Текст книги "Неугомонное зло"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5

1

Дэйв Пирс стоял перед зеркалом в ванной, широко разинув рот, и морщился, силясь разглядеть больной зуб. Зеркало висело неудобно – низковато для него. Тесса уверяла, что, если зеркало повесить выше, она до него не дотянется. Теперь ему приходится сгибаться чуть ли не пополам, а такое положение трудно долго сохранять. И освещение было недостаточно ярким. Если же он приближал к зеркалу лицо, зеркало тут же запотевало от его дыхания, и ему вообще ничего не было видно. Он оттянул нижнюю губу и склонил голову набок – вряд ли с такой гримасой можно выиграть конкурс на самую ослепительную улыбку. Больной зуб с виду ничем не отличался от других. Почему же, когда он жует что-то на этой стороне, пьет что-то горячее или холодное, ему кажется, будто ему в челюсть втыкают раскаленную иголку?

Дэйв вздохнул и продолжил бриться. Он решил, что по пути на работу заскочит в приемную зубного врача и запишется на прием. Побрившись, он с грохотом спустился вниз по лестнице. И тут же открылась входная дверь, и в прихожую вошла раскрасневшаяся Тесса, волоча за собой на поводке упирающегося Генри – их пса-ищейку.

– Я выгуляла Генри. – Голос Тессы не сулил ничего хорошего.

– Я же обещал, что сам погуляю, – кротко возразил Пирс.

– Обещать – не значит сделать, верно? Мне показалось, что ты поселился в ванной навечно! Мне пришлось бегать за Генри по всей игровой площадке… Зато вечером гулять будешь ты. Твоя очередь!

– Ладно, погуляю! – Пирс начал закипать.

Генри плюхнулся на пол, положил голову на лапы и, закатив глаза, принялся с интересом наблюдать за хозяевами.

– Я знаю, почему ты там так долго возился! – объявила Тесса, подбоченившись. – Все проклятый зуб! Говорила я тебе записаться к зубному!

– Обязательно запишусь, сегодня же, – обещал ее муж.

– Ага, точно так же, как погулял с Генри. Дэвид, ты вечно все откладываешь!

Пирс вздохнул. Раз Тесса называет его Дэвидом, значит, положение серьезное.

– Обещаю, – сказал он, – что сегодня же, если не буду слишком занят, заеду к зубному и запишусь на прием. А вечером, как только вернусь домой, сразу погуляю с Генри.

Тесса решила закрепить одержанную победу, впрочем, такие вещи удавались ей без всякого труда.

– Я опаздываю на работу, и тебе придется меня подбросить!

– То есть придется выехать… – Встретившись взглядом с женой, Пирс осекся. – Ладно! – проворчал он. – Обувайся скорее, иначе мы оба опоздаем.

– Скорее?! Знаешь, Дэйв, хотя тебя и повысили и теперь у тебя ответственный пост, к домашним делам ты подходишь совершенно безответственно! Ты совершенно не умеешь переключаться, как… как телевизор. Одна жизнь в ящике, другая – вне его. То есть, – Тесса вовремя сообразила, что ее сравнение хромает, – конечно, я не требую, чтобы ты брал работу на дом, вот я же не беру, хотя в нашем строительном обществе тоже не сидят сложа руки. Но я не забываю об ответственности, и когда в конце дня ухожу домой. А ты…

– Ради бога, садись в машину! – не выдержал Пирс.

– И нечего кричать, как будто ты меня арестовываешь. Я не какая-нибудь девчонка, которую ты застукал с ящиком пива. Я пошла переобуваться, подожди меня!

– А в машине переобуться нельзя?

– Мне вообще не пришлось бы переобуваться, если бы не надо было выгуливать Генри. А Генри мне не пришлось бы выгуливать, если бы ты не застрял в ванной, любуясь на свой больной зуб! Дэвид Пирс, если мы сегодня опоздаем… – закончила Тесса с несокрушимой логикой, – то потому, что ты боишься идти к зубному. Вот так!

Пирс вздохнул. Иногда кажется, что даже полицейская работа – пустяк по сравнению с семейной жизнью!

Генри на коврике сочувственно заворчал.

2

Алан Маркби с раннего утра сидел за своим письменным столом. Он приехал на работу очень рано – в здании еще работали уборщики. Правда, в архиве тоже нашлась ранняя пташка. Маркби позвонил, и трубку сразу сняли. Судя по всему, его собеседник только пришел и снимал пальто.

– В чем дело? – сухо спросил служащий архива и громко сказал кому-то в сторону: – Да, принеси мне, пожалуйста, кофе и бутерброд с беконом.

Маркби назвался; как всегда, его слегка позабавила резкая смена отношения и тона:

– Извините, мистер Маркби, я не знал, что это вы. Я только что пришел. Чем мы можем вам помочь?

– Найдите мне одно старое дело, – сказал Маркби. – Серийный насильник, дело нераскрытое, а преступник получил кличку Картошечник. – Он назвал год и место преступления.

– Как только найду, сразу перешлю вам, – пообещал архивариус.

Маркби вышел в коридор, к автомату с горячими напитками. Он решил выпить чаю и нажал на автомате кнопку с надписью «Чай». Только благодаря этой надписи и можно было догадаться, что за жидкость льется в его чашку. Обычно он пил несладкий чай, но на этот раз выбрал вариант «Чай с сахаром»: сахар хоть чуть-чуть скрадывал привкус горелого какао, свойственный всем «автоматным» напиткам.

Маркби вернулся к себе в кабинет; в пустом коридоре шаги звучали особенно гулко. Потом он долго смотрел в окно и видел перед собой не заасфальтированную парковку, не бегущие по улицам машины, похожие на жуков, и не похожих на муравьев пешеходов. Перед его глазами стоял лес Стоуви.

Время от времени он отрывал взгляд от окна и косился на свой стол, где лежал мятый сверток.

– Кто ты? – негромко спросил Маркби.

Способны ли кости говорить? В дорентгеновскую эпоху скелет считался символом смертности, сложным и неприятным каркасом человеческого тела, который можно увидеть лишь после смерти владельца – «прах к праху». Скелеты ухмылялись с фасадов многих средневековых храмов; они исполняли «Пляску смерти», [4]4
  «Пляска смерти» – аллегорический сюжет средневековой живописи и архитектуры, олицетворяющий бренность человеческого бытия: персонифицированная Смерть ведет в могилу цепочку фигур, среди которых король, монах, юноша, девушка и др.


[Закрыть]напоминая другим кутилам, монахам, дамам, рыцарям и крестьянам, что всех ждет один конец. Потом наступил век научного прогресса, и о старых символах подзабыли. И все же скульпторы давно минувших дней лучше улавливали суть вещей, чем современные ученые и их механизмы. Маркби остро чувствовал: когда-то то, что сейчас лежит у него на столе, было живым, теплым, дышащим существом. Кости облекала плоть. Челюсти двигались – говорили, жевали еду, напевали популярную мелодию. Он обязан установить личность умершего. Что перед ним – бренные останки Картошечника? А может, все, что осталось от одной из его жертв? Или в лесу нашел свой конец кто-то другой… Маркби все время запрещал себе думать о том, что кости имеют какое-то отношение к тому нераскрытому делу. Так можно упустить что-то важное.

Среди костей оказалась нижняя челюсть, сохранившая в себе бесценный ключ к идентификации умершего. Маркби уже созвонился со своим зубным врачом, и тот подтвердил его догадки. Дорогие протезы – вещь приметная, тем более такие, как у неизвестного…

Маркби криво улыбнулся. Такие сложные протезы вряд ли были по карману простому жителю Нижнего Стоуви, тем более много лет назад. Если перед ним челюсть Картошечника, значит, насильник все-таки явился в Нижний Стоуви из чужих краев и преподобный Паттинсон оказался прав.

Маркби отпил глоток чая, поморщился и вздохнул. Надо было сходить за чаем в столовую, но не хотелось нарушать распорядок с самого утра. Посмотрев на стоянку, он увидел Дэйва Пирса. Новоиспеченный инспектор вышел из машины и зашагал ко входу в здание. Вид у него был слегка помятый.

Маркби вышел в приемную.

– Инспектор Пирс только что приехал, – сообщил он секретарше. – Как только поднимется, передайте, пожалуйста, чтобы немедленно зашел ко мне.

Получив приказ, Пирс направился в кабинет Маркби, гадая, что случилось, и почти радуясь случаю отвлечься от собственных проблем. Больной зуб дергало всю дорогу; он как будто не позволял хозяину забыть о себе. Но времени на визит к зубному у него не осталось, потому что пришлось подвозить Тессу в ее строительное общество.

Войдя, Пирс застал начальника стоящим у стола; Маркби задумчиво смотрел на мятую бумагу с разложенными на ней непонятными предметами.

– Кости, – беспристрастно, как и полагается настоящему профессионалу, констатировал Пирс. Если честно, зрелище не слишком его порадовало. Зачем суперинтендент его вызвал? Скорее всего, именно из-за этой жалкой кучки костей. Сейчас суперинтендент велит ему разобраться с костями… Да, как пить дать. Обреченно вздохнув, Пирс спросил: – Вы хотели меня видеть, сэр?

– Да, Дэйв… и да, кости. В выходные их случайно нашел в лесу Стоуви один турист.

Пирс подошел ближе и без всякой радости осмотрел отвратительную находку.

– Старые, – заметил он. – И все обглоданные. Их нашли в лесу? Скорее всего, лисы погрызли. Мало их как-то… А где остальные? – Неужели Маркби потребует от него чуда – чтобы он по этой кучке опознал владельца?

Его подозрения оправдались.

– Пока больше ничего нет. Придется прочесывать весь лес.

Пирс глубоко вздохнул.

– Прочесать такой лес непросто – он ведь огромный, а у нас, как вам известно, людей и так не хватает… А может, сначала отдать кости на экспертизу? Вдруг им уже сто лет?

– Понимаю, вам так было бы легче. И все же я надеюсь, что они не такие старые, во всяком случае, относятся не к незапамятным временам. – Маркби ткнул в сверток длинным тонким пальцем.

Пирс с трудом удержался, чтобы не спросить, почему суперинтендент так считает. Скорее всего, лишние сведения чреваты для него лишними хлопотами. Он опустился до низкого коварства:

– Если уж кости обглодали лесные звери… то их могли притащить откуда угодно!

– Кстати, заодно осмотрите и кладбище в Нижнем Стоуви, – ласково предложил Маркби. – Посмотрите, нет ли там разрытых старых могил. Туда редко кто заходит; вполне возможно, разрытую могилу никто не заметил… Я сам побывал там в выходные, – неожиданно добавил он, сам себе противореча.

– Зачем? – спросил Пирс, оживляясь. Он сам не заметил, что машинально схватился за подбородок.

– Подыскивал себе жилье… Нет, не на кладбище. Мы с Мередит осматривали бывший дом приходского священника, а он совсем рядом с кладбищем.

– Ну и как? – спросил Пирс, немного воспрянув духом. Вдруг Маркби удастся отвлечь от костей?

– По-моему, в нем что-то есть, – ответил Маркби. – Но это если в целом. – Он посмотрел на бумагу, пошуршал ею. – Разумеется, я не эксперт, но, по-моему, они пролежали в лесу лет двадцать, не меньше. И все же, Дэйв, они не такие уж старые и представляют для нас интерес!

– Скорее всего, окажется, что покойник был старым бродягой, который умер от переохлаждения. – Пирс понимал, что его положение безнадежно, и все же не сдавался.

– Как раз бродягой он, скорее всего, не был, – решительно возразил Маркби. – Взгляните на челюсть!

Сейчас Пирсу меньше всего хотелось разглядывать старые расшатанные зубы. И все же он осторожно взял челюсть в руки.

– Что-нибудь замечаете? – спросил суперинтендент.

Пирс понял: значит, в челюсти есть что-то необычное.

Маркби уже все разглядел, и ему тоже не мешает поскорее увидеть то, что нужно. И он увидел!

– Странные какие протезы. Никогда ничего подобного не видел! – Протезы Пирсу не понравились, а зуб, словно что-то почувствовав, дал о себе знать еще явственнее. Увидев, что в челюсть вживлена потускневшая металлическая пластинка характерной формы, он тяжело вздохнул. Прощай, надежда на то, что останки древние. К тому же бродяге не по карману оплачивать дорогостоящее протезирование.

– Это пластинчатый имплантат, – сообщил Маркби. – В челюсть вживляется пластинка особой формы… Я в курсе, – объяснил он, – потому что перед самым вашим приездом позвонил своему зубному врачу и все ему подробно описал.

Пирс едва заметно покачал головой. Когда же Маркби сегодня пришел на работу? Судя по всему, очень рано. Пирс проработал под началом Маркби несколько лет. Он знал, что такой трудовой энтузиазм начальства обычно означает, что Маркби чем-то недоволен, и это не обязательно связано с работой. Взвалив на себя дополнительные хлопоты, он вытесняет причину недовольства. Наверное, не без сочувствия подумал Пирс, дело связано с неудачными поисками дома. Они с Тессой пережили примерно то же самое перед тем, как купили дом. Он лишь надеялся, что из-за своих домашних невзгод Маркби не заставит его переворачивать вверх дном все, что подвернется им на пути. Особенно не хотелось заниматься зубами…

Но Маркби, как нарочно, продолжал распространяться именно о зубах:

– Более того, лет двадцать назад – если предположить, что кости пролежали в лесу примерно столько, а мы пока можем лишь гадать – протезы такого типа встречались сравнительно редко, и изготавливали их лишь в нескольких местах. Кстати, там, на пластинке, что-то высечено…

– Ах да… – Забыв о нежелании заниматься зубами, Пирс поднес челюсть к глазам: – Похоже на клеймо или пробу.

– Скорее всего, клеймо изготовителя. Займитесь этим, Дэйв.

Вот так… Теперь придется заниматься чьей-то челюстью целый день. Значит, времени записаться к своему зубному врачу совсем не останется… Пирс аккуратно собрал кости со стола.

– Пошлю на экспертизу.

Оказалось, что у Маркби есть для него еще одно поручение. Суперинтендент взял со стола довольно старую, как показалось Пирсу, папку и как бы между прочим сообщил:

– Полистайте на досуге. Дело старое и нераскрытое. Возможно, оно как-то связано с нашей находкой.

Пирс сунул папку под мышку, к свертку с костями.

– Слушаюсь! – сказал он и быстро вышел, не дожидаясь, пока начальник нагрузит его чем-нибудь еще.

3

Утро выдалось тяжелым не для одного Пирса.

– А-а-а, это опять вы? Здравствуйте! – весело приветствовал ее молодой человек.

Сегодня он надел белую рубашку и слишком пестрый галстук. На спинке стула висела куртка. Такие молодые люди встречаются в наши дни на каждом шагу: упитанные, довольные жизнью, со стоящими по моде дыбом волосами. Мередит втайне обрадовалась, заметив, что, не смотря на возраст – а юноша казался лет на десять моложе ее, – у него уже намечалось то, что в народе называется «пивным брюшком».

– Да, это опять я. Здравствуйте! – отозвалась она, садясь напротив.

Молодой человек поставил локти на стол и сцепил пальцы.

– Ну как, – бодро продолжал он, – осмотрели вы тот дом в Нижнем Стоуви?

– Осмотрели, мистер… – Мередит покосилась на табличку у него на столе. Там было написано только имя – «Гэри». – Итак, Гэри, – снова начала она, – мы осмотрели дом. Признайтесь, вы сами-то его видели?

Молодой человек поморгал.

– Н-нет… Не представился случай оценить его, так сказать, лично… Сейчас проверю. – Он зашелестел бумагами. – Да, в Нижний Стоуви ездила Синди.

«Интересно, сколько Синди лет? Девятнадцать?» – проворчал внутренний голос Мередит.

– Уверяю вас, – радостно продолжал Гэри, – дом произвел на мою коллегу неизгладимое впечатление. В самом деле неизгладимое!

– Полагаю, под «коллегой» вы имеете в виду Синди, – ледяным тоном произнесла Мередит и, не дожидаясь ответа, продолжала: – Кстати, удовлетворите мое любопытство, скажите, пожалуйста, чем именно тот дом так поразил вашу Синди?

– Он уникален, – торжественно ответил Гэри. – Качественное жилье по разумной цене.

– Он огромный! В нем пять спален, да еще каморки для прислуги на чердаке!

Гэри просиял:

– Чердак, кстати, запросто можно переделать в шикарную комнату отдыха. Бильярд, настольный теннис, тренажерный зал… Синди как раз подумала, что вам это подойдет. Места хватит даже для боулинга!

– Не хочу играть дома ни в бильярд, ни в боулинг. Ну, а тренажерный зал… знаете, у меня есть велотренажер, который занимает очень мало места. И вообще, размеры для меня не главное. Гораздо важнее общее состояние дома. Вы в курсе, что центральное отопление там допотопное, и к тому же не работает? Об электропроводке я даже думать боюсь!

– Да, мисс Митчелл, дом нуждается в некоторой модернизации, – нехотя согласился Гэри. – Но поверьте, все это отражается на цене!

– Кухня словно из романа Диккенса!

– Зато большая, просторная.

– Рамы не поднимаются!

– Примета старины.

– Сад совершенно запущен.

Как оказалось, и тут у молодого человека был готов ответ:

– Насколько я понял, мистер Маркби – увлеченный садовод! Вы только представьте, какой простор для его деятельности там открывается! Он может выращивать собственные овощи, – вдохновенно продолжал Гэри. – Натуральные, вкусные!

– Кроме того, Нижний Стоуви полностью отрезан от мира; он стоит на дороге, которая ведет только в какой-то лес!

Гэри ткнул в Мередит указательным пальцем:

– Вот именно! Совершенно уединенный уголок! – Он закатил глаза и запел: – И никакого риска дальнейшей застройки! Рядом с деревней проходит историческая Пастушья тропа. Находится под охраной! В таком месте не станут прокладывать скоростное шоссе! И не построят уродливые коттеджные поселки. Поверьте мне, такие предложения не каждый день появляются на рынке!

Мередит глубоко вздохнула и спросила:

– Есть у вас что-нибудь еще?

– Да, у нас много чего имеется, – ответил Гэри. – Но не то, что вы ищете. Полдома на две семьи с тремя спальнями? Нет проблем. Особняк с гаражом и местом для дополнительной парковки? Хоть сегодня могу показать две или три штуки. Славное маленькое бунгало? Но нет, все это вам не нужно! – Он покачал головой. – Вы с мистером Маркби хотите приобрести необычный дом, так сказать, дом с настроением. Обаяние старины! – Он подался вперед и хриплым шепотом добавил: – В общем, самый настоящий эксклюзив! – В его устах последнее слово прозвучало словно низшая степень упадка.

– Может, какой-нибудь коттедж побольше? – без особой надежды спросила она.

Гэри развел руками:

– В настоящее время – ни одного. Думаете, мне самому бы не хотелось показать вам такой? Еще как хотелось! Но такие коттеджи разлетаются, как горячие пирожки. Едва успеваем выставить их на продажу. Едва лишь проходит слух, что такой коттедж продается, – и у меня от потенциальных покупателей отбоя нет; они толкаются, стремясь попасть сюда первыми.

– Насколько я понимаю, из-за бывшего дома священника никто не толкается?

Гэри скрестил руки на груди и снова понизил голос:

– Не сомневаюсь, что владелица пойдет на разумные уступки!

Хотя Мередит понимала, что совершает ошибку, она вдруг услышала собственный голос:

– Насколько разумные?

Гэри постучал себя пальцем по крылу носа:

– Предоставьте дело мне. Я уговорю ее немного сбавить цену.

– Погодите! – воскликнула Мередит, понимая, что ее перехитрили. – Давайте на время отложим Нижний Стоуви. Мы подумаем. – Она встала. – А пока поищем что-нибудь еще.

Видимо, Гэри истолковал ее слова как желание обратиться к его конкурентам.

– Не торопитесь. Позвольте мне переговорить с миссис Скотт. Кстати, пока думаете… – он вдруг просиял, – взгляните на Хилл-Хаус! Какие оттуда открываются виды! Сельская местность, не тронутая цивилизацией! Дом два года пустует. Правда, год назад там поселилась община хиппи, но потом их выдворили, а дом заколотили. Красивый особняк в позднегеоргианском стиле…

– Даже не предлагайте, – отрезала Мередит.

– И все-таки позвольте мне переговорить с миссис Скотт, – не сдавался Гэри. – А может, взглянете на него еще раз? Уверяю вас, едва пройдет слух…

– Знаю, у вас от покупателей отбоя не будет. – Мередит задумалась. Предложенный Хилл-Хаус показался ей во сто крат хуже. – Я подумаю, – повторила она.

4

На следующее утро в не менее переполненной электричке, которая везла ее в Лондон, и чуть позже, в переполненном вагоне метро, который вез ее на работу в министерство иностранных дел, Мередит продолжала думать об их с Аланом безуспешных попытках найти себе жилье. Она решила, что Гэри рассказал ей о Хилл-Хаус с единственной целью – чтобы дом священника показался ей привлекательнее.

В обеденный перерыв ей позвонила подруга, Джулиет Пейнтер:

– Мередит, я тебя сто лет не видела! Тебе сегодня не нужно спешить домой? Тогда, может, встретимся, поедим где-нибудь спагетти?

– Где Дуг? – спросила Мередит.

– Даже не спрашивай. Работает! – с явственным раздражением ответила Джулиет.

– Теперь и ты знаешь, что такое встречаться с полицейским, – без всякого сочувствия заметила Мередит. Ей самой было уже давно известно то, что Джулиет выяснила лишь недавно: полицейских, как и врачей, могут выдернуть на работу в самое неподходящее время. – Где встретимся? – спросила она, смягчаясь.

Джулиет предложила ресторан, который находился в Сохо, неподалеку от Дин-стрит. Когда они с Мередит устроились за столиком, Джулиет пояснила свой выбор:

– Здесь оживленно. Можно наблюдать за прохожими. – Она показала на толпу, идущую по улице за окном. – Нам с Дугом нравится. – Мередит подумала, что последние слова подруга произнесла не без вызова.

– Значит, у вас с суперинтендентом Минчином все серьезно? – Мередит окинула подругу внимательным взглядом: – А ты изменилась… Где твои очки?

– Я перешла на контактные линзы, – как-то слишком уж беспечно ответила Джулиет, раскрывая меню.

– Мне казалось, ты их не выносишь.

– Сейчас появились линзы нового типа, и с ними мне лучше. – Джулиет вскинула подбородок и отбросила за спину длинную косу. – И не из-за Дуга, не думай. Не настолько между нами все серьезно… Во всяком случае, не так, как у вас с Аланом, – добавила она.

Мередит с мрачным видом перелистала страницы меню и буркнула:

– Не знаю, что там у меня, а у Алана все серьезно.

– Эй, ты что, трусишь?

– Да, наверное, – вздохнула Мередит.

– Все из-за разговоров о свадьбе, – решительно заявила Джулиет. – Может, твой Алан и не понимает, почему ты так дергаешься, а я прекрасно понимаю… Сам он уже был женат и думает о семейной жизни без страха. Ему сейчас сорок пять – опасный возраст. Он тоскует по спокойной, размеренной жизни. Ну а мы с тобой привыкли к независимости. К сожалению, и мы не молодеем. Сколько тебе сейчас – тридцать семь? Кстати, Алан хочет детей?

– Ни разу его об этом не спрашивала! Во всяком случае, вряд ли он хочет жениться на мне только потому, что мечтает видеть себя главой большой семьи. От всей души надеюсь, что нет. Во всяком случае, я уже старовата для того, чтобы рожать кучу детишек… С одним-двумя я еще могла бы – повторяю, могла бы! – справиться. Нет, не знаю… Мне в жизни не приходилось иметь дела с младенцами. Я сама – единственный ребенок. Сейчас дети кажутся мне лишним осложнением. Правда, и замужество, по-моему, сложная штука. Ни разу я не жила с кем-то под одной крышей достаточно долго. И с Аланом, и до него я всегда настаивала на личном пространстве. Конечно, когда я служила за границей при дипмиссиях, мне по должности полагалась отдельная квартира. – Мередит вздохнула. – Как мне нравились заграничные командировки! И даже после того, как вернулась на родину, я много лет пыталась добиться нового назначения. Теперь я понимаю, что за границу меня уже не пошлют и придется просидеть за столом в здании МИДа до самой пенсии. Буду с тобой откровенна. Канцелярскую работу я поначалу презирала. И долго была недовольна жизнью, а расплачиваться приходилось бедному Алану. Не знаю, как он меня выдерживал? Теперь-то я понимаю, что и за границей было не так уж распрекрасно, как мне казалось. За много лет, проведенных на дипломатической службе, я отвыкла от нормальной жизни. Да, мне было интересно, но моя жизнь была, если можно так выразиться, искусственной. Вот почему у меня такой странный характер…

– У кого из нас он не странный? – возразила Джулиет.

– Ты понимаешь, о чем я. Другие нормально воспринимают мысль о том, чтобы жить с другим человеком под одной крышей, а я чувствую себя не в своей тарелке. Мы с Аланом пытались жить вместе в его доме, пока мой ремонтировался, но наша совместная жизнь не казалась мне… естественной. Наверное, я так привыкла к кочевничеству, что теперь прихожу в ужас при мысли о том, что придется пустить где-то корни!

– Если вы поженитесь, ты прекрасно приспособишься. Тебе просто надо набраться храбрости и пройти через это. – Джулиет лучезарно улыбнулась Мередит.

– Ты рассуждаешь как ведущая колонки психолога в газете, – улыбнулась Мередит. – Надеюсь, что ты права. Я ведь люблю Алана, очень люблю! Просто сама мысль о том, что мы будем путаться друг у друга под ногами… Каждый вечер возвращаться домой и спрашивать: «Как прошел день, дорогой?» Интересоваться, не против ли он, если я время от времени поужинаю с подругой, – вот как сейчас с тобой. В общем, перед кем-то отчитываться. По-моему, именно так сам Алан представляет себе семейное счастье.

– Не отталкивай его, беднягу! Ему так хочется заботиться о тебе.

– Но я и сама прекрасно умею заботиться о себе – и забочусь, причем довольно давно. Трудно менять привычки! – Мередит вздохнула. – По-моему, Алан подозревает, что я нарочно тяну время и критикую все дома, какие нам предлагают. Но, если честно, нам еще не попалось ни одного дома, который бы понравился мне безоговорочно и в котором мне захотелось бы жить – с Аланом или без него.

К ним подошел официант принять заказ.

– Каннелони со шпинатом и рикоттой, – заказала Мередит.

– А мне курицу миланезе, – сказала Джулиет. – И бутылку вашего фирменного красного. Мередит, рекомендую, красное вино у них отменное. Как думаешь, хватит нам одной бутылки на двоих?

– С таким настроением, как сейчас, я спокойно могу и одна усидеть бутылку! – ответила Мередит, когда официант отошел от их столика. – Кстати, Джулиет, ты ведь тоже занимаешься недвижимостью. Не знаешь ли, случайно, хорошего дома, который подошел бы нам?

– Я не агент по недвижимости, – напомнила Джулиет. – Я консультант. Подыскиваю дома для богатых и знаменитых, а иногда для очень богатых – эти, наоборот, готовы приплатить за то, чтобы только не светиться. Если что-нибудь такое появится, я сразу тебе скажу. Но ведь вы хотите остаться в районе Бамфорда? В тех краях не так много домов того типа, что вам нужен, – во всяком случае, в приличном состоянии.

Мередит рассказала подруге о бывшем доме приходского священника и на всякий случай упомянула о Хилл-Хаус.

– О Хилл-Хаус даже не думай, – сразу отреагировала Джулиет. – Я его видела. Он стоит целое состояние – и еще столько же придется выложить за ремонт!

– Значит, его вычеркиваем! – с облегчением воскликнула Мередит.

– А вот бывший дом священника вам, возможно, и подойдет. По-моему, вам стоит взглянуть на него еще раз. И не волнуйся, что там столько комнат. Ты ведь еще не до конца все обдумала. Там, если я не ошибаюсь, пять спален? Одну превратишь в свой кабинет, чтобы можно было иногда брать работу на дом, – так все делают. Еще одну Алан превратит в свою комнату отдыха. Остается всего три комнаты для сна, а столько спален в любом двухквартирном доме с общей стеной!

– На чердаке еще пять или шесть каморок! Синди, сотрудница нашего агентства, советует устроить там тренажерный зал или игровую комнату.

– Синди умница. Слушай, если миссис Скотт выставила дом на продажу, ее можно будет уговорить снизить цену из-за неработающего отопления, старых оконных рам и прочего. Для вас может получиться очень выгодно!

– Пожалуй, ты права, – согласилась Мередит, заражаясь воодушевлением Джулиет. – На следующей неделе возьму пару отгулов и съезжу еще раз взглянуть на него.

– Дом по-прежнему продается, – предупредила Джулиет.

– Ну и что? – Мередит улыбнулась. – Спорим, до следующей недели его никто не купит!