Текст книги "Дело о говорящем попугае"

Автор книги: Эмили Родда

Соавторы: Джон Клэр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

, Дело о говорящем попугае

Глава I
СВИДАНИЕ С СУДЬБОЙ

По дороге из школы мы с Ришель вели глубокомысленную беседу. Глубокомысленная беседа с Ришель – пустая трата времени.

Мы обсуждали, кто во что верит. Ришель, ясное дело, верила абсолютно во все – в привидения и ведьм, фей и злых гномов. Она верила в НЛО, телепатию, загробную жизнь и прорицания. Чем невероятнее, тем лучше.

– Представляешь, Ник, – сказала Ришель, – в России есть женщина, которая определяет цвет кончиками пальцев.

– Не верю.

– Честное слово. Сама по телевизору видела. Ей даже глаза завязывали.

– Ришель, не будь такой наивной. Это наверняка все подстроено.

– Нет, не подстроено.

Рассказывай, усмехнулся я про себя.

Ришель внезапно остановилась и топнула ногой:

– Ник Контеллис, ты действуешь мне на нервы. Ты, наверное, думаешь, что все знаешь, да?

– Почему же, не все, – возразил я. – Я просто знаю, когда меня дурачат. В отличие от некоторых.

Ришель покраснела, но сохраняла спокойствие.

– Я человек непредубежденный, Ник, – отчеканила она, – а ты консервативен.

– Пожалуй, – согласился я. – Мне, прежде чем поверить, нужно понять.

– А как насчет совпадений? – неожиданно спросила Ришель. – Самых невероятных. В них-то ты веришь?

– Конечно, верю. Но совпадения тут ни при чем.

– А вот я не верю в совпадения, – заявила Ришель.

– Ришель, не валяй дурака, – еле сдерживаясь, проговорил я. – Совпадения случаются сплошь и рядом. Пошли, мы опаздываем.

Мы с Ришель направлялись на встречу с Лиз, Элмо, Томом и Санни – остальными членами нашего АО «Великолепная шестерка». Мы шли наниматься на работу. Ничего особенного.

Если нас возьмут, нам предстоит начиная с понедельника после занятий убирать дворик за домом три раза в неделю, пока не закончим.

Лично я против такой скучной работы. Но ничего другого нам не предлагали, только еженедельную доставку местной газеты «Перо», которую издает отец Элмо. А за это много не платят.

Мне же ужасно нужны были деньги. Один парень предложил копии потрясающих компьютерных игр. «Камера смертников I, II, III и IV». Пиратские копии. Совсем недорого.

Я знал: родители мне на них денег не дадут. Они считают – это все равно что скупка краденого. Может, так оно и есть, но я от своего компьютера тащусь, и мне на самом деле нужны были эти игры. Я только о них и думал.

– Послушай, Ник, – заговорила Ришель, наконец-то сдвинувшись с места. – Ничто не происходит случайно. Все предрешено. Судьба.

– Чепуха!

Впереди я увидел Лиз Фри, Санни Чан, Элмо Циммера и Тома Мойстена, они ждали нас перед домом мадам Кларис. Уверен, если б не мадам Кларис, мы бы вообще не заговорили о предсказаниях и совпадениях.

Мадам Кларис – гадалка. Она, правда, называет себя ясновидящей, однако сводится все к старомодному гаданию. Берет вашу руку, или украшение, или что-нибудь еще. Затем говорит, идти ли вам на работу в четверг, или какую купить машину – синюю или красную.

Все это, разумеется, не бесплатно. Ясновидение – ее хлеб.

Живет мадам Кларис в одноэтажном белом кирпичном доме с небольшой лужайкой и несколькими кустиками у входа. Ничего особенного. Однако жители Рейвен-Хилл валят сюда толпами, чтобы узнать свое будущее. Доказывая тем самым, что каждую минуту на свет рождается идиот.

Мы подошли ближе. Никто не обратил на нас никакого внимания. Санни Чан разминалась: эта девчонка всегда вместо отдыха предпочитает заняться гимнастикой. Смех, да и только. Элмо подпирал изгородь, уткнув нос в книгу. Том что-то царапал в своем нескончаемом альбоме.

Одна Лиз стояла в воротах, скрестив руки, и глядела на нас ледяным взором.

– Где это вас носило? – строго спросила она.

– Лиз, улыбнись, – сказал я. – Что такое пять минут, когда впереди вечность?

Мои слова не произвели на нее никакого впечатления.

– Вы опоздали на десять минут. Вам что, не нужна эта работа? Мадам Кларис не наймет нас, если сочтет ненадежными.

Возразить было нечего. Конечно, она права. Зануда, но права.

Когда мы шли по дорожке, я заметил, что кто-то наблюдает за нами из-за занавесок.

Не успела Лиз позвонить, как дверь открылась.

– Гляди, привидение! – шепнул я Ришель.

Ришель поджала губки. Она тоже видела, как качнулась занавеска.

– Заходите, – проскрипела хозяйка дома.

Мадам Кларис, полная дама средних лет с большими темными глазами и длинными крашеными черными волосами, была одета на манер хиппи: длинная юбка, белая блузка с широкими рукавами, безрукавка всех цветов радуги, усыпанная маленькими, вшитыми в ткань зеркалами. Видок тот еще!

– Проходите, проходите, – пропела она.

В доме было темно и мрачно. Двери и окна закрывали бархатные шторы с хрусталиками, кисточками, помпончиками.

– А где же магический шар? – прошептал Том.

Слух у этой женщины был что надо.

– Мне не нужен магический шар, – не оборачиваясь, сказала она. – Я ощущаю мистическое излучение, если вы понимаете, что я имею в виду.

– О да, конечно, понимаю.

Я подмигнул Санни. Она давилась от смеха.

Лиз хмурилась. Элмо и Том посмеивались.

– Ваш дом просто великолепен, – воскликнула Ришель.

– Благодарю тебя, дорогая. – Мадам Кларис обернулась и, посмотрев на Ришель большими темными глазами, промурлыкала: – Ты чувствительна. Очень духовная девочка. Уж в этом-то я разбираюсь.

Ришель просияла и взбила волосы.

– В Ришель нет ничего духовного, мадам Кларис, поверьте мне, – сказал я.

Лиз ткнула меня локтем в бок.

Мадам Кларис окинула меня странным взглядом. Внезапно ее глаза расширились. Она схватила мои руки и сжала их, я решил: она хочет сломать мне пальцы.

– Я ощущаю, мистическое излучение струится! – вскричала она.

Я же чувствовал только, как у меня немеют руки. Может, в прошлой жизни она была борцом сумо?

– Что… что струится? – заикаясь, спросил я.

– Я вижу рядом с тобой болезнь и инфекцию, – пропела она.

– Со мной все в порядке. Просто хочется есть и руки болят.

Она медленно отошла от меня. Я поработал пальцами, стараясь вернуть им чувствительность.

– Будь осторожен, – сказала мадам Кларис. – Болезнь тебе не принесет вреда, но существует опасность, что ты заразишь своего близкого. Того, кто очень тебе дорог.

– Ой! – Ришель вздрогнула. В ее расширившихся глазах появился страх.

Я, конечно, не поверил ни одному слову мадам Чокнутой, но у меня вдруг засосало под ложечкой.

– Не волнуйтесь. Если Ник заболеет, то он никого заразить не сможет, ведь любит он только себя самого, – ухмыльнулся Том.

С него станется!

Мадам Кларис тихонько рассмеялась.

– Ну что ж, пойдемте во дворик за домом и поговорим о деле.

Я обратил внимание, что Ришель как-то незаметно старается держаться от меня подальше.

Глава II
ПЛАНЫ

Дворик за домом выглядел словно после бомбежки – сплошные сорняки да кучи мусора.

– Что мы должны делать? – спросила Лиз.

Мадам Кларис открыла книгу, которую она прихватила с собой.

– Убрать всю грязь и вскопать клумбы, чтобы получился садик вроде этого. – И она показала на картинку.

Рисунок изображал работавших в саду монахов. Все клумбы разной формы, располагались по сложной схеме. Между ними извивались узкие дорожки.

– Вы хотите… как здесь? – нервно спросила Лиз.

– Да, что-нибудь вроде этого, дорогая.

– У вас есть конкретный план?

– Нет… – Мадам Кларис воздела руку над своим разбомбленным участком. – Думаю, лучше всего действовать по наитию.

По-моему, нет ничего хуже. Однако мадам Кларис доверчиво нам улыбалась. Она абсолютно не сомневалась, что в мире воцарится счастье.

А я вовсе не хотел разубеждать ее. На создание такого сада уйдет немало времени. И чем дольше мы будем работать, тем больше денег получим.

– Мы сделаем все возможное. – В голосе Лиз звучало сомнение. – Правда, на это потребуется немало времени, мадам Кларис. А мы можем работать только три дня в неделю.

Мадам Кларис удовлетворенно потерла руки.

– Я все понимаю, милочка! – воскликнула она. – А теперь давайте выпьем по чашечке мятного чая и немного поболтаем. Умираю, хочу узнать про вас как можно больше. Вы знаете, я читала о «Великолепной шестерке» в газете «Перо». Это правда, что однажды вы напали на след пропавшей телезвезды? И еще помогли полиции поймать этого ужасного грабителя.

– К сожалению, сейчас нам пора, – поспешно вставила Лиз. – Мы должны идти на собрание.

Вот молодчина Лиз, подумал я.

– Дела, дела! – залилась трелью мадам Кларис. – Ну что ж, тогда до понедельника.

– Договорились, – закивал Том. – Мы ужасно любим действовать по наитию. Правда, ребята?

Чистая правда.

– В этой тетке столько фальши! – заметила Санни, когда мы отправились по магазинам.

– Ничего подобного! – запротестовала Ришель.

– Да не может она предсказывать будущее.

– Откуда ты знаешь? Тебе необходимо расширить свой кругозор.

– Мой узкий кругозор подсказывает мне, что она мошенница. Заставляет людей сначала говорить о себе, а потом им же ворожит: что было, что будет, чем сердце успокоится…

– Нику она уже напророчила, – усмехнулся Том. Он попятился от меня, махая руками и завывая: «Нечистая, нечистая!»

Ужасно смешно.

– Хорошо, что нам не нужно сидеть с ней и пить ее мятный чай, – сказал я. – Молодчина, Лиз, что придумала про собрание.

Все, кроме Ришель, уставились на меня.

– У нас действительно собрание, – произнес Элмо.

– Ник уже забыл про него. Его мистическая болезнь отразилась на памяти, – съязвил Том.

Нет, он меня просто заколебал!

– Мы не говорили Ришель и Нику, – сказала Лиз. – Они опоздали, помнишь?

– Не хочу я идти ни на какое собрание, – зевнула Ришель.

Я промолчал. Но по моему лицу, уверен, все было и без того понятно.

– Это собрание по поводу ярмарки, – признался Элмо. – В редакции «Пера».

– Ясно.

Я шел, сунув руки в карманы. В эти дни все говорили о ярмарке. О новой ярмарке в Рейвен-Хилл.

В свое время ярмарка была событием. Она проходила в выходные. Есть даже знаменитая картина, посвященная ей. Но несколько лет ярмарка не проводилась. Сейчас ее возрождают, чтобы собрать деньги на новый бассейн.

– Цим пригласил нас, Ник, – сказала Лиз. – Он говорит, что ярмарочному комитету нужны новые идеи.

Цимом мы называли отца Элмо. Он действительно массу энергии тратил на устройство ярмарки. Долдонил о ней в «Пере» несколько недель.

– Мы уже занимаемся уборкой, и тоже бесплатно, – проворчал я. – Может, достаточно?

Я больше ничего не хотел делать для этой дурацкой ярмарки. Само собой, я хотел бассейн. Но стоить он будет миллионы. Столько денег не соберут и сотни ярмарок. Я вырасту и уеду из Рейвен-Хилл до того, как выстроят бассейн. Я не понимал, с какой стати мне горбатиться на дядю.

– Это может быть даже весело – поработать на ярмарке, – взглянув на меня, сказала Лиз.

Я воздел глаза к небу:

– Для вас, возможно, и весело. У меня же от одной мысли желудок сводит.

– Ах, – запаясничал Том, – Ник болен. Сага о болезни Ника продолжается. Как и напророчила мадам Кларис. Тучи сгущаются. Несчастье! Несчастье!!

Все засмеялись.

– Знаешь, Лиз, отец говорил мне, что хозяева павильонов смогут взять себе часть выручки, – небрежно бросил Элмо. – Небось те еще бабки!

Ого! Об этом я не подумал. Это меняет дело. Минуту я шел молча, а затем, пожав плечами, согласился.

– Отлично. Нет ничего лучше.

– А я, наверно, ничем не смогу помочь, – тряхнула волосами Ришель.

– Ах, какая досада, – притворно вздохнула Лиз. – Цим говорил, что в воскресенье они решили устроить конкурс на лучший старинный костюм. Премия – модная одежда ценой в двести долларов. Я думала, ты поможешь мне протолкнуть эту идею в комитете. Если…

Ришель задумалась. По ее затуманенным глазкам было видно, как вращаются колесики в ее голове. Любая одежда за двести долларов победителю конкурса! Ну а кто выглядит лучше всех? Кто очарует страдающих одышкой судей? Кто первый кандидат в победители? Ришель – вот кто.

Она обратила взгляд своих голубых глаз на Лиз.

– Это хорошая мысль, – медленно промолвила Ришель. – Может быть… может быть, я смогу прийти на собрание. Чем-нибудь помочь. Это ведь что-то вроде взаимовыручки, правда?

– Конечно, – важно кивнула Лиз.

Я усмехнулся про себя. Лиз играла с Ришель, как кошка с мышкой. Я заметил, как они переглянулись с Элмо. Внезапно меня осенило: он, верно, думает, будто перехитрил и меня, когда рассказывал о доходах владельцев павильонов.

Какая нелепость. Нет, такому зануде, как Элмо, меня не провести. Не такой я дурак.

Или такой?

Глава III
ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Собрание в «Пере», разумеется, оказалось пустой тратой времени. В основном из-за миссис Дриск-Хаскелл. Эта высокомерная дама входила в состав каждого комитета в Рейвен-Хилл. Разумеется, она присутствовала и на этом собрании. Говорила только она одна. Никто не мог вставить ни слова. Мы сидели, как истуканы, пока она неистовствовала.

На следующее утро я никого не хотел видеть, но друзья поймали меня за ленчем.

– Знаешь, Ник, отец говорит, что миссис Дриск-Хаскелл продолжала занудствовать и после нашего ухода, – сообщил Элмо. – Она против павильонов. Ее интересуют только выставка картин и прилавки с деликатесами.

– Нет ничего плохого ни в выставках, ни в деликатесах, – усмехнулся Том.

Это он так думает. Для него главное, чтобы на ярмарке было только то, что любит он.

– Выставка картин – это занудство, – сказала Ришель, хмуро изучая свои безупречные ногти. – Что это Дриск-Хаскелл так уцепилась за нее?

– Ясное дело, из-за Селуина Берда, – ответил Том.

– Из-за кого?

Лиз покачала головой:

– Ну же, Ришель, ты наверняка слышала о нем. Он и в самом деле известный художник. Всемирно известный. Всю жизнь прожил в Рейвен-Хилл. Нам рассказывали о нем в начальной школе.

– Меня, наверное, не было в тот день.

– Ришель, ради бога. Его картина «Ярмарка в Рейвен-Хилл» висит у тебя дома!

– Как и у половины всей страны, – пренебрежительно проворчал Том.

Взгляд Ришель оставался бессмысленным.

– Картина у тебя на стене, – настаивала Лиз. – Девушка в белом платье и шляпке, с пурпурной шалью. В нашем парке, кругом шары и прилавки.

– А, эта, – вскричала Ришель. – Это что, знаменитая картина? Я что-то не заметила. Она дорогая? – Ее глаза загорелись.

– О да, очень, – протянул я. – Баксов двадцать пять, не меньше.

Ришель помрачнела.

– У тебя репродукция, – терпеливо объяснила Лиз. – Ну, вроде фотографии. А вот оригинал стоит сумасшедшие деньги.

– Ну хорошо, и у кого же он? – угрюмо спросила Ришель.

Лиз пожала плечами.

– У его сестры Мэри, – ответил Том. – Она унаследовала эту картину после его смерти. И еще много других.

– Как это она не боится держать у себя дома так много ценных картин? – вставила Санни. – В последние годы было несколько крупных краж произведений искусства, помните? Она что, живет одна?

– Да, – сказал Элмо. – Она отшельница. До сих пор живет в старинном фамильном особняке. Ей миллион лет.

– Как бы то ни было, выставка картин заинтересовала, миссис Д.-Х. из-за Селуина Берда, – заговорил Том. – В Рейвен-Хилл чтят его художественное наследие, а при жизни, разумеется, никто его не признавал.

Он готов был распространяться на эту тему и дальше, но, к счастью, Лиз остановила его:

– Это все, конечно, прекрасно. Но если вся ярмарка будет состоять только из еды и картин, это скучно. Людей придет мало, и собрать нужную сумму не удастся. Бассейна нам тогда не видать.

– Остальные члены комитета пытаются бороться с Дриск-Хаскелл, – заметил Элмо. – А отец надеется на нас. Может, мы придумаем, как собрать деньги без особых усилий.

– Я уверена, на ярмарке должен быть павильон ремесел, – решительно заявила Лиз. – Не прилавок, где продаются поделки. Таких полно. А павильон, где их производят. Это я могу организовать.

– Ты считаешь, люди заплатят деньги, чтобы посмотреть, как ты шьешь лоскутное одеяло? – засмеялся я. – Мечтать не вредно!

– Не будь дураком, Ник. Я не это имею в виду. В Центре ремесел на Крэйгенд-роуд, где живет Сильвия, есть курсы кустарных промыслов. Я посещала их. Уверена, что смогу уговорить Сильвию продавать вместе со мной материалы для поделок и давать уроки. Мы умеем плести кружева, украшать лентами, вышивать…

– Звучит сказочно, умираю от нетерпения, – усмехнулся я.

Лиз испепелила меня взглядом.

– А моя тетушка готова помочь организовать выставку домашних животных, – смущенно пробормотал Элмо. – Вы ведь знаете, у нее магазин для домашних животных. Мы думаем делать скидку для тех, кто захочет принять участие в выставке. А победившему питомцу – бесплатная еда и фотография в «Пере».

– Какой смысл соревноваться? – сказал я. – В любом случае ты присудишь приз своему коту.

– Я мухлевать не собираюсь, – задрав курносый веснушчатый нос, чванливо произнес Элмо. – Это нечестно, если ты организатор. Я и судьей не буду. Попрошу прислать кого-нибудь из ветлечебницы.

– Послушай, Том, а ведь ты можешь рисовать портреты за деньги! У тебя так здорово получается, – воскликнула Санни.

Том пожал плечами и порозовел от удовольствия:

– Я попробую. А ты что собираешься делать?

– Поговорю с Хонгом. Мы организуем показательные выступления. Еще можно принести пару батутов и давать малышам за два доллара на них прыгать. И хорошо бы продавать спорттовары, в спортивном магазине работают очень приятные люди, с ними можно договориться.

– Ну а ты, Ник? – спросила Лиз.

Планы Лиз и Санни натолкнули меня на мысль. У меня тоже были связи в Рейвен-Хилл.

– Уговорю Джейми Кристова из компьютерного центра убедить своего босса дать мне кое-какое оборудование и игры. Назначим входную плату, и дети будут играть.

– Великолепно! Отличная идея! – воскликнул Том.

Даже отдав львиную долю в фонд бассейна и поделившись с компьютерным центром, я сделаю кучу денег за два дня, начал я подсчитывать в уме. Дела шли на лад.

– А что ты думаешь, Ришель? – спросил Том.

– Двести долларов. Две чудесные блузки и юбка. Или одно из…

Все тяжело вздохнули.

– Забудь о конкурсе, Ришель. Придумай что-нибудь.

– Но я не могу думать ни о чем другом.

– Я знаю, это трудно, Ришель, – сказал Том. – Но постарайся, пораскинь мозгами. Давай, давай. Твори. Действуй по наитию.

Вдруг будто лампочка взорвалась в голове у Ришель. Ее глаза расширились.

– Я знаю, – с благоговейным вздохом произнесла она. – Меня только что осенило. Предсказание судьбы вместе с мадам Кларис. Уверена, она согласится, если я попрошу ее. Она говорила, что я очень чувствительна. Я бы могла ей ассистировать.

– В случае удачи она распилит тебя пополам, – сказал я.

– Не будь идиотом, Ник, – разозлилась Ришель. – Она этим не занимается.

– Странно. А мне показалось, что за деньги она сделает что угодно. Я спрошу у нее в понедельник.

– Ник Контеллис, ты нарываешься!

– Эй вы, кончайте ссориться, – вмешалась Лиз. – До ярмарки только две недели. Сейчас мы должны объединиться.

– Лиз, ты говоришь, как Дриск-Хаскелл, – сказал я. – Лучше будь начеку. Начальственный тон – это заразно.

Она взглянула на меня и вдруг нахмурилась.

– Заразно, говоришь? А как твое самочувствие, Ник? Ты страшно бледен. И под глазами круги. Вспомни, что говорила мадам Кларис.

– А меня беспокоит сыпь, – добавил Том, подойдя ближе. – Я бы испугался, будь у меня на шее такие голубовато-красные пятна.

Они думали, что я исчезну в ту же минуту. И угадали: я помчался в туалет посмотреть на себя в зеркало, но в последний момент оглянулся. Они покатывались со смеху.

Глава IV
ПРЕДСКАЗАНИЯ

В понедельник днем мы предстали перед мадам Кларис, чтобы предпринять первую попытку превращения ее разбомбленного участка в волшебный сад с картинки. Лиз сказала, что это непросто. Я счел задачу невыполнимой, Ришель же боялась обломать ногти.

Пока мы выдергивали сорняки и отпиливали сучья, Ришель, чтобы отдалить ужасный для ее ногтей момент, заговорила с мадам Кларис о павильоне Судьбы на ярмарке.

Идея пришлась мадам Кларис по душе. Еще бы, она сразу сообразила, что сможет заработать и даже заполучить новых клиентов.

Мадам Кларис направилась было обратно в дом, как вдруг резко развернулась и схватила Ришель за руку.

– У меня было видение, милочка. – Ее глаза расширились.

– Про меня? – в волнении взвизгнула Ришель.

Мадам Кларис погрузилась в задумчивость.

– Я вижу: тебя ждет несчастье. Оно связано… с пурпурным цветом и номером три.

Она взглянула на часы:

– Через минуту ко мне придет клиент. Лучше я пойду в дом.

Она улыбнулась и, похлопав Ришель по руке, поспешила прочь.

Ришель застыла на месте, щеки ее побледнели.

– Эй, Ришель, плюнь на нее, – сказал я. – Эта сумасшедшая старуха не знает, что говорит. Помнишь, она сказала, что я заражу кого-то? Но ведь этого не произошло?

– Пока нет. – И она попятилась от меня.

Остаток дня мы, словно рабы, пахали на участке мадам Кларис. И во вторник, и в среду. У меня ныло все тело. Четыре дня мы отдыхали, а в понедельник все началось сначала.

В среду стали заметны первые результаты. Теперь только половина участка выглядела разбомбленной. Остальная часть была похожа на выжженную пустыню.

Но мадам Кларис восторгалась, хлопая в ладоши:

– Как чудесно, когда мечты становятся явью!

Я видел, как все кивают и улыбаются, и вдруг понял, что и сам киваю и улыбаюсь. Мы становились похожи на мадам Кларис. Слегка фальшивую и слегка чокнутую, но полную заразительной энергии.

Казалось, она получает удовольствие от предсказаний. Впрочем, делала она это с умом: чаще всего пророчила то, что может случиться с каждым.

Во вторник она предсказала Лиз, что ее ждет большая удача, связанная с чем-то древним. Само собой, гадалка не уточнила, когда это произойдет. Может, когда Лиз стукнет сто восемь лет, она выиграет в какой-нибудь лотерее. Вот и сбудется предсказание мадам Кларис. Я же говорю: эта леди не дура.

В следующий понедельник мадам Кларис примчалась во дворик сообщить Тому, что его ждет неожиданное путешествие.

Том так опешил, что не знал, что и сказать.

– Какое? – только спросил он.

– Не знаю. Видение было нечетким. Знаю только, что путешествие будет коротким и совершенно неожиданным.

Услышав звонок очередного клиента, предсказательница заторопилась назад в дом. Нам было любопытно, кого она заманила в ловушку на этот раз. В маленькую комнату, где она гадала, нужно было идти мимо стеклянной двери, выходящей во дворик за домом.

– Смотрите! Не может быть! – взвизгнула Ришель.

Через стеклянные двери мы увидели мадам Кларис, которая вела маленькую старушку в пурпурном кардигане.

– Сначала она говорит, что пурпур принесет мне несчастье, а потом приводит в дом, где я нахожусь, людей в пурпурных одеждах, – захныкала Ришель.

– О Боже, Ришель, похоже, что у тебя уже случилось несчастье, – вздохнул Том, округлив черные как смоль глаза.

– Оставь ее в покое, Том! – приказала Лиз.

Зажав рот рукой, Ришель отпрянула от дома.

– Не дури, Ришель. Дай мне руку, если хочешь, – сказала Санни. Но Ришель не реагировала. Она пошла вглубь сада и села, съежившись, на камень. Ничто не могло заставить ее вернуться.

– Я сдаюсь! – врзмущенно фыркнула Санни, продолжая прерванную работу. – Ну и пусть остается там, пока бабка не уйдет.

И она принялась сердито выдергивать заросли вьюнка.

Прошло двадцать минут: старуха все не уходила, а Ришель не подавала признаков жизни.

Вдруг в сад через стеклянные двери явилась мадам Кларис собственной персоной и поманила нас к себе:

– Идите-ка сюда. Нужна ваша помощь.