Текст книги "Людовик XIV"

Автор книги: Эрик Дешодт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Война, наконец-то!

В 1667 году Людовик начинает так называемую Деволюционную войну. Это его первая война, если не считать имевший место два года назад конфликт с Англией, целью которого было поддержать голландцев, в ту пору союзников Франции. Лондон отнял у них остров Горе близ побережья Сенегала, Тобаго и Сент-Эсташ в Антильском архипелаге, а главное, будущий Нью-Йорк, тогда именовавшийся Новым Амстердамом, в Северной Америке.

Луиза де Лавальер, беременная в четвертый раз, в мае получает титул герцогини де Вожур, а тем временем Людовик, подобно отправившемуся завоевывать Сицилию Алкивиаду [87]87
  Алкивиад (450–404 до н. э.) – афинский полководец, родственник и воспитанник Перикла, ученик Сократа. Его крупнейшим военным предприятием была Сицилийская экспедиция в 415 году до н. э.


[Закрыть], столь же успешно захватывает Нидерланды.

Вожур – это прощальный подарок, ибо два месяца спустя во Фландрии Франсуаза де Монтеспан займет место прежней фаворитки, что станет известно всей армии. 2 октября, ровно через год после рождения мадемуазель де Блуа, первой из узаконенных бастардов Людовика, новая герцогиня произведет на свет мальчика, который получит титул графа де Вермандуа, а с двухлетнего возраста – звание адмирала Франции (тем самым король предоставлял Кольберу полную свободу действий в отношении морского флота).

Прежде чем бросить вызов прекрасной Мортемар, Людовик как-то заметил: «Она хотела бы, чтобы я ее любил». У них родятся семеро детей, шесть из которых выживут и, как и предыдущие, будут узаконены, к великому возмущению благонамеренных особ.

По-настоящему Людовик желал вести только две первые войны своего царствования, Деволюционную и войну с Голландией. Его «воссоединения» спровоцировали войну с Аугсбургской лигой, без которой он вполне мог бы обойтись; последняя, Война за испанское наследство, была ему навязана.

Он стремился к этим двум вышеупомянутым войнам, тщательно к ним готовился и самолично, как в давние времена, командовал армией.

Деволюция? В словаре Литтре говорится: «Юридический термин. Передача достояния одной ветви наследников в случае пресечения другой ветви или отказа от наследства». И Литтре уточняет: «Деволюционная война с Испанией в связи с претензиями Людовика XIV на обладание Нидерландами в силу его брака с Марией Терезией».

Деволюция, на которую ссылались французские юристы для обоснования претензий короля, толковалась ими несколько иначе, чем это сделал Литтре: там не шла речь ни о пресечении ветви, ни об отказе от наследства. Дело в том, что в Брабанте и в известной степени во Фландрии, в тех самых Нидерландах, на которые зарился король, в случае нескольких последовательных браков наследство переходит к детям от первого брака. Однако ссылка на частное право была явно спорной, когда речь шла о королевском наследстве.

Брак Людовика XIV с Марией Терезией, дочерью короля Испании Филиппа IV, должен был гарантировать мир между двумя самыми могущественными в Европе католическими державами. Испания обязалась выплатить своей инфанте в качестве приданого 500 тысяч экю золотом с условием, что она откажется от своих прав на испанскую корону после смерти отца. Филипп IV умер в 1665 году, не заплатив ни одного экю из обещанной суммы. От его второго брака [88]88
  Второй женой Филиппа IV (1649) стала его племянница Мария Анна (Марианна) Австрийская (1634–1696), вследствие кровосмесительного брака четверо из их шестерых детей умерли в младенчестве. После смерти мужа Мария Анна была регентшей при сыне-инвалиде до его совершеннолетия.


[Закрыть]остался наследник пяти лет от роду, Карл II [89]89
  Карлу II (1665–1700) к моменту смерти отца было менее четырех лет (родился 6 ноября 1661 года).


[Закрыть], хилый и уродливый, не способный к продолжению рода; к тому же медики считали, что он вряд ли проживет больше нескольких месяцев (на деле он прожил еще 35 лет).

В завещании Филиппа IV было оговорено, что в случае смерти этого выродка наследство перейдет к младшей сестре Марии Терезии, Маргарите Терезии, помолвленной с австрийским императором Леопольдом I [90]90
  Леопольд I – император Священной Римской империи (1658–1705) из династии Габсбургов.


[Закрыть]. Таким образом, могла бы быть воссоздана империя Карла V, который в свое время грозил уничтожить Францию.

Франция вежливо выразила несогласие, указав на то, что это завещание не соответствует ранее достигнутым договоренностям, а поскольку приданое Марии Терезии не было выплачено, ее права на наследство отца остаются в силе. Протесты, однако, не возымели действия. Регентша Испании, родившаяся в Вене, душой и телом верная империи, находилась под влиянием своего духовника, немецкого иезуита, не менее, чем она, преданного интересам империи, которого она намеревалась сделать первым министром. Протесты остались без ответа, и тогда Людовик XIV стал готовиться к войне.

Начиная со времен Ришелье, французская армия была первой в Европе, при Мазарини ее усилил Летелье, а его сын Лувуа, как мы видели, превратил ее в самую мощную военную машину со времен Римской империи. На тот момент она насчитывала 72 тысячи человек. Чувствуя за собой эту силу, король 8 мая 1667 года адресует Европе «Трактат о правах Наихристианнейшей королевы на различные владения испанской короны», который и провоцирует военный конфликт.

Людовик XIV требует для своей жены герцогство Брабант, маркграфство Антверпен, графство Намюр, герцогство Лимбург, Мехелен, Верхний Гельдр, графство Артуа, герцогство Камбре и часть Люксембурга… Он требует многого, чтобы получить хотя бы что-то.

На «Трактат о правах королевы» немедленно последовал сочиненный полемистом из Франш-Конте ответ под очень витиеватым названием «Щит Государства и Правосудия против откровенного покушения всемирной монархии, осуществляемого под безосновательным предлогом претензий королевы Франции». Здесь впервые звучит обвинение короля Франции в стремлении к созданию всемирной монархии, которое будет звучать со всех сторон на протяжении пятидесяти лет. Это нелепое обвинение дает представление о степени недоверия, которое внушала «Великая нация» со времен подписания Вестфальского мира.

Регентша Испании отвергает французские претензии. Людовик начинает кампанию 21 мая 1667 года без объявления войны, ибо французы, как они говорят, сражаются лишь затем, чтобы «вернуть себе то, что у них было узурпировано».

Испанские Нидерланды были покорены за несколько недель осадной кампании. Тюренн овладевает Беншем, Шарлеруа и Атом; Омон [91]91
  Антуан II маркиз де Вилькье герцог д'Омон (1601–1669) – маршал Франции (1651).


[Закрыть]берет Берг, Вёрне и Армантьер, Кортрейк, Турне, Дуэ, Ауденарде; наконец, сдается и Лилль. Король входит в город 28 августа. Двор следует за войсками.

На глазах у всех придворных, дам и солдат Людовик демонстрирует опасную отвагу, иллюстрирующую его восхищение героем поэмы Ариосто, вызывающую восторг солдат и упреки Тюренна, который даже пригрозил покинуть армию, если король и далее будет появляться в траншее на большом белом коне и с белым плюмажем, как будто специально для того, чтобы быть замеченным.

Действительно, один из его пажей был убит рядом с ним под Турне, а другой – в Лилле, в двух шагах от него. После этого он перестал подражать Генриху IV, не преминув, однако, заявить солдатам: «Раз вы хотите, чтобы я берёг себя для вас, я хочу, чтобы вы берегли себя для меня».

Еще ранее Сен-Морис, посол Савойи, заметил: «Он отдает распоряжения в очень мягкой форме».

Легкость, с какой французы одержали победу, вызывает всё большее беспокойство в прочих европейских странах. Соседи Испанских Нидерландов, голландцы, всё еще являющиеся союзниками Франции, позволяют англичанам убедить себя в том, что рано или поздно придет и их черед, если они будут бездействовать. Великий пенсионарий [92]92
  Великий пенсионарий провинции Голландия – одно из высших должностных лиц в Республике Соединенных провинций, избираемое на пять лет. Он собирал голоса и составлял решения Генеральных штатов, вел переговоры с иностранными послами и министрами, контролировал доходы, сохранение порядка и в целом благосостояния провинции; участвовал в коллегии выборных советников, которой принадлежала верховная власть в промежутках между созывами штатов, входил в состав депутации от провинции Голландия в Генеральных штатах Соединенных провинций.


[Закрыть]Ян де Витт вступает в союз с Лондоном и Стокгольмом, чтобы сыграть роль посредника. Людовика это выводит из себя.

Лилль сдался 24 августа. Остается лишь взять Брюссель – столицу, где был коронован Карл V, и триумф будет полным. Но Тюренн противится: зима уже не за горами да и снабжение армии оставляет желать лучшего (это камешек в огород Лувуа). Осень проходит, а зима начинается с дипломатических ухищрений.

В январе 1668 года Людовик ставит Мадрид перед выбором: либо он сохраняет взятые крепости, либо завоевывает Франш-Конте.

Мадрид не отвечает. Тогда посреди зимы, что совершенно неслыханно, поскольку в ту пору военные действия ведутся только в теплое время года, Людовик за две недели овладевает Франш-Конте. Весна еще не началась, а он уже собрал огромную армию на Сомме, чтобы с наступлением теплых дней вернуться в Нидерланды.

Мир был подписан в Ахене 2 мая 1668 года. Людовик возвращает Франш-Конте, однако сохраняет крепости во Фландрии, среди которых Лилль является самой большой драгоценностью. Но при этом армия, которая хотела бы сохранить всё завоеванное, чувствует себя обманутой. Отказ Мазарини в 1659 году от захвата тех же Нидерландов вызвал тогда точно такие же настроения. От начала кампании и до подписания мира прошел год.

Этот 1668 год отмечен также Великим Королевским Празднеством – так оно называлось в программе, – устроенным в Версале 18 июля.

Филипп Боссан в книге «Людовик XIV, король-артист» пишет, что именно в этот день король всерьез решил обосноваться в Версале, покинув Лувр и Сен-Жермен ради этих окруженных болотами холмов.

Замысел этот возник не вчера, ибо Людовик умеет смотреть далеко вперед. Дворец пока еще всё тот же, возведенный Людовиком XIII; и хотя обустройство парка идет уже в течение нескольких лет, рытье Большого канала начато лишь три года назад.

Празднество будет устроено в парке. Да иначе и быть не могло, ибо старый дворец по королевским меркам слишком мал, чтобы вместить его. Но и позже, когда Большой Версаль уже станет обитаемым, все масштабные увеселения будут проходить в парке – королю с его размахом требуется пространство. К тому же что за праздник без фонтанов и фейерверков?

Великое Празднество строится на трех темах, выбранных специально для того, чтобы восславить величие государя: солнце, вода и пространство. Король являет себя творцом этого пространства, созданного для него и благодаря ему. Версаль – это он. Всю жизнь с неустанным усердием он будет руководить тамошними работами, которым не было конца, ибо всю жизнь он будет желать того, чего еще нет.

Там будут Люлли, Мольер со своим «Жоржем Данденом» [93]93
  «Жорж Данден, или Одураченный муж» – комедия Ж. Б. Мольера (1668).


[Закрыть], обманчивые картины, столь же великолепные, сколь и эфемерные, но Роже исчез вместе со всеми героями Ариосто. Людовику более не нужно рядиться в чужие одежды, теперь он сам – единственный герой.

В этот день можно в последний раз увидеть дворец Людовика XIII в его первозданном виде. Король уже приказал Лево расширить его, создав соединенные террасой апартаменты: одни – для короля, другие – для королевы.

Ату батавов! [94]94
  Батавы – германское племя, поселившееся около 50 года до н. э. в устье Рейна, на территории современной Голландии, и позднее ассимилированное франками. От них пошло латинское название Нидерландов – Батавия (Batavia).


[Закрыть]

Ахенский мир – не единственный заключенный в 1668 году: в сентябре «Церковный мир» дает янсенистам десять лет передышки. А обращение в католичество бывшего гугенота Тюренна вызывает ликование среди церковников. Королю хотелось бы видеть в этом событии свидетельство угасания Реформации в его государстве, ибо как можно оставаться гугенотом, если лучший из них отрекается от протестантства ради истинной веры?

«Церковный мир»? Речь идет о компромиссе между официальной Церковью и янсенистами. Учитывая непреклонность короля в отношении последних, этот компромисс явится всего лишь передышкой, и Пор-Рояль будет в конце концов разрушен. В 1661 году Людовик написал в своих «Мемуарах»: «Я стремился сокрушить янсенизм и ликвидировать общины, в которых вызревал этот дух новизны и которые, возможно, были преисполнены благих помыслов, но не понимали или не желали понимать, к каким опасным последствиям это может привести.

Компромисс «Церковного мира» стал возможен благодаря папе Клименту IX, понтифику миролюбивому, который не стал подливать масла в огонь старой ссоры.

Выразив в своем бреве [95]95
  Бреве (лат. breve – краткое) – письменное послание папы римского, посвященное второстепенным проблемам церковной и мирской жизни. Пишется на латинском или итальянском языке менее торжественным стилем, чем папская булла, скрепляется папской печатью и подписью кардинала-секретаря.


[Закрыть]от 28 сентября 1668 года удовлетворение тем, что французские епископы, из числа самых ярых янсенистов, наконец подписали формуляр, осуждающий пять спорных положений Янсения, он решает, щадя самолюбие подписавших, временно воздержаться от его публикации.

Это решение смягчает остроту ситуации. 13 октября 1668 года папский нунций в Париже устраивает аудиенцию элите «секты», в том числе Великому Арно, особо ненавидимому Ришелье, и говорит ему: «Месье, Господь даровал вам золотое перо для защиты Церкви». 24 октября Людовик лично любезно принимает Великого Арно, а 31-го Саси покидает Бастилию, где находился в заточении с 1666 года. Несколькими днями позже Людовик встречается с последним в Лувре.

Пятнадцатого февраля, выслушав наставления Саси, монахини Пор-Рояля ставят свои подписи под формуляром, осуждающим Янсения. Пор-Рояль восстановлен в правах 3 марта. Отшельники возвращаются туда в том же году, а Людовик приказывает отчеканить медаль с надписью: «Согласие восстановлено в Церкви Франции».

Появление медали сопровождается следующим академическим комментарием: «Среди богословов Франции поднялись такие острые споры на тему Божественной благодати, что возбужденность умов стала причинять большой вред; можно было опасаться, что дело зайдет еще дальше. Король действовал совместно с папой, чтобы задушить ростки раскола. Понтифик посылал многочисленные бреве прелатам королевства, и его величество велел опубликовать постановления, которые вернули Галликанской [96]96
  Галликанская (французская католическая) церковь имеет автономное управление при сохранении всей догматики римско-католической церкви.


[Закрыть]церкви ее изначальное спокойствие».

«Тартюф» в феврале разрешен к постановке, к великому сожалению святош. В том же месяце Кольбер назначен государственным секретарем. А Людовик, который конечно же считает драгоценный лесной кодекс и великие августовские ордонансы своего министра необходимыми, но прозаичными, не чувствует удовлетворения. В Церкви царит мир, в королевстве – тоже, и это прекрасно; но ведь спокойствие – это далеко не всё. Время идет, ему тридцать лет. А как же слава?

По мнению некоторых историков, он, вероятно, чувствовал, что молодость уходит, а слава хиреет среди этих мирных занятий. Быть королем – это значит воевать.

Уже целый год обдумывает он, каким образом можно было бы проучить голландцев, которые объединились с Англией и Швецией, чтобы поддержать очутившуюся в затруднительном положении Испанию.

Что за игру они вели? Разве они не были союзниками Франции? Разве в 1666 году не объявил он войну Англии, чтобы помочь им?

К тому же их богатство просто оскорбительно. Голландия – крохотная страна, население ее равно менее чем десятой части населения Франции, но при этом она является первой финансовой и торговой державой в мире. Голландцы снаряжают тысячи грузовых судов и ведут торговлю по всему миру. В Голландию стекаются товары и финансы со всего мира, превращая ее в своего рода Уоллстрит XVII века. Она наводняет Европу своими товарами.

«Это экономическое господство приводило в отчаяние Ришелье», – напоминает историк Инесс Мюра. Оно стало кошмаром для Кольбера.

Товары, не произведенные голландцами, а скупаемые ими по всему миру, они затем всему миру и перепродают. Они являются торговыми агентами и арматорами [97]97
  Арматор (лат. armator – вооружающий, снаряжающий) – судовладелец, снаряжающий корабль в рейс, нанимающий команду капитана и экипаж.


[Закрыть]всего мира; невозможно не покупать их товары, а потому они диктуют цены. Флот их огромен. Они спускают на воду девять тысяч судов в год.

В воображении Кольбера это число увеличивается до 16 тысяч… Министр считает, что именно батавы мешают ему развивать французскую торговлю. В 1667 году он вводит устрашающий таможенный тариф на ввоз их товаров в королевство, а они осмеливаются ответить тем же, обложив налогом французские вино и водку. Тогда Кольбер ввел пошлину на селедку и пряности. Так же как и Людовик, он считает недопустимым союз, заключенный в 1668 году Республикой Соединенных провинций с Лондоном и Стокгольмом, имеющий целью оказывать содействие Мадриду. В глубине души он даже лелеет мечту об аннексии Голландии.

Голландцы не только являются посредниками в мировой торговле, но они еще и кальвинисты, причем непримиримые. Католиков у них притесняют, как кальвинистов во Франции. К тому же они выставляют напоказ оскорбительную суровость. Они все одеты в черное. Великий Пенсионарий ходит пешком, а его жена сама готовит. Подобные уроки экономии и простоты нравов тем более невыносимы, что Франция задыхается от нехватки денег. А в довершение всего они республиканцы.

Королю непереносимы все эти козни. Проучить, решает он, их следует проучить. Как это сделать, не настроив против себя слишком многих? Ибо гордость не мешает Людовику быть осторожным.

Англия приходит ему на помощь в марте 1669 года. Карл II заявляет ему о своей готовности принять католичество в обмен на солидные субсидии, ибо парламент в своей мелочной скупости отказывает ему в средствах к существованию. В обмен на переход в лоно Апостольской церкви и финансирование Карл предлагает безоговорочный союз – он готов сражаться на стороне Франции против любого врага (за исключением Испании, поскольку сам он является одним из гарантов Ахенского договора).

Людовик XIV понимает, что это предложение сулит ему большую выгоду: союз с Англией будет оправданием войны с Голландией.

Начинается 1670 год. Кольбер в зените славы. Сен-Морис с уверенностью утверждает: «Ни один министр не занимает столь же прочного положения, как Кольбер», – и добавляет, что «если бы он захотел, он был бы уже первым министром и правил бы так же самовластно, как это некогда делал Мазарини».

В Версале, словно из-под земли, вырастает Фарфоровый Трианон [98]98
  Зимой 1668 года Людовик XIV приобрел деревушку Трианон, примыкавшую с северо-запада к Большому парку Версаля (возможно, ее название означало «место, заросшее осинами»). Для уединенных встреч монарха с маркизой де Монтеспан Луи Лево построил здесь небольшой павильон, названный Фарфоровым Трианоном, поскольку его стены были облицованы бело-синими изразцами.


[Закрыть], названный так из-за цвета плиток, которыми он отделан. Все восхищаются этим чудом, которое, правда, вскоре разонравится королю и будет снесено. 31 марта мадам де Монтеспан производит на свет герцога дю Мена, который станет для короля самым любимым из его бастардов.

1671 год. Франция, не удовлетворенная результатами Деволюционной войны, настроена воинственно. Страна большая, сильная, так зачем же медлить? Кольбер тревожится, а Лувуа начинает игру. В это время является вакантной должность главы королевской канцелярии. Оба соперника претендуют на нее. Лувуа берет верх, несмотря на усилия поддерживающей Кольбера мадам де Монтеспан, которая умоляла короля назначить на эту должность ее протеже. Кольбер выказывает свое неудовольствие на заседании Королевского совета.

Двадцать первого апреля Людовик адресует ему следующее письмо: «Третьего дня я в достаточной степени совладал со своими чувствами, чтобы не показать вам, сколь я был удручен тем, что человек, осыпанный мной благодеяниями, позволил себе говорить со мной так, как это сделали вы. Я испытываю к вам истинно дружеские чувства, и то, что я сделал для вас, ясно о том свидетельствует. Сии чувства я питаю к вам и сейчас и полагаю, что красноречивым тому доказательством является то, что ради вас я сдержался и, чтобы не позволить вам вызвать еще большее мое неудовольствие, не стал вам прилюдно говорить то, что сейчас пишу. Побуждают меня к этому память о тех услугах, кои вы мне оказывали, и моя к вам дружба; воспользуйтесь этим и не рискуйте более сердить меня, ибо после того как я выслушал ваши доводы и доводы ваших собратьев, я не хочу более ничего об этом слышать. Подумайте, устраивает ли вас морской флот и по вкусу ли вам сие занятие или, быть может, вы предпочли бы что-нибудь другое; говорите свободно. Но после того как я приму решение, я уже не потерплю никаких возражений».

Тем временем идет подготовка к войне с Голландией. В качестве хранителя финансов Кольбер, возможно, настолько же ее желает, насколько и опасается. Война мгновенно уничтожит то, что он созидал с момента своего вступления в должность. Год назад он составил «Мемуар относительно нехватки денежных средств в июле и августе 1670 года», который является скрытым предостережением от любых военных авантюр.

Дипломат Гуго де Лионн придерживается того же мнения: не стоит бросаться на Голландию, так как есть дела и поважнее; но он помалкивает.

Тюренн, напротив, уверяет, что война продлится не более шести месяцев и стоимость ее будет вполне приемлемой. И к Тюренну прислушиваются те, кому хочется считать его правым.

Перед началом военных действий Франция демонстрирует чудеса дипломатии. Ее посол в Гааге усыпляет бдительность голландцев ничего не значащими переговорами. Согласно секретному Дуврскому договору, Англия обязуется поддерживать Францию в обмен натри миллиона ливров, а шведы, не получив обещанного им голландцами испанского золота, вновь вступают в союз с Францией. Чтобы нейтрализовать герцога Лотарингского, который по своему коварству вполне мог бы поддержать батавов, осуществляется внезапный захват его владений. Но операция оказалась недостаточно стремительной, герцог успел бежать, а действия французов вызвали неудовольствие Германии: решительно, король Франции считает, что ему всё дозволено. Франция подписывает союзные договоры с курфюрстами Бранденбургским и Баварским и заручается поддержкой курфюрста Кёльнского и епископа Мюнстерского. Стало быть, можно не опасаться враждебных действий со стороны Германии. Голландия оказывается в изоляции и наконец-то начинает понимать это.

Франция во второй половине XVII века.

В Версале начато строительство Лестницы послов.

Наступает 1672 год. Голландия приводит в боевую готовность некоторое количество войск.

Шестого апреля Людовик XIV объявляет войну. Поначалу всё идет как нельзя лучше. Форсирование вброд 12 июня притока Рейна превозносится королевской пропагандой как несравненный воинский подвиг, изображение коего и поныне украшает своды Зеркальной галереи. Людовик тоже находится там и готов броситься в воду вместе со своими лейб-гвардейцами. Конде умоляет его быть осторожным. За эту осторожность его будет осуждать опьяненное жаждой славы дворянство. Но зато король пренебрегает другим советом Великого Конде, гораздо более важным, чем первый: немедленно идти на Амстердам. Овладеть Амстердамом – значит овладеть Голландией. Но Людовик медлит, и так будет всегда.

Ему нужна торжественность парада. Вместо того чтобы покончить со всем одним ударом, он, чтобы привлечь всеобщее внимание, ведет правильную осаду уже смирившихся городов, тогда как эшевены [99]99
  Эшевен – во Франции член графского суда, городской советник, старшина, член городской управы, в Нидерландах – заместитель бургомистра.


[Закрыть]готовы в любую минуту сдать ему городские ключи; он воображает, что это увеличит его славу, и не понимает, что на самом деле всё это отдает фиглярством.

Двадцатого июня доведенные до отчаяния голландцы открывают шлюзы. Огромное пространство заливает вода, и грандиозное наступление захлебывается. Французы не имеют ни малейшего представления об устройстве шлюзов; когда они пытаются что-то делать, то лишь усугубляют свое положение. Маршал де Люксембург, разрушив дамбы на Леке, в окрестностях Утрехта, оказывается отрезанным от собственных тылов.

Голландцы предлагают начать переговоры. Они готовы отдать Маастрихт, уже завоеванные прирейнские крепости и выплатить 16 миллионов репараций. Эти предложения отвергаются; говорят, что воинственный Лувуа тут ни при чем. Голландцы готовы к первоначальному предложению добавить Брабант, голландскую Фландрию и еще четыре миллиона флоринов. Начиная войну, Людовик XIV на такое даже не рассчитывал; но Лувуа убеждает его, что этого недостаточно, и король ему верит. Он отвергает второе предложение и выставляет в качестве условия вывода войск столь непомерные претензии, что в стране вспыхивает сопротивление.

Представители голландской стороны, которые, по мнению французов, должны были немедленно явиться с мольбой о мире, так больше и не появляются, и король возвращается во Францию, предоставив Люксембургу выпутываться из создавшегося положения.

Амстердам отныне представляет собой неприступный остров. Голландцы продолжают разрушать свои дамбы. Французские войска, живущие за счет местного населения, отбирают у людей последние крохи. Людовика это тревожит, и Лувуа вынужден написать герцогу Люксембургскому: «Король был весьма удивлен, что страна всё еще подвергается грабежам и страдает от бесчинства солдат. <…> Его величество приказал мне уведомить вас о том, что он просит вас любыми средствами положить этому конец, чтобы крестьяне в деревнях могли жить совершенно спокойно и платили такие же подати, как и при голландцах».

Торговая буржуазия Соединенных провинций, представляемая Великим пенсионарием Яном де Виттом, в чьих руках всё еще находится власть, вполне удовлетворилась бы заключением почетного мира. Но народ, возбуждаемый кальвинистскими проповедниками, требует войны до победного конца. Он возлагает все свои надежды на Вильгельма III Оранского-Нассау [100]100
  Вильгельм III принц Оранский (1650–1702) – штатгальтер Нидерландов (1672), муж Марии II Стюарт (1677), король Англии и Шотландии (1689).


[Закрыть], непреклонного протестанта. В июле этот столь же угрюмый, сколь и упорный в достижении цели принц назначается штатгальтером [101]101
  Штатгальтер, статхаудер (нем. Statlhalter, голл. Stadhouder) – должностное лицо, осуществлявшее государственное управление на какой-либо территории данного государства. В XVII веке статхаудеры из дома Оранских-Нассау фактически сосредоточили в своих руках верховную власть в Республике Соединенных провинций.


[Закрыть], иначе говоря, верховным главнокомандующим. В течение тридцати лет, то есть до самой своей смерти он будет непримиримым врагом Людовика XIV.

Двадцатого августа 1672 года в Гааге ненавидимый за свою умеренность Ян де Витт, представитель буржуазного клана Амстердама, уже две недели назад ушедший со своего поста, был убит вместе со своим братом Корнелием мятежными сторонниками штатгальтера. Их обоих сначала закололи кинжалами, затем протащили по улицам, после чего повесили и изрубили в куски! Европа не остается равнодушной к происходящему. Регентша Испании и курфюрст Бранденбургский Фридрих Вильгельм Гогенцоллерн приходят на помощь голландцам.

Когда эйфория проходит, Людовик становится более благоразумным. Он соглашается на посредничество шведов, которым удается договориться о том, что переговоры состоятся летом в Кёльне. Но до лета еще далеко, а зима оказывается гибельной для престижа короля и Франции.

Люксембург без особого труда сдерживает испано-голландские войска Вильгельма Оранского, но, желая внушить «спасительный ужас», он позволяет устроить резню в Сваммердаме и Бодеграве, где у Вильгельма имеется небольшой замок. Ужас и ненависть следуют за ним по пятам: одно лишь слово француз долгое время будет приводить батавов в содрогание. Франция выставлена к позорному столбу в Германии и в других странах. Еще недавно считавшаяся покровительницей малых наций, она внезапно стала для них кошмаром, а король – чудовищем, которое следует уничтожить.

Наступает лето. Людовик вновь отправляется в поход. Кёльнский конгресс открывается в июне 1673 года. В июле Людовик лично начинает осаду Маастрихта, мощной крепости на Маасе (Мёзе), которую защищает многочисленный гарнизон. Король попросил Кольбера прислать ему художника, так как полагал, что «там можно будет увидеть нечто прекрасное». Крепость была взята за 12 дней, что потрясло Европу, так как Маастрихт считался неприступным.

Но Кёльнский конгресс пока что не дает результатов. Людовик XIV отказывается от части своих претензий, однако его противники находят это недостаточным. Император, регентша Испании, герцог Лотарингский и принц Оранский объединяются против него в «великий Гаагский союз». Проходит лето. Европа настроена против короля Франции. В октябре Испания объявляет ему войну. Всем заправляет Вильгельм Оранский.

Людовик сокращает свою группировку, чтобы сконцентрировать войска во Фландрии и среднем течении Рейна.

На этом год и заканчивается. А тем временем в Версале большие апартаменты короля наконец становятся пригодными для жилья.