Текст книги "Рискнуть и выиграть"
Автор книги: Эмма Дарси
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Пружинистым шагом, с улыбкой нетерпеливого ожидания на лице Джеймс Хэнкок подошел к двери своего офиса. Он ни секунды не сомневался, что найдет Люси на своем обычном месте, подготавливающей документы к его приходу. Не обнаружив ее, Джеймс испытал истинное потрясение.
Он посмотрел на свои часы – без пяти девять. Люси явно опаздывала, поскольку всегда была в офисе задолго до этого времени. Он разозлился и на нее – за то, что она обманула его ожидания, и на себя – за то, что вообще позволил ей не приходить в понедельник.
Честно говоря, вчера он практически не работал. Его снедало желание поскорее перевести их отношения в иную плоскость, да и просто раздражало ее отсутствие. Он снова и снова твердил себе, что это безумие – смешивать бизнес и удовольствие, что он потеряет идеального секретаря, но искушение, зародившееся в нем еще в пятницу вечером, не вняло доводам рассудка.
Он хотел Люси Уортингтон.
Джеймс даже не остался у Баффи после того, как отвез ее домой после бала. Побывав в субботу вечером еще на одной вечеринке, он понял, что ни одна из женщин не пробудила в нем ни малейшего интереса. В настоящее время единственная женщина, которую он хотел, была его собственная помощница, отсутствие которой выводило его из себя с каждой минутой все больше.
Последний лучик надежды, что она может находиться в его кабинете, погас, когда он распахнул дверь. Чувствуя себя дважды обманутым, Джеймс даже не подумал приступить к работе. Он присел на край ее рабочего стола и скрестил руки на груди, чтобы Люси сразу же увидела его неудовольствие.
Ей нет прощения! Добраться от ее дома в Белвью-Хилл до Вуллумулу, где расположен их офис, не так уж сложно и долго. Ей не надо ехать через весь город с его запруженными транспортом улицами, и где находится подземный паркинг – она тоже знает: они много раз вместе приезжали и уезжали на его машине. Мысль о возможной аварии Джеймс отверг однозначно, уверенный, что такая здравомыслящая и осмотрительная женщина, как Люси, просто не может в нее попасть.
Непривычная тишина подавляла Джеймса. Мало того, что Люси опаздывала, так еще и компания, снимавшая офис по соседству, съехала, а новая компания адвокатов должна была занять помещение только на следующей неделе. У Джеймса не было запланировано на утро никаких встреч, поэтому все, что ему оставалось, – ждать Люси, с каждой минутой раздражаясь все сильнее.
Он резко встрепенулся, услышав торопливый стук каблучков по плиточному полу коридора. Почувствовав, как немедленно напряглось его тело, Джеймс заставил себя расслабиться и снова прислонился к столу. Он не должен показывать, с каким нетерпением ожидал ее прихода. В конце концов, он босс, а не комнатная собачка, ожидающая ласки от хозяйки. Он должен оставаться хозяином положения.
Ворвавшаяся в офис незнакомая женщина деловито закрыла дверь, как будто имела на это право, и направилась к столу Люси. Раздосадованный таким нахальным вторжением, Джеймс резко выпрямился, готовый сказать женщине пару слов и выпроводить, но его язык прилип к небу, когда он рассмотрел ее лицо, на котором не было ничего, кроме удивления.
– Джеймс?
Люси?
От потрясения Джеймс не мог вымолвить ни слова. Копна блестящих русых волос, взлохмаченных ветром, рассыпалась по плечам, на пылающем лице ярко выделялись зеленые глаза и алые губы. Черные ресницы были густыми и длинными… А где же очки?!
Но как она одета! Джеймсу показалось, что он получил удар в солнечное сплетение. Облегающий топ ярко-зеленого цвета никак нельзя было назвать консервативным офисным нарядом. Четко обрисовавшаяся грудь, может, и уступала в размерах бюсту Баффи, но была высокой и округлой и… явно не стесненной бюстгальтером. Впрочем, грудь столь идеальной формы не нуждалась ни в каких ухищрениях.
В центре топа была вышита бабочка – она словно села отдохнуть прямо в ложбинку между грудями. Крылья бабочки переливались фиолетовым, красным и зеленым цветом. Не только топ, но и вся юбка Люси была усыпана этими бабочками – настоящий калейдоскоп переливающихся бабочек на белом фоне. А сама юбка? Она была короткой, высоко открывающей бедра и заканчивающейся посередине бедер двумя рядами легкомысленных оборочек. Ничего подобного Люси никогда не надевала.
О боже! Ее ноги были голыми – ни чулок, ни колготок. Джеймс никогда не видел – а может, не присматривался? – ног Люси, а они оказались неожиданно длинными и прекрасной формы. Обута она была в нечто, напоминающее балетные туфли с завязками вокруг икр, но тоже ярко-зеленого цвета.
Джеймсу пришла в голову безумная мысль, что она всю дорогу на работу танцевала в этих своих тапочках и юбка вихрем взметывалась вокруг ее бедер… И тут он увидел ее сумку – ярко-зеленую, шелковистую на вид, совсем не похожую на кожаную, среднего размера темную сумку, с которой Люси обычно ходила на работу.
Сердце Джеймса ухало в груди как молот. Так вот какая Люси Уортингтон настоящая? Джеймс пришел в негодование при мысли, что все это время она была прямо у него под носом, скрывая свою истинную природу, и они напрасно потратили столько месяцев, в то время как могли бы использовать их к обоюдному удовольствию.
Казалось, в негодование на двуличие Люси пришел каждый мужской гормон в организме Джеймса. Он больше не позволит водить себя за нос и не успокоится до тех пор, пока не познает Люси во всех смыслах этого слова.
– Извини, если заставила тебя ждать, – чуть задыхаясь, выпалила она с порога.
Колдунья-искусительница, стоящая перед ним, заставила его ждать восемь месяцев!
– Я встала не в тот ряд, – начала объяснять Люси, – и мне пришлось проехать через тоннель и объехать весь Северный Сидней, прежде чем я смогла развернуться и выехать на мост.
Она глубоко вздохнула, и взгляд Джеймса снова остановился на ее груди. Под облегающей тканью топа дерзко выступали соски, словно приглашая его прикоснуться к ним… губами.
– Я просто еще не привыкла ездить по городу в час пик.
Джеймс с трудом оторвал взгляд от волнующей картины, чтобы тут же наткнуться на ярко-малиновый рот. Вид оказался не менее волнующим, поэтому он поспешил перевести взгляд на глаза Люси. Они были фантастического ярко-зеленого цвета, который так долго приглушался отвратительными очками. Наверняка умышленно, решил Джеймс. Тогда почему именно сегодня Люси решила продемонстрировать ему весь арсенал своей женственности? Хороший вопрос!
Он с трудом вникал в ее слова, оказавшиеся извинением за опоздание.
– Опыт – дело наживное, – глубокомысленно заметил он, не переставая размышлять над причинами сегодняшней метаморфозы.
– Я больше не повторю сегодняшней ошибки, – заверила она.
– Нет проблем. – Джеймс сделал жест, означающий, что вопрос исчерпан и ее извинения приняты, лихорадочно просчитывая в уме, как ему следует вести себя дальше.
Люси посмотрела на него, нахмурившись.
– Знаешь, я думаю, во всем виновата моя машина. Ее красный цвет, весь ее вид делают, мне кажется, водителей-мужчин более агрессивными. Они все время норовили прижать ее к бордюру и пару раз чуть не поцарапали.
Не вид машины, а твой вид, мысленно поправил ее Джеймс.
Люси передернула плечами, и даже этот ее жест выглядел сегодня как-то особенно сексуально.
– Честно говоря, сегодняшняя поездка показалась мне просто ужасной. Мне кажется, у меня даже волосы встали дыбом.
– Мне тоже так кажется, – заметил он не без ехидства, окидывая выразительным взглядом ее спутавшиеся волосы.
– Ой! – Люси подняла руку в инстинктивной попытке пригладить их. – По-моему, мне следует причесаться, я немного растрепана.
– По мне, так не стоит. – Он улыбнулся, чувствуя себя акулой, подбирающейся к лакомому кусочку. Приподнявшаяся грудь, нежная выемка подмышки… – Мне нравится твой новый имидж.
Люси вспыхнула, затем в ней что-то неуловимо изменилось, как будто она почувствовала дискомфорт от повышенного внимания босса.
– Это все благодаря Орландо, – торопливо заметила она, обходя Джеймса, чтобы добраться до своего рабочего места.
Джеймс хищно следил за всеми ее передвижениями, не оставив без внимания прозвучавшее мужское имя.
– Орландо? Ты бросила Джоша ради парня по имени Орландо? – спросил он. Глаза его вроде бы посмеивались над таким ее непостоянством, но желудок предательски сжался при мысли об еще одном конкуренте, от которого предстояло избавиться.
– Нет. – Люси бросила сумку на свой стул и, повернувшись, с дерзким вызовом посмотрела в глаза Джеймсу. – Джош всегда будет для меня… особенным. Мы прекрасно понимаем друг друга.
– То есть он понимает все и про Орландо? – саркастически спросил Джеймс, не представляя, что какой-то олух может согласиться делить Люси с еще одним любовником.
– Безусловно. – На губах Люси заиграла улыбка. – Орландо – так зовут мою машину.
– Машину?
– Не буду же я называть ее «альфа-спайдер» [2]2
Спайдер – от англ. spider – паук.
[Закрыть]! У меня от пауков мороз по коже. – Улыбка Люси стала еще шире. – Дилер, оформлявший машину, сказал, что владеть таким автомобилем – это все равно что иметь в любовниках пылкого итальянца… И у меня в мозгу тут же вспыхнуло имя Орландо. – Она произнесла это чертово «Орландо» слегка нараспев, отчего оно прозвучало вызывающе сексуально.
Джеймс засмеялся с огромным облегчением. Это еще куда ни шло, если она влюбилась в собственную машину. Он снова чувствовал себя хозяином положения – вот она, Люси, перед ним, в своем истинном обличье, и он постарается пришпилить эту бабочку к себе.
– Насколько я понимаю, ты и оделась ради Орландо. Твоя внезапно вспыхнувшая страсть оказалась сильнее необходимости продолжать играть роль скромной секретарши.
Люси посмотрела на него с удивлением.
– Но ведь я все еще… твой секретарь? Если ты считаешь, что я обязана одеваться…
– …как чопорная старая дева?
Люси снова зарделась, смущенная столь точным описанием ее рабочих костюмов.
– Я никогда так не считал, Люси, – заверил он ее, наслаждаясь этой игрой в кошки-мышки. Сейчас ситуацией явно владела кошка в его лице. – Мне вовсе этого не требовалось. Я даже не совсем понимаю, зачем ты делала это, ведь мы работаем в шоу-бизнесе.
В зеленых глазах Люси промелькнуло какое-то странное выражение.
– Это из-за людей, с которыми ты имеешь дело, Джеймс. Я подумала, что тебе будет приятен контраст.
– То есть это была забота обо мне?
Люси вздернула подбородок.
– Я считала, что тебе удобно всегда иметь под рукой исполнительного и пунктуального секретаря, – не без сарказма ответила она.
Итак, сабли наголо! Приятное возбуждение охватило Джеймса. Словесные дуэли с Люси всегда оживляли его рабочий день, но сегодняшний день сулил стать чем-то совершенно особенным.
– Значит, все делалось исключительно ради меня? – решил спровоцировать он ее.
Не получилось.
– Нет. Меня это тоже устраивало, – спокойно ответила она. – Но теперь я решила изменить приоритеты.
– То есть ты больше не будешь заботиться о моем комфорте?
– Что-то я не заметила, чтобы в пятницу вечером ты затруднил себя побеспокоиться о моем, – едко парировала Люси.
– Так-так. Похоже, дело не только в Орландо. – Джеймс, сидевший до этого на краешке стола Люси, встал на ноги, решив проверить свои подозрения. Воспоминание о том, как она таяла в его объятиях во время танца, придало ему уверенности. – Я здорово тебя разозлил, и ты решила поквитаться. Так, Люси?
Глаза Люси тоже выдавали ее возбуждение.
– А почему я не должна вести себя так, как мне хочется?
– Должна, – медовым голосом согласился Джеймс. – Обязательно должна.
Он стал медленно обходить стол, с удовольствием наблюдая, как Люси все крепче сжимает спинку своего стула, как будто борется с желанием отступить. Исходившее от нее напряжение было осязаемым, возбуждая Джеймса еще сильнее.
– Я вовсе не намеревалась сводить с тобой счеты, Джеймс. Просто решила доставить себе удовольствие.
– Ты доставила его и мне тоже.
Люси глубоко вдохнула, и ее груди соблазнительно приподнялись. Джеймс понимал, что ударившая ему в голову кровь не позволяет трезво воспринимать ситуацию, но желание во что бы то ни стало поймать в свои сети эту женщину-бабочку затмило все.
Люси отвела от него возбужденный взгляд и посмотрела на стеллаж с папками.
– Есть что-нибудь срочное?
– Ты полагаешь, я могу думать о работе, когда ты одета подобным образом?
Ее взгляд снова метнулся к его лицу, но на этот раз в ее глазах читался ответный вызов.
– Ты сам сказал, что мне пора прекратить раскладывать все свои поступки по полочкам и прятаться от жизни.
– И я был прав. Было преступлением прятать такие роскошные волосы, стягивая их в пучок. Они должны быть всегда распущены. – Джеймс протянул руку и пропустил сквозь пальцы длинную прядь. Нежнейший шелк…
Люси стояла, не шевелясь. Ни слова или жеста протеста. Джеймсу показалось, что она затаила дыхание, но в глазах ее не было ни шока, ни ужаса, скорее зачарованное удивление. Не получив отказа, он приободрился, напомнив себе для пущей уверенности, как она таяла в его объятиях во время танца. Но хочет ли Люси снова пережить эти волнующие ощущения?
Он должен знать.
Его взгляд спустился к ее рту. Чуть приоткрытые губы Люси были нежными, яркими и блестящими. Казалось, она только что выпила сок какой-то красной ягоды. Руки Джеймса инстинктивно обвились вокруг талии Люси и привлекли ее ближе, губы приникли к ее губам, как будто ради того, чтобы выяснить, какой же сок она пила. Она без сопротивления отдала свои губы в его распоряжение, и вскоре уже с готовностью и страстью отвечала на поцелуй. Ее руки сомкнулись на его затылке, притягивая его голову в страстном, неистовом, требовательном поиске удовлетворения.
Все эротические фантазии, где главными действующими лицами были он и Люси, не покидавшие его с пятницы, пронеслись в мозгу Джеймса. Он прошелся ладонями по соблазнительной округлости ее ягодиц, но плотная ткань юбки мешала ему насладиться ими в полной степени. Его руки решительно нырнули под юбку… и обнаружили лишь обнаженное тело. Неужели на ней нет трусиков?! Ах, нет, на ней трусики-стринги. Но они не помешают ему ласкать нежные полушария, стискивать их, прижимая ее к своей отвердевшей плоти.
Яростный танец их языков в глубине ее рта словно имитировал другие движения, еще более интимные, о которых они оба мечтали. Люси пламенела и таяла в его руках, становясь податливой как пластилин. Твердыми оставались лишь горошины ее сосков, бесстыдно демонстрирующие степень ее возбуждения.
Руки Джеймса потянули вверх облегающий топ и накрыли холмики грудей, погладили их, ощущая их крепость и упругость. Он сразу почувствовал, когда, подбираясь к соскам, его пальцы стали гладить нежные ареолы, что кожа здесь была другой текстуры, чуть морщинистая и более плотная.
Одних ощущений Джеймсу стало мало, он хотел немедленно увидеть их.
Оторвавшись от губ Люси, он собрал в кулак ее роскошные волосы и потянул за них, заставляя ее прогнуться назад еще сильнее. Какие восхитительные груди! Ареолы походили на спелые сливы, а бутоны напрягшихся сосков непреодолимо влекли его губы.
Схватив Люси за талию, он оторвал ее от пола и приподнял перед собой настолько, что один из дерзких сосков оказался прямо у его рта. Джеймс приник к нему с такой жадностью, которой от себя не ожидал. Она издала горловой, какой-то животный вскрик, сделав возбуждение Джеймса неистовым и почти неконтролируемым. Он припал ко второму соску, чувствуя руки Люси на своих волосах. В том, как она дергала их, гладила, царапала кожу головы ноготками, он безошибочно слышал: «Да! Да! Еще…» Его собственное тело тоже молило об удовлетворении.
Стол. В одной из его фантазий он овладевал Люси прямо на рабочем столе. Настало время сделать фантазию реальностью, и Джеймс уложил ее на стол. Ее волосы разметались по его поверхности, груди с пиками сосков были устремлены вверх. Искушение вновь приникнуть к ним губами оказалось непреодолимым, и Джеймс уделил им внимание, одновременно расстегивая брюки и высвобождая налитую желанием плоть.
Он встал меж ее раздвинутых бедер, и Люси обвила своими ногами его талию, готовая принять в себя источник его желания. Джеймс решительно сдвинул в сторону тонкую полоску трусиков-стрингов и одним рывком вошел в ее жаркие глубины, с радостью ощущая конвульсивное приветствие его вторжения. Выгнув спину и еще шире разведя бедра, Люси, казалось, стремилась вобрать его целиком, и от такой страстной реакции кровь Джеймса вскипела.
Стон агонизирующего блаженства вырвался из горла Люси, а голова в ореоле волос заметалась из стороны в сторону. Джеймс тоже утратил над собой контроль, его неистовые толчки становились все быстрее и глубже, совпадая по ритму с выкриками уже достигшей пика Люси: «Да! Да! Да…» Ее тело извивалось и выгибалось, и этот откровенный чувственный ответ заставлял Джеймса чувствовать себя величайшим из любовников, триумфатором, наградой которому была распростертая на столе и бьющаяся в экстазе женщина.
Оргазм сотряс его и исторг стон из груди в то время как Люси выгнулась в последний раз, словно приветствуя глубоко внутри себя поток его жизненной силы.
Она была прекрасна, великолепна, неподражаема. Будучи на полпути с небес на землю, Джеймс наклонился и снова поцеловал ее груди в благодарность за этот заоблачный полет. Ее соски все еще были напряжены и чутко реагировали на его ласку, но ноги уже расслабились и соскользнули с его талии на бедра. Понимая, что их слияние рано или поздно закончится, Джеймс подхватил Люси под спину и посадил, крепко прижав к себе и не преминув запечатлеть поцелуй у нее на губах, наслаждаясь последними волнами дрожи, прокатывающимися по ее телу.
То, что случилось, было просто потрясающе! Великолепно!
Когда Джеймс оторвался от ее губ, по его лицу растеклась широкая счастливая улыбка, а голос, когда он заговорил, так и вибрировал от удовольствия.
– Дорогая Люси, это самый лучший способ начинать рабочий день!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Способ начинать рабочий день?!
Люси не могла поверить своим ушам.
То, что ей показалось потрясающим, умопомрачительным, неземным блаженством, для Джеймса оказалось способом начать рабочий день?
Просто еще один рабочий день в офисе?
Для него случившееся обычное дело? Быстренький секс поутру, чтобы рабочий день не казался таким утомительным?
Люси чуть приоткрыла глаза, чтобы из-под густых ресниц иметь возможность незаметно увидеть выражение лице Джеймса.
Он весь светился довольством и ликованием, как будто выиграл джек-пот. Вся его суть, суть истинного мачо, вышла наружу. Все произошедшее документальным сериалом прокрутилось в голове Люси.
Он взял ее на офисном столе.
Она с радостью отдалась ему.
Игра окончена.
Он выиграл.
Она стала просто еще одной женщиной, обеспечившей Джеймсу Хэнкоку приятное начало дня.
И неважно, что неистовое желание было обоюдным, как и виделось Люси в ее мечтах, – она чувствовала себя уязвленной и униженной. В ней родилось мстительное желание в ответ уязвить его гордость, чтобы стереть с его лица это самодовольное выражение.
– Ты так думаешь? – равнодушно спросила она.
Выражение лица Джеймса стало удивленным, даже изумленным, самодовольная улыбка сползла с губ. Глаза предостерегающе сузились.
– Только не говори, что тебе не понравилось, Люси.
– Да нет, было неплохо, – признала она все тем же равнодушным голосом, внутри сгорая от стыда, что стала такой легкой добычей. Сняв руки с его плеч, она натянула топ, прикрывая грудь, всем своим видом давая понять, что продолжения не последует.
Люси лихорадочно придумывала, каким бы образом еще уязвить Джеймса. Она все еще сидела на краю стола, а он стоял меж ее раздвинутых ног. От вида расстегнутой брючной молнии она снова пришла в возбуждение. Разозлившись на себя и еще больше на Джеймса, Люси выпалила:
– Баффи говорила мне…
О, нет, она не может это произнести вслух. Она ненавидела, когда человека низводили до уровня куска мяса на рыночном прилавке, и чуть было не сделала это сама. Пусть он оскорбил ее, ответить оскорблением – ниже ее достоинства.
– И что же Баффи сказала тебе?
– Да так, болтовня между нами, женщинами, – поспешно ответила Люси.
Теперь на лице Джеймса было выражение снисходительности и осознание собственного мужского превосходства. Вероятно, он думал, каким же прекрасным и неутомимым любовником является, сумев «обслужить» Баффи в пятницу вечером, а Люси – во вторник утром… И конечно же, Баффи не уставала превозносить его мужские достоинства и неутомимость. И вдруг Люси почувствовала прилив жгучей ревности.
– Ты и Баффи болтали? – не смог скрыть удивление Джеймс, недоумевая, что у этих двух женщин могло быть общего.
Если этим вечером Джеймс поедет к Баффи, она… она не переживет этого. Эта привлекательная и бесконечно глупая моделька просто использует его. Уже то, как она преследовала Джоша, свидетельствовало о том, что о любви между ней и Джеймсом не может быть и речи. Ей просто нравится то, что может дать ей Джеймс, особенно в постели. Люси же требуется намного больше.
– О чем же вы могли болтать! – настаивал Джеймс с веселым любопытством на лице.
Может быть, стоит сказать, хотя бы ради того, чтобы он понял, как поверхностны и неискренни его отношения с Баффи?
– Ну же, Люси! – не успокаивался он. – Я не представляю, что общего может быть между вами.
Ты … но только не после сегодняшнего. Пусть Джеймс считает ее утренней закуской, она не позволит, чтобы Баффи стала вечерним десертом. Она сама будет этим десертом!
– Баффи сказала мне, что у тебя большой… – Она так и не смогла произнести это слово.
– Большой что?
Ну почему она еще колеблется? Стоит ей сказать, и Баффи исчезнет из его жизни.
– Ну, что природа щедро наделила тебя мужскими достоинствами… Оказывается, для нее это очень важно.
– Что?!
Джеймс выглядел крайне смущенным. Более того, обсуждаемая часть его тела живо отреагировала и решила показать себя в лучшем свете. Джеймс смутился еще больше, даже покраснел и поспешил привести себя в порядок. Впрочем, Люси не была уверена, смущен он или зол, пока, застегнув брюки и вернув себе более-менее респектабельный вид, он не поднял на нее пылающие яростью глаза.
– Вы обсуждали меня таким образом? – прорычал он.
Зол, и притом очень.
Прощай, Баффи, подумала Люси, не испытывая ни тени раскаяния из-за того, что поломала сопернице всю игру. Кроме того, если Джеймс и сам использовал Баффи только ради удовлетворения своих сексуальных потребностей, то так ему и надо – он заслужил услышать подобное. Наверняка он думал о Баффи не менее цинично – мисс «большие груди» или даже «большие си…». Слава богу, о Люси он не сможет думать в таких выражениях, пусть и по вполне объективным причинам.
– Некоторые женщины любят обсуждать своих любовников, – объяснила Люси, пытаясь оправдаться перед самой собой за свои слова. Она торопливо натянула юбку на бедра, все больше нервничая. – Баффи считает размер очень важным.
– А ты?
Отчаянно надеясь, что Джеймс испытывает к ней нечто большее, чем просто похотливое желание, она ответила очень искренне:
– Я считаю важными очень многие вещи, Джеймс.
– Рад слышать, – хмуро ответил он. – Тем не менее ты выслушала все интимные подробности о моей физиологии.
– Я не просила ее рассказывать, – запротестовала Люси.
Джеймс бросил на нее недоверчивый взгляд, и в ее сердце закрались сомнения. Вся ее тактика обернулась против нее же, и Люси не знала, как ей выбраться из ямы, которую сама же вырыла.
– Баффи начала этот разговор, надеясь услышать в ответ такие же подробности о Джоше, – честно призналась она.
– И как? Она их услышала?
– Нет, не услышала. Я на самом деле не оцениваю людей таким образом, – резко ответила Люси.
– И тем не менее обо мне ты думала именно так. Во всяком случае, эта мысль все время была у тебя в голове. Какие еще подробности поведала тебе Баффи?
Ситуация ухудшалась с каждой минутой, и Люси была не рада, что затеяла все это. Да, ревность – ужасная штука, способная привести ко многим бедам.
– Извини меня, Джеймс. Не могли бы мы оставить этот разговор?
Она сползла со стола и встала на ноги, намереваясь отойти подальше от Джеймса, но тот схватил ее за плечи.
– Говори! – велел он.
– Я должна привести себя в порядок. Отпусти меня, Джеймс, – взмолилась Люси.
– Я думаю, ты можешь пересказать мне слова Баффи в нескольких точных выражениях, – безжалостно настаивал он.
Люси прибегла к последнему способу – извинению:
– Извини, Джеймс. Мне не стоило вообще говорить об этом. Тебе будет неприятно слышать остальные подробности, поверь. – Она вывернулась из его рук и схватила сумку, в надежде выскочить в дамскую комнату.
– Черт возьми, Люси! Если Баффи оклеветала меня… – Джеймс был готов взорваться.
– Нет-нет, Джеймс! Во всяком случае, я бы не расценивала это как клевету, – заверила его Люси. – Ее слова, скорее, могли бы польстить тебе.
– Но твоих ожиданий я не оправдал?
И Люси сдалась. В лихорадочной попытке предотвратить катастрофу она заговорила очень быстро:
– Баффи сказала, что ты неутомим. Но поскольку наше… хмм… ты рассматриваешь как эдакую легкую закуску, то вполне понятно, что для того, чтобы начать рабочий день, с тебя вполне достаточно. Ты прав, мы должны заняться нашими непосредственными обязанностями. – Раненая гордость и желание уязвить Джеймса боролись со здравым смыслом, говорящим, что она стоит на краю пропасти.
– Легкая закуска?! – взревел Джеймс.
– Ты сам сказал! – закричала Люси в ответ, не удержавшись от колкости. – Но я вполне могу поверить, что ты отличный любовник, когда твои мысли не заняты работой.
Джеймс был уже не просто зол, его обуяла неистовая ярость. Люси поняла, что пора уносить ноги.
– Я должна выйти на минутку. Вернусь и приступлю к работе, – пробормотала она, отступая к двери.
– Стой на месте! – последовал резкий окрик.
Она остановилась и с мольбой посмотрела на Джеймса.
– Мне действительно нужно выйти.
Ярость в его глазах отливала сталью.
– Ладно, – коротко разрешил он. – Но наш разговор еще не окончен.
Люси колотило всю дорогу до дамской комнаты.
Осознание того, что у Джеймса создалось впечатление, будто она просто-напросто проверяла величину и «работоспособность» его мужского «инструмента», привело ее в ужас. Она не имела в виду ничего подобного. В своем стремлении вывести Баффи из игры она нанесла невосполнимый ущерб представлению Джеймса о ней самой.
И испортила то огромное, потрясающее, невероятное удовольствие, которое она испытала от их слияния. Страдальческий стон вырвался из самой глубины ее души. Люси захлопнула дверь дамской комнаты и прижалась к ней пылающим лбом, мечтая умереть на месте. Впрочем, ей бы стоило умереть еще до того, как она затеяла этот глупый, все испортивший разговор. Джеймс позволил ей вкусить рая, а она мало того что отравила все удовольствие, так еще и лишила себя надежды на повторение.
Зато теперь она пребывает в аду. Как же ей смотреть в глаза Джеймсу? Она так стремилась стать для него кем-то особенным, мечтала о настоящих и долгих отношениях, а теперь он наверняка не захочет видеть ее даже в роли секретаря.
Жаль, что она не может просидеть в туалете до вечера. «Наш разговор еще не окончен», – зловеще предупредил ее Джеймс. Если она не вернется, он вполне может прийти и выломать дверь. Вот будет позорище!
Люси заставила себя воспользоваться имеющимися в наличии косметическими принадлежностями, чувствуя, что в любой момент может расплакаться. Удерживала ее от этого только мысль о новых контактных линзах, которые поток слез, стоит ему прорваться, смоет из ее глаз. Она предприняла такие шаги, чтобы вызвать интерес Джеймса, и даже преуспела в этом, но уязвленная гордость вкупе с черной ревностью свели все ее усилия на нет.
Ну и что с того, что он назвал случившееся между ними «хорошим способом начинать рабочий день»? Разве она думает по-другому? Разве что желает к тому же и закончить день этим же способом… Так кто ее тянул за язык, когда она приплела ко всему этому Баффи Тэннер?
Глядя в зеркало, висящее над раковиной, на свои припухшие губы, Люси вспомнила поцелуи Джеймса и ту всепоглощающую страсть, которая ураганом налетела на них. И эта страсть, это желание было взаимным. Взаимным.
Наш разговор еще не окончен.
Вдруг еще остался шанс спасти их отношения? – нашептывал слабый голос надежды. Если поговорить с Джеймсом напрямик, разрешить недоразумения, честно признавшись в своих чувствах… Нет! Люси поняла, что не сможет поставить себя в столь уязвимое положение, не выяснив, как после произошедшего относится к ней Джеймс. Если она почувствует, что осталась хоть малейшая надежда, она рискнет.
Люси сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, причесала волосы и, почувствовав, что ее руки перестали дрожать, накрасила губы. Смелее, строго приказала она себе. Ты выглядишь достаточно хорошо, чтобы больше не медлить и покинуть это убежище. Долгое ожидание вряд ли улучшит настроение Джеймса.
Обратный путь по коридору в офис был дорогой на эшафот. Сердце Люси билось испуганной птицей где-то в желудке, а при воспоминании о яростном стальном блеске его глаз ее тело покрывалось мурашками. Хорошо бы натянуть на голову глухой черный капюшон, чтобы не видеть этих глаз, когда он вышвырнет ее из своей жизни.
Как ни странно, Джеймса в ее кабинете не оказалось. Видимо, счел за благо покинуть место преступления. Или решил выкинуть все из головы и взяться за работу, поставив тем самым Люси на место. Секретарское, где ей и положено быть. Люси остановилась в нерешительности, не зная, как поступить – дождаться, пока он позовет ее, или сообщить о своем возвращении.
Дверь, соединяющая их кабинеты, была открыта, магнитом притягивая Люси. На дрожащих ногах она преодолела эти последние метры, отделяющие ее от краха, но была полна решимости расставить все точки над «i» и узнать, как теперь относится к ней Джеймс.
Он стоял у окна, спиной к ней, созерцая открывающийся вид на Сиднейскую гавань, но напряженные плечи и скрещенные на груди руки выдавали его состояние. Он казался неприступным и далеким, и Люси охватила паника. Она зашла слишком далеко, передав ему слова Баффи, да еще и в собственной интерпретации.
Люси почувствовала, что ее болтливый язык стал во рту огромным и неповоротливым. Не в силах вымолвить ни слова, она сглотнула, мысленно приказывая себе не паниковать и достойно встретить любое решение Джеймса. В конце концов, всегда лучше знать правду.
Решив, что безопаснее всего привлечь его внимание каким-нибудь деловым вопросом, Люси спросила самым что ни на есть «секретарским» голосом:
– Случилось ли вчера что-нибудь такое, о чем мне следует знать?
Джеймс медленно обернулся, взгляд его синих глаз походил на луч лазера.
Все внутренности Люси превратились в кашу. Ему неприятно вспоминать о том, что произошло между ними, он жалеет, что поддался искушению, он не хочет ее видеть – мысли вихрем проносились в ее голове. Луч лазера прошелся по ней сверху донизу и обратно.