Текст книги "Вторая единственная (СИ)"

Автор книги: Ева Есени

Соавторы: Ляна Вечер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава 21

Принарядился, надушился, купил цветы и, прихватив с собой «шыдевер» собственного написания, поехал к лапе. Она весь день мои звонки скидывала и на сообщения не отвечала, но по времени уже должна быть дома. Мчу к жене.

Точнее, мог бы мчать, но пробки. Осадки, гололёд, час пик – идеальные условия для авторомантики. Поцелуев на дороге хватает.

Стою. Сверлю взглядом дутую задницу впередистоящей иномарки и барабаню пальцами по рулю. На душе паршиво – предчувствие нехорошее. Хоть бросай тачку и беги к Даре ножками. Можно лапками.

О, глянь, поехали! Газую понемногу, а рука сама тянется к телефону. Прям чую, что надо лапе позвонить. Только она опять трубку не возьмёт, как пить дать.

Гудок. Второй. И-и… есть контакт! Только вместо голоса жены я слышу грохот и дикие вопли, а потом связь обрывается.

Душа уходит в пятки. Снова набираю номер лапы – теперь у неё телефон вне зоны доступа. Даю кулаком по сигналу на руле, но всем насрать на мои нервы. Выворачиваю руль и пру мимо правил по встречке. Письма счастья уже летят ко мне, но это пофиг.

До Нового города долетаю минут за десять. Бросаю машину у подъезда и взлетаю на верхний этаж. Тихо. Жму на кнопку дверного звонка. Жду. Хрен мне, а не «Здравствуй, милый муж». Топтаться под порогом не собираюсь: пара ловких движений – и замок щёлкает.

Даря стоит в прихожей. При параде – сапожки, пальтишко на ней, а в руках деньги. Нормальная такая пачка крупных купюр. Похоже, это те бабки, что я ей утром в сумочку запихал.

– Привет, – захожу в квартиру.

Девочка скорее прячет деньги в карман:

– Привет, – дарит мне нервную улыбку.

На полу почему-то лежит сломанная дверь. Судя по пустым петлям, она из ванной. Интересные дела.

– Лап, что случилось?

Я делаю шаг к ней, а она отступает.

– Ничего. Всё отлично.

– А это что? – показываю взглядом на дверь на полу.

– А-а, это… Ерунда, – отмахивается. – Мы просто с Любой немного поругались.

Ни хрена себе немного! Да тут бои без правил были хлеще, чем в Круге.

Щурясь, разглядываю жену – странная она какая-то. Выглядит как Даря. Пахнет как Даря. Но ведёт себя не как обычно, и в глазах нездоровый блеск.

– Где сейчас твоя сестра? – продолжаю сканировать лапу взглядом.

– Психанула и ушла, – пожимает плечиком. – Не знаю куда.

Оп-па, чо! Родному мужу врём? Я пока нюх не потерял – запах Любы чую чётко. Дома она.

– Гляжу, и ты прогуляться собралась. На ночь глядя, – выгнув бровь, поглядываю на руку жены, которую она держит в кармане пальто. – Не страшно по тёмным улицам с такой суммой?

– Та-а… Я-а-а… В магазин сходить хотела.

– Давай подвезу. Я на машине.

Тянусь, чтобы взять жену за руку, а она от меня отпрыгивает.

– Не трогай! Это мои деньги! – шипит как кобра какая-то.

Когда Даря успела стать такой жадной? Ей на эти деньги утром насрать было, а тут такие бурные эмоции. Вон, аж трясёт бедную. Нет, моя жена не такая…

Без лишних разговоров хватаю нечто за плечи:

– Ты кто, мать твою?! – рычу ей в лицо.

Вместо ответа поддельная Дарина ловко выскальзывает у меня из лап и быстро ползёт вверх по стене. Прям ползёт по стене! Замирает на потолке, растопырив руки и ноги, как паучиха. У неё изо рта капают слюни, а глаза – чёрная бездна, ни радужки, ни белка. Всяких тварей видел, но сейчас очко сжимается от такой красоты. Чувствую себя героем фильма ужасов.

– Аш-ш-ш!..

Издав угрожающий звук, существо робко ползёт по потолку к входной двери. Слинять решила? Ни хрена не угадала. Пусть жену мою сначала вернёт, а там посмотрим.

– Чо шипим? Страшно? – тянусь к старенькой швабре у стенки. – Правильно – бойся меня. Два удара – и ты мешок с костями, – демонстрирую чудовищу деревянное «оружие». – У меня дури хватит, поверь.

Не рыпается больше – значит, верит. Уже неплохо. Только непонятно, как с этим существом контакт устанавливать. Оно больше не разговаривает, шипит только.

– Ащ-щ-щ!.. – снова пытается меня напугать.

– Ты мне глазки не строй! – рычу. – Жена моя где?!

Вместо ответа получаю нечленораздельные гортанные звуки. Мило, чо…

Мне и так сильно не по себе, а тут ещё дверной звонок добавляет. Вздрогнув от трели, от души матерюсь. Кого там принесло? В глазок смотреть не рискну: отвернусь – и тварь с потолка на меня кинется.

– Ш-шы-ы… – показывает зубы.

– Кто там?! – спрашиваю громко, не сводя глаз с «паучихи».

– Экзорцист! – отзывается детский голосок из подъезда.

У меня случается когнитивный диссонанс. Экзорцист и тоненький голос ребёнка никак не стыкуются. Но! Экзорцист и то, что того и гляди прыгнет мне на голову, очень даже подходят друг другу. Идеальная пара.

Завожу руку за спину, открываю замок.

– Добрый вечер, – в квартиру заходит маленькая девочка.

На вид ей лет семь. Ангелочек. Белокурая, голубоглазая, в голубом платьишке, в курточке и белых колготках. На ногах симпатичные сапожки, а за спиной розовый рюкзак с нарисованной Барби. Первоклашка-отличница или экзорцист? Мой когнитивный диссонанс усугубляется в разы.

– Добрый, ага, – поглядываю на девочку и слежу за тварью на потолке. – Ты реально экзорцист?

– Эдита, экзорцист шестого разряда. Работаю в МФЦ с Дариной Дмитриевной. Она меня и вызвала. Сказала, её сестра одержима демоном, – снимает с плеч рюкзак и задирает голову. – Ага, ясно. – Делает шаг в сторону.

Существо шлёпается с потолка и остаётся лежать на полу скрюченной недвижимостью. То ещё зрелище, конечно… С одной стороны, чудовище похоже на мою жену, а с другой – это демон.

– Это ты сделала? – растеряно смотрю на экзорцистку.

– Я, да. А вы, собственно, кто такой?

– Муж Дарины… Раж я, – нервно сглотнув, наклоняюсь к обездвиженному телу.

– Не знала, что она замужем.

– Мы недавно поженились, – хриплю. – Так это Даря или нет? – поднимаю глаза на девочку.

– И да, и нет. Вы не видели, как всё произошло?

– Нет, не видел. Я сам недавно пришёл.

– Думаю, демон перебрался в Дарину Дмитриевну из её сестры. Так сказать, сменил сосуд, – заключает с умным видом.

Кому сосуд, а кому жена. Я ведь подумал, что кто-то крайне умело закосил под Дарю, и реально мог шваброй её отходить. От этой мысли становится ещё хреновее…

– Мы будем что-то делать или как? – напираю на экзорцистку.

– Для начала мне надо увидеть сестру Дарины.

Любу? А фиг знает, где она. Принюхиваюсь. Кажется, в кухне.

Раз, два, три, четыре, пять… Нашёл. Любовь в белом платье с розовым пятном на подоле сидит на полу у холодильника. Коленки к груди прижала и раскачивается, глядя в одну точку. Выглядит она как махровая посетительница дурки.

– С катушек слетела? – спрашиваю у специалиста.

– Не исключено, – Эдита разглядывает Любу. – Судя по всему, демон пробыл в её теле не меньше полугода. Психика не выдержала.

– По ней и видно, – хмурюсь.

– Всё, – девочка отряхивает руки, – можем оформлять договор, – достаёт из розового рюкзака бумаги.

– Какой договор? Разве ты не коллега Дари из МФЦ?

– Коллега из МФЦ, но вызов частный. То есть платный, – протягивает мне бумаги. – Ознакомься, подпиши и приступим.

Читаю и офигиваю: цена вопроса – четыреста пятьдесят кусков.

– Такая маленькая и такая жадненькая, – поднимаю глаза на девочку.

– Мне семьсот лет, если что, – вздёргивает курносый нос. – И вообще, ты не в той ситуации, чтобы торговаться.

Это правда. Думаю, никому не придёт в голову торговаться, если в жену вселился демон. Да я и не собирался сбивать цену, просто прифигел от прайса.

– Безналом принимаешь? – достаю телефон из кармана.

– Принимаю, – улыбается девочка.

Эдита диктует номер, и я перевожу ей деньги. У меня на карте остаются шесть тысяч рублей. Вот оно как бывает – планируешь купить лекарство от сексуального бешенства, а тратишь все бабки на экзорцизм. Спасибо, Люба! Где она только этот «сифилис» подцепила?..

– Давай уже делай что-нибудь, – поторапливаю девчонку. – Я не хочу, чтобы моя жена тоже слюни начала пускать, – киваю на Любовь.

Экзорцистка работает. Я ассистирую. Первым делом несу Дарину в спальню, укладываю на матрас и привязываю её к кровати, любезно предоставленными Эдитой верёвками. Пока я вожусь с вязками, экзорцистка чертит мелом круг на полу, потом щедро посыпает пол солью и расставляет чёрные свечи. Двадцать первый век на дворе, а демонов изгоняют по старинке. Надеюсь, осинового кола не будет? Или осиновый кол – это не про демонов? Короче!..

– Всё? – у меня терпение на исходе.

– Почти, – девочка прищёлкивает пальцами, и фитили свечей вспыхивают огоньками. – Сейчас только найду сосуд, – снова лезет в рюкзак.

Эдита извлекает оттуда лампу Алладина. Натурально восточная масляная лампа с блошиного рынка. Это, я так понимаю, новая жилплощадь демона. Теперь, если мне предложат лампу с джинном, я десять раз подумаю, прежде чем её взять.

– Начинай уже, – плюхаюсь в крутящееся кресло на колёсиках.

– Начну. Как только ты выйдешь. Я не работаю на публику, – заявляет девчонка.

Так и хочется хорошенько дёрнуть Эдиту за косичку, чтобы не выкаблучивалась. Но она экзорцист. Затаит обиду, и полезут у меня демоны из-под кровати без перерыва. Хуже всего, что от такой, как Эдита, не спрячешься – она и с того света достанет. В общем, возмущаться отменяется – иду на выход.

Стою в коридоре и слушаю, как за дверью происходит обряд экзорцизма. От этих звуков у меня седых волос прибавилось. На жопе. За жену страшно.

Приоткрыв дверь, заглядываю в комнату.

– Ты всё испортишь! – не своим голосом орёт Эдита. – Вон!

Меньше всего я хочу всё испортить. Ещё раз увидеть бешеную Дарю на потолке – сердце может не выдержать. Бедная моя девочка…

Экзорцистка громко читает заклинание, а демон визжит, вопит и вообще ведёт себя невоспитанно. Сломал что-то из мебели походу.

Я как кол проглотил – напряжённый, с прямой спиной, стою в коридоре и молюсь Луне, чтобы жена пережила весь этот ужас и не сошла с ума. Одной сумасшедшей в семье достаточно.

Внезапная тишина болью врезается в уши. Толкаю дверь, захожу в комнату – бардак тут конкретный. Довольная экзорцистка собирает инвентарь, а моя Даря сидит на кровати с абсолютно растерянным выражением лица.

– Лап, ты как? – быстро иду к ней.

– Н-нормально… – у бедняжки зуб на зуб не попадает. – Уж-ж-же…

Подбираю с пола одеяло, накидываю жене на плечи и, сев рядом, сгребаю её в охапку. Трясёт лапу неслабо. Колотит прям.

– Всё хорошо. Его больше нет, – бормочу банальные глупости, не зная, как ещё успокоить Дарю.

– Матёрый демонюга, – со знанием дела заявляет белокурая девочка. – Чуть в меня не зашёл.

– Спасибо, Эдита Павловна, – немного отойдя от шока, Даря благодарит спасительницу.

– Всегда пожалуйста. Обращайтесь ещё, – улыбается экзорцистка.

– Нет уж, – хмурюсь, крепче обнимая жену. – Обойдёмся без демонов.

– Всякое бывает, – хмыкает Эдита. – Дарина Дмитриевна, завтра на работу можете не приходить. Я даю вам освобождение на один день, начальство сама уведомлю. Отдохните, снимите стресс. А демона я забираю с собой – опасный экземпляр.

– Угу… – Даря кивает. – Сколько я вам должна?.. Можно рассрочку?

– Ваш муж всё оплатил. Не переживайте, – надевает розовый рюкзачок на плечи. – А сестре вызовите скорую. Психиатрическую бригаду.

– Любе? – встрепенувшись, Даря выбирается из моих объятий. – Что с ней?

– Я не доктор, к сожалению. Диагноз поставит психиатр, – вздыхает девочка. – Не провожайте.

– До свидания, – Дарина заворожено смотрит в спину коллеге.

Входная дверь хлопает, а моя жена вздрагивает.

– Люба там… В кухне, – беру Дарю за руку.

Глава 22

Растормошить Любу не получается. Что мы с Раждэном только ни пробовали: уговаривали, просили, ругали – ноль эмоций. Любовь сидит на полу у холодильника и раскачивается, обхватив коленки руками. Взгляд строго в одну точку – в пустоту.

Раж чёрт знает какой раз проводит ладонью перед лицом моей сестры и вздыхает:

– Ну чо, вызываем бригаду?

– Психиатрическую? – смотрю на него, жалобно сведя брови.

– Терапевтическая здесь точно не в кассу.

Сама вижу. Но мне жалко Любу. Отправлять её в дурку… это неправильно.

– Мою сестру запишут в шизофреники. Но ведь это не так, – пылко объясняю волку. – Всё, что случилось – реально. Понимаешь, о чём я?

– Понимаю. – Раждэн вздыхает, берёт табуретку и присаживается за стол рядом со мной. – Но мы не можем оставить её здесь в таком состоянии. Твоей сестре нужна помощь специалиста.

Раж прав. Демон провёл в теле Любы не меньше полугода, а это очень и очень серьёзная нагрузка на психику. Я после получаса тесного «общения» с этой тварью чувствую себя подавленной и разбитой, что говорить о моей сестре. Ей нужна помощь психиатра.

– Ты прав, – вздыхаю тяжело. – Вызывай скорую, а я попробую переодеть Любу.

Сестра до сих пор в моём свадебном платье, но я не сержусь на неё. Не за что. Всё, что Люба творила последние шесть месяцев, это не она, а демон в ней. Где только подцепила эту гадость?

Беру сестру под локоть, тяну вверх, а она послушно встаёт. Ни тени эмоции на бледном лице. Веду Любу в спальню, усаживаю на кровать и открываю шкаф, чтобы найти для неё другую одежду.

– Он из меня в тебя… – едва слышно шепчет сестра.

Оборачиваюсь, смотрю на Любу, и сердце сжимается от боли. Ей сильно не повезло. Бедняжка жила и даже не подозревала о магических существах, а тут такое…

– Люб, ты как? – подхожу к ней, наклоняюсь и заглядываю в абсолютно пустые глаза.

Молчит. Представить страшно, что творится у неё в голове.

Переодевать сестру приходится, как куклу. Я вспотела, пока возилась, но справилась. Полчаса – и Любовь в тёплой пижаме с котиками с полным безразличием встречает психиатрическую бригаду.

Заключение врачей после осмотра: надо везти Любу в стационар. Ожидаемо. Но всё равно тяжело.

Собираемся, едем. Я с сестрой в машине скорой помощи, а Раждэн за нами на машине. Пока есть время, пытаюсь придумать стройную историю для беседы с врачом. Бригаде скорой помощи я наплела что-то – сама уже не помню что – но в дурке будут спрашивать подробно.

– Пойти с тобой? – Раж встречает меня у крыльца психиатрической больницы.

– Подожди в машине, пожалуйста.

Мимоходом касаюсь руки мужа и ныряю в приёмное отделение. Местный дурдом – то ещё местечко. Бюджетность и безнадёга.

Врач в приёмнике вроде адекватный. Только говорит непонятно. Ступорозный синдром, катотанический ступор, мутизм – что всё это значит?

– Доктор, пожалуйста, объясните, что с моей сестрой? – умоляюще смотрю на врача. – Это пройдёт?

– Обследуем, поймём и попробуем помочь, – мужчина в белом халате пишет какие-то цифры на листочке. – Вот телефон отделения. Звоните узнавайте о состоянии родственницы. Свидания по четвергам.

Камень у меня на сердце становится ещё тяжелее. Любу закроют в психушке с правом свидания раз в неделю. Я положила ей телефон в сумку с вещами, но мне его вернули. Не положено. Да и смысл? Люба ни с кем не разговаривает.

Смотрю, как санитар ведёт мою сестру по длинному коридору, и едва не плачу. Люба похожа на послушную собачку – куда потянули за поводок, туда и пошла. Никогда её такой не видела.

Бумаги заполнены, пациентка отправляется в отделение, а я могу быть свободна. Выхожу на крыльцо, спускаюсь по ступенькам и всхлипываю.

– Лап, ты чего? – Раж тут как тут. – Что сказали-то?

– Сказали, будут обследовать, а потом лечить, – шмыгаю носом.

– Значит, Любе помогут, – муж обнимает меня. – Не плачь, лап.

– Как я не замечала в ней демона? – прижимаюсь щекой к крепкой груди зверя. – Полгода… Что я за специалист, если не видела демоническую сущность шесть месяцев? Я должна была понять.

– Вот только себя винить не надо, – Раждэн целует меня в макушку. – Ты тоже пострадала.

– По сравнению с Любой, я в порядке, – вздыхаю. – Хотя…

– Что?

– Знаешь, я чувствую себя грязными трусами, которые сняли и бросили в корзину для стирки. Мерзко, – поджав губы, поднимаю голову и смотрю на волка.

– Сегодня ночуешь у меня, – заявляет решительно.

– Ты серьёзно? – растерянно хлопаю ресницами. – А как же твоё бешеное либидо?

– Потерплю, – волк хмурится. – Одну я тебя не оставлю.

Раж прав – не стоит мне сегодня оставаться одной, но… Снова у меня в голове звучит фраза на драконьем. Предсказание девушки-ангела из Петри постоянно всплывает в памяти. Глупость, а гадалка – обычная шарлатанка. Но червячок страха грызёт душу.

– Поехали в гномий бар, – вытираю пальцами слёзы со щёк.

– Хочешь выпить? – Раждэн удивлён. – Лап, из тебя точно весь демон вышел? – окидывает меня внимательным взглядом.

– Весь, не сомневайся. Мне просто нужно быстро и качественно расслабить нервы. Есть другие предложения?

Раж не перестаёт сканировать меня взглядом. Да, я не из тех, кто топит стресс в рюмке, но сегодня особенный случай, а завтра не на работу. Почему бы и да?

– Ладно, поехали, – наконец, соглашается. – Выпьем чисто символически.

– Чисто символически, – кивнув, беру зверя под руку.

* * *

Сумасшедший вечер плавно перетёк в не менее сумасшедшую ночь. Возможно, идея лапы напиться не так уж плоха. Безудержного веселья не будет, но мы расслабим нервы, а потом поедем ко мне и крепко уснём без опасных сексуальных приключений.

В гномьем баре царит туманный никотиновый полумрак, играет приятная музыка. Бородатый хозяин за стойкой натирает стаканы белоснежным полотенцем, а немногочисленные посетители потягивают алкоголь за столиками. Сегодня здесь, прямо скажем, не аншлаг. И это хорошо.

– Раж, дорогой! Рад видеть тебя и твою спутницу! – гном приветливо улыбается. – Всё как обычно?

– Да, всё как обычно, – поглядываю на хозяина заведения, помогая лапе снять пальто. – Мы ненадолго.

– Понял! Всё сделаю!

Мы с женой занимаем мой любимый столик, и я вспоминаю, что со всей этой психиатрической суетой забыл вручить ей букет, который купил в качестве извинений. Цветы остались в машине, в багажнике. И кое-что ещё собственного сочинения в кармане. Не до романтики сейчас – момент неподходящий.

Хозяин бара приносит нам две стопки гномьей настойки. Лапа хватает рюмку и осушает до дна. Морщится. А я сижу с глазами-овалами. Ничего себе у меня жена…

– Чего не пьёшь? – выдохнув, спрашивает Даря.

– Та-а-а… – кошусь на рюмку. – В прошлый раз, видать, напился до краёв.

Мне от запаха этого пойла воротит. Надо было пивка взять.

– Не хочешь, как хочешь, – пожав плечиком, лапа цапает мою стопку.

Содержимое рюмки исчезает в моей жене за пару мгновений.

– Всё нормально? – охреневший, смотрю на неё.

– Нормально, – морщится и ставит пустую рюмку на стол. – Повторите, пожалуйста! – прищёлкнув пальцами, обращается к гному.

– Галя, у нас отмена! – тоже щёлкаю пальцами.

Гном за барной стойкой в смятении, а лапа хмурится. Она всегда недовольна, когда я пытаюсь её контролировать. Но, ёлки, это алкоголь! У Дари после пары рюмок настойки глаза хмельные, выпьет больше – и её унесёт.

– Повторите! – настаивает.

– Не повторяй! – не сдаюсь.

– Раж, в чём дело? – Дарина складывает руки на груди. – Ведёшь себя, будто ты мой папочка, – морщит носик.

Прям под дых сейчас было. Я не папочка, а муж! Но да… Я веду себя как старый брюзга. Ещё немного – и прочитаю лекцию о вреде алкоголя. Душнила, ё-моё!

– Моей даме стопку настойки, а мне кружку пива! – киваю гному.

– Две стопки! – Дарина повышает ставки.

Мне остаётся только крепче стиснуть зубы. Не хочу, чтобы она считала меня старым моралистом.

– Ваши напитки, – улыбчивый гном приносит заказ.

– Завтра на меня свалится похмелье и груз проблем, – лапа берёт стопку в руку, – но сегодня я не хочу об этом думать.

– За тебя, – приподнимаю кружку и, не притрагиваясь к пенному, ставлю на стол.

– Будем, – выдохнув, лапа выпивает настойку.

Пьянеет моя жена быстро и канонично. Сначала у неё в глазах появляется хмельной блеск, потом язык начинает заплетаться…

После восьми рюмок гномьей настойки Дарину Дмитриевну можно выносить из бара. Но мы сидим. Я же не старый моралист. Не-е!

– Ещё? – спрашиваю, окинув взглядом пустую тару на столе.

– Не-а… хватит, – заявляет хорошо так пьяненькая лапа. – Гулять хочу!

– В смысле? По улице?

– Да!

Даря сползает с высокого табурета и зигзагами идёт к выходу. Сумочка остаётся на столе, а пальто на крючке. Ей пофигу вообще.

– Запиши на мой счёт! – киваю гному.

Хватаю вещи жены и иду за ней.

Уже на улице помогаю Дарине надеть пальто, сую её сумочку себе под мышку и выставляю локоть, предлагая стать поддержкой и опорой на ближайшие хрен знает сколько шагов.

Машина остаётся на парковке у бара, а мы идём гулять. Не, не идём – пишем. Что может быть лучше, чем пройтись с хмельной женой по Старому городу в три часа ночи?

– Знаешь, а мне стало легче, – признаётся лапа, когда мы заруливаем в глухой тупик между домами.

– Это хорошо… – оглядываюсь. – Но куда-то мы с тобой не туда пришли.

Старый город – сравнительно безопасный район, но всё равно не стоит шастать по таким местам ночью. Не, я, конечно, решу проблемы, если они появятся, но мне хотелось бы завершить сегодняшние сутки мирно. Приключений хватило.

– Почему не туда? Туда, – лапа едва ворочает хмельным языком, а в глазах у неё беснуются весёлые черти.

– Ё-ёперный театр! – хватаю хрупкую девичью ручку, которая настойчиво лезет мне в брюки.

– Ты чего? – жена улыбается. – Расслабься, – шепчет и, прикусив губу, смотрит на меня однозначно похотливым взглядом.

Не, всё-таки я старый моралист… Не в смысле – нельзя на улице, а в смысле – не могу позволить себе убить жену в порыве страсти. Но член стоит, а самоконтроль на грани фола.

– Опасно, лапа… – прохожусь взглядом по сладким пухлым губкам, а потом целую жадно.

Этот поцелуй можно считать полноценным сексом. Я трахаю ротик жены языком, рычу и, кажется, вот-вот спущу в штаны. Такого я ни с одной бабой не испытывал. И не испытаю. Всё, я приплыл.

Даря, обломщица, отрывается от моих губ. Но от меня не отлипает. Обнимает за шею и трётся плоским животиком о гудящий у меня в штанах ствол. Дразнит. Опыта у девочки немного, зато много желания. И этот её взгляд… О, Луна!

– Знаешь, чего я сейчас хочу? – Даря опускает глазки вниз и облизывает губы.

Не, не может быть… Да нет! Нет же!

Да…

Жена опускается на колени и тянет вниз собачку на ширинке моих брюк. Смотрит на меня снизу вверх, ломая всё мои моральные шлагбаумы к чёртовой матери.

Отказаться от минета? Я что, похож на идиота?

– Твою мать… – рычу, борясь с искушением.

Даря сжимает пальчики на каменном стояке с пульсирующими венами. В её хрупком кулаке мой ни хера не маленький член кажется ещё больше.

Что же ты со мной делаешь, девочка?..

Красавица трогает меня осторожно, несмело, а всё, о чём я могу думать, – это как жёстко отыметь её в сладкий горячий ротик.

Громкий стон рвётся из горла, бьётся эхом о стены домов, и я кладу ладонь жене на затылок. Никто не знает, чего мне стоит сейчас контролировать собственные желания. Ситуация на грани. За гранью, сука, ситуация! Вся кровь в паху, мыслей нет, а стояк такой что, кажется, сейчас взорвусь. Пухлые губки жены несмело касаются налитой головки. Она собирает язычком каплю прозрачной смазки, а этот её разбитной хмельной взгляд меня добивает.

А-а, ч-чёрт возьми!

Атмосфера ночной улицы и скромница, вдруг превратившаяся в развратную девчонку – от такого сочетания у меня рвёт крышу. А ещё я точно знаю, что у жены я во всех смыслах, кроме поцелуев, первый. Вообще отвал башки!

– Давай, девочка… – хриплю, глядя на развратную картинку внизу. – Оближи…

Горячий язычок проходится по напряжённому стволу вниз. Вверх. Вот так, моя, хорошо. Умница.

Сжимаю пальцами точёный хрупкий подбородок, и Даря послушно открывает ротик. Всё. Обратной дороги нет. Уже не остановлюсь. Пухлые губки жены скользят по твёрдому стволу, а я еле держусь, чтобы не сорваться. Бёдра занемели от напряга, толкаюсь во влажную тёплую тесноту и мысленно останавливаю себя, чтобы не сделать больно, не навредить лапе.

Кайф, мать его! Какой же это кайф! И ад. Моя личная преисподняя, раскалённая докрасна, в которой демоны превращают меня в пепел.

Разум в режиме «Выкл», звериные инстинкты на максимуме, но я каким-то чудом держусь. Всё, что нужно, – кончить и не убить жену. Кончить, а потом сломать что-нибудь. Но только не мою лапу.

О, Луна, я прошу, дай мне сил… Дай сил…

Да-да-да!

Кончаю в рот Даре и ору, как безумец. Мне одновременно хорошо и охеренно плохо. Ноги подкашиваются, в башке звенит, а реальность мигает, как новогодняя ёлка.

Свет перед глазами вспыхивает, и я обнаруживаю себя с окровавленными руками рядом с покорёженным мусорным баком. В окнах домов вспыхивает свет, люди мелькают за стеклом, кто-то громко и грозно обещает вызвать полицию.

Оборачиваюсь. Лапа… Она стоит, обняв себя за плечи, и смотрит на меня, не зная, что делать. Я снова выплеснул бешенство на глазах у жены. Не знаю, какой силой духа нужно обладать, чтобы сохранять спокойствие, когда я крушу всё вокруг…

– Я напугал тебя? – выдыхаю.

– Нет, – мотает головой и идёт ко мне.

Колготки капроновые порваны на коленках, волосы растрёпаны, пальто расстёгнуто. И ни капли хмеля во взгляде. Моя красивая нежная девочка. А я зверь.

– Пойдём отсюда, – обнимаю жену за талию и веду прочь из глухого тупика между домами.

– Раж, прости, – вцепившись пальчиками мне в куртку, пищит тихо. – Я сглупила. Опять. Не стоило так рисковать ради пары минут непонятно чего, – отводит взгляд.

Останавливаюсь. Смотрю на жену и так много хочу ей сказать. Но то ли я чёртов косноязычный придурок, то ли слов таких не придумали, чтобы описать мои чувства.

– Это лучший минет в моей жизни, – говорю искренне. – Ты лучшая, лап.

– Правда? – растерянно хлопает пушистыми ресничками.

– Да. И ты не представляешь, как сильно мне с тобой повезло.

Моё бешенство – это плата за второй шанс, который подарила мне Луна. Каждая близость с женой – большой риск потерять её. Иначе и быть не могло. Потому что ничего в жизни не даётся просто так. За всё надо платить. И я банкую.