Текст книги "Вторая единственная (СИ)"

Автор книги: Ева Есени

Соавторы: Ляна Вечер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Глава 43

Гусей в подъезде у Дарины не обнаружено. Обнаружен оборотень в предынфарктном состоянии. У лифта выходной, а я уже ни хрена не мальчик по лесенкам скакать! Одышка, аритмия – все дела. Короче, мотор в груди не рад такому кардио.

Девочка ворочает ключом в замке, а я стою, согнувшись, за коленки держусь и на неё поглядываю. Хорош защитник! Чуть не сдох, пока шёл. Не, если гусь из мусоропровода выпорхнет, я ему, конечно, наваляю, но от этого не легче.

– Ты дома?! – открыв дверь, громко спрашивает Даря. – Нет её… – улыбается едва заметно.

– Кого… нет? – сиплю, пытаясь дышать, но в груди словно заклинило.

– Сестры. Я с сестрой живу, – Даря смотрит на меня, стоя вполоборота. – Тебе плохо? – в её голосе появляются нотки беспокойства.

– Со мной всё хорошо, – натягиваю на губы улыбку и выпрямляю спину.

Зря-я-я… От резкой смены положения стало ещё хуже.

– Выглядишь не очень, – справедливо замечает Даря.

– Водички не нальёшь? – приваливаюсь плечом к соседской двери.

– Заходи, – берёт меня за руку и тащит в квартиру. – Я тебя чаем напою.

Да, чаю я бы выпил. С валидолом.

Квартирка не богатая, но уютная. Сразу видно, что здесь живут девочки.

– Не боишься малознакомого мужика в дом приглашать? – стягиваю с ног ботинки, поглядываю на хозяйку.

– Я уже ничего не боюсь… – бубнит тихо. – Проходи в кухню, а я пока переоденусь, – добавляет громче и уходит в комнату.

Захожу в небольшую кухню и, первым делом открыв холодную воду в кране, присасываюсь к живительной влаге. Вот теперь хорошо!

Устраиваюсь за столом с телефоном и туплю в экран на номер моей пары. Ни звонка, ни сообщения от неё. Жанне вообще не интересно, где я два часа шляюсь? Позвоню поинтересуюсь.

– Да-а… – зевает в трубку волчица.

– Разбудил?

– Нет, я фильм смотрю. Ты что-то хотел?

Была надежда, что Жанна хотя бы изобразит волнение. Не срослось.

– Ничего. Приятного просмотра, – отключаю звонок.

Надо признать, что наши отношения скончались, только похоронить их нельзя. Истинная пара – вместе до последнего вздоха. Звучит как реклама ритуальных услуг.

– Всё, я переоделась, – Даря заходит в кухню. – Сейчас будем пить чай, – берёт чайник, идёт к раковине.

В красном свитере до колен, в полосатых шерстяных носочках – уютная девочка-лапочка. Она шуршит по кухне – на стол собирает. Для меня. Хотел бы я, чтобы Жанна так встречала меня дома. Пусть не каждый день, но иногда.

– Тебе лучше? – наблюдаю, как Даря бодро снуёт от холодильника к столу и обратно. – Голова не кружится?

– Всё прошло, – улыбается. – Думаю, мне было плохо из-за стресса.

А последствия этого стресса теперь на лице девочки.

– Надо было снег приложить. Теперь синяк на скуле вылезет.

– Ну и ладно, – Даря машет ручкой. – На работу ещё нескоро. У нас каникулы новогодние.

Кому ну и ладно, а кому нет. Мне, например. Я с гусём ещё встречусь и спрошу с него за рукоприкладство. У меня гештальт не закрылся, свербит. Как там его? Вова вроде. Короче, мало Вове не покажется.

– Каникулы… – Вспомнить значение этого слова получается не сразу. – Я забыл, когда нормально отдыхал.

Бали-шмали с Жанной не в счёт. Я там отдыхать не умею, только напрягаюсь.

– Расскажи о себе. – Девочка, подперев щёку кулаком, смотрит на меня.

Ей интересно узнать обо мне?.. А мне приятно рассказать. Я давно ни с кем по душам не разговаривал.

Уютная беседа с девочкой-лапочкой расслабляет, и я забываю, что мы познакомились несколько часов назад. Ощущение, что я знаю Дарину всю жизнь. Рассказываю ей о своей работе и на автомате выкладываю из кармана на стол телефон, достаю пачку сигарет, зажигалку. Закуриваю.

– …Не работа мечты, конечно, но пойдёт, – выпускаю изо рта сигаретный дым.

А хозяйка строго гнёт бровь, глядя на тлеющую сигарету.

– К-хм… – выдаёт с тонким намёком.

Да-а… дал я маху. Забылся.

– Прошу пардону, – смотрю на девочку виновато. – Куда выкинуть можно?

– Давай, – вздыхает, – выброшу.

Забирает у меня сигарету и идёт к раковине. Потушив окурок под струёй воды, Даря открывает дверцу мойки, чтобы выкинуть его в мусорное ведро, но замирает. И я тоже…

Из-под раковины лупит яркий жёлтый свет – как дверь в рай открылась, честное слово. Не хватает только эпичных завываний хора.

– Это чо? – перевожу взгляд на девочку.

– Портал, – пожимает плечиком, будто всё в порядке. – В другой мир.

– У тебя в мойке дверь в другой мир? – лупаю глазами, ни хрена не понимаю.

– Не всегда, но сейчас – да. Так уже было в лифте… – хмурится.

– В смысле? – я вообще перестаю что-либо понимать.

– Я хотела сказать, так бывает, когда магическое существо оказывается вместе с немагическим существом в пространстве портального типа, – выдаёт Даря. – Мы с тобой в маленькой кухне… – наклоняется и заглядывает под раковину.

– Э-э! Не лезь туда! – встаю из-за стола, подхожу к девочке.

– Разве тебе неинтересно, куда ведёт этот портал? – спрашивает, а в глазах скачут чертенята. – Мне очень интересно.

Матюгнуться не успеваю – девчонка уже наполовину в портале. Вот же а! Оставила мне только аппетитную попку и стройные ножки в шерстяных носочках. Вместо того чтобы срочно вытаскивать обезбашенную девочку из светящейся дыры, я стою и залипаю на её сочный персик. Пятиминутка уютных разговоров за чаем закончена. Здравствуй, приход похотливый!

– Твою мать… – отмерев, хриплю. – Даря, вылезай оттуда!

Не слышит. Или делает вид, что не слышит. Ножкой дёрнула и дальше стоит на четвереньках. Ещё немного так постоит, и я забуду, что у меня есть истинная пара!

Жанна? Кто это? Не, не слышал.

Дарина выныривает из светящегося пространства под раковиной. Встаёт и с улыбкой протягивает мне горсть снега.

– Потрогай его! – предлагает с восторгом.

Что я снег никогда не трогал, что ли? Ну, окей. Дотрагиваюсь до сугроба на ладошке девочки, и у меня случается диссонанс восприятия – выглядит как снег, но он тёплый.

– Как так-то? – офигев, смотрю на Дарю.

– А вот так, – она хитро улыбается. – Там много интересного. Идём посмотрим.

Стряхнув тёплый снег в раковину, Даря снова исчезает под раковиной. На этот раз вся. Авантюристка!

Мне тоже приходится лезть в портал. А что ещё остаётся?

* * *

Я стою в шерстяных носках на снегу, и мне не холодно. Офигеть! Раньше я о таком только слышала.

– Мы в лесу? – Из портала появляется мой зверь.

– Технически. – Прохожусь взглядом по заснеженным деревьям. – Думаю, это дипломная работа студента-демиурга. Блуждающий мирок.

– Ничо не понял, – Раж осматривается. – Но здесь красиво.

Да, очень красиво. И необычно. Сказочный зимний лес: сугробы, иней на деревьях и туманная дымка в воздухе, но мороз не чувствуется. Тепло как в погожий весенний денёк. А уютный полумрак добавляет этому месту уюта и романтики.

– Не вникай, – мягко улыбнувшись, смотрю на мужа. – Прогуляемся?

– А дырка? – косится на портал. – Она не схлопнется, пока мы гуляем?

Надеюсь, что схлопнется. А я сделаю вид, что понятия не имею, как отсюда выбраться.

– Не думай об этом. Идём, – беру Раждэна под руку.

– Ты слегка сумасшедшая, – он вздёргивает бровь. – В хорошем смысле этого слова, – улыбается.

– Не исключено, – улыбаюсь в ответ.

Я выгляжу спокойной и уверенной в себе, но в груди взрываются эмоции. Бах! Бах! Бах! Хочу поцеловать моего зверя, прижаться к нему, сказать, что люблю больше жизни. Боже… Я люблю его, а он меня не знает. От этого так больно, что дышать невозможно!

Я бы хотела рассказать Раждэну правду о нас, но нельзя. Из-за этого может получиться ещё хуже, чем уже получилось. Будущее вообще очень капризно, и, меняя его, надо сохранять спокойствие, а Раж не умеет держать эмоции в узде.

Вопрос о том, как мне обскакать Жанну, остаётся открытым. Раж считает волчицу истинной парой, а я для него – случайная знакомая. Надежда, что зверь почувствует нашу с ним связь, тает.

Он ведёт себя как девяностолетний старик, честное слово! Я уже и попой перед ним крутила, и губы облизывала, и… И что только ни делала там, в кухне! Ему фиолетово. А я, дурында, ещё в чай ему «Умеренность» подмешала. Думала, у меня всё сто процентов получится.

Самоуверенность меня когда-нибудь погубит.

Оборотень наклоняется и зачерпывает пригоршню снега:

– Он тёплый, но тает… – мнёт миллион слипшихся снежинок в лапе. – Охренеть!

Природовед, блин! Ещё бы спросил, какие деревья и кустарники здесь растут!

– Просто демиург был двоечником, – бурчу сердито.

Где мой развратный похотливый зверь? Обычно Раж заводится с пол-оборота так, что уже не остановить. Но не сегодня. Не со мной. Я не хочу верить, что в этой реальности совсем не привлекаю мужа. Этого просто не может быть!

– Уф-ф… – оттягиваю вырез свитера, дую себе на грудь. – Жарковато здесь, да?

Поглядываю на Ража, пытаясь уловить хоть нотку ответной реакции. Стоит, смотрит на меня, а лицо каменное. Хоть бери его за член, блин, чтобы проверить – встал или нет.

– Нормально вроде, – волк и бровью не ведёт.

– А мне жарко… Я бы сняла свитер, но под ним ничего нет. Кроме трусиков, – облизав губы, добавляю и смотрю на мужа.

Раждэн, которого я знала, после такого намёка содрал бы этот свитер с меня к чёртовой бабушке. Но нет…

– Можем вернуться в кухню, если хочешь, – предлагает ровным тоном.

– А ты? – шагнув к зверю, пересчитываю пальцем пуговицы на рубашке. – Чего ты хочешь? – заглядываю ему в глаза.

– Водички бы… – хрипит. – В горле пересохло.

Непробиваемый! А я чувствую себя дурой. Опыта в обольщении мужчин у меня ноль. Нет, это бесполезно.

– Пойдём поищем родник… – бормочу растерянно. – Да, здесь наверняка есть родник. – Тихо рыкнув, отправляюсь вперёд по тропинке.

* * *

На хрена она сказала, что у неё под свитером ничего нет?! Кроме трусиков, да… Я теперь ни о чём, кроме этих трусиков, думать не могу! Уже час ходим по лесу кругами, а у меня других мыслей не было. Родник, кстати, мы не нашли.

Стоп. Даря мне на секс намекает? Не-е-е… Нет, конечно. Она не похожа на развратную девицу, готовую дать малознакомому мужику. Да и я не смогу. Или смогу?

Я едва держусь, чтобы не сдать себя с потрохами. Моя игра достойна лучших театров! До сегодняшнего дня я не знал, что у меня есть актёрские способности. Но опасные мысли настойчиво пульсируют в голове, отзываясь ломотой в члене. Долго я не выдержу.

Порыв тёплого ветра приносит мне яркий вкусный аромат девичьего тела, и в паху всё сжимается от боли. Стояком уже гвозди забивать можно. На чём держусь – непонятно. Валить надо! Сначала отсюда, а потом из квартиры Дари, иначе всё закончится тем, чего я себе никогда не смогу простить.

– Нам ещё не пора? – поглядываю на портал вдалеке.

Вместо ответа Даря смотрит на меня и молчит. Насупилась. Что такое? Не нагулялась?

– Раж, ты идиот? – выдыхает, а голосок дрожит. – Ты не понимаешь?

– Чего? – на всякий случай делаю шаг назад.

– Того! – Дарина психует.

Она стягивает с себя свитер, комкает его и бросает в меня. Ловлю. И свитер, и моментальный приход от картинки, которую вижу. Вот они… трусики. И девочка-лапочка с шикарной голой грудью. Сосочки розовые острые так и манят облизать их. Да-а, я бы попробовал…

Засада, мать её!

– Девчуль, ты бы оделась, – протягиваю ей свитер. – Я не железный.

– Ты деревянный! – кричит на весь лес Даря, а из её глаз катятся слёзы. – Дуб ты!

От такого поворота я, мягко скажем, охреневаю. Дарина права – я дуб. Но и она не врубается, на что собирается подписаться сама и подписать меня.

Я не железный и не деревянный. Я, сука, живой! Живой голодный мужик, который хочет эту девочку так, как никого никогда не хотел.

– Нельзя мне, понимаешь? – шагнув к Даре, рычу ей в губы. – Нельзя. И тебе со мной не надо…

– Я люблю тебя… – закрыв глаза, шепчет и дрожит.

Взрыв у меня в груди почти ядерный.

Я люблю тебя…

После этих слов во мне что-то изменилось. Всё изменилось. А моя волчья ипостась радостно виляет хвостом, словно эти слова сказала не случайно спасённая мной девчонка, а моя истинная пара.

Я хотел услышать эти слова от Жанны. Она говорила о любви ко мне много раз, но не так. Дежурное «люблю» или «люблю», когда ей надо загладить вину, получить от меня деньги, подарки – всё фальшь. Я верил, а теперь не верю. Мои чувства к истинной угасли совсем. Как такое возможно? Я не знаю.

Да плевать.

Выдираю из рук девочки свитер, выбрасываю его в сторону и цепляю пальцами острый подбородок. Заглядываю ей в глаза и захлёбываюсь нежностью, страстью, желанием сделать её своей. Моя метка на тонкой шёлковой коже смотрелась бы идеально.

Моя девочка. Моя лапочка.

Набрасываюсь на неё с жарким поцелуем – ураганом, вихрем, бешеным чёртом, самим дьяволом. Я сейчас не могу ни думать, ни контролировать себя. Я уже ничего не могу. Только жёстко трахать сладкий ротик языком, прижимая к себе почти голую стонущую от моих ни хрена не ласковых порывов девочку и рычать.

Я – волк. И я страшно голоден.

Над головой серо-розовое небо, а под ногами фантастический тёплый снег. Вокруг нереальность, и в этой нереальности мы – зверь и человечка – одно целое. Крепко прижимая к себе девочку, падаю в мягкий тёплый сугроб и ловко перевернувшись, нависаю над ней. На эту красоту с блеском в глазах я готов смотреть вечно. Она такая нежная, такая желанная. Моя.

Даря подо мной как струнка – напряжённая, звенящая. Её стоны – музыка. И я знаю, что для девочки всё это – не случайный трах с почти незнакомым мужиком. Она любит меня. Любит, чёрт возьми! Оказывается, меня можно любить просто так.

От моих ласк божественный девичий аромат раскрывается как цветочный бутон. Теперь он ещё теплее, вкуснее, слаще. Вгрызаюсь в изящную шею рядом с пульсирующей жилкой и снова рычу, а девочка, всхлипнув от боли, почти загоняет мне коготки в спину.

Я пьян от вкуса Дариной крови: башка кругом – лес вертится как юла. Моё клеймо на шее лапочки… Обычная рана. Она заживёт, оставив шрам – напоминание о том, что я был. Прохожусь языком по ранке, останавливаю кровь, и слёзы текут. Мне больно. Грудь раздирает от проклятой боли!

Мы могли бы стать одним целым. Я бы хотел этого. Но «бы» мешает. Я давно и безнадёжно принадлежу другой. Той, которой нет до меня дела. Той, которую я не люблю.

Дарина собирает губами слёзы с моих щёк, целует и шепчет что-то – я не могу разобрать слов. Девочка вряд ли понимает, что со мной происходит, но искренне пытается успокоить. Плачу как истеричка какая-то. Да, я не смогу быть с Дариной, но хочу отпечататься в её памяти горячим мужиком, а не рыдающим на ней зверем.

Цепочкой жадных поцелуев спускаюсь от губ к груди, а она вздрагивает от каждого моего прикосновения, дышит часто и постанывает от нетерпения. Девочка хочет меня. Ух как хочет! Горячая такая, отзывчивая к моим ласкам. Это заводит и пьянит даже больше вкуса её крови.

– Раж… я не могу больше… – захлёбываясь рваным дыханием, хнычет лапочка.

Отрываюсь от острых розовых сосочков и заглядываю в мутные от страсти глаза Дари. В них космос. Туманность Андромеды, чтоб её! Я даже потерялся на пару мгновений в этой невесомости.

Я тоже больше не могу. Хочу её.

Матерясь, трясущимися от переполняющих душу эмоций руками рывками сдираю с Дари трусики, кое-как справляюсь с пуговицей и молнией на моих джинсах и развожу стройные девичьи ножки. Даря красивая такая. Идеальная. Пусть только на сегодня она моя, но моя. И хрен я остановлюсь – совесть может хоть глотку сорвать, крича о морали. Я аморален, и мне похрену.

Оба хрупких девичьих запястья легко помещаются в моей лапе – прижимаю руки Дарины к снегу над её головой. Член гудит, предвкушая первые, самые острые ощущения, и я резко вхожу в неё. Шёлковая влажная теснота сжимается вокруг каменного ствола, и у меня из горла рвётся стон удовольствия, а Даря кричит. И точно не от кайфа.

Я замираю с членом в девочке и боюсь пошевелиться. Дурак старый… со шпалой между ног. Хрупкая тонкая веточка, а я с ней так грубо.

– Больно? – шепчу в приоткрытый ротик красавицы. – Прости. Я постараюсь аккуратнее.

– Нет-нет… Просто ты… первый, – на припухших от поцелуев губах Дари мелькает слабая улыбка. – Снова…

– Как это? – её слова окончательно сбивают меня с толка.

– Ты мой первый и единственный, – выдыхает.

Она мне только что душу вырвала и запустила к Луне. Я умер. Всё. Нет меня. Пропал.

Ты мой первый и единственный…

Я люблю тебя…

Первый и единственный…

Люблю…

Что же ты со мной сделала, девочка? Я теперь не смогу без тебя.

Глава 44

Уставшие, промокшие, после долгих жарких кувырканий в тёплом снегу, но абсолютно счастливые, мы с Дарей, обнявшись, идём к порталу. Я бы продолжил многочасовое эротическое безумие с девочкой, но пора возвращаться. Сегодня у меня много важных дел.

– Не жалеешь? – робко спрашивает Даря.

– С ума сошла?! – крепче обнимаю её за талию. – Ты лучшее, что случилось со мной в жизни!

Искренностью и нежностью Даря пробила стену, за которой я прятался, думая, что ничего в жизни уже не исправлю. Ещё как исправлю! С этой девочкой я почувствовал себя любимым и нужным. Я забыл обо всём, кроме неё. Как это работает? Не знаю. Но Дарину мне подарила сама Луна, я уверен. Я так долго её ждал, и вот теперь она моя. Моя и точка.

– Смотри не передумай. – Даря кусает губки и поглядывает на меня.

– Это ты не передумай, – хмурюсь.

– И не мечтай, – хихикает, – не передумаю.

От эмоций распирает в груди. Сердце полно мечтами и предвкушением новой жизни. Я завязываю с парным рабством и с Жанной соответственно. Хватит. Я досыта нажрался отношениями с волчицей. Как? Кажется, можно оформить развод или что-то в этом роде. Я не шарю в бюрократии, надо узнавать.

После развода с Жанной я буду подыхать от душевной боли. Но лучше так, чем гнить заживо в отношениях с нелюбимой волчицей, медленно сгорая от тоски по моей девочке-лапочке. Я всё переживу, если Дарина будет рядом.

Пришло время покидать блуждающий мирок. Я мысленно благодарю студента-демиурга за уютный лес с тёплым снегом, и мы с Дариной на четвереньках лезем в портал. Пара мгновений – и мы снова в кухне.

Ля-я, а за окном рассвет! Доброе утро.

Даря первым делом идёт проверять наличие сестры дома. Но я и без этого носом чую, что мы здесь одни.

– Не хочешь, чтобы сестра знала обо мне? – спрашиваю, когда лапочка возвращается в кухню.

– Не совсем, – она вздыхает. – Просто это Любина квартира, и она просила не приводить сюда парней.

Парней! Я расцветаю – плечи расправил, грудь колесом. Давненько меня не называли парнем. Даря даже в такой мелочи умудрилась попасть в десятку. Порадовала старика.

– Какая ты у меня… – от восторга не могу подобрать эпитет и сгребаю девчонку в охапку.

– Мокрая? – шутит, прижимаясь щекой к моей груди.

– Уже? – щупаю её между ножек. – Я только обнял тебя, – юморю, заразившись её настроением.

– Я не об этом! – хохочет девочка, вцепившись пальчиками в моё запястье. – Я вообще вся мокрая. И липкая. Мне в душ надо.

– Иди, – отпускаю лапочку. – Я подожду.

– Я быстро. Туда и обратно, – обещает и тянется за поцелуем.

Целую Дарю сладко, горячо, долго. Я, если что, тоже промок, вспотел и не против пойти в душ с ней, но тогда мы там точно не мыться будем. Приходится отпустить девочку в ванную одну.

Даря щёлкает шпингалетом, включает воду, а я ставлю чайник кипятиться и плюхаюсь за стол. Беру телефон, который всё время, пока мы с Дарей были в лесу, лежал в кухне на столе. Оживляю экран и офигиваю. От даты, мать её! Если верить цифрам, то сегодня тридцать первое декабря. То есть мы провели в блуждающем мирке почти двое суток!

Разгребая тонну пропущенных звонков и сообщений от Жанны, я натыкаюсь на смс от моего работодателя Самвэлла, и седых волос на моей заднице становится гораздо больше. Вчера я должен был подъехать на встречу с партнёрами и привезти с собой документы, которые альфа отдал мне на ответственное хранение. Но, естественно, ни меня, ни доков на встрече не было.

Кося-я-як… Потянет на увольнение. А мне это не нужно! Где я ещё такую работу найду?

Пытаюсь дозвониться до Самвэлла, но он не берёт трубку. Сурен тоже не алё. А потом мой смартфон вообще делает «пилик-пилик» и вырубается – батарея села. Твою ж мать!

Подрываюсь, бегу в прихожую. Натянув один ботинок, матюгаюсь, вспомнив о Дарине, и скачу на одной ноге к ванной. Чуть не ушёл молча, идиот!

– Лапа, мне уехать надо! – стучу в дверь.

– А?! – отзывается девочка.

– Я говорю, мне уехать надо! По работе!

– Хорошо!

Прыгаю обратно в прихожую, надеваю второй ботинок, хватаю куртку и пулей вылетаю из квартиры. Бегу по ступенькам вниз и вызываю такси. Сначала смотаюсь домой за доками, прыгну в мою тачку и полечу в стаю к альфе. Хрен знает как ему всё объяснять.

Такси приезжает через пару минут. Сажусь. Едем.

Эйфория от эротического приключения потихоньку отпускает, и отрезвевший разум выдаёт неприятные мысли. Неприятные, но справедливые. Я хреново поступил по отношению к Жанне. Как бы там ни было, но я ей изменил…

В наше время многие молодые истинные пары разводятся, а я – волчара старый, и закалка у меня старая. Меня учили, что истинная – это навсегда. Я привык так думать и жить так. Кто в этом виноват? Не Жанна точно. Я давно должен был расставить все точки над «Ё», а не доводить ситуацию до края пропасти. Волчица меня не любит, но новость об измене и развод больно ударят по её самолюбию.

М-да, ситуация…

Исправить это нельзя, но можно попробовать смягчить негативный эффект. Жанна всё измеряет в деньгах, наши отношения – не исключение. Кругленькая сумма на её банковском счёте станет хорошей компенсацией морального ущерба. Договоримся. Надеюсь на это.

Успокоив себя, расплачиваюсь с водителем и выхожу из машины. Захожу в подъезд, подношу ключ к замку и застываю. Запахи… Жанна дома. И она не одна – у нас в гостях Самвэлл. Впрочем, ничего удивительного. Наверняка альфа переворачивает мою хату в поисках документов. Могу его понять.

Весь из себя понимающий и толерантный, открываю дверь, захожу домой и снова принюхиваюсь. У меня дома пахнет трахом. Прям конкретно так пахнет! И в комнате какие-то нервные шорохи. Интересное кино.

– Доброе утречко, – прохожу в спальню-гостиную.

Самвэлл стоит у окна, а Жанна сидит в кресле. В комнате ни намёка на переворачивание всего и вся вверх дном, а оборотни выглядят так, словно я пришёл не вовремя. Особенно волчица. Помятая, в глазах влажный блеск. Сомневаюсь, что Жанны плакала от тоски по мне. Скорее, кто-то ей в рот член пихал. По самое горло. Вот слёзки и выступили на глазках бедняжки. Кто бы это мог быть, м?

– Где тебя носило два дня? – без «здрасте» наезжает на меня альфа.

– Попал и пропал, – вздёрнув бровь, смотрю на Самвэлла. – А ты чем занимался, пока меня не было?

– Что за тупые вопросы, Раж? – Жанна решает влезть в наш с альфой диалог. – Вэлл приехал за документами. Мы искали бумаги.

– И как? – ухмыляюсь. – Нашли?

– Нет, не нашли, – рычит на меня альфа. – Где документы, мать твою?!

Я бы поверил, что эти двое чисты передо мной как слёзы младенца, но есть нюанс.

– Ширинку застегни, – улыбаюсь, глядя на Вэлла.

У волка вытягивается рожа, но он быстро берёт себя в руки. Застёгивает молнию на брюках и смотрит на меня до одури наглыми глазами. С Жанной ситуация хуже – у неё паника. Пока тихая, но это ненадолго.

– Документы давай, – требует Самвэлл.

Альфе сегодня с утра все дают: Жанна – рот, я – доки. Нормально у Вэлльчика утро началось. Но у меня лучше!

Иду в кухню, достаю документы из тайника и возвращаюсь в комнату.

– Держи, – отдаю бумаги альфе. – А теперь вали. Мне надо поговорить с Жанной.

– Раж, ты всё не так понял! – запоздало, но горячо оправдывается волчица.

– Рот захлопни, – бросаю ей сухо.

– Вэлл, скажи ему! – Жанна не сдаётся.

– Сама разбирайся, – альфа выходит из комнаты.

Растерянно моргнув, моя без пяти минут бывшая пара плюхается в кресло. А я иду провожать шефа и по совместительству её любовника. Измена Жанны меня не колышит. Вообще. Настрой ровный.

– Кстати, Раж, я забыл сообщить тебе новость, – альфа замирает, держась за дверную ручку, и смотрит через плечо. – Ты больше у меня не работаешь.

– Да насрать. Всё, давай, – киваю на дверь, – у меня дела.

Самвэлл освобождает помещение, а я иду к Жанне. Я собираюсь быть с волчицей предельно честным, но сильно сомневаюсь, что она ответит мне взаимностью. Точек над «Ё» оказалось значительно больше, чем я думал.

Жанна – застывшая в кресле восковая фигурка. Смотрю на неё и не испытываю эмоций. Это странно. Я должен злиться, беситься, негодовать. Хотя бы потому, что волчица отжигала с любовником в моей хате. Но нет, мне фиолетово. Ощущение, что я под качественным успокоительным «Похренин форте».

– Твой телефон… – присаживаюсь на диван напротив Жанны. – Дай мне его, – требую.

Я отлично понимаю, что она не с подружкой переписывалась днями и ночами, но и не с альфой. Не станет Вэлл тратить драгоценное время на переписку.

– Ты поспешил, дорогой, – невозмутимо заявляет моя истинная. – Я собиралась рассказать тебе всё позже, и, поверь, ты бы от этого только выиграл. Но раз уж ты узнал о нас с Вэллом… – Вводит пароль на смартфоне и швыряет его в меня.

Ловлю. Убить меня гаджетом хотела? Смешная.

Открываю мессенджеры на телефоне пары, читаю переписки и глазам не верю. Жанна – шлюха. Элитная. Её клиентов можно пересчитать по пальцам одной руки, но все они состоятельные и уважаемые в городе сильно немолодые оборотни.

Читая всё это, я не испытываю ни боли, ни злости. Только отвращение. Ну и любопытство. Мне жутко интересно, как Жанне удавалось скрывать такое? Да, я постоянно на работе, а у волчицы полно свободного времени. Да, её клиенты не станут светить связью с женщиной лёгкого поведения – в этом плане полная конфиденциальность ей обеспечена. Но! Куда девался запах любовников с её кожи? Я нюх не потерял, должен был учуять.

Ответ на вопрос нахожу в переписке с тёткой Жанны. Волчица подогнала племяннице духи, которые перебивают левые ароматы. Тётя Вера, ёлы-палы! Приличная баба, в гинекологии работает на хорошей должности и барыжит магическими духами. Ай-ай, нехорошо!

– И как тебе с дедушками? – отрываю взгляд от смартфона и смотрю на Жанну. – Круче, чем со мной?

– Они мои клиенты, – выдаёт с раздражением, резко встаёт с кресла и подходит к окну. – Клиенты не лезут мне в душу, не выносят мозг. Я трахаюсь с ними, получаю внимание и деньги.

– М-м, ясно… – киваю задумчиво. – А Самвэлл? Он теперь тоже твой клиент? Или ты ему по дружбе отсосала?

– Вэлл – это другое, – Жанна смотрит в окно через тюль. – Я с детства мечтала, что встречу истинного, и он будет вожаком стаи. Но мне достался ты, – вздыхает тяжело. – Безродный волк на побегушках у альфы.

– Сочувствую, – отвечаю без ноты сочувствия в тоне.

– Знаешь, я смирилась с тем, что моя мечта не сбудется, и приняла тебя как неизбежное зло.

– Спасибо, милая, – улыбаюсь.

– Не иронизируй. В моём горе нет ничего смешного, – фыркает Жанна. – Я просила тебя устроить нам жизнь в стае Самвэлла, но ты отказал. Тогда я обратилась к Сурену. Он сказал, что поможет мне попасть в стаю, но надо немного поработать… – замолкает, кусает губы, – в эскорте. Я ему почти всю выручку от клиентов отдавала.

– Сурен – твой сутенёр? – у меня глаза на лоб лезут от удивления.

– Называй как хочешь, мне всё равно, – обхватив себя за плечи, волчица качает головой. – Сурен сказал, что я должна проработать полгода, а потом он уговорит Вэлла взять меня в стаю.

– Я так понимаю, полгода ты проработала. От звонка до звонка, так сказать, – ухмыляюсь. – Пришло время ублажать альфу?

– Угадал, – шёпотом подтверждает Жанна. – Я претендую на место жены Самвэлла, – добавляет громко и уверенно. – Его истинной мне не стать, но я могу родить ему наследника.

Нормальный поворот! И ничего волчицу в этой схеме не смущает.

– Два вопроса, – закидываю ногу на ногу. – Первый: куда ты денешь меня и мою метку? И второй: разве альфу устроит шлюха в качестве матери его волчонка?

– Наивный, – Жанна наигранно смеётся. – С тобой я разведусь, а твою метку сведу. Я до сих пор этого не сделала только из жалости и сострадания к тебе. А насчёт шлюхи… – поворачивается, смотрит на меня полным ненависти взглядом. – Вэлла интересует здоровое потомство от умной, красивой, образованной волчицы из хорошей семьи. Мне даже заниматься щенком не придётся, – снова отворачивается. – Рожу и скину ребёнка нянькам, пусть воспитывают. Я буду жить в своё удовольствие. В стае.

Развод, значит? Меня устраивает. Только теперь Жанна от меня ничего не получит.

Подхожу к ней, встаю за спиной и тоже рассматриваю улицу за окном. Люди куда-то спешат – пешком и на машинах. Предпраздничная суета будоражит всех, а у меня на сердце покой.

– Жанна-Жанна… – вздыхаю. – И почему ты ничего не можешь сделать нормально? Вечно у тебя всё через жопу.

– Это у тебя через жопу, а у меня всё хорошо, – твёрдо отрезает волчица. – Я буду жить в стае, а ты гнить в этой дыре. Один.

Тут я бы поспорил, но мне лень…

Скоро волчица сведёт мою метку. Тоскливо ли мне от этого? Нет. Безразлично. Я жалею лишь о том, что когда-то заклеймил эту женщину и потратил на неё кучу лет собственной жизни. Жанна того не стоила.

Убираю копну тяжёлых шёлковых волос волчицы ей на плечо – хочу последний раз взглянуть на метку на её загривке. Но… метки нет! Вместо шрама от моего укуса я вижу на шее Жанны ровную смуглую кожу. Это как вообще?..

– Значит, мы разводимся, и ты сводишь метку? – осторожно прощупываю почву.

– Да, дорогой, – волчица поворачивается ко мне. – Только когда это случится, я тебе не скажу. Мне нужно время, чтобы расположить к себе Самвэлла, а тебе придётся меня потерпеть, – улыбается.

Ага, то есть про исчезновение клейма Жанна не в курсе. Всё веселее и веселее!

– Собирай узелок и уё-ё-ё… – ржу как конь. – Вали отсюда короче!

– С чего бы это? – Жанна смотрит на меня как на идиота. – Что ты смеёшься?! – её злит моё веселье.

– С того, что на тебе нет моей метки, – не могу перестать смеяться. – Пошла вон отсюда, незнакомая девочка!

Достаю из шкафа спортивную сумку и начинаю сборы. Шлюхе в моём доме не место.

А Жанна в ужасе бежит в ванную к зеркалу и видит то же, что видел я – полное отсутствие даже намёка на шрам на шее. Её истеричный вопль едва не рвёт мои барабанные перепонки.

– Раж, что это значит?! – волчица врывается в комнату. – Это ты сделал, да?! Ты?!

– Нет, – быстро пакую её трусики и бусики в сумку, – я ничего не делал.

– Но так не бывает!

– Как видишь, бывает, – замираю. – Хотя-я… – щурюсь, – возможно, я внёс вклад в это знаменательное и воистину прекрасное событие. Сегодня я поставил метку другой женщине. Женщине, которую я люблю и которая любит меня.

– Ты?.. – волчица в шоке шагает назад. – Ты мне изменил?! – красивое личико шлюхи покрывается малиновыми пятнами.

– Да, я тебе изменил, – пожимаю плечами. – И Луна решила, что я достоин шанса на счастье. Она подарила мне истинную пару.