Текст книги "Избранная(ЛП)"
Автор книги: Эрика О'Роурке
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Он устало кивнул.
– Возможно. Но даже, если бы их не было, я все равно сказал бы нет.
Я отвернулась.
– Вау. Спасибо за то, что сообщил это в такой деликатной манере.
Он снова подошел ко мне, взял меня за запястья и крепко сжал. Я смотрела на гранит у меня под ногами и как сумасшедшая пыталась выглядеть злой, а не униженной. Он наклонился ко мне, и его голос щекотал мне кожу.
– Я же тебе сказал. Ты сложная. Мне не нравится ничего сложного, Мо. Мне не нравятся отношения. я предпочитаю что-то простое и без обязательств, а с тобой в придачу появляется больше обязательств чем с проклятой клятвой на крови. И самое страшное, что меня это не волнует.
– Тогда в чем проблема?
– Посмотри на меня.
Прошла вечность. Сложилось ощущение, словно звезды сгорели и переродились заново, прежде чем я смогла набраться сил для этого. Когда мне, наконец, удалось повернуть голову, его рот находился всего в сантиметре от моего, глаза черные как обсидиан, и наше дыхание смешалось, когда он произнес каждое слово медленно и четко как обещание:
– Я не буду твоим козлом отпущения, – я попыталась протестовать, но он перебил меня. – Для этого тебе стоит поискать кого-то другого. Реши, что происходит между тобой и Люком. Реши, чего ты хочешь, не только от меня, а от своей жизни. Если ты сделаешь это, не раньше, мы сможем обговорить остальное, – он отпустил мои руки и отступил назад. – Поняла?
Я кивнула, так как не доверяла своем голосу.
– Между нами все в порядке?
Я снова кивнула. Возможно когда-нибудь, если я сделаю, будто бы это правда, то это и станет правдой. Когда-нибудь.
– Хорошою «Скажи мне, что я должна прекратить», – передразнил он меня и вздрогнул, когда снова одевал футболку. – Господи Боже. Я же знал, что ты стала бы искушением.
Я ждала, пока он пересечет комнату, тем самым выиграв момент, чтобы разложить мысли по полкам. – Что теперь?
– Теперь я отвезу тебя домой.
– Нет! Пожалуйста, Колин. Я не могу, не после всего, что случилось с Билли, а потом с Ковальски… Я просто не смогу быть нормальной. Не сегодня ночью.
Он вздохнул и в ожидании посмотрел на меня.
Я громко вздохнула. – Можно я останусь здесь? Только на одну ночь? Я посплю на диване, ты даже не заметишь меня.
– Только на сегодняшнюю ночь, – сказал он криво улыбаясь. – и я сплю на диване.
Глава 27
Я лежала одна в центре кровати Колина, и все болело от истощения и воспоминаний. Каждый раз, когда глаза начинали слипаться, я падала в зияющую глотку чистой магии, видела, как Ковальски подбросило в воздух, как бугимены кишели возле водокачки, и пугающую пустоту на лице Люка, в то время как мы смотрели как все сгорает дотла. Когда через высокое окно спальни проникли первые оттенки сумерек с розовым оттенком, я проскользнула назад в гостиную.
Колин не спал. Он смотрел на угасающие угли в печи и выглядел так, как будто его сны были такими же отвратительными.
– Я позвонил Билли, – сказал он и выпрямился. – Твоя мама в адской панике, но он позаботится о ней.
– Что ты ему сказал?
Он выглядел немного неловко.
– Я сказал, что ты погрузилась в это мятежное подростковое дерьмо и что было бы лучше, оставить вещи как они есть.
Я хотела возразить, и он пожал плечами. – Мы не можем сказать ему правду. Хотя ему и не нравится все это, он понимает. Он успокоит твою маму. Это самое лучшее, что мы можем сделать на данный момент.
Я не знала, что должна добавить.
– Иди сюда, – сказал он.
Я свернулась на диване рядом с ним и уснула, чувствуя, как его рука гладит мои волосы.
Было уже совсем светло, когда я проснулась. Рука Колина все еще крепко обнимала меня. Я села, и он подскочил на диване; одной рукой он держал меня за запястье, пока он осматривал комнату.
– Мне нужно в школу, – сказала я, стараясь звучать так, словно все нормально.
Он внимательно посмотрел на меня. – Ты чувствуешь, что готова к этому?
Вообще не готова. – Что еще мне делать?
– Тебе надо заскочить домой? Взять вещи?
– Э-э… конечно, – молчание угнетало, пока он не толкнул меня плечом.
– Между нами же все хорошо?
– Конечно, – как я говорила ранее, – что еще мне оставалось сказать?
Мы не разговаривали; неприятное молчание длилось всю дорогу до моего дома, где я переоделась в чистую школьную форму и собрала книги. Иногда один из нас начинал говорить, но затем снова погружался в тишину. Не было безобидных тем для разговора, и ни у кого из нас не было сил, чтобы обсудить то, действительно нуждалось в обсуждении.
Наконец в квартале от школы Колин заговорил: – Ты же не исчезнешь просто так, или? – спросил он. – Не сбежишь просто так?
– Никаких исчезновений, – подтвердила я.
Он припарковал грузовик и пошел к пассажирской двери, чтобы открыть мне дверь.
– Спасибо, – сказала я, пока он помогал мне выйти.
– Мо, – я попыталась уйти, потому что не хотела слышать о его причинах и сожалениях, но он не отпустил меня так просто. – Мы урегулируем это. Обещаю тебе.
Если бы я открыла рот, из него вылетело бы что-то глупое, поэтому я ничего не ответила. Он едва прикоснулся поцелуем к моему лбу, так легко, что мне было страшно, что это только сон.
Я сделал шаг назад, и он подарил мне натянутую улыбку. – Ничего не случилось. Делай, что всегда, когда ходишь в школу.
Я закинула сумку и пошла, пытаясь собраться с мыслями, которые в беспорядке толпились у меня в голове. Горе и чувство вины из-за смерти Ковальски и моей неспособности удерживать линии. Злость на Евангелину за то, что предала всех нас. Я не добилась справедливости, которую обещала для Верити, и все это сжигало меня глубоко внутри. Зияющая боль из-за Люка, но которую я кажется победила. Я прикоснулась кончиками пальцев к губам как раз в тот момент, когда под моей кожей вспыхнула невидимая линия.
Я споткнулась, но мне удалось удержаться за железные перила лестницы.
В шести метрах от меня стоял Люк, облокотившись на одну из входных дверей.
Мне пришлось собрать все последние крохи своей гордости, которые еще остались, чтобы не развернуться и не убежать, к Колину, или на другую дорогу в школу, или на край земли. Эта попытка вызвала головокружение. Вместо этого я расправила плечи и продолжила подниматься по широким каменным ступеням мимо него.
– Это было так по-домашнему, – сказал он, его голос хлестал как кнут. – Тебе понадобилось совсем немного времени, чтобы найти замену, да?
Я вздрогнула: —Перестань, Люк. Мы все решили.
Он похлопал меня по предплечью. – А вот это говорит об обратном.
Я отдернула запястье, как будто оно горело, и он потер место на своем предплечье, где нас соединяла цепь.
– Начался потоп, – сказал он. – Прогрессирует он медленно, пока всего несколько дыр, но он усиливается.
Он выглядел таким же затравленным, как в ту ночь в больнице, когда взял меня с собой к Верити. Теперь я понимала, не иметь возможности остановить потоп, значило для него больше чем смерть подруги. Это значило, что весь его мир был разрушен до неузнаваемости, а цель всей его жизни рассыпалась в пыль. Вероятно, он бы выжил, но я не была уверена, действительно ли он хотел бы выжить.
– Мне жаль, – это было все, что я могла ему предложить и этого было не достаточно. – За все. Но я не могу тебе помочь.
– Ты все еще сосуд, – сказал он. – Нравится ли тебе или нет, сейчас ты избранная. Мы могли бы попробовать…
– Я больше не могу пытаться быть ею, – сказала я. – Это убьет меня, Люк, также как это сделала бы магия.
Он начал говорить, но Лена мчалась к нам и остановилась всего в нескольких сантиметрах. Она приветствовала его явным благосклонным кивком. – Эй! Загадочный тип! Теперь мне все ясно!
– Он не…
– Все равно. Можно с тобой поговорить?
Было проще поболтать с Леной, чем сказать пока, и когда я осмотрелась, Люк исчез.
– Что? – спросила я, когда она неслась по коридору как торнадо. – Лена, расслабься!
– Ты шутишь? Ты хоть как-то представляешь, что ты упустила?
– Вообще-то нет.
– Твоя судьба, Мо. Она стоит и ждет тебя.
– Что? – я уронила сумку, и Лена протянула ее мне снова и потащила дальше по коридору.
– Эй? Представительница Нью-Йоркского Университета? Она только что вошла, а тебя снова нигде не найти? Парень конечно сексуален, но теперь дальше по тексту! – ее взгляд стал мрачным, и я наконец поняла, что она хотела сказать.
– День посещений.
– Что с тобой случилось? – свирепо прошептала она. – Я стою перед учительской и Джилл МакАллистер заходит внутрь, с явным намерением поговорить с представительницей. Она там внутри и производит довольно хорошее впечатление. Мо, а ты выглядишь как кто-то, кому совершенно безразлично. Она крадет твое место!
– Как я выгляжу? – мы остановились на углу перед учительской. Я безрезультатно поправила волосы и пожелала, чтобы на мне была красивая обувь, а не изношенные кеды.
Лена поджала губы. – Мне быть честной? Сделай очень мимолетное замечание о том, что допоздна работала над школьной газетой. Тогда ты все еще выглядишь неряшливо, но по крайней мере по уважительной причине.
– Как выглядит Джилл?
– Как кто-то с фотографии на резюме.
– Ну отлично, – я сделала глубокий вдох. За последние двадцать четыре часа я столкнулась лоб в лоб с мафией и бугименами. Я окунулась в магию и выжила. Я бросилась на шею Колину и пережила это. Я повернулась спиной к потоку и Люку. А значит я все еще определенно была способна поговорить с представительницей университета.
Сестра Донна расставляла изящные фарфоровые чашки, которые были наполненные дымящимся чаем с бергамотом. Джилл уже сидела на стуле и выглядела такой бодрой и образцовой, как Лена и рассказывала. Она излучала хорошее здоровье, усердие в работе и ценное социальное осознание своего долга, в то время как я выглядела как что-то среднее между Мортицией Адамс и Люсиллой Бол, только менее в своем уме.
– Расскажи мне о твоем лете, Мо, – попросила представительница университета.
Сестра Донна почти уронила чайник, а Джилл улыбнулась за чашкой.
– У нас у всех несколько тяжелых месяцев позади, – вмешалась сестра Донна. – Мы потеряли члена семьи Святой Бриджит, хорошая подруга Мо…
Чтобы вылить сразу все, я сказала: – Ее убили.
Представительница беспомощно подняла руку. – Мои искренние соболезнования! Что за страшная потеря.
Джилл покачала головая, изобразив на лице скорбь. – Верити была чудесным человеком. Эта трагедия стала ударом для нас всех, но я верю, что тем самым она и мотивировала нас. То, что мы потеряли, не воспринимать каждый день как должное, не обращать внимание на мелкие заботы и стараться использовать весь наш потенциал. Ты так не считаешь, Мо?
Какой стыд, что под Джилл не было магического раскола, который мог бы поглотить ее. – Абсолютно, – пробормотала я и сделала еще несколько глотков чая.
К чести представительницы она сказала, что сделала еще попытку. – Как вы обе знаете, ваше решение подать документы раньше, указывает на то, что Нью-Йоркский Университет стал ваш первым выбором. Что привлекло вас в нашем университете?
Джилл не могла упустить шанс. – Ну, конечно же великолепные, академические отзывы о вас, а также то, что для вас так важно разнообразие. Так как я выросла в центре города, для меня это очень много значит. Кроме того я думаю, что у вас есть гармоничное соотношение между ресурсами, которое может предоставить крупный университет, и личным, персональным опытом на небольших семинарах.
Она что, спрятала брошюру в рукаве? Или заранее видела список вопросов? У меня не было шансов против Джилл и ее полном пакете совместного обучения.
– Боже, Джилл, – сказала я и напустила так много дружелюбия, сколько только смогла, – ты перечислила все самое важное. Высококачественное образование, отличное местоположение… Что можно было бы еще желать?
– Джилл отметила, что собирается изучать медицину, Если я правильно поняла, ты интересуешься естественными науками, Мо?
Наконец-то вопрос, на который я могла ответить не попав на минное поле. – Скорее всего биохимию. Мне очень нравится работать в лаборатории, и я знаю, что у вас как раз открылся новый институт. Учиться там, действительно было бы привилегией, – сказала я и попыталась произвести впечатление надежной, прилежной и способной выудить снова всех аспирантов, упавших в колодец.
– Ну, мы знаем о твоей энтузиазме. Ты из семьи ученых?
– Нет, я была бы первой, – надеюсь, что она не заметила мои сильно сжатые зубы и язвительную улыбку Джилл.
– Я считаю дискуссии о том, что дано от природы и что выучено, очень интересными, – сказала она. – Как вы относитесь к подобным дебатам? Есть что-то, что вы унаследовали от вашей семьи, что делает вас действительно…, ну вы понимаете… личностью, которой вы являетесь?
Лицо сестры Донны слегка позеленело.
– О, я предоставлю тебе преимущество, Мо, – сказала Джилл. – Я же не хочу перетянуть весь разговор на себя.
– Вау, Джилл, спасибо. Ты такая внимательная, – я отставила чушку чая. – Я многое унаследовала от своей семьи. Внешне похожа на папу, но такая же застенчивая как мама. Частично это вызвано генетикой, с другой стороны влияние окружающей среды, – а некоторые вещи высмеивали любое описание, Верити была выбрана сосудом и ей удалось передать эту функцию мне. – Но в конечном итоге это не играет никакой роли. Я думаю, что нужно принимать себя такой какая есть и в том числе, каким образом пришел к этому. Воспринять это без оговорок и колебаний. Потому что, если принимать все как есть, тогда больше не останется границ. Это источник силы.
То, что я услышала свои собственные слова со стороны в виде рекламного ролика, привело к тому, что я поняла их лучше. Бороться против моей семьи и потока, сделало все только хуже. Если бы я просто могла принять свою роль – в семье и предназначении – тогда возможно Хаос прошел мимо меня, и я наконец-то получила бы возможность вести жизнь, которая делала бы меня счастливой.
– Сейчас мне нужно идти, – я встала, совершенно внезапно спеша уйти. – Было очень приятно познакомиться с вами, – я говорила бессмыслицу и отодвинула стул, пожимая руку представительницы и продвигаясь к двери. – Нью-Йоркский Университет великолепен, это университет моей мечты, всегда им был, – и я думаю, что была бы отличным приобретением для студенчества. Большое спасибо, что нашли время встретиться со мной.
Она озадаченно откинулась на спинку стула. Вероятно, не многие переполненные надеждой кандидаты сбегали посреди интервью.
– Мо, комитет по досрочному зачислению встречается уже через пару недель. В этом году я только один раз посещаю школу Святой Бриджит. Ты уверена, что хочешь уйти?
Было ясно, что она хотела этим сказать. Если бы я ушла, отказалась бы я насовсем от шанса для досрочного приема и, возможно, от самого Нью-Йоркского Университета вообще. Но если бы я нарушила обещание, которое я дала Верити, тогда я бы никогда не смогла поехать в Нью-Йорк, собственно, если бы меня приняли.
– Поверьте мне, я бы очень хотела остаться. Но есть кое-что, что мне нужно уладить, и это не может подождать. Еще раз большое спасибо!
– Мо! – сказала сестра Донна и поспешила следом за мной. – Ради всего святого, дитя, что ты делаешь?
Джилл улыбнулась и помахала кончиками пальцев. – Увидимся, Мо. Было весело!
Часовня школы Святой Бриджит было отдельным зданием, маленькое, каменное строение всего в половине квартала от самой школы. Внутри было тихо и холодно, а чаще всего пустой, так как ее резервировали для определенной службы – идеальное укрытие. Я побежала туда, нащупала мобильник в сумке и пожелала, увеличить еще больше расстояние между мной и школой. Это было только вопросом времени, пока из школы позвонят маме – а мама Колину.
В воздухе внутри висел запах воска смешанного с благовониями, и я опустилась на первую же скамью.
Прошло достаточно много времени с тех пор, как я просила о чем-то большем, чем о хорошей отметке за контрольную, и еще дольше мои молитвы оставались не услышанными, а потому я не могла подобрать правильные слова – просто сидела на скамье в церкви, гладкое, потертое дерево под ладонями, и умоляла о времени, надежде и о приличной дозе чуда.
Затем я достала мобильный и позвонила Люку. – Ты же можешь меня найти благодаря нашей связи?
– Конечно, – сказал он. – Где угодно.
– Тогда найди меня.
Я откинулась назад, чтобы подождать. Руки на коленях вздрагивали, мой взгляд остановился на куске ткани, укрывающей алтарь. Через мгновение позади меня послышались шаги.
– Мне стоило предусмотреть это, – сказал Колин. Я развернулась и уперлась локтями в спинку скамейки. – Ты хоть раз делала то, что я говорил? Хоть один единственный раз?
– Как…
– Ты думала я оставил бы тебя и уехал? После всего, что произошло? Магия или нет, дело еще не закончено, еще далеко до этого, – он осмотрелся в часовне, засунув большие пальцы в петли для пояса, осознанно небрежно в маленькую церковную шкатулку. – Ты надеешься на чудо, Мо?
– Возможно, – я встала и подошла к небольшой металлической стойке, заполненной красными стаканчиками с молитвенными свечами. – Я должна вернуться. Чтобы довести все до конца.
Он последовал за мной и его рука сомкнулась вокруг моей, когда я подожгла длинную лучину и держала ее над еще не подожженной свечой. – Что изменилось? – спросил он, когда пламя переместилось на фитиль.
– Я. Речь не о Верити. Даже не о Люке. Так правильно.
– Для нее.
– Для меня, – я отвернулась от мерцающего света, и он крепко держал меня за руку. – Как ты уже сказал, речь идет о силе. У кого она есть, кто желает ее и от кого она ускользает. Билли и мой отец уничтожили нас, чтобы заполучить власть. Теперь начнем сначала. Он принес бы меня в жертву только, чтобы подняться или получить большой кусок.
Колин нахмурил лоб. Я видела, что он хотел возразить, но не мог. – Итак речь о Билли?
– Дело в равновесии. Серафимы верят, что они, если начнется поток, способный управлять всем хаосом магии, и кто знает, что они собираются с этим сделать? Но это просто не может принести ничего хорошего. Что может быть хорошего, если вся сила сосредоточится у кого-то одного. Это разрушительно. Я не могу просто смотреть и позволить этому случиться.
– Это слишком опасно.
– На этот раз я буду сильнее. Я буду лучше. Ты не сможешь меня остановить, Колин.
Его лицо приняло решительное, упрямое выражение лица. – Хорошо. Я иду с тобой.
Появление Люка сопровождалось звуком рвущейся ткани. Его взгляд хладнокровно скользнул по Колину, чья рука все еще была переплетена с моей.
– Я слегка занят, Мышка, – произнес он, и я смогла рассмотреть складки, которые оставили забота и истощение. – Разве ты уже не сказала все, что хотела?
– Перенеси меня назад в Храм, – ответила я. – Сейчас.
Он прищурил глаза, а рот стал тонкой линией. – Ни при каких обстоятельствах. Храм нестабилен. Он не продержится долго.
– Поэтому мне и нужно туда.
– Слишком поздно. Евангелина права, ты больше не сможешь остановить поток.
– Зачем тогда она забрала кольцо? – его брови слегка приподнялись– я привлекла его внимание и быстрее продолжила говорить:
– Если действительно слишком поздно, ей было бы плевать на кольцо, потому что не играло бы никакой роли, есть ли у меня еще доступ к линиям. Но она хотела быть полностью уверенной, что у меня его больше не будет, не так ли?
– Именно. Ты не можешь добраться до магии. Нет ничего, что ты можешь сделать.
– Храм наполнен чистой магией. В колоннах. Я могу сделать это там.
– Мышка, это убьет тебя, – я видела, как он боролся с собой, когда понял, что возможно я права – и какую цену придется заплатить. Напротив моя решимость только усиливалась, глядя на то, как он борется с собой.
– Этого не случится, – сказала я излучая уверенность, которой на самом деле не было. Пока. – А ты будешь защищать меня. Мы же все еще связаны друг с другом, не так ли? То, что я потеряла кольцо, ничего же не изменило. Я доверяю тебе.
– Я нет, – сказал Колин и встал между нами. – Если ты перенесешь ее туда, то возьмешь меня с собой.
Люк бросил на него совершенно ничего не значащий взгляд. – И что же ты собираешься делать, Куджо? Стрелять в магию? Смотреть на нее вот так, нахмурив лоб?
– Твой мир и вся эта магия мне до одного места. Мне важна Мо. Если она верит, что должна сделать это, хорошо. Тогда мы сделаем это. Но я пойду тоже, или она останется дома.
Люк пожал плечами. – Пока ты не стоишь у меня на пути. У меня не будет времени играть няньку.
– Замечательно, – сказала я и почувствовала, что меня придавливает от всего этого тестостерона в комнате. Я просто хотела воплотить свой план в жизнь. – Идем.
