Текст книги "Глаз алмаза (СИ)"
Автор книги: Ева Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
***
– Ох, святой Колумба, как же я устала, – рядом со мной, на скамейку во внутреннем дворике, хлопнулась огромная корзина с накрахмаленным, выглаженным бельем, – Женевьев, а ты когда в замок пойдешь?
По другую сторону от меня плюхнулась Мэрид, самая младшая дочь Мораг МакАра. Ярко-морковного цвета кудрявая копна, белая кожа, целая куча разнокалиберных рыжих веснушек на носике со щеками и большущие, сияющие озорным весельем, голубые глаза. Такие красивые, как воды фьорда Лох-Дуйх в солнечный день.
Мы приехали в Кайл-оф-Лохалш, небольшой городок в Кинтайле, четыре дня назад. Сплавить подальше дракона удалось почти сразу – видимо, он не особо горел желанием близко общаться с кем-либо еще на тот момент, – так что ничто не мешало встрече с маминой подругой и ее семьей.
Правда, крылатый отщепенец перед тем, как исчезнуть в компании своих подчиненных, потребовал поклясться никуда не сбегать и явиться спустя некоторое время к нему. В том, что ко мне негласный надзор приставили – сомнений не возникало, но и не особо радовало. Но пока и не сильно мешало.
Поклясться, я-то поклялась ему, только вот 'забыла' уточнить, когда именно это самое явление состоится. Вот теперь и тянула, как могла. С одной стороны понимала, что перед смертью не надышишься, и лучше поскорее со всеми недопониманиями разделаться, а уж потом наслаждаться отдыхом в гостях без ощущения, нависшего над головой, Дамоклова меча. С другой, так хотелось подольше не видеть эту рожу – жуть просто.
Да и, честно говоря, не давали мне особо расслабиться до сегодняшнего утра.
Встретили нас действительно хорошо. Семейство МакАра хоть и наведывалось иногда к нам, но делало это редко и никогда в полном составе. А тут... сразу все, начиная с пожилых родителей Мораг и ее мужа и заканчивая их же внуками от старших детей. И все поголовно рыжие. В доме, словно солнце заглянуло, да так там и осталось жить. Я такого разлета оттенков этого цвета никогда не выдела, а тут еще собрано все в одном месте. И характер у всех оказался под стать – веселый, задорный, немножко с хитринкой и очень теплый. В общем, было шумно и весело.... Сильно шумно и сильно весело.
Мама просто цвела от комплиментов, оборотень ходил с ней, как приклеенный, зыркал на всех мужчин скопом и разве что не рычал. Только статус вроде как невозмутимого альфы и сдерживала собственнические порывы в пределах разумного.
Родительница моя от подобного еще больше млела и мило краснела от хитрых подмигиваний собственной подруги. Меня же подобное заставляло задумываться о том, что возможно, скоро у мамы появится новый объект для опеки. А что? Она у меня еще очень даже ничего... если, конечно... Нет, не буду о плохом. Мама у меня дама вполне здравомыслящая – наверняка знает, что делает и не причинит оборотню вред, даже неумышленно, с потерей контроля.
Чувствовалось, что этой ночью будут у кое-кого девчачьи посиделки на двоих. На периферии даже мелькнула мысль 'а как бы подслушать'... мелькнула и пропала – мама и так везде параноидально лепит заклинания от прослушки и щиты на защиту, а уж с тетей... Мораг ведь тоже не последний маг в клане.
К слову о клане, уже на второй день в дом МакАра появилось сразу несколько представителей верхушки клана и... родители отца, которые именно до этого дня так и не посчитали нужным найти время для того, чтобы познакомиться со мной, своей внучкой поближе.
То ли врожденная черствость сыграла в таком отношении ко мне главную роль, то ли они в смерти сына продолжали винить маму, а соответственно в какой-то степени и меня – я не знаю. Но, они пришли и уже само это... настораживало.
Ранним утром в большой столовой с толпой полусонного народа (кое-кто даже в халатах, наброшенных поверх пижамы) за основательным таким деревянным столом эта официально одетая делегация выглядела довольно странно.
Еще страннее выглядела потом я. С ошарашенным выражением лица наблюдавшая за тем, как мне объявляют, что решением совета клана и его вождем Кинейдом Маккензи меня признали полноправным членом клана Макрэ, со всеми вытекающими и вручили... пухлый пакет, завернутый в оберточную бумагу коричневого цвета.
От волнения руки подрагивали, оттого нормально развернуть сверток не получалось и бумагу приходилось рвать. Тот еще звук, в неожиданно упавшей на, до того шумную, столовую, тишине.
Папины вещи и... мои (?) тех же клановых цветов. Мужской килт и два пледа из тартана в сине-зеленую клетку с вкраплениями красной и белой нити; тэм-о-шентер в тон и со смешным помпоном, женская юбка моего размера. Две тонкого полотна белые рубашки с широкими рукавами и красиво отделанными воротниками и манжетами.
Поверх всего этого, отбрасывая солнечных зайчиков на стены, лежал килтпин (декоративная булавка, что по традиции закрепляла внешней полы килта) в виде миниатюрного клэймора и две серебряные фибулы, разукрашенные эмалью с изображением бэджа клана.
Держащая меч рука и широкий опоясанный вкруговую золотой ремень с выбитым на нем девизом клана 'Мужественно'. На глаза навернулись слезы, а руки, все так же подрагивая, наглаживали мягкую ткань. Я понимала, что глупо вот так – мне немного уделили внимания и я уже расклеилась... просто...
Просто, тяжело это – чувствовать себя почти никому не нужной. Мама не в счет, но она одна.
Черт, наверное, я сейчас скажу совсем непонятную вещь... Больно это знать, что где-то там есть большой клан, состоящий из родственников и друзей твоего отца, и понимать, что тебя они так и не приняли. А тут... Я решила отвлечься от горечи возникшей в душе и додумать эту мысль позже, а пока снова обратиться к содержимому принесенного пакета.
Там же, в свертке, лежал широкий кожаный пояс с пристегнутым к нему, богато-украшенным по внешней стороне тюленьим мехом и декоративными кисточками имитирующими завязки, спорраном – поясным сумкой-кошелем.
Отдельно от всего этого находился еще один небольшой свёрток продолговатой формы. И-и-и я уже догадывалась, что там. От чего дыхание просто еще сильнее перехватило от волнения. На миг на руках даже блеснул язычок пламени, который удалось быстро, пока никто не заметил, втянуть обратно и взять собственные эмоции под усиленный контроль – нельзя показать свои волнение и слабость...
Сперва в руку легла короткая, округлая удобная рукоять скин-ду такого же черного цвета, как и ножны, с приспособленной для них подвязкой на гольфы. Короткое прямое лезвие... Когда-то шотландские дворяне считали ниже своего достоинства использовать такой клинок из-за его происхождения – утилитарного ножа для снятия шкур или резки хлеба. В общем, называя его рабочим инструментом для слуг.
На этом исследовательский интерес заставил потянуться за похожим с виду на предыдущее оружие скин-окклс ,в оббитых черненным серебром, ножнах их дерева и толстой коже, который для удобства крепились к подмышечной кобуре.
Все верно. Эти два ножа – парные. Собственно говоря, скин-окклс (подмышечный нож) являлся прародителем скин-ду. Изначально первый носили скрытно, в потайном внутреннем кармане подмышкой левого рукава короткого дублета.
В средние века, по традициям гостеприимства гости были обязаны держать свое оружие на виду. Вот, и приходилось перекладывать нож из скрытого кармана в рукаве за подвязку, что поддерживала гольфы. Потом дублеты отошли в прошлое, а ножи так и оставили за подвязками... Правда, от подмышечного ножа окончательно не отказались, придумав к ножнам специальное крепление из переплетенных ремней на плечи.
Взгляд перешел на следующий, последний, предмет.
Дирк – красиво отделанный кинжал с рукоятью без традиционной для Европы крестовины. Тонкий, длинный, похожий на кортик... Если два предыдущих клинка имели больше отношения к истории как оружие простолюдинов, то этот... Этот всегда был в статусе аристократа среди них. Богатое украшение само говорило о принадлежности его хозяина к высшему сословию – навершие из овального топаза в рукояти из черного дерева, золотая инкрустация ножен в виде традиционного кельтского орнамента... все это волновало и завораживало мой взгляд, заставляя указательным пальцем проводить по причудливо изогнутым линиям...
– Эти вещи подготовил твой отец для себя и твоей мамы, – ворвавшийся в мысли голос моей... бабушки, заставил вскинуть голову, – перед последним заданием, чтобы не тянуть с принятием его семьи в клан.
– А отдать вы их решили мне только сейчас? – усмехнулась я.
Ее щеки вспыхнули алым цветом. И было не понятно от чего – то ли от злости и возмущения; то ли от стыда... Хотя, в последнем я сильно сомневалась. Мать моего отца отвела взгляд и не ответила.
Не могу я ее называть бабушкой, даже в мыслях – это слово слишком теплое и домашнее, такое, которым принято называть кого-то совсем близкого, с которым не один год тесно обзаешься, а не практически незнакомую тебе женщину.
– Мы не могли сделать этого раньше, – уверенный голос и мужская широкая ладонь обнимает эту женщину за плечи, как бы поддерживая. Дед – так похож на моего отца и так не похож одновременно, – вождь клана приказал отложить нашу встречу...
– До чего? До какого момента? Пока я не вырасту, и в особой помощи от вас и вашего клана не будем нуждаться ни я, ни моя мать? – волнение стремительно уходило, уступая место уверенности и холодной злости, – так мы и не нуждаемся – могли себя и дальше не утруждать знакомством с нами.
– Нельзя судить о том, чего не знаешь в полной мере, – он еще раз попытался переубедить с неправильности моих собственных суждениях.
– Возможно, – я даже не собиралась спорить, потому и ответила безразличным голосом, окончательно замолчав.
В огромной столовой повисла тишина.
Он, действительно, может быть прав, только... Только я помню себя в том возрасте, когда погиб папа. И помню то ощущение глубокого одиночества на всем белом свете. Казалось, что в мире остались только я да мама. И это состояние-чувство ощущалось еще сильнее при виде на многочисленные семьи соседей, одноклассников...
Я научилась улыбаться, чтобы не расстраивать маму. А она, старалась всеми силами -шумными проделками и смехом, постоянными 'особыми' днями вроде 'девчачья среда' или 'день веселого зайца', – сделать так, чтобы я как раз не ощущала этого одиночества в окружающем нас мире. Потому с каждым разом я улыбалась еще тщательнее, постепенно и сама втягиваясь в придуманные ею же поводы для веселья.
Возможно, он прав. Только ведь и у меня есть своя правота. И сужу я с позиции брошенного ими же ребенка родной крови. Я могу согласиться с позиции взрослого человека, в том, что могут быть причины такого поступка. Вполне оправданные, рассудительные и даже очень важные – ведь я же не знаю, чем им пригрозил вождь. Правильно? Да.
Вот только... Папу, к примеру, не остановила даже угроза изгнания клана и роль изгоя. А что же тогда они?..
– Кажется, мы все не с того начали, – вперед выступил один из представителей совета старейшин клана.
Относительно пожилой, довольно крепкий, высокий мужчина с уже изрядно поседевшей шевелюрой. Серые глаза на вполне приятном лице смотрели пристально, словно пытались что-то отыскать уже на моей мордахе.
– Ну, чем закончили, с того и продолжили, – намекнула я на отсутствие в моей жизни до сего момента, клановиков отца. В том числе и его родителей.
Дальше решила просто помолчать и посмотреть, куда дальше заведет этот разговор. А еще попытаться определить все подводные камни в складывающейся ситуации.
– Кхм... мда, – кажется, этому незнакомому мне мужчине, самому, собственная роль не приносит удовольствия, – как сказала твоя бабушка, – меня непроизвольно скривило и это тоже не осталось незамеченным, – вождь и совет старейшин приняли решение принять тебя и мать в клан для дальнейшей защиты...
– И возможности распоряжаться моей жизнью, – закончила я за него, – вы действительно полагаете, что я на это соглашусь?
– Тебе все равно придется, – ответил он, – один из клана Маккензи заявил на тебя свои права и вождь посчитал... – сложила руки на груди в ехидном ожидании, насколько прямо он выскажет то, что поняли уж все остальные, – лучше будет, если девушка будет иметь статус члена одного из кланов.
Тишине не дал вновь повиснуть в комнате мамин голос:
– А если быть более точным, то по традиции, девушка из клана Макрэ не имеет права отказать дракону из клана Маккензи... согласно закону, не так ли? – голос ее дрожал от ярости.
Мне необходимо было срочно вмешаться. Ведь, если я для них и имела какое-то относительное родство, не позволившее бы мне навредить, то мама такого иммунитета не имела, потому лучше ссоры между ними не допустить.
– По-моему мне пора кое с кем встретиться, – погромче проворчала я, намекая на неизвестную мне пока личность, носящую громкий титул вождя обоих кланов, – и расставить все точки над 'i', все это как-то слишком далеко зашло...
Так и получилось, что кроме обещания своему вроде как не любовнику, я теперь должна еще и встречу вождю. То есть, лежала у меня прямая дорога в логово тех самых Маккензи.
– А вот сегодня и пойду, Мэрид, ты со мной? – на меня смешливо замахали руками, – Нет, уж, давая сама! Если замок придется собирать по частя, хоть в этом меня обвинить будет некому... Опять же, приятно осознавать, что во всех бедах, могут теперь обвинять не только мою деятельную натуру!
– Не боишься, что кто-то услышит? – с улыбкой переспросила я .
– Пусть слышат, – фыркнула девушка, – и даже донесут! – последняя фраза была крикнута куда-то в сторону соседского двора, откуда доносилось подозрительное шебуршание.
– А тебе стоит сначала переговорить с матерью, – и я тяжко вздохнула, сколько уже всего было переговорено с того памятного дня.
С мамой действительно было, о чем поговорить. И я бы не сказала, что разговор наш был для меня во всех смыслах приятный. Согласитесь не совсем приятно осознавать, что близкий тебе человек оказывается так же виновен в твоем детстве без шумных сборищ родственников, каникул проведенных у бабушки...
О чем я говорю? Да все просто. Или не очень... Вернее, все оказалось немного не таким, как я знала. Мамин вариант изложения 'я сказала, что тебя им не отдам и они от нас отстали' имел немного другую формулировку и включал в себя отказ от нашего вступления в клан, как того хотел мой отец, перед тем как погибнуть. И ее угрозы 'спрятаться со мной так, что не найдут' больше касалась требований к родителям покойного мужа не настаивать на контроле за моейжизнью и частыми со мной встречами.
Возможно, не будь мамин отказ от вступления в клан столь категоричен, вождь клана и не оскорбился бы, но... Подобного пренебрежения честью клана и его статусом, Маккензи снести не мог – все-таки дракон не из последних.
В общем, статус он свой поддержал. Маму, конечно же, беря во внимание ее состояние после потери мужа, не наказал, а вот отцовским родителям , как и всем остальным родственникам, с нами общаться запретил под угрозой наказания вплоть до пожизненного изгнания без права присоединения к любому другому клану.
Что это такое я знала давно, еще когда пыталась понять, насколько сильно мог пострадать отец от своей женитьбы на маман. И уж точно не хотела, чтобы всю большую семью – с родителями-дядьями-братьями-сестрами и кучей разновозрастных племянников, – погибшего отца сделали изгоями, которые даже сменить фамилию и раствориться таким образом в другому роду не смогут. Потому и гнев мой со злостью по отношению к ним поутихли.
И на маму... тоже толком сердиться не могла. Потому что исходя из сложившейся ситуации, понимала – она тоже пыталась меня вот так вот своеобразно защитить, даря, несомненно, хороший подарок в виде свободы выбора. Так и получилось, что кругом одни виноватые, а на самом деле вроде как виновных и нет.
В замок собиралась со всей тщательностью, отдав предпочтение удобным темно-синим джинсам, высоким ботинкам того же цвета, бежевому хлопковому гольфу и вязанному пуловеру в тон.
Клановых цветов традиционную одежду так и не одела. Не потому, что мне этого не хотелось – просто, пока все не устаканится, давать кому-то дополнительный рычаг давления – признавая себя частью клана, – на себя не хотелось.
Да и не факт, что после благополучного окончания разборок с этим героем-любовником не появится другой, такой же претендент, которому уже нельзя будет отказать. Сначала мне надо постараться выяснить, в чем их интерес ко мне.
До моста меня подкинула на старой двуколке все та же Мэрид, пообещав обождать за ближайшим поворотом метрах в ста-х – она тоже не горела особым желанием находиться вблизи замка. В принципе, можно было бы добраться от дома и пешком, но... сэкономленные силы и время мне еще понадобятся.
Эйлен-Донан Кастл расположился на скалистом острове Донан, во фьорде Лох-Дуйх. Говорят, изначально остров облюбовал какой-то монах-отшельник, по имени которого остров и обозвали. А дальше и сам замок.
Красивое место, соединенное с Большой Землей длинным каменным мостом. Постояла немного посреди него, любуясь окружающими красотами и пытаясь оттянуть время встречи. К сожалению, тянуть дольше было уже нельзя, и я снова неспешно побрела вперед, в само логово дракона.
Замок имел всю атрибутику средних веков, и не смотря на то, что несколько раз перестраивался, сумел сохранить и башню, и крепостные стены, и большой дом-замок со сторожевыми башенками и узкими окнами.
Ни при прохождении ворот, ни во внутреннем дворике меня никто не ждал. Даже больше – там вообще никого не повстречалось. Казалось – что все вымерли просто. Хотя, наверняка впечатление это ложно – в том, что везде были поналеплены не только обычные видео-камеры, но и куча других, более серьезных вещей вроде следящих и охранных заклинаний, я даже не сомневалась.
Да и зря я, что ли крутилась на мосту у всех на виду столько времени?
Остановилась в центре дворика и медленно повернулась вокруг собственной оси. Да, теперь я понимала желания некоторых режиссеров снимать свои фильмы именно здесь.
Помнится, я очень долго смеялась, когда смотрела вместе с мамой такой раритет из ее молодости, как 'Горец' с Кристофером Ламбертом в главной роли. Первый, в те времена, снятый фильм в фэнтезийном жанре о Шотландии. И снятый частью здесь, в этом замке.
Втянула в легкие свежий, чуть солоноватый воздух, развернулась и принялась подниматься по высокой лестнице, ведущей сразу на второй этаж, где по традиции располагались жилые помещения.
Первый же этаж имел отдельный вход чуть в стороне. И вмещал в себя кухню, кладовую, и даже ледники в подвале – предварительная разведка наше все. а разузнать подробности о замке у Мэрид труда не составило – надо же знать, куда отступать, если что... Да и девушка не делала из этой информации какой-либо тайны.
Стучать кольцом, чтобы мне-таки открыли, не пришлось. Большие деревянные двери, оббитые железом, с небольшим скрипом стали отворяться сами, стоило мне ступить на самую верхнюю ступеньку.
В небольшом холле, рядом с входом-аркой в огромный зал прямо у той самой двери стоял навытяжку странный дворецкий при полном параде. В голове сразу стало толкаться несколько мыслей, пытаясь определить – в честь чего он нарядился в килт, и плед со всей остальной символикой. Неужели тут ждут высоких гостей, а я опять не вовремя? Или же это он так каждый день ходит?
Мысль о том, что дворецкий мог так вырядиться в честь моего прихода, в голове даже мимо не пролетала – не та я птица, ради которой можно парады закатывать.
– Вас уже ждут, миз Макрэ, – мягковатый выговор и чуть растягиваемые гласные заставили получше присмотреться и осознать, что передо мной чистокровный брауни. Причем, очень похожий на нашу Битэг некоторыми чертами лица.
Мой интерес не остался не замечен.Правда, так и не отреагировал никто – скорее, этот брауни поставил себе в уме галочку, отмечая что-то интересное ему.
Странно было другое – этот народец не любил публичности и потому редко показывался кому-либо, особенно посторонним в доме, а тут... аж целый дворецкий, куда уж публичнее роль-то?..
Ну что сказать? Интерьер соответствовал своей замковости – толстые каменные стены, дерево, канделябры с магическими светильниками вместо свечей и обычных лампочек, дубовые двери с низкой притолокой во входе... О стрельчатых, узких окнах я уже упоминала, только вот изнутри они выглядели еще интереснее – будто втопленные глубоко в стену, что в принципе, было недалеко от истины.
Стены-то широкие, отстроенные по всем правилам средневековой фортификационной науки – первые две этажа имели толщину несущей конструкции почти в три метра. Вот и получалось, что к самим окнам, чтобы подобраться, нужно было либо лечь на покатый широкий подоконник; либо, согнувшись в три погибели (если ты человек с нормальным ростом, а не малорослое создание), забраться в глубокую арочную нишу и примоститься на одну из двух нешироких каменных скамеечек, на которых в данный момент лежала целая куча мелкокалиберных подушечек и валиков.
Выше, по узкой каменной лестнице, мне подниматься не пришлось, но, если вспомнить свои недавние изыскания на тему этого замка, то и там стены не сильно уступали в толщине – один метр, конечно же, не два с хвостиком, но тоже для современного строителя – на грани фантастики.
На минутку расфокусировав взгляд и перейдя на магическое зрение, мысленно присвистнула – ничего себе! Вот уж действительно 'мой дом – моя крепость', с таким количеством укрепляющих, охранных и защитных заклинаний можно и несколько лет осады выдержать (если, конечно, провизии и воды достаточно) – даже орудия современной военщины с маг-усилением вряд ли смогут пробиться.
<Меня действительно ждали. В большом холле с каминами, украшенном несколькими гобеленами и неизвестными мне штандартами находилась группа мужчин. Честь расположилась в стороне, за длинным столом и неспешно переговаривалась, периодически что-то попивая интересной формы серебряных кубков и обновляя в них же напитки из пузатых стеклянных кувшинов, стоявших там же, на столе.
Двое же расположились в креслах, рядом с одним из каминов – единственным, который горел живой огонь. К ним-то я и направила свои стопы, потому как одним из сидящих был мой, который несостоявшаяся любовь. А вот второй... второй, по-видимому, и был вождем клана. Кинейд Маккензи оказался не просто большим – огромным. Это было заметно, даже не смотря на то, что дракон сидел.
Смуглая, словно дубленная, кожа, темно-карие с золотыми искорками глаза, волосы цвета воронова крыла и черная эспаньолка вокруг сжатых в тонкую линию губ.
Честно скажу, я не из пугливых, да и по долгу службы не раз приходилось сталкиваться с разными личностями, но этот... У меня от одного взгляда на него – мороз по коже. Неприятное впечатление, однозначно.
– А вот и ты, – Колин сам сделал шаг в мою сторону и подхватив под руку, подвел к старшему родственнику, – мой лэрд, позволь представить тебе мою невесту...
– Слишком резво взял, – понимая, что нарушаю все правила приличия и этикета была вынуждена вмешаться, а то так чего доброго и женой назовут, – согласия быть твоей невестой не давала, так же как и ты мне быть ей не предлагал.
Проговорила все это быстро, стараясь не втянуть голову в плечи под изучающим взглядом этого громадного дракона, по стечению обстоятельств являющегося еще и графом Сифортом. В повисшей в помещении тишине следующая фраза прозвучала скорее зло, чем весело:
– Тогда, дорогая, предлагаю сейчас, – недожених все еще попытался удержать легкую, ничего не значащую улыбку на лице.
– Нет, – одновременно с произнесенным словом ощутила, как за спиной поднялись.
Кажется, меня сейчас будут бить.
– А придется, – больше никто не пытался сохранить лицо и со всем присущим ему злорадством шипел мне в лицо, – я заявляю на тебя свои права, как на мою женщину в присутствии присутствующих здесь и вождя клана.
– Снова здорово, – чтобы обратиться напрямую к вождю, пришлось чуть отклониться в сторону, – я не имею к нему никакого отношения и не собираюсь за него замуж.
На вас когда-нибудь надвигалась гора? Вот ты стоишь и тут она, медленно вырастая все выше и выше уже просто нависает над тобой... Нет? Сразу скажу, неприятные ощущения. От поднявшегося с кресла вождя захотелось убежать куда подальше. И ничто бы меня не остановило, если бы не подвели неожиданно ослабевшие ноги, которые от страха, совершенно отказались меня слушаться.
– Это серьезное заявление,– глубокий голос заставил поежиться, не знаю как у кого, а мне еще страшнее стало, – ты уверенна в этом, девушка?
Он так и сказал 'девушка' – ни имени, ни поднадоевшее 'миз'... или это намек на то, что он... знает?
– Уверена, – сделанного не воротишь, постаралась твердо смотреть ему в глаза. И ни в чем не признаваться... даже если будут пытать. Последняя мысль заставила губы дрогнуть в улыбке. Да уж, запытают меня тут. Но смотреть продолжала все так же.
Оказалось, дело не из легких – минут пять друг с другом играли в 'кто кого переглядит', и мне с каждой секундой становилось все сложнее выдержать его взгляд. Золотисто-желтые искорки периодически вспыхивали в глубине его глаз, словно распаляя внутренний огонь. А мне все труднее было определиться чего больше хочется – спрятаться от этого взгляда подальше или смотреть, еще сильнее погружаясь в эту завораживающую огненную пляску.
Тишину, которая почти звенела от напряжения окружающих, разорвал все тот же голос старшего дракона, и меня вырывая из неясной прострации:
– Осмотр состоится завтра, в моем кабинете в присутствии свидетелей, – и уже тише добавил именно для меня, – приведи с собой свою мать, девушка.
Заторможено кивнула. Развернулась, стараясь не обращать внимания на недоуменное, и в то же время чуть злое, лицо главы группы чистильщиков и на заинтересованные взгляды всех остальных, направилась обратно к выходу.
Отстраненно кивнула, прощаясь с брауни-дворецким, который, неожиданно для меня, хитровато подмигнул и сунул в руки небольшую записку, и продолжила спускаться вниз по высокой лестнице.
Всю дорогу домой, сидя рядом с Мэрид и не реагируя на ее многочисленные вопросы, пыталась понять – что меня так испугало в Кинейде Маккензи? Вроде бы нормальный мужик, без высокомерных закидонов, которые вполне можно было ожидать от него. Спокойный, и судя по тому, как с ним себя вели присутствовавшие в зале драконы, вполне адекватный... и все же...
Все же что-то не давало поставить его на одну планку со всеми остальными. Но вот что?
Да сила его поражала. И я сейчас говорю не о физическом состоянии его тела (хотя и тут он, наверняка, редко может встретить равного себе), нет, я говорю и силе его магии – она не просто огромна...
Она всепоглощающая. Все время моего пребывания рядом с ним, хотелось поскорее избавиться от его присутствия – она давила. Сильно. И мне с большим трудом удавалось выстоять и не поддаться, покоряясь его-ее воле. От последней мысли плечи непроизвольно передернулись. К черту! Надо просто держаться от него подальше и все. И чем дальше, тем лучше. Вот разберусь с этим сватовством и непонятными убийствами и к себе, домой, в тихое болотце нашего городка, где всё и все знакомы. А муж... я и без него могу родить себе ребенка. Да и кандидата на роль своеобразного донорства я найти смогу – мир большой, а драконы не единственные повелители огня на этом свете.
С такими мыслями и вошла в дом, где меня уже ждала, меряющая быстрым шагом столовую из угла в угол, мама.
– Ты почему меня не дождалась?! – накинулась она на меня с порога.
– Не переживай, завтра со мной пойдешь, – 'успокоила' ее, и увидев, как та стремительно бледнеет, постаралась успокоить, – будешь присутствовать при осмотре.
– И что, никаких прений и возражений не было? – я лишь пожала плечами.
– Кинейд Маккензи показался мне достаточно благоразумной личностью, -я на минутку задумалась, как поточнее на словах передать собственное сложившееся впечатление, – вряд ли он горит желанием затягивать это дело и участвовать в бессмысленных скандальных разборках.
Мама начала постепенно успокаиваться и даже смогла вполне искренне покраснеть, когда вошедший оборотень, сообщил, что успокаивающий сбор для нее уже заваривают. По-моему, поговорить с мамой придется раньше, чем я планировала... И с оборотнем тоже.
Это дело решила в долгий ящик не откладывать и потащила обоих к себе в комнату для разговора.
Вызывать обоих пришлось по одному, а под конец устроить им очную ставку. Допрос с пристрастием устраивать не было нужды – испытуемые сами во всем 'сознались'.
Мама – в том, что вполне готова после моей свадьбы, попробовать снова связать свою судьбу с мужчиной.
Серж, не испугавшийся перспективы совместного проживания с огненной саламандрой, уверял меня минут пять, дескать он 'всегда готов' и ' как только, так сразу', сетуя, что очень уж я затягиваю с вопросом устройства собственного гнездышка (намеки на тему 'не пора бы уж пора тебе замуж' просто проигнорировала).
Честно скажу, за одно то, что он готов терпеть мамусик всю оставшуюся жизнь, я готова была его расцеловать, клятвенно уверив, приложить все силы и уломать родительницу не затягивать с положительным ответом на его предложение под предлогом 'дочкина свадьба – наше все, а после него хоть потоп'.
Уже на совместном совещании все в той же лично моей спальне, на мой интерес, приправленный небольшой тревогой и испугом на тему... э-э-э, интимной стороны вопроса будущей ячейки общества, под нос мне сунули странного вида артефакт в виде миниатюрной фигурки волка из дерева, оправленного в серебро, в количестве двух штук.
Предъявили и заверили в действенности подобной вещицы – так сказать, опробовано в деле. От таких подробностей о чужой жизни у меня запылали не только щеки, но и уши. В общем, под тихое оборотничье ржание и мамино подхихикивание, выдворила эту парочку из своей комнаты, предварительно договорившись о завтрашней поездке в замок.
Волк наотрез отказался отпустить нас туда одних – мотивируя тем, что он теперь на правах почти-главы-семьи отвечает за нас обеих и защищать обязан от любых неприятностей, так что количество моих сопровождающих увеличилась еще на одного человека.
Уже позже, когда ночь вступила в свои права и я, измотанная событиями дня, с ленцой раздевалась, готовясь отойти ко сну, заметила выпавший из кармана джинс клочок бумаги. Точно! Записка!
К моему разочарованию, там безымянный брауни, писал о том, как рад, что у его сестры такая хозяйка дома и выразил уверенность, что у нас еще будет время для длительного общения в будущем. Вот эта-то уверенность меня и напрягала.
Брауни, обычно, довольно проницательные существа и прислушаться к их интуиции всегда стоило. Посидела, поразмышляла и решила, что со своим 'разочарованием' однозначно поторопилась.
