Текст книги "Ирландская колдунья"

Автор книги: Эми Фетцер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Ну, значит, и ее возьмешь с собой, – разрешил он. – Сегодня ты можешь просить меня о чем угодно.

– Тогда остановите стройку на заповедной земле!

– Кроме этого, – процедил де Клер со снисходительной улыбкой, показывая, что прощает ей и эту дерзость.

– Все равно стоило попытаться, – простодушно призналась Коллин.

У дверей в зал раздались громкие крики, и Реймонд шагнул навстречу запыхавшемуся солдату, вбежавшему со двора.

– Бастион, милорд! Он рухнул! Берг с Элдоном не успели отскочить, их здорово покалечило!

Рыцари уже вскакивали со своих мест, громкими криками призывая оруженосцев. Главный зал опустел за считанные минуты. Коллин обвела взглядом опрокинутые впопыхах скамейки, с удовлетворением отметив, что на тарелках не осталось ни крошки. Она улыбнулась, весьма довольная собой, и пробормотала:

– По крайней мере нам теперь есть где жить, так что Фиона может о нас не беспокоиться.

– Ну да, мы теперь здесь, за крепкими стенами, – сердито отозвалась Изольда. – И с нами ее дочь, а ей запрещено входить в замок. Она даже к воротам подойти не может! И это ты называешь выходом из положения?

– Неужели все так плохо? – ужаснулась Коллин.

– Хуже некуда. А все потому, что ты делаешь не подумав!

Реймонд во весь опор мчался к бастиону. Самсон нес его во главе отряда из двух десятков вооруженных до зубов всадников. Но стоило де Клеру своими глазами увидеть, что творится на стройке, как он соскочил с седла и стал помогать разбирать завал. Под бревнами оказались двое его рыцарей, окровавленных, но живых.

– Кто-нибудь послал за лекарем? – поинтересовался Реймонд, отшвырнув в сторону еще один обломок.

– Он пьян в стельку, милорд.

Реймонд сурово поджал губы. Раненых уложили на одеяла и вынесли из опасной зоны.

– Поставьте подпорки где сможете! И больше не приближайтесь к этой стене без моего приказа! – У де Клера не укладывалось в голове, почему эта чертова стена не пожелала стоять на месте. Ведь на таких прочных скалах не могло случиться просадки грунта!

– У нас есть целительница, милорд.

Реймонд поднял голову и встретился взглядом с Дуганом.

– Уж не твоя ли жена занимается здесь врачеванием, парень? – спросил он, охваченный тревожным предчувствием.

– Нет, что вы, милорд! – Дуган неистово затряс головой, и Реймонд больше не сомневался, что речь идет о Фионе. – Она лучшая в своем деле. Говорят, она и вас когда-то вылечила!

Дуган подошел поближе. Реймонд не сразу справился с волнением, охватившим его при столь неожиданном упоминании об их первой встрече с Фионой. Тем временем чародейка сама появилась на лесной опушке с объемистой кожаной сумкой, прижатой к груди. Посмотрела на остатки стены и оглянулась на Реймонда.

Как всегда, де Клер не смог остаться равнодушным. Ему ужасно хотелось думать, что Фиона спешит к нему, а не к раненым солдатам. Пришлось снова напомнить себе, с кем он имеет дело, и взять себя в руки.

– Что так быстро, милая? Сидела здесь и ждала, когда стена рухнет? Или сама ее обрушила?

– Ты всегда обвиняешь в своих неудачах всех вокруг – или только меня? – небрежно кинула Фиона через плечо, направляясь к раненым.

– Я всегда стараюсь установить причину.

– Я тебя предупреждала.

– Значит, ты все-таки приложила к этому руку? – взревел он.

Ну как прикажете объяснять этому тупоголовому ослу, что Фиона на расстоянии способна уловить его чувства и что его собственное отчаяние привело ее на место трагедии так быстро?

– Ничего подобного, англичанин! Но ты еще успеешь меня облаять, когда я освобожусь!

– Ни шагу дальше, Фиона!

Он встал у нее на пути, и чародейка подняла на Реймонда вопросительный взгляд.

– Ты готов обречь их на страдания, лишь бы не принимать помощь от меня?

– Я сам позабочусь об их жизнях!

– Их шансы выжить убывают с каждой секундой! Или у тебя есть кто-то еще, искусный в лечении таких ран?

Не было. Реймонд готов был поспорить на что угодно, что она отлично об этом знает.

– Может, стоит спросить их самих? – предложила Фиона.

– Вы уж простите меня, милорд, – простонал Элдон, держась за бок и не спуская отчаянного взгляда с чародейки за спиной у Реймонда, – но явись сюда хоть сам дьявол – я бы и от его помощи не отказался! Лишь бы избавиться от этой жуткой боли!

– А ты? – обратился Реймонд к Бергу, готовому вот-вот потерять сознание от потери крови.

Берг едва успел кивнуть в ответ, как Фиона уже была возле раненых со своей сумкой. Быстрыми, уверенными движениями она обследовала увечья. Велела принести кипятку, растерла в ступке какие-то травы и подала было этот настой Элдону, но Реймонд перехватил ее руку:

– Не смей!

– Сию же минуту отпусти меня, де Клер! – вполголоса процедила она, обжигая его яростным взором.

– Никаких зелий! – Он и не подумал разжать пальцы. Это пришлось сделать Фионе. Она отстранила его руку и кивнула на Элдона:

– По-твоему, если он не заснет и станет кричать от боли, когда я начну вправлять ему кости, будет лучше? У него сломаны ребра!

– Милорд, пожалуйста…

Оба в нерешительности посмотрели на распростертых перед ними беспомощных людей.

– Умоляю вас, милорд, позвольте ей делать так, как она хочет! Да спросите хотя бы у вилланов! Они все ей верят! – Элдон из последних сил подавил рвущийся наружу стон и просипел сквозь стиснутые зубы: – Пожалуйста!

Реймонд все еще пребывал в нерешительности, когда Фиона вновь поднесла Элдону свое зелье.

– Фиона!

– Это не твое тело корчится от боли, де Клер, и не твоей жизни угрожает опасность! – И она прошептала на ухо молодому воину: – Все будет хорошо, Элдон! Я не дам тебе умереть!

Затем она напоила сонным зельем Берга. При необходимости Фиона могла бы прибегнуть к чарам, чтобы погрузить человека в сон. Собственно говоря, когда-то она так и сделала. Де Клер так метался от боли, что не позволял ей заниматься раной. Но демонстрировать свой дар перед тупицей, который все равно не поверит своим глазам, она считала ниже своего достоинства.

– Я не стала бы делать этого, если бы не было нужды, – промолвила чародейка вслух, будто желая объяснить свои поступки.

По ее приказу Дугам отправился искать прочное полотно и полки, из которых можно было бы сложить лубки. Тем временем пострадавшие как по команде закрыли глаза, и Реймонд в панике ринулся проверять, бьется ли у них сердце.

– По-твоему, я их отравила? – язвительно поинтересовалась Фиона, промывая Бергу глубокую рану на голове.

– Я думал… это из-за твоего зелья!

– Мне понятно твое беспокойство. Действительно, в руках невежды оно запросто может оказаться смертельным. – Она проверила зрачки у Элдона – Но я давно вышла из учениц. – Чародейка коротко глянула на де Клера и добавила: – И мое зелье всего лишь погрузит их в сон на то время, пока я буду вправлять переломы.

– Я видел, как их вправляют и без всякой отравы!

– Ну да, и радовался, когда люди корчились и визжали от боли! Но в этом случае, – она указала на Элдона, – пока я буду вправлять ему бедро, он должен оставаться совершенно неподвижным. Даже малейшее движение приведет к тому, что острый конец вонзится либо в легкое, либо в сердце.

– Ты так уверена?

– Не веришь – вскрой ему грудную клетку и убедись сам. А теперь отойди и прикажи остальным дать мне место! – И Фиона сурово обвела взглядом собравшуюся вокруг них толпу.

По приказу Реймонда солдаты нехотя отошли шагов на десять. Подоспел Дуган с ветками и кусками полотна. Фиона разорвала на груди у Элдона рубашку, и Реймонду стало страшно при виде жуткой раны, уже заплывавшей зловещей синевой. Как эта шарлатанка могла угадать все так точно с первой же минуты?

– Ты не мог бы немного его приподнять? Только осторожно! – попросила она.

Реймонд кивнул и обхватил Элдона за плечи. Фиона ловко наложила тугую повязку на сломанные ребра, и по ее знаку де Клер опустил беднягу на место. Он сел на корточки в сторонке и внимательно следил за тем, как споро Фиона обрабатывает остальные раны и вправляет переломы у Берга. Пожалуй, ее мастерству мог бы позавидовать любой опытный костоправ. Но вот все было сделано, и чародейка на миг опустила голову и зажмурилась, стараясь справиться с усталостью.

Де Клер ничего не мог с собой поделать – он пожирал ее глазами, мечтая о том, чему никогда не суждено было случиться. Фиона встряхнулась и стала собирать свои вещи, аккуратно укладывая их обратно в сумку. Внимание де Клера привлекла надпись на одном из ее загадочных пузырьков. Кажется, что-то подобное попадалось ему в руки, когда он разбирал вещи матери после ее смерти. Осененный неприятной догадкой, Реймонд выхватил из рук Фионы пузырек.

– Де Клер! – возмущенно воскликнула она.

– Что здесь?

– Экстракт белладонны.

– И ты напоила их этим? – Его глаза потемнели от гнева, из серых сделавшись почти черными.

– Да. – Она отняла свой пузырек, спрятала его в сумку и подобрала с земли теплую накидку.

– Значит, ты их убила!

– Они всего лишь спят! – намеренно не обращая внимания на дрожавшего от ярости де Клера, Фиона отряхнула накидку и обратилась к Дугану: – Когда понесете их в замок, будьте крайне осторожны. Лучше всего сделать твердые ровные носилки. И пусть несколько дней лежат неподвижно. Когда они очнутся, боль снова вернется.

Ирландец молча кивал, не желая на людях нарушать запрет на разговоры с опальной чародейкой. Фиона двинулась было обратно в лес, но Реймонд поймал ее за локоть.

– Ты не уйдешь!

– Да что ты все время цепляешься? – Она попыталась вырвать руку.

– Пока эти люди не очнутся, ты будешь в ответе за их жизнь!

При виде того, как этот болван демонстративно положил руку на меч, Фиона окончательно утратила терпение.

– Они очнутся, де Клер! И нечего валить с больной головы на здоровую! Это не я построила стену, переломавшую им кости! Ее построил ты!

Реймонд машинально выпустил Фиону, сжал в кулак горевшую как от огня руку и ошалело уставился на чародейку. Боль моментально прошла, и на ладони не было следов ожога, но он отлично запомнил это жуткое ощущение! Тогда Фиона шагнула ему навстречу, сама взяла его за руку, и по ладони разлился странный холод. Но сейчас де Клеру было не до этого: его целиком захватил загадочный взгляд бледно-голубых глаз.

– Ты не пожелал внимать предупреждениям – и вот результат. – Чародейка говорила еле слышно, только для него одного. – Пойми, эта стена рухнула потому, что ты возвел ее на заповедной земле.

– Земля есть земля, Фиона, и…

– Да ты посмотри вокруг! – Она отпустила его руку. – Разве ты сам ничего не замечаешь?

Реймонд послушно оглянулся. Вверх по склону холма тянулась узкая россыпь обкатанных временем светлых камней. При наличии воображения можно было представить, что это остатки ограждения какой-то древней дороги ниоткуда никуда. Впрочем, куда-то она все же вела: судя по тому, что на самой вершине, на опушке леса, виднелись еще более массивные белые валуны. Они стояли вертикально и образовывали нечто вроде круга. Трава и деревья радовали глаз свежей сочной зеленью на протяжении всей этой странной дороги. Несколько шагов в сторону – и уже начинался мертвый лес.

– Что это за место? – вырвалось у де Клера.

– Ответ прямо у тебя под носом, англичанин. Он очень прост, но ты не желаешь его замечать.

Он отлично понял, на что намекает эта шарлатанка, и пригвоздил ее к месту ненавидящим взором. Как женщина может так легко лгать и при этом оставаться столь прекрасной, что от одного ее вида темнеет в глазах?!

– Почему ты без конца твердишь об этом, зная, что рискуешь жизнью? – Честное слово, рано или поздно она вынудит Реймонда принять меры!

– Я просто говорю правду. – Ей пришлось вцепиться в сумку, чтобы не давать рукам воли: казалось, они вот-вот сами потянутся, чтобы обнять де Клера. – Точно так же, как я знаю то, что ты никогда не тронешь меня. И не важно, что породило ту ненависть, что гложет тебя изнутри.

Реймонд покачал головой, молясь про себя о том, чтобы она ошибалась. Чтобы все это оказалось неправдой.

– Фиона, я живу по своим законам. Я должен их выполнять.

– И я тоже.

– Тогда оставь наконец эту чушь насчет магии и зелий! – взмолился он, ловя ее руки. – Я не хочу осуждать тебя на смертную казнь! Но слишком многие люди уверены, что в этом состоит мой долг!

Де Клер боялся ее и не в силах был это скрыть. Тем сильнее ранила Фиону та робкая нежность, с которой он удерживал ее руки.

– Да ты и сам ни в чем не уверен, сэр рыцарь! – Она горько улыбнулась. – Не так ли?

И снова в его смятенных серых глазах промелькнула какая-то давняя потаенная боль, стоявшая между ними как каменная стена. Эта стена убивала надежду на счастье еще до того, как она успела родиться. Фиона не удержалась и провела ладонью по его щеке. Чуткие пальцы едва слышно прикоснулись к ужасному шраму.

– О Господи, Фиона… – У Реймонда перехватило дыхание. Он зажмурился и прижался щекой к ее ладони.

Сердце у Фионы обливалось кровью: у этого англичанина был такой вид, будто его никто никогда не ласкал. На миг он показался ей таким же одиноким, как и она.

– Фиона…

Их взгляды встретились, и он вздрогнул от невыразимой нежности при виде слез, стоявших у нее в глазах.

– Жаль, что наши пути такие разные, Реймонд де Клер, – сдавленным голосом прошептала чародейка. – Честное слово, мне очень жаль.

Он не в силах был отвести от нее глаз, мечтая о поцелуе. Фиона с тихим стоном высвободилась и отступила на шаг.

Реймонд протянул руку, и чародейка застыла, зажмурившись словно от боли. На миг ему показалось, что сейчас она вернется. Он ждал этого затаив дыхание. Но Фиона открыла глаза и посмотрела на него так горько, что у Реймонда заныло сердце.

– Фиона… милая…

Она затрясла головой. Дико, как в припадке.

– Милорд! – окликнул его кто-то из свиты. Реймонд обернулся. – Они пришли в себя!

Действительно, Элдон уже делал попытки принять сидячее положение. Реймонд с облегчением кивнул и снова повернулся к Фионе, но той уже и след простыл. Только легкое облачко тумана вилось там, где она стояла.

– Провалиться мне на месте! – буркнул себе под нос де Клер. – Терпеть не могу, когда она так исчезает!

Глава 8

Ее дочь оказалась в замке. В единственном месте, куда она не могла пойти.

Скорчившись за толстым деревом на лесной опушке, Фиона чувствовала себя зверем, запертым в клетке. Ассана паслась тут же, неподалеку, а ее хозяйка не в силах была оторвать взгляд от темневшей вдалеке каменной твердыни. Она всей кожей ощущала веселый смех дочери и страдала от того, что не может разделить с Шинид это веселье.

Шинид, ее дорогая малышка! Она осталась одна одинешенька там, среди этих проклятых англичан! Проклятые англичане! Это было настоящей пыткой – чувствовать себя абсолютно беспомощной. А вдруг с Шинид что-то случится? Фиона могла бы проникнуть в замок сквозь стену, но тогда запрет будет нарушен! Она разрывалась между отчаянием и бессильной яростью. О чем только думали Коллин с Изольдой, когда полезли в Гленн-Тейз? Неужели они не верили, что Фиона найдет им подходящее жилье? Судя по всему, так оно и было. Ее до сих пор охватывала досада, стоило вспомнить, как она явилась к ним в хижину с запасом провизии на целую неделю, но увидела покинутое жилье…

Замок оживал прямо на глазах. Плотники заново отстраивали казармы для солдат, тренирующихся во внутреннем дворе. По стене ходили дозорные лучники. Пажи и оруженосцы собирались в кучки во внешнем дворе и сидели прямо на земле, полируя оружие и латы своих хозяев, Фиона старательно высматривала среди них Коннала. Ее сердце болезненно замирало при мысли о том, что любая из таких кучек может собраться вокруг ее Шинид – и отнюдь не с добрыми намерениями. Девчонке запросто хватит озорства подшутить над кем-нибудь из них.

Ворота были распахнуты настежь, и люди сновали через них взад-вперед, однако их лиц отсюда было не разглядеть. Стоило немного напрячь память – и вместо затоптанного солдатами двора возникала мирная картина из прошлого: гурты овец, пригнанных с пастбищ, шумный лай собак и перекличка пастухов. Возле родника, в котором давно иссякла вода, тогда толпились женщины, и молодые ирландские солдаты вовсю заигрывали с теми, кто еще не был замужем. Теперь в местных краях почти не осталось незамужних девиц. Большинство из них вместе с семьями перебрались подальше отсюда, от власти жестокого проклятия. Многие стали искать пристанища в Донеголе, и как только увидели Фиону, разнесли среди местных историю о ее изгнании. После этого ее пребывание в Донеголе стало для Шивон и Гэлана не столько подспорьем, сколько обузой.

Фиона отчаянно зажмурилась, стараясь избавиться от мыслей о том, что проклятие как-то связано с ней и что это ее предательство принесло на родную землю такое горе. Но ведь земля по-прежнему умирает! Неужели ее мать настолько ожесточилась от горя, что прокляла свою землю? Ведь Эгрейн до последнего молила Доила не подвергать дочь столь страшному наказанию. Следует расспросить Изольду обо всем, что она знает. Бывшая служанка Эгрейн наверняка хранит в памяти немало секретов своей хозяйки.

Проклиная свою глупость и беспечность, Фиона снова поклялась себе не доверять мужчинам. Из-за юношеского себялюбия она уступила просьбам Йена Магуайра и не просто предала свой народ, но обрекла его расплачиваться вместе с ней. Прошептав что-то себе под нос, она встала, вскочила на спину Ассане и помчалась прочь. Подальше от проклятого замка, от прежней жизни, которую уже не вернешь, и от людей, все еще страдающих из-за ее беспечности. Она твердо решила во всем разобраться. Только не знала, с чего начать.

– Черт бы тебя побрал, Кевин! Как ты его упустил?

– Никто и не упускал, милорд! Просто была его очередь выгнать лошадей на пробежку!

– Одному, без охраны?

– Мне и в голову не приходило, что ему нужна охрана, сэр, – смутился Кевин.

Реймонд чуть не лопнул от ярости.

– Ничего нет проще, чем держать мальчишку в заложниках и вить из нас веревки! – рявкнул он. – Будь я проклят, ведь это же наследник Пендрагона!

Судя по всему, Кевина не очень-то удивила эта новость.

– Ну, если бы я знал, сэр, то, может быть, договорился бы с начальником стражи выделить для него охрану!

– Тьфу! – Реймонд раздраженно отмахнулся от Кевина и вскочил в седло.

Сегодня его свита состояла только из Николая и Гаррика. Алек присматривал за стройкой, а остальные рыцари командовали отрядами, объезжавшими земли на случай новых нападений.

– Николай, ты отправляйся в лощину, найди логово этой шарлатанки и притащи ее в замок. Пусть сидит и ждет меня до тех пор, пока я не вернусь с Конналом!

– Но вы ведь не думаете, что это она его похитила, милорд?

– Нет, – признался он, – но я не сомневаюсь, что это она его выманила! Иначе мальчишка не посмел бы удрать без спросу!

В глубине души Реймонд надеялся на то, что он ошибся и что Коннал удрал из замка из озорства. Думать об ином было просто страшно. Пусть Николай найдет его в берлоге у Фионы. Пусть он сидит на ферме у каких-то знакомых и объедается домашней стряпней. Пусть случится что угодно – только не то, что де Клер упорно гнал из своих мыслей.

Если кто-то действительно поднял руку на сына Пендрагона, пощады не будет ни правому, ни виноватому. Реймонд готов был поставить на колени хоть половину Ирландии.

Черт побери, отчасти он и сам виноват в том, что мальчик удрал к Фионе. Реймонд отделывался обещаниями уже целую неделю, но события катились как снежный ком, и ему стало не до визитов вежливости. А кроме того – чего уж греха таить, – он просто боялся новой встречи. Тогда как Коннал, судя по всему, думал иначе. Но с другой стороны, Реймонд не особо рассчитывал на то, что в исчезновении Коннала действительно виновата Фиона. Если бы все было так просто! Если бы это действительно оказалась Фиона, а не кто-то другой, замысливший похитить Коннала О'Рурка из-под носа у его опекуна!

Не дай Бог с Конналом что-то случится! Пендрагон сам снесет ему голову!

И де Клер не будет ему мешать…

Потому что такую вину ничем не искупить.

Ему доверили жизнь этого мальчишки, и теперь он куда-то пропал.

– Ты остаешься за старшего, – обратился он к Гаррику. – Закрой ворота и смотри, чтобы никто не покидал замок. А если Николай вернется раньше меня, запри Фиону в башне!

Гаррик кивнул и собственноручно запер за Реймондом ворота.

Пустив Ассану галопом, Фиона по широкой дуге объехала строившийся бастион, пока не оказалась перед Кругом Камней на вершине холма. Соскользнув с лошади, она рухнула ничком на землю, едва дыша. Одиночество душило ее, и Фиона приникла щекой к холодной земле, стараясь одолеть терзавшие душу призраки прошлого.

Оставалось ждать меньше двух недель. Тогда закончится. срок изгнания, определенный жестоким приговором ее отца в тот день, когда он ударами кнута выгнал Фиону из замка, призывая людей побить ее камнями. Отец гнал и гнал ее прочь, как бешеную собаку, пока она не скрылась в лесу.

Там Фиона провела двое суток, прежде чем набралась сил, чтобы уйти подальше. Но все уже знали о том, что случилось в Гленн-Тейзе. Дурные вести всегда летят быстро – так же, как и известие о том, что ее мать умерла и ее родной дом опустел. Теперь там воцарился де Клер, и ему принадлежит эта земля заодно со всеми ее невзгодами. А кроме того, Фиона отдала ему часть своей души. Меньше всего она хотела делиться своим одиночеством с этим человеком, и тем не менее это случилось: они успели заглянуть в душу друг к другу и понять, что оба несчастны.

До сих пор Фиона умудрялась хранить при себе свои тайны и то, на что она решилась, стараясь облегчить муки одиночества. Даже в Донеголе об этом не знала ни одна живая душа. Она родила Шинид в самой чаще леса и никого не позвала на помощь. Какое-то время они жили вдвоем, но Фиона понимала, что поступает жестоко, лишая девочку человеческого общества и дружбы ее сверстников.

Шинид едва исполнилось два годика, когда Фиона явилась к Изольде и уговорила взять ее дочку к себе, чтобы малышку не травили за преступления матери. Изольда поклялась, что никто не узнает, чья это дочь. Об отце Фиона вообще не упомянула из страха, что этот человек может узнать о ребенке и заявить на него свои права.

Этого она не переживет. Фиона умрет, если кто-то отнимет у нее Шинид. Вот и сейчас ее сердце все сильнее ныло от разлуки. А вдруг Шинид ненароком пустит в ход свое волшебство? Ведь так частенько бывало с Фионой в детстве!

Она по-прежнему лежала в Круге Камней, глубоко погрузив пальцы в почву и вслушиваясь в окружающий мир. Внезапно все чувства обострились. Так случалось всегда, если кому-то из близких людей грозила опасность.

Фиона вскочила и подошла к Ассане, мирно щипавшей траву. И снова ее окатила волна страха – не за себя, а за кого-то другого. Понимая, что паникой делу не поможешь, чародейка сосредоточилась, чтобы очистить рассудок от всех мыслей и настроиться на того, кто попал в беду.

«Леди Луна, Лорд Солнце, помогите мне найти того, кому сейчас плохо!»

Повинуясь ниспосланному ей видению, она вскочила на лошадь и поскакала на восток. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Фиона увидела двух коней на краю крутого обрыва. Один из них оказался Самсоном, и ей стало совсем тошно. Чувства сыграли над ней жестокую шутку. Стоило нестись сломя голову, чтобы выручать из беды этого типа де Клера! Она осторожно подобралась к краю обрыва, заглянула вниз и спросила:

– Что ты делаешь там внизу?

Реймонд, оживившийся было при звуках голоса, со стоном воскликнул:

– Так я и знал! Неприятности всегда следуют за тобой, Фиона!

– Можно подумать, это я ползаю по карнизам над обрывом! – Она всматривалась в нагромождение камней, стараясь угадать, кто еще угодил в эту ловушку. Ее по-прежнему не оставляло чувство тревоги и ответственности за кого-то из близких. – Тебе помочь – или ты предпочитаешь сидеть здесь и рычать от бессилия?

– Я не рычу!

– Ну конечно, де Клер! Прости, я ошиблась. Ты не рычишь, а воешь, как шакал!

– Неужели наверху нет никого из моих людей? – рявкнул Реймонд.

Фиона старательно оглянулась, хотя отлично знала, что не увидит ни одной живой души.

– Ну, если только они не овладели искусством превращаться в камни… нет, никого. И я не заметила никого по дороге сюда.

Де Клер тяжело вздохнул, вынужденный мириться с ее помощью.

– У меня в седельной сумке есть еще одна веревка. Эта слишком коротка, мне не дотянуться.

До чего он не мог дотянуться? И тут Фиону осенило: «Коннал!»

Прижимаясь спиной к отвесной стене, Реймонд осторожно кивнул на следующий карниз.

– Святые духи! Англичанин, тебе хватило совести тратить время на пустую болтовню, Коннал лежит там!

Фиона быстро нашла веревку и привязала ее к седлу. Седло было из дорогой испанской кожи с серебряной отделкой, но сейчас речь шла о жизни и смерти. Она бросила моток Реймонду и угодила прямо по макушке.

– Ты что, нарочно?

– Хватит ныть, де Клер! Моему кузену нужна помощь! Я привязала конец веревки к седлу твоего коня. Он сильнее Ассаны.

– Он тебя не послушает!

– Сейчас не время похваляться своей тупостью, сэр рыцарь!

Реймонд злобно ощерился, но связал обе веревки и пропустил конец через плечо, чтобы не потерять равновесие от сильного рывка.

– Коннал! – крикнул он.

– Да, милорд!

– Ты сильно ранен?

– Вы не поверите, но я совершенно цел! Так, пара царапин. Плохо то, что я не могу добраться до вашего карниза! – Мальчик старался держаться храбро, но Реймонд слышал, как его голос дрожит от страха.

– И не пытайся. Я сам тебя вытащу!

– Но вы же свалитесь мне на голову!

– . Нет, нас потянет Самсон, и Фиона тоже здесь!

– Он поймал веревку! – воскликнула чародейка за миг до того, как снизу донеслось:

– Все, поймал!

Реймонд с раздражением глянул вверх. Фиона свесилась над обрывом так, что он мог ухватить ее за волосы.

– Убирайся отсюда, пока не свалилась!

Презрительно надув губы, она отмахнулась и назло ему еще сильнее подалась вперед.

– Вот упрямая! – вырвалось у него.

Но, в конце концов, он не нанимался к ней в няньки! И Реймонд обратился к Конналу, объясняя ему, как надо завязать веревку, чтобы его могли вытащить. Наконец мальчик легонько дернул за свой конец веревки и крикнул:

– Я готов!

Медленно, дюйм за дюймом, Реймонд поднимал драгоценный груз, стараясь не думать о том, что веревка в любой момент может лопнуть, растрепавшись на острых скалах. Коннал беспомощно повис над самой бездной.

Фиона поморщилась, услышав его невнятное восклицание и почувствовав, какой болью взорвался разбитый лоб от удара о каменный выступ.

– Только не дергайся, малыш! – воскликнула она.

Ей оставалось лишь молиться, чтобы мальчик хватило выдержки, пока Реймонд медленно выбирал веревку. Даже под толстой курткой было видно, как буграми вздуваются у него мышцы на спине и на руках. Наконец над краем карниза показалась мальчишеская рука. Де Клер потянул с новой силой, отвоевав у скалы еще пару дюймов веревки.

– Не спеши, Коннал, – пропыхтел он, выгибаясь всем телом. Одно неловкое движение – и они оба могли слететь с узкого карниза в пропасть. Не выпуская веревки, Коннал занес на выступ одно колено, но как только он попытался перенести на него свой вес, край карниза обвалился, увлекая за собой мальчишку. От неминуемой гибели его спасла железная хватка де Клера: тот успел в последний момент поймать Коннала за шиворот и отчаянным рывком закинул его на карниз.

Коннал распластался на черном камне, едва дыша от ужаса, и поспешил отползти как можно дальше от края. Было видно, как дрожит его рука, когда он вытер кровь со лба и посмотрел на де Клера.

Реймонд с трудом заставил себя улыбнуться в ответ. Сматывая веревку, он наткнулся на кусок, который больше всего терся о камни, и облился холодным потом. Из всей веревки уцелело лишь несколько тонких волокон. Она могла… нет, она должна была порваться под таким весом! Фиона… По ее довольной улыбке трудно было что-то сказать, и де Клер предпочел выбросить из головы посетившую его дикую догадку.

Коннал осторожно встал на ноги, и Реймонд с тревогой всмотрелся в его грязное лицо, прежде чем наскоро прижать мальчишку к груди.

– Господь свидетель, я рад, что ты выкарабкался, – буркнул он.

– Благодарю вас от всего сердца, милорд, и прошу вспомнить об этой минуте, когда мы выберемся отсюда, – он указал большим пальцем вверх, – и вам захочется сорвать на ком-то свой гнев.

Реймонд лишь криво ухмыльнулся и покачал головой в ответ.

– Фиона! – крикнул он. – Попробуй подать Самсона назад!

– Что с Конналом? – осведомилась чародейка, пропустив его приказ мимо ушей.

– Я цел, Фиона! – крикнул мальчик.

– Ну хватит! – не выдержал Реймонд. – Еще успеете наговориться! – Он не хотел ни минуты находиться на этом ненадежном карнизе. Кто знает, долго ли расшатанные камни выдержат их двоих.

Глухо бурча себе под нос все, что она думает о манерах английских рыцарей, Фиона вынуждена была подчиниться его приказу. Так и быть, от одного раза с нее не убудет. Чародейка обернулась и прошептала что-то Самсону. Жеребец послушно сдал назад. Вскоре над краем утеса показался Реймонд с Конналом на спине. От напряжения у него ломило плечи: Коннал весил не меньше, чем взрослый рыцарь! Похоже, Фиона почувствовала, что де Клер держится из последних сил, и ласково обратилась к жеребцу:

– Молодец, Самсон, а теперь чуть-чуть побыстрее! Конь в два счета вытащил их наверх.

Коннал кубарем скатился на землю, да так и остался стоять на четвереньках. Реймонд оглянулся и увидел, что Фиона стоит возле Самсона, гладит его по лбу и целует в бархатную морду.

– Хороший мальчик! – похвалила она, словно конь мог ее понять. – А теперь иди погуляй с Ассаной. Только веди себя прилично!

Черный великан гордо встряхнулся и топнул копытом с таким оскорбленным видом, что Фиона рассмеялась. Только после этого она соизволила заняться мальчиком и мужчиной.

Подбоченившись, чародейка сверху вниз уставилась на эту забавную пару. Ей пришлось стиснуть кулаки так, что ногти вонзились в ладони – настолько сильным было желание схватить их обоих в охапку и прижать к себе, чтобы убедиться, что они живы и здоровы и с ними не случилось ничего страшного. Но об этом нечего было и мечтать. Коннал изо всех сил старался вести себя как мужчина и наверняка обиделся бы на Фиону за эти неуместные нежности. Ну а де Клер вообще не выносил ее присутствия – не говоря уж об объятиях.

– Переломы, ушибы?

– Нет, только это, – поспешно ответил мальчик, показав на ссадину у себя на лбу.

– Отлично.

– Фиона, если тебе так хочется, можешь сказать все, что ты обо мне думаешь. – Коннал спокойно смотрел на свою родственницу из-под спутанной темно-рыжей челки. – Тебе сразу полегчает! – С этими словами он слегка пригнулся, словно готовясь к заслуженной оплеухе.

Реймонд с Фионой гневно уставились на Коннала и не сговариваясь воскликнули: