Текст книги "Чудес не бывает?"

Автор книги: Энн Вулф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– О да, простите, – немного смутившись, улыбнулась Сью. Холодные серые глаза Джеффри смотрели на нее с таким пристальным вниманием, что Сью стало не по себе. – Я не так хорошо знаю учителей, как должна была бы. Так вот, он рассказал мне о том, что вы помогли ему и Фредди Логеру.

– Ничего особенного я не сделал. – Рэндом улыбнулся, и его серые глаза снова ожили и потеплели. – Знаете, Сьюлен... Можно я буду называть вас по имени?

Сью кивнула, подумав о том, что разница в возрасте между ними уже не кажется ей такой заметной, какой показалась при первом знакомстве.

– Так вот, Сьюлен, если уж на то пошло, я в какой-то степени поставил над вашим сыном... эксперимент. Если Майкл и его друг действительно увлекутся театром и это спасет нашу школу от разрушений, я получу бесценный опыт. А если нет... что ж, значит, я ошибался. Как сказал ваш сын, все ошибаются, даже великий Шекспир, даже герои его трагедий.

– Иногда он пугает меня своей серьезностью, – призналась Сью, – Майк может задать такой вопрос, на который даже мне, уже не молодой женщине, сложно ответить.

– Не молодой? – усмехнулся Джеффри. – Вы молоды и... – Он осекся. – Вы еще молоды, Сьюлен. Рано записывать себя в старушки. Даже я, как выяснилось, еще не записал себя в старики, – немного помолчав, добавил он.

– Еще раз спасибо, Джеффри, – сказала Сьюлен и поднялась со стула. – Не обещаю, что Майкл оправдает ваши ожидания, но постараюсь ему помочь.

– Только не давите на него, – предупредил ее Джеффри. – Он не должен думать, что вы возлагаете на него огромные надежды. На детей это производит гнетущее впечатление.

– Гнетущее? – переспросила Сью и задумалась. Кажется, что-то подобное она уже слышала от Дюка. Разумеется, от прежнего Дюка.

– Я неудачно выразился?

– Нет, все в порядке. Просто кое-что всплыло в памяти. До свидания, Джеффри.

– До свидания, Сьюлен. – По его не слишком уверенному взгляду Сью догадалась, что он хотел сказать ей что-то еще, но решил промолчать.

Она вышла из кабинета Рэндома и услышала знакомый смех, мгновенно разнесшийся в тишине школьного коридора. Громкий, самоуверенный и неприятный. Впрочем, последнее определение, как Сью поняла чуть позже, было субъективным. Смех определенно принадлежал ее мужу.

Сью застыла на ступеньках. Ей не хотелось встречаться с Дюком, чтобы не вызвать лишних расспросов.

Смех Дюка стих, и до Сью донесся щебет женского голоска. Кто-то поздравлял ее благоверного с «первой и не последней победой».

– Предлагаю скромно отметить это событие, – услышала Сью голос Дюка. – Конечно, после окончания рабочего дня.

– Мне нравится ваше предложение, – снова защебетал голос незнакомки. – Куда отправимся?

– Я знаю одно симпатичное местечко...

Голоса приближались, и Сью подумала, что сойдет с ума, если сейчас встретится с Дюком и его щебечущей подружкой. Злость и обида мешались со страхом быть застигнутой врасплох именно сейчас, в такой скользкой, нелепой ситуации.

Было уже слишком поздно бежать по лестнице вверх или вниз, и Сью решила остаться на месте в надежде, что парочка спустится и не заметит ее.

Ей повезло. Муж и мисс Куинси – Сью сразу же узнала эту эффектную дамочку, «всего лишь коллегу», – были настолько увлечены друг другом, что не обратили внимания на женщину, застывшую над пролетом широкой лестничной клетки. Пока они спускались вниз, мисс Куинси весело щебетала о том, как они с Дюком будут готовиться к конкурсу «Учитель года».

Господи, а я ведь ничего не знаю о конкурсе, мелькнуло у Сью, и она почувствовала укол вины. Но вовсе не перед новым Дюком, который отправляется ужинать со своей «всего лишь коллегой», а перед тем Дюком, который вернулся в школу ради нее и которому она ни разу не удосужилась задать вопрос: «Каково тебе, Дюк? Каково тебе после той истории?».

Удивительно, но Сью не чувствовала ревности. Скорее глубокое разочарование. Она была совершенно равнодушна к этому чужому Дюку, который мог принадлежать кому угодно, даже мисс Куинси, если ему так хочется.

Сью и сама не могла разобраться толком в своих ощущениях. На нее накатили усталость и безразличие ко всему. Даже к сделке, которая обеспечивала ей отпуск. Даже к отпуску, о котором они мечтали с Дюком.

За спиной Сью услышала шаги. Она выпрямила спину, которая согнулась сама собой, словно на нее положили тяжелый мешок.

– Вы еще не ушли, Сьюлен?

– Я... я... – пробормотала Сью и окончательно растерялась. – Нет, еще не ушла.

– Сьюлен, вы в порядке?

Джеффри Рэндом спустился на несколько ступенек, встал перед Сьюлен и заглянул в ее глаза.

– Да, то есть... нет... – Сью опустила голову, но Джеффри протянул руку и осторожно приподнял ее подбородок.

– Нет, вы не в порядке, – сурово констатировал он. – Мне сразу нужно было это сделать.

– Что? – недоуменно посмотрела на него Сью.

– Пригласить вас пообедать... или поужинать. Мне показалось, что вам нужен человек, с которым вы смогли бы поделиться тем, что так вас тревожит.

Сью, всегда ненавидевшая жалость, внезапно почувствовала такой острый приступ жалости к самой себе, что слезы сами хлынули из ее глаз.

Джеффри Рэндом поднялся на одну ступеньку и прижал ее голову к своему плечу. А Сью даже не думала сопротивляться этому благородному порыву.

– Лин, да что с тобой, в конце концов?! – раздраженно поинтересовался Майк у сестры, которая взялась помогать ему на кухне и колошматила по куску мяса так, словно на нем была фотография ее злейшего врага. – Папа всегда говорил, что если ты хочешь поесть мягкого мяса, то и обращаться с ним нужно мягко. Я же велел тебе завернуть его в пленку. И попросил тебя отбить его, а не отколошматить.

Лин швырнула молоток на стол и скрестила руки на груди. Майк тяжело вздохнул: с сестрой явно творилось что-то неладное.

– Лин, ну скажи мне, в чем дело? – серьезно посмотрел на нее Майк.

– Ты не поймешь, – хмуро отозвалась Лин, глядя сквозь холодильник.

– Ладно, я не пойму, – согласился Майк. – Но ты хотя бы выговоришься.

– Спасибо, Майк, но мне не это нужно, – грустно улыбнулась Лин. – Извини, что испортила мясо.

– Ничего, чутье подсказывало мне, что будут жертвы. А кто предупрежден, тот вооружен.

– Ты что, забил мясом весь холодильник?

– Нет, просто купил два куска. В конце концов, его можно заморозить, хотя папа говорил, что нет ничего хуже мороженого мяса в руках неумелого повара.

– А ты многому у него научился, – с уважением посмотрела на брата Лин. – И когда только успел?

Майк пожал плечами и выложил на отбитый кусок мяса смесь разрезанных на четвертинки оливок, обжаренных грибов и лука.

– Мы часто болтали на кухне, а он обычно готовил. Иногда я помогал ему, но чаще смотрел. Знаешь, это было очень интересное зрелище.

– И полезное, – улыбнулась Лин.

– И полезное, – согласился Майк. – Конечно, я не смогу готовить, как он, но кое-что из его книжки мне по силам.

– Майк, знаешь что...

– Что, Лин?

– Ты все еще хочешь, чтобы я помогла тебе разучивать роль в спектакле?

Майк отложил ложку и повернулся к сестре.

– Ты серьезно?

– Серьезнее некуда.

– Только учти, мне досталась роль Тибальта.

– Да хоть Джульетты, – засмеялась Лин. – А это было бы забавно. Майкл Миндселла играет Джульетту!

– Между прочим, – укоризненно покосился на сестру Майк, – во времена Шекспира женские роли исполняли мужчины.

– Ох какие мы умные. И не скажешь, что еще совсем недавно торчали в штрафном за глупую выходку. В общем, можешь рассчитывать на мою помощь, Майк.

– Спасибо, сестричка.

Чтобы не мешать Майку, Лин перебралась в гостиную и села на диван. За окном послышался шум машины. Мама? – предположила Лин, но скоро поняла, что ошиблась. Судя по звуку небрежно сброшенных ботинок, вернулся отец. Теперь он, похоже, считает пешие прогулки напрасной тратой времени.

– Привет, дорогая, – бросил Дюк дочери и полюбопытствовал: – Мама уже дома?

– Нет, – мрачно покачала головой Лин.

– А Майк?

– Да, он на кухне. Готовит, – не меняя тона, ответила Лин.

– А ты уже сделала уроки?

– Весь вечер только о них и думала.

– Что это за саркастический тон?

– У меня проблемы, – не выдержала Лин. – И раньше они тебя интересовали.

Дюк присел на диван и внимательно посмотрел на дочь. Лин показалось, что в его глазах промелькнуло что-то знакомое, родное, но это что-то быстро исчезло.

– Что случилось, Лин? – спросил он без особой тревоги в голосе.

– Мой парень... ну, который расстался со мной из-за того, что кое-кто облил его отца духами в парфюмерном бутике... – От Лин не ускользнуло, что на лице отца при упоминании об этом инциденте не дрогнул ни один мускул. – Так вот, он снова хочет встречаться со мной. А я не знаю, что мне делать. Ответила, что должна подумать. Что посоветуешь, па? – Лин с вызовом посмотрела на отца.

На его холодном лице появилось выражение разочарования. Разве ей стоило отвлекать его ради таких глупостей?

– Посоветую забыть про парней и вспомнить, что на носу старшая школа, – администраторским тоном сообщил Дюк. – Ты же умная девочка, Лин, и понимаешь, что самое важное сейчас твоя учеба. Поверь, в старшей школе ты и не вспомнишь о своем парне. У тебя будет столько предметов, тестов и экзаменов, что тебе будет не до этого.

– Что и требовалось доказать, – усмехнулась Лин.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Дюк.

– То же, что и Майк, когда подсовывал тебе конфеты, – ответила Лин и поднялась с дивана. – Он прав, папа. Ты, конечно, не инопланетянин в прямом смысле этого слова. Зато в переносном – самый настоящий.

Лин убежала к себе и заперлась в комнате. Но в этом не было смысла – отец и не думал к ней заглядывать.

Джеффри остановил машину у самых ворот дома Миндселлы. На улице уже стемнело, и крыльцо освещал круглый желтый фонарь, висевший над дверью.

Сью покосилась на одинокое крыльцо, а потом посмотрела на Джеффри.

– Знаешь, с тех пор как Дюк вернулся из больницы, мне так не хочется возвращаться домой...

– Я бы предложил тебе не возвращаться, но ведь ты не согласишься, – грустно улыбнулся ей Джеффри и осторожно коснулся пальцами ее руки.

Сью тряхнула головой.

– Знаешь, Джефф, я никогда не изменяла мужу. И даже теперь, когда Дюк стал для меня совсем чужим, не могу на это решиться.

– Я бы не унизил тебя таким предложением, – тихо, но отчетливо произнес Джеффри. – Но ты могла бы уйти от него и переехать ко мне с детьми. У меня большой дом, и в нем всем хватит места. Ты развелась бы с Дюком, и мы могли бы пожениться. – Джеффри осекся, поймав на себе встревоженный взгляд Сью. – Да, я тороплюсь, согласен. Но я так же прямолинеен, как и ты, Сьюлен. В мои годы стоит быть гораздо более рассудительным, но я всегда был таким. Не терплю полумер. Я считаю, что если два человека хотят быть вместе, глупо чего-то ждать. Жизнь так коротка, Сью...

– Коротка, – согласно кивнула Сью, – но я все равно не хочу торопиться. Знаешь, я все еще на что-то надеюсь, хотя чужому человеку, который теперь спит в моей постели, совершенно неинтересны мои чувства. Я не люблю необдуманных решений, Джефф. И не могу вот так разрушить все, что мы собирали долгие годы. Речь не о доме, не об имуществе. Речь о доверии, о близости, о понимании, которое было между нами, несмотря ни на что. Хотя... – Сью откинула голову на сиденье машины и уставилась сквозь стекло в синюю весеннюю мглу. – Наверное, я лукавлю. Дюк всегда входил в мое положение, всегда старался меня понять, а вот я... я только и делала, что пилила его за то, что он такой большой ребенок, фантазер, романтик.

– Не вини себя. Я видел Дюка, когда он только пришел в «Петер-линк». А когда познакомился с тобой, сразу подумал, что вы не пара. Ты всегда тянула его за собой. Он был для тебя балластом.

– Нет, Джефф, это только вершина айсберга. Так всем казалось, а на самом деле Дюк делал для меня много, очень много. Но я не замечала его стараний и принимала все как должное. Он был моим тылом, Джефф. Был моим домом. Был моим всем. – На глаза Сью навернулись слезы.

Джеффри легонько сжал руку Сью и притянул ее к себе.

– Прости меня, – прошептала Сью. – Я бесстыдно пользуюсь твоим отношением ко мне, хотя знаю, что тебе неприятно все это слышать. Я всегда считала себя сильной, а теперь разбухла, размякла как губка.

– Неправда, Сью, – возразил Рэндом и уткнулся губами в ее волосы, пахнущие лавандовым маслом. – Ты сильная, очень сильная. Ты борешься за то, что тебе дорого, и тебя не пугают трудности.

– Еще как пугают, – высвободилась из его объятий Сью. – Каждую ночь я засыпаю с мыслью о том, что боюсь завтрашнего дня. – Сью замолчала и посмотрела на Джеффри, в чьих глазах было написано непреодолимое желание снова обнять ее и поцеловать. – Ну, мне пора, – заторопилась она, чтобы не провоцировать его.

Джеффри понял причину ее спешки и не стал настаивать. Ему вовсе не хотелось, чтобы Сью жалела о том, что провела с ним этот вечер. Даже если она твердо решила остаться с Дюком, что ж, пусть так. По крайней мере, у нее останутся о нем, Джеффри, самые теплые воспоминания.

– До свидания, Сью. Если у тебя будут проблемы или сложности, я всегда в твоем распоряжении.

– Спасибо, Джефф, – благодарно улыбнулась Сью и, подумав о том, что с огромной радостью услышала бы эти слова от другого мужчины, вышла из машины.

Дом встретил ее запахами готовящейся еды. Сью скинула туфли и, даже не поставив их на полочку, побежала на кухню. Сердце ее радостно колотилось. Кто еще мог приготовить ужин? Конечно, ее муж! Неужели Дюк вернулся?!

Но, когда Сью заглянула на кухню, радостное возбуждение уступило место былому унынию.

У стола с ножом в руке стоял Майк. Он нарезал помидоры черри на четвертинки и что-то бормотал себе под нос. Сью прислушалась, но различила лишь слова о «подлеце Ромео». Она подумала, что старания Майка не заслуживают того, чтобы их оценили кислой миной, и твердо решила взять себя в руки.

– Привет, Майк! – Сью изобразила на лице веселую улыбку. – Вот уж не ожидала застать тебя за таким занятием.

Майк обернулся. Мама казалась веселой, но в ее глазах он увидел безграничную тоску.

– Подумываю о карьере повара, – улыбнулся он матери. – На тот случай, если меня не возьмут в старшую школу.

Сью хотела было возмутиться подобным предположением, но потом подумала, что ей давно уже пора привыкнуть к шуткам сына.

– Повар хорошее подспорье для семьи, – подмигнула она Майку. – Но в наше время модно иметь два образования.

– Согласен, – кивнул Майк. – Ты хочешь есть? Мы с Лин только тебя ждали.

– О, я голодна, как стая волков, – солгала Сью, которой совершенно не хотелось есть. – И мне не терпится попробовать то, что ты наготовил. Отец уже вернулся? – с деланной небрежностью поинтересовалась она.

– Да. И успел поссориться с Лин.

– С Лин?! – удивленно переспросила Сью.

– Представь, ко мне у него сегодня не было претензий. Насколько я понял, Лин хотела поговорить, а он и слушать ее не стал. Похоже, сестренка забыла, что папы в нашем доме больше нет.

– Майк! – умоляюще посмотрела на сына Сью.

– Извини, ма. Ты пока переодевайся, а я попрошу Лин накрыть на стол.

– Я сама к ней загляну, – пообещала Сью и направилась в комнату дочери. Постучала в дверь, но ей не ответили. – Это я, Лин! Майк зовет нас ужинать и просит тебя накрыть на стол.

Лин открыла дверь и после настойчивых материнских расспросов рассказала Сью о своих проблемах. Узнав, что бывший парень Лин пытается к ней вернуться, Сью выразила сомнение по поводу его искренности.

– Если он был готов расстаться с тобой из-за той глупой истории, что же будет дальше?

– Вот это-то меня и беспокоит, – призналась Лин. – Не хочу пережить такое еще раз.

– Может, устроить ему небольшую проверку? – хитро прищурилась Сью.

– Какую? – оживилась Лин.

– Как зовут твоего друга?

– Ким.

– Так вот, скажи своему Киму, что твоя мама запретила тебе с ним встречаться, потому что считает его поступок малодушным.

Лин покосилась на мать с укором.

– Ты что, решила принять решение за меня?

– Ты неправильно поняла, – покачала головой Сью. – Я, наоборот, хочу помочь тебе принять решение. Разумеется, я ничего не запрещаю – ты должна сделать выбор сама. Но разве тебе не интересно, как поведет себя твой Ким, когда столкнется с новыми трудностями?

Лицо дочери просветлело.

– Мам, кто-нибудь говорил тебе, что ты гений? – с улыбкой спросила Лин.

– Нет, – покачала головой Сью и поднялась с дивана. – Но один из гениальных членов семейства приготовил нам ужин. А потому мы с тобой должны собрать волю в кулак и гениально накрыть на стол.

Лин улыбнулась. Несмотря на то, что мама очень властная женщина, она все-таки может быть мягкой, когда захочет.

Сью не хотелось звать к ужину Дюка, но из вежливости она заглянула в спальню, где ее муж, развалившись на диване, печатал что-то на недавно купленном ноутбуке. Дюк проигнорировал ее предложение и даже не поднял головы, чтобы посмотреть на жену. Поняв, что окончательно впала в немилость, Сью пожала плечами и спустилась вниз.

Вообще-то это у нее были все основания сердиться на мужа и делать вид, что она его не замечает. Сью вспомнила сцену на лестнице в школе и тряхнула головой, чтобы отогнать видение.

Нет, она не должна опускать руки. У нее есть дети, которые стараются ей помочь, и для них она должна быть примером. Майк приготовил ужин, и Сью обязана съесть его, пускай ей совсем не до еды.

Лин после разговора со Сью заметно оживилась. Майка, польщенного искренними похвалами сестры и матери, распирало от гордости. Он приготовил фаршированную свинину с картофелем по-деревенски и греческий салат. Картофель, правда, был чуть-чуть сыроват, зато мясо было мягким и нежным, так что таяло во рту.

– Как тебе это удалось? – поинтересовалась Сью, вспомнив свои недавние мучения, которые продлились целых пять часов и не принесли никакого результата.

– Нужно просто захотеть, – загадочно улыбнулся Майк. – И пофантазировать. Например, в папином рецепте греческого салата не было шалфея, а я все-таки добавил пару веточек. И немного базилика в картофель. Оказалось, это очень увлекательное занятие – готовить.

– Да уж, – хмыкнула Сью. – Видно, у тебя талант. Я все делала по книге Дюка, но вместо его красивых блюд у меня вышло что-то ужасное. Наверное, ты прав. Я просто этого не хотела.

– Я тоже ничего в этом не понимаю, – призналась Лин. – Когда я вырасту и у меня будет достаточно денег, найму себе домработницу. Или повара. Такого, как Майк.

Ужин прошел в удивительно теплой обстановке. Сью потихоньку оттаивала и грелась в лучах домашнего уюта. Она старалась не думать о Дюке. Пусть он делает что хочет, лишь бы только не изводил ее и детей своими претензиями.

После ужина Лин убрала со стола, вымыла посуду, и они с Майком отправились наверх. Сью, собравшаяся помогать Майку разучивать роль Тибальта, не без удивления узнала, что этим обещала заняться Лин.

Это означало, что Сью могла позволить себе полежать в ванне и подумать о том, как ей жить дальше.

Забравшись в горячую ванну с морской солью и маслом лаванды, Сью положила голову на мягкую резиновую подушечку и закрыла глаза.

Наверное, ей все-таки стоит взять отпуск. Да, за две или три недели она сможет заключить еще несколько сделок и заработать деньги. Но разве это главное?

Что она получила в вечной погоне за деньгами? Мужа, который делает вид, что ее не существует в природе. Детей, которых она совершенно не знала до недавнего времени. Джеффри прав, она обязана отдохнуть сама и поддержать детей. И даже, может быть, самостоятельно пойти к психоаналитику, чтобы решить хотя бы свои проблемы.

Сью выбралась из ванны, закуталась в длинный серебристо-серый халат, расшитый черными цветами, и направилась в спальню, решив, что прямо сейчас скажет мужу об отпуске.

Дюк по-прежнему лежал на диване с ноутбуком и что-то печатал.

– Я решила взять отпуск, – сообщила Сью, присев на краешек дивана.

Дюк не обратил на нее никакого внимания.

– Я решила взять отпуск, – настойчиво повторила Сью. – Мне нужно отдохнуть.

Дюк продолжал шлепать пальцами по клавиатуре, и Сью не выдержала. Она встала с дивана, подошла к Дюку и захлопнула крышку ноутбука прямо у него перед носом.

– Ты с ума сошла, Сью! – закричал Дюк и сверкнул на нее холодными глазами.

– Наконец-то, – усмехнулась Сью, – а я уж решила, что стала человеком-невидимкой.

– А я решил, что моей жене куда интереснее сидеть в машине с какими-то типами, чем проводить время со своим мужем. – Дюк смерил ее негодующим взглядом.

Значит, он видел меня, подумала Сью, но не почувствовала ни страха, ни угрызений совести. К тому же в глазах Дюка не было ревности. Он смотрел на Сью так, как она когда-то смотрела на своего Дюка, когда тот оставлял зубную пасту на полке с шампунями.

– Не типами, а типом. К тому же ты его знаешь, – спокойно ответила Сью и, забрав у мужа ноутбук, поставила его на тумбочку. – Это Джеффри Рэндом, заместитель директора в «Петер-линк».

А этого Дюка, оказывается, можно удивить. Его холодные голубые глаза округлились, а брови медленно поползли вверх.

– Я заходила сегодня в школу по делам Майкла, и Джеффри предложил мне поужинать вместе, – закончила Сью.

– Ты точно спятила, Сью, – мрачно произнес Дюк. – Идешь ужинать с замдиректора моей школы и так спокойно сообщаешь мне об этом?

– А что в этом такого? – пожала плечами Сью. – Джеффри помогает Майку, а я благодарна ему за это.

– Ты понимаешь, что позоришь меня? – Дюк приподнялся на диване и впился в Сью гневным взглядом. – Я работаю в «Петер-линк», а ты – моя жена!

– И что? – невозмутимо улыбнулась Сью. – Я – твоя жена, ты работаешь в «Петер-линк», но это же не мешает тебе отмечать свои достижения с мисс Куинси?

Дюк посмотрел на жену совершенно другим взглядом. Теперь он уже не мог нападать, ему нужно было защищаться.

– Ну кто тебе сказал такую глупость? – улыбнулся он, пытаясь произвести на Сью впечатление человека, который лишь из снисхождения выслушивает чужие домыслы. – Уж не Джеффри ли Рэндом?

– Уж не Джеффри, – улыбнулась в ответ Сью.

– Выходит, кто-то из учителей?

– Я ни с кем не виделась, к тому же мало кто знает, что я твоя жена.

Дюк приподнялся с дивана и взял Сью за руку.

– Так кому ты поверила, сладенькая?

«Сладенькая» с негодованием вырвала руку.

Ей было отвратительно и это слово и ложь, которую, не моргнув глазом, пытался скормить ей Дюк.

– Я спускалась по лестнице, когда услышала ваш разговор. Мне не хотелось выглядеть полной дурой в глазах твоей «просто коллеги», поэтому я не обнаружила своего присутствия.

Дюка заметно омрачили ее слова. В том взгляде, которым он скользнул по Сью, уже не было прежней уверенности.

Сью не хотелось, чтобы он начал изворачиваться, поэтому она добавила:

– Если бы ты сразу сказал, что это правда, я бы поняла. А теперь я понимаю то, что ты скрываешь от меня свое общение с мисс Куинси. Мне не нужно объяснять почему. Я и так все понимаю. Она верит в тебя, ты ей нравишься. Только мне не нравится, что ты пытаешься лгать.

– Лгать?! – прорвало вдруг Дюка. – Это я-то лгал?! Любопытно было бы знать, что ты делала сегодня вечером с Джеффри Рэндомом?! Подозреваю, вы не только мило болтали! Судя по тому, что его машина минут десять стояла возле наших ворот! Думаешь, я не понимаю, чего ты хочешь добиться, Сью?! Свалить всю вину за свои похождения на меня! Именно поэтому ты приплела сюда мисс Куинси!

Сью едва не оглохла от крика, но дождалась, пока Дюк выплеснет на нее свою ярость.

– Она давно для тебя просто Луиза, – спокойно заметила Сью, когда Дюк замолчал. – И ты вовсе не ревнуешь меня, Дюк. Тебе просто обидно, что кто-то может надеть твои тапочки, которые пылятся под старым диваном.

– Какие еще тапочки? – уставился на нее Дюк.

– Ты ведь учитель, Дюк. Должен знать, что такое аллегория. Тапочки – это я. Это меня ты воспринимаешь как старую вещь, которую жалко выбрасывать, но уже не хочется носить.

– Что ты говоришь, сладенькая... – Дюк поднялся и попытался обнять Сью, немедленно вырвавшуюся из его объятий, в которых не было ни нежности, ни тепла, но только желание приберечь для себя то, что, возможно, еще пригодится.

– Я говорю правду, Дюк. И я всегда хотела, чтобы наш брак был построен на честности и доверии. Увы, не все желания исполняются.

В глазах Дюка проскочила какая-то искра, и Сью вдруг показалось, что перед ней прежний Дюк, ее Дюк. Но это длилось всего лишь мгновение. Глаза Дюка снова налились свинцовым холодом.

– Знаешь, что я понял, Сью? – Дюк отошел от нее и направился к шкафу. – Ты так часто повторяла, что я был другим, что я изменился, что мне нужно пойти к врачу, что я понял: тот человек, каким я был раньше, вполне тебя устраивал. – Дюк стоял к ней спиной, и Сью не могла видеть его лица. – Тебе было удобно рядом с этим человеком. Удобно и легко. Естественно, – продолжил он, достав из шкафа несколько вешалок со своими новыми костюмами, – ведь этот человек совершенно не думал о себе. Он жил интересами семьи, он думал лишь о том, как бы угодить своей жене и детям. Ему было плевать, как он выглядит, плевать, что люди принимают его за бродягу. Он был неуверен в себе и рассеян, а его семья этим пользовалась. Но особенно повезло его жене. Рядом с таким мужем она всегда чувствовала собственное превосходство. Еще бы, жалкий нелепый неудачник и красавица-жена, которая тянет на себе всю семью! Хорошая возможность для самоутверждения, не так ли, Сью?

– Дюк! – крикнула Сью, почувствовав такую боль, что, казалось, ее не утихомирит даже самое сильное лекарство.

Дюк повернулся к ней и бросил вешалки на кровать. Холодные голубые глаза по-прежнему не выражали ничего, что хотя бы намекало на возможность существования в этом теле прежнего Дюка.

– Нет, – покачала головой Сью. – Я обращалась не к тебе. Тому Дюку было бы что ответить на эти упреки.

– По-твоему, я не нуждаюсь в объяснениях? Ну что ж, значит, я правильно поступаю, оставляя тебя. – Дюк снова отвернулся от нее и занялся сборами.

Сью молча вышла из комнаты и спустилась на кухню. Если бы Дюк сказал ей такое, у нее земля перевернулась бы под ногами, а сердце разорвало бы некрепкую плоть и выпрыгнуло к нему в ладони. Но тот, кто уходил от нее сейчас, был ей глубоко безразличен. Чужой человек, чужой отец, чужой мужчина... Имеет ли значение, кому будет принадлежать тот, кого никогда не любила Сью?

10

Новость о том, что новый учитель литературы и Угадайка не только встречаются, но и живут вместе, облетела среднюю школу с не меньшей быстротой, чем слух о принятии Дюком Миндселлой участия в школьном конкурсе «Учитель года». Лозунгом его рекламной кампании стала фраза «Кто не любит Дядю Дюка?», и многие сочли ее весьма удачной находкой.

Кто-то говорил, что новый учитель, привлекший к себе всеобщее внимание, победит в конкурсе хотя бы потому, что сумел взбудоражить «Петер-линк» так, как уже давно никому не удавалось. Кто-то, перемывая косточки Дюку Миндселле, утверждал, что он нарочно закрутил роман с красивой мисс Куинси, чтобы их «лав стори» помогла набрать ему побольше голосов. Кто-то болтал, что Майкл Миндселла и его сестра Лин вовсе не племянники дяди Дюка, а его собственные дети, которые не желают общаться с отцом. А кто-то уверял, что, когда Дюк Миндселла только появился в школе, он был гораздо лучшим учителем, чем сейчас, когда все свои силы положил на победу в конкурсе.

Впрочем, некоторые ученики Дюка Миндселлы были весьма довольны тем, что он принимает участие в выборах. Дядя Дюк не скупился на высокие баллы для тех учеников, которые соглашались участвовать в олимпиадах, конкурсах чтецов и прочих мероприятиях, которые учитель организовывал при поддержке Угадайки и ее подруги мисс Скриббл. Кроме высоких баллов по литературе Дюк обещал организовать особый вечер для тех, кто активно помогает ему в предвыборной гонке.

Ходили, правда, слухи, что одна из самых талантливых учениц в его классе, Мэлани Нэшвуд, категорически отказалась принимать участие во всех мероприятиях, связанных с «Учителем года».

Чем был вызван этот протест, никто не знал, но после своего отказа Мэлани Нэшвуд едва не лишилась роли Джульетты, которую должна была играть в постановке, которую готовил к показу школьный театр. Говорили, что Мэлани не потеряла роль только благодаря вмешательству заместителя директора Джеффри Рэндома, который прослушал Мэлани и вторую претендентку на роль, Патрицию Пулман, и вынес приговор, с которым мисс Скриббл не могла не согласиться.

Когда-то – это время казалось уже таким далеким – кое-кто предсказывал, что новый, с виду не очень-то активный, учитель еще заставит содрогнуться среднюю школу. И этот кое-кто оказался прав...

– Объясни-ка мне, Фредди, – шепнул другу Майк, – почему, когда я говорил, что мой папа инопланетянин, ты не верил? А теперь и сам говоришь мне, что его околдовали.

Фредди сделал многозначительное лицо и огляделся по сторонам.

Все были заняты своими делами: Патриция Пулман пыталась приладить к волосам сбившийся чепчик, Джейк расточал улыбки Мэлли Нэшвуд, которая, впрочем, не проявляла никакого энтузиазма, а мисс Скриббл листала свою тетрадку, в которой вечно что-то писала во время репетиций, чем жутко раздражала Майка.

Подслушивать их, судя по всему, никто не собирался, поэтому Фредди сказал:

– Вчера к моей матери заходила ее закадычная подруга. Видок у нее был – прямо скажем... Глазищи красные, лицо заплаканное. Короче говоря, слава богу, твоя мама на нее не похожа. Так вот, от этой подруги, ее зовут Анной, тоже ушел муж. Представь, Майк, они прожили вместе пятнадцать лет. Все вроде было у них хорошо и гладко. А этот ее муж был весь такой белый и пушистый. Ну, это я уже подслушивал, – признался Фредди, – потому что мама отправила меня спать. И вдруг мужа Анны как подменили. Он начал пить и даже бить свою несчастную жену. А потом и вовсе ушел – сказал ей, что любит другую. И, как узнала Анна, эта другая его к себе приворожила. У нее, оказывается, живет бабка, которая по этим делам самый настоящий мастер. Вот она и околдовала мужа Анны. Теперь та думает, как бы найти колдунью, чтобы вернуть его обратно.

– Уф-ф... – выдохнул Майк и посмотрел на Фредди так, словно сам еще совсем недавно не строил таких же нелепых предположений. – Ты в каком веке живешь, Фредди Логер? Колдуньи, бабки-гадалки, заговоры... Ну это же чушь собачья, если не сказать чего похуже.

– Но ведь история-то похожа, – не унимался Фредди. – Твоего отца тоже как будто подменили, а потом он ушел к нашей Угадайке. Чем тебе не колдовство? Может, она уже давно по уши втрескалась в мистера Миндселлу, а потом поняла, что ничего от него не добьется, ну и...

– Хорошо, – усмехнулся Майк, – даже если я поверю в этот бред, что от этого меняется?

Фредди снова огляделся по сторонам и придвинулся поближе к Майку.