Текст книги "Брачный приз (ЛП)"

Автор книги: Эллисон Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

7

Софи, пораженная, остановилась, когда вошла в столовую во время завтрака. Наступил последний день перед сочельником, последний день перед тем, как Деймон объявит о своем решении.

Выпал снег. Но сегодня у собравшихся не было и намека на юмор. Взрывной темперамент у большинства гостей заставил прошлую неделю выглядеть идиллической. Более дюжины споров уже заглушили спокойную беседу. Девушки проталкивались к Деймону. Даже леди Хлоя кружила поблизости. Каждая девица верила, что все еще сможет выиграть руку графа, если только завладеет его вниманием.

И не только кандидатки пихали друг друга в поисках его внимания. Поручители кричали о положительных чертах своих протеже. Родственники читали ему лекции о долге, напоминая о катастрофах, которые они пережили, из-за пренебрежения его отца. Друзья Уэстлейка пытались оттеснить наиболее наглых гостей в сторону, стремясь защитить его.

Софи закусила губу. Хорошие манеры исчезали прямо перед ее глазами. Гости стучали кулаками по столу. Стулья ударялись о стену, когда люди вскакивали на ноги. Если она что-нибудь не сделает, то в комнате начнутся военные действия. Учитывая накал страстей, сражение может привести к серьезным травмам и навсегда расколоть семью.

– Кто-нибудь заметил снег, выпавший прошлой ночью? – громко спросила она, отвлекая дюжину гостей поблизости. – Я уже несколько лет не видела снежного Рождества. Давайте воспользуемся этим. Кто хочет принять участие в конкурсе на самого лучшего снеговика?

После ее слов тучи рассеялись, и солнечные лучи осветили столовую. Все глаза обратились к окнам.

– Замечательная идея, – проговорил один из кузенов Деймона.

– Что это будет за снеговик? – спросил другой. – Победит самый высокий? Самый массивный? Самый артистичный?

– Мы можем выбрать победителя в каждой категории, – предложил кто-то.

– Всегда выигрывает тот, что выше всех, – улыбаясь, напомнила леди. – Помните того снеговика, которого вы слепили в прошлом году в Уоррингтон-Парке? Должно быть, в нем было шесть футов. Я ощущала себя рядом с ним настоящим карликом.

– По крайней мере, семь, – поклялся молодой человек. – Я едва смог дотянуться, чтобы положить на место его голову.

– Встречаемся на террасе через полчаса, – объявил Деймон.

Софи встретилась с ним глазами, разделяя испытанное им облегчение.

– Пошлите за детьми, – прошептала она, когда проходила мимо него в коридоре, чтобы взять верхнюю одежду. – Настало время напомнить людям, что наступает Рождество.

Именно этого и не хватало, осознала она. Несмотря на то, что детские были переполнены, только Джон Стюарт появлялся внизу.

Деймон с благоговением смотрел на южную лужайку аббатства. За два часа, прошедших после того, как Софи обратила всеобщее внимание на снег, на лужайке появилась целая армия снеговиков, четыре крепости и один дракон. Атмосфера совершенно изменилась. Вместо споров его гости смеялись. Смеялись, ради всего святого! Приглашение детей оказалось гениальной идеей. Их энтузиазм стал заразительным, точно так же, как и их неискушенность в попытках выиграть.

Он отказался судить конкурс снеговиков, боясь, что это приведет к надеждам на победу в другом соревновании. Вместо себя он предложил дядю Питера, одного из нескольких джентльменов, остававшихся в хороших отношениях со всеми гостями. Таким образом, Деймон получил свободу помогать то тут, то там, а затем принять участие в неизбежном снежном сражении.

Граф все еще улыбался, когда спустя полчаса проскользнул в свой кабинет. Ему самому следовало подумать о том, как использовать снег, потому что потрясающий обстрел снежками ослабил давление. Остальные гости сейчас должны были пить в столовой горячий шоколад.

За исключением Софи, которая уже находилась в кабинете. Взволнованный, Деймон присоединился к ней. Несколько человек столкнули в кучу снега, которую счистили с террасы, включая его самого. Он приземлился поверх Софи, коротко извинившись, когда осознал, как идеально ее тело подходит для его тела. Последнее, что ему нужно – это вожделеть своего лучшего друга, но он ничего не мог с этим поделать – что объясняло, почему долгая дружба между мужчинами и женщинами – это редкость.

Но граф твердо решил избежать этой ловушки. Подавив еще один приступ желания, он поставил поднос и закрыл дверь.

– Вы просто богиня, – произнес он, удивив сам себя.

– Должно быть, холод повредил вам мозг, – парировала Софи.

– Едва ли, но слова не могут выразить мою признательность за то, как этим утром вам удалось утихомирить страсти. Я был готов выбросить Джеймса в окно.

– Люди так сосредоточены на вашем состязании, что забыли, почему канун Рождества считается особенным. Они должны думать о мире и благоволении, а не о деньгах и положении в обществе – и не о фамильных проклятиях.

– Если бы кто-нибудь сказал мне в детстве, что я буду страшиться Рождества, то я не поверил бы в это. – Деймон передал ей чашку с шоколадом. – Но это правда. За десять лет обременительное давление все больше возрастало. А в этом году Рождество превзошло мои худшие кошмары.

– Я не удивлена. Установив предельный срок для брака, вы лишили себя возможности мудро выбрать невесту и испортили праздники для всех родственников. Как может такая сцена, как та, что мы видели в столовой, принести процветание в семью? Кто может ожидать мира, когда каждая дискуссия только распаляет страсти?

– Но благодаря вам страсти утихли. – Уэстлейк вздохнул, потому что решение камнем лежало у него на сердце. Ее отчеты ответили на многие вопросы, но он не мог сделать последний шаг.

А почему нет, требовала его совесть. Ты же знаешь последнее имя, оставшееся в твоем списке.

Верно, и то же самое имя находится на вершине этого списка уже неделю, и все же он не мог позвать к себе ее отца. С каждым днем молчаливость Джейн принимала все более угрожающие размеры. Ему нужна жена, которая будет в состоянии поддерживать беседу.

– Я не стану говорить вам, что делать, – тихо проговорила Софи, прочитав его мысли. – Это будет несправедливо по отношению к вам, и уничтожит эту дружбу, которую вы так цените.

– Вы думаете, что я стану винить вас, если мой брак не сложится?

– Намеренно – нет, но это будет вполне естественно. Я не стану рисковать.

От этих слов Деймон ощутил предательский жар, но снова попытался подавить его.

– Почему вы так беспокоитесь о том, что я сделаю ошибку? – спросил он в ответ.

Софи отставила чашку в сторону и уставилась в огонь.

– Брак – это самое важное решение, которое вы принимаете в своей жизни, – наконец произнесла она. – Оно скажется на всем, что вы будете делать с этого момента. Если вы выберете ту, которая вам не нравится или которую вы не уважаете, то вы станете несчастным, и с каждым годом ваше одиночество и замкнутость будут только увеличиваться.

– Откуда вы так много знаете об этом, ведь вы никогда не были замужем? – осмелился спросить граф, заново наполняя их чашки перед тем, как сесть в другое кресло.

– Наблюдение. Я не гожусь для брака, но это не делает меня слепой.

– Не годитесь…

Девушка прервала его.

– Не притворяйтесь, что вы удивлены. Вы понимаете мир так же хорошо, как и я. Даже низшие классы выбирают себе жен по определенным стандартам. Я – властная женщина без приданого и связей. Моя внешность достаточно привлекательна, но не настолько, чтобы побороть эти недостатки. Это то, с чем я смирилась много лет назад. – Она пожала плечами.

Деймон был не согласен с ней, но видел, что эта тема расстраивает Софи, поэтому оставил ее в покое.

– Я сознаю, что выбор жены – это серьезное дело. Почему еще я так долго бился над тем, чтобы сбалансировать свои желания с требованиями семьи?

– Но вы не придаете достаточно веса собственным желаниям, – расслабившись, парировала она. – И вы не учли того, как ваше решение может отразиться на вашей невесте. Недостаточно знать, что она жаждет принять ваше предложение. Есть множество вещей, которые могут охладить это пылкое стремление, например, вы слишком поздно узнаете, что расходитесь во мнениях по важным вопросам, таких, как сколько раз в году вы планируете посещать Лондон. И вы должны предусмотреть план на случай неожиданной трагедии. К примеру, возьмите мою мать. Ее первый брак был по любви. Муж сдувал с нее пылинки и предполагал, что все вокруг испытывают такие же чувства.

– Как я понимаю, он был неправ.

Софи кивнула.

– Его семья притворялась, что приняла ее, с тем, чтобы он продолжал финансировать их безделье. Но на самом деле они презирали маму. Ее происхождение было для них неприемлемо, у нее не было состояния и семьи, связи с которой они могли бы использовать, и она видела зло, скрывавшееся под их подхалимством. В тот день, когда он умер, они вышвырнули мою мать вон. У нее не было брачного контракта, чтобы защитить себя.

Деймон, ошеломленный, уставился на нее, но она говорила серьезно.

– Как это могло произойти?

– Это не важно. Я упомянула об этом для того, чтобы вы не совершили подобной ошибки. Люди часто скрывают за улыбками ненависть или страх. Не имеет значения, о чем твердит суеверие вашей семьи, это ваше состязание породило слишком много враждебности, чтобы все поддержали победительницу. Вам предстоит защищать ее.

– Я сделаю это. Ваша матушка вернулась к своей семье? – спросил граф, шокированный тем, что кто-то может выбросить на улицу женщину в тот самый день, когда умер ее муж.

– Нет. Ее родители умерли. Она не могла навязаться своему брату, потому что тот едва мог содержать собственную семью. Поэтому мы отправили на север. Она надеялась, что кузина в Камберленде возьмет нас к себе.

– Сколько вам было лет? – Он не осознавал, что в браке родился ребенок. Выбросить на улицу дочь казалось еще более отвратительным поступком.

– Шесть. Я очень хорошо помню то время. Голод запоминается надолго. – Софи нахмурилась, словно сказала больше, чем собиралась. – Кузина тоже умерла. К счастью, мы встретили Стюарта Вильерса. Ему нужна была жена, и он решил, что мама подойдет. Она была в таком отчаянии, что согласилась, даже несмотря на то, что со смерти отца прошел всего один месяц. Но их брак увенчался успехом. Стюарт был хорошим человеком. Кэролайн унаследовала его внешность.

– Так почему вы беспокоитесь насчет меня? Ваша мать доказала, что даже самые странные союзы в конце концов могут принести удовлетворение.

– Только если ваш выбор окажется мудрым. У Стюарта с мамой было много общего, так что они стали хорошими партнерами. Но, несмотря на то, что они были близки друг другу, между ними никогда не возникло той страсти, которая связывала маму с отцом. А без совместимости, лежащей в основе брака, они могли бы возненавидеть друг друга – вот что я хочу сказать. Если что-то раздражает вас в той девушке, которую вы собираетесь выбрать, то вам стоит быть уверенным в том, что после свадьбы раздражение станет расти. Подумайте о ее привычках. Сможете ли вы каждый день иметь с ними дело, даже когда разозлитесь из-за каких-то иных вещей? Если нет, то вы станете несчастным, и вам придется удаляться к себе в клуб, чтобы не встречаться с ней. Или прятаться здесь.

Софи указала на кабинет, а затем оставила его наедине со своими мыслями. И эти мысли были весьма раздражающими. Деймон всегда знал, что мисс Портленд не умеет поддерживать разговор. Он предполагал, что после свадьбы она раскрепостится, но теперь задумался. Эти ежедневные беседы с Софи помогали удовлетворять потребность, о которой он раньше не догадывался. Сможет ли Джейн сделать то же самое?

8

Едва заметный намек на рассвет появился на восточном горизонте, когда Деймон выглянул в окно кабинета. Рождественский сочельник. День принятия решения. Его судный день.

Он просидел за столом несколько часов, но ничего не изменилось. Вчерашний разговор с Софи внес ясность в его требования, но никак не повлиял на ситуацию.

Обмакнув перо в чернила, Уэстлейк бесцельно выводил завитушки на листе бумаги. Они почти скрыли надпись, но это ничего не значило. Только одно имя было написано там – Джейн. Очень маленькими буквами, точно в центре листа. То, что он сумел сократить список до одного имени, должно было принести графу облегчение. И все же он не мог заставить себя подняться, пойти в библиотеку и вызвать лорда Портленда.

Он снова перебрал кандидаток, которых отверг. Даже если брак заставит мисс Филдинг перестать думать о викарии, это не облегчит той скуки, которую обещала жизнь с ней. Софи права. Если Маргарет утомляла его уже сейчас, то как он сможет вынести пятьдесят лет с ней?

Анна Пейн не внушала такой скуки, хотя ее ребяческое поведение уже раздражало. Время может исправить это, но Деймон устал от давления. Этот прием гостей заставил его желать спокойствия. Как он может выбрать жену, чей опекун – игрок? Ему уже приходится сталкиваться с бесконечными требованиями собственных родственников.

Леди Хлоя, может быть, и умна, но мало чем отличается от охотника за приданым. У Деймона нет желания проводить в Лондоне каждый Сезон. Если он выберет ее, то это приведет к беспрестанным спорам из-за приемов, нарядов и драгоценностей. Леди Хлоя обретет больше счастья, если выйдет замуж за того соседа в Шропшире.

Что оставляло только Джейн. Дурнушку Джейн. Молчаливую интеллектуалку, которой нужен муж, чтобы спасти сестру от скандала.

Покончи с этим, побуждала его совесть. Теперь ничто уже не изменится. Эта агония ни к чему не приведет. Сделай это.

Деймон начал подниматься, когда в кабинет ворвался Ортли.

– На озере только что сломался лед, и человек провалился под воду, – задыхаясь, выпалил камердинер.

– Доббс в курсе?

– Не знаю. Мисс Лэндесс увидела это происшествие из своего окна. Она послала меня привести вас, а сама бросилась вниз.

– Найди Доббса и убедись, что приготовили горячие ванны. – Одна из них может понадобиться ему самому перед тем, как все это закончится. Лакеи все еще спят, так что потребуется время, чтобы позвать на помощь кого-то еще. Отодвинув засов, Деймон помчался к выходу для слуг.

Софи уже была на озере, так же, как и Джейн – должно быть, она была в вестибюле, когда Софи бросилась на улицу. Они сражались с тяжелой веткой, пытаясь протолкнуть ее по льду к человеку, барахтавшемуся в воде. Хотя его большая часть была мелкой, в этом месте в озеро впадал ручей, углубляя дно и истончая лед. Пострадавший, которого тянула за собой намокшая одежда, рисковал утонуть – или замерзнуть.

– Дайте это мне, – скомандовал граф, выхватив тяжеловесную ветвь из рук Софи. Только она пыталась добиться какого-то прогресса. В кризисной ситуации Джейн явно оказалась не в своей стихии, девушка безуспешно толкала ветку, а по ее лицу струились слезы. Подчиняясь его кивку, Софи обратила свое внимание на то, чтобы успокоить пребывающую в истерике Джейн.

Деймон перебрался левее, где лед был достаточно толстым, чтобы он сам не оказался в воде. Там он лег ничком и двинул ветку в направлении отверстия.

– Вы можете ухватиться за ветку? – крикнул Деймон, надеясь, что пострадавший в сознании. Барахтанье в воде прекратилось, пока он выполнял свой маневр.

– Д-д-да.

– Ухватитесь пальцами как можно крепче, – посоветовал он, заставляя голос звучать спокойно. Это единственный шанс на спасение. Если руки соскользнут, то холод прикончит его до того, как прибудет дополнительная помощь.

– Т-т-тяните.

По крайней мере, пострадавший оказался мужского пола. Дополнительный вес промокшего платья сделал бы спасение практически невозможным.

Деймон пытался нащупать точку опоры на льду, чтобы начать двигать ветку, когда кто-то ухватился за его лодыжки.

– Держитесь, – крикнула Софи.

Бросив взгляд через плечо, он увидел, что она держит его за одну ногу, в то время как Джейн тянет за другую.

– Отлично. – Они находятся на более прочной поверхности, и каким-то образом Софи сумела успокоить Джейн и на самом деле заставить девушку помогать. Они начали тянуть сильнее, и вместе вытащили мужчину из озера.

– Слава Богу! – воскликнула Джейн, бросаясь в объятия пострадавшего в тот самый момент, когда он, пошатываясь, поднялся на ноги. – Я боялась, что ты умрешь.

Ошеломленный, Деймон смотрел во все глаза, когда утренний свет обнаружил Джейн в отчаянных объятиях Гарольда Уэстбриджа, второго сына кузена, которого он едва знал. Слезы текли по лицам обоих. Должно быть, Джейн встречалась с ним, когда он провалился. Если бы Софи не увидела их, то Гарольд мог бы утонуть. Джейн была почти бесполезна.

– Помогите им войти в дом, – попросил он Софи. – Доббс должен был приготовить ванны. Затем выясните, почему никто не знает об этой привязанности. Гарольд не относится к неподходящим женихам. Я буду в кабинете.

Ощущая головокружение от недостатка сна, потрясения и холода, граф направился в дом.

– Они хотят пожениться, – напрямик объявила Софи спустя полчаса. – Но Джейн боится своего отца. Она страшится, что тот запретит этот брак.

– Что, черт возьми, не так с Гарольдом? – Деймон вскочил и начал вышагивать по комнате.

– Ему едва исполнилось двадцать, и он все еще в университете, у него ограниченные перспективы на будущее. Ей двадцать один год. Какой отец одобрил бы такой брак? Гарольд попытался поговорить с лордом Портлендом в прошлом месяце, но Портленд не дал разрешения на визит, решив, что Гарольд пытается увидеться с Сесили. Он не может поверить, что кто-то хочет встретиться с Джейн.

Деймон вполголоса выругался.

– Почему Гарольд просто не попросил ее руки?

Она покачала головой.

– Он еще более робкий, чем Джейн, и ее страхи передаются ему. Они влюблены друг в друга, но ни один из них не может похвастаться твердостью характера.

– Я поговорю с Портлендом. – Деймон вздохнул. – Если он отчаянно старается сбыть Джейн с рук, то едва ли станет возражать против разницы в возрасте. Я могу предложить Гарольду должность, благодаря которой он сможет неплохо содержать себя и жену.

– Я так и думала, но Джейн так привыкла скрывать свои мысли, что не могла заставить себя подойти к отцу. – Софи положила ладонь ему на руку, остановив его беспокойные метания. – Что вы будете делать теперь?

– Я не знаю.

– Полагаю, вы могли бы замесить все имена в рождественский пудинг и посмотреть, кто окажется в вашем куске, – проговорила она, покачав головой. Запах пудинга, погруженного в кипящую воду над огромными кострами, которые повар устроил в кухонном дворе, проникал сквозь закрытые двери и заклеенные окна.

– Слишком поздно готовить пудинг. – Деймон попытался ответить ей таким же легкомысленным тоном, но его голос дрогнул. – Проклятие, Софи, кажется, что у меня внутренности завязываются узлом, – всхлипнув, признался он, притягивая девушку к себе, чтобы ощутить ее тепло. – Понятия не имею, что мне делать.

Ее руки обхватили его за талию. Сочувствие теплым коконом окутало Деймона. И покой. Он подавил желание поцеловать ее или даже спрятать лицо в ее волосах, не желая злоупотреблять ее дружбой. Но он не мог отпустить ее. Она так отчаянно нужна ему сейчас, поэтому Деймон позволил себе прижаться щекой к ее макушке, в то время как слезы текли по его щекам и увлажняли ее волосы.

Четверть часа прошла в молчании, после чего Софи наконец-то разомкнула объятия, погладив его по спине перед тем, как отстраниться.

– Подождите еще год, – посоветовала она, прежде чем ускользнуть наверх.

Софи постаралась не думать о проблемах Деймона, твердо решив наслаждаться этим днем. Она не праздновала настоящее Рождество уже двадцать лет – лорд Тамфилд не верил в традиционные празднества, так что запретил проводить их в своем поместье. Поэтому девушка с радостью предвкушала это Рождество. Выпавший снег сделал праздник еще более особенным.

Атмосфера стала более легкой, чем вчера. Деймон дал понять, что не присоединится к компании гостей до ужина, так что состязание было закончено, и все могли свободно праздновать.

Конечно же, это не остановило гостей от предположений по поводу того, кто выиграл, но враждебность исчезла. Когда они направились собирать зеленые ветви, дети бегали туда и сюда, бросаясь друг в друга снежками. Их возбуждение оказалось заразительным.

Софи вызвалась срезать остролист, частично потому, что помнила, как отец поднимал ее высоко вверх, чтобы она могла срезать ветки падуба в Шелдон-Парке. Его толстые перчатки полностью скрывали ее руки, защищая от острых колючек. Другие гости собирали плющ, еловые ветки и пучки омелы. Слуги грузили добычу на телеги и раздавали шоколад, подогретый на гудящем костре.

Несколько человек заметили отсутствие Джейн. Слухи утверждали, что ее отец встречается с Деймоном. Кое-кто нахмурился в ответ на такие разговоры, но у большинства внимание сосредоточилось на Рождестве. К тому времени, когда они вернулись в аббатство, праздничное настроение стерло последнее напряжение.

– Я сделаю ветку поцелуев для парадного зала, – со смехом вызвалась мисс Смайт-Адамс.

– Нам понадобится еще одна в утренней комнате.

– И в каждой гостиной.

– И в вестибюле.

– Будет ли этого достаточно?

– Не следует ли нам сделать по одной такой ветке для каждого общественного помещения? – спросила Софи, вспомнив, как отец и мама весело проводили время под ветками поцелуев за месяц до того, как он умер.

– Чудесная идея, – согласился Генри, со смехом по очереди разглядывая каждую из дюжины леди. – И еще одну над столом у Уэстлейка. Сегодня вечером она ему понадобится.

– Почему бы и нет? – согласилась леди Уэстлейк. – У нас достаточно рук и зелени.

Генри усмехнулся перед тем, как возглавить джентльменов во время еще одной экспедиции.

– Я начну делать гирлянду для лестницы, – проговорила Софи.

– Я могу завязывать банты, – робко предложила мисс Филдинг. Мисс Трэвис и мисс Лофтон бросились ей на помощь.

Слуги разгрузили три полные телеги зелени, но когда так много рук взялось за работу, кучи начали быстро таять. Софи, приступив к работе, начала напевать. К ней присоединились другие, их голоса наполнили воздух музыкой. Дети смеялись, их неловкие пальчики не столько помогали, столько тормозили работу, но никто об этом не беспокоился.

Перед тем, как последняя порция зелени заняла свое место, мужчины вернулись со святочным поленом. Потребовалось почти двадцать человек, чтобы поместить его в камин, готовясь зажечь сразу после церкви. Когда гости собрались, чтобы восхититься поленом, они запели еще одну песню. Слуги разносили пунш. Наступало Рождество, время веселья.

Софи дорожила каждым моментом этого дня, сохраняя воспоминания, чтобы они поддержали ее во время завтрашней печали. Деймон объявит о своем решении за ужином, что разобьет ей сердце, хотя она никогда не позволит ему заподозрить это.

Почему он все еще хочет сделать это? Софи ощущала его боль во время тех восхитительных моментов единения, когда он обнимал ее сегодня утром. Граф слишком сильно тревожится и чересчур серьезно относится к своим обязанностям. Не важно, как упорно она станет протестовать, Уэстлейк все равно выберет жену этим вечером, хотя и понятия не имела, кого именно. Остаток его жизни пройдет в одиночестве, потому что здесь нет ни одной леди, которая была бы достойна его.

Но Софи отбросила эту мысль в сторону. Канун Рождества – это время веселья. Они готовятся праздновать рождение младенца, которое обещает мир и спасение для всех, кто готов принимать подарки.

Деймон ходил взад-вперед по кабинету, бесцельно размышляя о том, протрет ли он дыры в ковре перед тем, как закончится этот день. Он не мог усидеть на месте. По крайней мере, постоянное движение служило оправданием тому, что у него кружилась голова.

Граф топтался на одном месте как мысленно, так и физически, с тех самых пор, как Софи оставила его. Те же самые аргументы, те же обязательства, те же причиняющие неудобство факты. Сколько раз его мысли устремлялись по тому же протоптанному пути?

Музыка и смех заставили вибрировать стену кабинета, смежную с парадным залом, и вывели его из задумчивости. В аббатстве не было празднования с того июньского дня, когда его отец представил всем свою неожиданную невесту. На протяжении тридцати лет семья собиралась на Рождество, крещения, свадьбы и дни рождения. Но самым близким к веселью оказывались лишь вежливые смешки.

А сейчас Деймон прислушивался к звукам рождественского гимна и восхищался. Поднявшись в гостиную, он вызвал Доббса и затем уставился в окно. Дюжина смеющихся ребятишек с помощью гувернантки добавляла новые творения к армии снеговиков на лужайке. К дыму из кухонного двора и каминов на кухнях теперь примешивался дразнящий аромат пирожков с начинкой и жареного мяса вместе с появившимся ранее дуновением рождественского пудинга. Даже кухни в старом здании аббатства привели в рабочее состояние, в первый раз за целый век из их печей поднимались клубы дыма.

– Что происходит? – спросил граф у Доббса, когда дворецкий явился.

– Украшение аббатства, милорд.

– Но это всегда было лишь принудительной обязанностью. Почему в этом году все взялись за дело с таким энтузиазмом?

– Полагаю, это дело рук мисс Лэндесс, – осмелился предположить дворецкий. – Ее радость заразительна, если вы простите мне такое замечание. И она предложила, чтобы дети помогали с украшениями. Их восторг от того, что они помогают взрослым, оказался весьма полезным.

Софи. Ему следовало догадаться. Ее не заботило то, что подумают другие, она открыто наслаждалась моментом, если ситуация располагала к этому. Деймон должен поблагодарить ее за то, что она сделала эту неделю более сносной, чем ожидалось. Софи видела мир не так, как другие. Когда бы ни начинали разгораться страсти, она оказывалась там, чтобы умерить гнев и напомнить всем, что в жизни есть и радость, а не только ссоры.

Но он отвлекся. Думать о Софи намного приятнее, чем принимать решение.

– Больше никаких промедлений, – прошептал граф, поблагодарив Доббса и вернувшись в кабинет. Снова перебирать кандидаток было бессмысленно. Он много раз занимался этим, но ничего нового не обрел. Возможно, ему нужно последовать совету Софии по-другому подойти к решению проблемы. Деймон предполагал, что она сказала это в шутку, но, может быть, и нет. Бог свидетель, все остальное не сработало. Для пудинга уже слишком сложно, но он может сложить все имена в чашу.

Уэстлейк провел следующий час, составляя список всех незамужних женщин в доме старше шестнадцати лет. Его двоюродная бабушка Абигайль. Компаньонка его кузины. Кэролайн Лейкс. Гувернантка, которая придумала снежного дракона. Каждая девушка, которую он отверг…

Разрезав лист бумаги на полоски, он смял каждую в комок. Затем граф встряхнул чашу, закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

Ему нужна жена. Кого же выберет судьба? Порывшись среди клочков бумаги, он вытащил имя…

Надежда вспыхнула в его груди, когда перед его закрытыми глазами возникло лицо.

На мгновение он застыл, шокированный, а затем расслабился. Вот это правильно. Если бы за многие годы, потраченные на планирование этого приема, он не втянулся так основательно в этот процесс, Деймон увидел бы это раньше.

Бросив непрочитанный клочок бумаги обратно в чашу, он высыпал ее содержимое в камин, а затем вызвал Доббса.

Сердце Софи упало, когда Доббс направил ее в кабинет Уэстлейка. Она не станет выбирать за него, но, может быть, Деймон наконец-то согласится отложить выбор еще на один год. Он определенно не хотел жениться ни на одной леди из тех, кто собрался здесь.

Или он ожидал, что Софи одобрит его выбор? Это будет почти так же плохо, решила она. Это будет всего лишь немногим лучше, чем выбирать за него, потому что это позволит Деймону взвалить бремя принятия решения на ее плечи.

– Что еще стряслось? – вызывающе спросила она в тот самый момент, когда распахнула дверь.

– Неужели это та самая женщина, которая весь день очаровывала мою семью? – беспечно поинтересовался Деймон.

– Я не стану помогать вам в выборе, а также не хочу одобрять его, – твердо заявила девушка, и в ответ на ее сердитый взгляд граф нахмурил брови.

– Мне не нужно ваше одобрение, – отрезал он. – Я хочу просить вашей руки и сердца.

Софи уставилась на него во все глаза, уверенная, что ослышалась.

– Я сказал, что хочу просить вашей руки, Софи, – повторил Деймон очень громким голосом.

– Вы не можете говорить серьезно.

– Я вполне серьезен. – Он последовал за ней, когда девушка отступила за кресло. – Вы – идеальная жена, единственная женщина из всех, кого я знаю, которая может принести мир в эту раздробленную семью. Вы сделали это не далее, чем сегодня. Прошло тридцать лет с тех пор, как в этом доме слышались смех или песни.

– Не могу поверить, что вы предлагаете мне брак потому, что я люблю музыку. Прекратите трусить, Деймон. Либо выберите кого-то, либо скажите своей семье, что сделаете выбор на следующий год.

– Я сделал выбор, – поклялся он, схватив Софи за плечи и повернув лицом к себе. – Я хочу вас. Никого другого. Это не изменится ни сейчас, ни на следующий год, ни через пятьдесят лет. Только вас.

Софи закрыла глаза, отгораживаясь от правды, написанной на его лице. Было ошибкой позволить ему подружиться с ней. Каким-то образом она сбила графа с пути, но это ненадолго. Этому не бывать. Его семья никогда не примет ее. В тот момент, когда они узнают о ее происхождении, разрыв в семье достигнет такого масштаба, что может никогда не затянуться.

– Деймон, подумайте. Я по горькому опыту знаю, как косо люди смотрят на мое происхождение. И ваша семья не станет вести себя по-другому. Они приняли меня сейчас, потому что я не представляю для них угрозы – и потому что они ничего не знают обо мне. Но все это изменится в тот момент, когда вы предложите мне брачный приз.

– Вы ошибаетесь. Есть много гостей, не представляющих угрозу, но никто из них не стал всеобщим любимцем. Только что я сказал правду. Прошло тридцать лет с тех пор, как люди пели в этом доме. Или смеялись – по-настоящему смеялись, не теми вежливыми смешками, которые ничего не значат. Вчера, одним только словом вы утихомирили шумную ссору. Я наблюдал за тем, как этим утром вы уходили вместе с тетей Роуз и кузиной Мэгги. Они обе улыбались.

– Что с того? Я спросила их о том, где здесь растет омела – для Камберленда это редкость, потому что зимы там слишком холодные. Естественно, что они улыбались. Леди вспоминали ветки поцелуев своей молодости и молодых людей, которые задерживались там.

– Они не разговаривали друг с другом тридцать лет, Софи. С тех пор, как июньским днем мой отец объявил о своем побеге с женщиной, которую ему представила тетя Роуз.

Софи нахмурилась.

– И они – не единственные. С того дня аббатство не знало веселого настроения, и все же вы сумели добиться этого всего за неделю. Мир. Смысл того глупого суеверия заключается в том, чтобы принести мир в семью. Только вы сможете сделать это, Софи. Но помимо этого, вы, сами того не зная, подарили мне самый лучший подарок, потому что я всем сердцем люблю вас.