Текст книги "Спасители (СИ)"

Автор книги: Эмир Радригес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 51 страниц)

Глава 24

Неделя отпуска закончилась быстро. Олег только-только начал входить во вкус мирной жизни. И вот ему нужно ехать на работу. Возглавлять собственный отряд. Было очень волнительно и от этого ночью спалось как-то хреново. Олег с неохотой позавтракал, привёл себя в порядок и отправился к Штабу.

Камеры видеонаблюдения, металлические двери всюду, запутанные коридоры… В некоторых ключевых точках с потолков свешивались пулемёты под управлением нейросетей. Солдаты перемежались со снующими туда-сюда сотрудниками. В Штабе постоянно удерживали гарнизон. Гарнизонным бойцам платили меньше, чем штурмам, ведь они, по большей части, не сталкиваются с нечистью в активной фазе. В камеры хранения привозили уже запертых в бронированные контейнеры тварей. Основная сложность их работы заключалась в том, чтобы вытащить доставленное чудовище из контейнера в камеру содержания. Чтобы следить за состоянием объектов. Скука смертная, наверное… Однако, если произойдёт ЧП с побегом тварей – этим ребяткам придётся очень несладко. Все двери заблокируются, полностью изолировав Штаб от внешнего мира. И бойцы окажутся запертыми, наедине с тем, за чем им не удалось уследить…

В лабиринтах Штаба Олег вскоре нашёл кабинет с табличкой «М.Варшавский. Глава отдела». Внутри он ещё никогда не был. Постучал в дверь и изнутри ответили «Входи».

В кабинете сидели двое. Громила Нойманн и плешивый старичок с бледной кожей Михаил Варшавский. Было удивительно, как этот болезненного вида старик дослужился до вершины регионального отдела Организации. Плохого о нём Олег не слышал ничего. Как, впрочем, и хорошего. Варшавский всегда пребывал в какой-то тени. Работу штурмгрупп и непосредственные боевые действия координировали Нойманн, Калуев и Еличкин. Тогда как Варшавский занимался делами стратегического характера, управлял финансами, контактировал со Спонсорами и проводил конференции.

Взгляд у Варшавского, несмотря на болезненный вид, был твёрдый и холодный. Эти глаза видели столько, что обычным смертным и представить сложно…

Беседа с ним оказалась непродолжительной. Варшавский напомнил об общих принципах Организации. Обсудили основные правила работы штурмгрупп. И прочие мелочи, с которыми часто приходится сталкиваться новичкам. После чего Нойманн отвёл Олега к тренировочному залу, где их ожидали бойцы.

– Вот и новая штурмгруппа в полном составе, – сказал Нойманн и обратился к бойцам. – Ваш командир – Олег Крюков. Поведёт вас на борьбу с неизведанным.

Пёстрая группа. Тут были и здоровяки и мелкие. И старые и молодые.

– Не буду вам мешать, – сказал Нойманн. – Проведите отработку взаимодействий. Желательно, до мелочей. Олег и Захар – вы тут самые опытные. Думаю, разберётесь…

Сразу же меньше всего Олегу понравился Серёга. Здоровенный боров, с лицом Тарантино, только вечно красным. Серёга тут же допустил панибратство. Бестактный, но не из злобы, а из простоты душевной… Поэтому Олег не стал корчить из себя коммандос. Да и, честно признаться, он этого ещё не умел.

– В окопах сидел, на, – говорил Серёга с важным видом, рассказывая о себе. – Штурмовал опорники, на. Заебался штурмовать, хыы! Короче, стрелять умею, чё каво. Сколько угробил противников, не считал – в школе два по математике, на! Живой до сих пор, а в жопу попадал много раз. Выкарабкивался!

Лучшее первое впечатление произвёл Стас. Но только первое. Молодой парень лет двадцати пяти с хлипкой бородой. Не так себе представлял Олег бывших офицеров… Зато глаза умные, а не как у Серёги…

– Прямого боевого опыта нет, – тихим голосом отвечал Стас. – Но хорошо разбираюсь во взрывчатке. Вот…

– Стрелять-то умеешь, ёпты? – горланил здоровяк-Серёга.

– Умею, конечно, – ответил Стас. В глаза он, почему-то, не смотрел. Прятал в сторону.

– Вот и посмотрим, офицерище! Если чё, научим! – хохотал Серёга и хлопнул Стаса по спине своей широченной ладонью. – Салага!

Самым старым среди бойцов был Захар. Широкая седая борода. Выколотый глаз закрывала чёрная повязка. Захар выглядел бодрым и крепким для своего возраста. Плечи его были столь широки, что при входе в дверные проёмы ему нужно было поворачиваться боком. Олег хотел пошутить, что не пустит его на штурмы квартир с Одержимыми, но сдержался.

– Двенадцать лет на службе, – сказал он о себе коротко.

– Кем служил, дядя? – горланил Серёга. – Пиратом Карибского моря, хаха?!

– Хуже. Штурмовиком Организации.

– Опа, нихуя… – Серёга тут же принял уважительный вид. – Вот это внатуре… А чё, тут можно так долго прожить?

Олег не сразу узнал приданого ему водилу… Николаич. Водитель группы Лебедя, с которым он виделся в последний раз на скотомогильнике.

– Здорова, Николаич. Ты что, теперь с нами?

– Да. Моих же разэтосамое… – Николаич кашлянул в кулачок.

– Чё разэтосамое? – любопытно гаркнул Серёга.

– Погибли все… – ответил Николаич как-то нехотя.

– Прям все, на? А чё-почему?

– По качану… Получилось так, бля. Чудовище из скотомогильника оказалось невосприимчиво к нашим пулям.

– Нехуяссе!

– Надеюсь, ты будешь следить за нашей машиной лучше, чем делал это в группе Лебедя, – сказал Олег.

– Так точно, начальник… – сжался Николаич.

Артём и Михаил показались Олегу самыми неприметными. Оба небольшого роста, но спортивного телосложения. Артём имел приличный опыт штурмов зданий во время контртеррористических операций, а Михаил приехал сюда из Беларуси, где двадцать лет проработал в милиции. Голос у Михаила был едва ли не дикторский, но всё портили «шоканья» и «гэканья».

– Рассказывай, с чем нам придётся махаться, шеф! – сказал Серёга.

– Вам ещё не рассказали? – удивился Олег.

– В общих чертах, – ответил Стас.

– С чем только не придётся, – сказал Олег. – С вампирами. С одержимыми. С нежитью. И со всякими фантастическими тварями, коим нет счёта. Всё и не перечислишь. В этом самая главная сложность – ситуации часто бывают непредсказуемые.

– А чё самое жосское было? – спросил Серёга. Олег задумался.

– С самым «жосским» я сталкивался вне работы на Организацию. В горах «метаморфоза» завелась. Это была очень опасная дрянь. Мы с мужиками с ней боролись. Пока не пришёл Нойманн.

– Помню! – сказал Николаич.

– А ты там был? – удивился Олег.

– Конечно. Ребят возил. Тогда ещё не в группе Лебедя служил, а у Пауля. Надолго мы там застряли, пытаясь вытравить тварей… Жуткая хрень.

– Да…

– А чё за «метаморфоза»? – спросил Серёга.

– Почитай в брошюрах, – сказал Олег. – В них всё написано. А так – долго объяснять…

– Или напросись на визит в камеры содержания, – сказал Николаич. – Там держат одну «метаморфозу».

Олега словно холодной водой облили.

– В самом деле? – спросил он. – Я не знал…

– Так мы одну из деревенских в контейнере перевозили, помню, – сказал Николаич. – Она была заражена. А потом её стало через время разносить… Кожа мерзкими дырочками покрылась. Гноем сочилось всё. Её биологи держали, для изучения с недели две. Пока тело не стало ломаться.

– И неужели её не спасли? – спросил Олег. – Медики?

– А разве от этой заразы есть спасение?

– Вырезать гранулу, – пожал плечами Олег. – Обработать организм химией.

– Не знаю… Но её держат теперь здесь в Штабе. В секциях содержания.

– А не помнишь её имени? – спросил Олег, гадая, кто же это мог быть из знакомых.

– Какая-то узкоглазая.

Олег задумался. И тут его осенило. Точно. В ту роковую ночь, когда погибли Серемей и Виктор, когда Бануш истекал кровью – Олег отправился к дому пастухов, преследуя материнскую особь, которая и заразила всю долину. Он упустил «метаморфозу» из вида. Пока он осматривал поваленных заражённых овец, тварь пробралась в дом пастухов. Она разодрала ребёнка Серемея в клочья, а его жену – ужалила. Потом Олег отомстил за всех в решающем опасном бою. А то, что было после этого боя – Олег помнил как-то смутно. В ту ночь он повидал слишком много ужасающих вещей. Потерял всё. Его психика не выдержала нагрузок. После боя он какое-то время не мог выйти из панической атаки. А потом он спихнул женщину одному знакомому старику, наврал, что пойдёт сторожить окрестности, а сам ушёл в свой дом, наплевав на всё и на всех, где напился, чтобы забыться и спастись от внутренних демонов. Запой этот впоследствии продлится семь месяцев… И едва ли не сведёт Олега в могилу.

Тогда он оставил ту заражённую женщину без своего присмотра и помощи. А теперь она, изломанная сверхпаразитом, сидит где-то на глубинных этажах Штаба, запертая в тёмной камере содержания…

– Её звали Айдаш…– вспомнил Олег. – Я видел, как её укусила тварь… Я тогда был рядом.

– И что с тварью стало? – спросил Стас. – Как её убили? Пришли штурмгруппы?

– Штурмгруппы пришли слишком поздно, – ответил Олег. – Поэтому я пробил ей башку вилами… А как все вы попали в Организацию? Что вами двигало?

– Бабло! – сразу ответил Серёга. – Мне предложили после того, как я вернулся с фронта, на. Обычной работой не хочу. Хуета всё. Платят мало, на. А там… Мы попали как-то в Морок... Когда в пятиэтаге расположились. Бабка местная навела, сука! Тока мы с братаном освободились. Всё отделение там легло, на. А я этой бабке башню проломал! Морок и исчез. Ну… Так и сказали мне, раз уже бился с хуйнёй, то айда к нам служить, в Организацию. Ну я и пошёл, хуле…

– Тоже бабло, – пробасил дикторским голосом Михаил. – Врать не стану. Обещают здесь прилично. Знакомый притянул.

– А мне веселухи не хватает, – сказал Артём. – После работы в спецназе скучать на пенсии охранником… Ну и деньги. Кому они не нужны? Деньги всем нужны. А попал я сюда тоже, столкнувшись с необычным. Охранником работал. А на территорию проникли собаки. Дохлые собаки.

– Знакомо, – вспомнил свой первый выезд Олег. – А ты, Стас?

Сам бы паренёк рта вряд ли раскрыл.

– Я думаю, здесь все ради денег… – скромно ответил Стас. – Долги выплатить надо… А больше нигде так много не заплатят. Но я не знал, что за контора. Когда сказали, что тут очень опасно, я сказал, что мне всё равно. И подписал документы о неразглашении. И вот так… Я здесь.

– А вы, Захар? – спросил Олег немногословного деда.

– Я что, по-твоему настолько старый, что ко мне надо «выкать»? Завязывай, здесь все свои.

– Привычка, – махнул рукой Олег. – Ещё со школы вбили. Как ты здесь оказался?

– Это было так давно, – сказал Захар. – Что я уже и не помню.

– А говоришь, не старый, хыхы! – гаркнул Серёга. – Памяти то ноль, на! Да кого ты лечишь, всё ты помнишь!

– Помню я многое, – ответил Захар. – Но если тебе всё рассказать, то кадровикам снова придётся искать кандидатов. Для новой штурмгруппы.

Олег невольно посмеялся. А вот новичкам сделалось как-то не до смеха.

– Типа мы убежим или чё? – нахмурился Серёга.

– Типа.

– Не того пугаешь, дядя! – растопырил пальцы Серёга. – Я, нахрен, машина для убийств. Я этих чертяк врукопашку этими лапищами, на, раскатаю, на, понял?

– Это хорошо, что ты такой большой, – сказал Захар. – В группе всегда должен быть кто-то большой. У остальных будет много времени, чтобы отбежать подальше и выжить.

Серёга завис, явно скрипя мозгами, не догоняя, что старик имел в виду, и не понимая, быковать в ответ на оскорбление или порадоваться комплименту.

– Понятно, – сказал Олег. – А ты, Николаич. Как попал?

– Давненько… – ответил водила. – Можно сказать, по блату. Знакомые притянули. Им нужен был толковый водила тогда. Так что меня взяли. Ничё интересного.

– Ты чё имел в виду, а? – спросил Серёга у Захара. Всё не унимается.

– Группа! – скомандовал Олег. – Идём отрабатывать взаимодействие. Этим мы прозанимаемся с вами до самого вечера. Выясним, что вы умеете. Распределим обязанности и роли. А завтра – наша первая смена. И кто знает, быть может, и первый бой…

Рассказ 7. Ковёр

В этот раз перед сном напуганные родители поставили в комнате видеокамеру. Уже третью ночь в квартире что-то происходило. Что-то необъяснимое. После всех этих ночей дети замкнулись в себе и сделались неразговорчивыми. Они больше не бесились, не игрались, озаряя всё вокруг лучиками своих улыбок. А сидели, тихо перешёптываясь, чтобы взрослые не услышали. Обсуждали зловещие темы, которые могли понять только они одни. На взрослых надеяться было нельзя. Взрослые не верят. А если бы даже и поверили…

Необычно хмурые и встревоженные, дети рисовали днём на белой бумаге чёрное нечто. Пугающие рисунки. Чёрное нечто угрожающе возвышалось над их нарисованной цветными карандашами семьёй. Как дети говорили, он и приходил к ним по ночам.

Посреди ночи к ним в спальню прибежал заплаканный сын. Он хныкал, говорил, что ему страшно. Что по квартире кто-то ходит. Что кто-то коснулся его, пока он спал.

Обход квартиры завершился безрезультатно.

– Страшные сны, – сказал отец своим детям. – Это всего лишь кошмары.

Он показал детям, что под кроватью нет никаких монстров. Демонстративно раскрыл шкафы – там тоже никого не оказалось. Он сказал детям не бояться. Сказал, что это призраки должны бояться людей, а не наоборот.

Но были бы это всего лишь ночные кошмары, безобидные и мимолётные, посланные мозгом из глубин тревожного подсознания…

На следующую ночь чёрную тень родители увидели уже около своей кровати. Мрачная и высокая, колючая и ужасающая. Она возвышалась над спящими и словно ждала момента, когда её чудовищные очертания заметят, когда проснувшихся охватит леденящий первобытный страх. Страх перед неизведанным…

И если бы тень не испарилась с включением спасительного света люстры на тумбочке, родители бежали бы из дома. Однако увиденное они списали, по своему скептическому обыкновению, на видения, какие может послать нам едва пробудившийся разум, ещё пребывающий на границе двух реальностей.

Дети пытались сжечь ковёр раздобытой отцовской зажигалкой и едва ли не устроили в доме пожар – мать быстро отогнала их от стенки и щедро выдрала ремнём. Дети пытались докричаться до взрослых. Говорили, что иначе ОНО убьёт всю их семью. Они винили во всём недавно приобретённый на Авито ковёр, который купили, чтобы закрывать изрисованные и ободранные обои.

На ковре действительно были странные и необычные узоры. В их очертаниях угадывался облик некоего чудовища. Однако взрослые рассудили, что чудовищ можно увидеть на любом советском ковре, если подключить фантазию.

Своё непоколебимое мнение родители стали менять после того, как обнаружили, что на всех иконах в доме святым кто-то выцарапал глаза. Дети не могли бы дотянуться так высоко… А после того, как тем же днём на полу нашли мокрые следы от чьих-то ног, ведущих через квартиру к этому ковру, решили, наконец, поставить в детской комнате видеокамеру.

И на следующее утро, когда отец воспроизвёл злополучную запись, по его спине побежала армада мурашек, руки задрожали, а дыхание перехватило от ужаса…

***

– Как часто в детстве вы смотрели на старый советский ковёр на стене? Ночью. И видели в его узорах лавкрафтовских чудовищ? – спросил Олег у своих бойцов. Их всех срочно подняли по тревоге под конец смены и бросили на вызов. – Я вот частенько пугался ковра по ночам…

– Каких чудовищ, на? – нахмурился и выпятил губу здоровяк Серёга.

– Лавкрафтовских, – сказал Олег. – Писатель такой. Лавкрафт. Про чудовищ писал. С щупальцами. Первый, кто додумался про таких писать систематически. Это сейчас в играх и фильмах ужасов куда ни глянь – чудища, похожие на гору мяса с клыками. А тогда это было ноу-хау.

– А-а-а… – Серёга откинулся на сидение. – Откуда ты столько всего знаешь, на…

– Это классика, это знать надо, – сказал Артём и поправил арафатку. – Тем более нам. Мы как раз с такой хренью и боремся.

– Зачем читать, если жизнь всему научит, на? – сказал Серёга и шмыгнул, проглотив сопли.

– Вот сегодня и научит, – сказал Олег. – Потому что нам придётся иметь дело с классикой жанра.

Все в штурмгруппе уже ознакомились с присланными из Штаба видео. Одна семья снимала на камеру чертовщину, происходившую у них в квартире. Видео выложили на «Ютуб» этим утром, откуда оно разлетелось по сети, будто горячие пирожки, и набрало почти миллион просмотров, прежде чем за дело взялись специалисты. Видео забанили, удалили. Отдел информационной безопасности взялся за поиск и удаление копий, взялся разоблачать авторов, как очередных шарлатанов, желающих знаменитости.

Вот только разоблачать там было нечего. Эксперты проверили видео покадрово. Это был не монтаж.

– Как слышно? – вдруг раздался по рации голос Калуева.

– Слушаю, – ответил Олег.

– Нашим информационщикам ничего найти не удалось. Ковёр купили на Авито. Продавец отлично шифровался и не оставил следов. Значит, он что-то точно знал о своём ковре. До авторов видео тоже дозвониться не удалось. Никто не отвечает. Ни папаша, ни мамаша. Так что вы на место прибудете первыми. Действуйте аккуратно. Скорее всего, семья уже мертва.

– Жосско… – прокомментировал непростую ситуацию Серёга.

– Главное, не допустите жертв среди соседей, – продолжал Калуев. – Применяйте фонарики. И возьмите с собой лампу широкого спектра излучения. Тварь, похоже, боится света. Но это не точно. Как ворвётесь, повредите ковёр максимально. И сожгите его.

– А взять живым? – спросил Олег. – Или без вариантов? Если мы просто не дадим твари высунуться из ковра яркими лампами, мы бы могли скрутить ковёр. И под фонарями спустить вниз. И в контейнер…

– Живым брать не рискуйте, – сказал Калуев. – Это будет трудно реализовать. Опасно. У нас и так дефицит кадров. А это – не внеземная тварь, как тогда. Так что интереса особенно не представляет.

– Вот как…

– Спецы по символам говорят, что это древний демон, связанный с Изнанкой. Толку от его изучения будет не много, у нас такие уже имеются. Денег вам так много, как за «Бабушку» не отвалят. А сдохнуть перспектива вполне себе.

– Понял, – ответил Олег.

– Пока на этом всё. Как узнаю что-то новое – сразу сообщу.

Точка вызова находилась в спальных районах, в одной из серых панельных девятиэтажек. Не центр, но всё равно народу много.

– А я бы повязал тварь, на, – сказал Серёга. – Чё ссать! Бабла заработаем, в почёте будем! А то, считай, новобранцы, все смотрят свысока.

– В том и дело, – сказал Олег, который всё-таки не хотел бы превращать в фарш свою первую операцию в роли командира отделения. – Ещё непонятно, как вы себя поведёте в стрессовой ситуации.

– Гонишь, на! Я в окопах сидел, я в Морок попадал! – растопырил пальцы Серёга. – Какие стрессовые ситуации? Ты гонишь, что ле…

– Ковёр сожжём, – серьёзно сказал Олег. – Это не обсуждается.

– И как деньги тогда зарабатывать, на?! – разозлился Серёга.

– Потихонечку, – сказал дед Захар.

– А ты, на, кого ни будь ловил? За всю свою жизнь седую? А? – быканул Серёга.

– Нет, – ответил Захар. – Но я видел много таких же «ловцов». И до сих пор живу свою седую жизнь. В отличие от них.

– Ты чё, на, самый умный типа?! Ссал всю жизнь, потому и живой!

– Слушай старших, пиздюк, – посоветовал Захар. – И может проживёшь в Организации больше, чем один месяц.

И как-то свирепо глянул своим единственным серым глазом. Серёга от внезапной резкости даже потерялся, но дальше спорить не стал. Посмотрел на ребят вокруг, да утих, сопя от злобы.

Скоро группа прибыла к назначенному месту. Тихий и невзрачный двор, превращённый в тесную стоянку автомобилей. В редких окнах горел свет – люди ложились спать, завтра будний день и рано вставать на работу. На улице было пусто. Только брёл из круглосуточного магазина мужичок с новой пачкой сигарет.

Фургончик остановили прямо у подъезда. Олег собрал коптер и запустил в небо. Отыскал нужные окна. И подлетел поближе, заглядывая в квартиру семейки. Окна в спальнях оказались затянуты плотными шторинами. А кухня просматривалась плохо из-за балкона перед ней и запотевших стекол на деревянной раме.

– Что-то видно? – поинтересовался Михаил. Мужики нервно курили перед вылазкой, в десантном отделении стоял густой туман.

– Ничего не видно, – сказал Олег, поставив коптер на зависание. – Шторы и балкон мешают.

И что делать? Олег думал, что сейчас всё легко увидит и хотя бы поймёт, что происходит внутри. Но чёртовы шторы… Значит, придётся заходить без разведки.

– Стас, бери с собой «ключ», – сказал Олег. – Вынесешь дверь квартиры. Потом резко вламываемся с фонарями. Вперёд идут Серёга, Артём и Захар с фонариками и лампой. Захар – ты поджигаешь ковёр, облив канистрой с бензином… Миха и я – прикрываем отход, если что пойдёт не так, и вытаскиваем раненных. Не дай Бог, конечно. Стас… Тоже с нами. Огнестрел – не понятно. Сработает ли. Ведь это демон. Но попробовать всё равно надо. Вся надежда на «лампу». У неё спектр излучения широкий. Многим тварям такое не нравится. Людям тоже – бьёт по глазам похлеще сварочника, так что аккуратней с ней. Всё понятно?

– Так точно, – ответили бойцы, кроме деда.

– Муторно, – сказал он. – Пока буду обливать, меня сожрут. Лучше швырну издалека.

– Канистру? – спросил Олег.

– «Молотова» сделаю…

– Хорошо. Тогда все на выход.

Группа выбралась из фургончика и направилась к подъезду. Дед Захар тут же подошёл к ближайшей урне, немного в ней порылся и вытащил бутылку от «Эссы». Поставил на скамейку. Влил в неё бензина и заткнул горлышко запасным носком – тряпок с собой группа никаких не прихватила.

– Готово, – полушёпотом сказал Захар, и Олег со всей силы резко дёрнул дверь. Распахнулась. Он оказался сильнее электромагнита. Группа ринулась наверх по лестницам, стараясь не топать ногами сильно. Но всё равно казалось, будто в подъезд ворвался целый табун лошадей. Артём и Михаил держали лестницы на контроле, двигаясь впереди. У Серёги руки были заняты лампой, а Захар держал коктейль, с заранее изготовленной зажигалкой.

Скоро они вышли на площадку шестого этажа.

Лампочка, реагирующая на движения, здесь не зажглась, но темноту пронзали фонарики. Серёга врубил лампу и направил её чуть в сторону, чтобы не слепить остальных. Свет от неё действительно был слишком яркий и даже горячий…

– Стас, – шёпотом сказал Олег и указал пальцем на дверь нужной квартиры.

Парень направился к двери с резиновой трубкой, заполненной взрывчаткой…