Текст книги "Спасители (СИ)"

Автор книги: Эмир Радригес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 51 страниц)

Рассказ 12. Зоптилин

– Дроны не показали своей эффективности – окна были всегда надёжно заперты, заклеены картоном. Проникнуть мини-коптерами в систему вентиляции тоже не получилось. Применяли даже колёсные машинки. С камерой полного кругового обзора, для того, чтобы не спалиться. Но не сумели пробраться ни в клинику через двери, ни даже в подвалы. Уроды очень надёжно залепили всё. Как знали.

– Не зря же они так долго, всё-таки, занимались своей хернёй… – сказал Нойманн.

– Предлагаю разъебать их домик ракетами, – сказал Пауль.

– Сжечь белым фосфором, – возразил Нойманн. – Потому что внутри здания…

– Не ломай интригу! – тут же остановила его Лимцова.

– Ладно, – Нойманн жестом предложил продолжать рассказ.

– Тогда приехали дежурные на специальных фургончиках и принялись светить на окна лазером, считывающим звуковые колебания со стекла, – Лимцова показала фотографии дежурных-балбесов в наушниках, которые дурачились внутри своих фургончиков, подставляя друг другу рога. – Приходилось часто менять позицию наблюдения из-за этих бдительных боевиков. Располагались и в фургончиках. И в легковушках. И в соседних домах квартиры арендовали… И звуки из лечебницы доносились странные. Порой – даже чудовищные. Послушайте.

Лимцова включила запись.

– Разведчики ужасались от мысли, что же творилось в стенах здания. Это было неожиданно, услышать такое. Это не просто «препарат», вызывавший тяжёлую форму зависимости. Это стопроцентов – что-то гораздо более серьёзное… Слышите, да? Звуки ада, как по мне.

– И не такое слышали, – отмахнулся Пауль. – Но ты мне на почту отправь запись. Буду перед сном включать. Чтобы засыпалось лучше.

– Обязательно, – фыркнула Лимцова и перелистнула на следующий слайд с картой здания. – В первые же сутки наблюдения удалось составить примерный план больницы. Мы соотнесли проект здания со звуками, с разговорами. Выявили, где у них «фабрика». Где у них палаты. Какого характера пациенты живут в этих палатах. Где кухня. Где уголок сотрудников. Где посты охраны…

– «Лес побочных эффектов», – прищурился Калуев. – Не нравится мне формулировка. Предлагаю ёбнуть в окошко из АГСа. Олег, я слышал твои «Гопники» как раз купили новый?

– Исключено, – сказал Варшавский. – Никакого тяжёлого вооружения. Это почти центр города. Даже не окраина. Если стальные решётки рухнут с окон и наружу выберутся твари… Если мы упустим кого-то…

– Да я шучу, – сказал Калуев. – Это всё понятно. Шумиху в центре наводить не будем.

– Сновидцы прибыли на место, – продолжала Анита. – Для того, чтобы выяснить, уж не твари ли Изнанки или Зазеркалья явились в этот мир. Они вышли из своих тел. И проникли внутрь здания в своей астральной форме.

– Конечно, зрение в такой форме далеко от того, что видят органы чувств, – поспешил добавить сновидец Сташкевич. – Но демонов в лечебнице не обнаружили. Хотя твари там – будь здоров… Не самые красивые, так скажем..

– Чудовищные стоны, хохот и рычание – это всё доносилось от пациентов, – сказал Варшавский.

– Были попытки перехватить вай-фай точки, но в заведении отлично шифровались, – продолжала Лимцова. – А мы не стали рисковать. Да и из разговоров научных сотрудников, лаборантов и санитаров удалось узнать очень многое. Например, что таблетки эти изменяют структуру тел пациентов. Что все, кто подписал договор о лечении, не просто получают зависимость от препарата – они месяцами трансформируются во что-то неестественное. Становятся… чудовищами. Они теряют разум… Вернее, теряют личность, а разум-то их становится просто иным. Но никуда не исчезает. Функционирует по совсем другим законам.

– А чё за монстры-то? – спросил Пауль. – Как убивать их будем?

– Пулями, – сказал Нойманн.

– Ножом всех зарэжим! – сказал Калуев, намекая на Олега.

– Мы узнали, что санитары делят пациентов на четыре стадии, – ответила Лимцова. – Новоприбывшие – люди, которые имеют тяжёлую форму зависимости. Тяжёлую форму изменений в нейронах. Они жрали таблетки несколько месяцев и теперь пути назад для них не существовало. Есть ещё «пациенты». Собственно, только начавшие свою телесную трансформацию. Но ещё антропоморфные. Потом идут «Промежутки». Так называют тех, кто уже не похож на человека. Но ещё при этом не завершил заданную изнаночным препаратом трансформацию. Таких изолировали от прочих, потому что они были чрезвычайно опасны. Они и составят основную сложность, я думаю.

– Ага, – фыркнул Пауль. – А бородачи с автоматами тебя, значит, не смутили? По мне так они куда страшней и опасней.

– Вполне, – согласился Нойманн. – Охрана там профессиональная, с огромным опытом.

– После Загорска мне ваши «бабайки» вообще похую, – сказал Пауль. – А вот те же культисты многих положили… Люди – самый опасный враг.

– Пусть будет по-твоему, – махнула рукой Лимцова и продолжила. – Помимо «Промежутков», пациентов и новоприбывших – сотрудники разделают ещё одну, особую группу пациентов. «Излечившиеся». Нам так и не удалось выяснить, как именно они выглядят. И насколько они опасны. «Излечившиеся» превращаются во что-то статичное. Известно, что их держат в отдельной комнате. Которую и называют «Лесом побочных эффектов». Прослушка помещения с «лесом» ничего толком не выявила. Оттуда доносится только блаженное аханье…

Олег поднял руку с вопросом. Варшавский кивнул.

– Зачем им это всё нужно? – спросил Олег. – Какую цель преследуют?

– Обыкновенная жажда наживы, – сказал Варшавский. – Не похоже, что они практикуют Изнанку осмысленно. Всё говорит о том, что они нашли формацию структуры вещества спонтанно. Случайно. И они увидели производимый препаратом эффект. И решили, что нужно взяться за изучение. Потому что у «Зоптилина» огромный потенциал. Вполне возможно, они преследуют вполне благие намерения, в попытке найти универсальное лекарство, которое могло бы сделать всех очень счастливыми. Для этого им, конечно, требуются эксперименты над людьми. Чтобы понять биологические механизмы, чтобы изменить что-то в формуле вещества, сделав его менее опасным… Их прикрывают сверху именно поэтому. Барыши гораздо выше необходимых жертв. Но нам, Организации, нельзя допустить подобного. Там, где идёт изучение Изнанки – там идёт приближение человечества к катастрофе. Поэтому подобные эксперименты нужно пресекать.

– А нельзя ли договориться с ними по-тихому? – спросил Олег.

– Они слишком тоталитарны, – покачал головой Владимир Нойманн. – Мы даже пытаться не будем – потеряем эффект внезапности и усугубим своё же положение. Их группировка совершенно справедливо понимает, что их ожидает. Суды. Пожизненные сроки. Они попытаются сбежать или организовать сопротивление. У них есть достаточно ресурсов, чтобы дать нам серьёзный отпор – и даже помешать нашей работе… Поэтому мирные решения будут только после того, как вы там всё разъебёте.

– Психотерапевт заподозрил неладное с нашим завербованным ФСБшником, – сказала Анита. – В мессенджерах проскочили сообщения о том, что завтра планируется взятие сотрудника. Они уже начали слежку за ним. Хотят поймать его и допросить. Заодно, посадив на препараты, чтобы заставить работать на себя – есть у них ещё какое-то средство на основе Изнанки, которое подавляет волю и порабощает… Именно на это дерьмо посадили начальника полиции, подмешав ему в чай парочку капель…

– Поэтому операцию по захвату мы начинаем сегодня, – сказал Варшавский. – План действий составлен, все участники распределены. Всех работников мы зафиксировали, всех причастных вычислили, взяли под круглосуточное наблюдение, наклеили на автомобили маячки для удобства. Непосредственно в штурме больницы будут участвовать три штурмгруппы. Олег, Пауль и Ефремов. Остальным группам поручаю арест сначала боевиков и их руководителя, которые в данный момент находятся в городе. В охране всего две смены. Одну из них мы возьмём голыми руками – в своих квартирах они без тяжёлого вооружения. Тут в средствах особо не ограничиваться – боевики не будут лясы точить. Они будут оказывать ожесточённое сопротивление.

– Можем их разъебать, – потёр ладошки Калуев.

– Но без особой шумихи, – предупредил Варшавский. – Так же следует арестовать всех сотрудников лаборатории. Они нужны нам живыми. Их знания ценны. Отдельная штурмгруппа будет заниматься арестом всех тех из структур власти, из полиции и надзорных органов. Их упрячут в тюрьму надолго – они не в курсе деталей происходящего, знают только об экспериментах над людьми – и больше ничего, что их и спасает… План прост и надёжен. Действовать нужно молниеносно. Ликвидируем боевиков. Арестуем сотрудников. И три штурмгруппы – занимаются штурмом и зачисткой самого здания. С более детальными планами каждую штурмгруппу сейчас ознакомит Владимир Нойманн. Приступайте. Времени в обрез.

Рассказ 12. Зоптилин

Штурмгруппы Организации подтянулись на синих фургончиках к территории фармкомпании. И затаились, в ожидании сигнала. Разведчики особенно рьяно сканировали лазером стёкла. Ежесекундно обновляли информацию о местоположении противников в комнатах. На место прибыл даже сам Нойманн.

На огороженной забором территории располагалось только одно здание – двухэтажка круговой планировки с внутренним двором, где санитары иногда выгуливали пациентов, вдалеке от любопытных глаз. «Промежутков» туда не выводили ни разу за всю историю наблюдений. Зато операторам беспилотников удалось разглядеть искажённые лица постепенно трансформирующихся пациентов.

С севера и запада территорию огибало озерцо-пруд, начинающееся почти сразу за забором. В низине с востока протягивался гаражный кооператив, за которым начинались пятиэтажки – одну из квартир там арендовали агенты. В ней расположились не только разведчики с лазером, считывающим звуковые колебания, но и боец из группы Ефремова со снайперской винтовкой. Из той квартиры можно было увидеть все охранные «вышки» на территории. А так же прослушивать «лес побочных эффектов», находившийся в угловой части здания, со стороны озера и гаражей на втором этаже – дальняя часть во всех отношениях.

На юге территории располагался КПП с главным въездом. По той же стороне квадрата тянулась улица, за которой располагались жилые кварталы. В самой близкой пятиэтажке тоже сняли квартиру – там расположили снайпера и пулемётчика. Тоже из группы Ефремова, которая в грядущем штурме должна была выполнять роль поддержки. Из того дома отлично простреливались как сторожевые вышки на четырёх углах территории, так и сам КПП. Можно было так же вести и огонь по окнам, если вдруг придётся. Ключевая точка, с которой можно было контролировать общую обстановку…

Потом перекрыли дороги, ограничивая въезды в квартал, в том числе и через дворы.

– Ну что, ребята. Всё готово, – сказал вдруг Нойманн по общему каналу. – Начинаем!

Заработали снайпера. Первым делом они подстрелили охранников на вышках. Тут начались первые сложности. Не все охранники были на виду.

– Вышка А – чисто.

– Вышка В и Б – чисто, – докладывали снайпера после щелчков.

– Держу вышку «Гэ» на контроле. Не могу снять. Противник вне зоны видимости!

Снайпер со стороны въезда переключился на трёх автоматчиков у КПП, которые уже услышали выстрелы, насторожились и крутили головами. Один из них, что курил на улице, было, побежал за угол. Но не успел. Его подстрелили тихой очередью из автомата с глушителем. Противник не успел поднять панику. Наёмники лишились за полминуты шестерых из шестнадцати.

– КПП – чисто, – отчитался снайпер.

– Группы захвата, заходим, – дал команду Нойманн.

Синие фургончики рванули за поворот, засвистели колёсами и в несколько секунд добрались до въезда по практически пустой улице. Фургончик штурмгруппы Олега ворвался первым. Мощный бампер с грохотом снёс ворота. Сильно тряхнуло. Следом ворвался фургончик Пауля. Группы разделились надвое, каждый к своей стороне здания. Бойцы в мгновение выпрыгнули из фургончиков и тут же добрались до стены лечебницы.

Ефремовские бойцы же рассредоточилась у пятиэтажек через дорогу – они были там на самый тяжёлый случай, если из дурки кто-то вдруг вырвется или если, не дай Бог, придётся прикрывать отход ребят…

– Внезапность – это хорошо, – сказал Данилыч, бросив кроткий взгляд на трупы охранников у въезда. Он нацепил на оконную решётку крюк и махнул водителю рукой. Фургончик сдал назад, стропа натянулась и тяжёлая решётка выдралась из стены вместе с кирпичами, шлёпнувшись в подтаивающий мартовский снег. Тут же подставили лестницу, Серёга разбежался и разбил стекло прикладом, закинул светошумовые, а потом снёс остатки окна своей огромной тушей… Тут же послышались выстрелы. За ним ворвались остальные, со страшными криками.

– ВСЕМ ЛЕЖАТЬ, СУКА! ВСЕХ УБЬЮ НАХУЙ! – орал громче всех Юра.

Серёга уже успел расстрелять стоявшего прямо в дверях бородача, который сильно удивился внезапному визиту – даже автомат схватить не успел.

Пациентов били прикладами и бросали на пол, но в основном они ложились сами – эти были не опасны, группа вошла в комнату отдыха отделения относительно спокойных психов.

– Вышка Г – чисто, – вдруг доложил снайпер, подстрелив встревожившегося грохотом охранника, решившего выглянуть в окошко.

Стрельба, взрывы. Серёга кидал в коридор за угол гранаты, со стен сыпалась штукатурка, стало пыльно. Воняло старостью, вперемешку с мочой и дерьмом. Данилыч стрелял за угол вслепую, но полноценно высунуться никак не мог – с двух сторон коридора расположились охранники, вдруг пришедшие в полную боевую готовность. Но очень быстро ситуация изменилась – бойцы Пауля проворачивали тот же трюк, только с другим окном. А ещё через главный вход ворвался особо отчаянный боец. С пулемётом. Из которого и накрыл коридор страшным огневым шквалом, пока наёмники были отвлечены на группу Олега и не видели гостя, от которого опасности исходило куда больше... Все три бородача, которые сторожили палаты пациентов, слоняясь по коридору, не успели скрыться. Поэтому упали на пол, срубились очередью, как трава на сенокосе, и теперь корчились от боли в подступающей предсмертной агонии.

Группа Олега тут же вырвалась в коридор и добралась до поворота. За которым, согласно данным разведчиков, располагался кабинет главврача с руководителями заведения. И последний охранник на этом этаже, который играл роль телохранителя.

За угол метнули светошумовые, обрушили очередь. Но охранник зажался в кабинете, даже не высовываясь.

Олег тут же положил в просвет выстрел из подствольника. В кабинете закричали. Наёмник одумался и захлопнул открытую дверь. Но бойцы Олега быстро превратили её в труху. И положили в комнату ещё один ВОГ.

– Сдавайтесь! Вам всё равно пизда! – крикнул Юра. И тогда руководители решили последовать совету… Когда в дверь летят гранаты, когда ты уже малость нашпиговался осколками и вот-вот подохнешь – предложение мира звучит особенно соблазнительно. Даже тюрьма вдруг кажется не такой уж скверной перспективой.

– Мы сдаёмся!.. – послышались испуганные голоса. – Мы сдаёмся!...

– Бросайте оружие! И с поднятыми руками – в коридор!

В коридор вылетел автомат. Первым вышел истекающий кровью наёмник. Лицо его оказалось залито кровью – что-то с глазом…

За ним вышли ещё четверо. Их тут же скрутили.

Группа Пауля вела перестрелку в другом конце больницы. Слышались взрывы гранат. Они, похоже, вели бой на лестничной клетке с теми, кто сторожил второй этаж…

– Прикажи тем, кто наверху, чтобы тоже сдавались! – сказал Олег главврачу, приставив к его голове дуло «Печенега». Тот сразу закопошился, полез за рацией.

– Ребята…. Ребята… Сдавайтесь! Нас – всё… Нас прикрыли… медным тазом… – говорил главврач. – Менты… или кто знает… Выхода нет, их тут толпа целая, они уже весь первый этаж… разнесли…

Но выстрелы не смолкли.

– Ребята… – повторил главврач. – Хватит! Они нас всех перебьют ведь! Хватит. Складывайте оружие…

– Пошёл нахуй, пидарас! – ответили ему с акцентом. – Они отсюда не выйдут! Они здесь останутся вместе с нами!

Перестрелка продолжилась. И через шум выстрелов слышалось щёлканье дверей на втором этаже. Крики. И свирепое рычание.

– Что они делают? – спросил Олег.

– Они… – затрясся главврач. – Они… освобождают… Господи! Нам нужно уходить… Иначе нам всем…

Рассказ 12. Зоптилин

– У лестниц позиции занять! – тут же сказал Олег. Бойцы, приковав паникующих безоружных пленников наручниками к батареям, бросились в главный коридор. Всего лестниц в лечебнице имелось три – по концам главного коридора – и посередине, у помещения архивов.

Группа разделилась надвое.

– Мы слышим, как «промежутки» выбрались наружу! – тут же сообщил Нойманн по общему каналу связи.

Наверху кричали и отстреливались сами же наёмники. Что они делают? И зачем, если они сами же от чудовищ и лягут?..

– Похоже, наёмники заперлись в кладовой наверху. Двое, – сообщил Нойманн.

А остальных двоих сожрали твари, додумал Олег, судя по крикам сверху…

– Держим лесенки! – сказал Пауль.

Олег работал в паре с Серёгой, удерживая лестницу в конце коридора. Но «Промежутки» высыпали через центральную лестницу, которая была ближе к их палатам...

Застрекотали автоматы и пулемёты. Полетели подствольные гранаты, разрывая чудовищ. У центральной лестницы стояло предостаточно бойцов для сдерживания…

– Погнали! – Олег позвал Серёгу за собой, к пустой крайней лестнице.

– А я уж думал мы не при делах, на! – обрадовался Серёга и они вдвоём быстро поднялись на второй этаж.

Тут же, перед выходом с лестничной клетки, они увидели, как навстречу ковыляло человекоподобное нечто с непропорционально гигантской челюстью, испещрённой рядами вполне человеческих зубов. Нечто бросилось в атаку. Но шквал из «печенега» быстро уложил тварь.

– Какие-то они доходяги, на! – заметил Серёга.

– И хорошо, – сказал Олег. Они высунулись в коридор и принялись палить по остальным тварям в коридоре.

Второй этаж являлся точной копией первого. Только вот внизу держали «нормальных». А наверху – всякую нечисть.

Достаточно хрупкую и безобидную нечисть.

Конечно, если бы такая мразь напала на безоружного человека, то задрала бы его насмерть, на куски, на части – двух раненных в перестрелке наёмников, которые не успели добраться до кладовой, чудовища порвали в кашу. Потому-то санитары и боялись «промежутков», в своих разговорах нагнетая напряжение и среди подслушивающих разведчиков Организации.

Олег и Серёга прошлись по коридору, расстреливая самых разнообразных чудовищ – людей ломало на самый разный манер. И эти трансформации выглядели особенно отвратительно.

Наёмники не успели освободить всех. Некоторые «промежутки» ещё бились об запертые двери. Их Олег решил пока не трогать.

Потом стрельба утихла.

– Мы двое на втором, – сообщил Олег. – Так что аккуратней… Держим запертых в кладовой бородачей на контроле.

– Принял, – ответил Пауль.

– Данилыч, ты остальных веди к пленникам. Вяжите пациентов. С остальными мы сами разберёмся.

– Плюс, – ответил Данилыч.

По центральной лестнице, по горам трупов «промежутков» поднимались бойцы Пауля, матерясь и плюясь от омерзения.

– Сдавайтесь, вам же пизда, на! – гаркнул Серёга. Наёмники за дверью не ответили. В это время они сдирали с окна картонки, чтобы выглянуть наружу, проверить, как же там обстоят дела и можно ли удрать, спрыгнув вниз. Тогда-то их и накрыл пулемётчик из пятиэтажки, которого заранее навели разведчики, мониторившие лазерами каждое стёклышко…

Послышалось аханье. Задело сразу двоих. Судя по подсчёту – больше наёмников здесь быть не должно, последние. Тогда на запертую дверь налепили взрывпакет. Подорвали. Тут же получили очередь в ответ – сдаваться раненные не намерены. Значит, хотят смерти. В помещение полетели гранаты. И летели туда до тех пор, пока стоны их не смолкли…

– Наёмников замочили, – сообщил тут же Пауль. – «Промежутки» либо перебиты, либо заперты в палатах. Люди Олега вяжут пациентов и следят за пленными...

– Тогда осталось взять «Лес» на контроль, – сказал Нойманн. Олег и Пауль переглянулись.

– Я взгляну первый, – сказал Олег. – Я такое люблю.

– Тогда мы прикроем, – кивнул Пауль. – Ты поаккуратней там… Вдруг опять какая-нибудь пси-атака…

– Это я люблю. И Серёга – тоже.

Серёга гыгыкнул. На него и «взгляд» Шаров-плазмоидов не действовал. И в Загорске его стойкость бы тоже пригодилась, жаль что в больничке пролежал… было интересно до сих пор, смогла бы на него повлиять Мара?...

Олег и Серёга двинулись по грязному коридору вперёд. Окна заклеены картонками, темно. Чем-то скверно пахло, но не мочой, дерьмом и сигаретами, как на первом этаже, а чем-то...

– Кончой какой-то воняет, на, – харкнул Серёга.

Какая точная формулировка…

Дверь самом конце коридора была слегка приоткрыта. За ней и скрывался «Лес».

Подошли тихо и осторожно. Серёга достал гранату. Но Олег его остановил.

– Чё?...

– Сначала взглянем.

– Зачем?

– Живые твари – прибавка к зарплате, – сказал Олег. – Чудовища-то слабые, сам видел.

– А вдруг…

– Я первый зайду. Так что если «вдруг», то утащишь. И гранатами закидаешь.

– Н-на… Тогда я за углом…

– Договорились.

Серёга прижался к стене, а Олег осторожно открыл дверь, пребывая наготове. Если «лес» статичен, то что он может поделать? Тем более дверь – открыта. Совсем не заморачивались. А это значит, что «деревья» безопасны.

Лес побочных эффектов. Люди, от человечности которых ничего не осталось. Только по мерцанию сотен чёрных глаз можно было понять, что это – вполне живые существа, а не растения. Мясные растения. Своими стволами «Излечившиеся» цеплялись за плитку, пускали корни в бетон. А кронами – подпирали потолок, так же растекаясь по нему паутинообразной сетью сосудов. От лиц ничего человеческого не осталось. Лица висели, словно листва, словно ветви, мерцали своими глазами вразнобой. И ахали. Пребывая в своём фрактальном блаженстве, в величайшем телесном экстазе. Они трепыхались в вечном оргазме и истекали белой жидкостью из всех щелей...

Они уж точно не представляли никакой опасности.

– Чё там? – спросил Серёга.

– Тебе лучше не видеть, – сказал Олег и зашёл в помещение.

– Звуки, как из порнухи, мля…

Тридцать два «Излечившихся». Вот она – цена избавления от депрессии. Люди попали в лапы чудовищ. В лапы жадной до денег фармкомпании.

Но опечалены ли эти пациенты своей участью? Были они способны теперь печалиться вообще? Или они были в тысячу раз счастливее Олега, который им сейчас сочувствовал, полагая, что тех постигла кошмарная участь?

Олег вытащил кинжал с символами Изнанки. Пробил один из стволов. Оболочка лишь внешне напоминала кожу – на самом деле она иссохла. И была, как старая бумага, готовая вот-вот рассыпаться. Полилась красная кровь. А глаза захлопали, лицо скривилось, захихикало.

Это хихиканье подхватили остальные «деревья».

Лес побочных эффектов приветствовал боль.

– Ну пиздец, – крякнул Серёга, не удержавшийся и всё же заглянувший в комнату. – Теперь этот нож только на помойку выкидывать, на! Фу, сука!!.. Олег, ну ты чё, бля, охуенный же кинжал был…

В тот день Организация провела блестящую операцию по ликвидации фармкомпании. Вторую смену наёмников арестовали стремительно. Только четверым удалось уйти – они вовремя узнали о начавшемся штурме здания. Но и их задержали, смяв и сбив их легковушку тяжёлым бронированным фургончиком в кювет. Все руководители были доставлены в Штаб, где им оказали медицинскую помощь, а потом допросили с пристрастием – обратно им уже точно не выйти. Начальника полиции отстранили от должности – и бросили в тюрьму, как и всех прочих, повязанных во взаимодействии с фармкомпаниями.

«Излечившихся» и «Промежутков» сначала поместили в секции содержания. Остальных пытались исцелить. Но безуспешно – без препарата пациенты совсем уж сходили с ума и становились чрезвычайно агрессивными.

Ночью к Штабу приехали тралы со специальными контейнерами. Всех «пациентов» погрузили в них. Забрали и учёных. Куда? Зачем? Олег предполагал, что это были Спонсоры Организации. Видимо, специалисты нужны им для неких дальнейших исследований. Бойцам не сообщили, для каких именно целей. Бойцов это не касалось. Нойманн отмалчивался – дело было секретное. Говорил, что и сам не знал.

В тот день Олег пожалел, что не прикончил пленных, списав всё на боевой пыл. И, быть может, теперь где-то фармакологи готовят новую партию Зоптилина. И проводят чудовищные эксперименты над больными депрессией людьми. Но уже под эгидой Организации...