Текст книги "Вторая единственная (СИ)"

Автор книги: Ева Есени

Соавторы: Ляна Вечер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7

Чем дальше ухожу, тем сильнее хочется вернуться. Ни хрена! Не будет этого!

Я понял, почему меня так штырит. Это всё из-за Жанны, из-за того, что она свела мою метку. Я теперь на баб, наверное, кидаться буду. Неадекват я теперь. Зачем такой подарочек молодой девке? На хрен не нужен.

Дарина меня в дом приглашает, а я её мысленно во всех позах имею. Как только силы воли хватило отказаться от приглашения? Надо лапе цветов отправить в знак благодарности за помощь. С курьером. Лично с ней увидеться я ещё долго не решусь. Может быть, никогда. Скорее всего – никогда.

Была у меня истинная и сплыла, второй раз встретить пару я не могу. М-да, не думал, что за сраку лет останусь одиночкой. Я ж эту шлюху любил. А она меня в мусорку…

Останавливаюсь, оборачиваюсь. Смотрю на серую панельную многоэтажку, и такая тоска за душу берёт, хоть ори на всю улицу. Желание вернуться к девочке-лапочке становится ещё сильнее. Хрен!

Денег с собой ни копейки – ни на автобус сесть, ни такси взять. Пойду до Старого города пешком, заодно проветрюсь. Как выбить из себя всю эту похотливую дурь? Может, девку снять на ночь? Нет, лучше сразу двоихи на неделю. Продлять будете? Буду, твою мать!

Иду психую. Курить хочу, а сигарет нет. И стрельнуть не у кого. А может, взять цистерну гномьей настойки и в запой? Штука забористая, пара рюмок – и полное забытье обеспечено. Очнусь через месяцок другим оборотнем. Сильно не факт, что я себе понравлюсь, но хоть на какое-то время избавлюсь от мучений.

Или пойти кому-нибудь морду набить? Оппоненту для профилактики, а мне для эмоциональной разгрузки. Не, этот вариант – не вариант. Я только-только после драки со стаей Самвэлла одыбался. Как он, интересно – жив или сдох? Я бы предпочёл для альфы второй вариант.

Гоняя в звенящей от боли голове тупые мысли, добираюсь до Старого города. Захожу в уютный дворик с двухэтажными домами из красного кирпича и понимаю, что вообще не хочу заходить в хату. Жанны там нет. Ею там даже не пахнет. И, скорее всего, вместе с этой шалавой из моей квартиры много чего испарилось. Машины у подъезда нет – мысленно загибаю первый палец.

– Сука ты… – поминаю бывшую и захожу в подъезд.

Дома тихо, только холодильник рычит. Непривычно. А надо привыкать. Теперь так будет всегда.

Вместе со шмотками Жанны из шкафов пропали некоторые мои вещи. Брендовые. Ремни и запонки в основном. Портмоне с банковскими картами тоже исчезло. Держу пари, что деньги с них Жанна сняла – пароли секретом не были. Сейф пустой – драгоценности и нал ушли в гору. Как и мой ноутбук под руку с дорогим телефоном.

Про работу тоже можно забыть – я пахал на Самвэлла. Думаю, после нашей стычки он меня уволил заочно. Нормально я ему навтыкал, ага. Это потом подтянулась стая и превратила меня в фарш.

Иду в кухню, отковыриваю фальшивую доску в полу и, вздохнув, достаю из тайника пресс крупных купюр. Заначка. О ней Жанна не знала. Я на дом загородный копил. Думал, соберу бабла, приобрету недвижимость и привезу туда истинную. Сюрприз. Не случился.

Сижу на полу, держусь за сердечко и размышляю над тщетностью бытия. Зачем лапа меня из рук смерти вытянула? Лучше бы сдох.

Чо ж так больно-то, а?.. Как жить-то теперь? Ради чего?

Когда волк встречает истинную пару, он в ней растворяется. Так было и со мной. Жанна была для меня всем…

А вообще по-разному у нас бывало. Около года назад, мне казалось, что наша любовь с Жанной умерла, остались только обязательства. Мы скандалили, неделями не разговаривали и не трахались, а потом как-то всё само наладилось. Нормально зажили. А оказалось, что мне казалось. Но без Жанны у меня нет цели в жизни, воздуха нет. Шалава!

Я собирался выпить и снять девок. Этим и займусь.

Отсчитываю от пресса приличную сумму, а остальное возвращаю в тайник.

Из дома выхожу, даже не переодевшись. Какая, на хрен, разница, как я выгляжу? Когда у тебя есть деньги, остальное никому не интересно.

Цель – гномий бар. Идти недалеко, настойка там злая и бабу снять можно. Не гномью.

Заруливаю в заведение.

– Раж, дорогой! – хозяин бара выходит меня встречать. – Ходили слухи, что ты умер, но я не верил!

– Кто бы тебе выручку делал, если бы я умер… – ворчу и присаживаюсь за столик. – Неси, что обычно, но по два. Для начала.

– Хороший намечается денёк! – потирая руки, радуется утреннему алкоголику гном.

Женщины с низкой социальной ответственностью уже на рабочих местах. Блондинка, брюнетка, рыжая – выбирай любую или бери всех. Мне всегда было интересно, кого они ждут в баре по утрам. Теперь понял. Дебилов вроде меня, с полным карманом и пустым сердцем.

Погнали.

Замахиваю первую рюмку. Алкоголь обжигает желудок, а боль в сердце притупляется. О-о, пошёл процесс! И вторая пошла. Не закусывая.

– Неси ещё! – требую у гнома добавки. – И сигарет пачку!

Пять минут – полёт нормальный. Пью, курю, смотрю на падших женщин. Не вставляет меня это зрелище. Вот девочка-лапа – она да-а…

Прочь эти мысли! Не фиг грязным мозгом думать про это чистое создание. Дарина найдёт себе хорошего мальчика. Не старого оборотня со сломанной жизнью, а нормального молодого пацана. С перспективами. Он её любить будет, уважать.

– Я прям от души тебе желаю встретить принца. Только смотри, с конём его не перепутай. Это важно, – еле ворочаю захмелевшим языком, представляя, что лапа сидит напротив меня.

Нежная такая, хрупкая. Самая лучшая девочка во всех мирах! Кто бы ещё притащил домой полудохлого оборотня и подгузники ему менял? Нет больше таких, как лапа.

Ну, за неё!

* * *

Тот случай, когда утро начинается не с кофе, а со слёз. Попила солёненького и хватит. Пора на работу собираться.

Стою в ванной после душа, разглядываю след от клейма на бедре. Я наивно думала, что метка исчезнет, как только я окажусь в своем мире. Но нет. Рана превратилась в шрам, похожий на какой-то герб. Сволочи, конечно.

Если бы не Раж, не знаю, чем бы всё кончилось. Неизвестно, какие ещё традиции в диком средневековье. В некоторых мирах, например, первым в брачную ночь к девушке приходит совсем не муж, а его «заместитель». Лишает новобрачную девственности и только потом к ней пускают супруга. Кто сказал, что в том мире не так?

Мне ещё повезло. Я получилапервый в жизни кунилингус от законного в моменте мужа. Да, не такой долгий, как хотелось бы, но я сама завопила и всё испортила. А сейчас я бы повторила.

От воспоминаний внизу живота сладко сжимается маленькая пружинка.

Хрясь. Ой…

Держу в руке рычажок регулятора горячей воды от нашего прекрасного крана. Говорила я Любе, не надо покупать эту дешёвую хрень. Теперь ругаться будет. А я не специально! Это всё концентрация негативной энергии от отсутствия интимной жизни.

– Доброе утро, – бурчит сестра из кухни, когда я выхожу из ванной.

– Доброе, – заглядываю к ней. – Как самочувствие?

– Фигово, – ставит на раковину пустой стакан. Воду пила. – Где тебя ночью носило?

– Встретила знакомую, заболтались. Давно не виделись, – выдаю заранее заготовленную ложь. – Вино я всё равно не купила. Опоздала.

– Ты телефон дома оставила, а я волновалась, – складывает руки на груди, смотрит строго.

– Прости, – пожимаю плечами. – Сварить тебе кофе?

– Вари, – садиться за стол. – Может, полегчает. Кстати, насчёт болезных – где собака?

– Забрали собаку, – перехожу ко второй части продуманного вранья. – Хозяева отменили отпуск. Заехали за псом вчера. Я же с ним на улицу вышла.

– Так-так, интересно, – Люба прямит спину. – Теперь ты мне деньги не отдашь?

– Нет, наверное, – ставлю турку на плиту, поглядываю на сестру. – Передержка отменилась,

– Даря, так не пойдёт. Обещала – гони пятнадцать тысяч.

– Люб, где я их возьму?! – у меня дыхание перехватывает. – Давай хотя бы пять. После зарплаты.

– После зарплаты, – кивает. – Пятнадцать. А это что такое? – цапает со стола обломанный рычаг из ванной. – Ты кран сломала, что ли?

– Сломала, – вздыхаю и опускаю голову.

– Сломала – почини. Всё, я спать, – уходит с графином воды, забив на кофе.

На работу Люба, похоже, тоже решила забить. Может, отгул взяла – я не знаю. Знаю, что уже опаздываю!

Вальсирую между шкафом с одеждой и зеркалом. Видок у меня сегодня будет тот ещё. Держитесь ведьмы, русалки и иже с ними.

Но держаться приходится мне.

Захожу в кабинет, а на моём рабочем месте Марьяна сидит. Работает. Почему?

– Доброе утро. Что ты здесь делаешь? – ставлю сумочку на стол.

– Доброе утро, – улыбается широкой белозубой улыбкой. – Я теперь специалист – меня повысили. А ты курьер – тебя понизили.

– Чего? – падаю на стул для посетителей. – С какого перепуга?

– Ну-у… – девушка смотрит на часы. – Ты опоздала на полчаса.

– И что, меня из-за этого понизили до курьера? – растерянно моргаю.

– Нет. Просто пока тебя не было, приходило начальство. Змеина Вульфовна провела взвешивание Тартарола, – замолкает и смотрит на меня, приподняв брови.

– И-и? – зеркалю её мимику.

– В банке оказалось больше мази, чем должно быть по журналу учёта.

– Больше – не меньше, – развожу руками. – Это преступление?

– Под дурочку не коси, – хмыкает Марьяна. – Понятно, что ты с ним что-то делала. Незаконное, – добавляет шёпотом.

А мне понятно, что всё это случилось не на пустом месте. Во-первых, Змеина Вульфовна никогда не приходит взвешивать Тартарол с утра. Во-вторых, даже если случился нонсенс, то после завеса меня должны вызвать на ковёр, а не понизить без вопросов до курьера. Не напел ли кое-кто кое о чём начальству?

Хватаю сумочку и выхожу из кабинета. Пора навестить одного языкастого мальчика. Спускаюсь на первый этаж, захожу в комнату, где готовится к смене охрана. Вова на месте – пуговки на форме застёгивает.

– Сдал меня, да? – начинаю с наезда.

– Кому сдал? – Владимир делает вид, что не понимает. – Я пять минут назад пришёл. Опоздал.

– Хватит делать из меня дуру! – луплю его сумкой по плечу. – Сдал меня Змеине Вульфовне с Тартаролом!

– Дарюш, у тебя ПМС, что ли? – давит мерзкую улыбочку.

– Аффект у меня! – трясу сумкой. – Убивать тебя буду!

– Оборотню своему угрожай, – бросает зло. – Когда он там уже в человека обратиться и отжарит тебя? Может, подобреешь.

У меня от возмущения из горла рвётся нецензурное бульканье, а Вова выходит из комнаты. Очень замечательно. Хамло тупое! Всё через одно место у него!

Злая, как фурия, иду к начальнице. Змеина Вульфовна заявляет, что мне дико повезло: я не еду в Сибирь, хотя могла бы. Она вообще много чего знает про субботний инцидент. В итоге сомнений не остаётся – меня сдал Вова. Больше некому. Только он всё знал.

Выходит, я ещё легко отделалась. Буду не бесплатно штанишки шить, а работать за деньги курьером. Хотя наши в курьерской службе так получают, что, наверное, лучше в Сибирь… Там хоть кормят бесплатно.

Глава 8

В курьерском отделе меня приняли как родную. Выдали конверты с документами для доставки в одном районе Старого города. Работы много, но территория ограничена – до конца рабочего дня должна успеть.

Ношусь как пчёлка – устала, ещё и ботинки неудобные надела. Кто же знал, что вместо сидения в кабинете я буду по городу бегать.

Присаживаюсь на лавочку под ивой, чтобы немного отдохнуть. Кофе купила. Выпью и пойду отдавать последний на сегодня конверт. Тут недалеко – в гномий бар.

Выбрасываю пустой картонный стаканчик в урну и иду работать. В баре отдыхают – пьют, едят и веселятся, а я пашу. Нет на свете справедливости!

– Распишитесь, – отдаю гному квиток. – И здесь тоже, – потом бланк.

Где самая бюрократистая бюрократия во всех мирах? Правильно! У нас в МФЦ.

– Лапа?..

Знакомый, блин, голос. Оборачиваюсь. Ну точно! Раж сидит за высоким столиком с какой-то вульгарной бабой. Он пьяный. В умат.

– Ты почему в таком виде? – подхожу к зверю.

– Лапа-а-а… – едва ворочает языком. – Вот это я допился! Ты как настоящ-щ-щая! – хватает меня за попу.

– Эй! – бью его по лапе.

– Раж, ты чо?! – возмущается не менее пьяная барышня за столиком. – Ты другую снять решил? А как же я?!

Капец, это ещё и проститутка. У меня слов нет! У Раждэна тоже. Он пытается встать с высокого табурета, но падает на пол. Лежит.

– Лап, я спать, – сообщает и поворачивается на бок.

– Зая, ну-у… – проститутка стекает со своего места. – Ты обещал. Я весь день с тобой пила.

Ему очень жаль. Он дико сожалеет. Храпит и страдает по этому поводу.

– Банкет окончен, – сложив руки на груди, обращаюсь к дамочке. – Вы свободны.

– Да пошла ты, курица облезлая!

Оскорбив меня, неуверенной походкой проститутка удаляется из бара. Я бы ответила, но есть дела поважнее. Раж на полу. И он реально спит.

– Извините, вы не поможете мне поднять этого интеллигентного оборотня? – обращаюсь к гному – хозяину заведения.

– Куда вы его? – гном прячет улыбку в бороде. – Утром проснётся, опохмелится и сам домой пойдёт, – и исчезает в кухне.

Нормально… Растерявшись, лупаю глазами. Лежит мужик на полу и пусть лежит. Никому же не мешает. Вот где философское отношение к жизни.

В зале кроме нас есть ещё орк. Стандартный экземпляр. В толстовке с капюшоном и кожаной куртке, на шее бандана – прикрывать лицо на улице – на столике лежат кожаные перчатки. Не светят орки зелёной кожей в нашем мире.

– Уважаемый! – машу рукой, привлекая внимание клыкастого. – Помогите, пожалуйста, дотащить зверя до туалета. Ему надо освежиться.

– Не нанимался, – отвечает хамовато.

– Куда вы нанимались, я отлично знаю, – подхожу к его столику. – На стройке у старой библиотеки работаете. До какого числа у вас виза?

– Какая разница? – орк начинает нервничать.

– Просто я ваше лицо запомнила. Обязательно поздороваюсь с вами, когда вы ко мне в МФЦ за продлением визы придёте, – многозначительно гну бровь.

Медленно, но до орка доходит тонкий намек, и он нехотя топает к волку. Поднимает его, тащит в туалет. Там Раждэна ждут водные процедуры.

– Приём! – хлопаю оборотня по мокрым щекам. – На связи? Нет… – вздыхаю. – Давайте ещё раз, – прошу орка.

Клыкастый суёт оборотня по струю холодной воды, а я умываю. О, забулькал! Проснулся, ясно солнышко. За край раковины держится, пошатывается, но стоит.

Орк считает, что его дело сделано. Ворчит что-то на своём и уходит, а я остаюсь в мужском туалете с мокрым нетрезвым зверем.

– Далеко отсюда живёшь? – наклоняюсь, заглядываю в лицо оборотню.

– М-ы-р-р-ы, – отвечает с хмельной чёткостью.

Куда вести-то тебя? Адрес, «сестра»! Бесполезно. Кроме нечленораздельных звуков, волк ничего выдать не может, а я мысли читать не умею.

Иду в зал пытать гнома. Но выведать информацию не получается – хозяин бара знает, где живёт Раж, только не признаётся. Вообще, гномы славятся своей вредностью, так что я не удивлена.

Возвращаюсь в туалет.

– И что с тобой делать? – руки в боки, смотрю на волка.

Он никакой, блин. Сидит на унитазе, подбородок кулаком подпёр. Мыслитель.

– Я ж её… А она меня в мусорку… – хрипит Раж.

О, заговорил!

– Адрес, – присаживаюсь рядом с ним на корточки. – Скажи свой адрес.

– М-м-м…

Как бывшую обругать, так всё чётко, а адрес сказать мы не можем. Ну а я не могу бросить немощного зверя. Где-то это уже было, да? Второй раз на те же грабли – это прям моё. Не в баре же его оставлять, а то проснётся и опять напьётся.

Заказываю такси по телефону и морально готовлюсь. Протащить в дом огромного пьяного мужика так, чтобы Люба не заметила, тот ещё квест.

Таксист оказывается милейшим человеком – помогает усадить Раждэна в машину и всю дорогу развлекает меня болтовнёй. Я не любительница диалогов с таксистами, но сегодня исключительный случай. Дорога до Нового города пролетает незаметно.

Выгружаем оборотня. И снова водитель выручил – помог дотащить волка до лифта. Благодарю мирового таксиста, и двери лифта схлопываются. На восьмой этаж приезжаем без приключений в чужих мирах. Очень замечательно!

– Сиди здесь, – усаживаю Ража на ступеньку. – Никуда не уходи.

– А ты другая… – он еле ворочает хмельным языком. – Хорошая. Мне бы такую ис-с… – не может выговорить. – Ис-с-и-и…

– Истинную, – заканчиваю за волка.

– Да! – поднимает вверх указательный палец.

Будем считать это комплиментом. Спасибо.

Открываю дверь ключом, заглядываю в квартиру. Тихо. И темно.

– Люб?!

Сестра не отвечает.

Проверяю в спальне – пусто. Нет Любы дома, можно выдохнуть.

* * *

Открываю глаза и ни хрена не понимаю. Почему я в комнате лапы? В баре же пил с проституткой. По всем канонам, я должен был проснуться у себя дома и не один.

Ля-я, моя голова… Зажмуриваюсь, терплю боль. Жёсткое похмелье от этой гномьей настойки. Больше ни в жизнь!

Сажусь на кровати, кручу башкой. На тумбочке бутылка минералки, мои сапоги в углу стоят. Очень интересно, но ни хрена не понятно.

Напрягаю гудящий котелок и вспоминаю подробности гулянки. Сначала всё шло по плану. Почти. Я доводил себя до кондиции, но чем сильнее хмелел, тем больше думал о девочке-лапочке. Выцелил одну из трёх шлюх, посадил к себе за стол, пообещав снять её на всю ночь, и присел на уши. Всю душу излил, а легче не стало. Даря перед глазами стояла как живая. Оказалось, не казалось. На хрен она в гномий бар пришла?..

Присасываюсь к бутылке с минеральной водой и выпиваю всё. Мутит. Сижу жду, когда отпустит. Валить отсюда надо. Близость лапочки ощущается остро и отзывается в потрепанном алкоголем организме диким желанием трахаться.

Прислушиваюсь: в кухне шумит вода, на плите что-то булькает. Еда какая-то. Но я чувствую только аромат девочки. Ещё немного – и крыша уедет. Всё, сваливаю.

Встаю с кровати, беру сапоги и крадусь в прихожую. Стою на коврике, натягиваю сапог на ногу.

– Уже уходишь?

– Ёлки… – непроизвольно вырывается у меня.

Оборачиваюсь. Стоит. Шортики на ней короткие, как заячий хвост. В былые времена бабы трусы скромнее носили, чем эти шорты. Маечка не маечка – еле сиськи прикрывает. И на хрена, спрашивается, она вообще нужна? Ткань прозрачная, а белья на лапочке нет. Она вообще соображает, в чём и к кому вышла?!

– Ты всего пару часов поспал, – заметив мой похотливый взгляд, девчонка инстинктивно прикрывает ладошкой грудь, – не протрезвел ещё, наверное, – улыбается смущённо.

Да, я бухой вхламину! Только не от алкоголя.

Инстинкты берут верх над рассудком – хватаю лапу и прижимаю к входной двери. Дышу – рычу, кровь кипит, в штанах пожар. Допрыгалась.

– Ты не понимаешь, что тебе хана, лапа? – хриплю в сладкие губки.

– А может… – осторожно кладёт ладони мне на плечи. – Может, я этого хочу? – хлопает пушистыми ресницами и закрывает глаза.

Этого?! Этого – это чего?!

Развернуть дурочку наивную, нагнуть раком и засадить член ей по самое не могу. Драть, драть, драть её! Намотать шёлковые волосы на кулак и иметь, как хочу. А хочу я дохрена. И ещё больше. А она этого хочет? Уверена?

Нервы на пределе, в башке звон:

– Дурочка человечка, – сжимаю девичьи скулы пальцами, чтобы чухнула.

Дарина распахивает глаза, а кокетство куда-то делось. Она смотрит на меня испуганно. Всё верно. Меня надо бояться. Ей – точно надо.

– Я не дурочка, – пытается отпихнуть мою руку.

– А я стрельнутый на всю башку, понимаешь?! – крепче сжимаю пальцы. – Буду драть тебя во все щели! Просто драть! Трахать без чувств, без поцелуев, без обязательств! Трахать и уходить к другим бабам за тем же самым, зачем прихожу к тебе! И так раз за разом, пока ты не пошлёшь меня подальше! – сильнее впечатываю жертву в дверь. – Я больше никогда не смогу полюбить! Я сдох!

Вижу собственное отражение в глазах девочки – разъярённый зверь. Я в человеческой ипостаси, но нет во мне ничего человеческого. Оборотень с разодранным в клочья сердцем, который не знает, как будет жить. Моя жизнь закончилась. Но у лапочки всё только начинается. Ей ни к чему связываться с мертвецом.

Понимаю, что был груб и едва ли сказал то, что действительно хотел сказать. Мне жаль. Я плохо себя контролирую, несу чушь, хамлю. Дарина спасла мне жизнь, нельзя было с ней так разговаривать. Открываю рот, чтобы объяснить, но с той стороны двери вставляют ключ в замочную скважину.

Отпускаю лапочку, шагаю назад.

В квартиру заходит хозяйка. Окинув меня оценивающим взглядом, Любовь фиксируется на сестре:

– Что здесь происходит?

– Ничего не происходит, – торопливо оправдывается Даря. – Всё в порядке.

– А это кто? – Люба кивает на меня.

– Э-это… мой коллега. Раждэн, – лапа поправляет сползшую с плеча лямочку. – Я его попросила кран посмотреть, – лепит отмазку.

– Угу, Раждэн, значит, – на губах сестрички появляется масленая улыбка. – Любовь, – элегантно протягивает мне руку.

Знакомы уже. Хотя она, слава Луне, об этом не знает.

– Очень приятно, – цежу сквозь зубы.

– Так что у нас с краном? – Люба небрежно бросает сумочку на пуфик. – Можете починить?

Даря набирает воздуха в грудь:

– Там ничего не…

– Я ещё не смотрел, – перебиваю её. – Только что пришёл.

Решаю задержаться. Так вышло. Глупо. И грубо. Я идиот, да… Надо всё объяснить девочке.

– Тогда проходите, пожалуйста, – быстро скинув обувь с ног, Люба берёт меня под руку. – Вот здесь, в ванной, – ведёт меня по коридору. – Моя сестра такая растяпа, – хохочет наигранно, – умудрилась сломать кран. Представляете?!

– Бывает, – захожу в ванную.

Рычажок холодной воды обломан. На стиральной машинке лежит новый для замены. Работы на пять минут.

– Пациент скорее жив, чем мёртв, или наоборот? – кокетливо каламбурит Любовь.

– Сейчас всё починю. Только не стойте над душой, хорошо? – скалюсь одновременно весело и агрессивно.

Сестра лапы считывает невербальную угрозу на раз-два. Нервно кашлянув, она ретируется в спальню.

– Спасибо, что подыграл. – Даря стоит в коридоре, ближе ко мне не подходит. – Не чини ничего, иди домой. Я придумаю, что сказать Любе.

Во взгляде холод. Тон – лёд. Девочку, которая десять минут назад полыхала, как огонёк свечи, теперь не узнать. Это я с ней сделал.

– Лапа, я сорвался. Вообще не то хотел сказать, – оправдываюсь тихо, чтобы её сестра не услышала.

– Всё в порядке, – улыбается натянуто. – Не стоило забирать тебя из бара и привозить сюда. И вообще я вела себя навязчиво с самого начала.

– Нет, хрень… Не то, – башка с похмелья гудит, соображаю медленно. – Я объясню, погоди.

– Давай я объясню, – встаёт на пороге ванной. – Ты благодарен мне за помощь, но не больше. Я всё понимаю, правда.

Тот случай, когда слова попали в цель, но при этом не отражают реальной картинки. Вообще! Я даже растерялся, если честно. Со мной такое нечасто случается.

– Как там кран? – из-за плеча лапы выглядывает улыбчивая Люба.

– Никак, – резко отрезает Дарина. – Раж не взял с собой нужный инструмент.

– М-м, жаль, – Любовь отклячивает нижнюю губу. – Но вы загляните к нам ещё раз? С инструментом, – играет бровями.

– Обязательно, – лапа отвечает за меня. – А сейчас Раждэну пора уходить.

Раждэну пора уходить – твёрдо, чётко, возражения не принимаются. Другими словами: пошёл на хрен, Раж. Уйти – я же этого хотел? Как говорится, послали – иди.