Текст книги "Встречая Грейс"
Автор книги: Энн МакМан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– У меня был купон, – объяснила она.
Эбби покачала головой.
– Ты идешь?
Грейс кивнула.
– И я, – она посмотрела на часы. – Встретимся у главного входа примерно через 30 минут?
Грейс снова кивнула.
– С тобой все в порядке? – Эбби дотронулась до ее руки.
– Честно не знаю. Словно я лунатик.
– Забавно. Я чувствую себя так, словно, наконец-то, начинаю пробуждаться.
– Что, черт подери, вы тут вдвоем делаете? – раздался голос Риццо из темноты. – Возвращайтесь. Мы готовы резать торт.
Грейс обернулась и увидела, что их хозяйка перегнулась через перила террасы. Ее обрамляла подсветка ста японских фонарей. Ее фигуру невозможно было ни с кем перепутать, так же как и ее властный вид.
– Припаси для меня уголок от тортика, – прокричала ей Грейс.
– Отвали. Сама возьмешь, – Риццо развернулась и исчезла в толпе.
Грейс посмотрела на Эбби и вздохнула.
– Она мастер художественного слова.
Эбби согласилась.
– Для поэта очень полезный навык.
Они вместе рассмеялись, потом встали и медленно побрели обратно на вечеринку.
Они дошли до деревянных ступенек террасы, и Эбби зацепилась своим указательным пальцем за палец Грейс. По какой-то причине для Грейс это было самым эротичным ощущением, которое она когда-либо испытывала.
Она взглянула на Эбби.
– Ты сказала 30 минут?
Эбби улыбнулась и кивнула.
– Смолочу все в один присест.
Эбби коротко сжала ее палец, а затем отпустила, когда они поднялись на верхнюю ступеньку. Они разошлись и снова присоединились к вечеринке.
*****
ТРИСТА ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ бакса были самой большой суммой, которую она когда-либо тратила на номер в отеле... особенно на тот, которым так и не воспользовалась.
Грейс открыла дверь карточкой-ключом и шагнула в комнату. Внутри было холодно. Кондиционер работал на полную катушку. Она совсем позабыла, что выставила на нем низкую температуру прежде чем отправилась на вечеринку прошлым вечером.
Она прислонилась спиной к двери и закрыла глаза.
Боже мой. Неужели это и на самом деле произошло?
Это было так на нее не похоже.
Но разве каждая из них не говорила о желании что-то сделать? Изменить, кем они были?
Да, верно. Кем они были... но не то, как они жили. Сегодня каждая их них вернется к своей настоящей жизни. Поодиночке. Эбби уже направлялась в аэропорт. Рейс на Роли отправлялся через час.
Они не дали друг другу никаких обещаний и не предложили остаться на связи. От Эбби не последовало и намека, а у Грейс не хватило смелости сделать это первой. Поэтому они обе промолчали.
Упущенная возможность. Она знала это. Возможность, которой ей, вероятно, будет не хватать всю оставшуюся жизнь.
Господи. Она даже не знала ее фамилии.
Так что теперь она возьмет себя в руки и направится назад в Огайо, прихватив с собой одни лишь воспоминания.
Если только... Она ведь всегда может расспросить Риццо об Эбби?
Нет. Если бы Эбби захотела остаться на связи, она бы так и сказала. Они бы обменялись полными именами и номерами телефонов. Они бы поговорили о том, как им отыскать способ и попробовать встретиться снова – хоть где-нибудь.
Но Эбби ничего не сказала... так что и Грейс ничего не сказала.
Да к черту. Повзрослей. Ты знала что делаешь... нечего скулить насчет этого теперь. В этой драме нет ни одной жертвы.
Она вздохнула и шлепнулась на кровать. До ее рейса оставалось четыре часа, и их надо было как-то убить. Может, попытаться чуть поспать, поскольку прошлой ночью сна не получилось.
Она закрыла глаза, но образы Эбби все не выходили из ее головы.
Господи. Женщина наверстала все упущенное время. Они обе. Это было фантастично. Невероятно. Без всякого сомнения, это были самые эротические и возбуждающие вещи, которые она когда-либо вытворяла.
То, в чем Эбби, казалось, не доставало опыта, она компенсировала энтузиазмом... и решительностью. И она не шутила – она чертовски быстро училась. Не так уж потребовалось и много времени, прежде чем Грейс почувствовала себя зеленым новичком.
Тоже мне великая проблема.
Она перевернулась и уставилась на часы на тумбочке.
Какая колоссальная трата времени. Она была слишком взвинчена, чтобы уснуть. Сейчас ей могло помочь только одно. Она вскочила и направилась в ванную. Ее ждал холодный душ.
*****
Грейс вернулась в Уэллес, и вскоре жизнь вошла в привычную колею. Воспоминания о "ночи напрокат" не исчезли совсем – но они постепенно превратились во что-то легкое, о чем стало проще думать, и что перестало сопровождаться вспышками тоски. Или сожаления. Она решила целиком отнести этот опыт на счет рывка в личностном росте – экспоненциальный скачок вперед в ее восстановлении после бедствия-которым-была-Дениз.
В преддверии Дня Благодарения занятия сходили на нет. Всем четырем группам пришло время сдать курсовые по ее классу английской литературы. К середине вторника она будет по горло завалена паршивого качества прозой. Грейс была не настолько глупой, чтобы тратить свое время на проведение занятий в среду – задолго до этого все студенты успеют сбежать домой.
Семестр скоро закончится. А затем наступят рождественские каникулы, и у нее появится шанс поработать над книгой. Вот так она заполняла сейчас пустоту своей жизни – воскресив злополучную попытку написать следующий великий американский роман.
Ну... он не был настолько великим... но, по крайней мере, он занимал ее мысли в череде унылых и бесконечных ночей, которые ворвались в ее жизнь, после того как Дениз съехала.
Она сидела в кабинете перед компьютером и в последний раз проверяла почту, прежде чем собраться и пойти домой.
Пришло несколько писем от студентов с творчески придуманными оправданиями, почему они сдадут свои курсовые позже. Она отложила их на потом. Еще пришло два сообщения, помеченные "высоким приоритетом", от комитета, занимавшегося отбором кандидата на должность президента колледжа.
В одном говорилось, что объявление от имени попечителей будет представлено в ближайшее время. Второе как раз пришло от председателя правления с приглашением всему преподавательскому составу прийти на общее собрание в 14.00.
Грейс посмотрела на часы.
Проклятье. Она и сама хотела влиться в праздничный поток и направиться на ферму родителей в Пенсильвании, до того как начнет смеркаться. Но теперь вместе со всеми она застряла здесь. Вдогонку пришло письмо от заведующего кафедрой, в котором настаивалось, что весь преподавательский состав кафедры английской литературы, кто все еще находится на территории кампуса, должны присутствовать на этом мероприятии.
Не то, что она хотела бы его пропустить. Для маленького колледжа это событие было грандиозным делом. Два последних президента колледжа были выходцами из бизнеса.
На этот раз все надеялись, что у руля встанет настоящий ученый – тот, кто проявит больше интереса к разработке учебных программ и стипендий, чем к вытряхиванию денег из толстосумов.
Она вздохнула. Черта с два. Теперь все сводилось к сбору денег. Все же... было бы интересно посмотреть, кого из своих старых высохших клонов эти большие мальчики вытащат на свет божий.
Она выключила компьютер и взяла рюкзак. До собрания она успела забежать домой и перехватить сэндвич. Выйдя на улицу, она с замиранием сердца увидела, что начался снегопад. Это был налипающий мокрый снег. Отлично. Поездка на машине в Пенсильванию, в темноте, будет еще той авантюрой.
*****
Аудитория была набита до отказа.
Дела определенно улучшались. Грейс удивленно переглянулась с Томом Шепардом, когда председатель правления закончил просвещать их о том, какой методологии придерживался комитет, и, наконец, начал делиться подробностями резюме выбранного кандидата.
Постепенно стало ясно, что на этот раз комитет все-таки прислушался к мнению преподавателей. Новый президент был ученым с солидной предысторией в исследованиях и научных публикациях – преподаватель и мыслитель с выдающимся послужным списком, который включал в себя степень бакалавра Дартмутского университета и докторскую степень по истории Университета Чикаго.
Выигравший кандидат представил список своих книг и статей в полмили длиной, шесть лет работал профессором и вице-президентом в Дьюке, и имел двух годичный опыт работы исполнительным директором Фонда З.Смита Рейнолдса – одного из крупнейших, частных фондов пожертвований в стране.
Это был беспроигрышный вариант и председатель это знал. Обычно не впечатлительные члены коллектива преподавателей Уэллеса буквально сидели на краешках стульев в ожидании раскрытия тайны. Можно было бы услышать как пролетает муха.
Он заставил их ждать.
– Когда она присоединится к нам 15 января, в жизни этого исключительного заведения высшего образования наступит новая глава, – произнес он.
Том и Грейс в шоке переглянулись.
Она?
По залу пронесся слышимый шепоток разговоров.
Член совета директоров улыбнулся.
– Нет, это не ошибка – я сказал “она”.
Зал взорвался аплодисментами. Люди стали вставать.
Сквозь этот гомон председатель прокричал:
– Мне доставляет большое удовольствие представить вам 22-го Президента колледжа Уэллес – Элизабет Эбботт Уильямс.
Аплодисменты в зале оглушали. Люди вопили и выкрикивали свое одобрение. Грейс поднялась на ноги и изо всех сил вытянулась, чтобы посмотреть поверх голов, которые мельтешили впереди нее.
Приветствия и аплодисменты все продолжались и продолжались. В жизни этого колледжа произошло знаковое событие – впервые за всю свою 220-летнюю историю его президентом стала женщина.
Грейс, наконец, ступила в проход и смогла мельком увидеть их новую главу, которая теперь стояла на сцене и возвышалась над председателем правления, улыбаясь и кивая всем в зале. То, что увидела Грейс, так ее ошеломило, что она упала обратно на свое место.
Господи ты, боже мой.
Руки дрожали. Голова кружилась, и она испугалась, что может упасть в обморок. Она знала, что Том странно на нее поглядывает.
Этого не могло быть.
Это была Эбби.
*****
МАМА ГРЕЙС расстроилась, когда та позвонила, чтобы сообщить, что не сможет выехать из-за обязательного для всех собрания профессорско-преподавательского состава, о котором объявили в последнюю минуту. А еще Грейс посетовала на то, что снег повалил так сильно, что она не уверена, что будет в состоянии проехать всю эту длинную дорогу до фермы.
– Попробую утром, – сказала Грейс. Но она совершенно точно знала, что этого не сделает. Даже если снега будет немного. А его и не должно быть много.
Скверные погодные условия, уже неделю сеющие хаос в равнинах на севере страны, медленно перемещались на юг, но не достигли бы Огайо раньше начала следующей недели.
По правде говоря, у Грейс не было ни желания, ни сил предпринимать эту поездку. Не сейчас. Не после того, когда она увидела Эбби.
Поправочка. Не после того, как она увидела нового президента Уэллеса – ее босса.
Боже мой.
Это больше похоже на запутанную пьесу Юджина О'Нила. Нелепая шутка, а в концовке этого анекдота она сама. Такие вещи в реальной жизни не происходят. Они происходят в книжках, с героями типа Эдипа, или в фильмах с участием Деборы Керр.
И какого черта ей теперь делать? Паковать вещи и двигать в Айдахо?
Она усмехнулась и сделала еще один большой глоток из бутылки. Она была частью подарочной благодарственной корзинки с рождественским угощением, отправленной ей членами комитета по учебным программам, который она возглавляла целый семестр.
Грушевая водка. Как же… изобретательно. Небольшая пол-литровая бутылочка, но сейчас вполне себе успешно справляется с поставленной задачей.
Она сидела на ступеньках заднего крыльца своего маленького дома. Снег все шел и шел. Большие, мокрые хлопья, что липли ко всему вокруг, включая и ее.
Грейс знала, что ее куртку и волосы тоже залепило снегом, но ей было в общем-то все равно. Может, если она посидит подольше, то сольется с ландшафтом, и ей не придется больше беспокоиться о том, как Эбби отреагирует, когда, наконец, ее заметит.
– Да что, блин, с тобой такое? – спросил раньше этим днем Том Шепард, когда поймал ее на выходе из аудитории после официального представления нового руководства. – И почему ты, черт побери, так несешься?
Грейс просто отмахнулась от него.
– Чувствую себя неважно. Должно быть, это один из тех хот-догов, что я съела в столовке.
Он скептически на нее посмотрел.
– Ешь хот-доги в кафетерии Уэллеса? Это какая-то новая техника самобичевания?
– Вполне возможно.
Ей вовсе не хотелось продолжать этот разговор дальше.
– Послушай, Том, мне действительно плохо.
Что было недалеко от правды.
– Вот же ж, блин! – он запустил пятерню в свою пышную короткую прическу афро. – Мне правда хотелось бы поговорить об этом. Позвонишь позже?
Она пожала плечами.
– Может быть.
Она свернула на мощеный камнем тротуар который вел прочь от Эймс Холла, где располагались офисы факультета английской литературы.
– Увидимся после выходных, ладно?
Она заспешила прочь, а он так и остался стоять на месте.
–Эй, Грейс?
Она остановилась и обернулась.
– А она горячая штучка, да? К тому же, твой типаж, – он подмигнул.
Грейс на самом деле не ела никаких хот-догов, но сейчас ей по-настоящему захотелось блевануть.
– Ага, – сказала она, отворачиваясь. Снег бил в лицо. В нем ощутимо чувствовалась ледяная крошка. "Она к тому же мой типаж".
Боже. Грейс сделала еще один глоток. Она знала, что как только водка закончится, она начнет ощущать этот чертов холод.
Раздался лай девятичасовой псины.
Каждые 12 часов, ровно в девять, соседская собака начинала лаять – как штык. В дождь, слякоть или снег – светлым днем, темным вечером – как только стукнет девять, Грендель подает голос.
Эта девятичасовая псина была одной из констант ее жизни – такой же, как и проверка курсовых, просмотр повторов сериала Фрейзер или встречи не с теми чертовыми женщинами.
Грейс посмотрела на часы. Ага. Девять вечера. Все верно.
Она приподняла бутылку в тосте.
– Силенок тебе, Грендель. Если бы я была собакой, я бы тоже взвыла.
Но Грендель не обращала на нее никакого внимания, а продолжала бешено носиться туда-сюда вдоль заборчика, ограждавшего задний двор.
Она выказывала больше настороженности, чем обычно и лаяла гораздо активнее, чем это требовалось для простого предупреждения об опасности. Очевидно, к ним шел кто-то, чтобы прикончить всех до одного, и Грендель не понимала, почему всем, кроме нее, на это наплевать.
У Грейс не было терпения даже пытаться. Она уже было собралась вставать и идти внутрь, как заметила, что кто-то выходит из-за угла дома.
Блин. Компания была последним, в чем она сейчас нуждалась. И кто, скажите на милость, мог нарисоваться у ее порога в среду вечером накануне Дня Благодарения?
Какое-то мгновение темная фигура в длинном пальто с капюшоном стояла под кружащимся, словно в водовороте, снегом, затем двинулась в сторону ее крыльца. Грейс почувствовала, как впадает в панику. Может быть Грендель была права? А потом фигура откинула капюшон назад.
Легкое опьянение от водки испарилось в наносекунду. Это была Эбби. Снова она.
– Господи, Боже мой, – выпалила Грейс, – ты напугала меня до смерти.
Эбби остановилась перед ней. Выражение ее лица было грозным – словно в нем отражался снежный шторм.
– Сейчас... или сегодня днем?
Грейс пожала плечами.
– Сама решай.
– Я могу присесть?
– А я могу запретить?
Эбби вздохнула.
– Можешь, если ты этого хочешь.
Грейс замешкалась с ответом.
– Полагаю, сваливаться как снег на голову было плохой идеей, – предположила Эбби.
– Сейчас или сегодня днем? – спросила Грейс.
– Очень смешно.
– Пытаюсь.
– Я помню.
– Как ты меня нашла? – спросила Грейс.
Эбби пожала плечами.
Грейс грустно рассмеялась.
– Полагаю, у высокого служебного положения есть свои преимущества.
– Я заметила тебя со сцены.
– Правда?
Эбби кивнула.
– Я была потрясена.
– Так же, как и я.
Грендель все не унималась.
– Тебе лучше зайти внутрь. Она не прекратит, пока мы будем стоять тут, – сказала Грейс.
– Не возражаешь? У меня ноги заледенели.
Грейс взглянула на ее обувь.
– Ты пришагала сюда в этом?
– Признаться честно, я не особо планировала путешествовать по сугробам, когда одевалась сегодня утром.
Грейс кивнула.
– Всякое бывает.
– Что верно, то верно.
Эбби взглянула через плечо на лающую собаку, стоявшую на задних лапах, прислонившись передними к заборчику и снова повернулась к Грейс.
– Она машет хвостом.
– Она сама не знает чего хочет, – пожала плечами Грейс. – Перепады настроения.
Эбби наконец-таки улыбнулась. Она указала на бутылку в руке у Грейс.
– Чего пьешь?
Грейс приподняла ее.
– Это? Грушевая водка.
Эбби скривила лицо.
– Думаю, я пас.
– Мудрое решение.
– Есть что-нибудь другое?
Грейс встала и открыла дверь, чтобы Эбби могла попасть в дом.
– Есть только одна возможность это выяснить.
Они зашли внутрь. Грейс скинула обувь, сняла промокшую куртку и повесила ее на крючок. Она обернулась к Эбби.
– Позвольте ваш саван.
Эбби закатила глаза.
– Разумеется.
Она сняла свое длинное пальто и протянула его Грейс.
Они стояли на небольшой, застекленной веранде с видом за задний двор. Она была обставлена простенько – несколько видавших виды деревянных стульев, выкрашенных в яркие цвета, и выцветший ковер. На столике, рядом с одним из кресел высилось сооружение из бумаг.
– Замечательная веранда. Ты должно быть проводишь здесь уйму времени, – заметила Эбби.
Грейс кивнула.
– Пытаюсь. Нужна какая-то разрядка, после бесконечных часов, что я трачу на чтение курсовых.
– Могу представить.
– Так и есть. Тебе тоже приходилось мотать срок в лекционных аудиториях, верно?
Эбби пожала плечами.
– Не скромничайте, доктор Уильямс.
Эбби взглянула на нее.
– Похоже, ты намерена усложнить это еще больше, чем уже есть.
– Под "этим" ты подразумеваешь? – Грейс изобразила пальцами в воздухе кавычки.
– Нашу... неловкую ситуацию.
Грейс скрестила руки на груди.
– У нас неловкая ситуация?
– Я бы так это и назвала.
Грейс знала, что ведет себя, как последняя сука и ей необходимо было усмирить этот скверный настрой. Вся эта неразбериха не по вине Эбби. Никто из них не виноват.
Она глубоко вздохнула.
– Прости. Снимай свои промокшие ботинки и пойдем в дом, где гораздо теплее.
Эбби разулась и последовала вслед за Грейс в кухню. Она была маленькая, но уютная и снабжена всем необходимым.
– Присаживайся.
Грейс указала на маленький столик с двумя стульями в углу. Она подошла к высокому кухонному шкафчику и достала два фужера и пузатую коричневую бутыль.
– Любишь коньяк?
Эбби кивнула.
– К нему можно заполучить кофе?
– В девять вечера?
Эбби пожала плечами.
– Не думаю, что мне стоит волноваться, что это прогонит из меня весь сон.
– Понимаю. Я заварю нам свежий кофе.
Эбби присела и огляделась вокруг, пока Грейс заваривала кофе.
– Как давно ты здесь?
– Ты имеешь в виду в этом доме или же в Уэллесе?
Эбби улыбнулась.
– Да.
Грейс поставила бутылку и два фужера на стол и села напротив.
– Четыре года. В прошлом году я подала заявку на место в постоянном штате.
– И ты его получила.
– Ага, – она налила им по приличной порции коньяка. – За вкус не ручаюсь.
– Что ж, – Эбби подняла свой фужер. – Тебе придется признать, что это кое-что упрощает.
– Например?
Грейс была заинтригована.
– Ты штатный профессор... это означает, что существует меньше возможностей для конфликта интересов.
– Ты имеешь в виду, потому что ты мой новый босс?
– Технически, я не твой босс. Я босс твоего босса.
– Разве это не одно и то же?
Эбби покачала головой.
– Не совсем.
Грейс покрутила жидкость в бокале.
– Все так запутанно.
– Знаю.
Она посмотрела в удивительные серые глаза Эбби.
– У меня не выходят из головы слова Оскара Уайлда.
– Какие же?
Грейс вздохнула.
– В жизни бывают только две настоящие трагедии: одна – когда не получаешь того, чего хочешь, а вторая – когда получаешь.
– Какая из двух у нас?
– Ты мне скажи.
– Я не уверена, что уже знаю.
Какое-то время они сидели в тишине. Грейс могла слышать, как снежинки бьются в кухонное окно.
– Я думала о том, чтобы разыскать тебя. Много раз, – тихо призналась Эбби.
Грейс поставила свой фужер на стол. Ей на самом деле не стоило больше пить.
– Так почему ты этого не сделала?
Эбби опустила глаза на стол.
– Я была в полном раздрае. В замешательстве. Я сама не знала, чего хотела.
– А сейчас?
– Сейчас? Все еще в раздрае и в замешательстве, – она подняла взгляд на Грейс. – Но, думаю, сейчас я знаю, чего хочу.
Грейс почувствовала, как ее сердце застучало сильней.
– Знаешь?
Эбби кивнула.
– Но все сложно.
Грейс громко рассмеялась.
– Да ты что?
Эбби улыбнулась.
– А ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы разыскать меня?
– Ты шутишь, верно?
Эбби покачала головой.
– Конечно, задумывалась, – она помолчала. – Я почти набирала номер Риццо дюжину раз. Знаешь, никогда раньше я ничего подобного не делала. Это было... удивительно.
– Да. Так и было.
Грейс расстроено махнула рукой.
– Но ты даже ничего не сказала. Не спросила ни номера моего телефона, ни даже фамилии.
Она сделала глоток коньяка. Он обжег ее горло как жидкий огонь. Грейс знала, что утром за это поплатится.
– Не думаю, что смогла бы. Я чувствовала себя такой... уязвимой. Такой незащищенной и неопытной.
– Мне очень жаль.
– Нет, – Эбби положила свою ладонь поверх руки Грейс. – Не смей. Это было чудесно. Ты была чудесной.
Грейс почувствовала, как ее в равной степени охватывают и волнение, и трепет.
Но это было невозможно. Нет никаких шансов, что они смогут продолжить что-то вместе.
Она перевернула руку и их ладони встретились.
– Ты знала, что я здесь работаю?
– Нет, – Эбби сжала ее пальцы. – Понятия не имела. Я была так шокирована, когда увидела тебя. Уверена, как и ты.
– Как ты меня разыскала?
Эбби пожала плечами.
– После ужина с попечителями, на пару минут я осталась одна, так что смогла просмотреть веб-сайт кафедры английской литературы. Как только я обнаружила страничку Грейс Уорнер, я попросила свою ассистентку добыть мне твой домашний адрес. Я сказала ей, что у нас с тобой есть общие друзья, и что я пообещала навестить тебя.
– Вполне правдоподобно.
– Я тоже так подумала.
Они снова погрузились в молчание, продолжая сидеть друг напротив друг друга и держась за руки. Кофе-машина доварила кофе и просигналила, но они обе проигнорировали этот звук. Пальцы Эбби были сильными и такими надежными.
Грейс вспомнила время, когда ей было десять и они с братом валяли дурака на ферме. Они играли на крыше частично заполненного зернохранилища и Грейс поскользнулась и свалилась внутрь.
Когда у брата не получилось ее вытащить, он запаниковал и побежал за отцом, который спустился вниз по приставной лестнице и спас ее. Она помнила, какое облегчение испытала, когда наконец-то вцепилась в него.
Прямо сейчас, ощущение от рук Эбби было таким же – словно надежный спасательный круг, способный вытащить ее на поверхность из трясины.
Она переплела свои пальцы с ее.
– Чего ты хочешь?
– Разве это не очевидно? – ответила Эбби вопросом на вопрос.
Грейс покачала головой.
– Я согласилась на эту работу – именно на работу в Уэллесе – потому что, казалось, это сообщество широких взглядов... такое, которое позволяет и поощряет людей быть теми, кто они есть.
– Так и есть, – согласилась Грейс.
Еще до гражданской войны, Уэллес был одним из пунктов нелегальной переброски беглых рабов из южных штатов в северные. Он также являлся одним из первых колледжей в стране, которые принимали студентов любого цвета кожи и женщин.
Все время, пока она тут преподавала, Грейс не скрывала, что она лесбиянка – и ее ориентация никогда не была проблемой... Возможно, это помогло ей получить место в постоянном штате.
– Так ты приехала сюда, потому что подумала, что здесь будет безопасно поэкспериментировать с другим образом жизни?
– Нет, Грейс, – возразила Эбби. – Я приехала сюда, потому что хотела... наконец-то... обрести свободу быть той, кто я есть.
– И кто ты на самом деле?
Эбби вздохнула.
– Тебе ли не знать ответ на этот вопрос.
– Эбби. Я провела лучшую часть дня и большую часть невероятной ночи с тобой, но едва ли я скажу, что это превращает меня в твоего знатока.
Эбби медленно кивнула. Она начала убирать свою руку, но Грейс ее удержала.
– Не так быстро, – сказал она. – Это не означает, что мне не интересно это узнать.
Выражение лица Эбби уже не было таким печальным.
– Правда?
Грейс кивнула.
Они как-то робко улыбнулись друг другу.
– И? Как мы это провернем? – спросила Грейс.
Эбби встряхнула своей брюнетистой головой.
– Не имею ни малейшего чертового понятия. Я надеялась у тебя есть какие-нибудь идеи.
– О, – Грейс окинула ее взглядом с головы до пят. – Есть тут у меня несколько отличных идей.
Эбби улыбнулась.
– Я не про эти идеи. Хотя... – она притянула Грейс к себе ближе, нос к носу. – Это совершенно определенно сможет как-то сгладить нашу... неловкую ситуацию.
– Ты думаешь?
– Я знаю.
Эбби ее поцеловала. Это был всего лишь быстрый, легкий поцелуй, но Грейс могла почувствовать, как пальцы на ее ногах свело судорогой от удовольствия.
– Все еще метет, – сказала она, когда к ней вернулся голос.
– Метет.
– И у нас есть целый кофейник с кофе.
– Есть.
– Мы – две необычайно умных женщины, верно? – спросила Грейс.
Эбби обдумала эту мысль.
– Я бы тоже так сказала. На нас двоих, вероятно, приходится миллион лет аспирантуры.
– А в моем случае эта сумма удваивается за счет неоплаченных студенческих займов.
Эбби отстранилась и посмотрела на нее, приподняв бровь.
– Может, мне нужно заново обдумать эту мысль.
– Неа, – Грейс притянула к себе Эбби снова. – Крайний срок записи на курс или отказа от него уже истек, сестра. Ты застряла на этом маленьком семинаре до победного конца.
– В самом деле? – по голосу Эбби казалось, что она была не особо встревожена этим заявлением. – И как я пойму, что мы закончили?
– О, это не сложно. – Грейс обхватила ее лицо обеими ладонями. – Просто услышишь девятичасовую псину.
– Девятичасовую псину?
– Не волнуйся. Скоро поймешь.
Грейс снова ее поцеловала.
На соседском заднем дворе Грендель наконец-то завершила бдения и скрылась в убежище своей будки. Скоро наступит утро, а вместе с ним может появиться множество непредвиденных опасностей. А пока она может оставить на время пост и спокойно отдохнуть, пока округа будет наполняться спокойствием и тишиной, которой аккомпанирует нежданный снег.
