Текст книги "Поступь Слейпнира"

Автор книги: Ерофей Трофимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

– Сердце моё переполнено радостью и благоговением перед доблестью неукротимых. Позвольте недостойному выразить вам свою благодарность за принятое приглашение.

– Позвольте грубым варварам склониться перед мудростью и щедростью почтенного караван-баши, – в свою очередь ответил Вадим, по всем правилам приложив правую ладонь к груди.

Улыбнувшись, купец сделал широкий жест, приглашая воинов к столу. Дождавшись, когда они рассядутся, он звонко щёлкнул пальцами, и у его плеча, словно из воздуха, материализовался слуга. Чуть шевельнув пальцами, купец приказал:

– Начинайте подавать.

Изогнувшись в угодливом поклоне, слуга бесшумно исчез, чтобы через минуту появиться во главе целой процессии подавальщиков. Вскоре весь стол был уставлен тарелками, судками, розетками и тому подобной посудой с чем-то, чему северяне даже не знали названия. С интересом заглянув в ближайшее блюдо, Вадим увидел куски мяса, какие-то овощи и ещё что-то, что так и не смог идентифицировать.

Приглашающе указав руками на стол, купец улыбнулся и благодушно произнес:

– Угощайтесь, неукротимые. Не самый лучший стол, но, к сожалению, вдали от дома приходится довольствоваться малым.

– Даже такой стол – величайшее наслаждение для недостойных, – вздохнул Вадим, чувствуя себя настоящим варваром.

Воины растерялись. Никто из них и понятия не имел, с чего надо начинать. Быстро оглянувшись на северян, Вадим неожиданно понял, что оба викинга смотрят на накрытый стол так, словно не есть собираются, а драться с расставленными блюдами и тарелками. Заметив, что купец положил себе на тарелку какую-то зеленоватую кашицу, он, недолго думая, повторил его жест, заслужив благосклонный взгляд купца.

Постепенно освоившись, Вадим принялся просто повторять то, что делал хозяин. Когда с закусками было покончено, и слуги подали следующую перемену блюд, Вадим решил сделать небольшой перерыв и, откинувшись на локоть, повернулся к персу:

– Позволено ли будет недостойному узнать ваше почтенное имя?

– Меня зовут Ширваз. Я купец в третьем поколении, и мои товары знают все богачи от Рима до Киева и от Хорезма до Китая. Я потому и решил обратиться к вам, что не хочу терять отличные товары, которые уходят в южных странах так, словно их никогда не видели, – вздохнул купец.

Неожиданно Вадим понял, что купец отбросил свою витиеватость в речи и заговорил нормальным языком. Догадавшись, что начался серьёзный разговор, Вадим отодвинул тарелку и, глотнув вина, весь обратился в слух. Увидев его настороженность, купец кивнул и, сделав слуге знак налить вина, задумчиво вздохнул, решая, с чего начать. Протерев пальцы ширинкой [расшитое домотканое полотенце], он огладил бороду и, качнув головой, продолжил:

– Я очень рассчитывал на вашу помощь. Эти грабители – как кость в горле у всех идущих на север купцов. Услышав, что в гавани появились северные варвары, я воспрянул духом, но ваши слова удивили меня. Скажу откровенно, я надеялся на большее.

– Один корабль – небольшое подспорье, если нападают несколько противников. Пока мы отбиваем атаку одного-двух, остальные беспрепятственно потопят ваш корабль. Я мог бы сказать, что мы сможем справиться со всеми кораблями, но это будет неправда, – неожиданно ответил Свейн.

– Я ценю вашу откровенность, – склонил голову купец. – Но как мне теперь быть?

– Наш мудрец считает, что от них можно откупиться, – ответил капитан, кивая на Вадима.

– Тогда зачем мне нанимать охрану? – с интересом спросил Ширваз.

– Затем, что именно охрана должна заставить их принять ваше предложение. Именно сила вашей охраны должна заставить их задуматься о последствиях нападения, – быстро ответил Вадим.

– Хочешь сказать, лучше кое-что без крови, чем все большой кровью? – задумчиво переспросил купец.

– Именно так. Они не глупы и должны понимать, что, полностью перерезав проход купцам, они очень скоро останутся без торговли.

– Это верно, – кивнул Ширваз. – Многие мои знакомые ищут обходные пути. Говорят, что новгородские правители уже устали зазывать к себе купцов. За поимку этих разбойников даже назначена награда.

– Странно это всё, – задумчиво вздохнул Вадим. – Ушкуйники – это крестьяне и охотники, которые выходят на разбойничий промысел, когда другого выхода нет и заработать просто нечем. А эти… словно с цепи сорвались. Что-то здесь не так.

– Ты так хорошо знаешь их? – насторожился купец.

– Много слухов по городу ходит, – вздохнул Вадим, проклиная свою несдержанность.

– И даже о том, кто они такие? – не унимался Ширваз.

– В порту можно услышать многое. Особенно если знаешь, где и как слушать. Мы потому и прозвали его мудрецом, что он это умеет, – ловко выкрутился из положения Юрген.

Помолчав, купец задумчиво огладил бороду и, кивнув, ответил:

– Похоже. За всё время своих путешествий я ни разу не встречал северянина, умеющего плести кружево слов так, как это делают у меня на родине. Признаюсь, услышав тебя, я был очень сильно удивлён. А теперь ты удивил меня во второй раз. Я сижу в этом городе полторы луны, но так и не смог узнать то, что уже известно тебе.

– Мне повезло, – пожал плечами Вадим. – К тому же иногда слова купцов и слова караванных охранников имеют разное значение.

– И снова ты прав, – улыбнулся Ширваз. – Часто бывает так, что кажущееся купцу страшными убытками на поверку оказывается небольшими потерями. Что ж, я убедился, что вы именно те, кому я могу доверить свой караван и свою жизнь, и готов нанять вас. Сто золотых сейчас и ещё три сотни, когда мои барки встанут у пристани Новгорода.

– Барки? – удивлённо переспросил Вадим. – Прости моё любопытство, почтенный Ширваз, но сколько всего кораблей ты хочешь вести с собой?

– Тебе не стоит извиняться. Я знаю, что это не праздное любопытство. Три барки, груженные товаром, стоят в порту и ждут команды к выходу. Ткани, пряности, украшения, ковры. Всё это я хочу продать там и, закупив мёд, пушнину, пеньку и моржовую кость, вернуться обратно.

– Сюда? В Константинополь? – уточнил Вадим.

– Нет. С этим товаром я вернусь домой. Я уже три года нахожусь в пути. Пора немного отдохнуть и проверить, что происходит дома.

– А как же семья? – продолжал допытываться Вадим.

– Я ещё не женат. Вот вернусь, проверю свои лавки, и можно будет осесть. Теперь с караванами будет ходить мой племянник. Молодой, но уже очень опытный в торговых делах юноша. Так вы принимаете моё предложение?

– Смотря какие ты выдвинешь условия, – ответил Свейн.

– До Новгорода должны дойти все мои барки.

– А отступные?

– Здесь нужно будет смотреть на месте. Чем меньше мы им заплатим, тем лучше. В любом случае, если мои корабли дойдут до места целыми, вы получите свою плату. А если сможете уговорить этих разбойников на пять сотен золотых, то я приплачу вам ещё сотню в качестве благодарности, – решительно ответил Ширваз.

«Серьёзные деньги», – подумал Вадим, стараясь сделать так, чтобы на его лице ничего не отразилось.

Очевидно, то же самое подумали и северяне, потому что лицо каждого из них приобрело каменно безразличное выражение.

– Когда ты планируешь выйти? – задумчиво спросил Свейн.

– Как только вы будете готовы. Я и так слишком задержался в этом городе, – вздохнул купец.

– Куда мы можем сообщить тебе о принятом решении и времени выхода?

– Я живу здесь. Когда я могу услышать ваш ответ?

– Думаю, мы встретимся завтра, – подвёл итог Свейн.

Удовлетворённо кивнув, купец поднял бокал с вином и, отсалютовав им в сторону гостей, вздохнул:

– Будем надеяться, что боги будут к нам благосклонны.

Согласно склонив головы, северяне подняли свои кубки и, выплеснув немного вина на пол, опустошили их одним духом. Внимательно наблюдавший за ними купец кивнул и дал слуге знак подавать следующую перемену блюд.

Отдавая должное пряному жаркому, сотрапезники заливали жажду потоками вина. Глядя на то, как викинги стремительно уничтожают угощение, Вадим только удивлённо хмыкал. Съешь он такое количество пищи за раз, можно было смело вызывать скорую. Заворот кишок ему был бы обеспечен.

На этих же людей ничего не действовало. Даже от огромного количества выпитого они только раскраснелись и принялись с интересом поглядывать на снующих по залу служанок и танцовщиц. Словно прочтя его мысли, купец негромко окликнул слугу и, отдав ему какое-то распоряжение, с улыбкой откинулся на подушку.

Сидевшие в углу зала музыканты оживились и, разобрав инструменты, заиграли. Услышав музыку, танцовщицы, до этого просто ходившие от стола к столу, завязывая разговоры и предлагая посетителям выпить, выбежали на середину зала и, встав в круг, начали танцевать.

К удивлению Вадима, это был действительно красивый танец. Смесь восточной и африканской музыки, прозрачные наряды, больше подчёркивавшие, чем скрывавшие их прелести, и плавные, чувственные движения просто завораживали. Забыв про вино и еду, Вадим наслаждался танцем.

Заметив его интерес, Ширваз наклонился к нему через стол и, чуть коснувшись плеча, тихо сказал:

– Я вижу, они заинтересовали тебя, воин. Если пожелаешь, только скажи. Ты мой гость, и любая из этих женщин будет твоей.

– Мне нравится их танец, – улыбнулся Вадим, не поворачиваясь. – Не думал, что в обычном караван-сарае, пусть даже дорогом, можно встретить такое искусство.

– Искусство?! – удивлённо переспросил купец. – Друг мой, кажется, ты не видел настоящего искусства. Если боги позволят нам вернуться обратно, я приглашу вас в свой дом. И вот там ты увидишь настоящее искусство танца. Только у нас, в Персии, да ещё, может быть, в Индии можно найти настоящих танцовщиц. Всё остальное – просто жалкая подделка.

– Разве это не восточный танец? – удивился Вадим.

– Это выжимки из нескольких. Какой-то глупец собрал в одну кучу движения из персидских, индийских и африканских танцев, добавил кое-что от себя, и в итоге получилось то, что ты видишь.

– Но они очень гармонично двигаются, и я не вижу того, о чем ты говоришь, – растерялся Вадим.

– Конечно. Просто ты не знаешь, на что именно нужно смотреть. Вот взгляни. Видишь, как широко они расставляют колени и приседают? Это движение из индийских танцев, оно символизирует близость к матери земле. На Востоке танцовщицы наоборот становятся на носочки, словно тянутся к небу, и ноги у них только слегка согнуты, чтобы двигались бёдра. В Персии танец больше похож на движение ивы на ветру. Танцовщицы кланяются, изгибаются и двигаются так, словно ураган гнёт тонкое деревце. Но есть и другие танцы. Нежные, чувственные, в которых движутся не только руки, но и бёдра девушек. Они словно не танцуют, а отдаются любовнику.

– А почему на Востоке так любят обнажать женский живот? – с интересом спросил Вадим.

– Это называется «живот рабыни», – улыбнулся Ширваз. – Газовые шальвары сшиты так, чтобы прикрывать только самое сокровенное. И именно эта недосказанность позволяет хозяину представить или просто вспомнить, что именно скрыто под ними. К тому же гибкий, тонкий стан девушки всегда привлекает к себе взгляд. Согласись, это действительно красиво.

– Бесспорно, это очень красиво. Но почему закрыто лицо и открыт живот – в чём разница? – не унимался Вадим.

– У нас считается, что самая привлекательная часть женского тела – это губы. К тому же Персия – страна ветров и жаркого солнца. Женщины вынуждены прятать лица, чтобы сохранить их привлекательность. А живот – это прежде всего сосредоточение всего сущего. Именно там мы получаем наслаждение, именно там зарождается новая жизнь, и именно оттуда мы все появляемся на свет. Посмотри сам: тонкая талия, плавная амфора бёдер, упругие ягодицы, словно ядро лесного ореха. Разве всё это не прекрасно?

– Да ты прямо поэт женского тела, почтенный Ширваз, – рассмеялся Вадим.

– В нашей жизни не так уж много удовольствий, друг мой. Вино приводит человека к духовной гибели, гашиш и маковый отвар – к жалкой участи, и только женщины могут доставить нам наслаждение, если, конечно, соблюдать определённые правила.

– Правила?

– Конечно. Не бывает игры без правил. Ни один мужчина никогда не сможет сказать, готова женщина понести или нет. Они и сами этого не знают. Поэтому, если не хочешь кормить случайного ребёнка, соблюдай правила, – усмехнулся перс, и Вадим неожиданно понял, что этот странный купец знает о женщинах больше, чем вся его рота спецназа вместе взятая.

– Сколько женщин у тебя было? – с интересом спросил Вадим.

– Много, друг мой. Очень много. Но дело тут не в количестве. Когда мне стукнуло пятнадцать и пришла пора моей инициации как мужчины, я прошёл все испытания, которые были назначены мне жрецами. Но перед этим я был отправлен в храм богини Деркето. Богини любовных игр и плодородия. Там, в храме, меня обучали жрицы богини, и в конце обучения мне привели девушку из храма. Я старался всю ночь, и только под утро она сказала, что я хорошо применяю данные мне знания. Только после этого меня допустили до обряда инициации.

– А к чему такие сложности? – не понял Вадим.

– Не получив такого разрешения, я не был бы допущен к обряду и не стал бы мужчиной. Но самое главное – мне никогда не позволили бы жениться. А нет ничего хуже, чем умереть бездетным. Это значит, что человек не оставил после себя ничего.

– Человек после себя может оставить не только детей, – пожал плечами Вадим. – Есть великие мастера, создающие настоящие шедевры различных искусств. После них остаются их творения.

– Да, но кому он передаст своё мастерство? Кого обучит приёмам своей работы?

– Он может взять учеников.

– Может. Но ученику не передашь своё имя и свою кровь. Мы возрождаемся в своих детях. Это и есть круговорот жизни, – философски изрек купец.

«Выходит, я в той своей жизни не смогу возродиться, – растерянно подумал Вадим. – Ушёл, чтобы больше никогда не вернуться. И даже вспомнить некому».

Эта мысль пронзила его, словно кинжал. Вадим замер, боясь пошевелиться. Заметив перемену его настроения, Ширваз замолчал и, внимательно посмотрев на него, осторожно спросил:

– Кажется, мои слова обидели тебя. Если это так, то я готов принести тебе свои самые глубочайшие извинения, друг мой. Поверь, это было сделано исключительно по незнанию, а не по злому умыслу.

– Нет, ты здесь ни при чём, почтенный Ширваз. Это только моя боль, – ответил Вадим, справившись с собой. – Боюсь только, что побывать у тебя в гостях нам не удастся. Из Новгорода мы отправимся дальше на север. Так что повидать настоящий танец персидской красавицы у меня не получится.

– Вот как? А я надеялся, что вам будет выгоден долгий договор, – растерянно протянул купец.

– В другое время и при других обстоятельствах так бы и было. Но у нас есть дело, которое мы должны сделать, и это очень важно. Именно поэтому мы искали человека, идущего на север, а не в другие места.

– Я должен был догадаться, – грустно улыбнулся Ширваз. – Что ж. Кто может знать помыслы богов?

– О чём ты? – не понял Свейн, наконец-то услышавший их разговор.

– О том, что вполне может сложиться так, что вы и ваши воины всё-таки окажетесь в моём доме. Гостями, – улыбнулся купец.

– Полсотни здоровенных бойцов за седмицу пустят тебя по миру, – рассмеялся капитан. – Сам видишь, прокормить нас довольно сложно.

– Я не настолько беден, чтобы разориться, приняв несколько десятков гостей. Отары моих овец бродят по степи, и я даже не знаю, сколько именно их. Так что мясо и вино вам будут выставлены без счёта, – рассмеялся купец.

– А что ещё нужно мужчине? – рассмеялся в ответ Юрген. – Хорошее вино, вкусное жаркое, красивые женщины. Ради этого мы и живём. К чему копить богатства?

– Чтобы позволить себе хорошее вино, вкусное жаркое и красивых женщин, – в тон ему ответил Ширваз.

– Всё это, друг, воин должен брать своим мечом. Только так и не иначе, – возразил кормчий, от избытка чувств грохнув кулаком по столу.

– Воин – возможно. Но что делать тому, кто не умеет обращаться с оружием, а знает только счёт и письмо? Умеет покупать и продавать? – иронично усмехнулся купец, выразительно похлопав себя по солидному животу.

– Развязывать кошелёк и молиться, чтобы вас защитили. Вся беда в том, брат, – продолжил Юрген, обращаясь к Вадиму, – что время стали быстро проходит. Ещё немного, и не мы, а они будут править этим миром, диктуя всем, что и как делать. И скажу тебе откровенно, я рад, что не доживу до этих времён.

– Он стал ясновидящим? – растерянно спросил Вадим у капитана.

– Не обращай внимания, брат. Наш кормчий слишком часто задумывается о странных вещах, – отмахнулся Свейн.

– Я не могу согласиться с тобой, друг мой, – между тем отвечал купец. – Что плохого в том, чтобы зарабатывать себе на жизнь, никого не убивая? Без опасности быть убитым самому?

– Воин зарабатывает своим мечом, – упрямо повторил Юрген.

Вадиму было что ответить на слова купца, но даже сквозь хмельной туман он ни на секунду не забывал о тайне своего появления в этом мире. Тронув перса за рукав, он задумался и, собравшись с мыслями, медленно заговорил:

– Вся беда в том, что человеческая жадность не знает границ. Я вполне допускаю мысль, что ты сам хорошо платишь своим работникам и заботишься о них. Но представь, что станет с людьми, когда к власти придут те, кто умеет только делать деньги. Кому плевать на других. Те, для кого центром мироздания будет их кошелёк. Что тогда станет с этим миром?

– Ты рисуешь страшные картины, друг мой, – растерянно ответил купец после недолгого молчания. – Но как ни грустно это сознавать, ты в чем-то прав. Я и сам знаю многих, кто готов за золото продать всё, даже собственных детей. Это страшно признавать, но это правда.

– И какой тогда выход?

– Не знаю, – покачал головой купец.

– Вот и я не знаю, – вздохнул Вадим и неожиданно для самого себя подумал: «Напьюсь. Вот сегодня я точно напьюсь до синих чертей».

Подав слуге знак наполнить бокал, он залпом осушил его и, требовательно протянув слуге, мрачно спросил:

– А покрепче у вас ничего нет?

– Это самое крепкое вино, господин, – растерялся слуга.

– Надеюсь, у вас его много, – мрачно произнес Вадим, отбирая у него кувшин.

С этой минуты он действительно начал пить. Не обращая внимания на друзей и слуг, он просто вливал в себя бокал за бокалом, пытаясь утопить в вине все свои проблемы и страхи. Даже несмотря на всю свою подготовку и тренированную психику, он так и не сумел до конца принять свой перенос во времени. И теперь, после разговора с купцом, вдруг особо остро понял, что остался один. Совсем один. И в том мире, и в этом. Сослуживцы, с которыми ему приходилось воевать там, и соратники здесь, безусловно, скрашивали его одиночество, но для нормального человека этого было мало. Хотя, если вспомнить слова их специалиста по душевным болезням, кто сказал, что служащие в их подразделении люди нормальны? Долгие годы Вадим утешался этой мыслью, но теперь вдруг отчётливо понял, что это всё только иллюзия. Иллюзия, созданная специально для таких, как он. Для тех, кого посылают убивать и умирать.

Сколько продолжалась эта странная пьянка, не знал никто, но далеко за полночь все четверо с огромным трудом выбрались из-за стола и расползлись при помощи слуг по комнатам. Ширваз настоял, чтобы его гости остались в караван-сарае на ночь. Благо свободных комнат в таком большом заведении было более чем достаточно.

Пробуждение было жутким. С огромным трудом приоткрыв один глаз, Вадим с вялым удивлением разглядел перед лицом чью-то руку. Рука – это человек, а человек – это кто-то рядом. Судя по размеру и форме – рука мужская. Получается, что рядом с ним должен лежать мужчина. Придя к такому умозаключению, Вадим решил найти собственные конечности.

О том, что рядом с ним мог делать мужчина, он решил не думать. То, что в этих местах считалось нормой, лично для него было неприемлемо. Осторожно пошевелив головой, Вадим понял, что если не делать резких движений, то жить можно, и занялся дальнейшей инвентаризацией. Сосредоточившись, он медленно согнул сначала правую, а потом левую ноги.

Судя по ощущениям, ноги двигались. Теперь настала очередь рук. Медленно пошевелив пальцами, Вадим неожиданно понял, что перед лицом находится его собственная рука и что эта рука сильно занемела. Приложив очередное усилие, он скинул руку с головы и невольно застонал. Утро было в полном разгаре, и яркое солнце светило ему прямо в глаза.

В дополнение ко всем предыдущим мучениям где-то совсем рядом раздался визгливый женский голос, который буквально ввинтился ему в мозг.

– Вот только этого не хватало, – прохрипел Вадим пересохшим горлом.

Следующим этапом стала попытка принять вертикальное положение. С третьей попытки ему удалось сесть и, оперевшись на подрагивающие руки, закрепиться в этой позиции. Осознав, что рассматривает комнату одним глазом, Вадим открыл второй и, медленно оглядевшись, глубокомысленно произнёс:

– Это не корабль.

Наткнувшись взглядом на медный таз и кувшин, он ещё раз осмотрелся и добавил:

– Нет. Это точно не корабль. Тогда какого чёрта я тут делаю? Куда меня занесло на этот раз?

Тогда он решил начать с самого начала. Осторожно поднявшись на ноги, доплёлся до таза и, вылив воду из кувшина себе на голову, с облегчением вздохнул:

– Не контрастный душ, но жить стало легче.

Убедившись, что все вещи на месте, и тот, кто уложил его на эту кровать, не позарился даже на кинжал, Вадим двинулся к двери, предусмотрительно опираясь на стенку. Дверь оказалась не заперта, что уже радовало. Добравшись до скрипучей лестницы, он медленно, шаг за шагом спустился вниз и, оглядевшись, понял, что уже видел это место. Причём не так давно.

После долгих и совершенно непонятных ему самому раздумий он пришёл к выводу, что это общий зал того самого караван-сарая, в котором они встречались с купцом из Персии. Ещё через десяток минут Вадим понял, что раз он находится здесь, значит, и остальные тоже должны быть где-то неподалёку. Оставалось только вспомнить, кто именно и сколько их всего было.

К его облегчению, в зал спустился сам хозяин заведения и, увидев одного из самых опасных гостей, настороженно подобрался поближе.

– Господин желает получить на завтрак что-то особенное? – спросил лысый коротышка, выведя Вадима из печальной задумчивости.

– Для начала воды, – после трудных размышлений ответил Вадим. – И скажи, где спят остальные.

– Остальные? Господин имеет ввиду гостей почтенного Ширваза? – расплылся в улыбке хозяин.

– Ага, – содержательно ответил Вадим.

– И почтенный Ширваз, и его гости ещё не просыпались. Так что господин может не торопиться и спокойно наслаждаться трапезой. Почтенный Ширваз ещё вечером предупредил меня о вашем присутствии.

– Тогда прикажи принести воды, – повторил свою просьбу Вадим.

– Разве господин не знает, что нашу воду пить опасно? – удивленно спросил хозяин.

– Почему? – помрачнел Вадим, чувствуя, что начинает потихоньку свирепеть от этого разговора.

– Местная вода слишком грязная, чтобы пить её просто так. Я вижу, что господина мучает жажда, и знаю, как ему помочь, – лукаво улыбнулся толстяк и, развернувшись, проворно засеменил куда-то в угол.

Вскоре из-за занавески появилась миловидная служанка с подносом, уставленным тарелками. Расставив всё принесённое на столе, она ловко налила в бокал какой-то желтоватой жидкости и, подвинув его Вадиму, с улыбкой сказала:

– Попробуйте, господин. Это должно помочь вам.

– А что это? – спросил Вадим, с подозрением поглядывая на бокал.

– Это настоящий шербет. Он облегчит вашу боль и унесёт жажду, – рассмеялась девушка.

– Надеюсь, ты знаешь, о чём говоришь, – вздохнул Вадим, беря со стола медный бокал.

Попробовав напиток, он неожиданно понял, что девчонка оказалась права. Кисло-сладкий, холодный шербет прокатился по пищеводу, разом гася жажду и противную дрожь внутренностей. Залпом выпив полный бокал, Вадим подождал, прислушиваясь к собственному организму, и, убедившись, что шербет прижился, нетвёрдой рукой взялся за кувшин.

– Позвольте, я помогу вам, господин, – улыбнулась девушка, забирая кувшин.

Наполнив бокал, она с улыбкой покосилась на Вадима и, не выдержав, прыснула в ладошку. Медленно подняв тяжёлую, словно чугунную голову, Вадим покосился на девушку и, сделав над собой очередное усилие, спросил:

– Чего смешного?

– А мне всегда смешно, когда мужчины напиваются до безумия, а потом не могут даже собственные штаны найти, – дерзко ответила девушка.

– Мои штаны на мне, – проворчал Вадим, на всякий случай проведя рукой по бедру.

– Зато кувшин поднять не можете, – не осталась в долгу нахалка.

– Зато кинжал бросать не разучился, – огрызнулся Вадим, опуская ладонь на рукоять оружия.

– А я думаю, вы сейчас с трёх шагов и в корову не попадёте.

Медленно оглядевшись, Вадим увидел висящую у входа корзину и, ткнув в неё пальцем, хрипло спросил:

– Корзинку видишь?

– Конечно, – насторожилась девушка.

– Это чья?

– Наша, мы её для потерянных вещей повесили, – пожала плечами девушка, явно не понимая смысла его вопроса.

– Тогда смотри и запоминай, – усмехнулся Вадим и резко взмахнул рукой.

Что ни говори, а обращаться с оружием их учили просто отлично. Несмотря на расплывающиеся предметы и сильную дрожь в руках, кинжал вонзился именно туда, куда Вадим его и отправил. В центр корзины. Разрубив её почти пополам, боевой клинок вонзился в стену с такой силой, что ушёл в древесину почти на три пальца.

– Вот так вот, – победно усмехнулся Вадим и, тяжело поднявшись, медленно побрёл к двери.

Не ожидавшая такого фокуса девушка так и осталась стоять у стола, хлопая глазами и открыв рот. Выдернув кинжал, Вадим сунул его в ножны и, вернувшись к столу, наставительно проворчал:

– Запомни, девочка. Я могу убить тебя в любой момент. Но я человек не злой, и твои шуточки меня не волнуют. Однако в следующий раз подумай, прежде чем придираться к человеку, страдающему похмельем. Это может быть опасно. Во всяком случае шутки такой человек понимает плохо.

Откинув холщовую салфетку, он заглянул в стоящую на столе плошку и с удивлением увидел бульон.

– Что это?

– Куриный отвар. Очень хорошо приводит в себя, – пряча улыбку, ответила девчонка.

– Ладно, попробуем, – кивнул Вадим и, взяв плошку, выпил ещё горячий бульон прямо через край.

К его удивлению, это блюдо тоже легко прижилось в его трепещущем желудке. «Похоже, здесь действительно знают, как бороться с похмельем», – подумал Вадим, заглядывая в следующую тарелку.

– Пирог с олениной, – объявила служанка, не дожидаясь его вопроса.

«Сейчас бы картошечки варёной, да с селёдочкой», – про себя с тоской вздохнул Вадим.

К его удивлению, пирог оказался свежим и очень вкусным. Незаметно для себя он уничтожил всё содержимое тарелки и, откинувшись на подушку, с удовольствием погладил себя по животу:

– Теперь бы поспать, и можно будет дальше жить.

– Ваша комната всё ещё свободна. Если господин хочет, я могу проводить его, – лукаво улыбнулась девушка.

– Лучше принеси ещё шербета, – покачал головой Вадим.

Денег у него с собой было немного. Оплатить услуги разбитной девчонки ему явно не хватило бы. К тому же в местном климате запросто можно было подцепить что-нибудь специфическое. Подохнуть от сифилиса ему не хотелось. Удивлённо посмотрев на него, девушка вышла в кухню, и вскоре на столе красовался ещё один кувшин.

Подававшая на стол продолжала крутиться в зале, то и дело бросая на Вадима странные взгляды. Медленно попивая шербет и приходя в себя, Вадим попытался сосредоточиться и вернуться к насущным проблемам. Перед ним и его друзьями стояла вполне определённая проблема. Сделать так, чтобы ушкуйники поняли, что гораздо проще и безопаснее получить выкуп и отстать, чем затевать свалку.

Будь он дома, всё было бы гораздо проще. В этом же мире из метательного оружия, применяемого для нападения и защиты, были известны только катапульты, баллисты и тому подобные онагры. На корабле северян таких приспособлений нет. Значит, нужно сделать так, чтобы они появились. И это должно быть что-то компактное и достаточно мощное. Что-то такое, что воины могли разворачивать по мере необходимости вручную. При силе викингов это было бы не сложно. К тому же им не помешало бы что-нибудь, имеющее способность взрываться. В этот момент Вадиму вдруг показалось, что он нашёл подходящий выход. Что-то мелькало на краю сознания. Что-то связанное с огнём, добываемым где-то здесь.

– Есть! – От радости Вадим от всей души грохнул кулаком по столу.

– Ты чего орёшь? – послышался вопрос, и на ступенях лестницы показался кормчий.

Красные, как у рака, глаза, всклокоченные волосы, стоящая торчком борода. С первого взгляда было ясно, что ему ничуть не лучше, чем Вадиму. Страдальчески морщась, Юрген уселся за стол и, жестом подозвав служанку, прохрипел:

– Большую кружку самого кислого вина, которое у вас есть.

– Попробуй лучше шербета, – предложил Вадим.

– Это не для меня, – отмахнулся кормчий. – У меня свой рецепт от головной боли.

Получив от служанки вино, он решительно сделал три больших глотка и, отставив кружку, прикрыл глаза. Вадим с интересом наблюдал за этим странным ритуалом. Выждав минут десять, кормчий сделал ещё два глотка и, поставив кружку на стол, задумчиво спросил, глядя прямо перед собой:

– Так чего ты тут орал?

– Ты что-нибудь слышал про греческий огонь? – осторожно спросил Вадим, понижая голос.

– Ну вроде как есть тут какая-то гадость с таким названием, – подумав, ответил Юрген. – Говорят, эта штука горит даже в воде.

– Вот именно. Для защиты нашего нового друга нам потребуется именно эта гадость, – весело усмехнулся Вадим.

– Это ещё зачем? – не понял кормчий.

– Собираешься на одном драккаре сражаться сразу с несколькими стругами? – вопросом на вопрос ответил Вадим.

– А чем нам эта дрянь помочь может? – помолчав, спросил Юрген.

– Тем, что одного меткого броска может быть вполне достаточно, чтобы избежать серьёзной драки, – ответил Вадим, торжественно покачав у него перед носом указательным пальцем.

Внимательно проследив за его движением, Юрген вздохнул и спросил:

– А бросать его ты вручную будешь?

– Почему вручную? Поставим на корабле небольшую катапульту или осадный арбалет. Привязываешь к стреле горшок с этой дрянью и стреляешь.

– В кого?

– Да в разбойников же, болван, – взвыл Вадим, но потом, вспомнив, что кормчему сейчас не лучше, чем было ему самому, только махнул рукой.

По всему выходило, что серьёзного разговора не получится. Но идея с осадным арбалетом его заинтересовала. Медленно потягивая шербет, он принялся тщательно обкатывать эту идею. Вспомнив, что где-то читал про такую штуку, установленную на тележное колесо, Вадим принялся пальцем рисовать на столе, пытаясь представить описанную конструкцию.

За этим занятием его и застали капитан и купец, спустившиеся в зал один за другим. Заметив, что Вадим пытается что-то изобразить пальцем на столешнице, купец сделал слуге знак, и уже через минуту перед ним лежали кусок пергамента и свинцовое стило. Отодвинув в сторону бокалы и кувшины, Вадим принялся сосредоточенно рисовать.