Текст книги "Глаз алмаза (СИ)"

Автор книги: Ева Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

       – Не ворчи, – криво улыбнулась и механически почесала между ушей. Осел недовольно взглянул и дернул головой сбрасывая руку, – взяли, что просила?

       – Да куда б мы делись-то, – Брайс все еще продолжал ворчать, но как-то не серьезно – по привычке.

       Почти все вещи, что привезла с собой, пришлось оставить – чтобы не сразу обнаружили пропажу. Скудный запас принадлежностей из самого необходимого упаковала в любимый рюкзачок. В принципе в него можно было бы впихнуть все – карман с пятым измерением для хранения вещей был к нему привязан, – только вот тогда видимость моего присутствия в виде разбросанных вещей будет создавать нечем. И так пришлось повесить пару хитрых заклинаний на ежедневное перемещение вещей в определенном порядке, чтобы все думали, что я где-то в замке, просто неуловимая.

       Оба Фейри еще вчера поздно вечером под видом отбытия домой ретировались вот в этот лесочек. Сделали крюк и пробрались обратно в замок, в мою комнату, взяли все, мной указанное и скрылись в лесу. Так что, их, по идее, со мной связать не могли.

       Самой же вчера после маминого письма и сформировавшегося плана пришлось до полуночи изображать собственное присутствие и то тут, то там «случайно» оговариваться о планах побродить в ближайшие дни по округе, для просветления мозгов, так сказать.

       Проверила рюкзак, обнаруженный у ног Броуди. Связала его ручки вместе с небольшой корзиной с, честно стянутыми из замковой кладовой, продуктами, кожаным ремнем и перекинула получившуюся перевязь через спину осла.

       – Э-э-эх-х-х, грехи мои тяжкие, – снова недовольно крякнул брэги.

       – Не из твоего репертуара, – поправляя ремень прокомментировала я, – и не бурчи, Броуди будет намного тяжелее – он меня на своем горбу тащить будет.

       Последнее договорила уже сидя на коне и пытаясь привыкнуть к отсутствию седла – оба брэги категорически отказались натягивать на себя такое полезное приспособление. Хорошо хоть на уздечку согласились в целях маскировки, а то бы наездила я, угу, до первого поворота.

       Пробирались через лес по дорожке видной только моим спутникам. Их тропки, Фейри. Для глаза других, даже если ты маг, невидимы, а еще действовали наподобие тех самых пространственных порталов у брауни.

       Нет, дорога Фейри не перемещала двигающихся по ней из точки входа в точку выхода моментально. Просто особая магия что-то творила с раздвигающимся пространством и со временем, потому как получалось сократить весь путь в несколько раз, что было в нашем случае очень удобно.

***

       Столько эля я не пила никогда в жизни. Казалась я себе этакой большой деревянной бочкой. Бездонной. Потому что если в желудок сверху что-то вливалось, то тут же снизу… в общем, я туалеты в пабах изучала чаще, чем сами эти, во всех смыслах интересные, питейные заведения.

       Самый лучший способ сбора новостей у информаторов в Шотландии – пабкраул. Или выражаясь более понятным языком – поход по кабакам, когда начинаешь пить эль в одном пабе, а потом двигаешься до следующего и уже потребляешь хмельной напиток там, а потом еще раз и еще раз… так гулять можно до бесконечности – пока не упадёшь. Передвигаться можно на чем угодно – кто на велосипеде, кто на автобусе, кто на метро… Но тогда уже англичане с шотландцами упорно именуют последнее, как «сабкраул» (от слова «subway» – метро).

       Я вообще, двигалась исключительно на лошади. В смысле на Броуди тщательно изображавшем коня с верным своим наперсником Санчо Панса – Брайсом (недовольно пыхтящим под нос ослом, периодически забывавшимся и начинавшим возмущаться вполголоса).

План был прост, как пятипенсовая монета, на первый взгляд – я «привожу» их к очередному пабу, пью, а мои бравые помощники в это время перекидываются парой слов с теми, кто готов был помочь. Потом же они дружненько устраивали маленький балаган на улице – сигнал для меня, что разговор закончен, – и мы спокойно (иногда с небольшим скандалом) сваливали оттуда, переходя к следующему пункту сбора информации.

       И даже при том, что заказывала я всегда по маленькой кружке, а ребята старались закончить побыстрее и не доводить меня до второй…

       Дорога была длинная. Пабов много. И все их предстояло посетить. И так уже второй день. В общем, мне приходилось туговато. Чего совсем не понимали брэги, требовавшие для себя несколько больших кружек навынос. Я же смотреть на все это не могла больше.

       Радовало только одно – мои догадки оказались верны. То тут кто-то что-то услышал, то там… все это тщательно записывалось на один из мох информационных кристаллов. Помощь была существенна – гоблины и хобгоблины всех видов и сортов; феи и эльфы… Удалось даже повидать пару раз Блэк Догов – привидений с особой силой, принимающих форму черных псов; и даже одну Бааван ши (что-то среднее между суккубом и вампиром, умеющую принимать форму ворон). От последней у меня прям волоски на теле дыбом встали.

        В общем, все они твердили, что брожение в массах уже началось. Пока это делалось тихо и не мозоля взгляд простого обывателя. И таких сведений набралось уже предостаточно. Но… не было главного – конкретики. И мне, как бы этого не хотелось, судя по всему придется двигаться дальше – поближе к месту предполагаемой проблемной зоны.

       В этот раз совершенно одной – брэги мне в тех местах совсем не помощники.

       А еще, меня никто не беспокоил. Не искал. Не преследовал. И это тоже наводило на вопросы. То ли я так хорошо спряталась; то ли удочки закинула не туда… А, значит, придется все начинать сначала.

       Прощание с Броуди и Брайсом вышло…

       Ну, уж что вышло – то вышло. И, скорее, больше походило на братание, чем на расставание. (Еще бы – после столько выпитого совместно…) был лишь один страшный момент, когда всегда приличный и скромный Броуди решил напоследок со мной пообниматься.

       Вы стояли когда-нибудь перед вставшем на дыбы конем? Нет? Прямо скажу, зрелище незабываемое. Особенно когда осознаёшь, что эта глыба двигается на тебя и сейчас обрушится со всем своим немаленьким весом. В памяти, почему-то, отпечатался больше всего один момент – маячащее перед лицом лошадиное копыто. Хорошо, второй друган-брэги был достаточно трезв, чтобы понять, чем все это может закончиться.

       Нет, не моей гибелью (по его мнению), а тем, что в таком случае всю эту плохо пахнущую кучу с заговором придется разгребать им лично.

       В общем, меня спасли от участи быть расплющенной, и мы расстались.

       Двигаться в этот аз решила вполне официально – самолетом. Во-первых, время поджимало, а во -вторых – надо было выходить из подполья окончательно.

       Засветившись в аэропорту Глазго (справедливо рассудив, что там меня искать будут в первую очередь), села в самолет до Малаги.

       Малага-Коста-дель-Соль, один из самых перегруженных аэропортов в мире (курорты-море-туристы…), потому моим преследователям будет не легко за мной проследить, а мне естественно будет намного легче оторваться от слежки. Постоянный контроль моих передвижений в дальнейшие планы не входило – просто показаться на время и снова исчезнуть, чтобы «друзья»-преследователи не расслаблялись и не подумали о ловушке, а продолжали рыть носом. Все должно выглядеть случайно.

       Уйти от преследования было не сказать, чтобы легко… но возможно. Уже спустя час, сменив несколько направлений и покатавшись на общественном транспорте, я подписывала бумаги в небольшом отделении по прокату машин.

       Мой путь лежал в Тарифу – небольшой городок на восемнадцать тысяч жителей на южной оконечности Испании. Проехаться вдоль побережья Андалусии от Малаги до Тарифы много времени на заняло. На незнакомой дороге гнать не хотелось, потому с частыми остановками и одной ночёвкой в небольшой придорожной гостинице добралась до пункта назначения через сутки.

       Отдохнувшая, посвежевшая и готовая к дальнейшим действиям.

       Городок был мной выбран не случайно. С древних стен замка Гусмана, что больше всего напоминала крепость (когда-то так оно и было), в ясный день хорошо просматривались горы Марокко по другую сторону Гибралтарского пролива. А еще несколько раз в день ходил паром в Танжер – места, где проводился семинар и, как подсказывала моя интуитивная пятая точка, меня могли ожидать большие неприятности в скором будущем.

       Сразу же по приезду в Тарифу купила билет  на ближайший паром. Стоило поспешить – открытие семинара было назначено на послезавтра, значит драконы и другие участники мероприятия в Ибн-Баттута, международный порт города, начнут прибывать уже сегодня. Сутки – как раз достаточное время у драконьего племени для «прийти в себя и не выглядеть зеленным зомби на встрече».

       Первый день в Танжере прошел относительно спокойно. Сначала проехалась на той самой арендованной в Испании машине до гостиницы Minzah.

       Красивое здание в испано-мавританском стиле, построенное в 1930 году. В дни своей славы это был самый роскошный пятизвёздочный отель в Марокко. Его уникальное расположение с захватывающими видами на Гибралтар и Испанию до сих пор придает ему дополнительную изюминку. В нем еще до Слияния миров и наступления магической эры останавливались знаменитые гости прошлых веков: король Испании Хуан Карлос, премьер-министр сэр Уинстон Черчилль, голливудские звезды Рита Хейворт, Рок Хадсон…

       Арки, характерный узор росписи на стенах, яркие краски и резные решетки… Мне удалось немного покрутиться в здании прежде чем пришлось убраться, чтобы не вызвать подозрения у охраны.

       В общем, несмотря на возраст, гостиница меня покорила и я даже дала себе слово пожить в нём хоть немножко, после того как всё закончится…

       Дальше двинулась, вдоль длинной пляжной линии до мыса Спартель и Геркулесовых пещер. Естественные известняковые карстовые пещеры, в которых местные аборигены, берберы, в древности откалывали каменные колёса – жернова, – для давки масла из олив, в обилии росших в округе, на данный момент были в стране одним из самых посещаемых туристами мест.

        Одни поговаривали, что пещеры эти «бездонны» и что имея необходимую карту можно было даже под землей пересечь весь пролив и выйти в одной из похожих пещер в Гибралтарской скале.

        Другие сказочники утверждали, что Геркулесовыми их назвали потому, что сам небезызвестный герой древних греческих мифов, Геракл, останавливался отдохнуть в этих гротах по пути к свершению своего одиннадцатого подвига – похищение золотых яблок из сада Гесперид.

       Я не могла со стопроцентной уверенностью сказать, что именно имело более правдивую основу для этих легенд и была ли она на самом деле. Но что-то было точно, потому что именно в этом месте было решено провести семинар, так заинтересовавший меня.

       С пещерами на этот раз было проще – в тот день доступ для туристов был еще открыт и мне легко удалось присоединиться к одной из экскурсий с местным вездесущим гидом. Этот повествователь исторических фактов и полулегендарных домыслов был не из наших – самый обычный человек. Спрашивать что-либо интересующее меня у него смысла не было, потому приходилось глаза держать открытыми, не зевать и попытаться заметить хоть один намек на магию.

       И я нашла – в гротах, что я посетила, были места, где непосвященный пройдет мимо, а вот магическое создание заметит сразу рунические знаки, указывающие путь. Куда он вел, пока неизвестно. Но… это ненадолго. Обрадованная находкой, решила вернуться сюда ночью и проверить.

       Выбранное время как раз самое подходящее – и для туристов уже будет все закрыто, и для связанных с магией еще будет слишком рано – эти начнут работы по установлению охраных систем для проведения семинара только ранним утром, чтобы успеть к концу дня – началу открытия.

       А до этого стоило бы вернуться обратно в Тарифу и уже оттуда пробираться зайцем, без машины, на последний, ночной, паром…

       Ощущение чужого взгляда появилось слишком поздно. Вернее, это я, обрадованная находкой и предвкушающая собственные приключения в период распутывания нового следа, заметила его слишком поздно – уже отрыв ключом дверь в арендованный гостиничный номер в Тарифе.

       Уйти мне уже не дали. Не успела развернуться, как со всей силы меня втолкнули в открывшийся проход, а потом на ходу оглушили, ударив по темени.

       Уже падая и теряя сознания успела, следуя указаниям Киннейда Маккензи, со всей силы сжать выданный им телефон и почувствовать резкую боль в указательном пальце сжатого кулака. Дальше – темнота.

***

       Приходить в себя было… неприятно. Ни мягкой постельки, ни приятного персонала рядом, ни даже любимых родственников – не обнаружилось. Каменные, пористые стены. Где-то вдалеке плещущаяся вода. Цепи, обхватывающие руки. Вот и все, что встретило меня в новой действительности. Голову удалось поднять с трудом – все-таки шандарахнули меня по голове чем-то действительно серьезным.

        В черепе будто засела бригада работяг с отбойными молотками, которые усердно трудились на благо родины – выбивали монотонную дробь собственным орудием труда, и тем самым окончательно выносили мой мозг. Вернее, его остатки.

       – Ты смотри, пришла в себя, – знакомый голос все же заставил разлепить глаза, – ну и сильная у тебя черепушка.

       Прямо напротив стоял Колин. Молодой дракон собственной неприкосновенной персоной находился рядом и вполне мирно ухмылялся. Я бы даже сказала дружески. Если бы не одно существенное различие – он, в отличии от меня, был жив здоров и не висел, как подстреленная утка, на цепях со связанными руками.

       – И что ж тебе не сиделось, такой красивой? – он быстро провел пальцем по моей скуле, спустился вниз по щеке к подбородку и обвел губы, – Была бы сейчас у меня дома, возможно уже беременная, замужняя и горя бы не знала в этой жизни. А теперь…

       – А теперь ты останешься без семьи и наследника, – голос звучал хрипло – пересохшее горло и шершавые, местами треснувшие от жары и обезвоживания губы, довольно сильно мешали говорить.

       – Не думаю.

       – А ты умеешь думать?

       – Не хами.

       – Это твоя прерогатива. Ты мне лучше скажи, как давно записался в самоубийцы? – бравада – единственное, что мне осталось в этот момент, – Неужели действительно рассчитываешь стать круче собственного дяди?

       – Дядя – это уже практически прошлое.

       – Ну-ну, блажен, кто верует.

       – Не думаешь же ты, что я оставлю его у себя за спиной? Сейчас мои люди уже заканчивают разбираться с его неполноценной семейкой…

       – Или он уже разобрался с твоими людьми, – вместо него закончила я.

       – Или так, – у молодого дракона похоже сегодня на редкость миролюбивое настроение.

       – С чего такая покладистость?

       – А смысл спорить с без пяти минут покойницей.

       – Ты же помнишь мою квалификацию, – и подергав руками, чтобы зазвенели удерживающие меня цепи, – неужели думаешь, что эти железки меня остановят?

       – Именно эти? – он жестко усмехнулся, – Да. Присмотрись повнимательнее и ты поймешь.

       Сверлить взглядом его самодовольную рожу совсем не хотелось, потому аккуратно, чтобы не раздразнить опять немного утихнувшую боль, постаралась поднять глаза и присмотреться к предмету нашего разговора.

       На, на первый взгляд, из простого железа цепей, вились надписи. Знакомые буквы складывались в слова, слова рождали предложения… А мне становилось не по себе. По спине прокатил неприятный холодок.

       Драконий. Древний. Но как?! Ни один обычный металл не выдержит его энергетики – разрушится раньше, чем артефакт исполнит свою роль!

       – Вижу, поняла.

       – Но как?!

       – Должен же был я придумать способ как удержать вон того старого дурака у себя на привязи, – молодой Маккензи кивнул в сторону, и взгляд непроизвольно проследил в том же направлении.

       Почти напротив меня, чуть левее, на полу лежал измученный и совершенно голый пожилой мужчина крепкого, несмотря на возраст, телосложения. Хотя других драконов я и не видала. Длинные седые волосы, кое-где уже сбившиеся в колтуны; сломанный когда-то в нескольких местах нос; и пронзительные светло-серые глаза.

       Похоже я нашла нашу пропажу – Уилебиста.

       Он лежал распятым на каменном полу пещеры, внутри неизвестной мне фигуры выложенной в форме большого глаза с вытянутым по-драконьи зрачком, из хорошо знакомых белых мутноватых кристаллов. Вопрос, куда подевались накопители из Лорнской и ей подобных брошей отпали. Вопросы о назначении созданной с помощью них фигуры – остались.

       – … долго бился над загадкой создания звездного метала – единственного, что выдерживал наш язык. И тут я совершенно случайно подумал, что принцип создания может быть довольно простым, хоть и совершенно недоступен обычным магам, – в, оглушенную новыми обстоятельствами, голову ворвался рассказ дракона, – что еще может лучше всего выдержать драконье слово, если не драконья же кровь? Дальше же оказалось делом техники. И я, – мужчина самодовольно вздёрнул подбородок, – сам ковал эти цепи; сам в сплав добавлял собственную кровь; сам заговаривал. А потом, по остывшему металлу писал запирающую и ослабляющую драконью мощь чару. Правда, с той демоницей вышел прокол.

       – Полуведьмой, – машинально поправила его.

       – Да хоть полудурой, – тот недовольно поморщился.

       Кивнула соглашаясь. Не в смысле, что Заня – дура или полудура, как он сказал. Просто ему совсем уж не поздоровится в ближайшее время вне зависимости того, проведет он успешно задуманный ритуал или нет. Демоны – у них свой мир и свои правила, – его везде найдут.

       То есть, он оказался причастен к созданию того ужасного места, куда попала подруженька. Непроизвольно передернула плечами. И решив перевести тему, спросила:

       – Так зачем же все это, – уже заканчивая вопрос заметила движение с боку и повернулась туда.

       Медленно, никуда не спеша, довольно многочисленная группа выстраивалась – каждый возле уже выложенного в фигуре камня. Еще чуть поодаль, у самой стены расположилась еще одна компания, размером поменьше, но внешне выглядящая посолиднее.

       И если первая состояла исключительно из представителей магического общества (некоторых мне даже хорошо знакомых – вроде вон того Герберта Нокса, заместителя Денжорса Киттона, главы Совета), то вторая – из обычных людей. Нет, простыми их было не назвать – в одежде, и в общем виде угадывался довольно внушительный достаток, для многих бывший недосягаемым.

       – Все просто – власть, – новая усмешка озарила его лицо, – собрание недовольных нынешним положением вещей лиц, – кивок в сторону богачей лишенных магии, – решила взять дело в свои руки и восстановить справедливость при помощи другой группы недовольных, – кивок в сторону магов и представителей некоторых магических созданий, – не за простое «спасибо», конечно, но все же…

       Но все же… Если говорить простым языком, все что я поняла из его короткой, проникновенной речи, отстраненные от власти когда-то решили взять реванш и вернуть себе оную. Но, уже окончательно и с гарантией.

       Магической гарантией.

       Колин – которого, видимо, просто распирало от желания похвастаться передо мной, – пел соловьём, описывая все их задумки и действия.

       Эти «корольки» решили создать непроницаемый барьер, в одно мгновение охватывавший бы весь африканский континент с единственным узким коридором в Танжере.

Следующим этапом в плане был захват в местных государствах власти, поначалу ввергнув страны в анархию. Репрессии, массовые убийства – их мало волновали такие «мелочи». Контроль над континентом и ограниченная возможность общения с внешним миром – вот их цель.

       Полноценная всепоглощающая власть со строгим контролем представителей магического сообщества, присутствующего на континенте.

       Цель, для создания которой и решили использовать магическую фигуру, именуемую «Глаз Алмаза». Закрепителем же для устойчивости воздействия ее собрались использовать кровь Уилебиста, как древнейшего. Ну, и теперь мою же, раз подвернулась под руку.

       Как ни странно, совсем рвать связь с внешним миром никто не собирался. А безопасность Танжерского коридора решили обеспечить захваченными заложниками – представителями всех кланов, прибывшими на семинар и магами, что оказались непричастны к заговору.

       Нет, их в жертву никто приносить не собирался. Просто подержали бы немного до времени, пока главы родов не принесли бы магическую клятву о ненападении.

       Единственный проход оказался бы в безопасности. Нет, там конечно, поставят охрану… из тех же магов-предателей для того, чтобы отпугивать представителей среднего и малоимущего класса, желающих убраться с континента, с одной стороны; и для недопуска к посещениям неблагонадежными (по их же африканских корольков мнению), а то и вовсе опасными лицами для новой власти, с другой стороны.

       Главу местного драконьего клана вместе с уже поселившимися на континенте маг-сообществом выдворили бы из континента под страхом смерти в течении суток… И, честно говоря, наличие у них подобных цепей уже не вызывало в моей душе сомнения в том, что и это может быть им по силам.

       В общем, речь моего собеседника оказалась не столько многословна, сколь кратка и весьма познавательна. Вот только новоприобретённые знания меня уже совсем не радовали.

       – Зря ты так со мной тогда поступила, я своим ни с кем не делюсь, – вот и все напутствие от, когда-то бывшего моим возлюбленным, парня, перед тем когда меня, так и не сняв с цепей потащили по воздуху вдоль высокого потолка к лежащему на полу дракону.

       Плечи и до того не совсем комфортно себя чувствовавшие, просто выкручивало – было просто адски больно.

       Моя цепь, до того змеей скользившая по каменному потолку, наконец-то замерла и я, чуть качнувшись по инерции вперед, повисла прямо над древним.

       С двух сторон к нам одновременно, словно по слышному только им сигналу, стало приближаться двое магов с, подозрительно смахивавшими на ритуальные, ножами.

       Ох, как мне это все не нравится.

       Висеть безвольным жертвенным ягненком (овцой даже в мыслях себя называть не хотелось) надоело, потому стала дергаться, пытаясь одновременно раскачаться и, пользуясь собственным весом и гибкостью кистей, освободить себе руки. Магией, как ни хотела, воспользоваться не могла – ее отсутствие не просто угнетало, нет, будто высасывало и остальные, жизненные, силы.

       – Если получится, падай на меня, – тихий, будто ветер, шепот, заставил взглянуть на лежащего внизу старика, – твоя освободившаяся от пут драконья кровь и мои знания могут помочь.

       Поняв, что это может быть действительно выходом из ситуации (хуже уж точно не будет), принялась с удвоенной силой пытаться освободиться, то и дело поглядывая на усмехающихся, уверенных в собственных возможностях, приближающихся магах.

       Дальнейшее произошло совсем неожиданно и одномоментно, отражаясь в памяти застывшими кадрами.

       Болезненных выдох от вывиха обоих больших пальцев и связанные руки выскальзывают из пут.

       Еще в этом кратком полете постаравшись сгруппироваться и нанести как можно меньше вреда лежащему подо мной старику, падаю ведь прямо на него.

       Маги, ринувшиеся к нам, и неясные фигуры, метнувшиеся им наперерез.

       Уилебист шепчущий на ухо Слово, и я повторяющая в голос за ним.

        Кровь, забурлившая внутри, толчками вытекающая из, прокушенной старым драконом, моей собственной шеи и мутная алая пленка, скрывающая нас двоих от окружающего мира.

       – Ты сильная справишься, – хриплый голос недавнего знакомца в моей голове.

       Еле слышный, но отчетливый.

       А кровь все бурлит, иногда нестерпимым огнем опаляя изнутри. Кричать хочется до невозможности. И рот сам открывается в немом крике. Нас двоих вместе словно что-то связало и не желало отпускать, забирая каждую крупицу магии; переходя на жизненные силы.

       Откуда-то пришло понимание, что наша защита нас же и убьёт. Моя кровь оказалась не настолько сильна чтобы справиться с древней драконьей магией.

       Мы умирали. Оба. Последней мыслью в угасающем сознании было; «уж лучше так».

       Уж лучше так, чем стать жертвой. Да и мелькнувшая мысль о сорванном ритуале и не сложившихся планах некоторых индивидов немного согрела душу.

       Неожиданно, на самой грани сознания почувствовала, как в оцарапанном раннее телефоном пальце образовался небольшой холодок. Он, словно благословение высших сил, стал стремительно распространяться по всему организму, даря силы и освобождение от стихии огня.

       В голове же отчетливо прозвучало, искаженным, но вполне знакомым голосом: – «Держись».

        Последнее порадовало больше всего. Мы не одни, подмога-таки успела, и я уже могу немного расслабиться. Именно с такими мыслями я устало умостилась на бессознательном пожилом драконе, будто обнимая его и… отключилась.

       Что будет дальше – все равно. Главное, уже случилось.

Эпилог.

       В последнее время я только и делаю, что прихожу в себя не там, где надо. Вот и в этот раз, я оказалась вовсе не в собственной постели. И даже не в постели собственного спасителя, как некоторые могли бы подумать, Кинейда Маккензи. А в совершенно мне незнакомой, но вполне обжитой и находящейся в явно мужской спальне. Тут и там брошенные небрежно вещи тому подтверждение.

       – Ну что, восставший герой? – хорошо знакомый женский голос с чуть заметной ехидцей заставил застонать в голос.

       Мама.

       – И нечего стенать мне тут, – маман пристроилась на кровати, не церемонясь пододвигая мои ноги в сторону, – тебя Евка, вообще стоило бы выпороть, даже несмотря на возраст.

       – Ты ту откуда? – получилось немного хрипловато от того, что в горле пересохло, – И где это «тут» находится?

       – Да-а-а, хорошо тебя по кумполу приложили, – в улыбке к ехидству добавилось еще и торжество, – гордись, дочь, тебе лэрд Маккензи личные покои выделил на хозяйском этаже в собственном замке… – и контрольным выстрелом после небольшой паузы добавила, – в вечное пользование.

       Всё, аут! Мама уселась на любимого конька. Интересно, она меня и на смертном одре будет пытаться кому-нибудь сбагрить?

       – Мам, не строй свои воздушные замки – это ни о чём не говорит, – и чтобы перевести тему, спросила, – А ты здесь откуда? Ты же вроде, в другом месте на задании должна была с Лохматым быть.

       – За Лохматого ответишь, – постучала пальцем по губам, видимо решая, что мне можно говорить, а что нет, и задумчиво добавила, – ему. А задание моё – закончилось… благодаря тебе.

       Последнее заявление заставило поднять правую бровь в недоумении. Это как же я сподобилась-то?

       – Ну, ты у нас горазда чужой хлеб отбивать, – все еще молча недоумеваю, – в смысле, следили мы тихо с сереньким за одним индивидом здесь, рядышком, по просьбе сама знаешь кого; потом подались за ним в Танжер, а там… – от медленно меняющегося тона поёжилась, как же я сразу не обратила внимание на ее излишнюю веселость в, блестящих злым огоньком, глазах – верный признак крайнего бешенства, – краса моя писаная, дочь ненаглядная, решила самоубиться особо изощрённым способом через жертвоприношение и оставить меня без внуков?!

       Каждое слово, что тот гвоздь в крышке моего собственного гроба, вбивалось в несчастную, совсем нездоровую макушку, пробуждая адскую боль. И мне уже собственное самочувствие вовсе не казалось таким удовлетворительным, как раньше.

       Инстинктивно отползая по кровати подальше о этой, родственной мне, фурии, пыталась сообразить, как и кого позвать на помощь, чтобы ее утихомирить – я в данном случае была бессильна в этом.

       – Кхм-кхм… – мужской голос, решивший вмешаться в воспитательный саламандрин процесс показался мне просто роднее всех родных, – кажется, вас допустили сюда мистрис Сандра под клятвенное обещание не скандалить и не нервировать нашу больную.

       – Ой! – впервые вижу, чтобы мама так испугалась. Нет, она может испугаться за кого-то близкого (недавний скандал тому пример), но вот чтобы кого-то…

       Вскочила с кровати она шустро и так же стремительно развернулась, так что лица ее я не видела. Но, судя по алеющим ушам, непрошибаемая маман еще и покраснела. Что творится-то?..

       – … прошу простить, – тем временем бубнила она, – это просто нервы – пройдет.

       – Надеюсь, – Кинейд Маккензи скосил на меня взгляд и попросил, – оставьте нас на минуту, а потом все же приступите к взятым на себя обязательствам – подготовите ее к церемонии.

       – И что за церемония? – возмущенно спросила я, одновременно с этим съёживаясь внутри.

       Все же само слово и близость расположения моих апартаментов к хозяйским наводили на определенные мысли. Нехорошие, стоит сказать.

       -Уилебист хочет провести акколаду…

       – Он жив? Что с ним?! – тревога за невольного сообщника по несчастью прорезала с неожиданной силой.

       – Жив-здоров, чего и тебе желает, – вождь в таком вопросе вряд ли будет врать, потому его высказывание успокоило и дало переключится на основное:

       – Что такое акколада?

       – Чему вас только там учат? – недовольно проворчал дракон.

       Где «там» благоразумно не уточнял. И правильно, мама с Битэг критики в свой адрес – ох! -как не любят.

       В общем, после объяснения дракона волноваться я стала значительно меньше, скорее, недоумевала.

       Акколада – дословно переводится, как объятие. Раньше подобным образом, опоясыванием мечом и объятием за шею от магистра принимались, достойные того, мужчины в орденский орден.

        Потом принятие в рыцарство стало более глобальным и означало, скорее, вступление еще вчерашних тринадцатилетних мальчиков-пажей аристократического происхождения, обученных воинскому делу, во взрослую жизнь.

       Со сменой смыслового посыла изменился немного и сам ритуал, где объятие заменилось подзатыльником или же легкой пощёчиной от посвящающего старшего аристократа, как символ, что это последний удар, который может оставить безнаказанным рыцарь.

       Ну, а потом, церемония вновь претерпела изменения, приобретая более торжественный и красочный вид. Возраст вступающих в рыцарскую братию увеличился до двадцати одного, а объятия и подзатыльники сменились церемонным возложением меча на оба плеча, тем самым соединяя сразу два важных этапа в посвящении: опоясывание мечом и объятие-принятие в братство.