Текст книги "Морита — повелительница драконов"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Осторожность нравится мне куда больше неразумной ловкости, – продолжала распекать его Морита. Она почти вырвала бак у него из рук. – А ну-ка, слезай. В наказание за свою беспечность ты останешься здесь, пока камни не остынут. Проверь, нет ли где тут не замеченной мною Нити. Вон там внизу, видишь, растет мох. В него могло что-нибудь попасть. Ты умеешь пользоваться огнеметом? Хорошо. Того, что осталось у меня в баке, тебе должно хватить. И если хоть что-то здесь шевельнется – не геройствуй, пусть твой дракон немедленно зовет на помощь! Что бы это ни было! Понятно? Просидеть часок-другой на ветру, на медленно остывающем гребне – это должно несколько охладить пыл юного наездника к рискованным посадкам. Сколько Наставник ни предупреждал учеников, сколько с ними не разговаривал сам Предводитель Вейра, все равно порой ученики исчезали без следа, и драконы грустили о своих исчезнувших товарищах. И все – следствие шалости и небрежности. Глупые потери. Глупое разбазаривание и без того не слишком больших ресурсов Вейра.

Морита вновь уселась на спине Орлиты, краем глаза заметив, что ученик с несчастным выражением лица принялся за осмотр, стараясь при этом держаться поближе к своему не менее несчастному дракону.

– Кадит зовет, – сообщила Орлита.

– Значит, приближается конец Падения! – Морита пристегнула ремни вот смеху-то будет, если она после столь страстного призыва к осторожности свалится со спины своей королевы при взлете!

– Б'лерион! – Орлита всегда отличалась хорошим зрением.

Улыбнувшись, Морита дала команду на взлет. Потом велела уйти в Промежуток, чтобы как можно быстрее соединиться с остальными крыльями. В бесконечном холоде и черноте она думала о том, как сложились отношения Б'лериона и Оклины.

И вот они над западными склонами хребта Набол, где густым дождем сыплется с небес Нити. Последнее усилие! Еще немного…

– Падение закончилось, – объявила Орлита.

Морита устало откинулась, дуло огнемета – непомерная тяжесть для ее утомленных рук. Какое это облегчение – сидеть и ни о чем не думать. И не надо смотреть во все стороны сразу, не надо постоянно оценивать расстояние, угол падения и дальность огня.

– Пострадавшие?

– Тридцать три, в основном легкие ранения. Два сильно порванных крыла. Четверо всадников с поломанными ребрами и трое с вывихнутыми лопатками.

– Ребра и лопатки! Это небрежность в полете! – и все равно Морита испытывала облегчение.

Вот только два крыла… Она буквально ненавидела чинить крылья…

Зато возможности попрактиковаться у нее было сколько угодно. Увы…

– Б'лерион нас приветствует. Бронзовый Набет летал отлично.

Бронзовый дракон из Вейра Плоскогорье поравнялся с Орлитой, и королева кокетливо изогнула длинную шею. Б'лерион приветственно помахал Морите рукой.

– Спроси, как ему понравилось на Собрании, – попросила Морита. Все, что угодно лучше мыслей о лечении порванных крыльев. – Говорит, что очень понравилось, – сообщила Орлита, и добавила: – Кадит передает, что нам надо скорее возвращаться в Вейр.

– Спроси сперва у Б'лериона, что он слышал об эпидемии?

– Только то, что она началась… Кадит говорит, что Дилент здорово пострадал.

Морита помахала на прощание Б'лериону в глубине души сожалея, что Ш'гал и Кадит считают Б'лериона и Набета своими соперниками. Впрочем, может они имели на то основания. Орлита всегда была неравнодушна к Набету, а Морита полагала, что провести время после Прохождения с Б'лерионом – куда более веселое занятие, чем, например, с Ш'галом.

– Возвращаемся в Вейр.

Всего один миг пробирающего до мозга костей холода, и они уже над Чашей. Жалобные крики раненых драконов эхом отдавались в огромном амфитеатре.

– Покажи-ка мне Дилента, – попросила Морита, когда Орлита уже готовилась к посадке.

– У него ожог главной перепонки, – сочувственно сообщила королева. Я постараюсь его успокоить! – и она заложила крутой вираж над самой головой корчащегося от боли Дилента.

Несколько всадников пытались помазать поврежденное крыло мазью из обезболивающей травы, но им никак не удавалось это сделать. Дракон и правда был ужасно изранен. Ведущий край его крыла, от локтя до пальцевого сустава, принял на себя основной удар Нитей. Похоже, пострадала и мембрана, идущая от сустава к туловищу. Пятна ожогов красовались и на заднем крае крыла, но кости, похоже, остались целы. Это вселяло надежду – не часто дракону со сломанным крылом удавалось вновь подняться в воздух. И тем не менее ранение Дилента было очень и очень опасным: на заживающей мембране могли образоваться рубцы, из-за которых элерон крыла станет не таким чувствительным и подвижным. А значит, дракону труднее станет удерживать равновесие в полете. Но прежде, чем беспокоиться о рубцах, следовало выяснить, достаточно ли осталось неповрежденной ткани мембраны, чтобы вообще сохранить крыло. Дилент был еще молод, он наверняка сумеет регенерировать поврежденные ткани, но поднимется в воздух он еще очень и очень не скоро. Если вообще поднимется.

– Орлита, успокой его, – велела она королеве, как только они приземлились.

Действительно, прежде всего Дилента следовало успокоить – а то сейчас его наездник Ф'дерил тщетно пытался удержать голубого на месте. Орлита встретилась взглядом с наполненными болью глазами раненого дракона, и его крики и стоны внезапно смолкли.

– Добрая половина шума – из-за шока, – пояснила она Ф'дерилу, – сейчас поглядим, что можно сделать…

– Крыло очень сильно повреждено, – пробормотала у нее над ухом Нессо, – от мембраны остались одни клочья. Вряд ли он когда-нибудь сможет летать…

– Да не каркай ты! – раздраженно бросила Морита – и чего Нессо вечно лезет с подобными комментариями… особенно когда ты сама боишься именно этого. – Принеси-ка мне лучше мягкой ткани и самые тонкие стебли тростника, какие только найдешь. Где Деклан и Майлон?

– Деклан с Л'раешем. У Сорта обожжен конец крыла. Майлон тоже занят.

У нас даже нет лекаря для раненых всадников. И надо же было Берчару заболеть именно сейчас!

– Ничего не поделаешь. Скоро вернется Хаура, она и окажет наездникам первую помощь – усилием воли Морита взяла себя в руки. Что толку раздражаться? – Ты только принеси мне тростник и ткань. Да, и еще пусть установят мой стол вот тут, под крыльцом. И не забудь прислать масло, мою корзинку с иглами и катушку прокипяченных ниток.

Нессо бегом отправилась выполнять поручения, а Морита вернулась к осмотру поврежденного крыла. Да уж, от мембраны между локтевым суставом и пальцевыми костями поистине остались одни клочья. Но каждый кусочек может пойти в дело. Стенания Дилента несколько поутихли, но теперь им на смену пришли причитания его наездника.

– Мне с самого начала казалось, что тут что-то не так! Мне сразу стало не по себе! Я думал, что мы летим не достаточно точно! – Ф'дерил винил во всем самого себя. – Мне следовало оставаться в Промежутке еще дольше! Ну хоть чуть-чуть! Ты же не мог ничего поделать! Я не оставил тебе ни малейшей возможности увернуться. Ты не виноват, Дилент! Это моя ошибка!..

– Ф'дерил! – резко повернулась к нему Морита. – Возьми себя в руки!

Твои причитания беспокоят Дилента ничуть не меньше, чем… – Морита замолчала на полуслове, увидев на теле наездника ожоги – следы прикосновения Нитей. – Тебе что, до сих пор никто не оказал первой помощи? – Я заставил его выпить немного вина, – ответил А'дан, сосед Ф'дерила по вейру. – Я приготовил повязки с болеутоляющей травой.

– Ну так наложи их! – Морита сердито огляделась. – Ну, куда подевалась эта Нессо?! Почему сегодня никто ничего не может нормально организовать?!

– Как дела Дилента? – спросил А'дан, быстро и умело снимая с Ф'дерила прожженную куртку.

– Достаточно плохо, – честно ответила Морита, наблюдая как наездник накладывает повязки на многочисленные места ожогов. Готовый помочь всадник – это все-таки лучше, чем ничего, и уж всяко полезнее, чем неисправимо пессимистичная Нессо. А, вот и она!

– Ах, как же долго оно будет заживать, – стонала экономка, указывая двум ученикам, куда поставить стол. – Да и заживет ли вообще… – бросив один-единственный взгляд на выражение лица Мориты, Нессо поспешно ретировалась.

Глубоко вздохнув, Морита потянулась за маслом. Смазывая им руки (чтобы обезболивающий состав не попал на ее собственную кожу), она объясняла А'дану и ученикам, что им придется сейчас делать.

– Ты, Д'лтан, – она обратилась к одному из учеников покрупнее, – отрежь-ка мне кусок ткани такой же длины, как ведущий край крыла Дилента. Ты, А'дан, вымой руки этим маслом, обсуши их, а потом сделай это еще раз. На третий раз, помыв руки, только стряхни их. Ни вытираться, ни сушиться не надо. Нам придется периодически смазывать руки маслом, иначе мы рискуем надолго потерять чувствительность в пальцах. Теперь ты, М'барак, – она указала на второго ученика. – Вдевай в иголки из вот этой корзинки нитки примерно вот такой длины… Ты же, Б'греал, – Морита повернулась к третьему ученику, как раз в этот момент подтащившему большой котел с горячей водой, – будешь подавать мне стебли тростника, как только я об этом попрошу, но прежде всего, как следует вымойте руки.

– Мы постараемся поддержать крыло снизу слоем тонкой материи, – продолжала объяснять Морита. – Мы пришьем ее к несущей кости и растянем от спины Дилента до пальцевых костей. Потом нам придется… Если тебе нехорошо, А'дан, отойди в сторонку, пока мы еще не начали. Потом будет не до того. Диленту и Ф'дерилу будет спокойнее, если ты станешь помогать мне. И старайся не думать об этом как о крыле дракона. Представь себе, что это всего-навсего летнее платье, которое порвалось. А мы хотим его починить. Именно этим мы и собираемся заняться! Починить!

Как следует намаслив руки, Морита взяла у ученика иголку. Хорошо бы А'дан выдержал…

– Орлита?

– Я могу связаться только с его драконом – зеленой Тагратой, – отозвалась Орлита. – Все мои силы уходят на Дилента. К сожалению, в Вейр не вернулась еще ни одна королева, кроме меня.

А'дан, похоже, сумел-таки собраться с силами. Вымыв руки маслом, он решительно повернулся к Морите. Вид у него был, правда, несколько зеленоватый, и он все время судорожно сглатывал.

– Отлично! Тогда начинаем! И помните, мы всего-навсего чиним!

Морита вскочила на крепкий стол и жестом велела А'дану последовать за ней. Вот она сделала первый осторожный стежок, и Дилент с А'даном в унисон вздрогнули. Находящийся под контролем Орлиты, с лап до кончика крыла намазанный обезболивающим составом, дракон просто не мог ощущать никакой боли. Значит, это А'дан представляет себе его возможную реакцию. Наездника следовало отвлечь, и Морита начала разговаривать с ним, подсказывая попутно, когда натянуть материю, а когда ослабить.

– Мы просто прикрепим это снизу, – говорила она. – Подтяни-ка налево… Ведущий край в итоге будет несколько толстоват, но ничего не поделаешь… если нам удастся спасти достаточно мембраны… Вот так! Теперь, А'дан, возьми лопатку с обезболивающей мазью и как следует намажь материю. Мы положим сейчас на нее те куски мембраны, что еще остались. Такое вот большое летнее платье… М'барак, давай новую нитку. Эта связка изрядно потянута, но, к счастью, не порвалась, и все еще связана с локтем. Орлита, пусть он не вертит хвостом! Это мешает мне работать!.. Связка сохранена, и это очень хорошо, – продолжала она, обращаясь к А'дану. Теперь мы соорудим шину для концевого края, Б'греал, давай сюда тростник. Самый длинный. А ткань, как и раньше, послужит основой… Накладываем остатки мембраны. Да, вот так. Ну, Дилент, тебе повезло. Ты у нас еще полетаешь! Осторожненько, эти кусочки вот сюда… так…

С помощью А'дана Морита кусок за куском восстанавливала разорванное крыло. Теперь она яснее ясного представляла себе, как произошло столкновение с Нитями. Вынырни Дилент с Ф'дерилом из Промежутка хоть на мгновение раньше – и обжигающие споры наверняка сбили бы всадника со спины дракона. Надо будет не забыть потом сказать Ф'дерилу, как ему повезло.

Им удалось сохранить больше кусков мембраны, чем Морита смела надеяться. Со временем крыло заживет, хотя новая ткань, срастаясь со старой, образует грубые рубцы – лишь через много сезонов полетов несомый ветром песок сотрет лишнее и вновь сделает крыло гладким и элегантным. А пока придется мириться с не слишком эстетичным видом…

– Главное, Дилент снова будет летать, – утешила ее Орлита. – Ты сделала все, что могла.

– Орлита говорит, что мы неплохо поработали, – с улыбкой сообщила Морита своим помощникам. – Спасибо вам всем! Теперь мы доставим Дилента в наземный вейр и тогда вы наконец-то сможете отдохнуть!

Морита спрыгнула со стола и, наверно, упала бы, не поддержи ее крепкая рука А'дана. Как из под земли, появилась Нессо с вином. Морита оглянулась в поисках Ф'дерила, но голубой всадник лежал на земле в обмороке.

– Он не сможет вам ничем помочь, – мрачно заметила Нессо.

– Это все волнение и раны, – заступился за друга А'дан.

Дилент застонал и потянулся к лежащему ничком наезднику.

– С ним все в порядке, Дилент, – поспешил успокоить дракона А'дан. – Немного устал…

– И здорово переусердствовал с вином, – пробормотал М'барак, помогая зеленому всаднику поднять Ф'дерила на ноги.

– Худшее уже позади, – сказала Морита.

– Да он и не знает, что такое худшее, – пробормотала Нессо у нее за спиной. – Вот Дилент…

С помощью Тиграта А'дана и К'лона с голубым Рогетом, Дилент ковылял в сторону наземного вейра. Морита даже не сразу поняла, что ее смутило. Но потом до нее дошло.

– Что здесь делает К'лон?!

– Он сам вызвался, – буркнула Нессо. – Он заявил, что чувствует себя преотлично, и не может прохлаждаться, когда может помочь Вейру. Все равно, кроме него, никого не было…

– Никого не было?

– Этот приказ Вейр не мог игнорировать, – отвела глаза экономка. – В конце концов, это же чрезвычайное происшествие. Вот они с Ф'нелдрилом и решили, что он должен ответить на барабанное сообщение.

– Слушай, Нессо, о каком сообщении идет речь?

Внезапно Морита поняла значение отведенного в сторону взгляда. Нессо опять преступила свои полномочия как экономки Вейра.

– Форт холд затребовал наездника, чтобы доставить лорда Толокампа из холда Руат. Срочно. В Руате началась болезнь, и в Форт холде тоже. Форт холд не может обойтись без своего лорда во время такого ужасающего бедствия. – Нессо исподтишка поглядывала на Мориту, пытаясь угадать ее реакцию. – Мастер Капайм болен… наверняка, так оно и есть, иначе почему на все сообщения отвечает не но, а мастер Фортин. Кроме того, – Нессо перешла на шепот, – в Исте и Айгене болеют всадники. В Телгаре – настоящая эпидемия. А через два дня на юге Падение. Скажи, кто вылетит против Нитей, если в этих трех Вейрах не останется здоровых наездников?

Морита заставила себя дышать ровно и спокойно.

– Когда пришло это сообщение?

– Их было два, – плача не то от облегчения после признания, не то от раскаяния, сказала Нессо. – Первое – приказывающее отвезти лорда Толокампа в Форт холд. Оно пришло буквально сразу после того, как крылья улетели… Курмир тоже считал, что мы обязаны откликнуться!

– Что вы и сделали! – Бесконечная болтовня Нессо уже начинала раздражать и без того уставшую Мориту. – Я вижу, что вы никак не могли подождать нашего возвращения! Но Урмир, надеюсь, ответил, что мы вылетели на Падение?

– Они и так это знали. Но Ф'нелдрил и К'лон были здесь… нет, вон там, – Нессо непременно хотелось указать, где именно, – и они тоже слышали сообщение. К'лон сразу же заявил, что он может полететь. Он утверждал, и мы все с ним согласились, что раз он уже переболел этой болезнью, то вряд ли заразится ею по новой. Он не хотел подвергать Ф'нелдрила или кого-либо из учеников лишнему риску, – взгляд Нессо умолял об одобрении ее действий. – Мы попытались спросить Берчара, но С'гор никого не пускал в вейр, а сам за него ответить не мог. А мы просто обязаны были откликнуться на просьбу! Во время кризиса место лорда в его холде. Курмир решил, что в такой чрезвычайной ситуации мы должны помочь лорду Толокампу, даже если это означает нарушить приказ Предводителя вейра.

– Не говоря уже о приказе главного мастера лекаря Перна и всеобщем карантине!

– Но сам мастер Капайм находится в Форт холде, – воскликнула Нессо, как будто это все объясняло. – Мне даже страшно представить, что может твориться в Форт холде в отсутствие лорда Толокампа!

Сейчас Мориту куда больше волновало, что происходит в холде Руат. Ну, и конечно, второе сообщение.

– Что там о больных всадниках? Это сообщение что, пришло открытым текстом?

– Ну разумеется, нет! Курмиру пришлось даже залезть в свои записи! Мы ничего не сделали. Мы даже не стали передавать это сообщение дальше – ведь в нем отсутствовал соответствующий код. Но Ф'нелдрил и К'лон сказали, что я должна вам рассказать о нем как можно скорее. Только в Телгаре больны сорок пять наездников! Девять из них очень плохи. В Айгене больны двадцать два, а в Исте – четырнадцать, – казалось, перечисление этих ужасающих цифр доставляет Нессо удовольствие.

Восемьдесят один всадник уже больны? Морите стало страшно. Наездники больны?! Сейчас же Падение! Каждый всадник на счету! С прошлого Падения в Форт Вейре и так не хватало тридцати всадников, а после этого их станет всего тридцать три. Пройдет не меньше Оборота, прежде чем Дилент снова поднимется в воздух. Как это могло случиться? До конца Прохождения осталось всего восемь Оборотов, и тогда всадники, наконец-то, освободятся от смертоносного дождя, который обильно сыплется с небес на головы их драконов, да и их самих. Морита покачала головой, ей следовало прислушаться к словам Ш'гала об эпидемии, а не отмахиваться от правды, как от неуместной шутки. Она же знала, что у мастера Капайма никогда не было привычки торопится с указаниями. Но ведь всадники были крепкими и сильными, их не так-то просто свалить с ног! Почему же они, в своей изоляции от внешнего мира, так легко пали жертвой инфекции, разгулявшейся в переполненных холдах и конюшнях?

Она и сама понимала, что к тому времени, как Ш'гал рассказал ей о случившемся, было уже поздно. Все, что могло свершиться, – свершилось. Даже она сама оказалась замешанной в эту историю – а все потому, что ей хотелось покрасоваться перед Алессаном. Но как же можно было догадаться о той смертельной опасности, которую представлял собой умерший во время скачек скакун? Кто мог об этом знать? Ведь тогда, когда Талпан связал распространение болезни с перевозками сидящей в клетке кошки, они с Алессаном, наверно, наблюдали за скачками.

– Ты ни в чем не виновата, – прозвучал у нее в голове нежный, любящий голос Орлиты. – Ты имела полное право развлекаться на Собрании.

Экономка уже перестала плакать, но глядя, как она заламывает руки, Морита едва удерживалась от гневного окрика.

– Ш'гал уже вернулся?

– Он прилетел и снова улетел: он отправился искать Лери. Он был очень зол.

– Орлита?

– Они сейчас заняты, но с ними все в порядке.

– Нессо, ты рассказала ему о сообщениях?

Бросив на Мориту отчаянный взгляд, экономка покачала головой.

– Он пробыл на земле так недолго… я просто-напросто не успела…

– Понятно, – процедила Морита, и ей и вправду все было понятно.

Нессо не смогла бы заставить себя сообщить Предводителю такие страшные новости, даже если бы в ее распоряжении оказалась целая вечность. Что ж, придется Морите самой рассказать обо всем Ш'галу – разговор, который наверняка приведет к ссоре. И это сегодня, когда у них обоих больше насущных проблем, чем свободных часов. – Как Сорт?

– Ну, с ним все будет в порядке! – Нессо с готовностью переменила тему разговора. – Он сейчас вон там. Я подумала, что ты, наверно, захочешь его осмотреть. Но я все сделала как надо.

– Орлита, пойди погрейся, пока солнце еще не село…

– Ты тоже устала. Когда же ты сама отдохнешь?

– Когда закончу все дела, – ответила Морита, тронутая заботой своей королевы.

Откуда-то сверху раздался жалобный крик голубого дракона. Морита с тревогой подняла взор.

– Его наездник сломал ключицу, – пояснила Нессо. – Порвалась упряжь. Морита вспомнила о другом голубом всаднике:

– Орлита, как там наш голубой ученик? Ну, тот, которого мы оставили на гребне. Он вернулся?

– Да. Нитей не было. Он доложил обо всем Наставнику. Ф'нелдрил хочет поговорить с тобой о том, что ты, мол оставила молодого наездника в потенциально опасной ситуации.

– Этот парнишка рисковал бы куда больше, продолжай он свои акробатические номера, – фыркнула Морита. – Мне тоже будет что сказать Наставнику на эту тему… Пойдем посмотрим, как там Сорт, – вслух добавила она, обращаясь к Нессо.

– Это уже далеко не молодой дракон, – тараторила экономка, стремясь вернуть себе благорасположение Госпожи Вейра, – но мне кажется, у него все заживет.

«Вся беда в том, – думала Морита, – что Нессо слишком мало знает о том, как лечить драконов и слишком много о том, как, по ее мнению, следует управлять Вейром?»

По дороге Морита пришла к мысли, что окажись она сама в Вейре, она бы тоже отправила всадника доставить лорда Толокампа в Форт холд. Что бы там потом Ш'гал ни говорил. Форт холду его лорд нужен куда больше, чем Руату – еще один лишний гость. Интересно, есть ли в Руате больные? И если есть, то как же Алессан позволил Толокампу нарушить карантин?

– Неприятная рана, – заметила Морита, когда Сорт осторожно опустил раненное крыло для ее обозрения.

– Чуть ближе к суставу, – с деланным спокойствием заметил Л'раеш, – и он мог бы лишиться подвижности концевого фрагмента.

– Купание в озере снимет отек, – посоветовала Морита. – Но это завтра, – и она ласково потрепала коричневого по боку.

– Сорт говорит, – после паузы сказал Л'раеш, – что поплавать будет очень даже неплохо. Он расстелет крыло по воде, и тогда оно перестанет болеть…

– Сколько всадников пострадало? – спросила Морита у Нессо, когда они шли к лазарету: если более восьмидесяти человек заболело, придется, вероятно, высылать подмогу другим Вейрам.

– Больше, чем следовало бы, – ответила Нессо к которой уже успела вернуться ее обычная язвительность.

Экономка ни на шаг не отходила от Мориты, когда та совершала свой обычный обход. Большинство раненных спали, приняв дозу сока феллиса, и Морита не стала долго задерживаться. Но вот от Нессо ей избавиться так и не удалось.

– Знаешь, Морита, тебе сейчас просто необходимо как следует подкрепиться моей превосходной похлебкой…

Морите вовсе не хотелось есть. Но она знала, что ей и впрямь следует покушать. Не споря, она направилась в Нижнюю Пещеру и терпеливо дождалась, пока Нессо наполнит ее тарелку. Она уже начинала терять терпение от без устали хлопотавшей вокруг нее экономки, когда прибежал один из воспитанников с известием, что Нессо нужна Теллани «прямо сейчас!!!».

– У нее, наверно, начались роды, – обреченно закатила глаза к потолку Нессо. – Схватки начались как раз в начале Падения. Мы, наверно, так никогда и не узнаем, кто же отец ее ребенка.

– Ладно, разберемся. Пожелай Теллани от меня успеха.

Про себя Морита от души поблагодарила Теллани за столь удачный выбор момента для родов. Мало того, что теперь ей самой, наконец-то удастся отдохнуть от говорливой экономки, но и вообще, рождение ребенка после Падения считалось благоприятной приметой. Мальчик, пусть и неизвестно от кого, порадует всадников. Она, конечно, поговорит с Теллани – надо же как-то следить за своими любовниками. Не такая уж это трудная задача даже для такой любвеобильной женщины, как Теллани. Вейрам приходится очень тщательно следить за наследственностью – иначе может начаться вырождение. Возможно, будет разумнее отдать детей Теллани на воспитание в другие Вейры.

Куда приятнее думать о рождении малыша, чем ломать голову над неразрешимыми проблемами типа больных наездников в трех Вейрах, главного мастера лекаря, не подписывающего сообщений, наездника и арфиста, нарушивших приказ Предводителя Вейра, дракона с обожженным крылом, который вряд ли в этот Оборот сможет подняться в воздух, или больного лекаря, который в любую минуту может умереть.

– Малта сообщает, что Берчар очень слаб. С'гор весьма обеспокоен его самочувствием, – прошелестел у нее в голове голос Орлиты. – Мы решили, что у женщины родится мальчик, – продолжила королева.

Орлита крайне редко использовала множественное число, и сейчас она явно под «мы» имела в виду других драконов. Морита не могла придти в себя от изумления.

– Спасибо, любовь моя! – Морита закрыла лицо руками, чтобы никто в зале не увидел навернувшихся ей на глаза слез благодарности своей королеве, так тактично и добро старавшейся порадовать наездницу и отвлечь ее от мрачных мыслей.

– Морита?

Морита растеряно подняла глаза. Перед ней стояли Курмир, К'лон и Ф'нелдрил.

– Это я настоял, чтобы мы доставили лорда Толокампа в Форт холд, – твердо заявил К'лон. Его глаза горели. – Ты можешь сказать, что я ничего не знал о приказе Ш'гала. Когда он объявил о карантине, мы с Рогетом крепко спали в нижнем вейре, – и наездник нагло подмигнул Морите.

Этого старого, выросшего в Вейре всадника нисколько не обрадовало, когда молодой Кадит завоевал Орлиту. Его неудовольствие новым Предводителем Вейра не стало меньше от открытого неодобрения Ш'галом его дружбы с А'мурри – зеленым наездником из Айгена.

Морита постаралась сохранить невозмутимое выражение на лице, но судя по ухмылке Курмира, ей это не удалось.

– Ты поступил согласно традиции, – это она могла сказать безбоязненно. – Лорда Форт холда должен был отвезти всадник нашего Вейра. Ты перевез и его семью?

– Нет, хотя я и предложил. Рогет не возражал, но леди Полгара заявила, что ни она, ни ее дочери не хотят нарушать карантин.

Морита встретилась взглядом с Курмиром, и поняла, что арфист, так же как, наверно, и все жители восточной части материка, прекрасно понял, чем именно вызвано нежелание леди Полгары нарушать карантин. Морита могла только посочувствовать Алессану. Вот уж действительно в тяжелое положение он попал! Теперь ему приходилось иметь дело не только со всеми девушками Руата, но и со всеми теми, кто приехал на Собрание с надеждой заполучить столь видного жениха.

– Леди Полгара сказала, что хочет выждать положенные четыре дня.

– Четыре дня, четыре Оборота, – пожал плечами Ф'нелдрил, – они не изменят ни их лиц, ни их шансов охмурить Алессана.

– Скажи, К'лон, ты видел мастера Капайма?

– Нет, Морита, – озабоченно ответил всадник. – Лорд Толокамп потребовал, чтобы я высадил его во дворе перед холдом. Я так и сделал. Как только мы приземлились, лорд Кампен и мастер Фортин и еще какие-то люди, чьих имен я не помню, потащили его на какое-то важное совещание. Меня даже не пустили в Зал – ради моей же безопасности. Так они утверждали. Они не хотели слушать, когда я говорил, что уже переболел этой болезнью и поправился.

Морита ничего не успела сказать ему в ответ: громкий рев дежурного дракона возвестил о возвращении Ш'гала.

– Все в порядке, – поспешила успокоить свою наездницу Орлита. – Кадит говорит, что Падение закончилось вполне благополучно, хотя наземных отрядов было слишком мало. Это, между прочим, его очень рассердило.

Ш'гал ворвался в зал, как ураган. Он несся прямо к Морите с таким грозным видом, что К'лон, Курмир и Ф'нелдрил даже отступили от ее стола. – Кром не выслал наземных отрядов! – кричал Ш'гал, стуча кулаком по столу с такой силой, что посуда посыпалась на пол. – Набол выслал две группы и то лишь после того, как Лери пригрозила оставить их поля без защиты! А ведь ни в Наболе, ни в Кроме нет ни одного больного! Ленивые, глупые, дикие горцы! Они воспользовались этой проклятой эпидемией, чтобы не выполнить взятых на себя обязательств! Мы же, несмотря ни на что, вылетели! Почему же они уклонились от выполнения своего долга?! Я еще поговорю с мастером Капаймом о его сообщениях! Он только сеет панику!..

– Тут пришло еще одно сообщение, – прервала его Морита. – В Айгене, Исте и Телгаре есть больные всадники. Скоро и Вейрам будет не просто справиться со своими обязанностями.

– Пока я Предводитель этого Вейра, – не унимался Ш'гал, – он всегда будет выполнять свой долг! – круто повернувшись, он обратился к сидящим за столами всадникам. – Вы меня хорошо поняли?! Форт Вейр будет выполнять свой долг!

Но тут его пламенную речь прервал душераздирающий вой – звук, страшнее которого Вейр не знал. Это драконы возвещали о гибели одного из их товарищей.

Умер Ч'мон, бронзовый наездник из Айгена, и его дракон Хелинт навсегда ушел в Промежуток. Он был первым. Вскоре в Айгене скончался еще один всадник. А к вечеру еще пятеро умерло в Телгаре. В Форт Вейре воцарился траур.

Взбешенный некомпетентностью местных лекарей, Ш'гал заставил Курмира послать сверхсрочное сообщение в главную мастерскую. Его интересовало, каково состояние дел на континенте, что делается для предотвращения распространения болезни, и какие есть средства лечения. Ответ Фортина не только ничего ему не прояснил, а, наоборот, нарисовал столь мрачную картину, что дальше некуда. Лекарь сообщил, что болезнь приняла уже масштаб пандемии. Процент смертных случаев оставался крайне высок, хотя случались и выздоровления. Вновь подчеркивалось значение изоляции больных. В качестве лечения предлагалось: умеренное применение аконита для регуляции сердечной деятельности, сок феллиса от головной боли, комфрей, туссилаго или какие-либо другие местные средства от кашля. На запрос о мастере Капайме Фортин вообще не ответил. Просто подтвердил получение сообщения, и все.

– Кто-нибудь знает, – во весь голос вопрошал Ш'гал, узнав эти нерадостные новости, – чем лечился К'лон? – он испытующе глядел на голубого всадника, – и чем там лечится Берчар? – Ш'гал перевел взор на Мориту.

– С'гор говорит, что лечение проходит именно так, как и советует мастер Фортин, – ответила Морита. – И К'лон поправился.

– А Ч'мон умер!

Ш'гал сказал это так, словно во всем случившемся виновата именно Госпожа Форт Вейра, и никто иной.

– Болезнь уже проникла в наш Вейр, – спокойно ответила Морита, черпая силы из источника благоразумия, имя которому было Орлита, – сейчас все равно уже ничего не изменишь! Никто же не заставлял нас лететь на Собрания, правда? – ее шутливый тон даже заставил кое-кого из всадников улыбнуться. – И большинство из нас получили удовольствие.

– И посмотри, что из этого вышло! – Бессильная ярость буквально душила Ш'гала.

– Успокойся. Время невозможно повернуть вспять. К'лон пережил болезнь, как все мы пережили сегодняшнее Падение, как пережили все Падения за последние сорок три Оборота, как пережили все катастрофы, выпадавшие на нашу долю. Раз уж мы выжили на этой планете, значит, выживание у нас в крови.