Текст книги "На том краю радуги"

Оригинал: Wolf Ann

ISBN 978-5-7024-2873-4

Аннотация

Симона Бакстер приезжает в Фейнстаун, чтобы выяснить обстоятельства гибели ее сестры-журналистки. Пробираясь сквозь паутину тайны, в которой, кажется, запутался весь городок, Симона неожиданно понимает, что ее единственный помощник, ворчливый и язвительный Майк Гэсуэй, – самый лучший мужчина, какого она когда-либо встречала. Но у него есть причина считать себя никому не нужным и потому прятаться от жизни. Теперь Симоне предстоит отыскать два ключа: ключ, открывающий дверь в тайну маленького города, и ключ, которым Майк запер дверь в свое сердце.

Энн Вулф

На том краю радуги

Электронное сообщение Симоне Хью Бакстер от Суэн Бакстер (05.11.2010 00:02) с запросом уведомления о прочтении:

«Сим, дорогая!

Если бы ты знала, как по тебе скучает твоя старшая сестренка! Это, конечно, здорово, что мы с тобой переписываемся по электронной почте, болтаем по телефону и все такое, но я так соскучилась по твоему лицу.

Ты пишешь, что не скоро сможешь ко мне приехать... Тебе никак не найдут замену в школе или мама снова завела свою любимую песенку о том, что тебе не надо тащиться в такую даль и ее материнское сердце не выдержит разлуки? По-моему, тебе давно пора перестать ее слушать, иначе школьные тетради и мамины охи-вздохи – единственное, что согреет твою одинокую старость.

Кстати, ты что-то писала о своем друге, молодом психологе. Далеко ли продвинулись ваши отношения? Впрочем, о чем это я? Примерная девочка Симми вряд ли позволит себе какую-нибудь вольность до свадьбы.

Ладно, извини, милая. Просто я злюсь на то, что ты никак меня не навестишь. Фейнстаун – ужасная глушь и, честно говоря, я уже давно подумываю о том, чтобы из нее выбраться. С Питером мы вконец рассорились: этот Отелло, наивно решивший, что я сгожусь на роль Дездемоны, едва не свел меня с ума своей ревностью. Это, конечно, очень мило, что он задаривает меня цветами и водит меня в «элитный» фейнстаунский ресторан, но я не намерена платить ему за это полной покорностью и вести себя как женщина из какой-нибудь провинции в Турции. В общем Питер меня достал и я приняла окончательное решение его бросить. Хотя, если уж совсем честно, я не думаю, что он будет убит горем: этот парень слишком любит себя, чтобы привязаться к кому-то по-настоящему крепко. Что ж, нам было весело вместе и я буду вспоминать первый месяц наших встреч с теплой улыбкой на губах...

Кстати, о Фейнстауне, который я все это время называла глушью. Оказалось, наш городок, знаменитый лишь своим темным пивом, в которое какой-то шутник добавил щепотку специй, хранит такие жуткие тайны, что, признаюсь, я была потрясена, узнав о них.

Если бы ты знала, Симона Хью Бакстер, что скрывается под маской благочестия, которую натягивают на себя здешние снобы из «почтенных семей»! Мне удалось разузнать нечто такое, что может разорвать этот город на тысячу кусочков.

Мне так хочется рассказать тебе обо всем при встрече! Когда ты приедешь, Сим? Прошу тебя, приезжай скорее. В моей жизни могут произойти большие перемены, и я бы хотела поделиться с тобой своими чувствами.

Ну все, милая, не буду отрывать тебя от твоих тестов и сочинений. Целую, обнимаю и... передавай привет маме, хотя, я уверена, она до сих пор не простила мне «предательства».

P.S. Сим Хью Бакстер! Если ты не приедешь ко мне до Рождества, то я страшно обижусь!».

1

– Аделаида Смачтон. Чем обязана? – поинтересовалась у Сим полная пожилая женщина со взглядом сонной совы. – Хотите снять комнату в «Райской птице»? – В совиных глазах Аделаиды Смачтон проснулось нечто, похожее на интерес.

– Нет, я... – пролепетала Сим, но, заметив, что взгляд хозяйки многоквартирного дома снова наливается совиной сонностью, поспешила исправиться: – То есть да, хочу. Я хочу снять у вас комнату.

– Вот и славно. Вы не пожалеете, – окончательно проснувшись, залопотала Аделаида Смачтон. – Вы, наверное, знаете, у нас тут был пожар... – Сим подумала, что самое время рассказать миссис Смачтон о главной причине своего визита в «Райскую птицу», но остановить даму, которой очень хотелось сдать хотя бы одну из опустевших после пожара комнат, оказалось не так-то просто. – Две комнаты сильно пострадали, но все остальные почти в полном порядке. Теперь, из-за этого пожара, пришлось понизить цены на жилье... Не понимаю, чего это жильцы так всполошились? Пожар-то был вовсе не по моей вине. Конечно, ужасно, что случилось с этой несчастной девочкой, но, я думаю, она сама...

Чего Сим уж точно не хотелось, так это выслушивать, какого мнения Аделаида Смачтон была о «несчастной девочке», из-за которой комнаты в «Райской птице» порядочно упали в цене. Дабы не ставить в неловкую ситуацию ни себя, ни почтенную даму, Сим поспешила перебить свою собеседницу.

– Простите, я совершенно забыла представиться, – поправив очки на переносице, сообщила Сим. – Меня зовут Симона Хью Бакстер. Я сестра Суэн Бакстер, миссис Смачтон...

– Ах, боже мой, сестра... – И без того круглые глаза Аделаиды Смачтон округлились еще больше, так что она приобрела окончательное сходство с совой. – Простите, я и не догадалась. Вы так на нее не похожи. Совершенно никакого сходства. Мне очень жаль, мисс Бакстер. Очень, очень жаль. Вы, должно быть, приехали, чтобы похоронить сестру?

– Да, – кивнула Сим. – У Суэн, кроме отца, никого не было в Фейнстауне, поэтому я...

– Понимаю, – кивнула Аделаида Смачтон, старательно изображая участие, хотя в ее совиных глазах Сим прочитала легкую тень подозрения: уж не взывает ли к жалости ее новая постоялица?

– Может быть, мы сразу заключим договор об аренде? – Сим поспешила разрешить сомнения хозяйки.

– О да, конечно, – с облегчением ответствовала миссис Смачтон. – Вы, вероятно, пробудете в наших краях недолго?

Из сумки Симоны донесся тихий писк мобильного.

– Извините, мне нужно ответить, – сообщила Сим, прекрасно зная, что телефон не перестанет пиликать до тех пор, пока она не ответит.

Миссис Флори Бакстер не находила себе места после страшного известия о гибели одной дочери и отъезда другой. Сим пришлось уже в который раз за утро подтвердить, что ее не взяли в заложницы, не ограбили и не похитили с целью выкупа, что она добралась до Фейнстауна – о чудо! – благополучно и до сих пор цела и невредима.

Хозяйка «Райской птицы» старательно делала вид, что разговор ничуть ей не интересен, но, несмотря на то что совиные глаза глядели с деланным равнодушием, Сим заметила, что Аделаида Смачтон замерла и притихла, уткнувшись в газету, которая до этих пор скучала на полочке рядом с вьющейся традесканцией.

Сим наконец удалось уговорить мать закончить разговор.

– Прошу прощения, – снова извинилась она перед своей любопытной собеседницей. – Мы, кажется, говорили о том, сколько времени я собираюсь провести в Фейнстауне. Скорее всего, я пробуду здесь около месяца. – Это сообщение вызвало немалое удивление у хозяйки «Райской птицы» – еще бы, что можно целую неделю делать в такой глуши, как Фейнстаун. – Но, скорее всего, уеду до Рождества. Сказать по правде, я приехала не только для того, чтобы похоронить сестру.

Теперь уже глаза Аделаиды Смачтон смотрели на девушку с неподдельным интересом.

– Я хочу понять, что на самом деле произошло с Суэн, – спокойно произнесла Сим. – Задать несколько вопросов ее друзьям, жильцам «Райской птицы». Поговорить с полицией.

– Вы думаете, что?..

– Скорее я не знаю, что думать. – Аделаида Смачтон изменилась в лице. Сим догадалась, что больше всего беспокоит почтенную даму: репутация ее заведения уже, так сказать, подгорела, а теперь могла оказаться подмоченной. – Просто хочу узнать побольше о моей сестре. С тех пор как она переехала в Фейнстаун к отцу, мы с ней практически не виделись.

– Бедная сиротка, – с некоторым облегчением вздохнула Аделаида Смачтон.

– Нет, Суэн не была сиротой, – поспешила поправить Сим. – Наш отец умер, но мама, слава богу, жива. Правда они с Суэн никогда не могли найти общего языка.

– Поэтому она и уехала?

– Отчасти. А еще потому, что Суэн всегда больше тянулась к отцу.

– Я плохо знала мистера Бакстера, но мне показалось, мисс Бакстер была на него очень похожа... И все-таки какая же несчастная у нее судьба! Вначале она потеряла отца, потом этот подлец, его пасынок отсудил у нее дом, а теперь... – Миссис Смачтон многозначительно замолчала.

Сим кивнула.

– Да, но Суэн никогда не чувствовала себя несчастной. В ней всегда было много жизни.

Гораздо больше, чем во мне, хотела добавить Сим, но, как всегда, сдержалась: Аделаиде Смачтон совсем необязательно было знать о чувствах ее новой жилички.

В «Райской птице» – стареньком доме, расположенном в зеленой части Фейнстауна было немногим больше десяти квартир.

На первом этаже располагалось что-то вроде столовой, где жильцы, не желавшие тратить время на готовку, могли заказать вполне сносную еду за приемлемую цену. Часть квартир сдавалась гостям Фейнстауна – в окрестностях городка располагалось предприятие, изготавливающее мозаичную плитку, и большинство приезжих были так или иначе связаны с этим производством.

Кроме приезжих «Райскую птицу» населяли разведенные мужья, которых выжили из собственных домов бывшие жены, молодые люди, не пожелавшие жить с родителями, и те, кто, подобно сестре Симоны Бакстер, волею судеб остался без крыши над головой.

Впрочем, у Суэн Бакстер была возможность вернуться в Атланту и жить с матерью и сестрой, но она, привыкшая свободно распоряжаться своей жизнью, пренебрегла комфортом физическим ради комфорта психологического.

Квартирки, которую миссис Смачтон сдала своей новой постоялице, пожар и в самом деле не коснулся. Сим привыкла к просторному дому в Атланте, поэтому уголок в «Райской птице» показался ей совсем крошечным и каким-то безжизненным. Впрочем, отсутствие привычного комфорта не так уж и сильно волновано Сим – ощущение неуюта и пустоты вызывали скорее мысли о том, что в одной из этих квартир совсем недавно жила ее сестра, которой уже нет на свете...

Сим оглядела свое временное пристанище: маленькую кухоньку, небольшую комнату со стареньким диваном, шкафчиком для одежды, письменным столиком и парой стульев. Затем закатила в комнату дорожный чемодан и раздвинула шторы на отмытых до блеска окнах.

Вид на улице полностью соответствовал тому, что творилось у Сим в душе: унылые деревья махали своими ветками в такт завываниям промозглого ветра, гнавшего по небу огромные тучи цвета пыли.

Сим заставила себя разобрать вещи и собралась в полицию. По телефону ей сказали, что делом ее сестры занимается некто Джереми Петерсон, и это несколько облегчало задачу – по крайней мере Сим знала, к кому ей обращаться с вопросами, список которых она заранее составила и записала на лист бумаги. Пробежав глазами письмена, Сим подумала, что лучше не показывать их этому Джереми Петерсону, а то он, чего доброго, решит, что она сомневается в его, детектива, профессионализме.

Аделаида Смачтон, буквально вздрагивавшая при каждом упоминании о полиции, пожелала Сим удачи, хотя явно надеялась, что той не скажут ничего, кроме того, что сказали о странной гибели Суэн Бакстер всем остальным.

Сим поинтересовалась у хозяйки, с кем из жильцов больше всего общалась Суэн, но хитрая Аделаида лишь пожала плечами, ответив, что сестра Симоны возвращалась поздно и, когда не была занята своими статьями, предпочитала проводить время вне стен дома. К тому же после пожара в «Райской птице» часть жильцов отказалась от своих комнат и о дальнейшей их судьбе самой Аделаиде Смачтон ничего неизвестно. С некоторыми из них Суэн Бакстер действительно поддерживала отношения, но Аделаида никогда не совала свой нос в чужие дела.

Так я тебе и поверила, дорогой размышляла Сим, злясь на скрытность хозяйки. Конечно, не в твоих интересах, чтобы полиция что-нибудь раскопала, – а вдруг репутация «Райской птицы» пострадает еще больше и тогда тебе придется еще ниже опустить цены на жилье.

Сим подумала, что Аделаида Смачтон вполне могла знать что-нибудь такое, что заинтересовало бы полицию, но куда больше, чем хозяйка «Райской птицы», ее интересовал человек, с которым Суэн Бакстер имела, судя по письмам, довольно близкие отношения.

По дороге в полицейский участок Сим заметила целующуюся парочку. Этим двоим непогода была нипочем: он одной рукой держал над ней большой синий зонт, а другой сжимал ее в объятиях. На лице девушки было написано такое блаженство, что у Сим сжалось сердце: ведь и она могла бы чувствовать себя вот такой же счастливой. Если бы не ее упрямство, из-за которого они расстались с Доном. И если бы не гибель Суэн.

Симона, которой ни разу не доводилось общаться с полицейским – если не считать офицера дорожного патруля, который однажды остановил ее, чтобы выяснить, где находится интересующий его дом, – подозревала, что увидит перед собой тучного грубоватого мужлана, сидящего за столом, заваленным бумагами и коробками из-под пончиков.

Джереми Петерсон оказался мужчиной лет пятидесяти с усталым лицом, ввалившимися щеками и грустными глазами бассета. На его безупречно чистом столе стоял компьютер и лежало несколько папок. Рядом с папками красовался большой стеклянный шар, внутри которого спрятался заснеженный городок.

Сим посмотрела на детектива, потом на маленький городок в стеклянном шаре и подумала, что, наверное, Джереми Петерсон не из тех, кто обожает свою работу.

– Мисс Бакстер, – напомнил о себе детектив Петерсон, заметив, что девушка задумалась. – Вы пришли поговорить о своей сестре. Что вам сказали о ее смерти?

– То же, что и всем. – Сим с трудом заставила себя оторвать взгляд от маленького городка, в котором, судя по всему, готовились к Рождеству. – Что Суэн погибла по своей вине. Кофе залил плиту, а Суэн забыла выключить газ. Когда она вернулась... – Сим сглотнула – всякий раз, когда она говорила об этом, перед ее глазами проносилась картина гибели сестры. – Когда она вернулась, произошел взрыв.

Джереми Петерсон мрачно кивнул. Симоне показалось, детектив так кивнул вовсе не оттого, что ей сочувствовал. Просто он устал от всех этих историй и больше всего на свете хотел уйти домой, чтобы так же, как жители стеклянного городка, готовиться к Рождеству.

– Все верно, мисс Бакстер, – бесцветным голосом отозвался он. – Подозреваю, вы хотели услышать что-то другое.

Сим хотела ответить, но из сумочки донесся умоляющий писк мобильного. Мать... – обреченно вздохнула про себя Сим и извиняющимся взглядом посмотрела на детектива.

– Вы разрешите мне ответить?

– Конечно, если это необходимо, – любезно сказал детектив.

На этот раз миссис Флори Бакстер интересовало, где Сим устроилась. Материнское сердце разрывалось от одной только мысли, что дочь поселилась в той гнусной конуре, которую ее сестра предпочла родному дому. Сим ведь знает, что происходит в таких местах? В таких домах торгуют наркотиками и девицами легкого поведения. Сим ведь не хочет, чтобы ее перепутали с одной из таких девиц? К счастью, Сим осмотрительная девочка и с ней никогда такого не случится. Иначе сердце ее несчастной матери не выдержит горя и разорвется от боли.

Сим не любила врать, но страх разорвать материнское сердце оказался сильнее любви к правде, поэтому она сообщила, что остановилась в приличной гостинице, которая не имеет ничего общего с «Райской птицей», где жила Суэн. Эта информация успокоила Флори Бакстер – по крайней мере на некоторое время, – поэтому Сим удалось наконец закончить и без того затянувшийся разговор.

– Извините, звонила мама. Она сама не своя от горя, – объяснила Сим заскучавшему детективу. Джереми Петерсон понимающе кивнул, как будто и его собственная мать звонила ему по десять раз на дню. – На чем мы остановились? Ах да, на том, что я действительно хотела бы услышать... Видите ли, у меня есть определенные подозрения, что в этой истории не все так просто, как кажется.

– Послушайте, мисс Бакстер, – спокойно перебил ее детектив Петерсон. – Я понимаю, вам не хочется думать, что ваша сестра погибла из-за нелепой случайности. Многих людей почему-то утешает мысль о том, что чей-то злой умысел стал причиной смерти их близких. Я говорю без иронии, – добавил он, заметив, что девушка посмотрела на него с холодной неприязнью. Сим подумала, что Петерсона сложно обвинить в неискренности: ни в его лице, ни в его словах и в самом деле не было ни тени ехидства. – Не знаю, почему так происходит, но подозреваю, что таким образом родственники погибших пытаются избавиться от чувства вины. Вам винить себя не в чем, мисс Бакстер. Смерть вашей сестры и в самом деле произошла из-за нелепой случайности.

– Я знала, что вы это скажете, – спокойно кивнула Сим. – Но я обладаю информацией, которая, надеюсь, заставит вас взглянуть на эту «случайность» под другим углом... У вас есть доступ в интернет, мистер Петерсон?

Детектив кивнул, по-прежнему глядя на Сим своими грустными собачьими глазами.

– Я могу... могу им воспользоваться?

– Это служебный компьютер, мисс Бакстер, – спокойно ответил детектив. Сим показалось, Петерсона ни капли не удивило то, что она задала ему такой странный вопрос. Должно быть, ему и в самом деле до чертиков надоела эта работа.

– Хорошо, может быть, тогда вы сами войдете в мою почту? – продолжила настаивать Сим.

– Думаю, вы хотите показать мне свою переписку с сестрой? – все тем же бесцветным тоном поинтересовался детектив.

– Вы очень проницательны. Сестра часто мне писала. И знаете, мне кажется, в письмах кроется разгадка.

– Ее трагической и вовсе не случайной гибели... – вздохнув, закончил детектив Петерсон. – Мисс Бакстер, вы понимаете, что у меня нет никаких оснований для того, чтобы вообще заводить дело? Если бы в номере... в квартире, которую снимала ваша сестра, были обнаружены взрывчатые вещества или хоть что-нибудь, что намекало бы на признаки насильственной смерти, тогда, поверьте, полиция обязательно занялась бы расследованием. Если бы у нас были факты, говорящие о том, что Суэн Бакстер угрожали; то появился бы хотя бы мотив преступления. Но ведь нет ни того ни другого: ни состава, ни мотива – вообще ничего. Взрыв, вызванный утечкой газа, случившейся по вине постоялицы «Райской птицы», – вот и все, что у нас есть.

– Ну так прочтите письмо, – умоляюще посмотрела на детектива Сим.

– В нем содержатся угрозы?

– Не совсем так, но...

– Мисс Бакстер, поверьте, я хочу вам помочь. – Петерсон с такой тоской посмотрел в глаза Симоне, что ей снова пришлось ему поверить. – Смерть журналистки в маленьком небогатом на события городке, конечно, рождает определенные подозрения. Но мы говорили с соседями Суэн Бакстер, с хозяйкой многоквартирного дома, где ваша сестра арендовала жилье. Однако никто не сказал ничего такого, чтобы у полиции появились основания для начала расследования.

– А вы беседовали с ее бойфрендом? С этим Питером, которому Отелло в подметки не годился? Суэн писала, что расстается с ним, а ведь это было совсем недавно.

Джереми Петерсон устало покачал головой и, взяв в руки карандаш, принялся рисовать что-то на маленьком листке бумаги.

– Да, мне сообщили, что у вашей сестры был друг, известный в Фейнстауне человек. Честно говоря, с Питером Харди я не имел чести беседовать. У меня не было на то никаких оснований: мистер Харди не заезжал в «Райскую птицу» ни в тот день, ни в тот момент, когда произошел взрыв. Если я скажу вам, что Питер Харди из очень приличной семьи, почитаемой в городе, это, конечно, вряд ли успокоит ваши сомнения. Даже если предположить, что ревнивый мистер Харди задумал коварный план отмщения и захотел убить вашу сестру из ревности, у него был один очень веский довод, чтобы этого не делать. – Джереми Петерсон поднял свои бассетовы глаза на Сим.

– Какой именно?

– Питер Харди – сын Гэса Харди, мэра Фейнстауна.

У Сим вырвался истерический смешок. Она посмотрела на детектива таким же взглядом, каким смотрела на своих учеников, утверждавших, что Гамлет сошел с ума от безответной любви к Офелии.

– Мистер Петерсон... – укоризненно покачала головой Сим. – Разве это довод? Считаете, все сыновья думают о репутации своих отцов?

– Нет, это вы считаете меня наивным, мисс Бакстер, – без тени обиды в голосе ответил Джереми Петерсон. – Если мы хотя бы предположим, что мистер Харди-младший задумал совершить убийство, то он бы пекся вовсе не об отцовой репутации – скорее его пугала бы мысль о том, что с ним сделает мистер Харди-старший, когда узнает о преступлении.

– Вы правда так считаете? – усмехнулась Сим.

– Мисс Бакстер... Я уже много лет живу в маленьком городке. О таких вещах я не думаю – я знаю это наверняка. Здесь люди предпочитают не привлекать к себе внимания экстравагантными выходками. Здесь привыкли дорожить хорошей репутацией. И я не знаю ни одного человека, которому было бы наплевать, что подумает о нем его сосед.

– Похоже, это вам наплевать, что я о вас думаю, – вырвалось у Сим.

По лицу Джереми Петерсона трудно было сказать, обиделся он на ее слова или пропустил их мимо ушей, как и все остальное.

– Мисс Бакстер, я хорошо понимаю ваше состояние... – Детектив аккуратно сложил листочек, на котором только что рисовал и выбросил его в стоящую под столом мусорную корзину. – Вам сейчас очень тяжело. Но постарайтесь понять и вы: я бы сделал все возможное, чтобы узнать, кто убийца вашей сестры, если бы у меня был мотив преступления или хоть какие-то улики, оставленные на месте преступления. Поскольку у меня нет ни того ни другого, дело очень скоро будет закрыто. И единственное, что я могу вам пообещать, так это то, что прочитаю письмо, которое вы так хотите мне показать.

Сим вышла из полицейского участка с ощущением, что к огромному мешку на плечах, с которым она приехала в Фейнстаун, добавился тяжелый сундук, доверху набитый равнодушием. Люди в Фейнстауне, по всей видимости, в самом деле дорожили своей репутацией. Репутацией черствых и бездушных обывателей.

2

Погода немного исправилась, и ближе к вечеру Сим заставила себя снова выбраться на улицу.

Аделаида Смачтон поинтересовалась у своей постоялицы, хорошо ли та устроилась в своей квартирке, и девушка с вымученной вежливостью ответила, что ей понравилось в «Райской птице».

Спросив дорогу у прохожих, Сим прошлась до того дома, где несколько лет назад жили ее сестра и отец. Теперь дом принадлежал совершенно другому человеку, но Сим надеялась, что это место согреет ее воспоминаниями о сестре.

Остановившись неподалеку от покосившейся ограды, за которой спал унылый обезлистевший сад, Сим посмотрела на дом и подумала, что зря сюда пришла: ничто в этом месте не напомнило ей о Суэн. Впрочем, отправляясь в Фейнстаун, Сим планировала навестить это место, которое видела всего один раз в жизни. А свои планы она нарушала редко.

Невдалеке от дома виднелся небольшой пруд, рядом с которым росло несколько деревьев, и Сим зашагала к нему. Возвращаться в «Райскую птицу» не хотелось, а все дела, касавшиеся похорон и разговоров с жильцами, знавшими Суэн, Сим запланировала на завтра. Сегодня надо было отдохнуть и набраться сил, которые определенно ей пригодятся.

Джереми Петерсон попытался отговорить Сим смотреть на тело сестры, сказав, что от сгоревшей девушки мало что осталось, но Сим набралась храбрости и отважилась побывать в городском морге, где, увы, слова детектива полностью подтвердились. Сим вернули остатки вещей, что были у Суэн в тот момент, когда произошел взрыв, но она не решилась рассматривать их сразу после визита в морг, однако обратила внимание на одно большое аляповатое украшение – брошь в виде звезды, единственное, что не пострадало в огне. Сим удивилась, увидев эту брошь – Суэн не очень-то жаловала такого рода украшения. Впрочем, вкусы быстро меняются, к тому же эту вещицу мог подарить ей Питер или кто-то из близких друзей...

Отчасти детектив был прав – Сим и в самом деле чувствовала себя виноватой. Виноватой в том, что с сестрой случилась беда, в том, что сама Сим приезжала в Фейнстаун всего один раз за несколько лет. Ведь если бы она меньше думала о своем разбитом сердце и о том, что мать устроит очередную сцену из-за ее отъезда, Суэн, возможно, была бы жива...

В голых ветвях деревьев заиграли проблески розово-желтого закатного солнца. Сим глубоко вздохнула, подумав, что этого заката ее сестре уже не суждено увидеть. До Рождества, своего самого любимого праздника, Суэн не дожила всего какой-то месяц.

На глаза Сим навернулись слезы. Плакать она не любила и не умела, мать всегда говорила, что настоящая леди никогда не покажет чувства, обуревающие ее, на людях. В детстве Симона Бакстер рыдала лишь в своем укромном убежище – подвале, где хранился старый ненужный хлам.

Суэн всегда боялась подвала, считая, что он населен призраками умерших в этом доме людей. Сим, более рассудительная, чем сестра, призраков не боялась, поэтому подвал стал для нее местом, где можно было предаться тому, чего не делают «настоящие леди».

Повзрослев, Сим посчитала, что прятаться в подвале глупо, к тому же плакать ей уже не хотелось. Последний раз слезы на ее лице появились, когда из дома уехал отец...

Сим услышала треск веток и, мгновенно взяв себя в руки, обернулась. То, что она увидела, настолько удивило ее, что она мгновенно забыла о своих мрачных мыслях.

К пруду подъезжало кресло с довольно высокой спинкой, обтянутой синим бархатом. То, что в этом кресле кто-то сидит, Сим поняла не сразу, так как под толстым пледом в шотландскую клетку трудно было разглядеть человеческую фигуру. Когда импровизированный трон подъехал ближе, до Симоны дошло, что это инвалидная коляска, а ее «пассажир» мужчина.

Возраст мужчины определить было трудно, поскольку во всем его облике сквозила такая суровость и холодность, что Сим даже почувствовала, как под ее теплое серое пальто пробрался холодок. Незнакомец в коляске удостоил Сим своим вниманием: он окинул ее таким взглядом, словно она перегородила единственную тропинку, по которой коляска могла подъехать к озеру.

Сим и в самом деле почувствовала себя виноватой, хотя никаких причин для этого не было. Мужчина поймал ее взгляд – выражение его лица стало еще более недовольным, но он тут же отвернулся и принялся смотреть на серебряную гладь пруда, затянутую тонкой глазурью льда.

Решив не обращать на незнакомца внимания, Сим тоже посмотрела на пруд, освещенный последними лучами заходящего солнца. Ей было неприятно, что кто-то вторгся в ее мысли, но еще больше не хотелось возвращаться в «Райскую птицу», изводить себя раздумьями о Суэн и смотреть на нелепые обои с павлинами.

Незнакомец, судя по всему, не очень заботился об остатках своего здоровья: Сим заметила, как он выпростал из-под толстого пледа руку; затем раздался тихий щелчок – и в хрустальный воздух вылетела тонкая струйка голубого дыма.

Кто думает о своих легких, когда отказали ноги? – попыталась оправдать его Сим. Наверное, ему уже наплевать, что дальше произойдет в его жизни. Вот если бы Суэн осталась в живых, она бы, наверное, сказала, что Бог даровал ей еще один шанс и этим шансом надо воспользоваться. Но незнакомец в инвалидном кресле, по всей видимости, думает совсем по-другому.

Как так вышло, что он потерял способность передвигаться на своих ногах? Может, это была та самая нелепая случайность, на которую детектив Петерсон списывает все ужасное, что случается с людьми? А может, нечто иное?

Сим, конечно, никогда не осмелилась бы спросить об этом незнакомца. Ее одиночество было нарушено, и она собиралась уйти. Но вдруг заметила, что струйка голубого дыма вьется уже не в воздухе, а ползет по земле, до сих пор не укутанной снежным пледом.

Судя по всему, незнакомец выронил то, чем собирался окончательно загубить свое здоровье. Сим не стала бы сокрушаться по этому поводу, если бы не увидела, что он вознамерился отыскать свою потерю. Мужчина откатил кресло и попытался дотянуться до сигареты, но у него ничего не вышло – коляска откатилась слишком далеко. Упорства ему было не занимать – он продолжил свои попытки, и Сим решила, что лучше ему помочь, пока «трон», обтянутый синим бархатом, не укатился по спуску прямо в пруд.

Подойдя к незнакомцу, она подняла с земли потухшую сигарету и протянула ему.

– Возьмите, пожалуйста, – любезно улыбнулась Симона, но реакция мужчины на эту любезность оказалась совершенно непредсказуемой.

Он посмотрел на Сим так, словно она только что едва не столкнула его в пруд, и его бледное лицо исказила гримаса раздражения.

– Зачем мне это?! – рыкнул он.

– Мне показалось, вы ее искали, – робко пробормотала Сим, все еще не понимая, что сделала не так.

– Ей показалось... – пробормотал незнакомец, забрал из ее рук перепачканную сигарету, смял и, нащупав под пледом карман, спрятал ее. – Думаете, если я не хожу на своих двоих, то мне можно совать всякую дрянь?

– Так вы же ее, курили, – пролепетала окончательно смутившаяся Сим.

– Ну так и что с того? Вы что, здесь мусор убираете?

– Послушайте... – Сим почувствовала, что этот возмущенный тон и надменный взгляд глаз цвета высушенных чайных листьев начинает ее раздражать. – Я просто хотела быть вежливой, только и всего.

– Ах, простите, я не понял. – Незнакомец скривил в улыбке свои крупные губы. – Вы, наверное, всякий раз так делаете, когда кто-то бросает на землю окурок.

Сим пришлось досчитать до трех, прежде чем ответить этому наглецу.

– Я так делаю, когда людям нужна помощь, – сухо сообщила она незнакомцу.

– Скажите, мисс Всем-Помогайка, разве я вас о чем-то просил?

– Нет, но...

– Не нужно помогать тем, кто вас об этом не просит. Это все равно, что шагнуть за порог незнакомого дома: никогда не знаешь, что тебя ждет за дверью.

– А если за дверью пытаются кого-то убить? – Сим испытующе посмотрела на незнакомца.

– Может, все не так, как вам казалось снаружи, – немного подумав, пробормотал мужчина. – Вы, как я вижу, настроены на философскую беседу? А вот я нет. Поэтому и приезжаю в это место – здесь редко кого-то встретишь. Увы, сегодня мне не повезло. Всего доброго, мисс...

Еще один неприветливый житель Фейнстауна, подумала Сим, глядя на отъезжающий «бархатный трон». Интересно, этот тип со всеми такой или я застала его не в лучшем расположении духа? Но как он разозлился... Можно подумать, я собиралась унизить его своей помощью.

Всякое желание любоваться прудом, на который уже опустилось лиловое полотно сумерек, у Сим прошло. Она вернулась в «Райскую птицу», где Аделаида Смачтон весьма настойчиво предложила ей отужинать в их замечательном кафе.