Текст книги "Лучше, чем в мечтах"
Автор книги: Энн Лоуренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Ничего не поделаешь, ситуация выдалась не из легких. – Кэсс встала и, сложив красные подушечки на стул рядом с кроватью, откинула тигровое покрывало. Боже! Впрочем, чего еще можно было ожидать: простыни оказались ярко-розового цвета!
Они встретились взглядами и расхохотались. Кэсс, видимо, совершенно успокоившись, залезла в постель.
– Не знаю, заметили вы или нет, но в ванной стоят два флакона туалетной воды – «Душистый зной» и «Рык тигра». Когда вы в следующий раз увидите Александра Доу, посоветуйте ему быть более внимательным к тому, что выпускают его конкуренты.
– И какой же больше понравился вам?
– Конечно, «Душистый зной».
Бен воздержался от признания, что этот запах, пусть и слишком навязчивый, грозит нарушить его эмоциональное равновесие; он выключил свет в ванной и, стараясь не смотреть на Кэсс, сел на противоположной стороне кровати к ней спиной.
– Вы завели будильник? – спросил он и удивился, что его голос прозвучал вполне обыденно.
– Да, на четыре часа.
– Отлично.
– Сейчас около семи, а это означает, что мы можем проспать девять часов без перерыва.
– Если сразу же заснем. Вы перевели часы на час назад?
– Да, сэр. Еще один лишний часок!
Бен уставился на спящего в коробке щенка. Кэсс между тем выключила лампу и повернулась спиной к нему.
– Как щенок, в порядке? – уже сонным голосом спросила она. Этот голос показался Бену таким сексуальным, что он чуть было опять не выскочил за дверь.
– Доктор Мерфи сказал, что он будет много спать, но я все приготовил на случай, если этот зверь проснется.
– Вам когда-нибудь приходилось иметь дело со щенком?
– Только в детстве. Но у меня никогда не было такого маленького.
– А Фейт? Как вы думаете, она примет его?
– Понятия не имею.
Бен бросил взгляд на лампу под ярко-розовым абажуром, затем, прежде чем погасить ее, оглядел комнату. Все вещи были аккуратно разложены, нигде ничего не валялось. По крайней мере в этом они с Кэсс похожи – оба организованны и надежны, так что в семейной жизни проблем не будет.
Почему, черт возьми, его мысли переключаются с одного на другое с такой естественной легкостью? Бен неохотно откинул покрывало и, стараясь строго держаться своей половины кровати – точно так, как Кэсс держалась своей, – лег на спину, вытянувшись в полный рост, после чего погасил лампу.
– Черт! – Только тут он обнаружил, что лежит на самом краю.
Тонкие полоски постоянно мигающего красного света от неоновой вывески пробивались сквозь жалюзи и падали на кровать.
Когда Бен включил свою лампу, Кэсс уже сидела в постели.
– В чем дело? – спросила она.
– Надо немного поправить жалюзи.
Бен встал и потянулся за шнуром.
– Черт, плотнее они уже не закрываются!
Кэсс снова легла и отвернулась – видимо, красные полоски света ей не мешали. Бену ничего не оставалось, как только погасить свет и лечь лицом к ее спине.
Но свет, казалось, проникал сквозь веки и даже сквозь руку, которую он положил на голову.
– Может, повесить одеяло? – предложила Кэсс еще более сонным и сексуальным голосом, чем прежде.
Что, если он потеряет самообладание? Отчего бы не принести из машины книгу? В голову ему приходили и другие мысли, гораздо более опасные.
Что же делать? Он не может оставить ее одну, но и лежать спокойно выше его сил.
Бен перевернулся на спину, так как почувствовал, что чертовы полоски впиваются ему в мозг.
– Почему нам достался именно этот номер? И как долго эта идиотская вывеска будет мигать? Вы заметили, что жалюзи расходятся в совершенно определенном месте, так, чтобы бросать свет на кровать. Я хочу сказать, не специально ли это рассчитано?
– Если вы немного подождете, я схожу за своим калькулятором, и мы все вычислим.
– А как вы думаете, к чему весь этот ярко-розовый цвет?
– Ярко-розовый?
– Да. Вероятно, он считается очень сексуальным? Но это же так банально.
– Мы обсуждаем оформление интерьера или философию жизни, которую вы хотели от меня услышать? Ту самую, что совершенно бесполезна и от которой у меня глаза слипаются?
Бен повернулся к ней лицом. Где же его хваленый самоконтроль? И неужели она не чувствует, что он просто излучает желание? Похоже, она уже засыпает…
Но неожиданно тут пришло избавление: в коробке зашевелился щенок. Бен прислушался. Так и есть – писк превратился в тихое поскуливание.
Вскоре Бен был уже полностью одет и возился со щенком.
Он старался не шуметь, но Кэсс все же проснулась, правда, лишь наполовину.
– Вы уверены, что он просто голоден? Похоже, у него что-то болит.
– Я как раз этим и занимаюсь. Док Мерфи посоветовал сначала попробовать его накормить, и я сейчас развожу теплой водой питание для щенков в колпачке от крема для бритья.
– Какая изобретательность! – Бен почти не слышал ее бормотания. – И какая хозяйственность…
– Если это не поможет, мне придется перейти на детское питание. Мерфи был убежден, что мамаша его вскормила, так что он готов…
– Я тоже слышала, что говорил Мерфи. Надеюсь, соседи не вызовут службу спасения собак…
Бен вынул щенка из коробки и стал его гладить, потом отнес в ванную и уговорил съесть немного каши. Честно говоря, он был страшно рад, что может заняться чем-то полезным. Чем угодно, только чтобы отвлечься от Кэсс, от постели и этих проклятых светящихся красных полосок.
– Куда вы собрались? – Кэсс с трудом оторвала голову от подушки и увидела, что Бен надевает дубленку.
– Спите, мы выйдем на минутку. Если он погуляет, немного подышит свежим воздухом, может, ему полегчает…
Взяв щенка на руки, Бен вышел и тихо прикрыл за собой дверь.
Ну вот, теперь ему есть чем гордиться: он не поддался, а самое главное – Кэсс доверяет ему настолько, что согласилась спать с ним в одной постели. Плохо только, что он сам себе не доверяет.
Ему нужен план. Такой, чтобы заставить Кэсс раскрыть ему душу и поведать свои секреты. Правда, времени у него мало: в два часа у нее самолет, а до этого ее внимание еще шесть часов будет приковано к дороге.
Но он принял решение.
Впервые в жизни он был влюблен. Влюблен в Кэсс Морроу. Только бы ему удалось осуществить свой план, и тогда он завоюет эту скрытную, независимую женщину.
Глава 7
Случилось невероятное: она провела ночь в одной постели с Беном Уайденом и при этом отлично выспалась.
Правда, в первые минуты постель показалась Кэсс не слишком удобной; к тому же она вовсе не была уверена, удалось ли поспать Бену. И все же, когда он разбудил ее, она почувствовала себя отдохнувшей.
Бен Уайден сделал для этого все, что в его силах, и Кэсс была ему за это благодарна.
Из ванной Бен сказал, что со щенком случился казус прямо у него на руках, и поэтому ему надо принять душ и заодно побриться.
Вчера вечером он как ни в чем не бывало расхаживал по номеру в майке и трусах. Чтобы отвлечься от всплывшей в памяти картинки, Кэсс взяла на руки щенка и стала его гладить. При этом она обратила внимание на то, что свет снаружи не горел, а все люди и даже мигающие розовые лампочки исчезли неизвестно куда. Только белый седан одиноко красовался на стоянке. Мотор его уже работал, и в холодном предрассветном воздухе был отчетливо виден дымок из выхлопной трубы.
Кэсс глазам своим не поверила, когда водитель, кивнув своему напарнику, пошел в контору, очевидно для того, чтобы рассчитаться за ночлег, а второй – тот, что вел себя с ними вызывающе и разговаривал, высунувшись в окно, – вернулся в свой номер.
Спустя минуту Кэсс увидела, как он подошел к машине с ящичком в руках.
От волнения у нее перехватило дыхание.
С величайшей осторожностью человек поставил ящичек с вазой на пол позади переднего сиденья, потом закрыл дверцу, запер ее и подергал, чтобы убедиться в надежности замка.
Потом он снова ушел, но, видимо, не заметил, что передняя дверца со стороны водителя осталась открытой.
Сердце Кэсс чуть было не остановилось.
– Бен, – прошипела она и, подскочив к двери ванной, снова позвала: – Бен!
Открыв дверь и придерживая на поясе ярко-розовое махровое полотенце, Бен вытер с лица остатки мыльной пены. Увидев его, Кэсс чуть не забыла, зачем звала его.
– Там те парни, ну бандиты…
– Да, я знаю. Они уезжают?
– Подойдите к окну скорее и посмотрите.
– Послушайте, мне нет до них никакого дела…
– Мы сможем ее выкрасть!
– Ее – что?
Кэсс схватила Бена за руку и потащила к окну, по пути положив щенка в коробку. Седан все еще находился прямо перед их окном: внутри никого, передняя дверца распахнута настежь.
– Он позади переднего сиденья, с этой стороны. Ящик.
– Я не хочу…
– Но почему? «Труба Наполеона» принадлежит вашей бабушке. Эти люди не имеют права! Где же ваш, ваша…
– Кэсс, это не спортивное состязание.
– Ну хорошо, тогда пойду я.
– Черта с два.
Бен оттолкнул ее и, завязав потуже полотенце вокруг пояса, вышел из номера, в то время как Кэсс наблюдала за ним сквозь щель в жалюзи.
В общем-то Бен выглядел вполне обычно, если не считать ярко-розового полотенца и того, как осторожно он ступал по асфальту босыми ногами. Подойдя к машине, он быстро открыл заднюю дверцу, потом в мгновение достал ящик и снова ее закрыл.
После этого, набирая скорость, он побежал обратно. Кэсс предусмотрительно открыла дверь номера, а потом заперла ее.
Поставив ящик рядом с телевизором, Бен плюхнулся на кровать и, ворча что-то себе под нос, стал растирать ступню.
– Черт, ну и холод! Когда дело доходит до этой вазы, моей семейкой как будто овладевает безумие. А теперь еще оказывается, что я тоже не исключение.
Кэсс накинула ему на плечи покрывало и села рядом.
– Но вам удалось ее вернуть, а они об этом и не подозревают.
Пока Бен занимался другой ступней, Кэсс растирала ему спину через покрывало.
– Видите ли, эти люди специально обучены и все время начеку. Возможно, они пока не знают, что ваза у нас, но могут обнаружить пропажу в любую минуту. И пожалуйста, – Бен словно угадал ее намерение, – не подходите к окну. Вы все равно ничего не увидите, а они могут вас заметить и заподозрят неладное. Впрочем, теперь это не имеет значения – ваза у нас, она принадлежит моей бабушке, и пусть им будет хуже.
– Пусть им будет хуже, – повторила Кэсс, обменявшись с Беном понимающим взглядом.
Бен улыбнулся:
– Они проиграли, и я рад, что вам это доставляет удовольствие.
Образ Бена, расхаживающего по номеру в одних трусах, немного поблек. Сейчас он сидит рядом, так близко, что запах его туалетной воды кружит ей голову. Кэсс знала, что под этим тигровым покрывалом и ярко-розовым полотенцем на нем вообще ничего нет.
Костяшками пальцев он погладил Кэсс по щеке.
– Стоило красть «Трубу» только ради того, чтобы увидеть вашу улыбку.
Она смотрела ему в глаза, но улыбка медленно сходила с ее лица. До такого он еще не доходил, но сейчас он делает именно это – ухаживает. А может, это просто дружеский жест? И разве она не этого хотела?
Бен наклонил к ней голову, и его взгляд остановился на ее губах, так что Кэсс вдруг стало жарко.
Куда-то исчезли и пошлая розовая комната, и серое, туманное утро за окном, и даже светло-серые глаза Бена. Кэсс воспринимала только его тело. Она уже его видела – на корте, когда он играл в гандбол, и вчера вечером: большое, сильное тело, со смуглой от загара кожей.
Теперь он здесь, близко, и, что самое невероятное, целует ее.
– Кэсс, Кэсс, – шептал Бен, не отнимая губ от ее рта. – Я так и знал, что ты сладкая, как мед.
Он стал очень нежно целовать ее губы и щеки, потом шею… Его нежность и настойчивость убаюкивали Кэсс. Он обвил ее руками и увлек в свои объятия. Да, этот мужчина знал, что делает. Она не сопротивлялась. Его широкая грудь, покрытая темными волосами, выглядела точно такой, какой она себе ее представляла.
Бен снова поцеловал ее, поцеловал так, словно она была сокровищем или словно они были вместе уже много лет.
Кэсс еще никогда не испытывала такого блаженства, какое доставляли ей его бережные, неспешные поцелуи. Покрывало соскользнуло с плеч Бена, и тогда он медленно опустил ее на ярко-розовые простыни. Он все еще медлил, будто наслаждаясь ею.
Когда его поцелуи стали более горячими и он запустил пальцы ей в волосы, Кэсс поняла, что Бен все про нее знает, знает, как она жаждет любви. Уверенно и спокойно он подвел ее к тому краю, когда она уже не могла сопротивляться.
Ее снова охватило такое чувство, будто они вместе и одни – одни в целом свете, где-то вдали от остального мира. Как же ей хотелось, чтобы это было правдой, чтобы они принадлежали друг другу, стали единым целым! Кэсс была уверена, что он правильно истолковывает идущие от нее сигналы: стоны и тихие всхлипывания. Чувства переполняли ее, и она плыла куда-то на волнах его потрясающего мужского запаха и глубоких поцелуев.
– Давай не будем торопиться… даже если нам потребуется весь день и вся ночь.
Весь день и вся ночь. Он говорит так, будто они вместе целую вечность и принадлежат друг другу.
Ей очень не хотелось прислушиваться, но другая Кэсс – или ее внутренний голос – вдруг запротестовала. Принадлежат друг другу? Вот она – ловушка! Кэсс познакомилась с Беном Уайденом меньше недели назад, и он еще не до конца пришел в себя после разрыва со своей невестой, а она через восемь часов улетит обратно в Майами…
Удивительно, но Бен, кажется, понял, что творится в ее душе, и снова ее поцеловал. Его язык делал дразнящие движения, но Кэсс ничего не почувствовала. Совсем ничего.
– Я не вступаю в близкие отношения с незнакомыми мужчинами, – услышала она свой голос.
Он приподнялся и посмотрел на нее затуманенным взором.
– Но, Кэсс, вы же знаете меня. Вопрос в том, разрешите ли вы мне узнать вас?
Она продолжала молчать, и Бен уступил. Он стал медленно подниматься, и розовое полотенце начало с него сползать. Но вместо того чтобы придержать его рукой, Бен дал полотенцу упасть. Улыбаясь Кэсс, он, прежде чем встать, немного помедлил, позволив ей полюбоваться тем, от чего она отказалась.
– Вообще-то мне кажется, что это непростительная расточительность, хотя… – Он пожал плечами, все с той же вызывающе мужской улыбкой на губах, и скрылся в ванной, тихо прикрыв за собой дверь.
Да, он знал, насколько близко она подошла к краю. Ему удалось довести ее до этой точки при помощи самых что ни на есть обыкновенных приемов. Однако и его вожделение было не меньшим: великолепное тело Бена наглядно это продемонстрировало.
Бен покинул номер в полной уверенности, что ему предстоит нелегкая работа. Кэсс стояла возле правой задней двери лимузина. Она надела темные очки, поскольку сквозь тучи пробивались первые лучи утреннего солнца. Вернее будет сказать, солнце служило лишь предлогом для того, чтобы нацепить эти очки. Похоже, Кэсс решила возобновить чисто деловые отношения.
Бена, однако, это не отпугнуло – он чувствовал, что влюбляется в эту женщину, и у него был план, как завоевать ее. Все, кто имел с ним дело, знали, что он всегда добивается своего.
Подойдя к лимузину с ящиком в руках, Бен улыбаясь заявил:
– Я сяду впереди.
– Но я положила коробку со щенком на заднее сиденье, – возразила Кэсс.
– Значит, я ее возьму и поставлю у себя в ногах.
Кэсс не двинулась с места. Она упорно стояла у задней двери и наблюдала, как Бен, пристроив в багажнике ящик с вазой, сам открыл заднюю дверь лимузина.
– Знаю, вы хотите, чтобы все снова было как прежде: я – клиент, вы – водитель, но… после того, что произошло там, в номере, это невозможно.
При столь явном намеке на то, что они чуть было не занялись любовью, Кэсс покраснела, но все равно осталась стоять у двери. Бен взял коробку со щенком и, словно не замечая темных очков, улыбнулся своему молчаливому оппоненту.
– Стало быть, я все еще ваш клиент, не так ли? Ваш, так сказать, босс…
Не говоря ни слова, Кэсс обогнула лимузин и села на место водителя. Бен поставил коробку под приборную доску и сел рядом. Даже зная, что Кэсс рассердится, он все же не удержался от широкой, во весь рот, улыбки.
Машина сорвалась с места.
– Знаете, во всем виноват «Розовый дворец», – сказал Бен и добавил: – Все эти тигровые покрывала и красные подушечки.
Бен понимал, что с его стороны исходит слишком большое давление на нее, но он был счастлив и полон надежд. Он мечтал именно о такой женщине, как Кэсс, с ее пьянящим хрипловатым голосом и золотистыми волосами. Она такая милая, добрая, сексуальная, пылкая. Вчера он был несколько обескуражен, но сегодня непременно сохранит спокойствие и терпение, ведь у него есть план. Он просто будет с ней разговаривать – разговаривать, если потребуется, всю дорогу до Сент-Луиса. Он всегда умел проявлять настойчивость в нужный момент, поэтому был уверен в успехе, несмотря на ее темные очки и упорное молчание. Правда, ему не хватило времени, чтобы разработать свой план более детально. Может случиться так, что Кэсс успеет на самолет и вернется в Майами, а там у нее будет возможность поразмыслить. И все же он постарается убедить ее стать частью его жизни.
– Так где находится эта закусочная, о которой вам сказали в конторе, когда вы возвращали фен?
– На перекрестке 39-го и 24-го через двадцать минут, – коротко сообщила Кэсс.
– Сначала мы позавтракаем, а потом нам предстоят несколько часов дороги до Сент-Луиса. – Бен посмотрел на часы: – Сейчас шесть утра, среда. Времени остается в обрез, но я думаю, мы успеем.
Молчание было ему ответом.
– Красивый пейзаж, правда?
Кэсс продолжала смотреть вперед на дорогу.
– Напоминает штат Миссури, особенно окрестности моего поместья. Леса, поля, ручьи… – Да, работенка не из легких, но он справится. – Признаюсь, я так голоден, что смог бы съесть медведя. Если уж в штате Кентукки мне не подадут медвежатины, то где ж еще? Мы ведь в Кентукки, не правда ли?
– Пока мы еще в Теннесси, но почти у самой границы штата. Почему вы не разбудили меня в четыре, как планировалось? Сейчас не было бы такой спешки…
– Вы так сладко спали, что мне стало жаль вас будить.
Зачем только он это сказал? Кэсс вдруг стало не по себе, когда она подумала, что Бен смотрел на нее спящую.
Слава Богу, он хоть перестал вспоминать о «Розовом дворце».
– Вы больше не видели людей графини?
Опять молчание.
– Сегодня утром мы должны были выглядеть близнецами. – Бен имел в виду белье, купленное в «Вестерне», дубленки, джинсовые рубашки и брюки. – У нас все одинаковое, кроме, конечно, самых прикольных вещей – моих сапог и стетсона. Зря вы не купили…
Она и это замечание пропустила мимо ушей.
– Хорошо, Кэсс, вы говорите, что не знаете меня и поэтому не собираетесь… ну, в общем, вы понимаете. Тогда давайте познакомимся поближе. Задавайте мне любые вопросы.
На сей раз Кэсс повернулась-таки к нему, но ее очки говорили сами за себя. Однако Бена это ничуть не смутило.
– На этой ободряющей ноте я и начну, например, с вопросов о философии жизни. Вопрос номер один. Полагаю, вы верите в любовь с первого взгляда? Я не верил до того момента, как увидел вас в аэропорту Майами. Впрочем, нет, это не то. Я вижу, как порозовели ваши прелестные щечки, поэтому оставим этот вопрос на потом, тем более что впереди показалась закусочная. Но предупреждаю вас, когда мы вернемся в машину, вы должны быть готовы ответить мне, интересно вам меня слушать или нет, потому что я собираюсь рассказать вам о себе все.
– Пойду разогрею машину, чтобы щенок не замерз. – Кэсс отодвинула от себя тарелку с овсянкой.
Сидя напротив нее, Бен замер с вилкой в руке.
– Но вы же почти ничего не съели! Я уверен, что щенку в машине вполне уютно. Мы завтракаем не так уж и долго, и, хотя здесь не подают медвежатины, еда достаточно вкусная, а я страшно хочу есть.
Бен естественно намекал на то, что аппетит в нем пробудила Кэсс там, в мотеле, когда он целовал ее с жадностью человека, умирающего от голода. На самом деле это она умирает от любви, и он этим пользуется, подумала Кэсс.
Впрочем, сейчас не время для фантазий. Бежать – вот что надо делать.
Ей вдруг вспомнились слова доктора Мерфи: «У собак, как и у людей, должно быть место, куда они всегда могут вернуться».
– Эй, с вами все в порядке?
Она услышала его тихий голос, почувствовала на своей руке его ладонь и быстро отдернула руку.
– Да. Просто нам пора ехать.
Ей самой было противно собственное поведение, но сейчас самое важное – противостоять Бену Уайдену. Больше всего Кэсс раздражало это коварное чувство, будто они вместе, когда она так старалась вернуть их отношения в прежнее деловое русло.
Все же ей стоит обходиться с ним поласковее. Бен всю дорогу проявлял заботу о ней, так что ей следовало бы быть с ним по крайней мере вежливой, даже если ее все время сбивают с правильного пути его потрясающее обаяние, его чудесная улыбка, его многозначительные намеки.
Черт возьми, он даже со щенком умеет обращаться, а она совершенно не знает, что с ним делать, – еще одно доказательство того, что они совершенно разные.
Будто прочитав ее мысли, Бен спросил:
– Как, вы считаете, я должен его назвать?
– Вы имеете в виду щенка? – Кэсс посмотрела на Бена в недоумении. – Но… мне казалось вы собираетесь отдать его племянникам…
– Видите ли, я все думаю о том, что сказал доктор Мерфи. Если серьезно, у каждого действительно должно быть место, куда он может вернуться. Я ловлю себя на том, что уже неделю или около того у меня из головы не выходит мое поместье Саммер-Хилл, которое мне оставил мой дед. Он знал, что поместье мне нравится, вот только ездить оттуда в Сент-Луис, где у меня дела, довольно тяжело. И все-таки я даже не представлял себе, что буду так по нему скучать. Дом заперт, вся мебель покрыта от пыли чехлами. Я наведываюсь туда всего пару раз в году, просто чтобы проверить, все ли в порядке. Думаю, док Мерфи напомнил мне о том, что я всегда знал. Саммер-Хилл – это моя жизнь, и мое место там.
Кэсс пришла в отчаяние от рассказа Бена. Скорее бы уж он закончил завтрак и они уехали!
– Ну так как же? – настаивал Бен, заглядывая ей в глаза. – Как мне назвать щенка? Док? Или Оз?
Кэсс даже не улыбнулась в ответ.
– Нет. Лучше я назову его Мерфи. Не хочу забывать старого чудака.
Отодвинув тарелку, Бен утвердительно кивнул официантке, предложившей налить ему еще кофе.
Кэсс от кофе отказалась, и когда официантка удалилась, они снова остались наедине, хотя в закусочной было полно народу.
– Как вам Мерфи? Неплохо, да?
Кэсс сделала над собой усилие:
– Я ничего не знаю о собаках, о том, как ухаживать за ними, а вы как будто всю жизнь только этим и занимались.
– Возможно, я чувствую себя более уверенно, потому что у меня есть племянники. Фейт всегда настаивала на том, чтобы я с ними занимался, даже когда они были совсем маленькими, и я, признаться, был этому рад. Общение с ними помогло мне понять смысл жизни, а это, в свою очередь, привело меня сегодня к пониманию того, что мне необходим свой дом, семья, дети. Док Мерфи выразил это предельно ясно: место, куда и собаки, и люди могут всегда вернуться.
У Кэсс заныло сердце. Но нет, она ни за что не позволит Бену даже догадаться о том, как ей сейчас больно.
– Значит, Мерфи – самое подходящее имя.
– Постараюсь почаще наведываться в Саммер-Хилл. Надо будет дать щенку возможность побегать и поиграть с мальчиками. Фейт и ее муж Дэвид привязались к поместью, и им там прекрасно живется.
Кэсс не знала, что на это ответить.
– Итак, – сказал Бен, заполняя паузу и по глотку отпивая кофе, несмотря на мрачные взгляды Кэсс, – что это за мечты, за которыми вы гоняетесь?
– Зачем вам? – Кэсс сдвинула брови. – Такому человеку, как вы, у которого есть все, нет нужды мечтать.
– Не скажите, я мечтаю об очень многом. Мечтаю о компаниях, которые не только приносят доход, но и выпускают качественную продукцию, помогают своим служащим не только удовлетворять насущные потребности, но и осуществлять свои мечты. Я люблю своего деда и все еще верю в честные сделки, но… Сегодня во мне проснулась давняя мечта, сугубо личная, о которой я почти забыл, и я собираюсь ее осуществить, приложить к этому все силы. Уверяю вас, я всегда добиваюсь своего.
На Кэсс так подействовало заявление Бена, что она вскочила из-за стола. Ведь это ее он имел в виду, говоря о…
– Я подожду вас в машине! – Она повернулась и тут же увидела двоих мужчин, направлявшихся к их столику: те самые агенты графини улыбались им с таким видом, словно встретили старых друзей.
– Доброе утро, рады снова вас видеть.
Бен встал, но теплый взгляд, изначально предназначавшийся для Кэсс, стал холодным и презрительным.
– Не могу сказать, что испытываю такую же радость при виде вас, но все же я не удивлен. Что еще ожидать от парней, которые разыгрывают из себя цирковых клоунов?
– Приятно, что вас не покинуло чувство юмора, мистер Уайден. Меня зовут Боб Селлерс, а это мой напарник Боб Уайткасл. – Он слегка поклонился Кэсс: – Мисс Морроу!
Кэсс неохотно кивнула в ответ, а Бену пришлось пожать им руки.
– Можно с вами побеседовать? – осведомился Боб Селлерс.
– Нет, мы уже уезжаем.
– Мы задержим вас всего на пару минут, мистер Уайден.
– Видите ли, я знаю наперед, что вы хотите сказать, но мне это неинтересно. Вся эта история мне осточертела, а если графиня и моя бабушка хотят вместе заниматься делом, они должны поступать так, как поступают все, – просто снять телефонную трубку. А нас оставьте в покое. – Бен взял Кэсс под руку, давая понять собеседникам, что разговор окончен. – И запомните, это не погоня, как в каком-нибудь комиксе. Или вы отстанете, или я обращусь в полицию. Это не пустые слова.
Когда Боб Селлерс по своему обыкновению приложил ко лбу два пальца, Кэсс почувствовала, как сжалась рука Бена на ее локте.
Ситуация становилась опасной.
– Прощайте, – бросил Бен, скривив губы в отнюдь не дружеской усмешке.
