула, затем взглянула на мужа, который просто сидел на своем месте и смотрел весь этот разговор, как будто это был фильм. Почему он пристегнул меня ремнем безопасности и позволил им лететь, не пристегнувшись ремнями безопасности?

– В целях безопасности, – пробормотал я. «Теперь будь молодцом и надень их. Или мне придется заземлить тебя.

Я замерз. Затем поднес руку ко лбу. Черт возьми, сейчас я говорила как Рейна, ругая их. Это совершенно не годится.

Я вздохнул. – Пожалуйста, просто надень их.

К моему удивлению, они оба выполнили мою просьбу, не сказав больше ни слова.

Энрико наклонился и прошептал: «Наш разговор еще не окончен».

Я впился пальцами в мягкую кожу, мое сердце колотилось. Я повернулась, чтобы посмотреть на него, наклонив подбородок. «Я не уверен, что есть еще что сказать. Если ты не можешь сдержать данное мне обещание, как я могу доверять тебе, что ты сдержишь любое другое обещание?»

Его челюсть сжалась. Я знал, что он не любит, когда его допрашивают. Ну, очень плохо. Он сказал, что мы будем принимать решения вместе, но это было не так.

– Неважно, – пробормотал я, поворачиваясь, чтобы посмотреть в другую сторону. Он протянул руку и схватил меня за челюсть, следя за тем, чтобы я оставался лицом к нему.

– Нет, ни в чем. Его тон был мрачным, предупреждающим. – Я обещал, что мы не причиним ей вреда. Но мы найдем способ добраться до ее матери, и, возможно, нам придется сделать это через нее. Мы не можем позволить себе роскошь не сделать этого».

"Почему? Кто она, кроме какой-то бредовой?»

Прошло два удара сердца. «Она женщина, которая может легко раскрыть все наши секреты».

Я замерла, наконец поняв, что он имел в виду. – Я думал, ты сказал, что только два человека… – Я прочистил горло, бросив взгляд на мальчиков. Никто из них не обращал на нас никакого внимания. – …знай об этом.

«Это верно, но с учетом этих новых отношений , свидетелем которых вы стали, – сказал он, имея в виду Донателлу, – мы не можем рисковать, что она сделает какие-либо выводы».

Хорошо, когда он так выразился, это имело смысл. Вот только напряжение в подложечной области отказывалось ослабевать. Возможно, он поступает правильно для своей семьи, но не для этой молодой женщины.

Когда дело дойдет до дела, сделает ли он правильный поступок для меня и моих друзей? Или он тоже пожертвует нами ради своей семьи?

"С тобой все в порядке?"

Мое внимание привлек Энрико. "Да почему?"

– Ты побледнел как полотно.

Мои губы приоткрылись, и вырвались самые ужасные слова. «Знаете ли вы, что если сжечь тело, ДНК не удастся отследить?»

Густая тишина стала настолько оглушительной, что все снова посмотрели на меня. Напряжение лизнуло мою кожу, и кровь застыла. Ой. Мой. Бог. Как это дерьмо снова вылетело из моего рта?

– Ты собираешься сжечь тело? – спросил Энцо с любопытством в глазах.

Я слабо усмехнулся. "Нет, конечно нет."

И все это время я обдумывал детали плана, который должен был сработать.

Поместье Маркетти оказалось совсем не таким, как я себе представлял. Я был ошеломлен.

Поездка на машине следовала по извилистым дорогам с огромными горами вдалеке, пока мы не вышли на длинную подъездную дорогу, по обеим сторонам которой простирались виноградники, простирающиеся на многие мили. Рабочие собирали фрукты и обрабатывали поля, их ящики были переполнены продуктами.

В конце извилистой дороги были ворота с охранниками, и как только они увидели приближающуюся машину, они пригласили нас пройти. За ним земля простиралась на широкое открытое пространство, где стоял честный замок.

– Добро пожаловать в наш дом, – протянул Энрико, откинувшись на кожаные сиденья машины, широко расставив ноги и ведя себя расслабленно. «Кастелло Дель Маре».

Как только мы остановились, дверь открылась, и Энрико выскочил, протягивая руку.

В тот момент, когда я вышел из машины, я позволил своим глазам заглянуть за горизонт. Ряды и ряды лимонных и оливковых деревьев. А за всем этим чистое синее море.

– О боже, – выдохнула я. "Это…"

В воздухе висел запах моря, лимонов, инжира и винограда. Мягкий, ритмичный шум волн создавал прекрасную мелодию, когда они разбивались о берег. Такая симфония, которая заставляла чувствовать себя непобедимым. Я хотел запечатлеть это струнами моей скрипки.

Энцо и Амадео вышли из машины и бросились в дом.

"Что ты говоришь?" Энрико обхватил мое лицо и прижался своим ртом к моему. – Ты мог бы жить здесь, amore mio ?

Солнце мерцало своими лучами над горизонтом. Соленый воздух с океана. Острый, насыщенный запах земли, моря и фруктов… Я знал, что мне здесь понравится.

«Это рай на земле», – сказал я, сияя. «Не хватает только одного».

В его взгляде пылал жар с такой силой, что внутри меня щелкнул переключатель, заставляя меня болеть за него. Но не только страсть в его глазах заставляла меня гореть. Мягкость и обожание его обсидиановых глубин заставили меня растаять.

"Что бы это ни было." Он поцеловал меня в лоб. «Я сделаю это».

«Моя скрипка».

Мне не терпелось сыграть на скрипке под шум волн, разбивающихся о берег.

СОРОК ТРИ

ИСЛА/ ЭНРИКО

Т

На следующее утро я покинул нашу роскошную спальню и отправился на поиски кухни. Найти его было нетрудно. Я просто следил за звуками болтовни, смеха и запахом еды. Успокаивающий шум волн распространялся по воздуху и был слышен даже изнутри, заставляя вас почувствовать себя как в раю.

Я вошел в просторную современную кухню и обнаружил, что там кипит жизнь. Энрико был там. Мануэль. Еще несколько мужчин, которых я раньше не видел. Энцо и Амадео. И пожилая женщина с серебристо-седыми волосами.

Она заметила меня, и ее глаза загорелись восторгом.

– Чао, Белла .

Она бросилась ко мне, ее ноги удивительно мягко касались плитки, когда она подошла ко мне и обняла меня.

– Эмм… чао.

Женщина была даже ниже меня, а моему росту точно нельзя было позавидовать. Я бросила взгляд поверх ее головы на моего мужа и мальчиков.

Энцо и Амадео ухмыльнулись. «Это Зия Людовика».

«Лучший повар во всей Италии», – добавил Мануэль.

Энрико сказал несколько слов по-итальянски, и я понял, что он переводит, потому что Зия Людовика хмыкнула и махнула рукой.

– Кофе, Белла ?

Я кивнул. «Си. Грейзи .

Она предложила мне сесть рядом с Энрико, положила мою руку на его и нежно похлопала по ней.

«Зия любит всех кормить», – объяснил Энрико. «Она сестра моей матери и долгое время жила в Южной Америке».

«Пока он не привел меня сюда, когда умерла его жена», – сказала Зия на очень ломаном английском, перекрестившись. От меня не ускользнуло закатывание глаз Мануэля. Это было незаметно, но было ясно, что ему не нравятся упоминания о Донателле. Это заставило меня полюбить его еще больше. «Теперь мангия, мангия. »

Я знала, что это означает «есть», поэтому улыбнулась. «Хорошо, что я люблю поесть».

Энцо тихо хмыкнул. «Если ты будешь есть так, как хочет Зия, ты через месяц не пролезешь ни в одну дверь».

Он и Амадео вскочили на ноги и наклонились, потянувшись за рюкзаками. – Вы двое собираетесь в школу?

«Си».

Я встал. "Я могу взять тебя." Они оба засмеялись, как будто я только что пошутил. Я нахмурился. "Что?"

«Мы не дети».

Я пожал плечами. "Я знаю. Но это дает мне возможность увидеть этот район и вашу школу. Кроме того, мне всегда хотелось, чтобы кто-нибудь проводил меня в школу».

– Идти слишком далеко, – рассудительно заметил Амадео.

Я пожал плечами. – Хорошо, тогда мы отвезем тебя в школу. Для меня все было по-другому: я не жил дома и не ходил в школу. В школе-интернате были некоторые льготы, но это не было одним из них». Они оба колебались, их глаза метнулись к отцу, а затем снова ко мне. Я посмотрел на Энрико. – Это… это нормально?

Рука Энрико легла на мою поясницу. – Аллора , мы отвезём их в школу.

«Тебя это устраивает?» Я спросил мальчиков.

– Только не впускай нас внутрь, – заметил Амадео. «Это заставит нас выглядеть слабыми».

Я закатил глаза, но прежде чем я смог что-то сказать, Энцо опередил меня. – Если только ты не собираешься притворяться нашей девушкой.

Я усмехнулся. – В твоих мечтах, приятель.

Засунув в рот один круассан и схватив другой, я приглушенным голосом произнес: – Готово. Я взглянул на Зию и улыбнулся. – Грейзи за… – я поднял круассан, все еще державший в руке. "Они восхитительны."

Ее морщинистое лицо прояснилось, и она поспешила к сложной кофемашине, наливая мне дорожную кружку. «Per la strada ».

Аромат донесся до меня, и я закрыла глаза, глубоко вдохнув. «Ааа, кофе».

Губы моего мужа опустились к моему уху. «Осторожно, иначе ты заставишь меня позавидовать этому кофе».

Я взглянул на него сквозь ресницы. «Никто не сможет заменить мой кофе».

Он шлепнул меня по заднице. "Посмотрим. Пойдем отвезем детей в школу».

Мы вышли из замка, где нас ждал бронированный внедорожник. Я заметил, что охрана Энрико была усилена. В Париже это казалось менее заметным, а может, там ему и не нужна была охрана.

– Мануэль придет? – спросил я, заметив разных охранников. У одного из них была бейсболка, надвинутая на лоб, так что его лицо было трудно рассмотреть.

– Нет, у него есть другие дела, о которых нужно позаботиться. Это казалось странным, поскольку он всегда был рядом, когда вся семья собиралась вместе. Но я не задавался этим вопросом. Вместо этого я затолкал мальчиков в машину, а затем сел на заднее сиденье, а Энрико сел прямо за мной.

– Мы можем открыть окна? В тот момент, когда я выпалил вопрос, я застонал от своей глупости. Задача бронированного внедорожника заключалась в том, чтобы не попасть под пулю, не открывать окна и не позволять кому-либо прицеливаться. – Неважно, – пробормотал я, прежде чем кто-либо успел ответить.

– Ты привыкнешь к этому, – сказал Энцо, и что-то в его взгляде подсказывало мне, что он понял.

Я откинулся на сиденье. Я не думал, что когда-нибудь привыкну к необходимости прятаться за стенами замка Энрико. Или ехать в броневике.

– В каких классах вы двое учитесь? – спросил я вместо этого, сосредоточившись на них. – Думаю, мне следует знать.

«Старшая школа», – ответили они одновременно. «Американский девятый и десятый класс», – закончил Амадео.

– Ты уже думаешь о колледже? Их пустые лица говорили мне, что это не так. "Вам следует. Студенческие годы – это то, что каждый должен пережить хотя бы раз».

Сардоническое дыхание Энрико привлекло мое внимание. «Знаете ли вы кого-нибудь, кто сделал это дважды?»

Я пожал плечами. «Да, я слышал о нескольких людях, которые сделали это дважды. Им так понравилось в первый раз, что они захотели повторить это».

«Или, может быть, они провалились, поэтому им пришлось вернуться», – бросил он вызов.

Я закатил глаза. "Что бы ни. Я просто говорю, что это хороший опыт». Я сузила глаза на мужа. – Ты не учился в колледже?

«Университет, да».

«Видишь», – воскликнул я. «Не говорите мне, что это были не лучшие годы в вашей жизни».

Энрико пожал плечами. «Они были в порядке».

Мой рот отвис. – Просто ладно?

Его взгляд нашел мой. «Мне почти страшно спрашивать, чем ты занимался в студенческие годы, чтобы так увлечься этим».

Я самодовольно ухмыльнулся. «Ты должен быть». Не обращая внимания на любопытство и вызов, мелькнувшие в глазах Энрико, я снова сосредоточился на своих пасынках. «Если вы расскажете мне, что вам нравится, мы сможем организовать несколько туров по кампусам. Еще слишком рано, но это даст вам представление о том, о чем идет речь».

Оставшуюся часть пятнадцатиминутной поездки мы составили список университетов Италии, Европы и Штатов, которые нам показались подходящими. Следующие три года будут насыщенными.

Машина остановилась, и дверь открыл охранник. Он останется, следя за ними весь день, а затем приведет их домой.

Энцо первым вышел из машины. – Чао, Исла.

Прежде чем я понял, что он делает, он клюнул меня в щеку. Амадео стоял прямо за ним и сделал то же самое.

Я в замешательстве моргнула, а затем кинулась встретиться взглядом с мужем. «О чем это было?»

– Ты им нравишься, – пробормотал он, притягивая меня ближе к себе. Так близко, что я оказался почти у него на коленях. «Вы их приняли, и они принимают вас».

Я моргнул. "Просто так."

– Просто так, аморе .

Внезапно роль мачехи стала казаться гораздо более заманчивой.

Машина снова двинулась с места, и я вздохнула, вдыхая этот мужской, цитрусовый аромат. – Ты пахнешь своим садом, – пробормотал я. «Лимоны и море, это чертовски хорошо ».

Его грудь вибрировала. «Женщины пахнут садами. Не мужчины.

Я пожал плечами. – Тогда, может быть, как земля. Я не знаю. Все, что я знаю, это то, что мне это нравится».

Он прижался губами к моему виску. «Мне нравится твой аромат. Кокосы и сладости, моя милая. Я подавил зевок. Все волнения последних дней улеглись. «У меня есть для вас сюрприз», – сказал он. – Если только ты не хочешь пойти домой и отдохнуть?

Это мгновенно воодушевило меня.

"Я не устал. Я хочу свой сюрприз. Он ухмыльнулся, потеряв по меньшей мере пять лет своей внешности. Я не удержался и поднес ладонь к его лицу. «Ты выглядишь намного моложе, когда улыбаешься. Тебе следует делать это больше».

Он повернул лицо и поцеловал центр моей ладони. «С тобой я улыбаюсь больше, чем когда-либо».

Энрико

Когда Джулио наконец остановился, я распахнул дверь и вышел.

Я протянул руку, и Исла посмотрела на меня сквозь густые длинные ресницы. «И здесь мой сюрприз?»

Мои люди окружили меня, чтобы убедиться, что я не стал открытой мишенью. Это была спонтанная остановка, и никто не знал, куда я везу Ислу, поэтому я не беспокоился о внезапном нападении.

Ее пальцы встретились с моими. «Сначала мы возьмем немного мороженого. И тогда мы получим твой сюрприз.

Она моргнула. «Джелато в девять утра?»

Я кивнул. «Для мороженого никогда не рано».

Притянув ее ближе к себе, я обнял ее за талию, пока мы шли к ближайшему магазину. Было несколько посетителей, пьющих кофе, но в остальном там было пусто. Владелец как раз приносил свежеприготовленные кадки, поэтому мы ждали, пока раскроются все ароматы, прежде чем Исла остановилась на вкусе «тутти-фрутти».

«Хммм, это лучшее мороженое», – воскликнула она в тот момент, когда ложка коснулась ее языка. «Думаю, я умер и попал в рай для мороженого».

Владелец просиял от ее похвалы. Исла улыбалась и смеялась, говоря владельцу, что хочет попробовать их все. Он был более чем счастлив позволить ей это сделать. Она усмехнулась и облизнула губы, визжа от удовольствия.

«Каждый раз, когда вы хотите мороженое, я делаю новую порцию и отправляю ее вам», – сказал владелец.

Глаза Ислы нашли мои и сверкали, как самый зеленый лес. Было приятно видеть ее расслабленной. Содержание.

Ее счастье пронзило мои кости, и это было как лекарство для моей души.

«Мы можем заказать его для еженедельных поставок», – посоветовал я.

– О да, да, – охотно согласилась она. «Можем ли мы есть это ежедневно?»

– Ты понял, амор .

Она визжала от восторга, ее маленькое тело подпрыгивало вверх и вниз. «Ты лучший муж. Меня не волнует, что кто-то говорит».

Я усмехнулся. – Назовите мне их имена, и я с ними разберусь.

Она помахала ложкой в воздухе. "Независимо от того. Потому что все ошибаются».

Я метнул удивленный взгляд на владельца и сказал ему по-итальянски, чтобы он организовал доставку вместе с моими сотрудниками. Если бы моя жена хотела ежедневную доставку мороженого, ей-богу, она бы это получила.

Взяв ее за руку, мы вышли из магазина на тротуар. Рим в конце ноября был лучшим. Здесь не было туристов, спешащих осмотреть все достопримечательности, а местные жители были заняты своей жизнью. Мне казалось, что в мире были только я и моя жена.

Мы шли по тротуару, и я смотрел, как она слизывает мороженое с губ, давая мне слишком много идей, неуместных для публичного места. Она зачерпнула еще одну ложку и скормила мне.

– Ты уверен, что хочешь поделиться? Я дразнил ее. По правде говоря, я не был большим сладкоежкой, но я ни за что не отказался бы от того, что она предлагала.

"Всегда с тобой." Черт, когда она была такой милой, все, что мне хотелось, это отвезти ее домой и похоронить себя внутри нее. Услышьте ее хныканье и, более того, ее слова любви.

К тому времени, как мы прибыли в пункт назначения, мороженого уже не было, а наши сладкоежки насытились. На данный момент.

«Вот куда мы идем», – сказал я ей небрежно, когда она бросила пустую чашку в ближайший мусорный бак.

Она повернулась и посмотрела на витрину магазина, полную инструментов. Это был самый известный магазин инструментов Рима, куда музыканты со всего мира стекались сюда ради изысканных изделий ручной работы.

«Музыкальный магазин?» – спросила она, нахмурив тонкие брови. "Что мы здесь делаем?"

«Андиамо». Пойдем . Я открыл дверь и втолкнул ее внутрь. «Не задавай слишком много вопросов».

Ее рука снова нашла мою, и наши пальцы переплелись. На кратчайший миг ее шаги запнулись, она глубоко вздохнула и закрыла глаза. «Боже, я обожаю запах старых магазинов и инструментов. Это лучший афродизиак».

Она тайно улыбнулась мне, и я точно знал, о чем думает моя жена. Это было то же самое, о чем я думал. – Я твой лучший афродизиак, dolcezza , – напомнил я ей, прижимаясь ртом к ее мягким губам. На вкус она напоминала мороженое. – Не забывай об этом, – сказал я, игриво шлепая ее по заднице.

– Синьор Маркетти.

Владелец магазина заставил нас обоих взглянуть на него. Старик – с седыми волосами, седой бородой и очками на носу – улыбнулся, его маленькие глаза метались между нами.

«Синьор Паганини, спасибо, что встретили нас так рано», – поприветствовал я его.

Взгляд Ислы с любопытством остановился на владельце магазина. «Паганини. Как в… Никколо Паганини?

Старик ухмыльнулся. «Это был мой прапрадедушка».

"Нет!"

«Да, он был».

Исла хлопнула в ладоши. "А ты?" – спросила она, делая два шага, чтобы приблизиться к нему. "Что вы играете? Или ты сочиняешь?»

Синьор Паганини добродушно усмехнулся. «Я только слушаю. Боюсь, этот ген обошёл меня».

Лицо моей жены вытянулось, ее охватило разочарование. «Какой облом».

Лицо старика исказилось в замешательстве, и я объяснил по-итальянски, что это было всего лишь выражение.

«Неважно», – воскликнул синьор Паганини. «Я слышал, как ты играешь. И у меня есть именно то, что вам нужно.

Старик поспешил прочь, а мы ждали, пока моя кровь накачивалась адреналином. Мне не терпелось увидеть выражение ее лица, когда она это увидела. Синьор Паганини мгновенно вернулся с делом.

«Пер те ».

Когда она озадаченно посмотрела на меня, я перевел. «Для тебя, аморе . Твой свадебный подарок.

Она покачала головой. – Но я тебе ничего не подарил.

– Ты это сделала, – заверил я ее. «Больше, чем вы когда-либо узнаете. А теперь сделай меня еще счастливее и открой свой подарок».

Медленно Исла взяла чемодан и положила его на ближайший стол. Ее пальцы слегка дрожали, когда она открыла его, и воздух наполнился вздохом. Ее рот несколько раз открылся и закрылся, прежде чем вымолвить слова.

– Я не понимаю, – выдохнула она.

«Это скрипка, которая раньше принадлежала Никколо Паганини», – мягко сказал я ей. «Я знаю, как сильно ты любишь свои скрипки, и это был самый быстрый способ получить их».

«И я благодарен. Я действительно. Но я не могу обойтись без своей скрипки, – пробормотала она. «Это часть меня, и это было бы все равно, что заменить одну из моих конечностей».

Это имело смысл. Все, что я слышал о музыкантах, подсказывало мне, что это именно так.

«Мы все еще собираемся получить эту скрипку, но я попрошу принести другую твою скрипку».

Ее взгляд метнулся от меня к синьору Паганини, затем снова ко мне. – Но… но… это слишком. Я не мог. Она поймала взгляд синьора Паганини. «Это принадлежит твоей семье. Я не могу принять что-то настолько значимое».

Синьор Паганини ухмыльнулся. «Ваш муж купил это, оно ваше». Ее глаза расширились, и она повернула голову в мою сторону.

"Почему?" – выдохнула она, недоверчиво покачав головой. «У меня много инструментов. А этот… я не мог. Это слишком много."

«Это мой подарок, аморе . Ты не откажешь мне. Вы будете?"

Синьор Паганини, должно быть, боялся, что я попрошу вернуть свои два миллиона, если она откажется, потому что он вмешался: «Я бы не продал их кому попало, синьора Маркетти. В ваших прекрасных руках инструмент снова начнет создавать музыку».

Ее нежные пальцы скользили по деревянным волокнам скрипки. Я мог сказать, что она этого хотела, но что-то ее сдерживало. Я жестом попросил синьора Паганини дать нам минутку, и он исчез сзади.

«В чем дело?» – спросил я ее, подойдя к ней сзади и обхватив руками ее талию. Я следил за стеклянным дисплеем напротив нас, чтобы убедиться, что сзади не исходит угроза. От некоторых привычек было трудно избавиться. – Тебе это не нравится?

«Мне это нравится», – пробормотала она. «Мне просто неудобно получать такой дорогой подарок, не имея возможности подарить его взамен», – мягко призналась она.

Я наклонился ближе, покусывая ртом ее мочку уха. «Ты дала мне больше, чем я когда-либо смогу отплатить, пикколина ». Она выставила задницу, касаясь моего таза. – Но если ты настаиваешь, ты можешь подарить мне мой подарок сегодня вечером. В нашей спальне.

Я зачарованно наблюдал, как румянец покрыл ее шею, окрашивая ее фарфоровую кожу в оттенок розового. Она повернула лицо в сторону, ее губы нашли мои.

– Дай угадаю, Марито , – пробормотала она, ее губы прижались к моим. Черт, мне нравилось, когда она называла меня мужем. «Ты хочешь поиграть с моей задницей».

Мой член немедленно отреагировал, превратившись в камень и прижавшись к ее заднице. – Только если ты на это готов, – проворчал я, болезненно возбужденный.

Она откинулась назад, ее маленькое тело прижалось ко мне спереди. Она смотрела на меня с таким доверием в глазах, что у меня сердце сжалось в груди. Я лучше отрежу себе член, чем разрушу это доверие или увижу обиду в ее взгляде.

«Возьми скрипку, amore , и расскажи мне, каково это».

Она почтительно подняла его, как будто боялась, что он сломается, и положила себе на плечо. Выражение благоговения на ее лице и блеск ее глаз вызывали привыкание. Это напомнило мне, как она выглядела, когда кончила рядом с моим членом.

«Боже, это так прекрасно», – воскликнула она. «Я боюсь даже прикасаться к нему».

– Ты будешь играть, да? Синьор Паганини ободрил нас и вернулся, чтобы присоединиться к нам в идеальное время.

Исла кивнула, взяла смычок, и в тот момент, когда первая нота сошла со струны, моя грудь затряслась от этой красоты. Паганини, должно быть, чувствовал то же самое, потому что смотрел на нее с завороженным выражением лица.

Моя жена была права. Когда она держала в руках скрипку, она чувствовала себя спокойно. Я видел это в тот день в Парижской филармонии, но вблизи оно было еще более завораживающим. Почти душераздирающе.

Последняя нота сошла со струн, и она словно проснулась. Паганини незаметно вытер слезу со щеки, и я понял, что я самый счастливый человек на свете.

"Так вам это нравится?" Я спросил ее, хотя уже знал ответ.

"Я люблю это." Она повернулась ко мне лицом, поднялась на цыпочки и прижалась губами к моим. "И я люблю тебя. Большое спасибо."

«Prego , amore mio. Мой нос слегка коснулся ее носа. «Мне нужно будет слышать твои слова любви хотя бы двадцать четыре раза в день».

Она нахмурилась. «Это странно специфично. Почему так много?»

«Один раз на каждый час дня».

Она ухмыльнулась, сияя. «Это сделка. Теперь пойдем домой».

Когда я привел ее домой, она потащила меня к скалам и играла на своей новой скрипке, пока волны разбивались о береговую линию.

Это было самое счастливое чувство, которое я когда-либо чувствовал.