Текст книги "Меланиновый синдром"
Автор книги: Эрвина Ловелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Страха странным образом больше не ощущалось… точнее, ощущался, но он стал еще более отрешенным, пришибленным. Притупленные инстинкты перестали кричать об опасности. Разум больше не цеплялся за стремительно ускользающую действительность, полностью погрузившись в эту парадоксальную, иллюзорную реальность.
И даже абсолютное пренебрежение законами физики сейчас почему-то не особо смущало: все предметы вокруг, неестественно яркие, в глазах Ангелины начали истекать светящейся краской, которая расползалась по воздуху во всех направлениях и даже наверх. С пропорциями тоже творилось что-то невероятное: некоторые вещи стали совсем маленькими, как, например, декоративный фонарный столб, а некоторые, наоборот, преувеличенно большими. Ангелина впала в какое-то апатично-завороженное состояние. Ее словно накачали транквилизаторами, а потом еще поверх – антипсихотиками.
Она пришла в себя – очень ненадолго – только тогда, когда передвигаться даже мелкими шажками стало невозможно, потому что гравитация увеличилась в разы, и Ангелину буквально примяло к «полу»… Но не прошло и мгновения, как пол, который почему-то стал ощущаться амортизирующим и даже мягким, отпружинил, и Ангелину просто выбросило наверх, относительно твердая поверхность в прямом смысле ушла из-под ног. Сила тяжести стала нулевой, а пространство – очень наэлектризованным, даже сквозь одежду прекрасно чувствовалось, как волоски на теле встали дыбом.
Какое-то время Ангелина так и парила, беспомощно барахталась между «бетонными» стенами «здания», подхваченная неведомыми силами, пока ее ступни не уперлись в потолок. И в один миг все перевернулось с ног на голову: потолок стал полом, верх и низ поменялись местами. Ангелина задрала голову и увидела над собой почти потухший «костер», кидающую в него рейки Машу, громоздкую балансирующую конструкцию из бутылок и все остальное.
Все чувства более или менее вернулись к ней, когда освещение вдруг полностью потухло – и призрачный красный свет, и остатки «кострища». Темнота – хоть глаз выколи. Но Ангелина даже не успела запаниковать, потому что стоило ей моргнуть, как все вокруг стало идеально белым и гладким – это было хорошо заметно даже в темноте, ибо освещение все еще не включили. Больше не осталось ни «Белки», ни бутылок, ни «костра», ни Маши – никого и ничего. Стены, как и любые другие поверхности здесь (где – здесь?), были отполированы до такой степени, что в них, наверное, невозможно отыскать изъяна даже на уровне атомов.
А как только перед ней обозначались три смазанных силуэта, Ангелина оказалась оглушена собственным криком. Впервые за последние несколько минут она вновь почувствовала собственное сердцебиение. В груди и в висках стучало со страшной силой, пульс явно зашкаливал за сто сорок.
Кто это такие? Призраки ее искаженной реальности?
Ангелина не могла разглядеть деталей, лишь их форму, очертания – два массивных силуэта напротив, выше человеческого роста, со светящимися зелеными и иссиня-фиолетовыми глазами. И еще одна фигура – долговязая, вытянутая, нескладная, большеголовая, с неестественно вывернутыми суставами. Она находилась чуть поодаль, в стороне от этих двух.
Они явно не похожи на призраков – они более чем материальны. Все трое синхронно склоняли головы то в одну сторону, то в другую, при этом не пытаясь подойти ближе.
Взгляд был прикован к тому из троицы, что стоял посередине. Он НЕ человек, они все НЕ люди – Ангелина, продолжавшая орать как резаная, это точно знала, какое-то шестое чувство буквально кричало ей об этом, хоть и ничего, кроме расплывчатых фигур, она не видела. Да, это однозначно не люди. Тем не менее тот, который находился в центре, совсем по-человечески приставил длинный палец (но не указательный; ладонь вообще выглядела шестипалой) к лицу, словно требуя сохранения тишины.
Глава 9. Утолить жажду
С некоторых пор Ангелина стала воспринимать каждый новый день как испытание. Но к тому, что ей преподнесет сегодняшнее утро, ее ничто не могло подготовить.
Все эти кошмарные часы с субботы на воскресенье ее мучили ночные пробуждения из-за постоянной необходимости либо попить воды, либо сходить по малой нужде. И если графин с водой находился всегда под рукой, то до унитаза приходилось постоянно подрываться с кровати, потому что мочевой пузырь был просто не способен удержать все эти литры в себе больше получаса.
Поначалу из-за этой беготни сон никак не брал, но потом Ангелина, совершенно измученная, в очередной раз вернувшись из уборной, свалилась на постель почти замертво.
А когда проснулась, то первое, что почувствовала, – как на деснах скрипит песок. И подумала: неужто зубы крошатся? Впрочем, ничего удивительного, это закономерное последствие хронической рвоты.
Одеяло валялось скомканным в ногах (они с Розой спали под разными), все тело было липким от пота. А под ногами и спиной оказалось особенно мокро…
Ангелина даже в порядке бреда не могла предположить, что в двадцать два года обмочится в кровать. Как же стыдно!
Роза все утро то и дело твердила, что это очень ненормально, имея в виду такую зверскую потребность в воде. Остальное – это уже следствия. Ангелине было нечем возразить. Однако жажда воды не только не умерилась, она стала еще более агрессивной. За ночь у Ангелины лицо так опухло, что страшно было смотреть на себя в зеркало.
Если б за окном сейчас стоял не ноябрь, а хотя бы апрель, то высушить матрац было бы куда проще – вытащил на балкон, да и все. Еще повезло, что, в отличие от младшей сестры, Роза предпочитает спать именно на кровати, а не на раскладном диване.
– Что ж, сегодня, походу, спим у тебя, – заключила она.
Пока Роза готовила завтрак, Ангелина сидела за ноутбуком и пыталась найти, с чем могут быть связаны ее странные симптомы. Зашла на первые попавшиеся сайты и бегло прочитала несколько статей. Конечно, ничего утешительного, но это касается любых симптомов, которые пытаешься искать в интернете.
Геля закрыла ноутбук и, уперевшись локтями в плоскость стола, уронила голову на ладони. Она уже не знала, что и думать. Ее патологическое состояние совершенно неясного генезиса явно не походило на беременность. Да и о какой беременности может идти речь? Ангелина усмехнулась сама себе. Непонятно, что за «фокусы» выдавали все те тесты, которые она сделала, но если это действительно беременность, то ее можно поздравить со вторым случаем непорочного зачатия в истории после рождения Иисуса Христа.
По крайней мере, одно радовало: пока Роза на кухне, можно спокойно почесаться. А то уже невозможно…
Роза, кстати, уже договорилась, что в понедельник и во вторник возьмет на работе отгул. Поэтому в ближайшие дни от нее отделаться точно не получится. Ангелине не верилось, что ее жизнь докатилась до такого: она ищет укромные уголки в квартире, чтобы просто почесаться. Следы от ногтей, похоже, придется скрывать под одеждой с длинным рукавом.
– Куда это ты намылилась? – нахмурившись, спросила Роза, когда заметила, что Ангелина куда-то собирается – то было уже во втором часу дня.
– Да так, просто, прогуляться.
– Прогуляться? – Роза облокотилась о косяк, скрестив руки на груди. – Ты серьезно?
– Мне уже лучше. И мне нужен свежий воздух.
– Лучше? Тогда что это? – Роза многозначительно кивнула на большой, забитый под завязку рюкзак. Затем подошла к нему, расстегнула молнию и под протестные лепетания Ангелины вытащила оттуда несколько литровых бутылок воды.
– Мне правда лучше, – пробурчала Ангелина, забирая у сестры бутылки и утрамбовывая их обратно. Чтобы застегнуть молнию, требовались немалые усилия – замок просто расходился от такого количества груза, на который тряпичная заплечная сумка явно не была рассчитана. Однако лямки крепкие, должны выдержать.
– И как ты собираешься тащиться с такой тяжестью? – Роза попробовала поднять рюкзак, но лямки, оттянувшись до предела под действием немалого веса, тут же выскользнули у нее из рук, и сумка тяжело бухнулась обратно на пол. – Ну уж нет! Тебе для полного счастья только надсадиться не хватало!
– Хорошо, хорошо, убедила, – Ангелина изобразила подобие примирительного жеста. – Я выложу половину бутылок.
Пока Ангелина разгружала часть своей ноши, Роза с задумчивым видом стояла у нее над душой. Но не потому, что не доверяет сестре и хочет лишний раз проконтролировать ее. Причина таится в вопросе, который она с самого утра по разным причинам не решается задать.
– Да спрашивай уже, – не глядя на сестру, как-то устало, даже обреченно бросила Ангелина.
Роза еще немного помялась. Она не была приучена к излишней деликатности, и поэтому подбирать выражения в таких ситуациях давалось ей в самом деле нелегко.
– Послушай… То, что ты мне рассказала ночью… про «Белку»…
– Давай больше не будем об этом, ладно? Я ведь не говорю, что это мои воспоминания, просто… Иногда мне это снится, вот и все. И сны такие яркие, реалистичные, что… Неважно, – Ангелина теперь уже без особого труда застегнула молнию.
Действительно. Все, что рассказала Геля, никак не может относиться к воспоминаниям. Это совершенно дикая история, как будто тот, кто ее якобы пережил, находился под действием тяжелых наркотических веществ. Не исключено, что с Ангелиной в самом деле могли сотворить что-то такое: накачать наркотиками, ударить по голове… а остальное доделали фантазия и искалеченная психика.
Роза подумала, что самым правильным решением сейчас будет просто сменить тему.
– Так куда ты все-таки хочешь пойти? На Каштаке вроде особо негде гулять.
Ответом ей послужил тяжелый вздох. По сути, ничего такого в том, что она собирается встретиться с Артемом, нет, а значит, смысла скрывать это от Розы тоже нет.
– Да я недавно… ну, вчера нашла в «ВК» одноклассника. Мы списались с ним, и вот.
– Что – вот?
– Договорились сегодня встретиться. На Лагерном.
– С чего это ты вдруг? – Роза приподняла бровь. Это было совсем не похоже на Ангелину, которая на протяжении всего этого года так тщательно избегала контактов со всеми своими старыми знакомыми.
Она ничего не сказала, только пожала плечами, но Роза не собиралась сдаваться так просто.
– И как хотя бы зовут этого одноклассника?
– Артем.
– Я не помню… то есть не знаю твоих одноклассников. Этот Артем, он вообще как, нормальный?
На это Ангелина лишь закатила глаза, а сама ушла на кухню. Наливать воду она теперь старалась бесшумно, чтобы лишний раз не нервировать Розу.
– Я все еще жду ответа, – послышалось из ее, Ангелининой, комнаты.
– Да нормальный, нормальный.
– Ну я же слышу, что ты пьешь! – Ангелина и моргнуть не успела, как Роза уже возникла в межкомнатных дверях.
– И что? Воды уже попить нельзя?
– Пей на здоровье, но тогда не ври, что тебе лучше.
– По сравнению с тем, что было ночью, – Ангелина в наигранной задумчивости приставила большой палец к подбородку. – Да, мне лучше.
Когда Роза изъявила желание сделать сестре макияж, последняя отнекивалась и сопротивлялась, как могла, но в итоге была вынуждена сдаться под натиском железобетонного «не спорь». Роза вытрясла содержимое своей косметички на стол и велела Ангелине сесть лицом к ней, выпрямить спину и не шевелиться.
– Нет, блеск для губ я не люблю! Он липкий и мерзкий! – Геля безуспешно пыталась отпихнуть от себя Розины руки.
Роза же в практически приказной форме попросила ее просто немного раскрыть губы и посидеть смирно. Блеск она все-таки отложила, а вместо него нанесла слой нежной коралловой помады.
– Странно. Я думала, чт…
– Да не болтай ты, пока я тебя крашу! А то все лицо в помаде будет. А она так, на минуточку, водостойкая.
– …что помаду наносят в последнюю очередь.
– Доверься мне, – и с тяжелым вздохом, как бы невзначай добавила: – Надо бы тоже в салон сходить, волосы нарастить.
– Откуда у тебя столько бабла – волосы наращивать постоянно? Преподам что, зарплаты повысили?
– Ну я, вообще-то, еще в Питере начала копить. Хотела машину взять. А то права валяются просто так. Но… что-то руки так и не дошли. А теперь уже че-то даже и не хочется, – немного подумав, Роза спросила сама у себя: – Может быть, здесь, в Томске, какую-нибудь подержанную взять? Какую-нибудь такую, с небольшим пробегом. Так, чисто до универа и обратно. Или… да ну ее на фиг, – она взялась за волосы Ангелины, состояние которых оставляло желать лучшего. – Тебе бы шампунь сменить. Я потом зайду в аптеку, куплю, а то прям клоками лезут. Ты так скоро вообще без волос останешься. Нужно было тебе давно шампунь сменить.
– Да, думаю, здесь не в шампуне дело.
Пока Роза наводила Ангелине марафет, они совершенно беззаботно разговаривали на отвлеченные темы, улыбались и даже смеялись. Обе очень старательно делали вид, будто ничего, заслуживающего внимания, не происходит. Пусть будет так, хотя бы до завтра, до понедельника. Или когда там будут готовы «судьбоносные» анализы.
– Потерпи еще минуту, я уже почти все.
Как только Роза закончила и, наконец, позволила оценить результаты своей работы, Ангелина, рассматривая себя в зеркало, осталась более чем довольна. Легкий, неброский макияж освежал ее бледное измученное лицо. И хотя слой тонального крема не мог скрыть жуткие отеки под глазами, выглядело очень даже неплохо и вполне естественно. Ангелина попыталась, но не смогла вспомнить, когда в последний раз ходила накрашенной. Наверное, в одиннадцатом классе, когда прихорашивалась перед «Белкой» или дискотеками в Доме культуры.
Забавно. Раньше она стремилась следить за своей внешностью, чтобы понравиться Артему. И сейчас, перед встречей с ним, тоже (пусть и не своими руками) сделала макияж, причем впервые за год. Но она не чувствовала, что на сей раз преследует цель привлечь к себе внимание. Если бы не Роза, она бы даже не подумала воспользоваться косметикой.
«Влюблен в Алену Кузнецову», – сразу вспомнилась графа «семейное положение» в профиле бывшего одноклассника.
– Ну, теперь ты хоть стала похожа на девушку, а не на зомби, – ухмыльнулась Роза, также смотря на отражение Ангелины и пропуская сквозь пальцы ее тщательно расчесанные, редкие волосы.
– Ну спасибо.
Роза еще хотела что-то сказать, но в следующую секунду ей уже было не до шуток. Она только сейчас заметила, что за левым ухом у Ангелины все расчесано почти до мяса.
– Геля, это же просто пизд… пипец! Сейчас я мазь принесу…
– Она закончилась, – будто бы оправдываясь, пропищала Ангелина. Она видела взгляд сестры в зеркале, и одного этого взгляда хватило, чтобы прямо сейчас отчаянно захотелось забиться в какой-нибудь самый дальний угол.
– Ты как маленький ребенок! Нельзя ТАК расчесывать кожу! Нужн…
– Ну а что я могу поделать, если чешется!
– Записаться к дерматологу для начала!
– Ага, щас, к еще одному врачу! – но, поняв, что начинает перебарщивать, Ангелина мигом сменила тон. – Успокойся, все нормально. У меня просто эта… сезонная аллергия началась.
– Какая на хрен сезонная аллергия?
– На холод. Ты че, не слышала о таком? Такое у многих бывает, у меня и раньше, еще в деревне, такое тоже было. Как наступают морозы, кожа начинает чесаться и облазить. Но потом это проходит, – и, прежде чем сестра успела еще что-то добавить, Ангелина схватила рюкзак и прошмыгнула в прихожую. – Ладно, я убежала, – второпях зашнуровывая ботинки, она вновь пресекла попытку Розы вставить хоть слово. – Помню-помню, шлю «океи» каждый час. И всегда на связи.
– Попробуй только не взять трубку!
Но входная дверь за Ангелиной уже захлопнулась. Роза вымученно выдохнула. Сейчас в их жизни, в их семье (пусть и родители пока об этом не подозревают) снова происходит что-то по-настоящему кошмарное, а они еще умудряются дурачиться и делать вид, что все нормально, что все так и должно быть. Вот это – по-настоящему ненормально.
Или это просто защитный механизм психики, такой способ не свихнуться? Ведь результатов анализов ждать еще по меньшей мере почти сутки…
***
Сказать, что она нервничает перед встречей с Артемом, – значит не сказать ничего. Он ведь наверняка будет ее обо всем расспрашивать, о тех трех годах, о том, что вообще произошло. Такое просто невозможно не спросить.
Терзаемая тошнотой, Ангелина тряслась в автобусе, облокотившись щекой о стекло. Она еще не успела проехать половину пути до Лагерного сада, но уже два раза была вынуждена сходить на случайных остановках и на глазах у всех выворачиваться в мусорку. Кроме того, из-за обильного питья сильно хотелось по малой нужде. Оставалось надеяться, что на Лагерном есть хотя бы один общественный туалет. Раньше задумываться о подобных вещах особо не приходилось, но сейчас это было как никогда актуально. Одно дело оконфузиться дома, и совсем другое – в людном месте.
Тщательно обтерев лицо и руки влажными салфетками, закинув в рот жевательную резинку, Ангелина запрыгнула в очередной автобус. Повезло, что сегодня воскресенье, и общественный транспорт не забит. Не хотелось бы ехать стоя. Болевой синдром никуда не делся, поэтому спазмы в животе, которые заставали всегда врасплох, периодически давали о себе знать. Иногда Ангелине требовалось несколько минут посидеть без движения, чтобы боль утихла.
Весь оставшийся путь ее по-прежнему мучили рвотные позывы и позывы в туалет. Поэтому когда створки автобусной двери разошлись напротив остановки «Лагерный сад», Ангелина испытала невероятное облегчение. Поскольку ехать пришлось, можно сказать, с пересадками, она уже прилично опаздывала, из-за чего чувствовала себя неловко. Она, конечно, написала Артему, что припозднится, но не рассчитывала, что на сорок минут. Даже «приличные» девушки обычно опаздывают максимум на десять.
Уже привыкшая к постоянной слабости и головокружению, и потому не придававшая им значения, Ангелина пыталась взглядом выцепить из толпы знакомый силуэт. Боялась не узнать вот так сразу. Со вчерашнего вечера она успела посмотреть все фотографии в профиле Артема, но это совсем не одно и то же, что живой человек. Интересно, как он изменился за это время? Стал выглядеть более взросло, мужественно? Или, возможно…
– Эй, привет! – Артем обнял оторопевшую Ангелину сзади. Когда она повернулась к нему лицом, то увидела его искреннюю, такую открытую улыбку. – Блин, я уже и отвык, что ты такая маленькая. Это хоть ты? Я тебя не узнал.
– Почему? – с ответной улыбкой спросила Ангелина.
– Ты стала такой… тощей.
– А ты вообще не изменился.
И они еще раз обнялись.
Сначала просто прохаживались вдоль скамеек, даже подошли к памятнику и Вечному огню; день сегодня выдался довольно теплым, поэтому самое время для прогулок. И Артем, и Ангелина чувствовали неловкость, что удручало обоих. Чтобы не молчать, они задавали друг другу типичные вопросы, которые обычно задают после долгой разлуки, и давали на них такие же типичные ответы. Было ясно: если все и дальше продолжится в том же духе, то скоро напряжение начнет буквально искриться в воздухе.
–… А я думала, ты уже закончил. Вроде же на бакалавра четыре года учиться, не? Или я что-то путаю? – «Как же все чешется! И ведь под курткой фиг почешешь! Интересно, где здесь туалет?..»
– Да, но… Короче, проблемки были с учебой, первый год гулял, не учился ни хрена. Вот и пришлось взять академ, чтобы закрыть долги. Поэтому только в этом году буду диплом защищать.
– Ну, ты хотя бы в этом. Я вообще только на первом курсе учусь.
Ангелина шла за Артемом, иногда отставая на несколько шагов. Тогда он останавливался, чтобы подождать, пока бывшая одноклассница ни поравняется с ним. А она через каждые пять минут доставала из своего рюкзака, который, по сравнению с ней, казался просто огромным, бутылки и хлебала эту воду литрами, как будто неделю провела в пустыне без капли жидкости. Артем насчитал уже две литровые и одну пол-литровую бутылки, опустошенные Ангелиной и выброшенные в мусорку.
Еще она постоянно беспокойно озиралась, словно боялась, что кто-то может ее преследовать. Артем, само собой, не понимал, в чем дело, а Ангелина не могла перестать думать про Валентину Риндевич, которой, к слову, со вчерашнего вечера не было в сети.
– Ты не говорила, что рисуешь.
– Да к слову как-то не приходилось. Да это так, хобби. Это… отвлекает. Я никогда не занималась этим профессионально. Хотя хотелось бы.
– Займешься, как вернемся домой.
Внезапно Артем остановился и придержал Ангелину за плечо, давая ей понять, чтобы она последовала его примеру и тоже остановилась. Они не могли долго избегать этой темы, и оба это понимали.
– Гель, скажи, что случилось тогда? – Артем стал говорить негромко и постарался заглянуть Ангелине в глаза, но та всячески избегала зрительного контакта. Она думала о том, что уже устала постоянно подтягивать джинсы, которые даже с ремнем стали спадать с нее. А если идти покупать еще более маленький размер, то придется, наверное, выбирать в детском отделе.
– Гель? – Артем не сводил с нее вопросительного взгляда.
– А? Что?
– Ты так и не ответила.
Выдержанная пауза позволила собраться с мыслями, и Ангелина подняла на бывшего одноклассника растерянный взгляд.
– Тем, я… даже не знаю, что ответить.
– На следующий день, как ты пропала… Короче, начался полный трэш. Приехали менты, тебя искали по всему Правообскому с собаками. Так что все-таки случилось? Никто ничего не говорит, – Артем понизил голос до доверительного шепота.
Они возобновили ходьбу и медленно, без цели побрели вперед.
Ангелина кусала губы и медлила с ответом по одной простой причине: она отлично знала, что из ее школьных друзей Артем больше всех пострадал от этой истории. Ведь, по сути, он был последним, кто ее видел. Поэтому следственные органы обратили на него особое внимание. Разумеется, допрашивали всех, кто был в ту ночь на «Белке», но Артема, попавшего в список потенциальных подозреваемых, вызывали на допрос, насколько знала Ангелина, аж семь раз, и каждый из них длился по многу часов. Если верить слухам, конечно.
Неужели они всерьез рассматривали возможность, что Артем, еще тогда несовершеннолетний парень, мог сделать с ней что-то плохое? У Ангелины это в голове не укладывалось.
В итоге все подозрения с него были сняты за отсутствием улик. Но, вероятно, следующие три года для Артема были почти такими же адскими, как для семьи Ангелины. Пускай его вычеркнули из списка подозреваемых, разные слухи продолжали ходить по деревне.
– Когда я узнал, что тебя нашли в Правообском, – и снова Артем первым нарушил затянувшееся молчание. – Я просто… поверить в это не мог, – было видно, что он сильно нервничает. Лоб стал блестящим от пота, волосы взъерошились и тоже сильно намокли; Артем то и дело снимал с себя шапку и мял ее в руках. Хотелось сделать ему замечание, простынет ведь, но Ангелина не проронила ни слова. – Черт, – он достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.
Долго не мог прикуриться, потому что зажигалка в его руках сильно дрожала и даже один раз упала в снег.
– Здесь же нельзя курить. Оштрафовать могут, – это прозвучало слишком отстраненно, чтобы поверить, будто Ангелина сейчас всерьез беспокоится по этому поводу.
– Да похуй.
Какое-то время Артем молча курил – сначала одну, потом вторую. А Ангелина уже не могла идти спокойно, потому что с каждой секундой перспектива обмочить штаны становилась все более реальной. А пить хотелось еще больше!
– Знаешь, – Артем выпустил из легких дым и посмотрел куда-то вдаль. – У меня тогда крыша чуть не съехала.
– Прости, – Ангелина виновато, натянуто улыбнулась, потупив взгляд.
– Ты-то здесь причем?
Не причем. Да, наверное, глупо было извиняться за независящие от тебя обстоятельства. Но что еще она могла сказать в такой ситуации? То, что произошло и разделило ее жизнь на «до» и «после», коснулось и других людей тоже. Может быть, поэтому чувство вины не могло отпустить ее до конца? Весь этот год Ангелина буквально собирала себя по осколкам и сейчас уже не была уверена, что когда-нибудь сможет стать прежней.
Уже ничего никогда не будет прежним, и чем быстрее с этим смириться, тем проще будет жить дальше.
– Слушай, давай зайдем куда-нибудь? Ну или, если ты не против, можем ко мне поехать. Я здесь недалеко живу, на «Дзержинке». Поехали, а? Чаем тебя хоть напою.
Ангелина не сразу сообразила, чем можно ответить на такое предложение. А предложение, чего греха таить, было неожиданным.
– Ни фига ты хитрожопый.
– В смысле?
– Тебе с «Дзержинского» досюда на автобусе максимум десять минут ехать, а мне пришлось с Каштака переть…
– Так я ж вчера у тебя в «ВК» спросил, удобно ли тебе на Лагерном или нет. Я ж не знал, что ты на Каштаке живешь.
– Да, мы с Розой там вдвоем живем. Ну, с моей старшей сестрой.
– Далековато как-то до универа ездить.
– Ну да.
И вновь неловкая пауза встала поперек разговора. Ангелина делала вид, что забыла о предложение Артема поехать к нему.
А вот он, видно, не забыл.
– Ну так че, поехали? Ты ниче не подумай, я без задних мыслей. А если стесняешься, то можешь ваще не париться. Бати все равно нет дома, он до восьми на работе. А пока с Северска доберется, уже ваще ночь будет. Дома только Мотя. Это наша кошка, если че.
– Не знала, что твои родители тоже в Томск переехали. Значит, с ними живешь?
– Только с отцом. Они же с мамкой развелись уже… э-э-э… два года назад. Мама в Правообском осталась, а мы с батей в город уехали, он квартиру в ипотеку взял. Но к мамке я все равно на каникулах постоянно ездю… езжу.
– Прости, я не знала, – она и вправду понятия не имела, что родители Артема развелись. Раньше вроде никаких предпосылок не было…
Как же, оказывается, круто может меняться жизнь людей за считанные года!
– Да забей, все нормально. Ну так что?
В этот момент Ангелина думала лишь о том, что у Артема в квартире точно есть санузел.
– Ладно, поехали. Только ненадолго.
– Тогда я сейчас вызову такси, чтоб на остановку не переться. Блин, даже не знаю, на какой адрес вызывать-то, – Артем осмотрелся по сторонам. Они уже ушли довольно далеко даже от памятника, а в самом парке не было ничего, кроме заснеженных скамеек. – Пойдем вон туда, к тем домам, – и они быстро зашагали в направлении ближайших жилых многоэтажек.
«Черт, только не на такси! Я же приблююсь! А на автобусе тупо не успею до туалета», – что ж, похоже, из двух зол придется выбирать меньшее. Так решила Ангелина, посылая Розе очередной «ок».
***
– Чувствуй себя почти как дома, – заулыбался Артем, поворачивая в железной двери ключ и пропуская Гелю вперед. – Ты это, пока проходи, а я щас.
– Ты куда? – голос Ангелины почти сорвался до паники. Перспектива остаться одной в чужой квартире, хоть и ненадолго – сомнительное удовольствие. Она вообще меньше всего ждала, что Артем оставит ее, едва пустив за порог.
– Я щас!
– Какое-то слишком растяжимое понятие.
– Да я только сбегаю до магаза, к чаю че-нибудь возьму, а то у меня холодильник пустой. Будь как дома!
– Погоди…
– Да я взад-вперед!
– Да постой! Ты мне это, скажи, где у тебя туалет и где попить можно, – Ангелина разулась и сняла куртку, боясь совершить даже одно лишнее движение – настолько уже было невмоготу терпеть. Спросила она исключительно из вежливости. Найти уборную в квартире навряд ли бы составило ей труда. А попить, вообще-то, могла и из бутылки.
– Туалет – вон там, – Артем указал куда-то в коридор. Слева Ангелина приметила одну-единственную дверь – видимо, совмещенный санузел. – Вода на кухне, в фильтре. Ну, или если ты предпочитаешь из-под крана, то… там же. Ладно, я убежал. Закройся!
И за ним, наконец, затворилась входная дверь. А Ангелина, даже не думая тратить лишнюю секунду на то, чтобы повернуть замок, сломя голову побежала в уборную, на ходу расстегивая ремень, ширинку и спуская с себя штаны с колготками.
Тщательно вымыла руки, влила в себя несколько стаканов воды, наполнив желудок до отказа. Она еле стерпела, чтобы не стравить все выпитое в кухонную раковину, возле которой и стояла. Иначе пришлось бы пичкать себя этой мерзкой водой заново. Конечно, полностью утолить жажду ей это не помогло; создавалось впечатление, что хоть начни она пить бочками, все равно будет продолжать хотеться еще воды, еще и еще.
Ангелина вздрогнула от неожиданности, когда почувствовала, как ее ноги что-то коснулось.
– Мотя! – она присела на корточки и начала гладить, чесать за ушами и тискать любыми доступными способами черно-белую кошку в ошейнике от блох. – Какая прелесть! Только линяешь сильно! – и тут же усмехнулась: – Прям как я.
Воспользовавшись отсутствием Артема, Ангелина решила осмотреться в квартире. Как у них с Розой – двушка. Правда, беспорядок здесь зашкаливает, повсюду разбросаны вещи, да и влажной уборкой явно давно никто не занимался.
Все это время Ангелина пила и не могла напиться. А в квартире так душно, несмотря на открытые форточки! Геля решила, что ничего страшного не произойдет, если она немного похозяйничает здесь и выйдет на балкон подышать свежим воздухом.
Дверь, ведущая наружу, как раз находилась в комнате отца Артема, куда Ангелина пока не заходила, только заглядывала мельком. Уж там-то ей точно делать нечего, не хотелось лишний раз шариться.
Всласть расчесав и без того донельзя расчесанные руки, плечи, ухо и даже живот, она накинула куртку, нашла в комнате тапочки гигантского размера, но уже когда взялась за ручку балконной двери, чтобы повернуть оную, что-то заставило ее остановиться.
Ангелина медленно повернула голову налево. Взгляд сразу уперся в большую белую канистру, стоящую в углу. На литров пятнадцать, а то и больше.
Не зная, что ей движет, Ангелина подошла к этой самой канистре, прочитала этикетку. «Формамид, 99,5 %».
Приложив немалые усилия, открутила туго завинченную крышку. Принюхалась к горлышку. Никакого химозного запаха от бесцветной жидкости внутри не исходило, но… явственно чувствовалось что-то другое. Манящее, неуловимое, словно миллионы невидимых флюидов раздражают слизистую носа. Как же хочется…
Ангелина очнулась и пришла в замешательство от собственных действий, когда поняла, что сует пальцы прямо в горлышко.
Она тут же шарахнулась от канистры, точно в нее был налит не формамид (что это вообще?), а какая-нибудь синильная кислота. Следующие несколько минут Ангелина то с непонятными намерениями подходила к злополучной канистре, то снова отскакивала от нее, будто колебалась перед тем, как сделать нечто… запретное.
«Интересно, Артема еще долго не будет? А то что-то ушел, и с концами…»
Решение пришло само собой. В этот момент Ангелина практически не соображала, что и для чего делает; тело будто совершало набор определенных, заранее запрограммированных действий, никак не согласовывая их с мозгом.
Вначале она шарила по всем доступных полкам в доме в поисках аптечки. И нашла. В ней, к счастью, оказалась нужная для осуществления задуманного спринцовка. Ангелина не стала задумываться, кто, как и с какой целью ее использовал, просто, ведомая доселе чуждыми ей инстинктами, сграбастала синюю резиновую грушу, затем достала из рюкзака пустую бутылку.
