Текст книги "Любимый повеса"

Автор книги: Энн Хэмпсон (Хампсон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Глава 9

Когда они приехали домой, Дирк захотел узнать, что Серра сказала Клэрис, и ей пришлось рассказать мужу, как было дело.

– А ты можешь быть стервозной, если захочешь, – прокомментировал он, наблюдая за ней из-под полуопущенных век. – Значит, ты все-таки придержала язык и не поведала, как мы познакомились. Я рад. – Он зевнул и посмотрел на часы.

– Да, – Серра улыбнулась и встала. – Пора спать. Но мне все-таки понравился сегодняшний вечер. – Ее прелестную фигурку, напоминающую о чистых линиях греческих статуй, освещало живое пламя камина. – Особенно последняя часть, – пробормотала она сонно, – когда ты танцевал со мной. – Она до сих пор ощущала тепло и близость его сильного тела, которые заставляли биться ее сердце громче и быстрее. Это были новое ощущение – волнующее и томительное, будящее в ней новые неизведанные желания.

– Тебе понравилось танцевать со мной? – Он тоже встал. – Это было задумано, как наказание, чтобы ты не могла ни с кем пофлиртовать.

Она вскинула длинные ресницы, от его взгляда у нее даже закружилась голова. Неужели она нравилась Дирку?

– Ты же знаешь, что я больше никогда не буду кокетничать.

– Никогда, да? – Снова пауза, она покраснела, сообразив, что опять сказала глупость. И тут же последовало ироническое: – А что ты сейчас делаешь?

– Я… я… – Серра еще больше покраснела. Она стояла вполоборота к Дирку, но сильные руки обняли ее и заставили повернуться и посмотреть в его смеющиеся карие глаза – глаза повесы, Она вспомнила, что прочла в его взгляде спокойствие и зрелость, вспомнила, как Дженни сказала, что он должен измениться, а потом подумала, что ей совсем не хочется развлечений, о которых она мечтала. Теперь ей хотелось только быть со своим мужем всегда и везде – на танцевальных вечерах, скучных обедах, в парке или просто дома.

– Так ты не кокетничала со мной? – Тихие слова и нежное дыхание у нее на щеке. – Кокетничала, ты же знаешь… – Тихий смех, и вот их губы уже соединились в долгом поцелуе. Она затрепетала, как испуганная птичка, а когда ей снова представилась возможность говорить, пробормотала, путаясь в словах:

– Н-нет, н-не д-думаю. – Ответом снова был смех, Дирк все еще обнимал жену, и тут в этой красивой комнате, под мерное тиканье французских каминных часов, Серра поняла, что любит мужа. Мать рассказывала ей о любви, но Серра до сих пор не понимала, что это значит. Теперь ей было знакомо это чувство, но Дирк… Дирк не любил ее. Он делил свое внимание между несколькими женщинами, ища в связях лишь физическое удовольствие…

– Уже поздно, – в конце концов, неуклюже сказала она. – Второй час ночи.

– Можно лечь попозже, – прошептали его губы, а она мечтала о новом поцелуе, – Завтра я никуда не еду, так что вставать рано необязательно.

– Но ты же всегда уезжаешь на выходные, – она не верила в свое счастье.

– На этот раз нет. Ты против? У тебя были свои планы?

– Ну, мы с Дженни собрались на раскопки.

– Так поедем вместе. Только не с самого утра. – Они все еще стояли обнявшись, и она молила судьбу о новом поцелуе. – Спокойной ночи, малышка.

Надежды таяли.

– Спокойно ночи, Дирк. – Ее губы, глаза, руки приглашали к поцелую.

Он улыбнулся, потом направился к двери, чтобы открыть ее для жены. Они вместе поднялись наверх.

Первой по коридору была спальня Серры. Он на несколько секунд задержался в дверях, рассматривая комнату, центр которой занимала огромная кровать с парчовым золотым балдахином. Заботливая горничная уже откинула покрывало и приготовила ночную рубашку, нежно-розовый цвет, которой красиво контрастировал с белизной подушки. Дирк перевел взгляд с постели на девочку, которая была его женой – девочку, которую он выбрал, чтобы не замечать, что женат. Она смотрела на него открыто и доверчиво. Серра заметила, как он тяжело вздохнул, и сердце подсказало ей, что нельзя показать ему, что она почти засыпает. Но как она ни старалась, тяжелые веки буквально падали вниз. Муж ласково усмехнулся и погладил ее по голове.

– Спокойной ночи, малыш. Хороших снов. – Легкий поцелуй каждому из усталых век, а через секунду он уже был у своей двери и помахал рукой. Серра еще несколько минут постояла, прижавшись спиной к двери своей спальни. Так вот какова любовь! Сладкое и мучительное чувство, теплое и кружащее голову… Полюбит ли ее Дирк? Она вдруг вспомнила, что, увидев их первый раз, предпочла Чарльза.

– Святая Мария, спасибо, что это не Чарльз! – истово прошептала она и начала раздеваться.

Наутро они приехали в Пинхей-бей. У всех были за плечами рюкзаки с инструментами. Серре так понравилась коллекция камней и окаменелостей, которую показала ей Дженни, что теперь она тоже мечтала найти останки какого-нибудь древнего животного сама, чтобы положить начало собственному собранию. Оказалось, что Дирк не раз ездил с Дженни в подобные экспедиции, и половина ее коллекции – его находки.

Серра внимательно осматривала берег, но все больше и больше разочаровывалась – время шло, а ей не попадалось ничего стоящего. Она пожаловалась Дирку, и тот, как фокусник, сразу показал ей пропущенный камень, в котором миллионы лет назад отпечаталась муха. Он принялся увлеченно объяснять, как это произошло, но Серра не слушала – ее совершенно захватило приятное чувство его близости.

Со временем она поняла, как и что нужно искать, и наткнулась на несколько интересных, хотя и маленьких, экземпляров, и даже Дирк удивился, как быстро она вошла во вкус охоты за окаменелостями. Днем они устроили маленький пикник на берегу под ярким голубым небом, на котором алмазно переливалось солнце.

– Мне страшно нравились такие выезды, – заметил Дирк, прихлебывая кофе. – Сегодняшняя охота снова пробудила прежний интерес. Надо будет как-нибудь повторить. – Дженни тут же спросила, когда. – Как насчет следующего воскресенья? – предложил Дирк, внимательно наблюдая за сестрой, но та была слишком умна и слишком хорошо знала своего брата, чтобы показать свою радость. Только Серра бесхитростно выпалила: – Значит, ты снова не уезжаешь на выходные?

– Не уезжаю, Серра… – Потом он повернулся к Дженни. – Я отлично понял, о чем ты думаешь, сестричка. Только ничто не сможет меня изменить. – Серра посмотрела ему в лицо – в нем сейчас была та же твердость, что и в древних камнях Дорсета. Девушка вздохнула и опустила голову – она любила его, и ее ранили его слова. К счастью, продолжившиеся после ланча поиски слегка отвлекли Серру, тем более что на сей раз, девушке попался более редкий экземпляр доисторического насекомого.

Когда они вернулись в Гранж, солнце садилось, подсвечивая зеленые холмы, подобно зареву далекого пожарища. Стада овец казались бронзовыми, и даже белая часовня на горе золотилась в лучах заходящего светила.

Дирк и Серра пообедали вдвоем, а потом перешли в диванную, чтобы выпить кофе и поболтать. Дирк в тот день был другим, чем накануне – он больше напоминал того сурового и не очень приветливого мужчину, с которым она познакомилась в Греции, и вечером, укладываясь спать, Серра уже не радовалась, как накануне. Она чуть не плакала и, уткнувшись в подушку, чтобы сдержать слезы, шептала: – Дева Мария, сделай так, чтобы он меня полюбил!

Глава 10

Шли дни, а Дирк, казалось, отдалялся от жены все больше и больше, и она уже задумалась, не жалеет ли он об их скоропалительном браке. Он сказал, что ничто не сможет его изменить, и, похоже, был прав. Напротив, присутствие жены даже ухудшало его и без того тяжелый характер. Серра видела только один способ освободить его – поехать погостить домой, в Грецию.

Как-то после завтрака они отправились купаться, она вела машину, и, к счастью, Дирк нашел ее вождение отличным. Он подшучивал над женой, уверяя, что вода покажется ей слишком холодной, но после первого же заплыва перестал иронизировать.

– Ты много плавала дома? – поинтересовался он, когда они устроились на берегу.

– Да, папа любит купаться, так что мне повезло. Ведь в Греции девушка не может пойти на море ни с подругами, ни одна, ни тем более с мужчиной – только с отцом или братом.

– Надо же, – прокомментировал муж. – Греция – настоящий заповедник хорошеньких девственниц.

Она вспыхнула, а муж оглядел ее, как не смотрел уже давно, – очаровательное личико, полная грудь, тонкая талия, длинные ноги, наманикюренные ногти, ровные и красивые. Он был задумчив и серьезен, потом почему-то вздохнул, откинулся на спину и подставил тело солнцу.

– Что если я съезжу в гости к отцу? – спросила она осторожно.

– Но ты же хотела поехать вместе с Дженни, – напомнил он, – не стоит путешествовать одной.

– Конечно, папе это не очень понравится, – ответила она, – но он поймет, ведь я теперь англичанка. – Сама-то Серра знала, как ей будет одиноко, но она хотела освободить мужа от своего присутствия, которое его явно тяготило. – Дженни может и не согласиться, а мне так хочется уехать, – пробормотала она.

– Что ж, – согласился он, – завтра закажем билеты.

Словом, три дня спустя Дженни и Дирк провожали Серру в аэропорт. Дженни удивилась такой поспешности невестки, но не стала ее отговаривать, и это тоже добавило Серре сердечной муки – даже Дженни устала от нее, – думалось гречанке, когда очень хотелось пожалеть себя. Дирк послал ее отцу телеграмму, чтобы тот встретил дочь. Папа нашел, что она хорошо выглядит и кажется счастливой. Дома он принялся расспрашивать ее о жизни, о доме, о новых родственниках и знакомых. И, как ни странно, Серра вдруг избавилась от тягостного чувства – она соскучилась по отцу, по родине, и была рада вернуться домой.

– Так ты счастлива, дочка? – перебил ее отец, когда она описывала ему богатство Морганов.

Его взгляд был внимательным и обеспокоенным.

– Ты еще не ждешь ребенка?

– Н-нет, папа, пока нет, – ответила она, краснея.

– Эти англичане всегда чего-то выжидают! – бросил он, пожимая плечами. – Грек сделал бы тебе маленького в первую же ночь!

Ее охватил нервный смех: что сказал бы Дирк, услышь он эти разговоры! Она рассказала про Дженни и их развлечения, и отец слегка нахмурился – он считал, что Серра должна везде бывать не с золовкой, а со своим мужем.

– Если бы я вышла замуж за Фивоса, – мягко напомнила она, – то он просто оставлял бы меня дома, а сам гулял, где хотел. У Дирка есть работа – он не может водить меня везде с собой, – соврала она.

– Так ты счастлива? – настойчиво переспросил отец, и она ответила, что совершенно счастлива.

В тот день ей пришлось еще не раз врать – иначе как было объяснить то, что Дирк не приехал с нею вместе, отец не смог понять и идей независимости и равенства женщин, которые она пыталась ему внушить.

– А ты не собираешься жениться снова? – спросила она, заподозрив по его вопросам что-то неладное, и отец покраснел.

– Я встретил кое-кого, – сообщил он, стесняясь.

Серра пришла в ужас.

– Но ты же вдовец, а второй раз жениться не принято! Это позор для семьи!

– Да, ты права, дочка. Я еще раздумываю. Но у нее хорошее приданое – табачное поле и два дома. Два – только подумай! – Она вгляделась в отца: у него прибавилось морщин – поработало южное солнце и… одиночество.

– И что это за женщина? – спросила она, думая о собственном одиночестве.

– Она тебе понравится, – просто ответил он.

Оказалось, что невеста придет в гости к обеду, чтобы познакомиться с Серрой. Отец рассказал, что ее зовут Мария, она вдова тридцати восьми лет, и у нее трое детей – старшему мальчику восемнадцать, а двум девочкам-погодкам шестнадцать и пятнадцать. Семья Марии была против нового брака.

– Трое детей? – Серра нахмурилась. – Да к тому же две девушки. Им же понадобится приданое! А что скажет тетя Агни?

– Она – одна из причин, почему я хочу жениться, – перебил он дочь. – Мы довольно скверно жили до твоей свадьбы, но потом… Она настоящая стерва, и мне ужасно хочется от нее избавиться. А что касается приданого, то у Марии два дома: каждой девочке по дому, по-моему, неплохо для их будущей жизни. А мы отлично устроимся у меня.

– Вот, значит, как, – рассмеялась Серра, вспомнив, как минуту назад отец расписывал достоинства приданого самой Марии. – А тетя Агни недовольна, что я вышла за Дирка, да?

– Она всегда недовольна и к тому же не любит англичан… Да и мать твою терпеть не могла.

– А ты любишь Марию? – в конце концов спросила Серра.

– Она мне очень нравится. Но мы не влюблены до беспамятства, ты знаешь, у нас это не принято. А вот ты от мужа без ума – это всем видно, – добавил он.

«Какая глупость!» – думала Серра. Любовь просто пришла, потом начала расти, пока не заполнила собой все ее существо. Всем видно? Только не Дирку. А если бы он заметил, то что изменилось бы? Она закрыла глаза, чтобы не заплакать. Ей вдруг вспомнилась блондинка, с которой она видела его в Бейруте. Нет, ее удел терпение и еще раз терпение. Может быть, пройдет время, и он изменится или хотя бы заметит ее.

К своему удивлению, Серра с первого взгляда полюбила Марию. Та оказалась стройной женщиной (что редкость для гречанок, которые были замужем и имели детей), доброй, симпатичной и мягкой. Серра ей тоже понравилась, и они легко завязали беседу. Когда отец вышел из комнаты, Мария приступила к главному – она хотела узнать, как Серра отнесется к их браку.

– Нам не все равно, что скажут люди, – призналась Мария, – но мы оба так одиноки и нравимся друг другу, поэтому, думаю, сможем быть счастливы вместе. – Серра не стала скрывать, что ей тоже поначалу не понравилась новость, но теперь, познакомившись с Марией, она приветствует их решение. – Спасибо, Серра, – прошептала Мария горячо. – Мы не станем обращать внимания на родню, а просто постараемся жить счастливо.

Услыхав, что сказала дочь, отец вздохнул с облегчением, и это окончательно решило дело.

Узнав, что Серра погостит у него несколько недель, мистер Косталос ничего не сказал, а подумал только, что никогда не поймет этих англичан. А Серра начала с того, что написала письма Дирку, миссис Морган и Дженни. Ответ от золовки пришел быстро, она советовала Серре остаться в Греции подольше, а так как не объясняла почему, то Серра чуть не заплакала. Она была уверена, что Дирк не хочет ее возвращения…

Вскоре Мария и Элиас тихо обвенчались в деревенской церквушке. Многие осуждали брак двух вдовцов, но свадьба прошла весело, а в доме Марии были накрыты длинные столы для гостей, которых собралось немало. Многие подходили к Серре, чтобы расспросить ее о новой жизни в чужой стране, и почти все девушки страшно завидовали ей – богатый дом, хорошая семья. Некоторые спрашивали, любит ли она мужа, она отвечала честно, но никто не поинтересовался, любит ли муж ее.

Через две недели после свадьбы Элиас спросил дочь, когда та собирается домой. Он откровенно волновался, и Серра понимала, что ей пора возвращаться в Англию, но последнее письмо от Дженни, которое она получила неделю назад, по-прежнему советовало ей погостить у отца. Она пыталась уверить отца, что ей просто приятно гостить у него, но тот резонно заметил, что у мужа Серры так много денег, что она сможет приехать снова, как только захочет, и Серра пообещала съездить в Афины и узнать, когда ближайший самолет на Лондон.

Взяв билет на воскресенье, она провела весь день на Акрополе, вспоминая первую встречу с Дирком, ее тогдашние надежды и мечты. Два месяца она гостила у отца, и ее все еще не оставляла надежда, что Дирк скучает, и что сам напишет ей, зовя обратно. Но дни шли, а письма от него все не было. Она не знала, что ждет ее в Гранже, какое будущее ей готовит судьба.

Ей вспоминались прекрасные минуты, проведенные с ним вдвоем: танцы на дне рождения Дженни, прогулки верхом, нежный вечерний поцелуй, но потом ей приходила на память жестокая фраза: «Меня ничто и никто не изменит», и она почти плакала. Она сидела на древних камнях Акрополя, которые всегда завораживали ее, и представляла языческие церемонии и поклонения богам, происходившие тут много веков назад. Она долго гуляла по развалинам, заходя то в Парфенон, то в Эрехтейон, стараясь избегать шумных назойливых туристов; сама того не сознавая, девушка молилась древним богам. Так прошло несколько часов, а слезы все еще стояли у нее в глазах, хотя она и уговаривала себя, что ей повезло, что ее муж богатый англичанин, что она зря требует от него так много, хорошо уже то, что он выполняет свои обещания. Солнце садилось, окрашивая античные руины в причудливые яркие краски, морской бриз трепал ей волосы; становилось прохладно. Туристы накидывали плащи, а Серра обратила лицо к ветру, чтобы он охладил ее страсть.

Вдруг она заморгала, сердце забилось быстрее, готовое выпрыгнуть из груди, а в животе неприлично забурчало – опять эта тошнота, вечно преследовавшая ее в самые ответственные минуты. На холме стоял Дирк. Он тоже заметил ее и быстро зашагал вниз к маленькой грустной фигурке, которая была его женой. И вот он уже стоял рядом, и в его глазах светились нежность и любовь. Он смотрел на нее пытливо и тревожно, будто ища ответ на мучивший его вопрос. Ответом была ее смущенная не верящая улыбка, и он рассмеялся.

– Ты приехал… приехал за мной! – больше она не смогла ничего выговорить, тем более что конец фразы потонул в долгом поцелуе. Его сильные руки обнимали ее, голова опустилась ему на грудь, и Дирк снова и снова целовал Серру, как будто хотел наверстать все прошедшие дни, недели, месяцы.

Они пошли туда, где она сидела давным-давно, когда Чарльз попросил ее не двигаться, чтобы он мог сделать снимок. Теперь Серра и Дирк опустились на землю вдвоем, и сидели прижавшись друг к другу, а его нежность, заботливость – все свидетельствовало о том, что она победила.

– Я давно знал, что ты невероятно влечешь меня, любимая, – говорил он, – но я боролся, боролся сам с собой, пока сегодня вдруг не понял, что мне нужна в жизни только твоя любовь. – Он заглянул ей в глаза. – И вот… мое желание исполнилось: я вижу, вижу, что ты тоже любишь меня… – Он не мог продолжать – чувства переполняли его, и Серра не верила своим глазам – суровый Дирк почти плакал. – Будь благословен тот день, когда я нашел тебя, моя маленькая Серра, нашел тут, на ступенях афинского храма. – Их губы снова слились в поцелуе.

– Но почему же ты не написал мне? Почему молчал даже тогда, когда понял, что любишь и хочешь меня?

– Верно, это было бы естественно и практично, – согласился он. – Но мне почему-то захотелось примчаться к тебе, чтобы побыть с тобой тут, где мы познакомились. Мне захотелось, чтобы у нас был настоящий медовый месяц. В общем, я просто заказал билет на самолет и приехал, добрался на такси до дома твоего отца, а он сказал, что ты здесь, в Афинах. – Он осторожно взял ее руку и поднес к губам. – Почему ты покинула меня так надолго?

– Это Дженни… – начала Серра. Дирк нахмурился. – В письме она советовала мне задержаться в Греции. Я поняла, что ты счастлив там без меня, что тебе лучше одному. – Только теперь Серра догадалась, в чем была суть совета Дженни. Золовка хотела, чтобы ее брат сам пришел к мысли, что он не может жить без своей юной жены.

– Значит, Дженни все-таки приложила руку, – усмехнулся он, – а я-то думал, что до всего дошел сам. Что ж, она поняла меня лучше, чем я сам себя. Что ж, теперь все счастливы. Ты – потому что читаешь любовь в моих глазах. Я – потому что у меня прекрасная любящая жена, а Дженни – потому, что ее брат все-таки изменился.

Серра прижалась к мужу. Солнце быстро исчезало за горизонтом, и на черном бархате неба уже появились бриллиантики звезд, ночь спускалась на землю, чтобы укрыть одинокую пару на ступенях самого знаменитого в мире храма.

– Любимая… – прошептал он, – тебе холодно? – и прижал ее покрепче к себе.

– Не холодно, но нам надо идти. – Глубокий вздох слился со вздохом ночи. – Я так счастлива, что сейчас заплачу.

– Нет, любимая, не надо, никогда больше не плачь. – И она рассмеялась, а он протянул свою сильную, надежную руку, чтобы помочь ей встать. Они снова стояли рядом, он смотрел на нее сверху вниз, удивляясь, почему так долго не догадывался, что эта маленькая хрупкая девочка дороже ему всех женщин на свете вместе взятых. – Любимая… – Он поцеловал ее, и она ответила, сначала застенчиво, потом все с большей страстью, и губы говорили, кричали ему о ее любви. – Наш медовый месяц начнется сегодня же, – решил он, и нежность, счастье и ласка, которые пронизывали его голос, заставили ее задрожать от радости. – Поживем здесь, или ты хочешь еще раз поехать в Бейрут?

– Ужасно хочу, – с готовностью заявила Серра. По его глазам она догадалась, что он вспоминает предыдущую поездку, и быстро добавила: – Только теперь тебе придется заботиться обо мне.

– Теперь… и всегда. – Он твердо взял ее за руку, и они двинулись к выходу. Путь освещали яркие южные звезды, а позади, в молчаливом одобрении, высились храмы языческих богов.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.