Текст книги "Чудес не бывает?"

Автор книги: Энн Вулф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Чего он от меня хочет? – пыталась понять Сью, когда Дюк расспрашивал ее о Майке и Лин. Почему так пристально смотрит? Может быть, сомневается в том, что я дам ему развод, и надеется меня задобрить?

Решив, что Дюк не должен растрачивать свое обаяние по таким пустякам, Сьюлен обошлась без предисловий.

– Нам не помешает официально узаконить свой разрыв, – заявила она Дюку и уселась за первую парту, стоявшую напротив его стола. – И решить, как мы будем делить имущество.

– Что?! – Дюк уставился на нее, и вместо облегчения Сью прочитала на его лице неподдельное изумление. – Ты хочешь развестись?

– Не пойму, что тебя так удивляет, – не зная, что и думать, пробормотала Сью. – Мы ведь уже не живем вместе. Мне показалось, ты и сам хочешь поговорить об этом.

– Ты что, собралась замуж? – нахмурился Дюк и даже приподнялся над своим учительским столом.

– А что, разве это единственная причина, по которой разводятся? – язвительно поинтересовалась Сью.

– Так ты собралась? Уж не за Джеффри ли Рэндома? – продолжил допытываться Дюк, и Сью поняла, что он и в самом деле искренне верит в то, что она предложила ему развестись из-за внезапно вспыхнувшей страсти к Джеффри.

– Никуда я не собралась, – раздраженно ответила Сью. – Просто решила, что ты хочешь получить развод. В конце концов, Дюк, это у тебя появились новые отношения, а не у меня. Вот я и решила облегчить тебе задачу.

После этих слов на лице Дюка действительно появилось облегчение. Он наконец откинулся на спинку стула, и Сью увидела ту прежнюю самодовольную улыбочку, которая ее так раздражала.

– Я ничего не понимаю, – не выдержала Сью. – Ты переезжаешь к Луизе и боишься, что я подам на развод? По-моему, это странно, Дюк. Может, снизойдешь до объяснения?

Дюк улыбнулся еще шире и посмотрел на Сью взглядом, который, по всей видимости, ей следовало понимать как искреннюю радость.

– В чем дело, Дюк? – окончательно рассердилась Сью, которой порядком надоело его жеманство.

– Я уже не живу с Луизой Куинси, – торжественно объявил Дюк и замолчал, как видно дожидаясь от Сью аплодисментов. Но их не последовало, поэтому он продолжил: – Мы с ней расстались, и я переехал в гостиницу. – Дюк снова сделал театральную паузу и многозначительно посмотрел на Сью, которая восприняла эту новость без особенного энтузиазма. – Я понял, что Луиза Куинси совсем не та женщина, которая мне нужна.

И вновь Сью поймала на себе выразительный взгляд. Как видно, Дюку хотелось услышать от нее какие-то слова, но она не знала, что тут можно сказать. Да и зачем ей вообще что-то говорить?

– Я понял, что мне нужна другая женщина.

– Ну и? – не выдержала Сью. – Дюк, у нас не так много времени – вот-вот начнется спектакль.

– Ну и? – обиженно посмотрел на нее Дюк. – Это все, что ты можешь мне сказать?

– А что еще ты хочешь от меня услышать? – Сью поднялась из-за парты. – Пожалуйста, пойдем, Дюк. Я не хочу опаздывать.

– Вообще-то я думал, что ты спросишь, как я намерен дальше жить.

– Если ты о доме, то нам не составит труда продать его и купить два небольших домика. В конце концов, я риелтор и могу заняться этим вопросом лично, если, конечно, ты доверяешь мне.

– Ты серьезно?! – возмущенно уставился на нее Дюк. – А я вообще-то совсем не хочу ни разъезжаться, ни разводиться. Я собирался вернуться к тебе, Сью.

Вернуться? У Сью и в мыслях не было, что Дюк предложит ей подобное после всего случившегося. Она была ошарашена, хотя нет, скорее возмущена. Он собрался вернуться и считает, что делает ей одолжение! Только Дюк забывает, что его жена вовсе не Луиза Куинси, которая готова была целовать следы, оставленные подошвами его начищенных до блеска туфель!

– Нет, Дюк, об этом не может быть и речи, – с трудом сдерживая гнев, ответила Сью. – Ты прекрасно понимал, что делаешь, когда уходил к мисс Куинси. Неужели у тебя и в мыслях не было, что я не приму тебя обратно?

Судя по изумленному взгляду Дюка, он действительно не думал о подобном варианте развития событий.

– Но даже если бы ты не уходил к Луизе, – немного помолчав, добавила Сью, – я все равно не хочу быть с тобой.

– Не хочешь? Но почему? Мы же столько лет прожили вместе. У нас двое детей. И ты же любила меня, черт возьми!

Сью грустно покачала головой.

– Ты ошибаешься. Я прожила много лет с мужчиной, которого любила всем сердцем, но, как видно, недостаточно ценила. У нас с ним появилось двое прекрасных детей, для которых он делал все, даже придумывал сказки. Да, мы с ним прожили много лет. Мы вместе переживали горести и радости. Мы тревожились, надеялись, разочаровывались и очаровывались. У нас с ним было все. Вот только этим мужчиной был не ты.

– А кто, Сью? – одними губами прошептал Дюк.

– Тот, кого ты никогда не захочешь мне вернуть. – Сью с трудом сдержала подкатившие к глазам слезы и, круто развернувшись, вышла из кабинета.

13

Когда Майк Миндселла пришел, чтобы пробоваться на роль Ромео, он даже не предполагал, что актер, выступающий перед огромным залом, испытывает куда более острые ощущения, чем мальчишка, который появляется перед всем классом в балахоне, разрисованном фосфоресцирующей краской. И уж тем более он не предполагал, что аплодисменты и цветы, которыми благодарная публика награждает актеров в конце выступления, куда более приятны уху, чем смешки и хохот тех, кого позабавит любая, даже не очень смешная выходка, лишь бы она нарушала школьный распорядок.

Спектакль закончился под шквал аплодисментов. Зрители, среди которых Майк разглядел счастливые лица мамы и Лин, пребывали в восторге. Особенно много цветов получила Джульетта, которую играла Мэлли, и Майк считал, что это вполне заслуженно. Он и сам получил несколько букетов, которые, правда, тут же вручил Мэлли и Пати Пулман, благодаря которой ему удалось не опозориться прямо на сцене.

В том, что Джейк Хьюборди будет мстить ему из-за Мэлли, Майк не сомневался с самого начала. Однако на этот раз чутье, никогда не подводившее его раньше, почему-то не подсказало Майку, что свой коварный план Джейк решится осуществить прямо на сцене.

Об этом плане, как выяснилось, знали только двое: Джейк и Патриция Пулман. Пати, которая до определенного времени поддерживала Джейка, обещала ему молчать, но, сблизившись с Фредди, поняла, что ей совсем не хочется, чтобы его лучший друг Майк опозорился на всю школу. Девочка долго сомневалась, но все-таки рассказала Фредди о коварном плане Джейка.

Хьюборди никогда не отличался чувством юмора, что еще раз подтвердил своим, к счастью провалившимся, планом. Во время поединка между Ромео и Тибальтом, то есть между Майком и самим Джейком, Хьюборди решил воспользоваться настоящей шпагой, которой собирался подменить бутафорскую перед самым выходом на сцену.

Правда, поступок этот был продиктован вовсе не тем, что Джейк Хьюборди и вправду собирался заколоть своего недруга. Он всего лишь хотел поддеть шпагой резинку на штанах Майка. И не избежать бы Майку вечных насмешек о «Тибальте без штанов», если бы его лучший друг Фредди и Пати Пулман вовремя не отобрали у Джейка настоящую шпагу.

Что до ответной мести, которая должна была бы воспоследовать за выходкой Джейка, то Майк, любуясь солнечно-золотой улыбкой своей счастливой Джульетты, думал о том, что Джейк умудрился отомстить себе сам. Выглядеть подлецом в глазах этого светловолосого ангела – худшее из возможных наказаний.

– Вот и все. – Сью прижала к груди подушку, в которую вцепилась так, что у нее заболели пальцы.

К счастью, мистера Добсона, повидавшего на своем веку немало истеричек, психопатов и просто душевно неуравновешенных клиентов, было сложно чем-то удивить. Тем более обыкновенной диванной подушкой, прижатой к груди.

– Жаль, что здесь нет вашего мужа, – покачал головой доктор и снова уселся на стул возле диванчика, на котором лежала Сью.

– Значит, вы ничего мне не сможете объяснить? – обреченно покосилась на него Сью.

– Почему же – ничего? – улыбнулся ей мистер Добсон. – Поспешные выводы – это ваша большая проблема, Сьюлен. Как и то, что вы, судя по вашим собственным словам, не терпите предисловий. Иногда, поверьте, они просто необходимы. Так вот, у меня есть кое-какие предположения. Вам, наверное, уже говорили о том, что у вашего мужа возможна одна из форм амнезии?

– Потеря памяти? – Сью кивнула. – Говорили, но я еще раз повторяю, что он помнит все, кроме того, каким был раньше.

– И снова поспешные выводы, – мягко укорил ее мистер Добсон. – У амнезии множество форм. Амнезия – это не только забывание всего и всех сразу и надолго. Это, между прочим, и двойная жизнь, и вычеркивание из воспоминаний вчерашнего дня или даже... пятнадцати минут. Случаи из разряда тех, что произошли с вашим мужем, не так уж редки, как может показаться. В практике моего приятеля, который специализируется на амнезиях, был случай, когда мужчина – редкостный скромняга – превратился вдруг в настоящего донжуана и даже начал вести список своих побед. А известный в психиатрии случай с Анселом Бурном? Тот вообще начисто забыл о том, что он священник, переехал в другой город и открыл магазинчик с канцелярскими товарами. Представьте себе, однажды ночью этот несчастный проснулся и не понял, где находится. Он так же забыл о своей жизни торговца, как когда-то – о жизни священника.

– Неужели такое бывает? – Сью поднялась с дивана и с некоторой надеждой посмотрела на доктора.

– Бывает и не такое, уверяю вас. Сьюлен, вы говорили, что родители вашего мужа тоже давили на него?

– Да, они постоянно твердили, что он не оправдал их надежд, – кивнула Сью. – Ди, моя свекровь, даже устроила сына на работу, но он и там не задержался. Дюк как-то обмолвился, что они куда сильнее любили его старшего брата, чем его.

– А это уже любопытно, – заинтересованно посмотрел на нее доктор. – Дюк что-нибудь рассказывал о своем брате? Какой у него характер, чем он занимается, есть ли у него семья?

– Почти ничего, – покачала головой Сью. – Муж вообще не любил поднимать эту тему. Алан, так звали его брата, разбился в авиакатастрофе, когда Дюку было лет пятнадцать или шестнадцать, я точно не помню.

– Вот как? – с еще большим интересом посмотрел на нее доктор. – И никто не показывал вам его фотографий?

– Нет, – покачала головой Сью. – У Дюка их не было, а родителей я бы не осмелилась попросить. Все-таки большое горе. Да и потом, если честно, я не очень-то интересовалась личностью Алана. Это ведь было так давно. И Дюк говорил, что у них с Аланом не было ничего общего.

– Ничего общего?

– Да, если я правильно поняла Дюка, Алан был его полной противоположностью.

– Что ж, это несколько меняет дело, – пробубнил себе под нос мистер Добсон.

– Вы думаете, между смертью брата и тем, что случилось с Дюком, есть какая-то связь? – застыла Сью.

– Думаю, есть, – кивнул доктор. – Только, не смертью, а скорее жизнью.

– Что вы имеете в виду? – Сью снова вцепилась в подушку, которую совсем недавно выпустила из рук.

– Я не хочу торопиться с выводами и, конечно, предпочел бы встретиться с вашим мужем лично.

– Доктор, – едва не плача, посмотрела на врача Сью. – Я на грани отчаяния. Мой муж для меня все равно, что умер, и, если у вас есть хоть один шанс его воскресить, объясните мне, в чем дело.

– В ожиданиях, – грустно улыбнулся ей мистер Добсон. – И в вечном стремлении неразумных детей оправдывать чаяния своих неразумных родителей. Ваш муж, Сьюлен, уже не Дюк Миндселла. Он – Алан Миндселла, которого обожают родители, любят женщины, уважают и ценят коллеги. Он – успешный человек, которого никто не может назвать странным, чудаком или, не дай бог, неудачником. Он считает, что уверен в себе на сто процентов и добьется всего, чего только пожелает. В отличие от Дюка, который никогда не был уверен в себе, несмотря на то, что во многих отношениях превосходил Алана. Хотя бы в том, что не боялся быть самим собой.

Сью конечно же опоздала. Итоги конкурса «Учитель года» уже объявили. Но это было куда менее важно, чем то, о чем ей нужно было поговорить с Дюком.

Сью забежала в зал, проигнорировав попытку дежурного учителя остановить ее и спросить, кто она такая. Зал притих. Джеффри Рэндом, стоявший на сцене, попросил Дюка Миндселлу подняться и произнести речь. Не решившись двинуться дальше, Сью застыла возле последнего ряда.

– Мам... – донесся до нее полукрик-полушепот, и Сью увидела Майкла и Лин, устроившихся в последнем ряду.

Майк жестами предложил ей занять его место, но Сью отрицательно покачала головой и, помахав детям рукой, снова посмотрела на сцену.

Дюк поднимался по ступенькам в своем элегантном костюме и начищенных до блеска ботинках. Чтобы лучше разглядеть его, Сью подалась вперед. Ей показалось, что он заметил ее. Или ей только показалось?

Джеффри Рэндом передал Дюку микрофон, и победитель, немного собравшись с мыслями, заговорил:

– «Победа» – удивительное слово. Оно ласкает слух, тешит самолюбие, наполняет уверенностью в собственных силах. Я благодарен школе «Петер-линк» и всем тем, кто поддерживал меня в моем стремлении занять первое место в конкурсе «Учитель года». – Дюк замолчал, и Сью снова показалось, что он посмотрел в ее сторону. – Я благодарен всем вам, но, увы, мне придется сказать еще кое-что. Я не достоин этой победы.

Зал загудел неодобрительно и недоуменно. Сердце Сью дрогнуло. Неужели она не ошиблась? Неужели это он, Дюк, ее Дюк?!

– Я прошу дослушать меня до конца, – продолжил Дюк, несмотря на то, что из зала донеслось несколько не очень-то доброжелательных выкриков. – Да, я не достоин победы, – повторил он, и Сью почувствовала, как заколотилось ее сердце, встревоженное знакомыми интонациями, голосом близкого и родного человека. – Я получил свой титул совсем не так, как должен был получить его настоящий учитель. В этой предвыборной гонке я позабыл обо всем, даже о своей жене и детях. Я рвался вперед, совершенно не думая о том, что победить должен тот учитель, кто по-настоящему помог своим ученикам, тот, кто открыл им глаза на вещи, которых они раньше не замечали или не знали. Тот учитель, который сумел разглядеть в каждом из своих учеников личность, а не смотрел на них как на серую безликую массу, как на орудие для достижения собственной цели. Тот учитель, который на собственном примере показал бы своим ученикам, как важно в любой ситуации, при любых обстоятельствах оставаться самим собой. Обо всем этом я не думал тогда, когда рвался к сладкому слову «победа». Прозрение наступило внезапно, и за него мне тоже есть кого благодарить. Я благодарен своей семье: своей жене и детям. Именно они помогли мне понять, что такая победа и такой титул горше, чем любое, даже самое позорное поражение. Я отказываюсь от своего титула, прошу у всех прощения и настаиваю на том, чтобы жюри провело повторное голосование.

Сью не могла больше ждать. Ей невыносима была сама мысль о том, что самый близкий, самый дорогой ее сердцу человек остался в полном одиночестве. Самом страшном одиночестве – одиночестве в толпе, которая тебя осуждает.

Она подбежала к сцене, поднялась по ступенькам. Она не чувствовала ни горечи, ни смущения, ни стыда. На нее смотрели большие и ясные глаза, наполненные удивительной детской чистотой. Ради этих глаз, которых она уже не мечтала, не чаяла увидеть, Сьюлен готова была на все.

И сущей мелочью для нее было встать рядом с мужем и окинуть всех этих осуждающих, недоумевающих, непонимающих людей взглядом, исполненным гордости. Гордости за мужчину, у которого хватило смелости признаться перед всеми в том, что он совершил ошибку. Хватило мужества остаться самим собой.

Зал, загудевший было снова, замолчал, а потом и вовсе притих. Никто не мог понять: то, что происходит там, на сцене, это плохо или хорошо? Это смешно или грустно? Это нелепо или достойно уважения?

С последнего ряда поднялись двое школьников, мальчик и девочка. Они зааплодировали учителю и вставшей рядом с ним женщине, которая, по всей видимости, была его женой. К этим аплодисментам присоединился кто-то еще, а потом еще и еще...

Вскоре весь зал аплодировал уже с облегчением. Ведь стало совершенно очевидно, что Дюк Миндселла настоящий герой, храбрец, больше того – кристальной чистоты человек. А рядом с ним...

А рядом с ним стояла Сью и любовалась ласковой улыбкой мужа, предназначенной вовсе не переменчивому залу, чьи чаяния он не собирался оправдывать, а ей, только ей. Нежной, чуткой, понимающей и вовсе не стыдящейся его, каким бы он ни был.

Дюк взял Сью за руку и, спускаясь по лестнице, подумал о том, что одержал настоящую победу. И лучшая награда, которую он только мог получить, шла с ним рука об руку...

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.