Текст книги "Невозможно устоять"

Автор книги: Эстер Модлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Она недавно вернулась из магазина, а потому не знала, чем закончилась беседа Филипа с ее отцом. Во всяком случае, ни тот, ни другой не проявляли ни малейшего беспокойства или озабоченности – и одно это уже радовало.

– Да улыбнись же ты наконец, – попросил Филип, подходя к ней с бокалом в руке.. – Иначе твоя замечательная семья может о нас черт знает что подумать. Например, что ты совсем не рада моему присутствию.

– Но это именно так! – с нескрываемой враждебностью в голосе ответила Памела.

– В любом случае, постарайтесь хотя бы из любви к сестре не испортить ей вечер.

– Достойный совет лицемера!

– Ох, только не начинай опять, умоляю.

– А как еще можно назвать человека, который пытается воспользоваться знакомством со мной, чтобы втереться в доверие к моей семье?

– Ну, детка, ты себя низко ценишь. Неужели знакомство с такой чудной девушкой, как ты, может служить лишь предлогом, а не целью? Кстати, я еще не успел познакомиться с твоей сестрой и ее мужем. Ты нас не представишь?

– Нет.

– А почему?

– Неужели не понимаешь, что твое присутствие здесь порождает массу проблем?

– Не вижу ни одной из них. По-моему, ты, как всегда, все преувеличиваешь. Ну же, перестань хмуриться и начни наконец улыбаться. -С этими словами он ласково погладил ее по плечу. Намела хотела было отстраниться, но сдержалась, уловив на себе заинтересованный взгляд вошедшей матери. – Хочешь верь, хочешь не верь, но я далеко не так коварен и кровожаден, как ты решила.

– Тебе все равно не следовало оставаться, – упорствовала Намела. Ведь ты даже не близкий друг нашей семьи.

– Ну, в этом отношении у меня еще все впереди, поэтому надо же когда-нибудь начинать, – примирительно произнес Филип.

– Именно этого-то я больше всего и опасаюсь!

С этими словами Памела взяла с кофейного столика бокал шампанского и сделала большой глоток.

– А я думал, ты не пьешь.

– Из-за тебя у меня появилось желание надраться!

– В таком случае, на правах старшего товарища хочу напомнить тебе о такой ужасной вещи, как утреннее похмелье.

Она презрительно улыбнулась и направилась к появившейся в дверях сестре – высокой элегантной брюнетке с короткой стрижкой и спокойными серыми глазами. После двух беременностей Мелани слегка располнела, утратив прежнюю девичью стройность, зато приобрела очарование довольной жизнью молодой женщины.

– Поздравляю, сестренка, – сказала Памела, чокаясь с ней. – Двенадцать лет – замечательная дата! Скоро ты получишь медаль за выслугу лет!

Мелани засмеялась и оглянулась на мужа который уже затеял беседу с Филипом.

– А когда и для тебя зазвенят свадебные колокольчики?

Вот именно из-за подобных вопросов Па-меле хотелось, чтобы Филип убрался из ее дома Черт! Теперь вся семья будет строить догадки на их счет. А ему это наверняка безразлично О нет, только не с ним, – тяжело вздохнула Памела. – Да и вообще, я еще не чувствую себя готовой к замужеству.

– Ну, дорогая, все мы так говорим, пока не влюбимся по уши.

– В отношении меня ты ошибаешься, – заверила Памела, внезапно решив вернуться к Филипу и прервать его оживленную беседу с Гордоном. Как бы тот, сам того не желая, не выболтал Кирку некоторые семейные секреты. -Извини, Мелани.

– А я и понятия не имел, что ты знакома с таким знаменитым журналистом, – весело заметил Гордон, повернувшись к ней.

Он смотрел на нее с лукавой улыбкой, словно бы спрашивая: уж не Филип ли был причиной ее недавнего возвращения под утро в вечернем платье?

Ко, возможно, что все это ей только кажется. Да и что тут страшного? В конце концов она уже взрослая и может иметь тайны от своей семьи.

– Да, мы с Памелой большие друзья, – подтвердил Филип, обнимая ее за плечи.

Жест собственника! – с ненавистью подумала она, едва сдерживая желание сбросить его теплую руку. Ладно, сегодняшний ужин я еще как-нибудь переживу, но на этом наша "дружба" закончится!

– Не пора ли нам отправляться в ресторан? спросила Памела и, ловко уклонившись от объятий Филипа, поставила пустой бокал на столик.

Краем глаза она успела отметить, что он посмотрел на нее с нескрываемым удивлением.

То ли еще будет! – пообещала она ответным взором.

Посмотрим! – улыбнулся он, а вслух сказал:

– Уже решено, что мы с тобой поедем в моей машине, а все остальные – в машине твоего отца.

Кем это решено? Что-то не помню, чтобы я принимала участие в каком-либо совещании! возмутилась Памела.

– С тобой все в порядке? – поинтересовался Гордон, заметив перемену в настроении свояченицы.

– Да, все прекрасно, – неестественно бодрым тоном ответила Памела.

А с какой стати ей отказываться? В дороге у нее будет возможность еще раз высказать Филипу все, что она о нем думает. И уж она воспользуется этой возможностью сполна!

Не прошло и пяти минут, как Памелу ожидал новый сюрприз. Когда все вышли на улицу, оказалось, что машиной Филипа является серебристый спортивный автомобиль!

– Странное совпадение, не так ли? – осведомился он, открывая перед ней дверцу.

– Ничего странного, – заявила она, равнодушно пожимая плечами и садясь в машину. – Это лишь подтверждает, что кое в чем ты неплохо разбираешься.

– Кое в чем? – хмыкнул Филип. – И на том спасибо.

Желание затевать ссору у нее внезапно пропало, поэтому всю дорогу до ресторана они ехали молча, следуя за отцовской машиной.

Памеле не хотелось признаваться в этом даже себе, но Филип ей нравился. И сколько бы она ни сердилась на себя за это чувство, ничего не могла с этим поделать. Единственным ее оправданием было то, что трудно устоять перед столь привлекательным мужчиной.

– О чем задумалась? – неожиданно спросил он.

От этого вопроса Памела инстинктивно напряглась, стараясь не выдать обуревающих ее чувств.

– Вспоминала названия ядов, которые обычно подмешивают в пищу, – сухо ответила она.

– Кажется, я еще не говорил тебе, что сегодня вечером ты выглядишь прекраснее, чем когда-либо! – отсмеявшись, заявил Филип.

– Лесть тебе не поможет!

– В чем именно?

Памела смешалась, не найдя, что ответить. Его комплимент пришелся как нельзя кстати. Незадолго до того, как спуститься в гостиную, она зашла в свою комнату переодеться. Для сегодняшнего вечера Памела выбрала шелковое платье до колен цвета кофе с молоком. Оно замечательно гармонировало с ее легким загаром и губной помадой персикового цвета, а распущенные по плечам волосы своей шелковистостью вполне могли конкурировать с материалом платья.

– Послушай, детка, давай хотя бы на этот вечер заключим перемирие, предложил Филип, – и просто хорошо проведем время.

– Боюсь, это невозможно.

– Почему?

– Я уже убедилась в том, что, находясь в твоем обществе, ни на минуту нельзя расслабляться.

– Неужели я так опасен?

Да, но не столько для моего отца, сколько для меня, его младшей дочери, которая уже готова влюбиться в тебя!

Глава 9

– Поверь мне, Памела, – нежно промолвил Филип, так и не дождавшись ответа, – я тебе не враг. И чтобы доказать это, хотел бы сделать тебе предложение...

– Что?! – изумленно поворачиваясь к нему, воскликнула девушка.

– Нет, – засмеялся он, – это не совсем то, о чем ты подумала. Хотя, возможно, и для этого когда-нибудь придет время...

– Прекрати!

– Ладно, только не сердись. Но если у нас сегодня будет возможность, давай обсудим мое предложение, точнее сказать, идею, которая может оказаться полезной.

– Кому?

– Тебе и мне, нам обоим.

– Почему-то у меня уже возникло предчувствие, что твоя идея мне не понравится.

– Вероятно потому, что в данный момент ты настроена не слишком дружелюбно.

– И ты не ошибся, – отрезала Памела, снова отворачиваясь к окну.

Филип едва сдержал улыбку. Какая удивительная откровенность! Впрочем, только ли Памелу следует за это винить? Неужели он, взрослый и опытный мужчина, не мог заранее предвидеть возможную реакцию молодой девушки?

– А вот твоему отцу я, кажется, понравился, – словно бы вскользь заметил он.

– С чего ты взял?

– Ну, хотя бы с того, что это именно он пригласил меня на сегодняшний ужин. Кстати, рассказывая ему о моих будущих статьях, я не стал упоминать имени Моники Арленд.

На этот раз Памела взглянула на него внимательнее. Однако Филип следил за дорогой и не ответил на ее изучающий взгляд.

– Кажется, я чего-то не понимаю, – неуверенно пробормотала она после минутной паузы.

– У каждого из нас порой возникают подобные проблемы, но не каждый осмелится в них признаться, – рассудительно заметил Филип, подумав, что эту сентенцию вполне можно было отнести и на собственный счет.

Когда Памела говорила, что уверена в невиновности отца, это не слишком поколебало его уверенность в обратном. Однако сегодня, когда он лично познакомился с Артуром Гиффордом, ситуация семилетней давности представилась ему в ином свете. Проговорив час с человеком, который бесхитростно и искренне ответил на все его вопросы, Филип пришел к убеждению, что в истории с тем давним скандалом все было далеко не просто. Вполне возможно, что сенатора просто подставили конкуренты. Политическая жизнь любой страны мира дает массу подобных примеров.

После этого Филип основательно заколебался, стоит ли, не выяснив все до конца, мешать возвращению в политику этого достойного джентльмена, который, кроме всего прочего, является отцом невероятно красивой дочери....

Почувствовав, что Памела по-прежнему не сводит с него глаз, он с притворным недовольством потер правую щеку.

– Перестань на меня так смотреть, иначе прожжешь во мне дыру. И ты напрасно стараешься что-то прочесть по выражению моего лица. Смею напомнить, что до начала журналистской карьеры я пять лет был адвокатом, поэтому научился скрывать чувства.

– Недаром представителей этой профессии считают самыми большими лицемерами, пробормотала Памела.

– Думай обо мне что хочешь, но давай сегодня больше не ссориться.

– Это зависит исключительно от тебя.

– В каком плане? – не понял Филип. – Неужели ты считаешь, что даже за столом я возобновлю мои расспросы? Кстати, у тебя очаровательная мать, с которой вы очень похожи.

– Знаю. Все так говорят.

– Но тебе не хватает ее благоразумия и умения разбираться в людях. Между прочим, миссис Гиффорд я тоже понравился.

Памела хотела было что-то сказать, но машина уже подъехала к ресторану. Филип выключил мотор и, выйдя, обошел автомобиль спереди, чтобы открыть ей дверцу.

Понять, насколько дружной является семья Гиффорд, Филипу удалось сразу. Среди людей, усевшихся за одним столом, царила настолько теплая атмосфера любви и взаимоуважения, что он почувствовал себя очень уютно.

После развода родителей Филип воспитывался в доме деда в Вермонте. Это было мужское воспитание, без той нежности и любви, которые даруют женщины.

Благодаря только одному этому вечеру Филип смог понять, почему Памела так волновалась за судьбу отца. Да, возможно, она действовала не совсем подходящими средствами, зато ее цель была исключительно благородна!

– Простите, мистер Кирк, но муж говорил мне, что сейчас вы пишете очередную серию статей? – обратилась к Филипу миссис Гиффорд.

После такого вопроса, даже не глядя на Памелу, он почувствовал, как она замерла и напряглась в ожидании его ответа. И Филипа это изрядно разозлило. Черт возьми, неужели она до сих пор не поняла, что он остался на этот ужин только из желания провести вечер в ее обществе?

– Называйте меня просто Филип, – попросил он. – Что касается статей, то пока я всего лишь собираю материалы.

– И когда вы намерены приступить к основной работе?

Филип улыбнулся и неопределенно пожал плечами. У Маргарет Гиффорд было замечательное для жены политика свойство: она умела искренне интересоваться своим собеседником, вызывая его на доверительную беседу, а потому общаться с ней было легко и приятно.

– Я же тебя просила, Филип, – прошипела ее младшая дочь десять минут спустя, прервав свой разговор с Гордоном, который сидел по другую сторону от нее. – Моя мать всего лишь поддерживает светскую беседу, поэтому тебе нет необходимости вдаваться в подробности своего творческого процесса. Достаточно ничего не значащих фраз.

– Боже, а разве я поступил как-то иначе? – удивился он. – Что я сказал такого, что ты опять разволновалась?

– Меня волнует не то, что ты уже сказал, а то, что можешь сказать!

– И совершенно напрасно. Если ты еще не успела заметить, то я порядочный и хорошо воспитанный человек, поэтому не мои слова, а твоя несдержанность могут испортить этот вечер.

– В любом случае, уделяй больше внимания еде и меньше – разговорам. Так мне будет спокойнее.

И, словно подавая ему пример, Памела взялась за вилку и подцепила ею креветку.

– Расслабься, детка, – ласково произнес Филип, осторожно погладив ее по руке. – А для этого ненадолго забудь о том, что я журналист.

– Тогда кто же ты?

– Твой любовник.

– Я же тебе сказала, что между нами ничего не было, – мгновенно вспыхнув, прошептала Памела.

– Ладно, тогда внесем небольшое уточнение: я – человек, который мечтает им стать.

По выражению лица Памелы, которая надолго замолчала, Филип с удовлетворением понял, что она не на шутку взволнована. Более того, когда он опустил руку под стол и нащупал там ее теплую ладонь, она не сделала ни малейшей попытки освободиться.

– Ты на удивление чудная девушка, – нежно прошептал он, наклонясь к ней.

– А ты говоришь со мной так, словно мне десять лет от роду.

– Что делать, если иногда ты ведешь себя словно капризный ребенок. К счастью, это бывает не слишком часто. Между прочим, у меня есть предчувствие, что в ближайшие несколько недель произойдет нечто любопытное.

– Что ты имеешь в виду? – снова встревожилась Памела, но Филип лишь загадочно улыбнулся в ответ.

Так что же он все-таки имел в виду? Неужели продолжит собирать информацию об ее отце? Но нет, этот обаятельный и дружелюбный человек, который так понравился ее семье, не может оказаться бесчувственным и жестоким.

Или ей просто не хочется в это верить, поскольку и она невольно поддалась его мужскому обаянию...

Но если так взволновавшие ее слова искренни, то Филип не станет причинять ей новую боль и разрушать надежное, уютное и веселое семейное благополучие.

И тут она вспомнила их разговор по дороге в ресторан. Интересно, что еще он собирается ей предложить? Если Филип будет уговаривать ее продолжать встречаться, то лишь понапрасну потратит время. Нельзя сказать, чтобы она была категорически против подобных встреч, однако, учитывая то, что ей неизвестны до конца его дальнейшие планы, любая встреча будет неизбежно заканчиваться скандалом.

Настороженность и недоверие не покидали Памелу весь вечер, поэтому она пристально следила за каждым движением Филипа и за каждым сказанным им словом. А прикосновение его руки все еще обжигало ее ладонь, хотя он уже давно ее отпустил...

В один из моментов, когда Филип, улыбаясь, беседовал с Маргарет, Памела поймала себя на странном чувстве. Похоже, она начинала его ревновать!

Неужели все-таки ухитрилась влюбиться в подобного типа? Невозможно! Однако чем еще можно объяснить досаду на то, что Филип разговаривает с ее матерью охотнее, чем с ней? А вдруг он намеренно провоцирует ее ревность?..

Как же ей хотелось проникнуть в его душу и понять, что он в действительности чувствует по отношению к ней и замышляет против ее отца!

– Среди всех присутствующих ты выглядишь самой серьезной, – заметил Филип. – Можно узнать, о чем ты так сосредоточенно думаешь?

– Этого еще не хватало! – – хмыкнула Памела. Что бы он сказал, узнав, что предмет ее размышлений последние две недели остается неизменным и называется Филипом Кирком?

– Ничего удивительного в том, что дочь известного политика научилась скрытности, – заметил он.

– Надеюсь, ты не собираешься развивать эту тему?

– Почему нет? Мне давно уже хотелось поговорить именно о тебе.

– Я – достойная дочь своего отца.

– А мне кажется, что кое в чем ты его даже превзошла.

– Неужели? И в чем именно? Вместо ответа Филип наклонился ближе и, гипнотизируя ее взглядом, тихо произнес:

– Знаешь, что мне сейчас больше всего хочется сделать?

– Не уверена, что мне хочется это знать!

– И все же попробуй догадаться.

– Отшлепать меня?

– Я всегда подозревал, что ты – умница. Однако мой дед научил меня с уважением относиться к женщинам, как бы они себя при этом ни вели. Более того, это правило было отпечатано им на моей заднице.

– Твой дед был достойным человеком, и я должна быть ему очень благодарна за твое хорошее воспитание, – развеселилась Памела.

– Не сомневаюсь, что он бы тебе понравился, – с самой серьезной миной ответил Филип. – Впрочем, мы отвлеклись, а ведь ты так и не угадала. Больше всего на свете мне хочется тебя поцеловать. И делать это до тех пор, пока ты не упадешь в обморок или, по крайней мере, не лишишься надолго дара речи.

– О да, иногда это единственный способ заставить женщину замолчать, засмеялся Артур Гиффорд.

, И тут Памела с ужасом обнаружила, что все семейство с любопытством прислушивается к ее разговору с Филипом. Боже, как давно это продолжается и что такого они услышали, если так снисходительно улыбаются?

– Пожалуйста, отец, не надо поощрять Филипа, – с трудом овладев собой, сказала она. -Этот человек меньше всего нуждается в подобном поощрении.

– Для мужчины твоя фраза звучит как комплимент, – ответил ей Артур.

К своему удивлению, Памела поняла, что никто из близких не только не осуждает Филипа, но, напротив, словно бы принимает его сторону. Впрочем, чему удивляться: обаятельный и остроумный, хранящий в памяти массу интересных историй, которые он умел рассказывать так, что завладевал вашим вниманием, Филип был идеальным собеседником за обеденным столом...

– Ну как? По-моему, все прошло неплохо, – произнес он, когда они уже ехали в его машине. – Надеюсь, тебе не в чем меня упрекнуть.

Памела вышла из задумчивости, в которой пребывала последние несколько минут, и взглянула на него.

– Хочешь узнать правду?

– Разумеется. Было бы странно, если бы я не мечтал услышать твою новую выдумку.

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты был кем-нибудь другим, а не тем, кто есть на самом деле, – со вздохом призналась Памела.

– Что за чушь? – изумился Филип, на мгновение отрывая взгляд от дороги. – Ну-ка, объяснись!

Но это было весьма сложно сделать, поскольку она сама еще не до конца разобралась в собственных чувствах. И уж меньше всего Памеле хотелось сейчас признаваться в том, насколько он стал ей небезразличен. Однако Филип нетерпеливо ждал ответа, и ей пришлось сказать:

– Мне кажется, что я начинаю к тебе что-то испытывать...

– Осторожно, детка. Главное правило счастливой любви гласит: умей сдерживать свои чувства до тех пор, пока не убедишься в наличии их у твоего партнера.

– Можешь не беспокоиться, я и сама это знаю. Да, ты мне нравишься, и при любых других обстоятельствах я бы охотно встречалась с тобой, но сейчас...

– Я уже устал повторять, что я тебе не враг и не собираюсь причинять вреда твоему семейству.

– Чтобы в это поверить, одних слов недостаточно, – стискивая руки, в отчаянии произнесла Памела, – Понимаю, поэтому и хотел бы обсудить все это подробнее. Куда бы мы могли сейчас заехать, а?

Памела задумалась. Родители покинули ресторан раньше них, поэтому пригласить Филипа к себе она не могла. Но и ехать к нему домой в его машине тоже не хотелось, потом ей пришлось бы уговаривать везти ее обратно.

– Высади меня возле моего дома и поезжай к себе. Я возьму мою машину и приеду следом.

– Ты мне не доверяешь? Она усмехнулась.

– А разве можно доверять человеку, который мечтает зацеловать меня до беспамятства?

– Ну, даже если у меня и есть такая мечта, то это вовсе не значит, что я при первой возможности собираюсь воплотить ее в жизнь, не слишком уверенно возразил Филип.

– В любом случае, лучше не давать тебе такой возможности, – холодно заметила она.

Прищурившись, он посмотрел на Памелу. Что за упрямая девчонка! Он провел замечательный вечер, полностью расслабился, и вот теперь она снова начинает его заводить. Кажется, ей нравится держать его на коротком поводке. И это притом, что сама же только что призналась в своей симпатии к нему!

Они приехали, и Памела вышла из машины. Забежав в дом, она взяла ключи от своего автомобиля и торопливо попрощалась с родителями, которые не стали ни о чем ее расспрашивать.

Тем временем Филип уже гнал к своему дому, раздраженно хмуря брови и размышляя над предстоящим разговором. Как же ему вести себя с ней и какую манеру поведения избрать? Он уже перепробовал равнодушие, суровость и нежность, однако это не принесло ожидаемых результатов.

Затормозив у входной двери, Филип вошел в дом, прошел в гостиную и, взяв бокал, плеснул немного виски. Он еще не успел допить вторую порцию, когда снаружи вспыхнули фары подъехавшей машины. Филип не сомневался, что это была Памела, поэтому заранее направился к двери.

Открыв после первого же звонка, он молча проводил девушку в гостиную.

– Присаживайся. Выпьешь чего-нибудь?

– Ты забыл, что я за рулем? – оглядывая знакомую комнату и предусмотрительно усаживаясь в кресло, ответила Памела.

– Извини. – Он плеснул себе еще немного, сделал быстрый глоток и едва не поперхнулся. – Ну что, ты приготовилась меня слушать? Не будешь перебивать?

– Это зависит от того, что ты собираешься сказать.

Филип поставил пустой бокал на край камина и в молчании прошелся по комнате. Он словно бы колебался, не зная с чего начать. Наконец остановился и повернулся лицом к Памеле.

– Я выяснил, кто рассказал тебе о моей будущей публикации.

– Каким образом? – замирая от скверного предчувствия, пролепетала Памела.

– Методом исключения. Подозревать главного редактора газеты, в которой я собирался опубликовать статьи, не было смысла: он заинтересован в сохранении тайны. Однако в курсе дела были еще секретарша и ответственный секретарь, причем последний свято блюдет интересы редакции. К тому же он всегда строго придерживается норм профессиональной этики и не болтает лишнего. Следовательно, остается только секретарша.

Филип сделал паузу и взглянул на Памелу, которая слушала его, затаив дыхание.

– Только не падай в обморок, – хмыкнул он и продолжил:

– Мне было несложно выяснить, что секретарша, которую зовут Натали Уотсон, является твоей кузиной. Странно, что ты надеялась долго скрывать от меня подобное обстоятельство.

Памела машинально провела рукой по лбу. Какого труда ей стоило разговорить Натали два месяца назад! Узнав о планах Кирка, кузина пришла в ужас и все же лишь после долгих уговоров и крайне неохотно выдала Памеле профессиональную тайну, прекрасно сознавая, чем рискует.

– Ну и что ты теперь собираешься делать? спросила она.

– А как по-твоему?

Памела состроила гримасу. Разумеется, ей бы хотелось, чтобы Филип просто забыл обо всем и оставил ее семейство в покое. Однако теперь это было маловероятно.

– Натали действовала из самых добрых побуждений, – сочла своим долгом сказать она.

– Верю, но дело не в мотивации. Почувствовав определенный психологический дискомфорт оттого, что она сидит, а Филип стоит и взирает на нее с высоты своего роста, Памела поднялась и отважно заявила:

– Ну а если бы твой близкий друг, к примеру, узнал нечто такое, что могло бы угрожать лично тебе, то как бы он, по-твоему, поступил?

– Думаю, точно так же, как и Натали, – с легкой улыбкой успокоил ее Филип. – Однако в данном случае мы говорим о твоей родственнице.

Увы, да, подумала Памела, с благодарностью вспоминая кузину. Они были ровесницы и росли вместе, поочередно живя то в одном, то в другом доме. Даже с родной сестрой Мелани она была не так близка, как с Натали.

Естественно, что, когда девочки повзрослели, их жизненные пути разошлись, хотя они продолжали оставаться близкими подругами. Натали очень нравилась ее работа в редакции, однако счастье и спокойствие семьи Памелы оказались для нее превыше всего.

– Ты мне так и не ответил, – вспомнила Памела. – И что ты теперь собираешься делать?

Какой же наивной она была, полагая, что Филип не будет интересоваться тем, откуда ей стало известно об идее его будущей публикации! Теперь эта наивность может дорого обойтись, причем не столько самой Памеле, сколько кузине.

– Мне почему-то кажется, что вы с Натали неплохо провели время, обсуждая мою частную жизнь, – заметил Филип, пренебрежительно кривя губы.

– Вовсе нет! – горячо запротестовала она. – То есть.., да, мы кое-что обсуждали, но совсем не в том смысле, который ты имеешь в виду.

– Серьезно? А откуда же ты узнала, что я люблю пить кофе в постели?

– Не смеши меня! – сердито бросила Па-мела. – Большинство людей любят пить кофе сразу после пробуждения.

– Допустим. Однако моего адреса и номера телефона из обычного справочника не узнаешь.

– Ну и что из того, что эти сведения я получила от нее? Подумаешь, государственная тайна! Кстати, я не звонила тебе до тех пор, пока мы не познакомились в ночном клубе.

– Лучше бы ты сделала это до нашего знакомства.

– Чего ты от меня добиваешься?

– Странный вопрос. А почему ты думаешь, что я чего от тебя хочу?

– Да потому, что я уже не ребенок и не верю в добрых волшебников.

Памела стремилась привнести в их разговор шутливую интонацию. Меньше всего ей хотелось, чтобы Натали потеряла работу, которой дорожила. Если Филип не слишком осуждает кузину за преданность семье, то, возможно, не станет настаивать на ее увольнении из редакции.

– Кстати, что ты там говорил об идее, которую нам стоит обсудить? напомнила она. – Какое предложение ты хотел мне сделать?

– Я хотел, чтобы ты помогла мне собрать материалы для моих статей.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

В гостиной повисло напряженное молчание.

Глава 10

Хорошо, что Филип всегда отличался отменной реакцией, а потому сумел перехватить ее кулак в нескольких дюймах от своего лица.

– Стоит ли это делать, детка? – мягко упрекнул он. – Если очень хочется, можешь дать мне пощечину, но от удара кулаком всегда остаются синяки.

– Ублюдок! – пытаясь вырваться и краснея от напряжения, закричала Памела. – Отпусти меня немедленно! Ты это все нарочно затеял!

– Я затеял?!

– Именно ты!

– Замолчи! Иначе ты сейчас скажешь что-нибудь такое, о чем потом будешь жалеть!

– Я жалею только о том, что с тобой связалась!

– Послушай, Памела, ты меня не правильно поняла. Прекрати же наконец дергаться, иначе я сделаю то, о чем давно мечтал.

– Поцелуешь меня?

– Нет, отшлепаю! Позволь мне все объяснить.

– Что, ну что ты можешь объяснить?

– Ты меня не за того принимаешь. Если бы я собирался чего-нибудь потребовать от тебя в обмен на отказ от написания статей, то давно бы это сделал. Ну же, детка, хоть в этом согласись, что я прав!

Памела затихла, и он осторожно отпустил ее руку. Девушка несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула, – при этом Филип не смог удержаться от быстрого взгляда на ее бурно вздымающуюся грудь, – после чего постепенно начала успокаиваться. Кровь отлила от ее щек, и теперь они приняли прежний, смугловато-розовый оттенок, который делал ее такой привлекательной и желанной!

– Значит, я не за того тебя принимаю, – медленно произнесла она. Хорошо, давай раз-, беремся... Кто же вы на самом деле, мистер Кирк?

– Я не враг тебе или твоей семье и – черт бы меня подрал! – уже устал это повторять. Ну, веришь ты мне наконец! – Тут Филип неожиданно для себя взял Памелу за плечи и с силой встряхнул.

Боже, что за чудесным ароматом обладают ее духи! А как напряженно блестят эти невероятные серые глаза! Какой теплотой веет от ее кожи цвета спелого персика!..

Филип поцеловал ее с такой страстью, что Памела невольно охнула и напряглась, упершись руками в его грудь. Однако он тут же обнял ее за талию, не давая отстраниться.

Тем не менее Памела все же попыталась оторвать губы от его ненасытного рта, и тогда он одной рукой взял ее за затылок, не позволяя мотать головой. Несколько секунд продолжалась эта отчаянная борьба, но разве могла Памела устоять перед столь яростным мужским напором!

Весь долгий вечер Филип сдерживал себя, наблюдая за каждым жестом, за каждым словом, за каждым вздохом этой невозможной чертовки и только теперь наконец-то дал волю чувствам. Если он не зацелует ее до смерти, то лишится рассудка от желания!

И это желание не осталось безответным. Он почувствовал, как дрогнули и раскрылись ее губы, как стало мягким и податливым тело, как участилось дыхание... Памела сама подалась навстречу его объятиям, положив руки ему на плечи и прижавшись к нему своей упругой, сводящей с ума грудью.

Так ему долго не выдержать! Они должны заняться любовью немедленно, прямо здесь, в гостиной. Для этого стоит только сорвать с нее платье, опуститься на ковер, и...

Но если он воспользуется ситуацией, то это может оказаться началом конца. Потом, когда она очнется от неистовой вспышки страсти, все произошедшее может предстать перед ней в ином свете. Простит ли она ему свою внезапную слабость? Поверит ли в то, как он любит ее, как дорожит ею, как боится потерять?

Филип заставил себя оторваться от соблазнительных губ. Пожалуй, это было самое тяжелое, что ему когда-либо приходилось делать в жизни. Он осторожно отстранился, продолжая сживать ладонями пылающие щеки Памелы.

– Я хочу, чтобы мы с тобой вместе работали над моими статьями, глубоко вздохнув, повторил Филип.

– Что?..

– Да мы просто обязаны работать вместе, чтобы помочь твоему отцу!

– Кажется, я чего-то не понимаю, – пробормотала Памела, и ему немедленно захотелось поцеловать эти изумленно распахнутые глаза.

– Помнишь, ты уверяла, что у твоего отца не было, да и быть ничего не могло с его секретаршей Моникой Арленд?

– Неужели ты мне поверил?

– Да, поверил. Но ведь она родила ребенка.

– И что?

– Если нам удастся выяснить, от кого Моника забеременела, то все, возможно, встанет на свои места.

– Так вот какое сотрудничество ты мне предлагаешь?!

Филип опустил руки и отошел подальше. В , непосредственной близости от Памелы мысли его начинали путаться, зато разгорались желания.

– Надеюсь, ты ничего не имеешь против? спросил он.

– Право, я не...

– Подумай о том, что если мы найдем этого человека, то твоему отцу нечего будет опасаться.

– А если не найдем? – с сомнением произнесла она. – Ты уверен, что у нас получится? В свое время, после смерти Моники, многие пытались докопаться до истины, но предпринятые расследования только послужили пищей для слухов.

– Знаю, однако надеюсь, что мы сумеем добиться большего. Кстати, а ты знала эту Монику?

– Конечно. – Памела даже удивилась. – Ведь она же работала с моим отцом, поэтому постоянно бывала в нашем доме.

– Ну и что ты о ней можешь сказать?

– Странный вопрос! Мне тогда было лет семнадцать, и что я могла думать о взрослой женщине?

– Ну, большинство сегодняшних семнадцатилетних девчонок весьма искушенные особы, – не без иронии заметил Филип.