Текст книги "Невеста на заказ "

Автор книги: Эмили Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Вы часто встречаетесь с ними? Вы родились во Франции?

Легкое вино развязало ей язык. Она хотела знать детали и подробности его жизни, понимая, что никогда не сможет расспросить о нем у сестры. Это было бы слишком тяжело. Она постарается как можно реже встречаться с ними обоими после их свадьбы, во всяком случае, до тех пор, пока боль в ее сердце немного не утихнет.

– Как много вопросов! – сказал Жан слегка смягчившимся голосом. – Я родился в этих краях... – Он махнул рукой в сторону простиравшейся внизу долины, где россыпи точечных огоньков указывали на существование маленьких поселений. – Иногда меня тянет сюда...

– Вы бы хотели снова поселиться здесь? – предположила Лора, услышав в его голосе нотку грусти.

– Со временем, возможно, да, – сказал он.

Видимо, после года или двух совместной жизни с Кэтрин, решила Лора, когда они соберутся завести детей. Это было разумно. И больно. Невыносимо больно...

– Мой отец, возглавлявший банк, основанный еще моим дедушкой, женился на девушке из английского аристократического рода... – Рассказывая о своем происхождении, Жан старался смотреть в сторону, избегая взгляда больших зеленых глаз своей гостьи. Впрочем, разговор о семье был достаточно нейтральной темой. Это было легче вынести, чем молчание, а информация, которую он сообщил, была достаточно невинной. – Моя мать так и не прижилась во Франции, и после смерти отца мы переехали в Лондон. С тех пор она ни разу не была здесь...

– Сколько же лет вам было, когда умер ваш отец? – спросила Лора.

Она была рада, что Жан не смотрит на нее. Это давало ей возможность без опаски наблюдать за ним, изучая черты худощавого смуглого лица – мужественный подбородок, твердый, но в то же время чувственный рот, темные шелковистые волосы. Ей хотелось запечатлеть его образ в своем сознании, сохранить в тайниках своей души, потому что образ – это все, что у нее останется. Сам этот мужчина ей не принадлежит.

Жан бросил на нее беглый взгляд, и она тут же опустила глаза.

– Тринадцать, – сказал он, отвечая на ее вопрос. – Меня отправили учиться в английский колледж. Единственная уступка, которая была сделана моему французскому происхождению, – это обещание, что я пойду по стопам отца в своей карьере.

Жан понял, что сделал ошибку, посмотрев на нее. Ведь повернувшись к Лоре, он уже не мог оторвать глаз от ее бледного лица, роскошной косы. Золотистый свет фонарей мягко вырисовывал контуры ее ярких губ и нежного подбородка, падал на гладкие обнаженные плечи, подчеркивая глубокую соблазнительную тень между грудями. Ее прекрасные глаза казались бездонными...

Жан мысленно застонал, проклиная себя за то, что он сделал. Он пробудил в ней женщину, не предполагая, что вся сила проснувшихся чувств выплеснется на него самого.

И бог свидетель, эти чувства были взаимными!

Он должен убить в себе это влечение, пока не поздно. Ради нее... Жан закусил губу, на его щеке дрогнул мускул. Ему будет больно так же, как и ей... но...

– Хочешь узнать что-нибудь еще? – хрипло спросил он. – Размер ботинок, которые я носил в десятилетнем возрасте? Когда меня вынули из пеленок? Когда отняли от груди? – Он залпом осушил второй бокал и со стуком поставил его на стол. – Если нет, то может быть, мы прекратим разговор? Он мне наскучил.

На мгновение Лора застыла, не в силах поверить тому, что услышала. Никогда раньше она не испытывала такой душевной боли. Убаюканная его спокойным и дружелюбным рассказом, почти растаявшая в обстановке интимного уединения, на несколько волшебных мгновений она почувствовала, что невидимые силы притягивают ее все ближе к нему, что она растворяется в нем, становится частью его...

– Извините, если я вам наскучила, – выговорила девушка одеревеневшими губами и встала, намереваясь с достоинством уйти прочь, но ноги не слушались ее. В горле стоял комок едва сдерживаемых слез. Чтобы не расплакаться, она сказала: – Между прочим, именно вы настояли, чтобы я осталась. Так что приготовьтесь скучать.

Теперь ей надо было уйти. Что бы он ни сказал в ответ, она не вынесет этого. Лора заставила себя сделать шаг, но ноги ее подкосились, и она больно ударилась коленом об угол стола при попытке обогнуть его. Это маленькое унижение стало последней каплей. Слезы, которые Лора так доблестно пыталась сдержать, хлынули из глаз, и ее грудь содрогнулась от рыданий.

Она прикрыла лицо ладонями, пытаясь скрыть свое унизительное состояние. Сквозь горькие звуки своих рыданий Лора услышала звон посуды на бесцеремонно отодвинутом в сторону столе. В одно мгновение Жан оказался рядом, его руки, как стальные обручи, обхватили ее.

– Дорогая, не надо! Прости. Прости! Не плачь, пожалуйста, не плачь!

Его голос был хриплым, но в нем звучало не раздражение, в голосе было другое чувство, нечто такое, отчего у Лоры закружилась голова. Поток слез прекратился сам собой, жаркий трепет пробежал по телу. Жан сжимал ее все крепче, притягивая к себе, без слов объясняя, какое чувство владеет им, и вызывая в ней нетерпеливый отклик.

7

Вспышка желания была слишком сильной, чтобы пытаться противиться ей, и Лора, затрепетав, безвольно обвила руками шею Жана. Ответный трепет пробежал по его телу, и, застонав, он припал губами к ее губам. Лора с бессознательной покорностью подчинилась, не в силах устоять.

Вторжение его языка породило новый взрыв ощущений, приведя ее в лихорадочное состояние. Она инстинктивно откликнулась на ласку. Сила ответной реакции Жана потрясла ее, переполнив до краев неизведанным ранее чувством – всепоглощающим, не знающим стыда. Она не могла даже вообразить, что такое возможно...

Лора расслабленно приникла к нему и, ощутив напряженную твердость возбужденного мужского тела, перенеслась в мир головокружительного экстаза, где не было ничего, кроме ее любви к нему и их неодолимого влечения друг к другу.

– О Лора... – хрипло простонал Жан. Невнятное междометие сорвалось с его губ.

Он подхватил Лору на руки и, пройдя по безмолвному зданию, легко донес до ее комнаты. Дрожащими руками Жан расстегнул молнию на ее платье и медленно стянул его вниз, обнажая плечи и грудь. Платье легко упало к ногам Лоры. Она сделала шаг вперед, освобождаясь от этого облачка легкой черной материи. Розовые кончики сосков коснулись его груди, ее пальцы принялись торопливо расстегивать рубашку Жана в нетерпеливом желании соприкосновения с его плотью. Прерывисто дыша, он запрокинул голову и закрыл глаза, едва ее тугие соски прижались к его смуглой, покрытой жесткой порослью темных волос груди. Напряжение на долю секунды сковало тело Жана, потом он крепко прижал ее к себе. Торопясь, словно боясь не успеть, он покрывал поцелуями веки Лоры, уголки рта, ямочки за ушами, шею, затем его губы скользнули ниже, чтобы с горячностью припасть к округлым грудям. Именно этого хотелось Жану, когда он впервые увидел ее в этом дьявольски обольстительном черном платье.

Он вновь подхватил ее на руки и отнес на кровать. Их тела трепетали в едином ритме, как будто они уже были одним существом. Жан стянул с себя оставшуюся одежду и нетерпеливым движением отшвырнул ее в сторону. Лора увидела в его отчаянных глазах безрассудное, нетерпеливое желание...

Едва Лора проснулась, как на нее вновь нахлынула волна чувств такой силы, что было просто удивительно, как ее хрупкое тело оказалось способно выдержать удар этой волны, не разлетаясь на миллион восторженных частичек.

Даже не открывая глаз, она поняла, что Жан еще спит. Она слышала его равномерное дыхание, чувствовала под своей рукой тепло его обнаженного, ставшего родным тела. Искушение разбудить возлюбленного было огромным, но Лора устояла. Она осторожно убрала руку и, приподнявшись на локте, посмотрела на Жана.

Он был необыкновенно красив. Темные ресницы отбрасывали легкую тень на четко очерченные скулы, губы были соблазнительно приоткрыты во сне. Так соблазнительно...

Ощущения прошедшей ночи снова вспыхнули в ней. Жан сдерживал свою страсть, обращаясь с Лорой с нежной предусмотрительностью, как будто интуитивно чувствовал, что она девственница. А когда в завершающее мгновение она выдохнула его имя, он хрипло проговорил, вкладывая в слова особый смысл: «Жаннэ... Так меня звала мама. Для тебя я Жаннэ».

Интересно, а для Кэтрин он тоже Жаннэ? Ей он тоже шептал слова любви, заставляя задыхаться от желания, умирать и воскресать под напором его ласк?

Невыносимое чувство вины охватило Лору.

Она провела ночь с будущим мужем своей сестры, ночь, полную любви и безудержной страсти. Это было невероятным предательством с ее стороны, и Лора не знала, как ей теперь быть. А что, если... Что, если Жан тоже влюбился в нее, так же неудержимо и безнадежно, как и она в него? Тогда никакой катастрофы нет, ведь так? Просто он понял, что любит ее, а не Кэтрин...

Лора прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать накатившиеся на глаза слезы. Она представила, какую боль причинит это Кэтрин. А мать просто никогда не простит ей случившегося. Она, наверное, даже перестанет разговаривать с ней. В семье всегда считалось, что Кэтрин ждет блестящее замужество, а Лора должна довольствоваться жизнью обыкновенной домохозяйки.

Мать непременно обвинит ее в воровстве, в том, что она украла ту славу, которая по праву принадлежит старшей дочери. Лора с ранних лет научилась никогда не пытаться проникнуть в тот круг света, который отбрасывали лучи прожекторов на ее сестру, и никогда не мечтать о том, что Кэтрин требовала и получала как должное.

От этих невыносимых мыслей Лора закрыла глаза и проглотила слезы. Она должна была вести себя благоразумно. Ведь благоразумие – основная черта ее характера, разве не так? Когда Жан проснется, они тихо и спокойно обсудят все это. Как взрослые люди.

Но едва он произнес ее имя – негромко, нежно, как Лора поняла, что сдержанный и разумный разговор просто невозможен.

– Жаннэ, я люблю тебя! Так сильно, что это причиняет мне боль! – выпалила она и доверчиво прижалась щекой к его плечу.

Большие зеленые глаза на бледном лице девушки смотрели с надеждой. Вместе они как-нибудь справятся со всеми проблемами.

Но Жан не шелохнулся. Он словно застыл в напряженном оцепенении.

– Жаннэ? – испуганно окликнула его Лора. В ее голосе слышались жалобные нотки.

Жан почувствовал отвращение к себе самому. То, что произошло этой ночью, он не забудет никогда. Лора была так нежна и искренна. Но ему следовало сдержать свой порыв! Эта девушка заслуживает большего, чем одна случайная ночь или недолгий тайный роман. Она заслуживает верности на всю жизнь, заслуживает мужской преданности, любви и заботы, а не... Жан отогнал эти мысли. Он понял, что должен заставить ее трезво взглянуть на свои чувства. Осознать, что это всего лишь слепое увлечение, которое ведет в никуда. Он достаточно заинтересован в судьбе Лоры, чтобы вывести ее из тупика. И есть только один способ сделать это...

Жан протянул руку и легонько оттолкнул Лору на подушки.

– Давай забудем то, что ты сейчас сказала, хорошо? – негромко проговорил он.

Хотя он и старался говорить как можно мягче, все же его слова прозвучали слишком жестоко. Он откинул руки Лоры наверх и прижал их к подушке над ее головой. Она не сопротивлялась, потрясенная тем, что услышала.

Темные задумчивые глаза всматривались в ее лицо. Лора ответила тревожным взглядом, пытаясь убедить себя в том, что Жан шутит. Уголки его чувственного рта изогнулись в едва заметной улыбке, давая ей слабую надежду, но ненадолго.

– Ты не знаешь, что такое любовь, Лора. Ты все время сидела на сексуальной диете со своим занудой Ронни. То, что происходит с тобой сейчас, – всего лишь минутное увлечение. Просто ты никогда не испытывала ничего подобного. Тебе понравилось вот это. – Он наклонил голову к ее груди и обхватил губами сначала один сосок, потом другой, полностью лишив Лору силы сказать что-нибудь в свою защиту, попытаться убедить Жана в том, что она полюбила его еще до того, как он увлек ее в постель, что секс здесь совсем ни при чем. – И это, – безжалостно продолжил он, проводя ладонями вдоль линии ее бедер, заставив ее тело изогнуться от желания. – И вот это... – он скользнул ладонью по мягкой выпуклости ее живота, затем медленным чувственным движением взъерошил треугольник темных шелковистых завитков, доведя Лору почти до безумия. – Вот что тебе понравилось, девочка. Здесь нечего стыдиться – все это вполне естественно. Но не обольщайся насчет чего-то еще. – Словно в наказание Жан запечатлел на ее губах жесткий поцелуй, затем спрыгнул с постели и подобрал с пола свою одежду. – Встретимся за завтраком через полчаса, – сказал он и исчез.

Лора расширившимися глазами смотрела на пустое место, где он только что стоял. Ей казалось, что она умирает, – ее сердце медленно, мучительно сжалось от боли и унижения.

Он воспользовался ею – примитивно и бессердечно! Он незваным гостем вошел в ее жизнь и сломал ее. Он внес смятение в ее душу, вытащил из уютной раковины, в которой она жила, замкнувшись в своей осознанной посредственности и отгородившись от мира своей беззащитностью... Он вытащил ее из привычной скорлупы только для того, чтобы увлечь в ад любви. Она же совершила предательство по отношению к родной сестре...

Жаркая волна неистового гнева захлестнула Лору, заставив вскочить с постели. Решение пришло мгновенно – надо высказать ему все, что она чувствует, все что она думает о нем. Какой подлец! Она объяснит ему, как легко любовь превращается в слепую ненависть, сделает ту работу, ради которой приехала, и как можно быстрее вернется в Англию.

В отчаянии перебирая свой невзрачный дорожный гардероб, Лора остановила выбор на купленных перед поездкой во Францию блузке и брюках ярко-красного цвета, чтобы хоть как-то поддержать в себе чувство уверенности. Приняв душ и кое-как закрутив волосы узлом на макушке, Лора нанесла на лицо несколько легких штрихов косметики и с бьющимся сердцем решительным шагом спустилась вниз.

Люси с приветливой улыбкой встретила ее в холле. Лора принужденно улыбнулась в ответ. Она была слишком взбудоражена, чтобы соблюдать нормы вежливости.

Служанка провела ее в небольшую, отделанную светлыми деревянными панелями комнату. Чехлы с мебели были сняты, все вокруг блестело. В глубокой оконной нише стоял круглый стол, накрытый к завтраку.

Жан сидел за столом, склонившись над бумагами, которые он держал в руках. На нем были джинсы и светло-серая шелковая рубашка свободного покроя. Расстегнутый воротник приоткрывал смуглую грудь. Даже в своей ненависти Лора не могла не признать, что он поразительно красив.

Услышав ее шаги, Жан поднял голову и неторопливым оценивающим взглядом окинул фигурку Лоры в облегающих брюках и блузке без рукавов. Его глаза на мгновение задержались на глубоком соблазнительном вырезе блузки, но ни один мускул не дрогнул на лице.

– Присаживайся. Хочешь бокал вина? – произнес он с холодной вежливостью.

Его безразличный тон только подлил масла в огонь разгорающейся в душе Лоры ненависти. Она не собиралась принимать участие в совместном с ним завтраке, даже мысль о еде вызывала у нее тошноту. Как смеет он вести себя так, словно этой ночью ничего не случилось? Словно она не признавалась ему в любви? Как он смеет разговаривать с ней, как с посторонней?

– Хочу вам напомнить, что я на работе, мистер Дюпон. – Ее голос дрожал от еле сдерживаемого гнева. – Я собираюсь уехать отсюда до наступления темноты. Но прежде чем мы приступим к делу, хочу, чтобы вы знали, что я больше не намерена терпеть оскорблений.

– Вот как? – Жан нахмурил брови. – Когда это я оскорблял тебя, дорогая?

– И не называй меня так! – небрежно брошенное ласковое обращение задело ее за живое. – В этом слове нет никакого смысла. – Лора резко вскинула голову. – Ты оскорбляешь меня каждый раз, когда смотришь на меня подобным образом!

Она отвернулась и уставилась в окно, ничего не видя перед собой. Лоре хотелось сказать ему что-то очень обидное, но она была не в состоянии выдержать испытующего взгляда, устремленного на нее.

– Я призналась тебе в своей любви, а ты посмеялся надо мной, дав понять, что считаешь меня просто изголодавшейся по сексу дурочкой. – Ее голос задрожал. – Ты считаешь, что я шлюха? Господи! Как ты мог!.. Как мог...

– Дорогая...

Лора отняла ладони от лица, почувствовав на своих плечах легкое прикосновение его рук, взбешенно сбросила их и отступила к окну.

– Хорошо. – Жан расставил руки в стороны, как бы поймав ее в нише окна, однако, не делая больше попыток дотронуться до нее. – Поверь, я не считаю тебя дурочкой, совсем наоборот. Что касается остального – я готов повторить то, что сказал.

– Ты считаешь, что мне был нужен мужчина только для того, чтобы снять комплексы? Что все это – результат действия гормонов, и на твоем месте мог находиться любой другой? – с горечью проговорила Лора. Внезапно ей стало очень холодно, и она обхватила себя руками за плечи. – Не пытайся убедить меня в этом. Это не так...

Непрошеные слезы затуманили глаза Лоры. Она не могла видеть выражения лица Жана, но услышала его тяжелый вздох.

– Пора, наконец, стать взрослой! – в его хрипловатом голосе прозвучали резкие нотки. – Я показал тебе твои скрытые возможности, можно сказать, открыл тебе твою же собственную чувственность. Не отрицаю, что хочу тебя, – ты возбуждаешь меня сильнее, чем я мог ожидать. Но это не означает, что мы... созданы друг для друга... – После этих слов Жану следовало бы уйти – он сказал все, что мог сказать. Но, взглянув еще раз на ее скорбно напрягшиеся плечи, он остановился. – Послушай, я сейчас все объясню... – помимо своей воли произнес он.

Жан понял, что должен быть честен с ней. После этой ночи он обязан объяснить ей, почему не может принять дар ее любви. Тайная связь, долгая или краткая, совсем не то, что ей нужно. Такая девушка заслуживает лучшего. И когда Лора поймет, что ничто не заставит его изменить свои планы, полюбить ее, жениться на ней, она сама не захочет иметь с ним дела. Лора достаточно благоразумна, чтобы спокойно перенести поражение, извлечь из этого урок, стать сильнее и мудрее.

– Почему бы нам не сесть и спокойно не обсудить ситуацию? – предложил он, чувствуя, что его голос звучит не так бесстрастно, как ему бы хотелось. – Потом ты поразмыслишь обо всем на досуге и, я думаю, сделаешь правильные выводы.

Он повернулся к столу и сдвинул в сторону бумаги, которые просматривал ранее. Оглянувшись, Лора увидела, что это архитектурные планы будущего отеля. Жан налил две чашки кофе, и в ее сердце, несмотря на почти созревшую решимость уехать при первой же возможности и постараться забыть о происшедшем, шевельнулась надежда.

Может быть, он сейчас признается, что не хочет обидеть Кэтрин? Что разрывается на части? Чувствует себя виноватым? Бедный Жан – он собирается жениться на ее сестре, но при этом влюбился в нее, Лору. Ведь не мог же он быть так страстен и нежен с ней ночью, если бы не любил ее? Ее мысли были наивны, но Лора не замечала этого.

Конечно, Жан должен испытывать такое же чувство вины, что и она. Разумеется, он не может не понимать, что нечестно по отношению к Кэтрин жениться на ней, когда любишь другую. Они вместе заварили эту кашу и вместе должны ее расхлебывать, как бы это ни было тяжело.

Они сели за столик. Лора наблюдала, как Жан неторопливо помешивает ложечкой кофе. В ее сердце вновь вспыхнула любовь к нему, ставшая еще сильнее после этого испытания. Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до руки Жана, но его напряженно сжатые губы и слегка подергивающийся мускул на щеке предостерегли ее от этого.

После неловкого молчания Жан поднял глаза. В их темной глубине сквозило что-то похожее на боль. Но Лора не могла сказать наверняка, что именно. Жан тяжело вздохнул и проговорил:

– Я не собираюсь притворяться, что сожалею о том, что произошло этой ночью. Как я могу? Ты была прелестна. – При этих словах на его смуглых скулах проступил румянец. – Я безумно хотел тебя. И все еще хочу. Тем не менее, этого не должно было случиться. Ты понимаешь, почему?

Кэтрин... Конечно, она понимает. И представляет, что он должен чувствовать сейчас. Под его пристальным взглядом Лора облизнула пересохшие губы и молча кивнула. Она была не в силах вымолвить ни слова – упоминание Жана о том, что он все еще полон желания, повергло ее в оцепенение, лишило дара речи. Теперь она понимала, что значит желать мужчину...

– Давай поговорим серьезно... – он остановился на полуслове и нахмурился, прислушиваясь к звуку шагов, нарушивших тишину утра.

Наверное, это Люси хочет убрать со стола нетронутый завтрак, подумала Лора. Но вряд ли немолодая провинциальная служанка носит на работе туфли на шпильках, вряд ли она вообще их носит.

Стук высоких каблуков по мраморному полу подействовал на обоих завораживающе. Жан медленно повернул голову к двери.

Лора затаила дыхание, полная недобрых предчувствий. Вздох отчаяния и невыносимой вины вырвался из ее груди, когда дверь распахнулась и на пороге появилась Кэтрин, как всегда, ослепительно красивая.

На мгновение воцарилась пронзительная напряженная тишина, которую нарушила сама Кэтрин, устремившись к Жану с распростертыми руками.

– Сюрприз, сюрприз! – воскликнула она.

Жан встал ей навстречу и с готовностью принял подругу в свои объятия. Прильнув к нему всем телом, та проворковала:

– Ты рад видеть меня, милый? Я была в Париже по делам и не удержалась от соблазна повидаться с тобой. – Лимонно-желтый шелк платья мерцал в ярком утреннем свете, соблазнительно очерчивая ее великолепную фигуру. – И мне надо обсудить с тобой кое-что, дорогой, – продолжила она, словно не видя сестру. – Мы с мамой никак не можем прийти к согласию, сколько должно быть подружек невесты. Двенадцать – это нормально или чересчур много?

– Что бы ты ни решила, я не буду возражать. Вы, женщины, разбираетесь в этом лучше. Тут я тебе не помощник.

Если его голос и прозвучал холодно, то Лора приписала это чувству вины. Или дразнящей близости ярко-алых губ, которые явно ожидали поцелуя, невозможного на глазах у маячившей где-то сзади женщины. Как бы то ни было, приготовления к свадьбе, стало быть, шли полным ходом. Лора встала и бросила салфетку на стол. Она чувствовала себя разбитой и опустошенной.

Ее движение вспугнуло поглощенную друг другом пару, напомнив о присутствии в комнате кого-то третьего.

Кэтрин повернула красивую голову и уставилась на сестру, как на незнакомку. Ее тонкие брови поползли вверх.

– Боже мой, я не узнала тебя, Лора. Что это ты сделала с собой?

Конечно, она имела в виду ярко-красный брючный костюм и плетеные босоножки на высоких каблуках, которых не видела раньше. Краска на мгновение залила щеки Лоры и тут же схлынула прочь. Полуудивленный-полураздраженный тон Кэтрин и то, как сестра смотрела на нее, заставили Лору почувствовать себя не в своей тарелке – словно она стала лет на десять старше и надела костюм своей матери.

Лора решила спокойно выйти из комнаты, сделав вид, что все происходящее ее не касается. Собираясь с силами для этой почти невозможной задачи, она услышала, как сестра пренебрежительно проговорила:

– Ах да, ты же делаешь какую-то работу для Жана. Ронни что-то говорил мне об этом. Он был в ярости из-за того, что ты не вернулась домой вовремя. К ним приехала погостить престарелая тетушка, и ты была нужна ему. – Она выскользнула из объятий Жана и, соблазнительно изогнувшись, разгладила на бедрах тяжелый шелк платья. – Боже мой, ну и поездка – сначала самолетом из Лондона в Париж, а потом на такси сюда. Я думала, мы не сможем отыскать это место! Водитель даже не слышал о нем. Ему пришлось все время заглядывать в карту. – Она метнула молниеносный взгляд на Лору. – Дать тебе маленький совет, сестричка? Насчет Ронни. Если ты будешь продолжать и дальше столь рьяно заниматься карьерой, то рискуешь потерять жениха, так и знай! Он не настолько увлечен тобой, чтобы не смотреть по сторонам. Ты можешь удержать Ронни только своей покорностью, своей мягкостью. – Она прищурила глаза и окинула оценивающим взглядом смелый наряд сестры. – А чем еще, по правде говоря? – она почти вплотную приблизилась к Лоре и, хихикая, проговорила вполголоса: – И потом, он совсем не такой тюфяк, как кажется на первый взгляд, так что смотри... – Кэтрин погрозила ей пальцем и повернулась к Жану: – Надеюсь, ты покормишь меня завтраком, дорогой, я просто умираю от голода!

– Можешь съесть мой завтрак, – едко предложила Лора, слегка дрожащими руками собирая со стола листы с архитектурными планами. – Я возьму это с собой, – сказала она и, ни на кого не глядя, направилась к двери.

Она слышала, как Жан окликнул ее, но не обернулась. Это было выше ее сил. Аккуратно закрыв за собой дверь, она направилась в свою комнату.

Там она заставила себя думать исключительно о работе. Ей нужно было изучить планы и составить отчет для Дрэйпера. Это не заняло много времени. Покончив с писаниной, она упаковала вещи и написала Жану краткую записку о том, что уезжает. Записку вместе с планами она оставила на столе.

8

– Привет, мама. Как дела? Что новенького?

Лора уже больше двух недель назад вернулась в Лондон и только сейчас впервые позвонила домой. Конечно, пару раз девушка посылала открытки, чтобы сообщить, что все в порядке и что она слишком занята на работе и потому не может приехать. Такую же короткую открытку она отправила Ронни.

Лора понимала, что ей давно следовало сказать ему, что она не может выйти за него замуж, но до сих пор не чувствовала себя в силах встретиться с ним лицом к лицу. По счастью, он и не пытался разыскать ее. Видимо, все еще дулся.

Лора вполуха слушала нескончаемую болтовню матери о местных новостях – церковном празднике, заседании гольф-клуба и больной спине почтальонши, пока наконец не решилась задать тот вопрос, ради которого, собственно, и позвонила:

– А Кэтрин уже вернулась из Франции?

– Да, деточка, давным-давно. – Мать насмешливо хмыкнула, желая показать всю глупость этого вопроса. – Разумеется, вернулась! Ты не можешь представить, как мы заняты, – все надо продумать, все успеть!

– Итак, торжественный день приближается...

Лоре было необходимо узнать точную дату бракосочетания сестры. Надо успеть устроить все так, чтобы Брайан Дрэйпер отправил ее на это время в командировку по какому-нибудь неотложному делу. Она сделает все, что угодно, сочинит любую небылицу, лишь бы избежать необходимости присутствовать на свадьбе сестры с мужчиной, которого она любит.

– Так, значит, она тебе сказала? – в голосе Элен прозвучало неприятное удивление. – Мы собирались держать это в секрете как можно дольше. Кэтрин запугала нас самыми ужасными неприятностями, которые могут произойти, если мы проболтаемся хоть кому-нибудь. – Неожиданно ее тон немного смягчился. – Ну да, наверное, она решила, что должна сказать тебе. Все-таки ты ее родная сестра.

Это называется – добро пожаловать в семью! Лора скривила губы. Интересно, почему Кэтрин держит свои свадебные планы в строгом секрете? Может быть, потому что она не уверена в преданности жениха?

– Осталось всего лишь четыре недели, – продолжила мать, и сердце Лоры болезненно сжалось. – Ты не представляешь, сколько у нас впереди дел! К тому же Кэтрин часто меняет свое мнение по любому вопросу! Но не стоит винить ее: в конце концов, это будет великий день для нее, и, вполне естественно, девочка хочет, чтобы все было идеально. Ты только подумай – список гостей становится все длиннее и длиннее. Но скоро мы уже начнем печатать приглашения. Потом цветы, оркестр, фотографы... Отец старается не вникать в такие детали – он просто подписывает счета и полагает, что этого вполне достаточно!

Все, что требовалось от Лоры во время этого разговора, – время от времени вставлять подходящие реплики. Но даже это давалось ей с трудом. В ней жила безумная надежда, что свадьба отложена, что Жан сказал Кэтрин о том, что любит другую. Она надеялась на это с глупым отчаянием, в глубине души понимая – чуда не произойдет...

Приготовления к свадьбе, стало быть, шли полным ходом. Лора поняла: если она прямо сейчас заявит матери, что решила не выходить замуж за Ронни, та, вероятно, промурлыкает что-нибудь вроде «ну и ладно» и продолжит болтовню насчет приема, свадебного платья Кэтрин и ее медового месяца.

Никто из родных и глазом не моргнет при известии о ее расторгнутой помолвке. Отец и мать слишком увлечены радостным ожиданием блестящего бракосочетания старшей дочери, чтобы хоть на мгновение задуматься о судьбе младшей.

Лора частенько чувствовала себя одиноко, но впервые это так сильно задело ее.

– Извини, мама, кто-то звонит в дверь, – поспешно проговорила она.

Любой вымышленный предлог годился, чтобы положить конец этому мучительному разговору. Лора положила трубку и, побледнев, ухватилась за край стола.

– Так вот ты где!

Жизнерадостный голос Синди с трудом пробился сквозь пелену отчаяния. Лора медленно повернула голову и невидящим взором посмотрела на подругу.

Синди собиралась провести этот вечер вне дома. У нее появился новый парень. Они были знакомы друг с другом давно, но в последнее время тот неожиданно стал проявлять определенный интерес к Синди, и она, похоже, отвечала взаимностью. Лора подумала, что подруга уже ушла, но, видимо, та приводила себя в порядок, закрывшись в ванной.

– О чем ты? – переспросила Лора.

Девушка не уловила слов, сказанных подругой. Она не слышала ничего, кроме боли своего сердца.

Подруга перестала улыбаться.

– Что случилось, Лора? – спросила она испуганным голосом и подошла поближе. – Плохие новости?

– Нет, все нормально...

Лора прикусила губу. Не плохие, а просто ужасные новости. Но их следовало ожидать. Она попыталась улыбнуться, но ее лицо словно окаменело.

– Расскажи мне, что произошло, – настаивала Синди. – Только не говори: «Ничего». После поездки во Францию ты стала сама не своя. Тебя ничего не интересует, кроме работы. А уж похудела – просто тростинка, и это неудивительно, поскольку ты почти ничего не ешь. Так что давай рассказывай, не темни. Может быть, тебе станет легче.

Синди участливо обняла подругу за плечи, пытаясь хоть как-то утешить. Лора не могла больше сдерживаться, слезы сами собой полились из ее глаз. Содрогаясь от рыданий, она проговорила:

– Я такая дура! Такая дура! Я просто ненавижу себя!

И пока подружка вела ее в гостиную и усаживала на диван, все само собой выплеснулось наружу. Лора не утаила ничего, словно наказывая себя этой откровенностью. И, странным образом, она, выговорившись, почувствовала некоторое облегчение.

– Выпей-ка вот это.

Синди налила в стакан щедрую порцию бренди и протянула подруге.