Текст книги "Наследие прошлого"
Автор книги: Энн Мэтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Наблюдая, как стремительно удаляется его машина, Маделин чувствовала, что с трудом сдерживает слезы, но, ощутив на пальце объятие его кольца, она быстро успокоилась.
Несколько следующих дней Маделин прожила словно в вакууме, который наполнялся воздухом только тогда, когда ей звонил Николас. Как и обещал, впервые он позвонил в понедельник после обеда. Голос его был так близок и внятен, что Маделин с трудом верилось в то, что он говорит с ней из другой страны. Он рассказал ей о перелете и о встрече с менеджером в Риме. Сказал, что сильно скучает, но о большем предпочитает не говорить, когда между ними столько миль.
Маделин не стала ничего говорить Диане об отъезде Николаса, и если она и заметила кольцо на пальце матери, то виду не подала. Однако в газете отлучке Николаса была посвящена довольно большая статья, и Маделин прекрасно понимала, что вряд ли Диана не заметила ее.
В субботу к ним зашел Эдриан поинтересоваться об их обычном ужине в выходной. Маделин очень хотелось отказаться, но все же она нашла в себе силы ответить:
– Да, конечно, если хочешь.
Эдриан нахмурился:
– Ты все еще встречаешься с этим проклятым итальянцем?
Поскольку Маделин и не подозревала о его осведомленности о ее свиданиях с Николасом, она сильно удивилась, и он поспешил пояснить:
– О, вчера я встретил юную Диану, и она сказала мне, что ты собираешься куда-то с этим Витали.
Маделин вспыхнула:
– Вряд ли. Он сейчас в Риме.
– В Риме? Вернулся туда так скоро?
– Он там по делам, – ответила Маделин, сосредоточенно разглядывая свои руки, чтобы не встречаться с ним взглядом.
– Что ж, прекрасно. – Эдриан повернулся к двери. – Я буду в обычное время.
– Хорошо. – Маделин подняла глаза. – И, Эдриан… – Он остановился, его несколько удивил тон ее голоса. – Я не хочу повторения этой беседы и не хочу лекций. Если мы отправимся ужинать, давай не будем заводить разговоров о… о мистере Витали.
– Ладно, – равнодушно согласился Эдриан, но было заметно, что он борется с собой – ему явно хотелось что-то сказать. – А… а как воспринимает все это Диана? – не выдержал он.
– Разве она тебе не сказала? – ледяным голосом осведомилась Маделин.
– Она не слишком охотно разговаривала, – неловко признал Эдриан.
– Плохо. Но она и не пыталась пообщаться с Николасом.
– Из чего я делаю вывод, что он ей понравился, – сухо заметил Эдриан. – Просто она возражает против, как она называет это, «твоей попытки удержать свою молодость».
– Что? – Маделин была в замешательстве. Как посмела Диана обсуждать ее, свою мать, с Эдрианом?
Тот явно смутился и как-то неловко поежился.
– Я… э… я, естественно, побранил ее за подобные слова, – быстро проговорил он.
Маделин нахмурилась:
– Правда? Или ты поддержал ее? Она ведь твоя союзница, а не моя.
Эдриан наморщил лоб и нервно поправил воротник:
– Это было довольно грубо, Маделин.
– Но это так! – жарко возразила та.
– Это ведь твоя дочь.
– Думаешь, я могу позволить себе забыть об этом? Ох, Эдриан, иди, пожалуйста, оставь меня одну!
– Диане нужен отец, – упрямо продолжал он.
– И это должен быть не кто иной, как ты, – сердито съязвила Маделин.
– Диана считает, что я похож на Джо, на ее родного отца!
Маделин вскинула голову, слова уже готовы были сорваться с языка, слова, которые – она знала – она не смогла бы произнести вслух.
– Ты рассказывала мне о нем, – не мог успокоиться Эдриан, – я только убежден, что Диана похожа на тебя, поскольку из того, что ты говорила, я понял, что у Джо не было такого взрывного характера. Диану необходимо наставлять на путь истинный. Ей нужен наставник, наставник – мужчина, который умеет обращаться с детьми.
Маделин помотала головой:
– Разве ты не понимаешь, Эдриан? Я не люблю тебя. Я не выйду замуж ни из каких соображений, кроме как по любви, можешь ты это понять?
– Возможно, ты права. У тебя своя жизнь. Я больше не стану поучать тебя.
Маделин представляла, какой ценой дались ему эти слова, и заставила себя улыбнуться.
– О, Эдриан, – печально сказала она, – ты действительно слишком хорош для меня.
Он тоже улыбнулся.
– Наверное, ты права, – мягко ответил он и вышел.
Когда он ушел, Маделин снова принялась обдумывать свое положение. На пути к ее счастью с Николасом было слишком много преград. Во-первых, его деньги и высокое положение в обществе. Ей хотелось бы провести с ним всю жизнь, даже если бы он просто получал недельную зарплату, но кто в это поверит?
Глава 6
Субботний ужин прошел не слишком успешно, Маделин знала, что Эдриан чувствует себя несчастным. Диана, казалось, пошла на перемирие, так что внешне все выглядело хорошо. Единственное, что омрачило выходные, – большой букет красных роз, который доставили в субботу утром, и Диана, знавшая, что Николас уехал, поняла, что он ни о чем не забыл.
Маделин была мрачной, и, хотя ужин в «Короне» был не менее изыскан, чем обычно, ела она мало. Когда они приступили к десерту, кто-то радостно сказал:
– Ну и ну. Вот сюрприз так сюрприз!
Маделин и Эдриан подняли глаза, удивленные акцентом, на секунду Маделин даже показалось, что это Николас, но это был Харви Каммингс.
– Привет, Харви, – улыбнулась она, и на душе у нее немного потеплело. Этот человек был другом Николаса. Ей даже показалось, что с появлением Харви Ник стал ближе к ней. – Рада тебя видеть.
Харви узнал Эдриана и, дружески кивнув ему, сказал:
– Послушайте, я здесь с Мэри-Ли и Полом Лукасом, почему бы вам не присоединиться к нам? Мы собираемся поехать потанцевать здесь неподалеку. Ну как?
Маделин посмотрела на Эдриана, она знала, что он не большой поклонник танцев.
– О, спасибо, думаю, не стоит, – спокойно ответила она. – Обычно после ужина мы едем домой.
Эдриан пожал плечами.
– Ты хочешь поехать потанцевать? – спросил он ее. – Мы вполне могли бы.
Маделин покачала головой:
– Да нет, спасибо, Харви.
Было похоже, что Харви слегка рассердился, но он просто сказал:
– Ну ладно, как хотите. – И, кивнув Эдриану, направился обратно к своим друзьям.
И тут Эдриан заметил у нее на руке кольцо с изумрудом. Глаза его буквально чуть не вылезли на лоб, и он в замешательстве сказал:
– Откуда ты это взяла и где твое обручальное кольцо?
– Это Ник дал его мне, – ответила она, зная, что он может подумать. – Красивое, правда?
– Очень красивое, – согласился он, рассматривая украшение. – Я бы сказал, что оно практически бесценное. Это одна из самых прекрасных и уникальных вещей из всех, что мне довелось видеть.
Сердце Маделин забилось сильнее. Николас не сказал, что это такая ценная вещь, а она сама, конечно, предположила, что кольцо очень дорогое, поскольку украшено изумрудом, но и только. А Эдриан, несомненно, прекрасно разбирается в подобных вещах. Взглянув на своего спутника, она обнаружила, что он все еще не сводит с нее глаз.
– Думаю, возможно, я ошибся, – со вздохом признал Эдриан. – Если Витали дал тебе это кольцо, вряд ли он ведет с тобой нечестную игру.
– Почему ты мне это говоришь?
– Потому что, моя дорогая, для него было бы несложно купить дорогое красивое кольцо и подарить его тебе без того, чтобы отдавать тебе вещь, которая, возможно, очень много значит для него. Думаю, возможно, мистер Витали не так страшен, как его малюют.
Маделин улыбнулась.
– Я в этом уверена, – тихо произнесла она и отпила глоток вина.
Когда они вернулись, Эдриан, как обычно, ненадолго зашел в дом, и Маделин гадала, нарочно ли Диана подыгрывает ему, демонстрируя, как им хорошо вместе. Ее депрессивное настроение вернулось.
Следующая неделя тянулась медленно, оживляемая только телефонными звонками Николаса. Дружба Дианы и Маделин восстановилась, но Маделин знала, что это временное явление. Отлучка Николаса, которая, по его оценкам, должна была продлиться всего несколько дней, все удлинялась, и, хотя он звонил, она чувствовала, как неумолимо ее сердце наполняется растущей тоской.
Неделю спустя после его отъезда, в субботу утром, когда Маделин готовила завтрак, раздался звонок в дверь. Диана была еще в постели, да и сама Маделин не успела как следует одеться. Дрожа от волнения, она открыла дверь – она было подумала, что обнаружит за ней стоящего на пороге Николаса, но это была Мария. В этот раз на ней был красный брючный костюм и белая соломенная шляпка – в этом наряде девушка выглядела очень мило.
– Привет, – улыбнулась она. – Можно мне войти?
Маделин отступила на шаг.
– Конечно, – радушно ответила она, но холодные щупальца мрачного предчувствия сжали ее сердце. Почему Мария вдруг пришла к ним? В такое раннее время – вряд ли это обычный визит вежливости.
Мария вошла в квартиру и с явным удовольствием огляделась.
– Какая чудесная комната! – восхитилась она. – Должно быть, здорово жить в собственной квартире. Думаю, каждый человек заслуживает того, чтобы у него было место, где он может быть самим собой. – Она проницательно посмотрела на Маделин. – Ник попросил меня зайти к вам.
Та нервно сжала пальцы:
– Он уже вернулся в Англию?
– Нет. Он позвонил мне вчера вечером.
– Понятно. – Маделин изо всех сил старалась не показать своего напряжения и нетерпения.
Мария присела на диван.
– Мне кажется, он себя очень плохо чувствует, – сказала она.
Маделин почувствовала, что у нее в животе похолодело, но она только поинтересовалась:
– Правда? Почему ты так думаешь?
Мария нахмурилась:
– Он намеревался вернуться в середине прошлой недели, и, я думаю, он боится, что вы неправильно истолкуете его задержку.
Маделин помедлила:
– Ты имеешь в виду, что он беспокоится о том, как я на нее отреагирую?
Мария вздохнула:
– Именно так.
Маделин вышла в кухню, и, пока ее не было, Мария лениво потянулась. Ей нравилась миссис Скотт, очень даже нравилась. Она не была с Ником чрезмерно нежна и услужлива, как бывают некоторые женщины, когда они хотят навсегда завоевать какого-нибудь мужчину. А в том, что Маделин хочет завоевать Николаса, Мария ни капельки не сомневалась. Было так ново и странно, что Ник, который обычно просто развлекался с представительницами прекрасного пола, вдруг стал вести себя так необычно. В первую же минуту, когда он представил их с Маделин друг другу, она поняла, что ее отец вступил в какую-то новую фазу своей жизни. Когда он смотрел на Маделин, в его взгляде было столько нежности, и Мария заметила, как необычно блестели его глаза. Тогда она разволновалась; а что, если эта женщина ей совсем не понравится? Но ее сомнения быстро развеялись. Маделин была молода, красива и, несомненно, умна и добра, в ней не было ни капли неприятной самонадеянности по поводу Ника, хотя у нее были основательные причины не сомневаться в том, что она очень много значит для него. Кроме бабушки, Марии долгое время не с кем было поделиться своими надеждами, страхами и переживаниями. Теперь она поняла, что Маделин именно та женщина, с которой ей хочется быть совершенно откровенной. Она умела слушать и понимать.
Внезапно открылась дверь другой комнаты, и на пороге возникла фигура в пижаме, с растрепанными темными волосами. При виде Марии она резко остановилась и встревоженно уставилась на гостью.
Мария улыбнулась. Она умела быть дружелюбной с людьми вне зависимости от того, что она о них думала, – о Диане Скотт она подумала, что та невоспитанная, избалованная девчонка.
– Привет, – весело поздоровалась она. – Выспалась?
Лицо Дианы, вопреки ожиданиям, не озарилось ответной улыбкой.
– Твой отец здесь? – довольно резко осведомилась она.
– Нет, я пришла одна.
– Хорошо. – Диана взяла расческу и принялась приводить в порядок всклокоченную шевелюру.
Мария решила проигнорировать ее грубость; если Диане хочется вести себя как капризному ребенку, что ж, она не станет останавливать ее. Однако ей было очень неприятно то, как Диана вела себя с матерью; вместо того чтобы поддержать ее, она как могла старалась воспрепятствовать ее отношениям с Николасом.
Маделин, услышав голоса девушек, вышла из кухни:
– Хочешь кофе, Диана?
– Пожалуйста. – Положив расческу на место, она повернулась, взяла свою чашку, уселась на подлокотник одного из кресел и задумчиво оглядела комнату.
– Диана, ты сегодня куда-нибудь идешь? – поинтересовалась Маделин, надеясь, что дочь будет вести себя естественно и прекратит свои глупые выходки.
– Я иду в школу с Джеффри, – отрезала Диана. – Младшие ребята собираются играть в крикет, а Джефф будет судить.
– Джефф, – улыбнулась Мария. – Это твой приятель?
Диана пренебрежительно взглянула на гостью.
– Естественно! – холодно ответила она. – Мама, я не хочу завтракать. Пойду собираться.
Маделин в замешательстве смотрела на Марию, а дочь, поставив чашку, удалилась в спальню. Теперь ни о каких дружеских взаимоотношениях между матерью и дочерью не шло и речи – упрямство Дианы взяло верх.
– Прости, – Маделин почувствовала себя неловко, – но Диана никак не хочет смириться с неизбежным.
Мария всплеснула руками:
– Но ведь ей все равно придется, правда? – Она не сводила глаз с Маделин. – Вы ведь понимаете, что мой отец относится к вам очень серьезно?
Щеки Маделин немедленно вспыхнули.
– Ну откуда ты знаешь? – несколько нервно сказала она.
– Я прекрасно его знаю, – уверенно ответила Мария, – к тому же вы первая женщина, с которой он меня так торжественно познакомил.
Маделин почувствовала, как ее мрачные опасения развеиваются, словно дым. Слова Марии пролились бальзамом на ее измученную сомнениями душу.
Вскоре из спальни вышла Диана в брюках и в куртке Маделин. Высокомерно взглянув на мать и ее гостью, она заявила:
– Уже половина одиннадцатого. Скоро должен зайти Джефф. Он приедет на машине отца.
Действительно, несколько минут спустя раздался звонок в прихожей, и Диана ринулась к двери. Она завела Джеффа в комнату на несколько минут, в тайной надежде заставить Марию позавидовать ей, что у нее такой привлекательный друг, но ее маневр не сработал так, как она его задумала.
Когда Джефф увидел Марию, он в замешательстве замер, и Диана сразу сообразила, что допустила ошибку, но идти на попятный было уже поздно.
– Мария, это Джефф Эмерсон. Джефф, это Мария Витали.
Глаза молодого человека изумленно расширились – имя он узнал сразу, а акцент Марии и вовсе подтвердил его подозрения.
– Привет, Джефф, – непринужденно сказала она.
– Привет, – пробормотал он, не в силах отвести взгляд от девушки в красном костюме. Она была так не похожа на его знакомых девчонок, которые предпочитали более незатейливые наряды – свитера и джинсы. Мария на их фоне выглядела изысканно и шикарно, и, несомненно, ее костюм стоил немалых денег.
Глаза Дианы гневно сверкнули – Джефф и Мария продолжали смотреть друг на друга. Ситуация явно забавляла юную итальянку. Несмотря на свой юный возраст, она знала, как вести себя с молодыми людьми, к тому же она унаследовала от отца неповторимое обаяние и шарм.
– Ты готов, Джефф? – сердито поинтересовалась Диана. – Я жду.
– Что? – обернулся к ней юноша, на несколько секунд он совсем позабыл о своей подружке. – Да… да, я готов. До свидания, миссис Скотт. До свидания, Мария.
Мария кивнула, а Маделин с облегчением закрыла за ними дверь.
– Не волнуйтесь, – понимающе сказала Мария, – она это переживет. Возможно, она считает, что он замечательный, потому что у него привлекательная внешность, но я думаю, что он волк. Для меня он совершенно безвреден, а вот для Дианы – не уверена.
– Ну а почему ты так неуязвима? – улыбнувшись, поинтересовалась Маделин.
– О, я знала дюжины мужчин, – лениво ответила Мария и рассмеялась. – Только послушайте меня! Я говорю так, словно я Мата Хари.
– А как ты добралась сюда? – спросила Маделин, закуривая.
– Меня привез Харви. Вы его знаете – Харви Каммингс.
– Понятно. И он заедет за тобой?
– Да. Сказал, что около одиннадцати. Он знает, где вы живете. Вы ведь ему тоже нравитесь, так?
– Ладно. Я только пошутила.
Мария улыбнулась.
Маделин решила, что к приходу Харви ей стоит переодеться. Она надела брюки, свободную блузку, а волосы завязала в конский хвост на макушке. А потом они с Марией болтали, сидя на диване.
Общаться с Марией было легко и приятно; она рассказала Маделин о доме Николаса в Риме и о его матери, жившей там.
– Бабушка – восхитительная женщина! – с воодушевлением говорила она. – Ей еще только немного за пятьдесят, когда она родила Ника, ей было восемнадцать. Разве это не Замечательно! Дедушка влюбился в нее с первого взгляда. Они говорят, что думали, так бывает только в книгах, но ошиблись. Мне кажется, каждый человек каким-то образом понимает, что встретил именно того человека, который ему нужен, вы так не думаете?
Маделин согласилась с девушкой. Разве Ник не притягивал ее словно магнитом с того самого момента, когда она впервые увидела его?
– А как насчет тебя, Мария? У тебя есть приятель?
Та помотала головой:
– С мальчиками мне скучно. Я думаю, что долгое общение с Ником избаловало меня, так что юноши меня не привлекают. Мне нравится Харви… но он видит во мне только лишь не по годам развитого ребенка. Думаю, я ему нравлюсь, но ему тридцать, а мне еще нет и шестнадцати.
Маделин вздохнула.
– Мне кажется, ты еще слишком молода, чтобы думать об этом, – заметила она. – К тому же с твоими возможностями ты наверняка встречаешься со многими подходящими молодыми людьми, так что быстро забудешь о Харви Каммингсе.
– Сомневаюсь, – серьезно возразила Мария и улыбнулась. – Давайте поговорим о чем-нибудь еще – о Пасхе, например. На Пасху мы собираемся в Италию. У бабушки есть домик в местечке, которое называется Вилентия, – это примерно милях в пятидесяти южнее Рима, – деревушка на побережье Средиземного моря. Домик просто чудесный, на балконах и террасах цветы, во внутреннем дворике – фонтаны. Дедушка построил этот дом сразу после войны. В деревне все домики белые, а люди очень приветливые и дружелюбные.
– Звучит прекрасно, – улыбаясь, согласилась Маделин.
– О да. Так и есть. А еще я обожаю путешествовать на яхте, мой отец назвал ее «Мария Кристина» – это в честь меня. Мою бабушку тоже зовут Кристина.
– Яхта? – Маделин в некотором замешательстве покачала головой.
– А вы не знали? – вздохнула Мария. – Она сейчас в бухте у Неаполя, кажется, но я надеюсь, что Ник перегонит ее к Вилентии. – Она засмеялась. – Не надо так волноваться. Естественно, у папы есть практически все, что можно купить за деньги.
– Это так страшно, – призналась Маделин. – Между нами огромная пропасть, я удивлена, что он вообще посмотрел в мою сторону.
Это были больше мысли вслух – обращение к самой себе, но Мария ласково положила ладошку на ее руку.
– Я думаю, на это есть причина, – тихо сказала она, – не сочтите только, что я лезу не в свое дело. Ник так устал от светских женщин, падких на внешний лоск и деньги. Они считают, что внешность – это главное, и без счета тратят деньги и дни на то, чтобы следить за лицом и фигурой. А вы совсем не такая. Вы естественная и скромная, вы не нуждаетесь в дорогих корсетах для стройной фигуры и какой-то особой косметике. А каждый мужчина мечтает о женщине, которая одинаково хорошо выглядит, когда просыпается утром и когда отправляется в ресторан на ужин вечером.
Маделин была поражена.
– Трудно поверить в то, что тебе всего пятнадцать! – воскликнула она. – Ты так много понимаешь.
Мария улыбнулась.
– Как я уже говорила, меня всегда направлял Ник, так что я думаю, что никогда не стану судить о людях по внешности после всего того, что испытал Ник.
Маделин невольно подумала, что Нику удалось воспитать свою дочь гораздо лучше, чем ей.
Неожиданно их беседа была прервана звонком в дверь, и Мария поднялась с дивана.
– Это Харви, мне пора идти.
На Харви были свободные брюки и свитер – в этом наряде он выглядел совсем уж беззаботным и каким-то домашним.
– Привет всем! – широко улыбнулся он. – Как поживает гордая вдова?
Услышав такое фамильярное приветствие, Маделин с трудом сумела справиться с растерянностью, а Мария засмеялась.
– Не обращайте на него внимания, – посоветовала Мария, надевая шляпку.
– Я твой охранник, Майджи, пока твой дорогой папочка в отъезде, – напомнил девушке Харви, – так что тебе следовало бы обращаться со мной немного более уважительно, знаешь ли.
– Не называй меня Майджи! – сердито воскликнула она. – Мое имя Мария! М-а-р-и-я, – произнесла она по буквам.
– Да что ты говоришь! – притворно изумился он. – Что ж, сегодня я узнал кое-что новенькое. – Он шутливо отвесил Марии тумака и снова повернулся к Маделин: – Слушай, Маделин, как насчет того, чтобы сегодня пообедать вместе с нами?
– Правда, приезжайте, – с энтузиазмом подхватила Мария. – Харви здорово придумал – сегодня в половине третьего будет звонить Ник.
Маделин нахмурилась:
– А как же Диана? Нет, спасибо вам большое, но я не могу оставить ее одну.
Мария сморщилась:
– Я бы предложила вам приехать вместе, но сильно сомневаюсь, что она согласится.
Маделин кивнула:
– Это точно. Благодарю вас, но лучше я подъеду после обеда, доберусь сама на мотороллере.
Харви пожал плечами:
– Что ж, как хочешь, но, по-моему, ты сумасшедшая, потому что отказываешься пообедать со мной!
Маделин расхохоталась, и они подошли к двери.
– Ну что ж, увидимся позже. Мария, надеюсь, что у вас с Харви будет прекрасный обед.
Девушка снова поморщилась:
– Я тоже в этом не сомневаюсь, особенно учитывая, что мисс Сайкс – моя компаньонка – скорее всего, ожидает, что пригласят и ее. Это пожилая англичанка, мой отец взял ее на работу, когда я была совсем ребенком, думаю, что именно поэтому я так неплохо говорю по-английски – мы много практикуемся дома.
– О, прекрасная мисс Сайкс! – воскликнул Харви. – Совершенно очаровательная особа!
Мария вытолкнула его за дверь.
– Спасу нет от этой старой девы. – Маделин изумленно посмотрела на девушку, и та вздохнула. – Я очень злая? На самом деле она, конечно, хорошая. Пойдем, Харви. До встречи, Маделин. Можно мне называть вас Маделин?
– Конечно.
Диана вернулась домой в отвратительном настроении. Большую часть утра Джефф расспрашивал ее о Марии, а она, естественно, была от этого не в восторге. Будь Мария ее другом, она, вероятно, охотно рассказала бы все, что знала, но Мария была «врагом», и, следовательно, на все разговоры о ней было наложено табу.
После обеда, прошедшего в полном молчании, Маделин сказала, что собирается съездить в «Стаг», чтобы оттуда позвонить, возражений со стороны Дианы не последовало. Маделин даже не знала, что в сложившейся ситуации она бы предпочла: такое вот молчание или открытое выражение недовольства.
Она не изменила своего намерения добраться до «Стага» на мотороллере и надела кожаную куртку – погода была хорошая, но появившиеся на небе тучки обещали дождик, да и ветерок дул прохладный.
В «Стаге» в обеденный час было, как всегда, многолюдно, и Маделин, одетая в брюки и куртку, подойдя к регистрационной стойке, почувствовала себя не в своей тарелке. Дежурный клерк окинул ее равнодушным взглядом:
– Да, мадам? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Она кивнула:
– Не могли бы вы сообщить мисс Марии Витали, что я здесь. Меня зовут миссис Скотт.
Сказать, что клерк был удивлен, – значит не сказать ничего. Витали были особенными гостями, и, если эта девушка желает видеть мисс Витали, значит, она может быть совсем не тем человеком, которым кажется.
– Непременно, мадам, – почтительно пробормотал он и повернулся к внутреннему телефону.
Несколько секунд спустя мальчик-служащий уже вел Маделин к лифту. В ответ на звонок в дверь открыла сама Мария. Отпустив мальчика, девушка проводила гостью в комнату. Обстановка здесь ничуть не уступала роскошной обстановке апартаментов Николаса, и Маделин с некоторым удивлением подумала о том, что Мария, несмотря на богатое окружение, ведет себя так естественно и совсем ни капельки не задается. Да, Николас сумел воспитать в дочери умение оценивать вещи отнюдь не по их внешнему виду.
Когда они вошли, им навстречу с низенького диванчика поднялась женщина. На ней был твидовый костюм и толстые чулки, редкие мышиного цвета волосы собраны в пучок на затылке; не вызывало сомнения, что это была компаньонка Марии – мисс Сайкс. Маделин подумала, что представляла себе гувернанток именно такими. Но тут лицо женщины осветилось теплой, доброй улыбкой, и Маделин немедленно прониклась к ней симпатией.
Мария представила их друг другу, потом взглянула на маленькие часики на тонком платиновом браслете.
– Еще только пятнадцать минут третьего, – обрадованно заметила она. – Присаживайтесь, Маделин. Я заказала кофе, так что нам не придется скучать в ожидании папиного звонка.
Маделин ужасно нервничала, ей было страшно, что Николас вдруг не позвонит.
– Насколько я понимаю, вы работаете в школе, правильно? – осведомилась мисс Сайкс, беря у Маделин сигарету, чему та сильно удивилась – курение несколько не вязалось в ее представлении с образом компаньонки.
– Совершенно верно, – ответила она, радуясь тому, что предстоящие минуты ожидания будут скрашены беседой и она сможет отвлечься от тревожных мыслей. – Я секретарь Эдриана Синклера – директора одной из школ Оттербери.
– Понятно, – кивнула мисс Сайкс. – Я когда-то работала секретарем. Правда, у писателя, Джона Брукса – может быть, слышали?
– Конечно! – воскликнула заинтересованная Маделин. – Я прочитала все его книги. По моему мнению, он великолепный Писатель.
– Кто великолепный? Вы что, снова обсуждаете меня? – Войдя в комнату, Харви, добродушно усмехаясь, немедленно включился в беседу.
Маделин от души рассмеялась, не смогла сдержать тихого хихиканья и мисс Сайкс. Им принесли кофе, и теперь они все, включая Харви, который заявил, что предпочел бы что-нибудь покрепче, сидели, наслаждаясь ароматным напитком.
Ровно в половине третьего пронзительно зазвонил телефон. Маделин ощутила, как натянулись ее нервы, Мария вскочила на ноги.
– В моей комнате, – сказала она, указывая рукой на дверь, – есть аппарат. Может быть, вы хотите поговорить там?
Маделин в очередной раз подивилась такту и предупредительности девушки и тоже встала.
– Да, большое спасибо, – с чувством поблагодарила она, и Мария тепло улыбнулась ей, беря трубку.
Удостоверившись, что звонит именно Николас, Мария кивнула Маделин, и та быстро прошла в спальню девушки и закрыла за собой дверь. Присев на низкий плетеный стул с трубкой в руке, она услышала голос Марии. Девушка поприветствовала отца и сказала:
– У другого аппарата ждет Маделин. Так что я уступаю место ей.
Глубокий голос Николаса зазвучал в ушах Маделин волшебной музыкой:
– Маделин, любимая, это ты?
– Да, я, – хрипловатым от волнения голосом подтвердила она. – Как ты, Ник?
– В смысле здоровья или настроения? – немного суховато спросил он. – Со мной все в порядке. Ты скучаешь по мне?
– Очень уместный вопрос, – парировала она.
– А я вот сильно соскучился, – сердито проворчал он. – Но послушай, милая, вряд ли у меня получится вернуться раньше следующей субботы.
Маделин прижала руку к животу.
– О, Ник… – разочарованно пробормотала она.
– На следующей неделе постараюсь звонить тебе каждый день. Как думаешь, это не слишком навязчиво с моей стороны? Может, это нарушение всех правил приличия?
– Я так счастлива… – Под натиском нахлынувших чувств ей захотелось расплакаться; он был так далеко, а ей ужасно захотелось хотя бы дотронуться до него, а еще лучше – прильнуть всем телом.
– Правда? Ты в этом совершенно уверена?
– Почти абсолютно, – с колотящимся сердцем призналась она. – Но я буду совсем счастлива, когда ты вернешься.
– Я тоже! А теперь о субботе; ты сможешь встретить меня в Лондоне?
Пальцы Маделин крепче сжали трубку.
– О, конечно! – обрадованно, выдохнула она.
– Прекрасно. Я вылетаю отсюда в субботу после обеда, так что в Лондоне буду… думаю, часам к семи. Сможешь выяснить точное время прибытия?
– Конечно смогу. Мария тоже будет встречать тебя?
– Боже мой, нет! Я хочу, чтобы приехала только ты, – властно заявил он.
– О, Ник!
– Ну, в любом случае мучиться осталось недолго. Кстати, моя мама никак не может понять, что я так рвусь обратно в Англию.
– А как поживает твоя мама?
– Отлично. Предвкушает путешествие в Америку на предмет навестить родственников.
Внезапно у Маделин сверкнула мысль, что они разговаривают слишком долго, и она сказала:
– Этот разговор обойдется тебе в кучу денег.
Он рассмеялся:
– Не в деньгах счастье, милая.
Она уже не сдерживала улыбку; было так чудесно осознавать, что все страхи, терзавшие ее всю неделю, оказались совершенно беспочвенными.
– Ну что ж, – нежно проворковала она – ей совсем не хотелось прерывать этот приятный разговор, – суббота совсем скоро. Следи за собой и будь паинькой.
– Маделин, – простонал он, – ты единственная женщина, которую я хочу, и ты за тысячи миль от меня. Кроме тебя, мне не нужен никто, я даже не смог бы заставить себя…
– Хорошо, – прошептала она. – До свидания, Ник.
– До свидания, милая, до субботы.
Маделин еще не успела положить трубку, как горячие слезы хлынули у нее из глаз, хотя она прекрасно понимала, как они нелепы – плакать было совершенно не о чем. Быстро вытерев лицо, она встала и взглянула на себя в зеркало над туалетным столиком. К счастью, слезы не успели оставить на ее лице заметных следов, так что никто ничего не заметит, хотя ей от всего сердца хотелось уйти отсюда, ни с кем больше не общаясь, чтобы сохранить в душе и в мыслях нетронутым каждое сказанное ей Николасом слово.
