Текст книги "Дело опасной вдовы"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Дункан откинулся на спинку стула и стал искать в кармане сигару. Постепенно его лицо утратило недовольное выражение и верхняя губа привычно поползла вверх, обнажая зубы в заученной улыбке.

– Так значит, ты решил поговорить с ними по одному интересному делу? – спросил компаньона Дункан.

– Точно, – кивнул Гриб, – я только тебя дожидался.

Дункан, наконец, выудил из кармана сигару, обрезал ее кончик перочинным ножом, чиркнул спичкой о подошву и сказал:

– О’кей, Сэмми, я здесь.

– Ты хочешь говорить?

– Нет, Сэмми, лучше ты.

Гриб повернулся к Мейсону.

– Сильвия Оксман у нас здесь недурно проиграла на днях. Мы навели справки о ней и выяснили, что ее мужа зовут Фрэнк Оксман. Птичка принесла нам на хвосте известие, что в настоящее время Фрэнк Оксман собирается начать бракоразводный процесс и ему необходимы доказательства, которые могут быть использованы для того, чтобы объявить, что Сильвии Оксман нельзя доверять ребенка, а также опекунство над ним, поскольку она одержима склонностью к игре и вследствие этого не в состоянии должным образом распоряжаться деньгами. Вам что-нибудь известно об этом?

– Нет, – покачал головой Мейсон. – Я не желаю знать об этом.

– Ну, так может, ваш клиент пожелает.

– Представьте это решать моему клиенту.

– Что ж, пусть будет так. Во всяком случае, если вы поднялись к нам на борт в поисках подобных доказательств, то они у вас могут быть. Мы не против передать их вам.

– На каких условиях?

– Об условиях нам придется договариваться особо, – сказал Гриб, бросая быстрый взгляд на компаньона.

– Может быть, ваши представления о доказательствах такого рода не соответствуют моим, – спокойно сказал Мейсон.

– С ними все в порядке, – сказал Гриб.

– Впрочем, дело в том, желаете ли вы их вообще приобрести, – заметил Дункан.

– Прежде всего мы хотели бы взглянуть на них, – сказал Мейсон.

Гриб многозначительно взглянул на Дункана, тот кивнул головой, встал и подошел к стальной двери, ведущей в подсобное помещение. Через минуту оттуда донесся звук хлопнувшей дверцы из бронированной стали, и Дункан появился в кабинете, неся в руках три продолговатых листка бумаги, которые он бросил на стекло, покрывающее поверхность стола.

Бриллианты на руке Гриба сверкнули, когда он взял бумаги со стола.

– Три векселя, подписанные Сильвией Оксман, на общую сумму в семь с половиной тысяч долларов.

Мейсон поднял брови.

– Мы вовсе не рассчитывали на что-нибудь подобное.

– Так можете рассчитывать.

– Я хотел бы это осмотреть, – сказал Мейсон.

Гриб разложил расписки на столе, прижал их растопыренными пальцами и мрачно сказал:

– Можете осмотреть.

– Но это я не могу считать осмотром, – возразил Мейсон.

Лицо Гриба побагровело от злости.

– Зато я считаю осмотром, и если вас это не устраивает, то черт с вами!

Дункан примеряющим тоном сказал:

– Ну, ну, Сэмми, успокойся. В конце концов, ведь это деловое соглашение.

– Но с меня хватит! Я с той самой минуты, как он вошел сюда, понял его. Он ведет себя так, будто он сам Господь Бог, а я какой-то подонок, – воскликнул в бешенстве Гриб.

Дункан молча подошел к нему и протянул за расписками руку. Секунду поколебавшись, Гриб отступил от стола, пробормотав:

– Что ж, займись этим сам, может у тебя выйдет лучше.

Дункан протянул одну из бумажек Мейсону.

– Вы можете осмотреть их по очереди.

Мейсон кивнул, взял протянутую бумажку и подошел с ней к Полу.

Расписка была написана на стандартном бланке, который можно было получить в любом магазине. Она была выдана на сумму в две с половиной тысячи долларов, подписана «Сильвия Оксман» и датирована двумя месяцами ранее. Остальные две расписки были выданы на такие же суммы с промежутком примерно в месяц.

Вернув последнюю расписку Дункану, Мейсон медленно спросил:

– И что же?

– Что ж, – сказал Дункан, – вы ведь сами адвокат и понимаете лучше меня. Если у вас на руках окажутся эти расписки, то ни один суд не позволит женщине распоряжаться деньгами, собственностью ребенка, раз она – азартный игрок. Так что мы готовы выслушать ваши предложения.

– Предложения! – взорвался Гриб. – Много ты от них дождешься! Нет, это мы будем ставить условия. Пусть принимают их или убираются отсюда вон!

Мейсон поднялся со стула.

– Минуточку, – сказал Дункан. – Давайте поговорим спокойно. Мой компаньон – довольно вспыльчивый человек, но ведь можно обо всем договориться, не так ли?

Мейсон кивнул.

– Конечно. Но должен сообщить вам, что как раз сейчас у Сильвии нет денег, чтобы выкупить эти расписки, и вряд ли они появятся когда-нибудь. Так что вы очень ошибаетесь, если считаете, что сделаете на мне выгодный бизнес. Дело в том, что если у вас мы купим эти расписки, то практически это для вас единственная возможность выручить за них что-нибудь. Никто другой за них и цента не даст.

– Давай спрячем расписки обратно в сейф, Дункан, – сказал Гриб. – Я не желаю иметь дело с торгашами.

– А я с подонками, – небрежно бросил Мейсон.

Гриб с проклятиями вскочил со своего вращающегося кресла и оно с грохотом отлетело к стене. Лицо его покрылось синими пятнами от бешенства.

Мейсон спокойно подошел к столу и посмотрел Грибу прямо в лицо:

– А теперь, приятель, послушай, что я тебе скажу. Если мне заблагорассудится, я через полчаса могу привести сюда полицию с соответствующим ордером на обыск, тогда по закону ты должен будешь предъявить им содержимое своего сейфа. И расписки эту будут конфискованы у тебя, поскольку ты не имеешь права их принимать, и в таком случае ты за них и цента не получишь. А если ты их скроешь, то я без всякого труда могу передать на тебя дело в суд. И не думай, что если ты находишься за пределами двенадцатимильной зоны, то на тебя не распространяется правосудие Соединенных Штатов. Так что, поверь, единственная возможность для тебя – передать их мне. Я предлагаю вам обоим тысячу долларов сверх суммы, на которую выданы расписки, и не цента больше. Можете соглашаться на мое предложение, можете отказаться от него. Я даю вам на размышление полминуты, после чего покидаю судно.

Лицо Гриба исказилось еще больше:

– По мне так можете убираться прямо сейчас, – прохрипел он, – Мой ответ – нет.

Дункан даже не взглянул на Гриба. Глаза его оценивающе уставились на Мейсона, и взгляд этот был холодным и безжалостным, хотя губы по-прежнему улыбались.

– Успокойся, Сэмми, дай нам поговорить. Мистер Мейсон, вы ведь прекрасно понимаете, что расписки эти стоят намного больше предложенной суммы.

– По-моему, нет, – пожал плечами Мейсон.

– Я не знаю, что о себе воображает этот тип, – закричал Гриб, – но зато мне отлично известно, что эти расписки стоят, по крайней мере, десять тысяч сверх их номинала. И я не собираюсь уступать ни цента.

Дункан откинулся на спинку своего стула.

– Вот видите, мистер Мейсон, что думает мой компаньон, может договоримся о пяти тысячах?

– Мне наплевать на вашего компаньона, – сказал Мейсон. – Тысяча – мой предел. Можете оставить при себе эти расписки, но в самые ближайшие дни Сильвия будет не в состоянии выкупить их у вас, и тогда можете бросить их в огонь.

– Это вранье, – сказал Гриб.

– Заткнись, Сэмми, – проворчал Дункан и, увидев, что Гриб снова открыл рот, собираясь протестовать, свирепо взглянул на него и сказал: – Убирайся, чертов дурак, ведь если Фрэнк Оксман не купит эти бумажки, то кто это сделает?

– Сама Сильвия. Стоит ей только сказать, что мы можем продать их ее мужу…

Дункан бросил на своего компаньона убийственно – холодный взгляд и повернулся к Мейсону.

– Послушайте, ребята, может вы обождете в соседней комнате, пока я побеседую со своим компаньоном.

Подойдя к двери, он нажал на рычаг и, когда отодвинулись все задвижки и засовы, сделал Мейсону и Дрейку знак рукой:

– Прошу вас вот сюда. Там есть журналы, можете их посмотреть, я вас задержу минут на пять, не более.

– Что ж, ладно, – сказал Мейсон, пожав плечами – но только пять минут и ни секунды больше. В противном случае, мы уходим.

Дверь с лязганьем захлопнулась за ними, оставив по ту сторону Дункана с его фальшивой улыбкой и беснующегося от злости Гриба.

Когда они остались одни, Пол обратился к Мейсону:

– Может быть, стоило подкинуть еще полтысячи. Они бы согласились. Стоило уступить Грибу. Ведь это опасный тип.

– Ну, и черт с ним… Впрочем, Дункан перетрусил не на шутку, когда я предупредил, что могу привести полицию с ордером на обыск. И теперь вопрос только в том, сколько ему потребуется времени, чтобы вынудить Гриба согласиться. Между ними, как я понял, далеко не все гладко. И я думаю, что их сотрудничество на этом вообще закончено. Дункан тугодум, и все дело ведет Гриб. Но на этот раз все получилось иначе. Посуди сам, если их сотрудничеству конец, то им гораздо удобнее иметь сейчас наличными восемь с половиной тысяч, которые проще разделить, чем остаться с долговыми расписками, которые надо еще суметь погасить у того, кто их выдал, а это вовсе не просто.

– Пожалуй, ты прав, – кивнул Дрейк, – и как это я сам не сообразил.

– Зато Дункан отлично соображает.

С минуту они помолчали, потом за дверью послышались чьи-то торопливые шаги, она распахнулась, лязгнув задвижками, и на пороге появился Дункан с расписками в руке.

– О’кей, – сказал он Мейсону, – оплатите наличными.

– А как же ваш компаньон?

– Платите деньги: Расписки у меня. Остальное вас не касается…

В конце коридора открылась дверь. Молодая женщина лет двадцати семи, одетая в темное изысканное платье, облегающее стройную фигуру, скользнула по ним безразличным взглядом черных глаз и обратилась к Дункану:

– Мне нужен Сэм.

Дункан скомкал продолговатые листки и затолкал их в карман. Его золотые зубы ощерились в улыбке.

– О, пожалуйста, прошу вас, – сказал он. – Сэм в кабинете.

Но он не двинулся с места, по-прежнему загораживая вход в кабинет.

Она еще раз бросила на обоих мужчин быстрый оценивающий взгляд, очутившись вплотную перед Дунканом, который все еще держался за ручку полуоткрытой двери.

– Так как же? – спросила она, улыбаясь. – Можно мне войти?

– О, пожалуйста, прошу вас, – сказал он. – Сэм в кабинете.

Дункан медленно перевел взгляд на Мейсона и Дрейка, и она, проследив направление его взгляда, в третий раз посмотрела на обоих.

Улыбка Дункана превратилась в широкую ухмылку.

– Ну, конечно, – сказал он, не спуская глаз с Дрейка, – пожалуйста, проходите.

Он распахнул дверь и сказал, повысив голос:

– Не разговаривайте ни о каких делах, пока я не вернусь.

Она проскользнула мимо него, и Дункан, все еще ухмыляясь, захлопнул за ней дверь.

– Да, ребята, – сказал он, – весьма сожалею, что ваш маленький план не удался. Я собираюсь завтра навестить своего адвоката, Мейсон, и тогда посмотрим, не придется ли ему нанести визит в районную прокуратуру. А пока что очень советую вам, ребята, не забывайте наше судно. Здесь вы найдете неплохое применение своим деньгам.

– Нет, Дункан, – сказал Мейсон, – мы не собираемся забывать ваше судно.

– И мы не забудем вас, – заверил его Дункан. Он проводил их по коридору до самого выхода, где стоял на страже мужчина в форме, и на прощание пожелал доброго вечера.

– Пожалуйста, приезжайте к нам поиграть, когда вам будет угодно, – сказал он со своей неизменной улыбкой и, повернувшись, пошел по коридору обратно в кабинет.

Мейсон взял Дрейка под руку и они направились к трапу, где толпились гости, усаживающиеся в моторную лодку.

– Это была Сильвия Оксман? – спросил Пол.

– Должно быть. И когда она ничем не показала, что знает тебя, а ты не узнал ее, Дункан понял нашу игру. Ты ведь по их предположениям, должен быть ее мужем.

– Послушай, – спросил обеспокоенный Дрейк, – а нельзя ли теперь обвинить нас в том, что мы просто хотели присвоить деньги этой старой дамы?

– Это зависит целиком от нашего везения, – мрачно сказал Мейсон. – Во всяком случае, сегодня мы в проигрыше.

Дрейк засунул пальцы в ворот крахмальной рубашки и, сморщившись сказал:

– Что ж, если меня посадят, то мне не хотелось бы появиться в тюрьме в таком виде. Давай поторопимся, чтобы я успел переодеться.

Глава 4

Мейсон бросил на Матильду Бенсон взгляд через стол и сказал:

– Я послал за вами, потому что хочу задать вам несколько вопросов.

– Может быть, вы сначала позволите это сделать мне?

Он кивнул.

– Вы видели Гриба?

– Да.

– У вас что-нибудь получилось?

– Пока ничего. Обстоятельства сложились неблагополучно для меня.

Она внимательно посмотрела на него.

– Вы не собираетесь рассказать мне, что произошло? – спросила она.

Мейсон отрицательно покачал головой.

– В таком случае, что вы собираетесь предпринять дальше?

Мейсон сказал:

– Я хочу еще раз попытаться, на этот раз под другим углом. Но прежде, чем это произойдет, я хочу узнать побольше о том, что, собственно, от меня требуется.

Она открыла сумку, вынула оттуда сигару и стала обрезать ее кончик. Мейсон чиркнгул спичкой. Она посмотрела на него, прищурив глаза, мерцающие сквозь клубы дыма, и сказала:

– Что ж, ладно, спрашивайте.

– Что вам известно о Грибе?

– Не слишком много. Только то, что рассказывает внучка. Он – жестокий и бессовестный человек. Я ведь предупреждала вас, что он – твердый орешек.

– А как насчет Дункана?

– Сильвия говорит, что он не в счет.

– Думаю, что вашу внучку одурачили, – сказал Мейсон.

– Нисколько не удивлена этому. Она слишком молода, чтобы разбираться в людях такого сорта. Она неплохо понимает людей своего круга, но, конечно, игроки ей не по зубам.

– Муж хочет развестись с ней?

– Да.

– Почему?

– Почему мужчины вообще разводятся?

Мейсон нетерпеливо покачал головой:

– Вам придется быть со мной откровенной, миссис Бенсон. Что кроется за всем этим?

Она с минуту молча курила, потом сказала:

– Когда моей внучке исполнится двадцать шесть лет, а это будет в будущем году, она получит половину наследства, а ее дочь Вирджиния, которой шесть лет, получит вторую половину, если только суд не решит, что Сильвия – неподходящая личность для опекунства над Вирджинией. Если так случится, то Вирджиния получит все состояние.

– И в такой-то ситуации, – сказал Мейсон недоверчиво, – она выдала паре игроков долговые расписки?

Матильда Бенсон кивнула.

– Сильвия всю жизнь поступала, как ей заблагорассудится. Именно поэтому наследство было оставлено с соответствующими условиями, а не передано непосредственно в ее руки.

– И поэтому ее муж пытается раздобыть доказательства, которые помогут ему получить развод и лишить Сильвию ее доли наследства?

– Да.

– С какой же целью?

– Ведь в таком случае все наследство достанется дочери, и он сам сможет распоряжаться всеми деньгами. Если он узнает о существовании этих расписок, то он их раздобудет и использует, чтобы показать, будто Сильвия не в состоянии распоряжаться своими деньгами. У него есть и другие доводы и доказательства, что он имеет право на развод, но сейчас он заинтересован именно в такого рода доказательствах, он хочет доказать, что ей нельзя доверять деньги. Вам придется действовать очень энергично. Мне нужны эти расписки прежде, чем Сэм Гриб узнает, какую важную роль они могут сыграть.

– Думаю, что Грибу это известно.

– В таком случае, мы побеждены с самого начала.

– Мы еще не побеждены, но теперь я начинаю понимать, зачем вам нужен адвокат. Как велико наследство?

– В общей сложности, полмиллиона. Если только Фрэнк Оксман добьется права опекунства над Вирджинией и наложит лапу на эти деньги, можно считать, что ребенку подписан смертный приговор.

– Не может быть, чтобы обстояло именно так, – сказал Мейсон.

– Этот человек опасен, как гремучая змея.

– Но ведь он будет находиться под контролем и наблюдением судебных властей.

Она невесело рассмеялась.

– Вы просто не знаете Фрэнка Оксмана. Сильвия – не противник для него. Пока я жива, я буду бороться с ним. Но ведь мне уже семьдесят, и я не бессмертна.

– Но, послушайте, – сказал Мейсон, – суд ведь не может лишить Сильвию прав на ее ребенка, потому, что она играет.

– Существуют и другие обстоятельства, – мрачно сказала Матильда Бенсон.

– А у самого Фрэнка Оксмана имеются какие-нибудь деньги?

– Ровно столько, сколько нужно, чтобы играть на бирже. Это ведь считается респектабельным. Вот Сильвия – та играет в рулетку, и это уже неприлично. Черт бы побрал всю эту публику, они мне все опротивели своим лицемерием.

– Интересно, – сказал Мейсон, – откуда Оксман возьмет деньги, чтобы выкупить эти расписки?

– Не волнуйтесь, для таких целей люди, подобные ему, всегда найдут способ раздобыть необходимую сумму.

С минуту адвокат и старая дама смотрели друг на друга. Наконец Мейсон медленно произнес:

– У меня появилась идея. Правда, я не уверен, что она сработает, но попытаться можно. Судя по тому, что я заметил вчера вечером. Дункан и Гриб не слишком ладят друг с другом. Я могу постараться довести их трения до того, что один из партнеров по какому-то поводу потянет другого в суд. Тогда все, что находится на судне, практически будет в распоряжении суда, поскольку они партнеры. И если дело дойдет до того, то я могу постараться объяснить суду, что эти расписки были выданы в погашение карточного долга. Суд в таком случае, наверняка, не станет рассматривать расписки, как часть имущества компаньонов. Тогда мы сможет получить их.

Матильда Бенсон наклонилась через стол.

– Послушайте, я не хочу, чтобы мое имя трепали два грязных игрока, но если вам удастся избежать этого, то вы вольны предпринимать, что вам вздумается, не останавливаясь перед затратами.

– В таком случае, у меня возникает естественный вопрос. Почему вам так необходимы эти расписки? Не проще ли было просто дать Сильвии денег, чтобы она их выкупила? Таким образом…

Дверь в кабинет тихонько приоткрылась и Делла Стрит негромко сказала:

– В приемной Чарльз Дункан. Он хочет видеть вас лично, шеф, по важному делу.

Серые глаза миссис Бенсон тревожно блеснули.

– Это значит, что они уже связались с Оксманом, и теперь Дункан старается вести двойную игру.

– Не думаю, – покачал головой Мейсон, – я приставил детективов к Оксману, Дункану, Грибу. Подобные дела, разумеется, не решаются по телефону, а личной встречи у них не было, иначе я бы знал об этом.

– Тогда зачем он явился сюда?

– Лучше всего, я думаю, спросить у него самого, – сказал Мейсон и, повернувшись к секретарше, добавил: – Делла, проводите миссис Бенсон в библиотеку и пригласите сюда мистера Дункана. Он ведь не знает вас, миссис Бенсон, не так ли?

– Нет, мы никогда не встречались.

– Я думаю, Дункан сделает какое-то предложение, возможно, небезынтересное для вас.

Когда Дункан вошел в кабинет, лицо его хранило обычное любезное выражение, на нем играла приветливая улыбка.

– У вас ведь не осталось никаких ко мне неприязненных чувств после вчерашнего? – спросил он.

– Никаких, – сказал Мейсон. – Присаживайтесь, пожалуйста.

Опустившись на стул, Дункан достал из кармана сигару и предложил Мейсону.

– Благодарю, я курю сигареты.

– В таком случае, видно кто-то из ваших клиентов забыл свою сигарницу, – сказал Дункан, кивая на портсигар, забытый на столе миссис Бенсон.

– Это забыл мой клерк, – сказал Мейсон, нахмурившись, и, позвонив Делле, попросил передать портсигар Джексону, на что Делла понимающе кивнула с веселым огоньком в глазах.

Когда за Деллой закрылась дверь, Дункан ухмыльнулся:

– Так эта бабушка – ваша клиентка?

Мейсон высоко поднял брови.

– Не думайте, что мы такие уж круглые дураки – сказал Дункан, рассмеявшись. – Уж, конечно, мы попытались разнюхать с чего это вы появились у нас на горизонте. Разумеется, вы представляли не Оксмана и уже конечно не Сильвию. Но у Сильвии есть бабка, которая курит сигары. А портсигар дамский.

– Благодарю за информацию, – сказал Мейсон, едва подавляя зевок. – Вы именно по этому поводу хотели меня видеть?

– Конечно нет. Речь пойдет об этих долговых расписках.

– Да? И что же?

Дункан положил ногу на ногу.

– Послушайте, мистер Мейсон, буду с вами откровенен. Мне понравилось, как вы вчера все это обтяпали. Когда мы с Сэмом стали вспоминать, как и что, то поняли, что вы нам буквально ничего такого не сказали, за что можно было бы уцепиться. Вы вели себя так ловко, что, в сущности, говорил только один Сэм, вы же сами ничего не утверждали. Так что мы ровным счетом ничего не можем поставить вам в вину. Если бы нашлось хоть какое-то уязвимое место в этой истории, мы уж вас не оставили бы в покое. Но это была чистая работа.

– И вы зашли, чтобы сообщить это мне?

– Да нет, же, – сказал Дункан, покачав головой. – Я зашел чтобы подсказать вам, как вы можете получить эти расписки.

– Как же?

– Я хотел бы, чтобы вы для меня кое-что сделали. Мне нужен ловкий адвокат.

Мейсон пристально посмотрел на игрока и сказал:

– Вот что, Дункан. Я, действительно, интересуюсь этими расписками. Не для себя, для моего клиента. И предупреждаю вас сразу, что у адвоката не может быть двух хозяев сразу. Поэтому я не обещаю сохранить наш разговор в тайне, наоборот, заявляю вам, что все полезное для моего клиента будет использовано для его блага, независимо от того, хотите вы этого или нет. Так вот: если вы с этим не согласны, то лучше вам со мной не иметь дело.

– Я вас понял, – сказал Дункан. – Вы хотите сказать, что если я буду неосторожен в разговоре с вами, то могу сам вырыть себе яму.

Мейсон кивнул.

– Что ж, я всю жизнь занимался игрой, – продолжал Дункан, – и поэтому привык рисковать. Так что я все-таки хотел бы изложить вам свое дело. Вы нужны мне, и вот почему. У меня есть одно щекотливое дело, в котором может помочь только такой ловкий адвокат, как вы. Если вы согласитесь помочь мне, то я позабочусь о том, чтобы эти расписки попали к вам в руки. Дело мое заключается в том, что я хочу избавиться от Сэмми. С ним стало слишком трудно ладить. Мне не нравится, как он ведет себя по отношении ко мне. Скажите, правда ли, что если в договоре компаньонов нет специально оговоренного условия, то любой из них может, если захочет, в любую минуту расторгнуть договор?

– Это верно. Но если вы хотите расторгнуть договор, то для этого вовсе не нужен ловкий адвокат, – сказал Мейсон.

– Он мне понадобится, потому что я хочу все обделать так, как задумал. Дело обстоит следуюшим образом: с самого начала у Гриба было немного денег и очень много уверенности в том, что он – толковый малый, который только один умеет хорошо вести дело. Он решил открыть игорное заведение на судне, но только не так уж много существует яхт, которые можно превратить в такое заведение. Но у меня как раз был такой человек, который имел подходящее судно. Этот человек не знал Гриба, знал только меня. И он сдал нам свое судно в аренду, но при условии, что как только наше партнерство нарушится, действие договора об аренде прекращается.

– Ну и что же? – спросил Мейсон, глядя на Дункана холодным изучающим взглядом.

– Так вот, – продолжал Дункан, – я хочу расторгнуть договор об аренде. Тогда заведение все целиком с мебелью и оборудованием не стоит и ломанного гроша, поскольку негде все это разместить. Если устроить так, что все будет продано с молотка, ввиду необходимости срочно освободить судно, то мебель и оборудование можно будет заполучить за десятую часть того, что оно стоит в действительности. Как только все это попадет мне в руки, я немедленно возобновлю аренду на судне и сам стану распоряжаться в заведении. Вот тогда Сэм Гриб поймет, наконец, кто из нас двоих толковее, и перестанет командовать мной и действовать мне на нервы. Так вот, я хочу, чтобы вы взялись представлять меня в этом деле. Как только все кончится в мою пользу, я передам вам эти расписки бесплатно в качестве вашего гонорара. Что вы там с ними станете делать – мне совершенно безразлично.

– Я обычно не так веду дела, – сказал Мейсон.

– Это меня совершенно не интересует, ответил Дункан. – Вопрос в том, согласны ли вы взяться за мое дело. Вознаграждение вам известно. Так что, по рукам или нет?

– Нет, – ответил Мейсон без колебаний.

– Почему?

– Потому что мне не нравится, как вы собираетесь поступить, Дункан. Я представляю интересы другой стороны, которая против вас. Я против вас сражаюсь.

Дункан любезно сказал:

– Подумайте еще раз, Мейсон. Я вам предлагаю единственную возможность получить расписки. Если вы не поможете мне, то я устрою аукцион, а покупателями будут Фрэнк Оксман, Сильвия и курящая бабка. Кто заплатит больше, тот и получит расписки. Мне безразлично, кто и как их использует. Мне нужны только деньги.

Мейсон отрицательно покачал головой.

Дункан вскочил со стула.

– Я – то считал вас сообразительным! Ну и дурак же я! Как мне выйти отсюда?

– Эта дверь ведет в коридор.

Дункан бросился к двери и так захлопнул ее за собой, что на столе у Мейсона пресс-папье исполнило жуткий танец. Мейсон поднял телефонную трубку Герте прислать к нему Деллу вместе с миссис Бенсон и соединить его с Полом Дрейком.

Едва успела отвориться дверь, ведущая в библиотеку, как зазвонил телефон. Это был Дрейк.

– Хелло, Перри. Что случилось?

– Дункан только что вышел из моего бюро.

– Ничего нового ты мне не сообщил, Перри. Двое моих ребят не спускают с него глаз все это время.

– Я хочу знать, куда он пойдет, и, вообще, что он будет делать, – сказал Мейсон, – Что бы не произошло; пусть с него не спускают глаз.

– О’кей, Перри, не беспокойся.

– Я просто хотел лишний раз удостовериться. Он может оказаться важным в нашем деле. Я после тебе все расскажу.

Мейсон положил трубку и улыбнулся вошедшей миссис Бенсон.

– Дункан, – сказал он, не дожидаясь вопроса, – пришел, чтобы предложить взяться за его дело. Он решил порвать с Грибом и собирается проделать это таким образом, чтобы оставить Гриба на мели. Это будет схватка двух негодяев, из которых у Дункана все преимущества, и он не преминет ими воспользоваться, чтобы обойти Гриба. Как видите, он вовсе не безобиден, как показалось внучке.

– Понятно. А зачем же все это он вам рассказал?

– Он хочет, чтобы я помог ему в этом грязном деле. В качестве гонорара он предложил передать мне безвозмездно долговые расписки вашей внучки.

– И вы отказались?

Мейсон кивнул.

– Почему?

– Прежде всего потому, что мне не нравится Дункан. Во-вторых, мне не нравятся вообще дела такого рода. А в-третьих, мне вовсе нет нужды браться за это дело. Ведь то, что я отказался, вовсе не значит, что Дункан откажется от своей затеи. Он просто обратится к другому адвокату, и все пойдет своим чередом. На судне будет объявлен раздел имущества компаньонов, и расписки попадут в общую опись. Я устрою все так, чтобы оказаться на борту, когда процедура раздела будет в разгаре, а там уж в суматохе не будет иметь особого значения, что и как я скажу полицейским офицерам. Во всяком случае, когда все будет кончено, расписки будут у меня в руках.

Матильда Бенсон поднялась со стула, стряхнула пепел с сигары и сказала с улыбкой:

– Мне нравятся ваши методы ведения дела, мистер Мейсон. Я полностью вам доверяю.

Когда она вышла, Делла Стрит подошла к Мейсону и легонько дотронулась до его плеча.

– Послушайте, шеф, не хотелось бы мне, чтобы вы снова ездили на судно. Они ведь опасные люди оба, и Гриб, и Дункан.

Мейсон успокаивающе улыбнулся ей.

– Я ведь тоже могу быть опасным, если пожелаю. Я получу огромное удовольствие, когда поставлю этого негодяя Гриба на место, а Дункану докажу, что они слегка переоценили себя.

– И что тогда?

– Когда все будет кончено, они мне сами отдадут эти расписки по номиналу или с очень незначительной приплатой.

Она улыбнулась в то время, как его рука крепко обняла ее талию и притянула ее к себе.

– Что ж, – сказала она, – самое главное – быть оптимистом.