Текст книги "Лучше, чем в мечтах"

Автор книги: Энн Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Отчего бы, например, не обсудить нашу философию жизни. Как вам такая тема?

– Не так чтобы очень. Боюсь, я засну.

«Боже, – взмолилась она, – сделай так, чтобы он больше так не улыбался. И пожалуйста, помоги добраться до Сент-Луиса, прежде чем эти наемные бандиты снова начнут приставать к нам на шоссе».

Глава 4

Бен повесил трубку. Ему было даже немного досадно, что Кэсс не слышала его разговора с сестрой.

Да, эта женщина себе на уме.

После того как они позавтракали, Кэсс уговорила его сделать короткую остановку в Дотене и купить плейер и диски. Ей хотелось наслаждаться музыкой и никому не мешать – так она это объяснила.

Чего ей на самом деле не хотелось, так это слушать, как он будет объяснять по телефону своей сестре, почему порвал с Тамарой, и Бен сразу об этом догадался. Стало быть, думал он, загорелая блондинка с золотистыми волосами и потрясающим голосом объявила ему войну.

– Я говорил со своей сестрой. Ее зовут Фейт, – произнес Бен так громко, чтобы Кэсс услышала его, несмотря на наушники.

Кэсс посмотрела на него в зеркало заднего вида, и по ее лицу он понял, что она решила снова быть вежливой.

– Простите?

– Я сказал, что разговаривал со своей сестрой Фейт. Вообще-то она живет в нашем поместье, но сейчас находится в Сент-Луисе.

Кэсс небрежно кивнула.

– Мы решили, – сказал он еще громче, – отложить разговор до моего возвращения и немного повременить с оглаской. А потом разошлем огромные букеты и сделаем нужные телефонные звонки.

Поскольку этого требовала вежливость, Кэсс сняла наушники.

– Странным образом сестра была не столько удивлена, что я порвал с Тамарой, сколько обрадована. Это хороший знак, потому что Фейт – моя единственная родственница. Она на четырнадцать месяцев старше меня, и я доверяю ей больше, чем кому бы то ни было.

Кэсс снова кивнула в знак того, что слушает.

– Фейт не то чтобы не особенно любила Тамару – они слишком мало знали друг друга, и это кажется мне странным, потому что Тамара жила у меня более трех лет. Скорее всего это произошло потому, что мы с Тамарой большую часть времени проводили в городе – у нас в центре была роскошная квартира наверху многоэтажного дома, с бассейном и садом, выходившая окнами на набережную Миссисипи, а Фейт живет далеко за пригородом Сент-Луиса. В начале века наш дед приобрел большое поместье, и у нас там три дома. Дом деда стал моим, дом его сестры перейдет после ее смерти к Фейт. Третий дом построили мои родители – они живут в нем, когда приезжают в гости к Фейт. Вы уже познакомились с моими родителями в Форт-Лодердейле и знаете, что мой отец на пенсии и они с моей матерью почти все время живут на своей яхте.

Бен старался объяснить все быстро и точно, однако по тому, как слегка порозовели щеки Кэсс, он догадался: ей неловко выслушивать столь интимные подробности его жизни. Но ведь он именно этого и добивался: чтобы она узнала его поближе. После того как кончится безумие с вазой, он намеревался позвонить ей… и… ну да, он хотел, чтобы она его узнала получше.

– Итак, Фейт не слишком хорошо знала Тамару. Плюс ко всему Тамара практически круглый год разъезжает по свету со своей матерью. С Таунсендами мы обычно встречали Новый год в Майами и после этого проводили с ними еще неделю, но потом они уехали из своего дома и сейчас живут то у одних друзей, то у других. Зиму они обычно проводят в Аспене, начало лета – в Ньюпорте, а в августе переезжают в Сан-Франциско к моей бабушке. В августе в Сан-Франциско прохладно, но Тамара и ее мать стараются избегать жары либо, наоборот, холода. Разумеется, они никогда не пропускают золотую осень на восточном побережье, а в Париж регулярно ездят на показы высокой моды и для того, чтобы обновить свой гардероб. Подарки к Рождеству закупались в Нью-Йорке, и там меня, как правило, ждали к этому дню. Однако День благодарения всегда отмечался в Сент-Луисе, в поместье Уайденов Саммер-Хилле, где живет Фейт с мужем и двумя детьми. Если я настаивал на том, чтобы мы были в этот день у Фейт, Тамара охотно соглашалась.

Бен и сам уже понял, что слишком откровенен, но отступать или менять тактику было поздно – его рассказ все равно подходил к концу.

– Так вот, вчера вечером, перед самым обедом, в доме родителей Тамары я случайно подслушал ее разговор с подругой, а потом попросил Тамару зайти со мной в кабинет ее отца. Там мы окончательно выяснили, что она не собирается за меня замуж. Я-то всегда полагал, что мы поселимся в нашем поместье, заведем детей, будем дружить с Фейт, ее мужем и детьми, принимать у себя родственников и друзей. Откровенно говоря, я был в шоке. Где-то в подсознании у меня всегда присутствовала эта картинка, но до меня вдруг дошло, что я никогда не делился с Тамарой своими планами. Винить ее было бессмысленно – она жила так, как ее воспитали, и не меньше меня была шокирована, узнав, что я рассчитывал жить с ней в Саммер-Хилле если не все время, то большую часть года.

Бен явно торопился, боясь, что Кэсс его перебьет.

– В этот момент мы поняли, как далеки друг от друга. Мы невольно оказались в ситуации, которая не обсуждалась, а принималась как само собой разумеющаяся нами обоими, хотя представление о семейной жизни было у нас совершенно разным. Конечно, мы перекинулись еще парой-другой слов, но дальше говорить в общем-то было не о чем. Короче говоря, мы решили разойтись и остаться просто друзьями. Вот так все и кончилось. – Бен видел, что Кэсс страшно смущена, и поспешил закончить: – У меня словно гора свалилась с плеч. Даже доставшиеся мне по наследству семейные обязанности, как оказалось, так не давили на меня.

Вот и все, подумал он. Кэсс его выслушала, и, значит, самое худшее осталось позади. В том, что произошло с ним и предполагаемой невестой, виноват он сам – ни о чем не догадывался, был слишком занят своей карьерой, слишком мало говорил с Тамарой. В век, когда некоммуникабельность мужчин стала просто притчей во языцех, стоило задуматься, что же происходит в его голове и в его сердце.

– Как?.. – Тихий, хрипловатый голос вернул Бена к действительности, и он посмотрел в зеркало. – Как вы познакомились с Тамарой?

– Я уже точно не помню. – Он немного смутился. – Наши семьи давно общаются, в Нью-Йорке у нас много общих друзей; но как именно мы познакомились, я забыл.

– Я ее видела, правда, мельком – она очень привлекательная и напоминает фотомодель, которая заменит меня в рекламе туалетной воды. Мне очень жаль, Бен.

– Не стоит, Кэсс. Что Бог не делает – все к лучшему.

Бен и не заметил, что сидит на самом краю сиденья.

Тяжело вздохнув, он откинулся на спинку и вспомнил, как утром спросил у Кэсс, встречается ли она с кем-нибудь. Только теперь до него дошло, что вопрос был сам по себе довольно двусмысленным; неудивительно, что теперь она чувствует себя с ним неловко.

– Вы собираетесь позвонить вашей бабушке?

Вопрос застал Бена врасплох.

– И не подумаю, черт побери, – я слишком на нее зол, чтобы звонить!

– А она не будет разочарована? Вы говорили, что Тамара иногда жила у нее в Сан-Франциско. Разве ваша бабушка не расстроится, когда узнает, что свадьба не состоится?

– Не особенно. В нашей семье нас с Тамарой никогда не считали парой: мы слишком мало были вместе. Кого мне жаль, так это ее родителей – у них столько друзей в Майами. Вот с кем предстоит серьезное объяснение. Но если бы я продолжал считаться женихом Тамары, мне было бы перед ними по-настоящему стыдно.

В салоне установилась тишина, но Бен заметил, что Кэсс не надела наушники. Неожиданно для себя он рассмеялся:

– Бабушка Уайден наверняка разозлится не на шутку.

– Почему?

– Она лишилась возможности пообщаться с графиней – ведь кроме них двоих, никто не в курсе подводных течений, касающихся «Трубы Наполеона».

– Вы хотите сказать, что графиня была приглашена на вашу свадьбу?

– Естественно. Теперь становится совершенно очевидным, что бабушка уже несколько дней назад велела своим людям выкрасть «Трубу» и передать ее мне. Она рассчитывала на то, что я спрячу вазу у себя до того времени, как перевезу ее в Сент-Луис, а когда они с графиней встретятся на свадьбе, ей будет чем похвастаться. Жаль, но теперь ничего этого не случится…

– Было бы забавно понаблюдать за ними, – хихикнула Кэсс. – По-моему, ваша бабушка похожа на непослушного, но любимого ребенка.

– Верно. Мне не терпится вас с ней познакомить. Вы ей понравитесь.

– Я? – искренне удивилась Кэсс.

Однако она удивилась гораздо больше, когда посмотрела сначала в одно боковое зеркало, а потом – в другое.

– О нет! Они опять здесь!

Бен глянул в окно. Да, именно тот белый седан, который преследовал их утром и пристраивался к ним сбоку, появился позади них.

Бен редко злился – злость была ему практически незнакома, – но тут его вдруг охватила настоящая ярость. Эти парни заставляют Кэсс нервничать, да и ему они порядком надоели.

– Сделайте так, чтобы я поравнялся с типом, который сидит справа от водителя, – попросил он.

– Что? У этой машины нет бамперов, вы забыли? В моем учебнике по вождению ничего не сказано о таких маневрах.

– Давайте-давайте, – настаивал Бен, опуская стекло. – Вам это уже почти удалось. Да, у вас получается!

В лицо ему дул холодный ветер, но он высунулся из окна насколько это было возможно и закричал на одного из преследователей, который не только тоже опустил стекло, но и отсалютовал Бену, приложив к виску два пальца.

– У вас что, не все дома? Вы создаете опасную ситуацию, и, если вы не отстанете, я вызову полицию. Честно говоря, мне наплевать на то, что нужно графине.

Дальнейшее поведение парня в седане удивило Бена: подняв стекло, он, видимо, приказал водителю отстать, и седан влился в общий поток машин.

– Черт, ну и холодина, – проворчал Бен и, убедившись, что белый седан исчез из виду, поднял стекло. – Вы в порядке?

– Со мной все хорошо, – ответила Кэсс, но ее выдала дрожь в голосе. – И все-таки я не верю, что они легко сдадутся.

– Вот и я тоже так думаю.

– Бог мой! – воскликнула Кэсс, пытаясь одновременно смотреть на карту и на освещенную фарами дорогу. – Как же это я ошиблась? Я ведь так старалась быть внимательной!

– Притормозите. – Бен из-за ее плеча тоже пытался разглядеть карту.

– Видите! Это дублирующее шоссе номер 39. Я так и знала!

– Ничего страшного, с кем не бывает. Наверное, это случилось, когда мы свернули с автострады 24, чтобы купить гамбургеры…

– Но я была уверена, что, попав в Нашвилл, мы практически будем на месте – до Сент-Луиса оттуда всего шесть часов езды.

– Вы за рулем уже двадцать часов и устали, дорогая. Любой бы устал. Вы уже почти два дня и ночь без отдыха.

Кэсс и сама это знала – она не просто устала, но отчаянно нуждалась в душе. Если бы она помылась, то без особого труда проехала бы оставшиеся шесть часов.

Надо поскорее добраться до Сент-Луиса. С того момента, как Бен рассказал о том, почему и как он разошелся с Тамарой Таунсенд, Кэсс чувствовала себя неловко. Она снова надела наушники, а Бен погрузился в чтение бестселлера, купленного в Дотене. Совершенно очевидно, что они слишком мало знакомы, а потому просто не могут чувствовать что-то друг к другу.

На самом деле Кэсс не могла бы сказать, что именно она чувствует, еще меньше – что чувствует он. Скорее всего разочарование.

К счастью, Бен снова отодвинулся в глубь сиденья и развернул на коленях карту.

– Вообще-то никакой проблемы нет. Шоссе 39 идет параллельно 24-му, и мы сможем выехать на него в Кларк-свилле. Мы находимся на территории, которая обозначена как зона отдыха, – она начинается в штате Теннесси и переходит в Кентукки. Думаю, нам надо просто пересечь эту зону, а не возвращаться назад, чтобы выехать на 24-е.

Кэсс стала вглядываться в темноту – кругом пологие холмы, голые деревья и ни одного огонька, свидетельствующего о том, что здесь есть хоть какая-то жизнь.

– Зона отдыха, говорите?

– Да. Полагаю, катание на лодках и рыбалка – ведь здесь два озера. Но все это летом, а не сейчас.

– И большая зона?

– Миль сорок – сорок пять.

– Слава Богу, значит, это займет не больше часа.

Кэсс откинулась на спинку, пытаясь расслабиться. Ее ошибка была не так уж и велика.

– Знаете, Кэсс, мы могли бы остановиться у магазина, который называется «Вестерн Хэла», и купить пару пальто. Если верить указателю, до этого Хэла не так далеко, а нам не помешает утеплиться. Вы ведь не привыкли к такому холоду, верно?

– У меня есть плед. Кроме того, до Сент-Луиса осталось всего шесть часов, так что нет смысла покупать пальто.

– Да, но в Сент-Луисе тоже холодно. Вам придется провести там какое-то время. Я знаю, вы захотите поспать до самолета на Майами, но все равно без пальто замерзнете. Мне, кстати, пальто тоже не помешает.

– Значит, это вам холодно? Я могу включить…

– Нет-нет, в машине достаточно тепло, но когда мы остановимся…

– Нам больше не придется останавливаться.

– Ну почему вы так упрямы?

– Я вовсе не упряма – просто мне хочется поскорее добраться до Сент-Луиса.

– Мне тоже, но…

Вырвавшаяся из темноты яркая вывеска прекратила их спор, грозивший перейти в перепалку. Да, они оба устали. Бен надеялся, что долгий путь в тишине лимузина поможет ему расслабиться, но у него ничего не получилось – вчерашняя эмоциональная встряска давала о себе знать.

– Ладно, остановимся. Будем надеяться, что мы здесь что-нибудь себе подберем.

Огромное одноэтажное здание магазина располагалось в центре ярко освещенной и на удивление оживленной автостоянки.

– Откуда взялись все эти люди? – недоумевала Кэсс, припарковывая лимузин в дальнем углу площадки. – И каким образом ковбойский магазин оказался в самом центре штата Теннесси?

– Многие жители в сельской местности одеваются как ковбои. Я вырос в поместье под Сент-Луисом и в детстве тоже ходил в ковбойских сапогах.

– Вы? В ковбойских сапогах? – Кэсс была сражена.

– У нас были теннисный корт и бассейн, также конюшня. В свое время мы с Фейт частенько чистили стойла. Дед говорил, что если держишь лошадей, приходится убирать навоз.

– Хотя я и согласна с вашим дедом, но все равно не могу вас представить в джинсах и сапогах.

– В сапогах с налипшим на них навозом, – поправил он. Кэсс рассмеялась. Открыв дверь лимузина, она впервые в жизни ощутила, что такое холодный зимний ветер.

– Я уже почти забыл, какие это были чудесные дни, – задумчиво сказал Бен, вылезая из машины и наблюдая, как Кэсс кутается в жиденький плед.

Поскольку сам Бен был всего лишь в смокинге, они, не сговариваясь, пустились бежать к дверям магазина, где их, запыхавшихся и раскрасневшихся, встретил вежливый молодой человек. Он улыбаясь сообщил, что магазин закрывается.

– Уже? – удивился Бен. – Но сейчас ведь только четверть шестого.

– Это так, сэр, но сейчас не сезон, и мы по четвергам закрываемся в пять тридцать.

– У нас есть еще пятнадцать минут. Нам нужны всего лишь два пальто.

– Простите, сэр, я выполняю приказание.

У Кэсс начали стучать зубы от холода. Она никогда не испытывала такого неприятного ощущения и вообще не представляла себе, что это такое.

Молодой человек, одетый в теплое пальто и ковбойскую шляпу, заколебался, и Бен моментально воспользовался этим:

– Послушайте, ведь совершенно очевидно, что нам обоим нельзя ехать дальше в таком виде. Я бы не стал надоедать вам, если бы пальто не были нам действительно необходимы.

В конце концов продавец сдался. Очутившись в тепле магазина, Кэсс поклялась себе, что больше никогда не высунет носа на такой мороз.

Магазин был уютным, несмотря на огромные размеры, и довольно старомодным, но при этом доверху заваленным товаром. Торговля шла бойко, покупателей вежливо обслуживали и тут же выпроваживали. Бен все еще держал Кэсс за руку и изучал указатели, висевшие над каждым отделом.

– Вон там, – сказал он, найдя наконец отдел, где продавались пальто.

Кэсс заметила, что и здесь, как утром в кафе, на них обращают внимание. Неудивительно, подумала она: женщина в дурацком пледе под руку с мужчиной в смокинге. Впрочем, Бен привлекал бы внимание, будь он в чем угодно и даже если на нем вообще ничего бы не было.

Все думают, что они супружеская пара, и в этом нет ничего плохого; плохо то, что, когда они с Беном вдвоем находятся в незнакомом месте, ей начинает казаться, что они – пара.

Только бы добраться наконец до Сент-Луиса, выспаться и улететь обратно домой. Ей остро необходимо пространство, в котором не господствовал бы Бен Уайден.

Им и впрямь не составило труда подобрать две дубленки – очень дорогие, на замечательном мягком меху. Кэсс они сразу же понравились.

К сожалению, Бен, который уверял, что никогда не ходит по магазинам, вдруг превратился в завсегдатая и не спеша рассматривал все подряд. В универсаме в Дотене, пока она выбирала плейер и диски, он купил бестселлер, кофе с цикорием, три коробки шоколадных конфет и две сетки орехов пекан в скорлупе, так что Кэсс не очень удивилась, когда Бен, после того как они купили дубленки, остановился перед полками с джинсовыми рубашками.

Он отобрал несколько рубашек, а еще дюжину попросил отправить в Сент-Луис. Такой покупатель естественно привлек внимание не только продавца: из подсобки к ним вышел сам хозяин магазина – Хэл.

– Кэсс, вы должны выбрать что-нибудь для себя, – убеждал ее Бен, а хозяин магазина при этом кивал, головой и лучезарно улыбался – точь-в-точь как на вывеске магазина. – Вам будет неприятно после душа надеть ту же одежду и лететь в ней в Майами.

Кэсс никогда не любила примерять джинсы, потому что примерки были для нее сплошным мучением, но на сей раз первая же пара, которую она выбрала, подошла и сидела на ней как влитая. Мысль о том, что ей нужны чистые вещи, вдруг показалась Кэсс страшно привлекательной; по настоянию Бена она тоже купила джинсовую рубашку и два запечатанных пакета с гарнитурами белья и носков.

Когда она снова увидела Уайдена, на голове у него был стетсон – широкополая фетровая шляпа с высокой тульей, которая в сочетании с черной щетиной на подбородке делала его похожим на обаятельного и невероятно сексуального бандита.

Бен, не прилагая к тому никаких усилий, очаровал всех. В обувном отделе, сплошь уставленном всевозможным товаром, начиная от сапог из кожи ящерицы и изготовленных вручную до простых ковбойских, он словно попал в свою стихию и примерял одну пару за другой, улыбаясь Кэсс и хозяину магазина, а заодно получая громадное удовольствие.

– Да, – сказал Бен, глядя на сапоги, которые решил купить в придачу к еще трем парам, – я и забыл, какие они удобные. Правда, мне теперь почти не приходится бывать в поместье, но… А вы, Кэсс, купили то, что вам нужно? Только скажите, и я…

Хозяин магазина оживился, однако его ждало разочарование.

– Нет, – решительно ответила Кэсс, – я выбрала все, что нужно, спасибо.

Покупки сложили в тележки из бакалейного отдела, и Кэсс с изумлением наблюдала, как их вещи выкладывают одну за другой у кассы.

Дубленку она надела на себя, не сняв даже бирку.

– Какой замечательный магазин, – заметил Бен. – И никто не сказал, что им пора закрываться.

Они были последними покупателями, и, когда вышли из магазина на парковку, огромное пространство было пусто.

– Куда все подевались? – изумилась Кэсс. – Я чувствую себя так, словно нахожусь в каком-то очень холодном сюрреалистическом сне… Бр-р.

– Пошли! – Бен взял ее за руку. Толкая перед собой тележку с покупками, он направился к одиноко стоявшему под фонарем лимузину. – Садитесь в машину и разогревайте мотор, а я уложу покупки в багажник.

Кэсс завела мотор и вышла из лимузина, чтобы оглядеться. Дождь кончился, но небо все еще закрывали тучи. Было очень тихо, очень холодно…

Было что-то еще. Когда Кэсс садилась в машину, ей показалось, что она слышит какие-то звуки.

– Эй! – окликнул ее Бен.

Неужели этот человек, подумала она, никогда не бывает непривлекательным? Уж ее-то красный от мороза нос ей точно красоты не прибавляет.

– Что случилось? – Он подошел к ней. – На вас действует смена погоды?

– Вовсе нет, но… Мне показалось… Какие-то звуки.

– Какие?

– Не знаю. Только не говорите, что я устала.

– Вообще-то мне уже давно хотелось предложить вам… Нам надо остановиться, хотя бы ненадолго.

– Остановиться? Нет!

Бен немного помолчал, будто давая ей время обдумать его предложение.

– Передохнем каких-нибудь пару часов. Подумайте, Кэсс. Душ, хороший горячий душ и…

– Нет. – Обхватив себя руками, она попыталась противостоять соблазну, как вдруг…

– Вы слышали? – шепотом спросила она.

– Что?

Не отвечая, Кэсс обогнула лимузин и подошла к фонарю. У его основания лежало что-то похожее на мешок. Наклонившись, она увидела, что это действительно мешок, и из него доносились какие-то звуки.

– В чем дело? – спросил Бен, останавливаясь у нее за спиной.

Кэсс подняла мешок с земли и, развязав веревку, заглянула вовнутрь.

– О Боже, полная сумка щенков, и все мертвы!

Мешок выпал у нее из рук.