Текст книги "Свой собственный рай"

Автор книги: Эми Фрейзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Если у Нисы и были некоторые опасения, что Хэнк в следующую встречу будет находиться во власти своих чувств и с ним будет трудно найти общий язык, то они рассеялись в первую же минуту их пребывания на ранчо. Гостей встретил все тот же ковбой с непроницаемым взором темных глаз. Он гостеприимно принял семью Хэдвеев и Нису.

Ниса была удивлена и испытывала небольшое разочарование.

В то утро Хэнк привлек к работе Ребу, Вилли и Такера. Таким образом, на каждого ребенка пришлось по одному взрослому. Собрав всех за столом в большой кухне, чтобы обсудить детали предстоящей работы, он подключил детей к принятию решений. А потом Реба досыта накормила всех свежими фруктами, сладкими булочками и молоком.

Поднявшись из-за стола, Хэнк протянул руку и легонько ущипнул Ребекку за подбородок.

– Ты хорошо себя чувствуешь, малышка? – ласково спросил он.

– С какой стати ей чувствовать себя плохо? – насторожился Мартин.

– Я вижу тени вокруг этих больших и красивых глаз, – Хэнк подмигнул девочке. Она улыбнулась ему в ответ, и на ее щеке появилась ямочка.

– Ее ночью мучают кошмары, – отрезал Мартин.

– Тогда не позволяй мисс Нисе слишком эксплуатировать тебя сегодня, хорошо? – сказал он Ребекке.

Тут Вилли отвлек Мартина каким-то вопросом, и инцидент был исчерпан. Из долговязого подростка и маленького, щуплого старичка вышла отличная команда. Мартин вряд ли бы смог злиться в обществе малость сварливого, но забавного старшего работника, обладающего поразительным чувством юмора. Мартин метнул на Хэнка последний негодующий взгляд и удалился вместе с Вилли.

– Ну а как ты, Карли? – спросил Хэнк. – Готова к стрижке овец?

Ниса взяла за руку Ребекку. Тепло маленькой ручки и доверие в детских глазах пробуждали в ней материнские чувства. Пока они шагали через сенной двор, Ниса испытывала удивительное чувство покоя и умиротворения. Если бы «Сосны» так же целительно подействовали и на детей!

Перешагнув порог сарая, она столкнулась с Хэнком. Насмешливо блеснув глазами, он взял Нису под локоток и помог войти внутрь.

– Ну вот, Карли, – продолжал он, – я же говорил тебе, что на ранчо то и дело происходят всякие интересные неожиданности. – Он приподнял шляпу в знак приветствия. – Чем могу быть полезен, мисс Ниса?

– Мы ищем кошачий корм. Вы сказали, что он в сарае.

– Так оно и есть. – Хэнк кивнул в сторону стенного шкафа, из которого он только что извлек ножницы для стрижки овец. Коробка с сухим кормом стояла на средней полке.

Ниса потянулась за ней. Чтобы достать корм, ей пришлось встать вплотную к Хэнку. Стараясь не встречаться с ним глазами и торопливо подавив нахлынувшую сладостную волну, она схватила коробку и быстро передала Ребекке.

– А где котята? – спросила она.

– Ты встряхни коробку, – усмехнулся Хэнк, – и они сами тебя найдут.

– Я хочу остаться и посмотреть. – Оживление заиграло на лице Карли, сменив обычное затравленное выражение.

– И я хочу посмотреть на Карлиных овечек, – попросила Ребекка.

– Тогда нам остается только одно, – сказал Хэнк, поймав взгляд Нисы. – Объединиться на время в одну команду.

– Да! – в один голос радостно воскликнули девочки.

– А что скажет мисс Ниса? – широко улыбаясь, повернулся к ней Хэнк.

– Конечно, раз девочки не против.

Ребекка потрясла коробкой. И тут же откуда-то появились рыжая кошка и ее котята. Обе девочки тихонько взвизгнули от восторга.

Хэнк достал из шкафа газету и расстелил на полу.

– Насыпайте так, чтобы всем досталось. Когда закончат есть, можете их погладить. – Он метнул быстрый взгляд на Нису. – Ничто так не заряжает с утра бодростью, как хорошая порция ласки.

Она почувствовала, как жар заливает шею и лицо.

Хэнк наблюдал за девочками и сам, кажется, радовался больше их. Он видел, как порозовело лицо Нисы, ее смущение было ему приятно, поскольку оно ясно говорило, что знаки внимания с его стороны не оставляют ее равнодушной.

Но в присутствии детей он не собирался выходить с Нисой за рамки профессиональных отношений. Не хотел подвергать угрозе проект «Дети и животные», к которому сам уже успел по-настоящему привязаться. Хэнк любил принимать вызовы, которые бросала ему жизнь. И свалившаяся как снег на голову семья Хэдвей бросала ему очередной вызов.

В этот момент мимо сарая с лопатами на плечах прошли Вилли и Мартин.

– Самая отменная работа на ранчо, скажу я тебе, – говорил Вилли парню. – Когда чистишь стойла, любая, самая поганая мысль испаряется из тебя еще до обеда.

Едва ли эти слова убедили Мартина, однако в его взгляде уже не было того высокомерия, с каким он глядел на Хэнка. И Вилли, конечно, был прав. Физическая работа всегда была мощным средством от душевных неприятностей. Только бы старик не начал отпускать свои излюбленные сомнительные шуточки.

– Я обожаю этих кошечек! – воскликнула Ребекка. Она сидела на утоптанном земляном полу сарая, а на коленях у нее возились три котенка. Похоже, эти малыши тоже больше нуждались в ласке, чем в еде.

Поглядев на Нису, Хэнк увидел в обращенном на девочку взоре неутоленную жажду материнства. Если его догадка верна, она хочет того же, что и он, – обзавестись семьей.

– А мне нравится их мама, – тихо промолвила Карли. – Мамы всегда самые лучшие.

Ниса крепко зажмурилась, сдерживая подступившие к глазам слезы. Нежная голубизна ее глаз затуманилась и потемнела. В них отразилась боль. Что это означает? – мучался догадками Хэнк. Просто эмоциональный отклик или какие-то горькие воспоминания терзают ее?

– А эта мама вдвойне замечательная, – сказал он, наклоняясь, чтобы погладить рыжую кошку. – Не только следит, чтобы дети были сыты и ухожены, но еще и охраняет сарай от мышей.

– Женщина, совмещающая дом и карьеру, – улыбнулась Ниса.

– Точно! – Господи, до чего же ему нравилось, когда она улыбалась! – Ну что, девочки, вы готовы отправиться в поход на птицефабрику?

– А потом еще можно будет посмотреть на котят? – спросила Ребекка.

– Золотко, да теперь они сами от тебя не отстанут. – Страхи и сомнения, то и дело бороздившие лица этих детей, буквально разрывали сердце Хэнка.

– А там есть маленькие цыплятки?

– Пока еще нет.

– Как это?

– А вот пойдем, и увидишь.

По одинаково хрупкому телосложению Нису и Ребекку можно было принять за мать и дочь. Интересно, а как выглядела бы их с Нисой дочь?

Ведя маленькую компанию к курятнику, он с улыбкой наблюдал, как Карли пританцовывает вокруг него, горя нетерпеливым предвкушением. Когда ему самому было семь лет, весь его мир вращался вокруг семьи, животных, земли и уймы простора и свежего воздуха. В последние годы все, кроме первого, он имел в избытке. Настала наконец пора обзавестись и семьей.

И то, что глаза его всякий раз с удовольствием останавливались на мисс Нисе Литл, ничуть не расходилось с этими планами. Не расходилось ни капельки.

– Это похоже на сбор яиц на Пасху, – обратился Хэнк к девочкам, войдя в курятник. – Только эти яйца не шоколадные, а самые настоящие. Они теплые, их надо брать аккуратно, чтобы не разбить. – Порывшись, он выудил один экземпляр и поднял повыше.

Наградой ему была лукавая улыбка Нисы.

– Точь-в-точь как я достаю из холодильника. Только намного интереснее.

Довольно хмыкнув, он поднял на руки Ребекку, которая немедленно выхватила у него яйцо.

– А почему та курица заперта в клетке одна? – захотела знать Карли.

– Это наседка, она насиживает яйца, из которых потом вылупятся цыплята.

– Я хочу посмотреть! – завертелась у него на руках Ребекка.

На лице Карли отразилось беспокойство.

– Мисс Ниса, а когда вылупятся цыплята, мы еще здесь будем?

– Обязательно! – Обогрев Карли успокаивающим взглядом, Ниса потянулась за висевшей на стропилах корзинкой.

Хэнк внезапно понял, что эти ребятишки, должно быть, считали постоянные перемены в своей жизни чем-то неизбежным – ведь их судьба целиком зависела от решений других людей. Хотя эти пятеро и не были ему родней, в нем уже заговорил инстинкт покровителя и защитника.

Ниса помогала девочкам собирать яйца. Зрелище было необычное. Хэнк не привык быть окруженным женщинами. Его окружали Вилли, Такер и Реба, на которую он давно смотрел как на парня своей команды.

– А сколько сладких булочек выйдет из этого? – Карли подняла наполненную яйцами корзинку.

– Достаточно для того, чтобы у тебя разболелся живот. – Хэнк был рад видеть, как у Карли пробуждается интерес к жизни.

– Как вы думаете, мисс Реба может научить нас печь такие булочки?

– Давайте отнесем ей корзинку и спросим.

– И Хэнк будет учиться?

На лице Хэнка была написана искренняя готовность.

– Нет, – ответила Ниса. – Я думаю, к следующему вторнику мы уже будем хорошо ориентироваться на ранчо, так что Хэнк, Вилли и Такер смогут вернуться к своим повседневным обязанностям.

– Ну, не знаю… – с ленивой улыбочкой возразил Хэнк. – Сладкие булочки мисс Ребы уже давно волнуют мое воображение.

Ребекка рассмеялась и, взявшись одной рукой за ручку корзинки, другой потянула за собой Хэнка. Из всех детей она легче других привыкала к жизни в «Соснах».

Ниса не раз думала над усыновлением Хэдвеев. Однако знала, что ее финансовое положение не позволит взять на воспитание всех пятерых.

Клэр же никак не могла взять в толк, почему Ниса не перестанет травить себе душу и не изберет другой вид деятельности – подальше от детей. Но у Клэр был добрый и любящий Роберт. Ей не довелось испытать чувство собственной неполноценности оттого, что ее муж не смог простить ей ее бесплодия. Ее никогда не бросали оттого, что она биологически ущербна. А с Нисой случилось именно это. И, не обретя счастья в браке, она полностью посвятила себя невостребованным детям. Даже если она и решится уехать из наполненного детворой Холи-Маунта, все равно никогда не оставит Хэдвеев.

Двое взрослых с двумя девочками шагали мимо паддока, где Такер обучал Томаса обращению с мулом Джизмо. Подходя к дому, Ниса услышала чарующие звуки: два голоса, женский и детский, сливаясь в гармонии, выводили мотив народной песенки. Увидев сестренок и Хэдвеев, Нелл резко оборвала пение.

– Это было чудесно, – воскликнула Ниса. – Я не знала, что ты так хорошо поешь, Нелл.

– У нее красивый голос, – подтвердила Реба. – Работать с ней – одно удовольствие.

– А мы принесли яйца! – объявила Ребекка.

– Мы бы хотели научиться печь сладкие булочки, – вторила Карли.

– А я готов облизывать ложки. – Хэнк подмигнул Нисе.

Бог мой, да этот человек мог бы завоевать сердце любой женщины!

– Мы можем начать хоть сейчас! – ответила Реба с улыбкой.

– Давайте! – в один голос воскликнули девочки.

– А как же огород?

– Я хочу остаться в огороде, – передумала Нелл.

– А овцы? – спросил Хэнк.

– Не знаешь, что и выбрать, – приуныла Карли.

Хэнк ласково потрепал ее по голове.

– Тогда вам придется приезжать снова и снова, пока все не испробуете.

Три девочки обменялись полными надежды взглядами.

Хэнк помахал ножницами.

– Тогда – на стрижку!

– На стрижку!

Стрижка овец прошла успешно. Хэдвеи устали и проголодались, но при этом все они, даже Мартин, чувствовали явное удовлетворение, когда вся команда ранчо, кроме Ребы, собралась во дворе у водопроводного крана. Настал полуденный перерыв.

Ниса радовалась, наблюдая, как замечательно обращался с детьми Хэнк. Он делал это так же ловко, как управлялся со всеми работами на ранчо. И еще – ее подкупала та искренняя симпатия, которой он окрашивал каждое слово и каждый взгляд, обращенные к ней.

– Я вот подумываю повесить качели в дверях сарая, – обронил Хэнк, отворачивая кран. – А вы, ребята, могли бы помочь мне в этом.

Дети обменялись загоревшимися взглядами. Все, кроме Мартина.

– А они не будут загораживать проход? – спросила Нелл.

– Не-ет, – отозвался Хэнк, плеща себе в лицо водой. – Когда мы с братьями были маленькими, у нас были такие качели. – Он весело улыбнулся девочке. – Вдобавок взрослые, посиживая в кресле на веранде, могут приглядывать за детьми.

И в этом был весь Хэнк. Он давал детям сладостную и столь необходимую свободу, но никогда не забывал, что взрослые за них в ответе. Из него действительно когда-нибудь получится прекрасный отец. Как жаль, что не ей суждено быть его женой…

– Ну ладно, давайте пересчитаемся, – скомандовал он, покуда дети плескались, возились и шумели. – Поднимите-ка головы!

– А где Ребекка? – спросила Ниса. – Она только что была возле меня.

Все оглянулись, но Ребекки нигде не было видно.

– Наверно, побежала к Ребе, посмотреть, готов ли обед, – предположил Вилли. – Пойду проверю.

– Только смотри, пока проверяешь, не съешь банановый пудинг, – подмигнув детям, крикнул Хэнк, раздавая полотенца.

Его беззаботный тон не обманул Нису. Во взгляде, которым он незаметно окинул двор, сквозило беспокойство.

Очень скоро из парадной двери высунулась голова Вилли.

– Реба пошла проверить, не собирает ли она цветы в саду. Я побегу на пастбище – может, она с овцами.

– Ребекка!!! – не своим голосом закричал Мартин, озираясь по сторонам.

Хэнк твердо положил руку ему на плечо.

– Далеко она не могла уйти.

С перекошенным от ярости лицом Мартин резко вывернулся из-под его руки.

– Проклятие! Это вы во всем виноваты!

– Думай, что говоришь, сынок. – Хэнк произнес это спокойно, но уверенно.

– Я вам не сынок! – презрительно сощурившись, с ненавистью воскликнул Мартин.

– Пожалуй, нет. Но все равно придержи язык. – Хэнк повернулся к Карли. – Голубка, слетай в курятник – может, она решила набрать еще яиц.

– Хорошо. – Девочка сорвалась было с места, но Мартин удержал ее.

– Стой здесь, Карли! – выпалил он и вызывающе уставился на Хэнка. – Не смейте ее посылать! Хотите, чтобы она тоже пропала?

– Ребекка никуда не пропала, – убежденно возразила Ниса. – Нас тут много, и мы не дадим ей потеряться.

– Мисс Ниса, давайте я схожу в курятник вместе с Карли, – предложила Нелл.

– Не она главная в нашей семье, Нелл. За вас отвечаю я! – Казалось, гнев Мартина нарастал с каждой минутой.

Такер взял за руку Томаса.

– Пошли поглядим на дороге – может, она решила погулять там.

– Не ходи с ним, Томас! – взвизгнул Мартин.

– Довольно, Мартин. – Ниса шагнула к подростку. – Чем дольше мы будем спорить…

– Замолчите!!!

– Нет, это ты сбавь обороты, – встал рядом с Нисой Хэнк. Он явно старался тщательно взвешивать каждое слово: – Возьми себя в руки, Мартин. Сейчас разговор не о тебе, а о Ребекке. Мы отправляемся на поиски. Ты можешь быть вместе со всеми, а можешь упиваться жалостью к себе. Но прежде, чем сядем обедать, ты извинишься перед мисс Нисой.

– Все в порядке, Хэнк. – Второе место после беспокойства о малышке, в мыслях Нисы занимало эмоциональное состояние Мартина.

– Нет, не все, Ниса. – Хэнк холодно посмотрел на Мартина. – Если у ребенка нет родителей, то это еще не означает, что у него нет головы.

Круто развернувшись, Мартин бросился к сенному сараю.

Нелл и Карли, держась за руки, побежали в сторону курятника, а Такер с Томасом устремились к дороге.

– Теперь мы упустили и второго ребенка, – прошептала Ниса.

– Мы никого не упустили.

– Сейчас с Мартином ты перегнул палку.

– Я смотрю на это иначе. У парня отказали тормоза. Надо дать ему это понять и научить отвечать за свои поступки.

– Я вовсе не обиделась.

– А зря. Разве ты не хочешь показать им, что уважение должно быть обоюдным? Научить ответственности?

– Я стараюсь сделать их жизнь более осмысленной и разнообразной. – Она повернулась, чтобы бежать вслед за другими. – Мне надо искать Ребекку.

Хэнк остановил ее, удержав за запястье.

– Ребекку ищут восемь человек. И они ее найдут. А мы должны определиться с правилами игры.

– Все, по-моему, и так ясно. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Ты – организационный спонсор. Ты предоставляешь свой участок и животных. А я обеспечиваю личное руководство.

– Так мне не позволено наставлять их и служить личным примером?

– Ты им не отец.

– Но и ты не мать.

– Мартин был встревожен и возбужден. Его требовалось успокоить, вернуть ему уверенность, а не отчитывать.

– Он должен научиться владеть своими чувствами. – Хэнк осторожно провел кончиками пальцев по ее щеке. – Это подростковый максимализм, Ниса. Я отнесся к мальчику не лучше и не хуже, чем отнесся бы к собственному сыну. Что тебя так напугало?

– А то, что он – не твой сын, и эта ссора лишь увеличит пропасть между вами. А Хэдвеи и без того слишком часто чувствуют себя отверженными.

– Ты убедишься, что я справедливый человек. – Он разжал руку на ее запястье, но пальцы скользнули вниз, переплелись с ее пальцами. – Испытай меня. Дай мне возможность сблизиться с ними, дай им почувствовать меня своим.

– Чтобы потом, когда настанет пора расставаться, это разбило им сердца?

– В жизни бывает все. Я не могу давать пустых обещаний, Ниса.

– Тогда не бери на себя роль отца. Животных будет вполне достаточно.

Челюсти Хэнка судорожно сжались, желваки заходили на щеках, а взгляд из оживленного сделался скучным и непроницаемым. Он повернулся и зашагал к сараю.

Ниса бросилась следом. Неужели Мартин, а потом и она сама провалили проект? Она никогда не простит себе, если из-за нее Хэдвеи лишатся чудесной возможности бывать на ранчо. Но как она может допустить, чтобы Хэнк стал для них чем-то большим, чем просто спонсор? Он сам признал, что созрел для того, чтобы обзавестись собственной семьей. Собственными детьми. И что тогда будет с Хэдвеями?

Она увидела, как Хэнк остановился в дверях сарая. Обернувшись к ней, поманил одной рукой, а палец другой поднес к губам. Тревога уступила место любопытству.

Глаза ее не сразу привыкли к полумраку сарая. А когда привыкли, она увидела Мартина, который, прислонясь к перегородке стойла, пристально смотрел в глубину помещения.

Проследив за его взглядом, Ниса разглядела спящую на сене Ребекку. Рыжая кошка и ее котята, словно защищая девочку, свернулись клубочками вокруг нее.

– Я никогда не видел, чтобы он спала так спокойно, – печально прошептал Мартин.

– Выходит, никчемные животные все же могут принести какую-то пользу, – ровным голосом заметил Хэнк.

Мартин ничего не ответил, но по тому, как он поспешно смахнул что-то с глаз, Ниса поняла: он не остался равнодушным.

– Я побуду с ней, пока вы обедаете, – вызвалась она. – Если только ты не думаешь, что ей будет лучше с тобой.

– Нет… она вам доверяет. – Мальчик бросил быстрый взгляд на Хэнка, потом снова перевел на Нису. – Мне жаль, что я на вас тогда…

Это было просьбой об извинении.

Ниса взглянула на Хэнка, чтобы понять, согласен ли он удовлетвориться этим, но Хэнк не смотрел на нее.

– Пойду скажу остальным, что все в порядке, – бросил он, поворачиваясь.

– Я очень испугался, – признался Мартин, как только Хэнк вышел.

– Я знаю.

– У вас есть братья или сестры?

– Нет.

– Тогда вам не понять. Для меня нет ничего дороже, чем они.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Вечером Хэнк обнаружил у себя папку с бумагами из агентства, которые Ниса забыла у него на ранчо. Он забрался в свой грузовичок и покатил в Холи-Маунт. Ведь он не увидит ее до вторника, а им надо утрясти некоторые разногласия, назревшие днем.

Невозможно было отрицать физическое влечение, которое Хэнк испытывал к Нисе. Когда она находилась поблизости, он чувствовал в воздухе между ними электрический разряд. И боль, когда ее рядом не было. Воспоминания о ее нежной, хрупкой красоте не давали ему уснуть, а по утрам он чувствовал себя неудовлетворенным, словно что-то важное осталось невыполненным.

Не мог он отрицать, что его тянуло к ней и эмоционально. Хэнк восхищался и ею самой, и ее работой. И что самое главное – он чувствовал к ней доверие.

Но было в ее поведении и то, что Хэнк никак не мог понять. Взять, к примеру, ее отношения с Хэдвеями. С одной стороны, она ждала от него помощи, но в то же время вроде бы и нет. С одной стороны, хотела приобщить детей к непростой жизни на ранчо, с другой – стремилась оградить их от малейшего вмешательства с его стороны. Хотела, чтобы он служил им жизненным примером, но не позволяла поступать так, как поступал бы отец.

Однако наибольшее беспокойство вызывало у Хэнка не столько сказанное или сделанное Нисой, сколько то, что она не сказала и не сделала. В то время как он распространялся о своих чувствах, Ниса лишь слушала. Она почти не рассказывала ему о себе, о своих личных пристрастиях, желаниях, надеждах. А еще меньше – о планах на будущее. Лишь выражение боли, появлявшееся время от времени в ее глазах, было единственным намеком, что не все в ее жизни легко и гладко.

Хэнк был человеком гордым и не любил вмешиваться не в свое дело. Но прежде чем начинать какие-либо романтические отношения, ему хотелось положить конец всем недоразумениям и разобраться, что происходит между ним и Нисой Литл.

Он остановился у ее дома и, сунув бумаги под мышку, вышел из машины.

Когда она показалась в дверном проеме и Хэнк увидел ее – босую, в просторной футболке, в коротко обрезанных шортах, обнажающих стройные ноги, с по-детски беззащитным выражением лица и растрепанными волосами, – у него перехватило дыхание. Да еще этот блестящий красный леденец в ее руке.

– Не думал, что вы любите такие леденцы, – пробормотал он вместо приветствия.

– Хотите такой же? – смущенно улыбнулась она.

– Разумеется! – выпалил он, хотя терпеть не мог леденцов. – Вы забыли это на ранчо, – прибавил он, протягивая ей документы.

– А я как раз собиралась заняться бумагами, – сказала Ниса, распахивая перед ним дверь.

– Может, нам лучше обсудить сегодняшний день? – предложил Хэнк.

Ему захотелось поцелуями разгладить маленькие морщинки, которые появились у нее на лбу после его слов.

– Мартин… – вздохнула Ниса.

– Не только.

Она повернулась и повела его в огромную, с высоченным – как в соборе – потолком, гостиную, отделанную в белых тонах. Комната выглядела очень впечатляюще, хоть и отдавала больничной чистотой.

При своем росте в шесть футов три дюйма Хэнк почувствовал себя здесь карликом.

– Не хочу показаться бестактным, но по-моему это жилье не слишком вам подходит.

– Согласна. – Ниса прошла к встроенному шкафу, где размещался бар. – Эта гостиная предназначалась для вечеринок сотрудников большой корпорации. – Хотите пить?

– Не откажусь.

Она протянула ему бокал с колой.

– Вы на меня сердитесь?

– Я? Сержусь?

– Похоже, сегодня днем мы разошлись во мнениях по поводу воспитания детей.

– На мой взгляд, главнее всего то, что мы оба хотим одного и того же – благополучия для Хэдвеев.

– Разве? – Она присела на краешек большого белого дивана.

– Думаю, да. Просто у нас разные подходы к воспитанию.

– Но мы им не родители.

– Не надо понимать так буквально. – Он сел в кресло напротив. Теперь их разделял стеклянный кофейный столик непомерных размеров, заваленный бумагами. Рядом лежал знакомый ноутбук. – Просто наше поведение с ними показывает, как бы мы вели себя, будучи родителями.

– Все это становится более сложным, чем мы с вами могли представить, – произнесла она, нервно потирая руки. – И вполне естественно, что мы оба привносим в дело свой личный опыт – деловой и эмоциональный.

– Да. – Чтобы не спугнуть ее и не заставить переменить тему, Хэнк не стал больше ничего говорить.

– Не возражаете, если мы это обсудим? – нерешительно спросила Ниса.

Хэнк кивнул.

– Я так поняла, что вы были со мной абсолютно откровенны. Вы сказали, что чувствуете готовность обзавестись семьей и собственными детьми. Это побуждает меня спросить, что в этом случае будет с Хэдвеями.

– Погодите. С чего вы взяли, что одно мешает другому?

– Вы не знаете, как ваша жена может отнестись к программе «Дети и животные».

Он широко улыбнулся ей и покачал головой.

– Вижу, вы невысокого мнения о моей способности выбрать себе жену. – Ах, если бы она проявила больше наблюдательности и внимания к тем знакам внимания, что он ей посылал!

Ниса покраснела, но выдержала его взгляд.

– Если бы вы знали, сколько я билась за то, чтобы пристроить этих детей хотя бы временно. Хотя бы не на полную неделю. Мне так хочется, чтобы эта программа сработала.

– И мне хочется. Почему вы так убеждены в провале?

Она не сразу отважилась поднять глаза. Ниса знала мнение Хэнка о кровных узах. Оно было почти таким же, как и у Мартина. Молодая женщина не собиралась оскорбить эти чувства или бороться с ними. Но судьба научила ее заглядывать и на обратную сторону медали. Если Хэнк действительно хочет честности, что ж, она будет честной.

– Я говорю о боли, которую испытывает тот, кого отвергли, – медленно произнесла она, не желая приближаться к скользкой теме своей неполноценности. Она не нуждалась в жалости этого человека. И одновременно очень боялась что он ее осудит.

– Вы говорите так, словно испытали это на собственном опыте, – донесся до нее его голос.

– Да, это так. – Она подняла на него взгляд. Посмотрела прямо в его глаза. – Мой муж оставил меня год назад.

– А от меня ушла невеста.

Ошеломленная его откровенностью, Ниса не знала, как реагировать на это признание.

– Я сказала вам это вовсе не для того, чтобы услышать: «Бедная Ниса!»

Он улыбнулся.

– За кого вы боитесь, Ниса? – он подался вперед в своем кресле. – За Хэдвеев или за себя?

– Я вовсе не боюсь. – Она посмотрела на него упорным взглядом, пытаясь сообразить, как все ему объяснить, не говоря самого главного. – Просто я хорошо понимаю, в каком ненадежном положении ощущают себя Хэдвеи. Я знаю, что значит быть покинутой, и я понимаю, как это трудно – начать доверять вновь.

– Я очень хотел бы, чтобы вы мне доверяли. – Она увидела тот взгляд, каким он смотрел на нее во время их первой встречи, на автобусной остановке. Тот, что проникал в самую глубину души.

– Вы о Хэдвеях?

– Да. А также о нас.

– О нас? – Да.

– Вы имеете в виду наше сотрудничество?

– Скорее, наши взаимоотношения. – Он поднялся, обошел вокруг стола и сел рядом с ней. – Похоже, у нас будет двойная повестка дня, Ниса.

– Я не ожидала…

– Я тоже не ожидал, но разве такое невозможно?

Она сидела с ним бок о бок, напряженно и скованно, каждую секунду собираясь встать и уйти. За последний год Ниса похоронила в себе много эмоций, не давая им выхода, не делясь даже с Клэр. Почему же сейчас она испытывает искушение открыться Хэнку Уиттейкеру? Человеку, который никогда не сможет стать для нее Единственным мужчиной.

Она ощутила на руке прикосновение его пальцев и поняла, что дрожит.

– Что-то не так? В чем дело? – Глаза его словно убеждали, что он все поймет.

– Когда Пол ушел от меня, – начала она осторожно, – у меня осталось ощущение, что я не совсем женщина. С тех пор у меня ни с кем не было близких отношений. – Она попыталась улыбнуться. – Видимо, я просто заржавела.

Он нежно провел большим пальцем по ее нижней губе.

– Поверьте мне, женщина, которую я целовал в среду, была женщиной на все сто процентов.

Больше всего на свете хотелось ей в эту минуту дотронуться до него. Убедиться, что он настоящий. Не мечта, не фантазия, порожденная ее острой тоской и голодным желанием. Несмелым движением она положила ладонь ему на грудь и почувствовала его тепло. Ощутила мерные удары его сердца. В нем чувствовалась такая сила и такое непреодолимое притяжение…

– Скажите, что было не так с теми поцелуями в среду? Что испугало вас?

Ниса покачала головой. Она не могла придумать ни одного недостатка.

– А у меня они здорово распалили аппетит.

– Хэнк, но дети!.. – попыталась она воззвать к его здравому смыслу.

– Не вижу здесь никаких детей, – возразил он, целуя ее в кончик носа. – Здесь только ты да я.

Он притянул ее к себе и заключил в объятия. Его губы отыскали ее рот и властно прижались к ее губам. Поцелуй был наполнен страстью и желанием. Если тот поцелуй был похож на вопрос, то этот был обещанием. Он словно утверждал, что назад пути нет.

Перебирая пальцами волосы Хэнка, Ниса все крепче прижималась к нему. Из груди у него вырвался приглушенный звук, и несмотря на предостерегающие сигналы, что посылал ее рассудок, выходило, что этот человек – тот самый, и подходил он ей, как никто другой. Ее тело так точно и правильно отзывалось на малейшее его движение… На каждое прикосновение.

А эти прикосновения делались все настойчивее и смелее. Руки Хэнка скользили по нежным округлостям ее фигуры, дразня и обещая невероятное наслаждение.

– Ты такая мягкая и нежная, – услышала она его хриплый шепот.

А он был таким твердым. Налитые мускулы груди и рук. Она с удовольствием прикасалась к нему, от осязания его тела кружилась голова.

– Хэнк, – выдохнула она, будто давая торжественную клятву. Сейчас, в этот момент, он целиком принадлежал ей.

Хэнк заглянул ей в глаза.

– Знаешь ли ты, что сводишь меня с ума с той самой минуты, как я увидел тебя? Там, на остановке?

– Правда? – Впервые за долгое время она ощутила себя настоящей женщиной.

Хэнк приблизил рот к ее губам и прошептал, тихонько щекоча:

– Да, мэм.

Не в силах выдержать это восхитительное поддразнивание, она охватила ладонями его голову. Притянула к себе. Поцеловала, горячо и порывисто, будто в последний раз.

В ответ он издал тихий стон, и его рука скользнула под ее майку. В следующее мгновение Ниса почувствовала, как твердая ладонь Хэнка ласкает ее живот, талию, спину, потом – грудь.

С Хэнком Ниса каждой клеточкой тела ощущала себя женщиной. Лелеемой. Желанной и охваченной желанием.

Господи, кто-то был прав, когда говорил, что с любимым слышишь звон колокольчиков…

Настойчивый звонок в дверь постепенно вернул обоих к действительности.

– Ниса! – донесся голос Клэр. – Открой! Я знаю, что ты дома. Роберт на занятиях, а я забыла ключи.

Колокольчик зазвонил вновь.

Со стоном разочарования Хэнк разжал объятия.

– Придется открыть. – Смущенно улыбаясь, Ниса поправила смятую одежду.

– Знай, что я схожу по тебе с ума. – Он поймал ее за руку.

Ей потребовались вся сила воли, чтобы сдержаться и не броситься вновь в его объятия.

– А я безумно хочу позволить себе то же самое.

– Но ты ведь не будешь бороться с этим чувством. – То был не вопрос, а почти требование.

– У меня нет сил бороться… – Как ни трудно ей было произнести эти слова, но, признав очевидное, она воспрянула духом.

– Ниса! С тобой все в порядке? – Чувствовалось, что Клэр не на шутку встревожена.

– Надо впустить ее, – вздохнула Ниса, разглаживая майку.

– Пожалуй, я пойду, – сказал Хэнк.

Да, так будет лучше. Ей потребуется время, чтобы осознать новый поворот в их отношениях.

– Крошка моя! – ринулась через порог подруга. – Ты не заболела? Ты вся горишь! – Прошло несколько секунд, прежде чем Клэр заметила Хэнка. – Э-э… я тогда…

– Хэнк Уиттейкер, мэм, – представился тот, протягивая руку.

– Клэр Инглиш, – она пожала его руку.

– До встречи, – сказал Хэнк Нисе.

– До свидания. – Она с нескрываемым сожалением смотрела, как он шагает к своему грузовику.

– А почему ты так долго не открывала? Чем вы занимались? – Клэр шутливо потрясла Нису за плечо.