Текст книги "Меланиновый синдром"
Автор книги: Эрвина Ловелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Эрвина Ловелл
Меланиновый синдром
Пролог
Ангелина резко распахнула глаза и тяжело, натужно задышала, лежа прямо на дороге, лицом вниз. В голове было пусто, поэтому она даже не сразу осознала, где, в каком положении находится. Да и что, собственно, вообще происходит, поняла не сразу.
«Я же вроде только два стаканчика пива выпила… и еще чуть-чуть вина, кажется… Да, точно. Может, из-за того, что намешала, так окосела? Теперь родители точно убьют! До самых экзаменов придется дома сидеть», – это первое, что стало ее более-менее адекватной, внятной мыслью.
Когда Ангелина повернула голову набок, чувствуя, как давно пошедший трещинами асфальт царапает щеку, то тут же сощурилась и инстинктивно сжалась – белый, нестерпимо яркий, холодный свет ударил ей прямо в лицо, больно резанув по радужке. Она не поняла, отдаляется, приближается или же стоит на месте этот неизвестный источник света, в котором начали угадываться серебристо-голубые и красные проблески, но в итоге решила, что на нее кто-то направил чрезвычайно мощный фонарик. Слишком мощный…
Проморгавшись, Ангелина попыталась сфокусировать зрение хоть на чем-нибудь, но почти сразу пришлось снова зажмуриться. Наверное, это из-за играющего в крови алкоголя органы чувств так обостренно реагируют на любые внешние раздражители, потому-то и создается мнимое ощущение, что она смотрит на полуденное (подозрительно холодное) солнце без темных очков. Причем в упор. И через телескоп.
Кто это делает? Что ему надо? Так ведь и ослепнуть недолго.
А вдруг это кто-нибудь из соседей? Вот позор тогда будет! Точно родителям расскажут! А через пару дней все Правообское узнает о том, что она напилась и уснула прямо на дороге, не в состоянии даже доползти до дома – в этом Ангелина была на все сто процентов уверена.
Ей даже самой стало смешно от того, что, находясь в таком положении и совершенно не помня, как вообще умудрилась уснуть чуть ли не посреди проезжей части, она, в первую очередь, думает о том, что о ней скажут люди, а не о том, как благополучно доползти хотя бы до крыльца.
Однако этот приступ нервного веселья очень быстро сошел на нет, уступив место постепенно возвращающемуся рассудку и нарастающей панике. Действительно. Нужно попытаться встать и дойти до дома, до которого, как удалось сообразить, оставалось всего-то метров сто-сто пятьдесят.
До дома… По воспоминаниям, ее проводили до самого дома, до калитки. Точнее, довезли. Да, точно. Одноклассник привез ее на мотоцикле, поэтому было загадкой, как так получилось, что она оказалась здесь, на дороге. Тут два варианта: либо память подводит, либо под влиянием высокого градуса в голову взбрело пойти прогуляться и… прилечь отдохнуть прямо там, где стоит. И оба этих варианта для Ангелины казались невозможными и бредовыми.
А еще бредовее – тот факт, что она вообще способна напиться до такой степени, при которой мозг выключается и все тормоза срывает напрочь. Ну не помнит она за собой ничего подобного, в этот вечер в том числе, и все тут! Не помнит, чтобы вела себя даже хоть сколько-нибудь неадекватно, все шло нормально, а потом… потом… Неясно, что было потом, но все это точно на нее непохоже.
Интересно, который час? Сколько она пролежала здесь? И успели ли ее хватиться родители? Оставалось надеяться, что прошло немного времени. Ангелина прикинула: в мае светает рано, но пока на горизонте рассветом и не пахнет, поэтому можно судить, что сейчас глубокая ночь, часа два где-то. Это нельзя назвать критичным опозданием. В конце концов, ей случалось и раньше так задерживаться, например, на праздничные дискотеки. И если бы не состояние, в котором придется ввалиться в квартиру, все было бы хорошо. Конечно же, родители давно спят, и есть небольшой шанс тихонько пробраться в свою комнату и лечь проспаться. Возможно, ее появление никого не разбудит, в чем Ангелина, однако, очень сомневалась.
Как чувствовала – нужно было остаться дома и потратить вечер субботы на просмотр сериала, до которого никак руки не доходили, или подготовку к ЕГЭ. Экзамены-то не за горами. Не хотела ведь идти!
Несмотря на почти невыносимую слабость, Ангелина собрала всю свою волю в кулак и, уперевшись ладонями в асфальт под собой, с усилием приподняла верхнюю часть туловища над дорогой; затем, пока не сверзилась обратно, быстро встала на четвереньки. Все тело ужасно ломило и лихорадило, как при гриппе. Нужно было хорошенько отдышаться, прежде чем совершить новый подвиг, а именно – принять вертикальное положение.
За этим занятием как-то упустился из внимания тот момент, когда неизвестный источник света погас. Теперь улицу освещали только редкие фонари. Ангелина подсознательно порадовалась этому факту, однако радоваться было больше нечему – стоило ей встать на ноги, как ее начало штормить из стороны в сторону. А пищевод сдавило настолько мучительными спазмами, что еще чуть-чуть, и желудок просто вывернется наизнанку. Что, может быть, к лучшему. Быстрее протрезветь удастся.
– Больше ник-когд… Ик! Н-никогда пить н-не б-буд-ду! Ик! – зареклась Ангелина. Ей казалось, что ее череп был разбит, как пасхальное яйцо, ибо у нее никогда в жизни голова не раскалывалась так сильно, как сейчас. Даже думать больно.
Впрочем, мыслительная деятельность и без того давалась лишь с горем пополам. Пожалуй, это одно из худших положений, в котором только может оказаться несовершеннолетняя девушка, еще школьница. По крайней мере, Ангелина не могла припомнить, чтобы когда-нибудь просыпалась валяющейся на дороге. А сегодня… полный провал. Как в памяти, так и во всем остальном.
Неужто немного алкоголя способно сделать с организмом такое?
И почему на улице так холодно? В мае даже ночами такого не должно быть.
Кое-как восстановив положение в пространстве, Ангелина мысленно посетовала на то, что, кроме забора, до которого еще надо умудриться совершить несколько героических шагов, ухватиться было больше не за что, и поплелась в сторону дома. Одной рукой приходилось придерживать постоянно спадающие джинсы. Хотя ширинка вроде была застегнута.
Пускай и перед глазами все сильно расплывалось, несложно было разглядеть, что свет в доме не горит, все квадраты окон абсолютно черны. Значит, родители спят. Это хорошая новость.
И все-таки, который час? Нужно узнать наверняка.
Ангелина вдруг спохватилась, но, видимо, поздно. Она хлопнула себя ладонью по лбу и принялась второпях шарить по карманам – да так лихорадочно, что чуть снова не шмякнулась на дорогу. Класс. Телефон посеяла, рюкзак – тоже. Припрется домой просто никакая, без личных вещей, да еще и наверняка табаком за километр несет!
«Зачем, зачем я согласилась покурить? Я ведь не курю! Зачем?!»
Не считая того, что ее вырвало прямо на крыльцо, до дома Ангелина добралась относительно благополучно. Как только желудок освободился от какой-то отвратительной жижи (которая, к слову, не очень напоминала коктейль из пива и вина, от нее даже привкуса и запаха алкоголя не чувствовалось), стало и вправду легче. Удалось даже не споткнуться на ступеньках. Но когда Ангелина подергала за ручку двери, то занедоумевала, и это заставило ее окончательно прийти в себя. Родители ведь знали, что она вернется домой не раньше половины первого ночи. Они не закрываются, когда дочь гуляет с одноклассниками и задерживается допоздна. Опасаться некого, соседи все нормальные. А Ангелина девочка взрослая, в выпускном классе учится как-никак, поэтому, приходя домой (не позже часа!), всегда запирает за собой дверь.
Может, на автомате закрылись?
«Черт, и позвонить не получится! Вот за телефон меня точно убьют! Надеюсь, найдется. Скорее всего, он в рюкзаке. Может, на "Белке" оставила? Хоть бы это было так. Тогда завтра, то есть уже сегодня, зайду за Светой и Машей и сходим, поищем. Если меня, конечно, под домашний арест не посадят», – еще около минуты Ангелина стояла перед железной дверью и переминалась с ноги на ногу. – «И че мне теперь, в окно стучаться, что ли?»
Но рассуждать долго не пришлось. Ангелина вздрогнула, услышав, как с характерным скрипом открывается входная дверь – не уличная, а квартирная; на веранде включился свет и раздались приглушенные голоса. Что она скажет родителям? Что скажут они, увидев ее всю в грязи и шатающуюся даже на месте?
Когда открылась и уличная дверь, Ангелина выпрямилась и зажмурилась, будто в ожидании удара. Но надолго ее не хватило. С протяжным «ой!» она шваркнулась прямо за порог, после чего, со стоном хватаясь за ушибленную голову, услышала:
– О, боже! – голос был женским, но явно не принадлежал ее маме. – Юра, помоги ей!
– Во бля! Щас я… – прокомментировал второй, мужской голос.
«Юра?! Что еще за Юра? Нет, я, конечно, пьяная, но не настолько, чтобы ошибиться домом, это нереально! Да и не помню я среди соседей никакого Юру», – Ангелина не сопротивлялась, когда ей помогали встать. Не смогла бы даже при всем желании. Она еле переставляла ногами, в то время как ее с обеих сторон подхватили под руки и потащили в дом.
Усадили на диван. Аккуратно поддели подбородок пальцами, вынуждая приподнять голову и посмотреть на того, кто находится перед ней. Но у Ангелины никак не получалось сфокусировать взгляд на чем-то конкретном. Всякий раз, когда она пыталась всмотреться в лицо напротив, окружающий мир то превращался в калейдоскоп, то темнел, то просто расплывался, будто на свеженаписанную картину вылили кружку воды. Голоса становились до боли отчетливыми, а уже через мгновенье доносились откуда-то издалека, словно те, кому они принадлежат, говорят из соседней комнаты или через стеклянный купол.
Ангелина резко уронила голову на грудь и сползла с дивана, медленно оседая на пол и утыкаясь лицом в подтянутые к себе колени. Как же невыносимо тянет на рвоту…
– Т-тошн-нит… – только и смогла выдавить она, едва шевеля пересохшими, потрескавшимися губами.
– Юра, принеси воды! Быстрее! – буквально парой секунд позже женщина начала тыкать ей в лицо стакан с холодной водой, но Ангелина постоянно отворачивалась от него и, невзирая на слабость, пыталась отпихнуть чужие руки от себя. Горло ужасно сушило, пить хотелось до невозможности, но Геля чувствовала, что если сделает хоть глоток, то ее точно вывернет наизнанку. – На, попей водички, – все продолжала настаивать женщина, и Ангелина в конце концов сдалась. Она отпила совсем немного и сразу отпрянула, заходясь в приступе болезненного кашля. Конечности не слушались из-за усиливавшегося тремора; все тело начало трясти, как в припадке.
Ангелине тут же помогли улечься обратно на диван, рядом с которым поставили тазик.
– Юра, вызывай скорую!
– Н-не н-над-до ск-к… Кха-кха-кха! Скорую. Где мама? Поз-зовит-те маму… Кха-кха-кха! – с каждой минутой ей становилось только хуже, в речи едва угадывались отдельные слова. Даже когда она лежала пластом на дороге, лицом в асфальт, не чувствовала себя настолько паршиво. А сейчас в нее будто за раз влили столько алкоголя, сколько они с одноклассниками выпили за вечер все вместе взятые.
– Девушка, вы можете сказать, как вас зовут? – взволнованный, на грани паники голос женщины заставлял Ангелину удерживать ту последнюю нить, соединяющую ее с реальностью. Она все время вскидывала голову на звуки голоса, чтобы моментом позже снова уронить ее на грудь, и уже опять была очень близка к потере сознания и, возможно, новому провалу в памяти.
На заднем плане слышалось, как мужчина не менее взволнованно кричит в трубку, видимо, объясняя местному фельдшеру, что произошло. Размазанный силуэт Юры – или как его там? – мерил шагами комнату; вскоре отложив мобильник на стол, мужчина схватился за голову, начал что-то говорить своей супруге (ну если они друг другу не муж и жена, то кто?) и периодически выругиваться.
– Девушка? – закрывающую глаза Ангелину слабо похлопали по щекам, осторожно потрясли за плечи. – Кто ваши родители? Мы купили этот дом и переехали сюда почти два года назад, но не знаем вас. Вы не здешняя? Вы можете сказать, как зовут ваших родителей? Девушка? Девушка? Вы меня слышите?
«Мы купили этот дом и переехали сюда почти два года назад, но не знаем вас», – эти слова засели в голове и начали прокручиваться, как заезженная надоедливая песня, хоть и Ангелина уже была не в состоянии вникнуть в их смысл. Она решила больше не бороться, так как каждая минута, проведенная в сознании, стоила ей все больших мучений.
– Юра… Юра! У нее кровь из носа пошла! – едва не рыдая, восклицала женщина. У Ангелины на тот момент перед глазами уже была чернота, но она все еще могла различать голоса, которые ей были совершенно не знакомы и больше почти не воспринимались как нечто осмысленное. – Где скорая? Ты позвонил? Что они сказали? Когда приедут?
– Да откуда я знаю! Должны быстро приехать, – мужчина, такой же испуганный, как и его супруга, вновь схватился за голову и выматерился.
– Ей все хуже!
– Ну а я че могу сделать? Сейчас приедут и… Катя, ты-то чего ревешь?
«Мы купили этот дом и переехали сюда почти два года назад, но не знаем вас», – смысл этих слов, маячащих на задворках гаснущего сознания, улавливался слабо. Однако, даже будучи в предобморочном состоянии, Ангелина понимала, что происходящее все больше начинает напоминать какую-то феерию абсурда.
Что-то не так.
Но что именно? Здравый смысл подсовывал кое-какую догадку, но она была настолько бредовой, что мозг даже не брал ее в расчет.
«Это мой дом. Я у себя дома – это сто процентов. Так какого фига происходит? Кто эти люди? Какого фига они здесь делают?» – это было последнее, что помнила Ангелина, прежде чем окончательно провалиться в забытье.
Но на этот раз она провалилась не в темноту. Под сомкнутыми веками, под дрожащими ресницами радужку сдавливал этот белый, с прорезями серебристо-голубого и красного, нестерпимо яркий свет – сначала статичный, а потом приходящий в движение, что давало понять: этот свет существует не сам по себе, у него есть некий источник или источники. Кроме того, он кажется знакомым.
До боли знакомым.
Часть I. Утроба
Глава 1. НЛО
– …а вы знали, что трехцветными бывают только кошки, а коты – нет? – Никита взял под передние лапы несчастное животное, которое недовольно водило ушами, всем своим видом показывая, как сильно его раздражает шумная компания из пяти молодых людей. – Так что можешь быть уверена, что у тебя Барби, а не Барбос, – Никита опустил кошку к себе на колени и начал гладить. Однако питомица его партнерши по лабораторным работам при первой же возможности спрыгнула на пол и убежала куда-то в сторону кухни.
Ева, с которой время от времени перебрасывались парой слов одногруппники, еще несколько секунд водила пальцем по дисплею мобильника, параллельно с разговорами листая ленты социальных сетей, затем подключила смартфон к зарядному устройству и, наконец, обратила внимание на приятеля, весь вечер донимавшего ее кошку.
– Нет, коты тоже бывают. По-моему, – она уселась на пол по-турецки и, расслабленно облокотившись спиной на край дивана, попыталась дотянуться до початой бутылки пива, стоящей на деревянном комоде. – Насть, подай, а.
Упомянутая протянула сокурснице бутылку, а сама отпила из своего стакана с вином. Красивые фужеры доставать не стали, алкоголь наливали в обычную посуду.
– Ну когда там Дима с Андрюхой приедут? Их одних ждем. Напишите им кто-нибудь, – отложив стакан на письменный стол, Настя начала демонстративно обмахиваться обеими ладонями. – Эй, откройте кто-нибудь форточку. Капец тут жарко.
Стоящая возле батареи Ангелина чуть приоткрыла створку окна, а сама отошла от образовавшегося сквозняка подальше и, взяв табуретку, присела возле складной сушилки для белья. Она никак не могла взять в толк, почему все, кроме нее, постоянно жалуются на духоту. Вроде и никогда не была мерзлячкой, но сейчас даже в теплой толстовке не получалось согреться. В последнее время что-то знобит. Надо бы температуру смерить…
Поежившись, Ангелина тоже уткнулась в телефон. Умом она понимала, что глупо выбираться в «люди» только за тем, чтобы потом весь вечер не отрываться от мобильника. Однако в обществе почти сверстников, ни с того ни с сего пригласивших ее, ни с кем особо не общающуюся, на совместные посиделки, чувствовала себя некомфортно. Поэтому большую часть времени либо делала вид, что ей очень интересно листать ленты соцсетей, либо неосознанно накручивала на указательный палец испорченные черной краской волосы, периодически включаясь во всеобщую бессмысленную болтовню.
Ее аж подбросило над стулом, когда смартфон завибрировал, оповещая о входящем СМС-сообщении. Благо, этого никто не заметил.
«Все нормально?» – писала Роза. Ангелина второпях напечатала ответ, мысленно обругав себя за забывчивость. Обещала же старшей сестре каждый час слать «окей», дабы та не волновалась. Роза сказала, что не станет названивать, так как не хочет мешать, но также в бескомпромиссной форме заявила, что дождется ее, не ляжет спать одна. Ангелина не стала возражать, хотя чувствовала за собой вину.
Тем временем студенты, несмотря на то, что стрелка настенных часов указывала на начало десятого, а до общежития от квартиры Евы даже без учета пробок почти час езды, выпивали дружной компанией, которая была еще даже не в полном составе. На письменном столе, на комоде и на полу довольно просторной комнаты стояли бутылки из-под пива и вина. Ноутбук негромко проигрывал песни популярных рэп-исполнителей, на стене мелькала гирлянда, хотя свет в спальне потушен не был.
– Народ, а давайте в «Дурака», – предложил Никита – на данный момент единственный парень здесь. – А то этих двоих пока дождешься.
– Давайте!
Все, кроме Ангелины и Евы, уселись на разложенный диван: первая отлучилась в уборную, а вторая опять приковала все свое внимание к экрану смартфона.
– Да оторвись ты уже от него.
– Вот! – проигнорировав слова Насти, воскликнула Ева. – Я же говорила!
– Что?
– Коты тоже бывают трехцветными! Только очень редко, и… еще они стерильны. Вот.
– То есть стерильны?
– Ну, не могут иметь потомство. И да, – на этот раз обратилась к приподнявшему бровь Никите. – Почему ты думаешь, что я сомневаюсь, что у меня, как ты выразился, Барби, а не Барбос? Я ж ее на стерилизацию в ветклинику возила. Там бы по-любому заметили.
Никита уж было хотел это как-то прокомментировать, но только и смог, что изречь невнятное «ну да»; Настя же с выразительным хмыканьем пожала плечами, снова отпивая из своего стакана.
– Ну, давайте, раздавайте.
– А карты-то где?
– Эм-м… они должны быть где-то на столе. Кать, подай, а. Ты ближе меня.
Окликнутая, встряхнув волосами, принялась перетасовывать повидавшую виды колоду. Изрядно повеселевший Никита в это время потягивал пиво.
– Эх, Евчонок, почаще бы у тебя родители сваливали.
– Слышь, харэ уже меня так называть. Бесит!
– А Геля-то где? Ее что, того?
– Что «того»?
– Тошнит?
– Да она вроде не пила, – Ева красноречиво кивнула на бутылку «Кока-Колы». – Блин, минус пива и «Колы»: постоянно приходится бегать в туалет.
– Так где она? Просто она как минут десять назад ушла, так и с концам…
– Я здесь, – упомянутая уже стояла в межкомнатных дверях. Она действительно была единственной, кто не притронулся к алкоголю. С тех самых пор Ангелина вообще спиртное не переносит. Мысль о том, что это немного вина и пива виноваты в ее амнезии (да такой, что память отшибло на три года), казалась просто смехотворной, тем не менее после того случая у нее выработалось стойкое отвращение ко всему, что содержит градус. – Может, лучше на пол? Места мало, – «Хотя на полу холодно…»
– Да, давайте.
Они всей толпой переместились на липкий от недавно пролитого и как попало убранного пива линолеум и снова сформировали неровный круг. Негромкая музыка не заглушала их разговоры и разнозвучный смех.
После первой же партии Никита заявил, что на интерес играть скучно, и предложил, начиная со следующего раза, играть на желания.
– Сам напросился! Потом, если что, не ной, – переглянувшись, Настя и Ева рассмеялись в унисон. – Давай, Гель. Кто проиграл, тот и раздает.
Ангелина подобрала волосы и, держа резинку в зубах, принялась собирать их в неаккуратный пучок. Затем начала молча перетасовывать колоду.
– Кстати! – Никита подсел к ней. От его громкого резкого голоса ее чуть ли не подкинуло над полом. – Вот скажи, тебя как обычно большинство знакомых называет: Геля или Лина? Просто у меня сестра тоже Ангелина, ее все Линой зовут.
– Хоть как. Но родители и… родственники обычно Гелей называют. Но мне непринципиально, раз уж на то пошло. Черви, кстати, козырь.
Партия оказалась не очень долгой, но напряженной: не прошло и пяти минут, как всеобщее внимание было приковано к Никите, которого женский коллектив и оставил в дураках.
– Блин, ну вот как всегда, – Никита театрально надулся, а потом выжидающе воззрился на Настю. Ни для кого не было секретом, что первая красавица потока ему очень нравилась. Не было секретом и то, что Настя недавно рассталась со своим молодым человеком. – Ну че, давайте, загадывайте.
Но, к большому разочарованию Никиты, его дальнейшую позорную судьбу определила Катя. Отставив стакан с вином в сторону и хлопнув в ладоши, она, уже подшофе, тыкнула Никиту в колено.
– Ты! – еще раз ткнула указательным пальцем, только уже в пол рядом с ногой приятеля. – Ты сейчас возьмешь презерватив и наденешь его на банан ртом! – Катя вскинула сжатые в кулаки пухлые руки и победоносно припечатала: – Да! Давно хотела это кому-нибудь загадать!
Остальные девушки оживленно затараторили что-то одобрительное.
– Э, нет! Идите в жопу! Я не буду этого делать!
– Будешь-будешь. Сам же предложил на желания! Вот теперь за базар отвечай.
– Да нет у меня с собой презиков.
– Не переживай, – Настя с деланным сочувствием похлопала сидящего по-турецки одногруппника по коленке. – Я поделюсь.
– А у тебя-то они откуда? – поддел Никита и очень напряженно улыбнулся. – Весела студенческая жизнь, да?
– Так все-таки откуда? – полюбопытствовала не менее заинтригованная Катя.
– Да че вы к человеку пристали, – Ева вдруг подорвалась с насиженного места, и ее чуть пошатнуло от ударившего в голову алкоголя; опьянение ощущалось не так остро, пока она сидела. Восстановив равновесие, Ева быстро скрылась за межкомнатной дверью. – Да где… Ик! Где эти два придурка? Позвоните им уже кто-нибудь. Уже полтора часа прошло!
– Эй, Ева, ты куда ушла?
– Сейчас я… – было хорошо слышно, как на кухне хлопнули дверцей холодильника. А уже через пару секунд Ева вынырнула из-за косяка с огурцом в руке. – Бананов нет, но, думаю, это тоже сойдет.
– Да не буду я, говорю! Идите на хер! – Никита высосал остатки пива из бутылки, параллельно отмахиваясь от злополучного овоща и нераспечатанного презерватива. – Фу, блин! Уберите это от меня!
– Желание есть желание.
– А карточный долг – так вообще святое, – со сквозящим смешком в голосе согласилась Настя.
– Точно, – подхватила веселящаяся во всю Катя.
– Давай, Никит, а то мы все решим, что ты трепло.
– Давайте со следующего проигрыша начнем! И будем заранее вместе решать, какое желание будет выполнять проигравший! Если бы я заранее знал, какие вы все здесь извращенки, то больше бы старался! Ну, в смысле, думал. Давайте, кто следующий проиграет, тот и будет делать минет огурцу!
– Ну нет, я не буду, я не умею, – Настя поморщилась.
– Хочешь, научу?
– А ты умеешь? – Катя наигранно округлила глаза. – Никит, вот так и знала, что ты пидор!
Девушки дружно рассмеялись. Даже Ангелина, обычно держащаяся в стороне, сейчас выглядела более или менее расслабленной.
Возмутиться Никита не успел, поскольку одновременно с этим в домофон позвонили. Ева энергично вскочила на ноги, но Катя опередила ее и сама открыла входную дверь.
Вскоре на пороге появились двое их одногруппников, которые передали достаточно тяжелые пакеты встречающим их девушкам.
– Вы че так долго? – взвился Никита, принимая дежурные рукопожатия от друзей. – Знаете, что эти ненормальные хотели со мной сделать?
Дима и Андрей, сбросив ботинки и куртки в крошечной прихожей, которая сразу переходила в такой же крошечный коридор, выглядели слегка замерзшими и запыхавшимися – на улице было ветрено и шел снег.
– Да мы, короче, с общаги на автобусе поехали. Капец долго прождали на остановке, хотя еще восьми не было! Нам тут Колян пиздец че показал! – Дима, светловолосый парень среднего роста и достаточно крепкого телосложения, достал из кармана джинсов мобильный телефон. – Щас покажу, – он несколько раз ткнул пальцем по залипающему с холода дисплею и, включив видео, перевернул телефон таким образом, чтобы смотреть в полноэкранном режиме. Одногруппники столпились вокруг него чуть ли не на пороге.
Из некачественной любительской съемки было мало что понятно. Наверняка можно сказать одно: тот, кто держит мобильник и снимает, едет на переднем пассажирском сиденье автомобиля, и все это происходит ночью. Лишь свет фар выцепляет из темноты кусочек трассы, а вокруг виднеются только зловещие очертания леса, выступающие из густого предзимнего мрака. Если хорошо приглядеться, можно заметить и далекие оранжевые фонари – видимо, все происходит где-то за городом. Из-за тряски видео сильно скачет, поэтому разобрать, что к чему, было вдвойне сложнее.
Спустя несколько секунд съемки на фоне послышался голос Коли, парня с параллельной группы:
« – Нихуя не видно.
– Да ты вон туда смотри! Вон… видишь? – кажется, второй голос принадлежит тому, кто сидит за рулем.
Мобильный телефон резко повернули на градусов сорок вправо. Судя по непродолжительному копошению на втором плане и характерному щелчку, Коле пришлось расстегнуть ремень безопасности и тоже повернуться вбок.
– А-а, все, вижу, – на черном фоне неба вдруг возникло несколько отчетливых огней, которые образовывали правильный треугольник и медленно двигались организованной группой примерно в том же направлении, что и автомобиль. Несложно понять, что таинственные источники света находятся очень и очень высоко над землей.
– Че это за хуйня?!
– Да фиг знает. Инопланетяне?
– Может, спутники? – уже послышалось откуда-то с заднего сиденья. – Или метеозонды какие-нибудь?
– Не-е, Жека, ты че, спутники не такие… Эй, смотрите, смотрите!
Объекты вдруг так же организованно изменили свою траекторию на девяносто градусов, и образованный огнями треугольник с немыслимой скоростью помчался куда-то на запад, наперерез линии горизонта. Вскоре огни синхронно потухли, и в черном провале неба больше не осталось ничего, что бы напоминало о них.
– Че это было?!
– НЛО?
– Вы когда-нибудь раньше такое видали?..»
Изображение стало совсем неразборчивым, периодически в кадре мелькали то парень, сидящий за рулем, то кусок освещенной светом фар дороги, то ноги снимавшего. А на заднем плане можно было расслышать эмоциональные комментарии, преимущественно состоящие из матов, и нервный смех. На минуте и четырех секундах видео закончилось.
Когда ролик прервался, студенты, столпившиеся вокруг одногруппника, еще какое-то время молчали, так и пялясь в экран мобильника, пока Дима не убрал его назад в карман.
– Ну че мы, как дебилы, стоим на пороге? Пошлите уже, – Андрей прошел в комнату, остальные – за ним.
Все возбужденно переговаривались друг с другом, наперебой отпуская комментарии по поводу увиденного. Заинтригованная, Ева начала искать подобные ролики и фотографии в интернете, остальные говорили о том, что как минимум девяносто девять процентов из них не имеют ничего общего с подлинностью или чем-то необычным. Чистой воды вымысел, провокация и фотошоп!
По примеру остальных Ангелина попыталась отшутиться насчет «инопланетного вторжения не в какой-то там Нью-Йорк, а в Томск, именно в Томск!», однако в действительности ситуация ее почему-то не позабавила. Конечно, она не станет делиться с остальными, что в подростковом возрасте увлекалась всей этой уфологической темой, зачитывалась разными книгами и статьями, в которых очевидцы рассказывали, как якобы сталкивались с НЛО и даже контактировали с теми, кто пилотирует эти штуки. Сейчас все те истории казались самым натуральным абсурдом, почти как гороскопы.
– Мы, короче, когда с одноклассниками в поход ходили, еще когда я в… по-моему, девятом классе училась, мы вечером тоже на небе какую-то хрень типа этой видели. Только одну. Кто-то, по-моему, даже заснял. Блин, жалко, что у меня видео нет! – Ева обернулась на Диму, который в это время откручивал пробку от «Жигулевского». – Э, Дим, ты это, скинь мне потом видео. А лучше в общую беседу. Только не забудь.
Дима пробубнил что-то утвердительное, откручивая пробку очень медленно и осторожно. По дороге пакеты сильно встряслись, так что газ со свойственным шипящим звуком уже рвался наружу, грозясь перейти в пенистый фонтан.
– Ты че, в натуре думаешь, что это пришельцы? – Никита плюхнулся на диван.
– А ты не веришь в инопланетян?
– Не, я ж не говорю, что не верю, просто… Ну че им делать на Земле? Если они могут летать в космосе между планетами, то они наверняка более развиты и все такое. Так что вряд ли им захочется тусоваться на Земле. Особенно в России.
– О, это ты точно подметил!
Тему инопланетных визитов на Землю и в Россию в частности мусолили весь оставшийся вечер, даже теорию палеоконтакта затрагивали, и неоднократно.
– Это еще что? – вздернув брови, спросил Андрей, когда услышал от Евы незнакомое ему слово.
– Это когда… ну когда это! – встрял Никита и энергично защелкал пальцами, находясь в состоянии судорожной и очень напряженной мыслительной деятельности.
– Да уж, Никитос, ты прям лектор от бога. А еще хочешь на кафедре оставаться, – поддела Катя.
– Иди в жопу.
– Ну все, все, – Катя примирительно выставила ладони перед собой. Ангелина незаметно для всех вздрогнула от этого жеста. Что-то ей это напомнило… – Молчу.
– Сейчас загуглю, – прищурив глаза, будущий лектор бегло прошелся по статье в Википедии. – Короче, тут пишут, что есть мнение, что в прошлом, очень-очень давно, нас посещали представители внеземных цивилизаций, и… это отражено в некоторых памятниках древней культуры, и… Ну, в общем, и все такое. Лень все читать, – Никита оторвался от экрана. – Вот! Пирамиды, наверно, тоже инопланетяне построили!
– Делать им нечего, пирамиды еще у нас строить.
– Мы тоже с сестрой, когда вечером домой возвращались, похожую штуку видели. Мне лет восемь тогда было, – робко вставила Ангелина. Если бы речь не зашла об этом, она бы, скорее всего, даже не вспомнила о том случае. А ведь действительно что-то такое имело место быть. Или, может быть, слишком бурная детская фантазия поработала так хорошо, что желаемое стало действительным? Все дети хотят быть свидетелями чего-то необычного. Нужно будет у Розы спросить, что она помнит о том случае и помнит ли вообще. – Летала по небу зигзагами, а потом – бац, и исчезла.
