Текст книги "Дело о Джеке-Вытрясателе"

Автор книги: Эмили Родда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава VIII
ПЛАН

Так что там насчет голых задниц – поинтересовался Ник. – Твоя очередная шуточка? Все уже собрались в Лесистой Долине, когда пришел я.

– Мой младший братец рассказывал, что этот мальчишка, Тарквин, снял штаны прямо перед школой, демонстрируя свой зад проезжавшим автомобилям, – пояснил я.

– Так ты считаешь, что если он нас не убьет, то засмущает до смерти?

– Поступайте, как хотите, – сказал я. – Я лично буду держаться от него подальше.

– Окей, – согласилась Лиз. – Кто из вас хочет сколотить состояние, посидев с ребенком?

– Я! – сказал Ник.

– И я, – вызвалась Ришель.

– И я, – присоединился к ним Элмо.

– И Санни сказала, что согласна. – Лиз поглядела на Санни, которая доставала из сумки бумагу и ручку. – Лично я тоже не возражаю против этой работы, если Том не против в одиночку поработать в магазине Сида.

– На это я согласен, – сказал я. – Отработаю все пять дней.

Помимо того, что мне просто нравилось работать в магазине фокусника, меня привлекало и то, что я буду меньше видеться с Брайаном, пусть хоть одну неделю.

– Вообще-то каждый из нас должен работать не больше трех дней в неделю, – неуверенно протянула Лиз. – Разве что один раз… Ты уверен, что твоя мама не будет возражать?

– Уверен. – Я скрестил пальцы.

– Не забывай, тебе надо по четвергам перед школой разносить "Перо". У тебя останется мало времени для занятий дома. Ты не получал каких-нибудь особенно больших заданий?

– Нет.

– Том, делающий домашнее задание! – влез Элмо. – Да уж, об этом нигде не прочитаешь…

– Прочитаешь, – заверил его я, – когда научишься читать.

– Ладно, – сказала Лиз. – Все, кроме Тома, согласны сидеть с ребенком. По двое каждый день. Элмо занят по вторникам и средам, я – по пятницам. У Ришель – танцкласс. У Санни – гимнастика и таэквондо. Каждый день мы должны выгуливать собаку… мм… – Она постаралась сосредоточиться.

– Вы с Элмо посидите с Тарквином Андерсоном в понедельник, – вмешалась Санни, которая тихо записывала все, о чем говорила Лиз. – Ришель в это время выгуливает собаку. Ришель и Ник во вторник занимаются Тарквином, а я гуляю с собакой.

Санни все уже распределила и спокойно объясняла нам план действий. Она подумала обо всем. Лиз вздохнула с облегчением. Я тоже. Моей работе в "Лавке чудес" ничто не угрожало.

– Все согласны? – спросила Лиз, когда Санни закончила. – У каждого из вас три рабочих дня, за исключением Тома. Он работает пять дней. Я четыре. С этим все в порядке. Это исключительный случай. Учтите, никаких изменений без крайней нужды, а то мы запутаемся окончательно. Все ясно?

– Так точно, сэр! – отсалютовал Ник.

Санни всю дорогу до Лесистой Долины бежала. Было прохладно, поэтому она надела зимний спортивный костюм. Когда все разошлись, я спросил, не будет ли она возражать, если я ее нарисую.

– Конечно, нет, – ответила она. – Но давай побыстрее, мне еще надо навестить прабабушку.

– Я самый быстрый рисовальщик в этом городе, – заявил я, доставая карандаш и свой блокнот для рисования. – Садись на траву лицом ко мне. Я нарисую только лицо, ладно?

Санни хороший товарищ. Мне всегда хорошо с ней, несмотря на то, что ее мать – наш семейный врач.

Ее отец – Рой Чан, известный американский теннисист. Они с матерью Санни разошлись несколько лет назад, и он уехал обратно в Америку работать тренером.

Наверное, из-за этого развода мы с Санни чувствуем, что в чем-то очень близки друг другу, тогда как остальные нас не поймут.

Отец Санни женился вторично, а мама – нет. Иногда Санни кажется, что мама чувствует себя одинокой – как будто это возможно, когда днем тебя то и дело теребят пациенты, а пять дочерей не дают спать по ночам!

– Ей нужно снова выйти замуж, – сказала однажды Санни, – но она считает, что здесь нет приличных мужчин.

– Она может забрать себе Брайана, – предложил я.

– Спасибо, не надо, – ответила она. Санни не проведешь.

– Как продвигается рисунок? – через некоторое время спросила Санни. – Мне пора идти.

– Хорошо, – ответил я, – но было бы еще лучше, если бы ты отрастила бороду.

Почему я всегда говорю глупости?

– Неужели я такая уродина? – поинтересовалась Санни.

Конечно же, нет, Санни очень симпатичная. Я хотел сказать ей об этом, но не смог.

– Нет, – ответил я, – просто гораздо легче рисовать лица с родинками, морщинами, бородами.

Я показал ей рисунок, и, судя по всему, он ей понравился, так что я ей его отдал.

Потом я рассказал Санни о том, как прошлым вечером за мной гналась полиция.

Разумеется, я не сказал, как я испугался, а описал это происшествие как забавное приключение.

Мы заговорили о Вытрясателе. Санни не особенно беспокоилась – она считала, что всегда сможет убежать.

– А ты слышала о женщине, которую он пытался ограбить вчера вечером? – спросил я.

– Еще одна!

– Ага. Она выносила мусор. На улице было очень темно, фонари не горели. Она уже разделась, чтобы лечь спать, но потом вспомнила про мусор и решила, что ее никто не увидит, поэтому вышла на дорожку в одном белье.

– Что?

– Ага. В одном белье. Вытрясатель подошел и схватил ее сзади, но ей удалось спастись.

– Каким образом?

– Убежала.

– Как?

– Оставив Вытрясателю трусики. Санни рассмеялась.

Вот еще одна причина, по которой мне нравится Санни, – она смеется над моими шутками.

Глава IX
ФОКУСЫ… ФОКУСЫ… ФОКУСЫ…

Как правило, я не люблю утро понедельника. Если хорошенько подумать, я не особенно люблю утро вторника, а также среды, четверга и пятницы. Но в этот понедельник я проснулся прежде, чем прозвенел будильник, и в мгновение ока вскочил и оделся.

День пролетел, и после школы я отправился в "Лавку чудес". Лиз и Элмо пошли со мной. Они должны были забрать Тарквина из школы и побыть с ним в доме Лиз, пока не вернется с работы мать Тарквина. Элмо рассказал нам о последнем нападении Вытрясателя. На этот раз пострадавшим оказался старик доктор, шедший по вызову. Вытрясатель напал на врача, как только тот вышел из машины. Он забрал у доктора бумажник и чемоданчик с лекарствами и инструментами.

– Наверное, ему нужны были лекарства, – предположил Элмо. – Должно быть, Вытрясатель – наркоман. Иначе зачем ему столько денег.

В чем-то Элмо прав.

Никто не заговорил о Тарквине. Должен признаться, втайне я надеялся, что он устроит им встряску. Ничего плохого я, конечно, им не желал, но если Тарквин поведет себя как настоящий ангелочек, то я окажусь в дурацком положении: ведь я наговорил о нем столько гадостей.

Когда я вошел в магазин, Сид стоял за прилавком. Хохот сигнала у дверей рассмешил меня.

Сид был с протезом, который оканчивался чем-то вроде щипчиков в форме крючка.

Они не острые, но могут открываться и закрываться. Он держал лист бумаги, а перед ним лежали кучи чеков.

В магазине никого не было. – Время платить налоги, – объяснил он.

Рука Сида скользнула за спину Джеко.

– Он любит налоги, – заявил Джеко. – Тогда он хоть чем-то занят.

– Хватит, Джеко, – сказал Сид. – Мне кажется, что Том не услышал твоих грубых шуточек, правда, Том? – Он вынул руку из-за спины Джеко. – Ты и не мог их слышать, ведь твое ухо было заткнуто.

С этими словами Сид протянул руку через прилавок и достал из моего уха яйцо.

– Теперь лучше, не так ли?

– Ого! Как вы это делаете? – спросил я.

Смех Сида был долгим, раскатистым, в нем было нечто неестественное, и все равно он всегда заражал меня. Наверное, он смеялся так на своих выступлениях, чтобы рассмешить зрителей.

– Ничего особенного, мой мальчик, – ответил он. – Маленький пример ловкости рук Зигмунда-Волшебника.

– Все правильно, рука у него легкая, – заметил Джеко (на этот раз Сид даже не стал управлять его ртом). – У него такие ловкие руки, что ему хватает и одной. Ха-ха-ха! Вот так мастер!

– Ну-ну, Джеко, – попросил Сид. – Не шути так, пожалуйста.

– Извини, Сид.

– Так-то лучше.

Я восхищался Сидом. У него нет руки и глаза, и все, чем он владеет, это маленький магазинчик, не приносящий ему ни цента. Вероятно, Ник прав, и единственным источником дохода для него является квартира, которую он сдает.

Наверное, это и значит – быть оптимистом. Я не такой. Мне нравятся люди, которые во всем видят светлую сторону, но вряд ли я сам смогу стать таким. А самое забавное в этом то, что многие люди из-за моих шуток и прочих выходок уверены, что у меня всегда хорошее настроение.

Мало же они знают обо мне.

– Ты видел когда-нибудь, как играют в скорлупку? – спросил Сид, ставя на Прилавок три пластиковых стаканчика. Затем он достал из кармана пушистый красный шарик и положил его рядом с одним из стаканчиков.

– Один раз видел по телевизору, – ответил я.

– Положи шарик под один из стаканчиков.

Я сделал это.

– А теперь смотри за этим стаканчиком в оба, Сид, – прозвучал голос Джеко.

– Прекрати, Джеко.

– Извини, Сид.

Сид покрутил по одному стаканчику на прилавке. Он делал это очень медленно. Затем снова выстроил их в ряд. Мне было нетрудно проследить за выбранным стаканчиком. Я видел и то, что Сид не сдвигал его так, чтобы шарик упал на пол.

– Ты считаешь, что он здесь? – спросил Сид, готовясь поднять крайний справа стаканчик.

– Нет. – И я указал на тот, что посередине. – Он здесь.

– Забавно, – он поднял крайний стаканчик, – а я был уверен…

Конечно же, красный шарик оказался именно там. Затем Сид поднял крайний слева стаканчик, и там тоже был красный шарик. И наконец он приподнял тот, который был посередине. Там тоже оказался красный шарик.

– Господи! – воскликнул он. – Откуда только они берутся! Должно быть, в темноте они размножаются.

Как ему это удалось? Ума не приложу. Сид улыбнулся мне и сказал голосом Джеко:

– Это магия. Ты веришь в волшебство, Том?

В ту минуту я верил. По крайней мере, хотел верить.

– Тебе, наверное, не терпится забраться в ту кладовку, – сказал Сид. – Если у тебя останется время, я научу тебя некоторым фокусам.

– Правда? – спросил я.

– Конечно, – ответил он. – Что же касается кладовки…

– Что?

– Должен признаться, что я даже не знаю, что там. Я самый забывчивый и необязательный человек в мире. В довершение ко всему я ненавижу выбрасывать вещи и храню всякое старое барахло. Так что оставляю это на тебя. Просмотри все, что там есть, и дай мне совет, как с этим поступить. Ладно?

Глава X
КАША ИЗ ГОЛОВОЛОМОК

Весь следующий час я провел, разглядывая мусор в кладовке. Конечно, не все там было мусором, но чего там только не было: игры, которые никто не покупал; старые книги, где раскрывались секреты фокусов; поломанные манекены, оставшиеся еще с тех времен, когда здесь продавалась одежда; старый холодильник; части автомобильного мотора. Все что угодно. Горы и горы барахла.

– Ваше мнение, сэр? – спросил Сид. – Самое простое – выбросить отсюда все, не так ли? Отнести на площадку за домом, и пусть мусорщики разбираются сами.

– Я бы не стал поступать так, – возразил я. – Здесь масса полезных вещей, которые можно привести в порядок и продать в магазине или дать объявления о продаже в "Перо". А можно просто устроить распродажу во дворе.

– Ты говоришь, как истинный коллекционер. Твоя комната дома, случаем, не напоминает мою кладовку?

Он не ошибся. По крайней мере, я уверен, что мама согласилась бы с ним.

– Я не люблю, когда зря пропадают вещи, которые могут кому-нибудь пригодиться. И еще: зачем выбрасывать деньги?

– Что бы ты оставил?

– Здесь валяется куча старых масок. Мне кажется, что, если их вымыть, они будут как новенькие. Их можно продать по дешевке. И головоломки. Их тут масса. Я заглянул в коробки – они выглядят вполне нормально. Просто кто-то разрезал ленту и вскрыл их. Мы ведь можем заклеить их снова.

– Ах, головоломки. Боюсь, что с ними ничего не выйдет. Видишь ли, один маленький мальчик любил сюда заходить. Он никогда ничего не покупал. Просто тихо играл здесь, внизу, за полками. И я, болван, не мешал ему. Я и не подозревал, что он затеял. Через некоторое время один покупатель вернул головоломку, потому что некоторые части в ней отсутствовали. Все было справедливо. Там не только отсутствовала часть деталей, там еще попадались детали других головоломок. Маленький негодяй перемешал все головоломки!

– Что за…

– Это еще не все. Покончив с этим, он то же самое устроил с играми: поменял жетоны из разных коробок, ну и так далее. Но и это еще не все. Он перемешал пудры в наборах косметики и отрезал ноги нескольким резиновым паукам. Этот малыш влетел мне в копеечку.

– Вы сказали об этом его родителям?

– Да, и они предложили заплатить, но я не знал, сколько с них потребовать. Кроме того, часть вины лежала на мне – я ведь не мешал ему играть. Так что я сказал: "Только, пожалуйста, больше не позволяйте ему приходить сюда". И знаешь, что мне сказала его мать?

– Что?

– Она сказала, что таким образом он проявляет свою склонность к творчеству. "Творчество! – сказал я. – Если это творчество, то мне остается только надеяться, что ему не захочется разрушать".

– Тарквин Андерсон, – вздохнул я.

– Откуда ты знаешь?

– У него сложилась определенная репутация…

Я отложил в сторону головоломки и просмотрел наборы для фокусов. В одном из них лежали три волшебные палочки, но не было веревки для фокусов. В другой коробке веревка была разрезана на части. В третьей коробке нашлись все инструкции. Я разобрал все, как надо, и Сид снова заклеил коробки пластиком, так что они стали как новые.

– Я помечу их, – сказал Сид. – Тогда даже если окажется что-нибудь не так, люди не будут чувствовать себя обманутыми.

Я должен делать для покупателей все возможное, чтобы не отпугнуть их. Затем он добавил голосом Джеко:

– Когда-то я получал кучу денег, отпугивая их.

– Да? И как же?

– Я работал пугалом. Ха-ха-ха!

– Прекрати шутить так грубо, Джеко, – сказал Сид.

Кроме оптимизма и жизнерадостности Сида, меня в нем привлекало еще то, что он не был похож на остальных взрослых, которых я знал, хотя ему надо было следить за магазином, зарабатывать себе на жизнь и платить налоги. С ним можно было разговаривать, как с другом, как будто он сам еще наполовину был мальчишкой. С ним не нужно было притворяться.

Я взял ведро с мыльной водой и принялся перемывать кучу старых резиновых масок: Дракулу, чудовище Франкенштейна и еще какие-то ужасные рожи. Некоторые из них были такими старыми, что трескались и рвались от воды, и я был вынужден их выбрасывать.

Среди масок я нашел коробочку с порошком, от которого тело начинает чесаться.

– Можешь взять его себе, Том, – разрешил Сид. – Теперь таких вещей никто не покупает.

– Спасибо. – Я сунул подарок в карман. – Я найду ему применение.

– А теперь, если ты не хочешь заночевать здесь вместе с мышами, тебе надо почиститься и идти домой.

Два часа пролетели так быстро, что я и не заметил. Мне казалось, что прошло не больше получаса. Когда я покидал кладовку, она не производила впечатления разобранной. Сид вернулся к своим налогам. Он протянул мне конверт с деньгами за два отработанных часа.

– Их немного, – добавил он, – но ты честно заработал каждый цент.

– Боюсь, что результатов пока не видно, – заметил я, – но надеюсь, что за неделю я справлюсь полностью.

– Об этом не беспокойся, – сказал Сид, – на все нужно время. Если ты хочешь чего-нибудь достичь в жизни, будь готов много работать и быть терпеливым.

То же самое мог сказать Брайан, но в устах Сида фраза прозвучала иначе и почему-то не вызвала у меня протеста.

– До завтра, – попрощался он. И тут я услышал крики.

Глава XI
УЖАСНЫЙ ТАРКВИН

Крики доносились из-за магазина. Я пробежал через магазин и выглянул через грязное окошко кладовки на задний двор. Там, в полутьме, Лиз и Элмо тащили за руки упирающегося Тарквина, держа в руках части его костюма.

На Тарквине не было ничего, кроме трусов.

– Не хочу домой! – орал он. – Не пойду! Я вас убью! Убью!

Я рассмеялся.

Когда я снова проходил мимо прилавка, Сид оторвался от своей работы.

– Неужели я слышу знакомый голос? – поинтересовался Сид.

– Так точно, – ответил я. – Двое из наших – Лиз и Элмо – вызвались присматривать за ним. – Как им повезло!

Этим вечером я взял с собой все семь головоломок и сразу пронес их к себе в комнату. Брайан был слишком увлечен вечерними новостями, чтобы что-нибудь заметить. Мама возилась на кухне. Мне повезло.

Я расчистил место на полу и вывалил туда все семь головоломок. Семь головоломок, каждая из которых состояла из тысячи частей, были перемешаны. Семь тысяч кусочков!

Веселенькая же работенка мне предстоит!

Разбирая их, я про себя посмеивался, вспоминая скандал, который закатил сегодня Тарквин. Можно было бы позвонить Лиз и расспросить ее об этом, но мне хотелось видеть ее лицо.

Через некоторое время раздался стук в дверь. Я не знаю, как по стуку можно определить, кто это, но я сразу понял, что это Джонатан.

– Я занят, – сказал я.

Было слышно, как мама кричит ему, чтобы он оставил меня в покое и не мешал заниматься.

– Можно мне войти? – спросил Джонатан.

– Я занят.

– Я хочу зайти к тебе.

– Зачем?

– Рассказать тебе анекдот. Большая часть кусочков в той кучке, которую я разбирал сейчас, относилась к головоломке с видом зоопарка. Я сосредоточенно выбирал из нее кусочки, которые принадлежали картинке с изображением Млечного Пути.

– Так рассказывай, – сказал я. Надо же развивать в ребенке чувство юмора. Его отец уж точно не позаботится об этом.

Воцарилось молчание. Затем Джонатан сказал:

– Грабитель рассказывает людям анекдоты.

– Что?

Я открыл дверь и втащил его в спальню.

– Никому не говори о головоломках, – предупредил я. – Ну, так о чем ты хотел рассказать?

– Ты знаешь грабителя?

Должно быть, о Джеке-Вытрясателе болтали теперь даже в начальной школе Рейвен-Хилла.

– Слышал о нем.

– Ну вот, он убивает людей шутками. – И Джонатан выжидательно посмотрел на меня.

Это была шуточка, ходившая по школе. Джонатан не понял ее и, естественно, пересказывал неверно. Мне пришлось сложить ее заново, как головоломку. Звучала она так: "Вы слышали, что Вытрясатель заделался юмористом? От смеха люди задыхаются до смерти".

– Хорошо, Джонатан, – похвалил я. – Работай дальше.

Про себя я подумал, что надо бы завтра рассказать это ребятам.

Я перехватил Лиз утром, когда она собиралась к Брайану на урок истории. Я старался выглядеть невозмутимым, но мне это плохо удалось. Когда Лиз повернулась ко мне, я заметил у нее на лице царапины.

– Неприятности с Тарквином? – пробормотал я.

Лиз так посмотрела на меня, что стало ясно: беседовать на эту тему она не желает.

– Я просто поинтересовался, – заметил я.

– Ох, заткнись, Том, это уже не смешно, – огрызнулась она.

– Обидчивая ты чего-то сегодня…

Ко времени ленча вся школа уже знала, что произошло. По дороге к дому Лиз Тарквин вел себя нормально.

Когда они пришли, он решил, что хочет приготовить оладьи. Элмо попытался отговорить его от этой затеи, отчего Тарквин вышел из себя. Он перебил все яйца в холодильнике, высыпал муку на ковер и, пока Элмо и Лиз убирали за ним, скормил собаке Лиз целый шоколадный кекс.

Когда же настало время отправляться домой, Тарквин наотрез отказался уходить. Он заявил, что остаток своей жизни проведет в доме Лиз. Но Элмо и Лиз все-таки удалось выманить его за порог предложением пойти покачаться на качелях. Рядом с домом Тарквина был небольшой парк, и они повели его туда.

Когда они оказались в парке, он принялся носиться кругами как угорелый и заявил, что никогда не вернется домой. Затем он забрался на высокое дерево и принялся раздеваться, разбрасывая вокруг свою одежду. Лиз и Элмо удалось-таки уговорить его спуститься вниз. Правда, Лиз пришлось слазить наверх за теми частями его одежды, которые остались висеть на ветках.

– Это была ее идея, – сообщил Элмо Санни. – Что до меня, я хотел оставить все как есть и отправить за одеждой его мать.

На уроке английского я нарисовал карикатуру: Лиз и Элмо тащат по улице Тарквина. Тарквин в одних трусах и с раззявленным ртом. Затем я придумал стишок и подписал его внизу:

 
По парку гуляя, Тарквин-ангелочек
На дерево влез, закричав что есть мочи:
«Смотрите, невежды!»
И, сбросив одежду,
Сидит меж ветвей голышом и хохочет.
 

Мне кажется, неплохо. Но, конечно, я не Шекспир.

Я показал свое произведение Лиз. Она скользнула по нему взглядом и, отвернувшись, притворилась, что ничего не увидела. Она и в самом деле была не в духе.

Тут Лиз повернулась к мне и заявила:

– Иногда, Том, ты чересчур далеко заходишь в своих шутках.

Возможно, она была права. Мне стало неудобно. Наверное, не стоило ей напоминать об этом инциденте. Я постарался замять свою неловкость.

– И что сказала миссис Андерсон, когда вы вошли в ее квартиру? – спросил я.

– Она немножко беспокоилась, потому что было уже темно. Из-за всех этих грабежей и прочего…

– Лиз, – сказал я. – Хочу дать тебе совет.

– Какой?

– Откажитесь от этой работы. От Тарквина одни неприятности, – как только я произнес это, я подумал: "Ой! А вдруг, отказавшись от Тарквина, все захотят поработать в "Лавке чудес"?

К счастью, Лиз сказала:

– Сегодня им займутся Ник и Ришель. Ник ничуть не беспокоится. Он сказал, что они заставят Тарквина вести себя прилично. Ник считает, что мы с Элмо слишком нежничали с ним.

– Интересно, что он сделает, приклеит к нему одежду? – поинтересовался я.