Текст книги "Шипы смерти (ЛП)"

Автор книги: Ева Уиннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТЬ

ИСЛА

Четыре недели спустя

я

проснулся, прижавшись к теплой груди, сильные руки крепко обняли меня.

Сильно моргая от солнечного света, я слушала сердцебиение мужа и находила в этом утешение. Он заставил меня чувствовать себя в безопасности, желанной и любимой. Несмотря на то, что я держала его на расстоянии, я еще не была готова к интимным отношениям с ним.

Он просто обнимал меня по ночам и шептал успокаивающие слова по-итальянски.

Вдыхая его аромат в свои легкие, я тихо пошевелилась. Осторожно, чтобы не разбудить его, я отодвинулась от него и встала с кровати. На мгновение я задержался у спинки кровати, наблюдая, как он спит. Грудь его была обнажена, а оливковая кожа прекрасна и незапятнана. Даже когда он спал, он был сильным человеком. Его брови нахмурились, как будто он волновался даже во сне.

Тихими шагами я направился в ванную. Ему нужно было как можно больше отдыха. Он не спал столько ночей, заботясь обо мне.

Я вошел в роскошную ванную комнату, под ногами прохладная итальянская плитка. В комнате было светло от окна от пола до потолка, обрамляющего море. Эта красота меня не тронула. Это только насмехалось.

В большом душе все еще лежала брошенная Энрико одежда, которую Энрико оставил раньше (или это было вчера), когда он помогал мне мыться. Он был таким терпеливым, таким понимающим.

Может быть, он больше не хотел меня. Я бы больше не хотел меня .

Впервые после спасения я поймал свое отражение в зеркале. Я неделями избегал зеркал, не желая видеть следы, оставленные Донателлой, Софией и Джулио.

Мое лицо было прежним, как и глаза. Но темные круги под ними и бледность моей кожи говорили о призрачных снах. На мгновение я стоял неподвижно, пока мои легкие сжимались в груди. Мне пришлось встретиться лицом к лицу со своими демонами, но достаточно ли я храбр?

Медленно, словно в оцепенении, я сняла с мужа рубашку, оставив себя в нижнем белье. Я бросила его на стойку и уставилась на свои шрамы, розовые и уродливые. Под струящимся солнечным светом они выглядели еще хуже.

Мое сердце дрогнуло, глядя на следы на руках и животе. Дрожь пробежала по моей спине, и слезы зажглись в моих глазах. Это было напрасно, но я ничего не мог с этим поделать.

Тихий шум привлек мое внимание, и я обнаружил Энрико, прислоненного к дверному проему, на нем не было ничего, кроме пижамных штанов. Так красиво. Настолько сильным. Так далеко.

Он оттолкнул дверь и медленно, словно приближаясь к пугливому животному, сократил расстояние между нами.

"На что ты смотришь?"

"Ничего."

Энрико подошел ко мне сзади, и я инстинктивно потянулась за полотенцем, куском одежды – чем угодно, чтобы прикрыть это уродство.

В тот момент, когда мои пальцы достигли ткани, Энрико вырвал ее из моей руки.

"Нет." Его взгляд встретился с моим в зеркале. «Ты не прячешься от меня».

Я отчаянно моргнула, и слезы вот-вот прольются. Я сдерживал их, нуждаясь в силе сейчас больше, чем когда-либо. Я отвела взгляд от отражения его идеального тела рядом с моим телом, покрытым шрамами. Мое сердце колотилось о ребра, каждое из которых было более болезненным, чем предыдущее.

Илиас сказал, что я храбрый и сильный, как он, но сейчас мне этого не хотелось. Я оплакивал свое тело, такое, каким оно было раньше, но уже не таким. Я оплакивал свою душу, потому что она была тяжёлой. Так чертовски тяжело, что было трудно дышать.

– На что ты смотришь, amore mio ? – повторил он.

Я сглотнул. "Я страшная."

Он подошел ближе к моей спине, его грудь прижалась ко мне. Его теплота согрела мое холодное сердце. Он был причиной, по которой я держался. Однако все было по-прежнему. Я вернулся поврежденным, спрятавшись во тьме своего разума.

«Исла, посмотри на меня», – потребовал мой муж. Я повернул голову, чтобы сделать это, но он остановил меня. «Нет, в зеркало». Я последовал его команде и увидел его идеальное тело рядом со своим несовершенным. "Что ты видишь?"

Я проглотил комок в горле, который грозил задушить меня. "Я тебя вижу. Ты такая красивая. Настолько совершенен. И я-"

Мой голос дрогнул, я не мог произнести ни слова.

Он покачал головой. – Нет, дольчеза . Он поцеловал мою макушку. " Ты красивый. Мой выживший. Одна рука лежала на моем животе, его ладонь успокаивала мое бешеное сердцебиение. «Моя сильная жена, которая боролась за то, чтобы вернуться ко мне». На последнем слове его голос дрогнул, а рука дрожала, когда он обхватил меня за талию. «Ты прекрасна, Миа Молли . Моя жена. Мой любовник. Моя причина. Без тебя я никто. С тобой я все».

Единственная слеза задержалась на моих ресницах, пытаясь освободиться, пока я изо всех сил пыталась дышать.

«Но посмотри, какой я уродливый».

«Вы в синяках. Покрытый шрамами. Это делает тебя только красивее». Я поймал его взгляд в зеркале. «Ты самая сильная женщина, которую я знаю, и я бы не хотел, чтобы ты по-другому».

У меня вырвался сдавленный всхлип. «Я не чувствую себя сильным».

"Ты мне доверяешь?" Я кивнул. «Тогда поверь мне, когда я скажу, что ты сильный. Самая сильная женщина Маркетти, которая когда-либо жила. Он медленно повернул меня так, чтобы я стоял перед ним, затем опустился на колени. Мои глаза остановились на мужчине, стоящем передо мной на коленях. – Ты помнишь нашу первую ночь?

– Да, – прохрипел я, сердце колотилось в груди.

«Я думал, что ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел». Его ладони проследили за моими бедрами, затем раздвинули мои ноги. "Я был неправ." Я напряглась, но прежде чем смогла сломаться, он продолжил: «Сегодня ты еще красивее. Потому что я вижу твою силу в твоих глазах. В каждом шраме. В каждом твоем вздохе. Никогда в этом не сомневайся».

Мое сердце содрогнулось от нужды и любви. Боже, я так сильно любила его, что это меня пугало. Это заставило меня почувствовать себя уязвимым и сильным одновременно. Я этого не понял.

«Когда ты прикоснешься ко мне?» Я вздохнул.

Он тяжело вздохнул. – Я думал, ты никогда не спросишь, dolcezza .

Его пальцы дразнили мой шов, и знакомая похоть закипела в глубине моего живота. – Следи за собой в зеркало, – приказал он, поворачивая меня в сторону и стягивая трусики с ног. Затем его палец погрузился в меня, и мои глаза закрылись. Наконец слеза свободно скатилась по моей щеке, мое сердце билось синхронно с его. Мои губы приоткрылись, кислорода было слишком трудно получить.

– До тебя я был лишь оболочкой человека, Исла, – пробормотал он мне в душу. «Я люблю тебя, amore mio ».

– Я тоже тебя люблю, – всхлипнула я, моя нижняя губа задрожала. «Это первый раз, когда ты встал на колени с тех пор, как мы поженились», – заметил я, моя улыбка шатнулась.

«Я всегда буду преклонять колени перед своей королевой». Я зажмурилась, когда он ввел и вынул палец, внутри меня нарастал жар. «Открой мне свои прекрасные глаза. Следи за нами.

Я открыла глаза и наблюдала, как он наклонился ближе и провел языком по моему телу.

Мои бедра задрожали. Моя кожа покраснела. Мои глаза заблестели.

Все для него.

«Энцо». Он замер, не привыкший к тому, что я зову его по имени при рождении. Его взгляд встретился с моим, его темнота встретилась с моей. «Я хочу, чтобы ты был внутри меня».

Он поднялся в полный рост, сбросив пижамные штаны. Его руки обвились вокруг меня, его пальцы впились в мою задницу. Я обхватила его ногами, и он вонзился в меня до упора.

Я держался за него, пока он входил и выходил из меня, как одержимый. Как будто он владел мной. Как будто он нуждался во мне так же, как я нуждался в нем.

«Ты нужен мне, как солнцу нужна луна». Он снова вошел. Жесткий. «Как море нуждается в берегу». Он трахал меня сильнее и быстрее, его движения были животными. «Как будто моим легким нужен воздух». Толкать.

Нам обоим не потребовалось много времени, чтобы упасть с края.

ПЯТЬДЕСЯТ СЕМЬ

ЭНРИКО

Четыре месяца спустя

Вт

Авес разбился о береговую линию. Пляж был пуст. Погода все еще была недостаточно теплой, чтобы привлечь толпу. Маленькое тело Ислы прижалось к моему, пока мы сидели на скалах. Каждый прохладный ветерок с моря заставлял ее сильнее прижиматься ко мне, ее руки сжимали меня, как будто я был ее спасательным кругом.

Это был чертов рай.

Прошли дни, недели, месяцы, и мы все вошли в рутину. Однако паранойя отказывалась покидать меня, поэтому я усилил нашу безопасность, боясь когда-нибудь снова потерять ее.

Мы с Кианом тоже начали обучать Айлу самообороне.

«Если ты простудишься, тебе все равно придется идти в школу».

Моя жена говорила самым строгим голосом, но мальчики знали, что это пустая угроза. Никто не нянчил их так, как Исла. Когда Амадео заболел пищевым отравлением, она настояла на том, чтобы держать его за голову, пока он блевал кишками. Но я понял, что им это нужно. Им нужно было женское прикосновение. Нежная рука. И Айла прекрасно вписалась в нашу семью. Я всегда знал, что она так и сделает.

Энцо и Амадео купались в холодном море, утверждая, что оно теплое. Это не так. Их синие губы были тому доказательством, но они были чертовски упрямы. Прямо как моя жена.

У меня не было бы другого пути.

Запах кокосов ударил мне в нос, и мои глаза нашли жену. Ее кожа светилась золотом. Ее порезы исчезли, но для внимательного взгляда шрамы все еще оставались на месте. Они были моим напоминанием о ее силе. С того утра в ванной мы каждую минуту бодрствования проводили на улице. Мелирование даже сделало ее рыжие волосы золотистыми от солнца.

Словно отталкивая от нее всю тьму.

Я снова сосредоточил внимание на горизонте. К нам домой. Было что-то успокаивающее в том, как солнце опускалось низко, а танцующие лучи на поверхности моря вселяли в нас надежду. Для нашего будущего. Для нашего счастья. Для безопасности моей семьи.

«Марито ». Мягкий голос Ислы отвлек мой взгляд от горизонта на мою жену. Мои мысли всегда были с ней. Я наклонился и поцеловал ее маленький носик.

«Sì, dolcezza? Ее итальянский улучшался. Константин ненавидел это. Мне это чертовски нравилось.

«Вы бы хотели бамбино или бамбину ?» Мальчик или девочка ? Мое сердце остановилось, и крошечный кусочек пространства, разделявший нас, исчез, когда я потянул ее на себя. Я чувствовал ее мягкое дыхание на своих губах.

«Ты говоришь то, что я думаю…» Господи, мой голос сорвался. Меня захлестнуло столько эмоций.

Она обвила руками мою шею и прикоснулась своими губами к моим. "Я."

Я прижался к ее губам своими. – Давверо, amore mio ?

Она кивнула головой. «Лучше поверить в это. Ты станешь папой еще одного мальчика или девочки».

Черт, я так ее любил. То, как она всегда включала мальчиков в нашу семью. Она была моим светом, освещая каждый дюйм моей темной души. Я заставил ее войти в свою жизнь, но хоть убей, я не мог сожалеть о своем решении.

Она показала мне, что значит жить. Любить. Быть счастливым. Вся ложь и секреты были раскрыты, но она все равно любила меня. Она была моим счастливым концом.

Ее губы прижались к моим, наши рты слились воедино. Я поднес руку к ее животу и почтительно придерживал ее.

– Как давно ты знаешь?

«Я сдавал тест раньше». Она улыбнулась мне в рот. «После того, что произошло…» Темное облако грозило появиться. «Донателла умерла, и мы сказали, что тогда поговорим о детях. Именно по этой причине я не выбрал его, когда врач предложил альтернативу. По какой-то причине я совсем забыла о беременности, несмотря на все остальное».

Тоска заползла мне в грудь. – Аморе , ты хочешь…

Черт, почему было так трудно произнести эти слова вслух?

Она сократила расстояние между нами. «Я хочу нашего ребенка. Я люблю нашу семью. Вы, мальчики, малыш. Я хочу все это».

Меня охватило облегчение. «Я тоже хочу всего этого. Только с тобой. А как ты сдал тест? Где был я?"

Она застенчиво улыбнулась. «Я заставил Мануэля отвезти меня в магазин». Прежде чем я успел нахмуриться, она быстро добавила: «Не расстраивайся на него. Я угрожал его жизни и сказал, что если он скажет тебе хоть слово, я выцарапаю ему глаза». Я тяжело вздохнул. «Я знаю, что сначала мне следует обратиться к врачу, но я хочу, чтобы мы пошли вместе».

Я обхватил ее лицо. «Спасибо, dolcezza ».

Она нахмурила брови. "За что?"

«За то, что любишь меня».

Она научила меня жить настоящим моментом. Живите настоящим. В солнечном свете. Вместе.

ЭПИЛОГ

ЭНРИКО

Четыре года спустя

Ф

Издалека я мог видеть свою жену и детей, и мое сердце трепетало. Две головки с рыжими кудряшками и одна головушка с темной гривой радостно визжали, бегая по саду.

Энцо и Амадео уехали в университет (второй и первый курс) и не вернутся до летних каникул. Они выросли хорошими мужчинами.

Я все еще не был уверен, заслужил ли я это счастье, но эгоистично сохранил его. Это было наше. Исла и моя, и я прикончу любого, кто попытается отобрать это у меня.

«Пришло время закопать топор войны с Лукой ДиМауро». Мануэль вернул мое внимание к поставленной задаче. Лука и его семья собирались приехать. Только когда у меня появились дочери, я понял нерешительность ДиМауро привязать свою дочь к моему сыну. Только когда я открыл свое сердце, я понял, что это то, чего я хочу для всех своих детей.

Казалось, это была другая жизнь, другой я, когда Маргарет Каллахан ступила на мою территорию, и я организовал ей безопасный проход, но только при условии, что она выдаст замуж ее и ребенка Луки за своего. Конечно, в то время я не знал, что именно отец Луки, Бенито, подставил Каллаханов, чтобы прикрыть свою предательскую задницу.

«Будет хорошо», – согласился я. – И давно пора.

Мануэль кивнул. «Появление дочерей меняет взгляды».

Я не мог не согласиться.

Дверь моего кабинета распахнулась, и появилась моя двухлетняя Инесса. Ее зеленые глаза скользнули по Мануэлю ко мне, и ее красивое лицо засияло.

"Папа! Зио! Она положила свои маленькие руки на свои маленькие бедра и сделала безумное лицо, которое было слишком милым. У нее был богатый словарный запас, и она определенно знала, как его использовать, чтобы получить то, что хотела. «Я хочу мороженое».

Как и ее мать, Инесса любила мороженое. Она могла есть мороженое на завтрак, обед и ужин.

Мы с Мануэлем рассмеялись. Он подхватил ее и подбросил в воздух. Она радостно взвизгнула, звук ее голоса заставил мою грудь расшириться.

Я отодвинулся от стола и встал. «Пришла очередь твоего папы. Иди сюда, mio cuore . Мое сердце . Мои дети и моя жена владели моим сердцем. Без них эта жизнь не стоила бы таких хлопот.

Мануэль поставил ее на ноги, и она бросилась ко мне, ее изумрудные глаза сияли.

Я раскрыл объятия, и она бросилась ко мне, зная, что я всегда ее поймаю.

«Можно мне сейчас мороженое?» Моя младшая дочь была воплощением чистой решимости, заключенной в маленьком теле. Она была ее матерью во всех отношениях. Наш мальчик Ромео был зеркальным отражением меня и своих старших братьев. Но наши девочки, к моей радости, были материнскими.

«Твоя мама не будет рада».

Она пожала плечами. «È bene ». Это нормально.

Мы с Мануэлем рассмеялись. «После ужина», – сказал я ей. «Вы можете предложить мороженое нашим гостям».

Она взяла меня за руку и повернулась. «Я выгляжу красиво?»

Я ухмыльнулся. "Конечно."

«Но мама самая красивая из всех», – закончила она за меня.

«Все мои девочки красивые».

Она сморщила нос. «Я слышал, как ты говорил маме, что она у тебя самая красивая на свете».

"Ты ревнуешь?"

Она встала мне на ноги и обвила своими маленькими ручками мои ноги. "Нет. Я тоже думаю, что она самая красивая».

Мое сердце перевернулось. Не ее слова наполнили мою душу. Это была любовь в ее голосе. Я подхватил ее и поднес ее лицо к своему.

– И где мой поцелуй, принцесса ?

Ее маленькие ручки обвили мою шею и прижались губами к моей щеке. Поцелуй .

Ее взгляд метнулся к Мануэлю, затем снова ко мне. – Ты закончил с работой?

"Почти."

«Мама говорит, что ты слишком много работаешь».

– Я знаю, Пикколина . Но на сегодня мы почти закончили».

Голоса братьев и сестер привлекли ее внимание, она выскочила через французские двери и присоединилась к ним. Если бы семья ДиМауро не появилась в ближайшее время, одежда моих детей была бы вся в грязи.

«Мы собираемся заняться молодежью», – сказал Мануэль, посмеиваясь, когда мы оба вышли за дверь, чтобы присоединиться к семье в саду.

Мои глаза инстинктивно нашли мою жену. Ее рыжие волосы развевались на ветру, среди запаха моря и лимонных деревьев, наши взгляды встретились. Это был удар под дых. Такой, какой я ее увидел в первый раз.

Я подошел к ней и поцеловал, положив руку на ее едва округлившийся живот. «Amore mio , от тебя каждый раз у меня перехватывает дыхание».

Она ухмыльнулась, ее глаза засияли ярче под голубым небом. – Пока ты не перестанешь дышать.

Она по-прежнему играла на скрипке почти каждый день. Она выступала в местном оркестре и даже преподавала музыку в местной средней школе. Она также помогала управлять юридической империей Маркетти. Я не знал, где бы я был без нее. Я даже не хотел этого представлять.

«Ti amo, dolcezza ». Я прижался губами к ее уху. «Вы дали мне покой. Счастье."

– И ты дал мне семью, – пробормотала она. "Я тоже тебя люблю."

Вместе с Инессой к нам присоединились Ромео и Ирина. Если бы Энцо и Амадео были здесь, наша семья была бы полной.

«Почему мы должны ужинать с незнакомцами?» Ромео проворчал, схватил пригоршню травы и швырнул ее в сестру.

Я опустился на колени, чтобы мы могли встретиться лицом к лицу. «Они не будут чужими надолго».

На этот раз он схватил пригоршню земли и подбросил ее в воздух, создав облако пыли над головой.

«Ромео, баста ». Суровый голос Ислы отругал нашего сына, предупредив его остановиться. – К тому времени, как прибудут наши гости, ты будешь в полном беспорядке.

Он провел руками по штанам, и Исла застонала, приложив руку ко лбу.

– Che cazzo , – прошипела она. Я прикусила внутреннюю часть щеки, чтобы не ухмыльнуться. Моя жена очень хорошо научилась ругаться по-итальянски. На самом деле, она так хорошо это сделала, что я был убежден, что она лучше ругается по-итальянски, чем по-английски. «Ромео, тащи сюда свою задницу. Сейчас."

"Там они!" – воскликнула Ирина, когда перед воротами остановилась машина. Охранники подошли к машине, помогая Луке и его семье.

Ирина бросилась к воротам, так желая увидеть новых людей, что залезла на них и помахала рукой, как будто знала их всегда. «Привет!» – крикнула она. «Я Ирина».

Как и Инесса, она была слишком любопытна и слишком дружелюбна.

Я встал, засунул руки в карманы брюк и направился к воротам вместе с женой. В кобуре под пиджаком я изучал Луку и его семью. Как и мой, его с годами расширился.

Только тогда я заметил, что моя жена босиком, но времени сказать что-либо об этом не было, потому что передо мной стоял Лука.

– Лука, – поприветствовал я его. "Спасибо что пришли."

Он наклонил голову. «Марчетти». Мой взгляд нашел его жену Маргарет. "Миссис. ДиМауро, рад снова тебя видеть».

"Ты тоже." Она улыбнулась, ее старшая дочь была рядом с ней, а маленький мальчик у нее на бедре. Лука держал за руку маленького мальчика, который выглядел ровесником Ромео.

Взгляд Маргарет метнулся к моей жене. «Моя жена Исла. И наши дети. Ромео. Ирина, которая уже представилась. И Инесса. Энцо и Амадео здесь нет.

Я мог бы поклясться, что Маргарет вздохнула с облегчением.

«Дамиано – мой старший сын», – ответил Лука, прежде чем наклонить подбородок к мальчику, которого держала Маргарет. «Армани. И наша Пенелопа.

Готов поспорить на всю жизнь, что он предпочел бы скрыть Пенелопу. Казалось, ей больше нравилась внешность матери, чем отца. Спасибо, блин! Лука был совсем некрасивым. Она была моложе Энцо на добрых девять лет. Ведь на их свадьбе присутствовали Энцо и Амадео.

"Добро пожаловать в наш дом." В свой замок я пригласил не так уж много людей. Лука знал это, и я надеялся, что он увидит в этом символ нашего будущего. Вместе или нет.

Именно Лука снял напряжение, его глаза опустились на ноги Ислы.

Она проследила за его взглядом и ухмыльнулась. «Мои ноги меня убивают», – пробормотала она. «Кажется, мой муж предпочитает, чтобы я была босиком и беременна». Затем она протянула руку. – Приятно познакомиться, Лука. Затем она слегка наклонилась. – И ты, Дамиано. Мне очень нравится твоё имя».

Маргарет усмехнулась. «Это должно быть что-то об итальянских мужчинах. Они настаивают на сохранении беременности своих женщин». Мы с Лукой одновременно застонали, но обе женщины проигнорировали нас. – Как далеко ты продвинулся?

Исла сияла, счастье сияло в ее глазах. «Всего три месяца». Она кинула на меня взгляд. «После этого мы закончили с детьми. У нас есть шесть. Это более чем достаточно».

Я обвил рукой ее талию. "Мы увидим."

У нас был ранний ужин на террасе с музыкой, вином и смехом. Мануэль, Лука и я обсуждали новые продукты и маршруты предстоящих поставок. Айла и Маргарет говорили о материнстве, карьере и путешествиях. У них было довольно много общего.

Дети играли. Маленький Армани, увлеченный Ириной и Инессой, гонялся за ними. Ромео и Дамиано пробрались в сад и, вероятно, уничтожали лимонные деревья Зии, в то время как Пенелопа бродила вокруг, осматривая территорию.

От меня не ускользнуло, что Лука сосредоточил на ней свое внимание. Как будто он боялся, что мы похитим ее и выдадим замуж за Энцо. Господи, она была еще слишком молода.

– Как твой дедушка? Я спросил Луку. «Я слышал, что его здоровье ухудшилось. Мне жаль слышать это."

Лука наклонил голову в знак признания. «Он борется с этим. Он хочет жить вечно».

Я улыбнулась. «Ему есть ради чего жить. Это дало ему цель, когда ты вернулся.

Наконец он выдавил улыбку. «Он никогда не перестает напоминать мне, как я слишком долго ждал, прежде чем вернуться».

«Мой старик говорил, что все случается в нужное время», – сказал я ему.

Наш официант принес коньяк, и мы втроем поделились им. У женщин был десерт. У детей было мороженое, но они отказались замедлиться и насладиться им. Вместо этого они бегали, счастливые и беззаботные, с мороженым на лицах и грязью на одежде.

– Что касается договоренностей между нашими семьями…

Мне было интересно, сколько времени ему понадобится, чтобы поднять эту тему.

Я встретился взглядом с Лукой. – Я не отменю это. Гнев мелькнул на его лице, но прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, я продолжил: «Но если наши дети не вырастут, чтобы полюбить друг друга, я буду готов пересмотреть свое решение».

Наша воля сражалась. История танцевала. Призраки скрылись.

«Va bene », – ответил Лука, и мы пожали об этом. – Я соглашусь, потому что уверен, что моя дочь не влюбится в твоего сына.

Я ухмыльнулся. "Мы увидим."

Это не имело значения. Так или иначе, подсказывало мне мое шестое чувство, мы соединим наши семьи. Но это должно было произойти в свое время.

Сейчас все, что мне хотелось, – это жить сегодняшним днем. Просто живи и люби каждое мгновение, которое мне подарили на этой планете со своей семьей.

Словно почувствовав мои мысли, Исла нашла мои глаза и улыбнулась. Наши шрамы все еще были видны, мои – под поверхностью, но они все равно свидетельствовали об испытаниях, которые привели их туда. Но с каждым днем, проведенным всей семьей, они исчезали. Из-за нее – моей жены. Весь мой мир.

КОНЕЦ