Текст книги "Огоньки в ночи"

Автор книги: Элли Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Было воскресное утро, когда Калеб, покинув свое авто, небрежно хлопнул дверцей и устремился к парадному входу в дом семейства Хэллибертон.

– Калеб, дорогой! – эмоционально, как, собственно, и всегда, всплеснув руками, встретила его Рейчел, некоронованная королева этого дома, нежно обожаемая мамочка Авы и Дамиена.

Калеб хмуро кивнул и принудил себя улыбнуться. Восемь утра – неподходящее время для светских любезностей, во всяком случае, для него, но только не для ранних пташек, какими были все Хэллибертоны.

– Странно видеть тебя в такой час. Надеюсь, с твоими родителями все в порядке? – встревоженно заверещала миссис Хэллибертон, которую очень молодили возобновившиеся отношения с мужем.

Всех это умиляло, только не скептически настроенного Калеба.

– Родители в порядке, не беспокойтесь, Рейчел, – утешил он экзальтированную женщину.

Хотя ей, как и его матери, было около шестидесяти, но вела она себя всегда как юная девушка и выглядела весьма свежо.

– Я не знала, что Дамиен тебя сегодня ждет, – осторожно осведомилась о цели его столь раннего визита миссис Хэллибертон.

– Я здесь не как шафер вашего сына, Рейчел, – сухо проговорил Калеб, сознавая, что подобный тон неуместен. – Кстати, – намеренно тянул он, – Дамиен со своей молодой супругой уже распаковали подарки? Хотелось бы знать, каков улов?

– О, все просто замечательно! Ребята в восторге! – тотчас оживилась она, забыв все вопросы и недоумения, и бесшумно впорхнула в гостиную на мысочках своих белоснежных теннисных туфель.

– Очень рад...

Калеб вошел в гостиную вслед за хозяйкой. Бодрый Ральф Хэллибертон был занят свежими утренними газетами, попивая очередную чашку кофе.

– Здравствуй, Калеб, – отчеканил он, словно и не удивившись его появлению.

– Доброе утро, Ральф, – отозвался гость и сел в кресло напротив хозяина дома, на которое ему привычно указали беглым жестом.

Тотчас появилась еще одна чашечка кофе, за что Калеб поблагодарил радушную Рейчел.

– Молодожены все еще почивают? – галантно осведомился он.

– Что ты?! – воскликнула мать. – Уже на ногах... Вернее, сыночек плавает в бассейне. Можешь пройти, если хочешь. А невестка, вероятно, наверху.

– Позже, – кивнул Калеб. – Пусть себе плавают. Расскажите о подарках.

– Можно открывать магазин электротоваров, – пошутил Ральф.

Калеб терпеливо пил кофе, надеясь, что супруги сами, без наводящих вопросов догадаются сообщить ему о местонахождении своего другого ребенка.

– А! – в своей излюбленной манере воскликнула миссис Хэллибертон. – Тебе известно, что Дамиен подарил Челси щенка?!

– Знаю, что он собирался, – отозвался Калеб, будто бы крайне заинтересованный этой темой, отставил чашку и воззрился на хозяйку.

– Да, держал это в секрете до последнего момента, а тут вдруг словно кролика из шляпы достал! – восторженно воскликнула Рейчел и залилась радостным смехом.

Калеб улыбнулся в ответ и посмотрел на Ральфа, который невозмутимо изучал газетные полосы. Счастливцы! Эта парочка с некоторых пор бросила переделывать друг друга.

Калеб вновь потянулся за чашечкой кофе. Вдруг на полпути его рука замерла. Он почувствовал, как сердце дрогнуло и бешено забилось, потому что со стороны лестницы послышались мягкие неторопливые шажки. Он почти не сомневался, что это не Челси. Оставалось дождаться и убедиться в этом. Ведь он явился сюда в столь ранний час только с одной целью – увидеть Аву.

Воздух колыхнулся за его спиной. Калеб собрал всю волю в кулак, чтобы не обернуться, необъяснимым образом чувствуя появившийся в дверном проеме тонкий силуэт. Он мог поклясться, что улавливает аромат мыла, источаемый ее кожей. В этот мистический миг ему казалось, что одних взглядов будет достаточно, чтобы понять друг о друге все.

– Что ты там застыла, доченька? Входи. Я принесу тебе кофе, – позвала мать.

Дольше терпеть Калеб не мог. Медленно обернулся и поднялся ей навстречу. Ава была одета очень просто – в выцветшие джинсы и блеклую футболку, но от этого выглядела очень уютно, по-домашнему и свежо.

Ава приветливо улыбнулась ему, но не более того. Диалога взглядов не получилось, потому что она принялась болтать с родителями, вместо того чтобы вести с ним неслышный разговор сердец.

Калеб опустился обратно в кресло, невольно раздражаясь от щебета миссис Хэллибертон, которая порхала вокруг своей обожаемой доченьки.

Он чувствовал себя неудачником, прихотью судьбы очутившимся в кругу избранных, словно чумазый простолюдин среди венценосных особ. И его светского лоска, которым он так гордился, словно и не бывало. Калеб готов был сквозь землю провалиться, кляня себя за глупую идею заявиться к ней спозаранку. Глупее ошибки он в жизни своей не совершал.

– Привет! – отвлекла его от самобичевания Ава.

Он был близок к тому, чтобы утереть холодный пот со лба, однако поздоровался нарочито лениво, почти не глядя на нее.

Но Ава улыбалась так, словно видела его насквозь, прочитывала каждую его мысль.

– Теперь я понимаю, почему тебя прозвали Авокадо, – поддела она его.

– И почему же? – нахмурился Калеб, готовый отразить любой выпад.

– Видел бы ты себя сейчас, – хитро проговорила она.

– В Бостоне все такие доброжелательные? – возмутился молодой мужчина, чувствуя, что ни в чужом доме, ни в присутствии ее родителей, ни по отношению к ней вообще не способен вести себя дерзко и нахраписто.

Ему всегда претили сюсюканья Хэллибертонов, но при этом их дом привлекал его. В этих стенах он чувствовал себя спокойнее, чем под родительской крышей. Уют, защищенность, уважительность, забота и внимание царили здесь. И можно было расслабиться.

– Не кусайтесь, ребята, – тихо проговорила миссис Хэллибертон. – Ава, дорогая, что это ты вздумала задирать Калеба?

– Я не предполагала, что он здесь живет, – парировала та, и не пытаясь извиниться.

– Вовсе нет. Калеб только что пришел, – строго сказала Рейчел.

– Не рановато ли? – спросила Ава мать, вопросительно приподняв красивые черные брови.

– Если пришел, значит, так надо, – подытожил отец.

Ава хмыкнула, поймав на себе неодобрительные родительские взгляды.

– Рубленая печенка на завтрак. Чем не повод для раннего визита? – пошутил Калеб.

– Как ты угадал?! – умилилась хозяйка дома.

– Ароматы на всю округу, – лаконично польстил ей гость.

– А если честно? – недоверчиво поинтересовалась Ава. – Только не говори, что ты теперь встаешь с петухами.

– Только не говори, что ты дочь этих милых воспитанных людей, – с удовольствием съязвил Калеб.

– Ну что вы как маленькие, в самом деле. Прекратите дурачиться. Скоро будем садиться за стол, – вновь выступила миротворцем мать.

– Возьми свои слова обратно! – проигнорировав ее внушение, потребовала от Калеба Ава.

– Разве ты сама не хотела увидеться со мной? – бросил он.

– Не помню, чтобы говорила это.

– Может, и не говорила. А вот Дамиен ясно дал понять, что нуждается в моей помощи для перевозки вещей в их с Челси новый дом! – с вызовом объявил он.

– Дамиен не упоминал, что хочет заняться этим в воскресенье, – весьма некстати заметила Рейчел.

К счастью, появился Дамиен с радостным возгласом:

– Добренького утра всем!

– Зови Челси. Пора завтракать, – распорядилась мать.

– А как же мой бразильский? – вопросил сын.

– Пей, пожалуйста, – указала ему Рейчел на кофейник. – Только учти, что все и так долго ждали тебя к столу.

– Не сердись, мамулечка, – просюсюкал Дамиен и полез к матери с нежностями, от которых у Калеба каждый раз мурашки по спине пробегали.

Семейство постепенно переместилось в столовую, захватив с собой и гостя. Ава шествовала почти параллельно с ним, словно и не замечая его. Она закинула руки за голову, томно расправила каштановые локоны, собрала их вместе, перехватила резинкой.

Когда Дамиен вернулся со своей молодой супругой, все расселись за круглым обеденным столом. Молодожены не могли оторваться друг от друга, потому и расположились рядом. Так им проще было отгородиться ото всех и сосредоточиться на ухаживании. Их примеру последовали и старшие Хэллибертоны. Аве не оставалось ничего другого, кроме как сесть возле гостя.

– Пробовала в Штатах тухлую пиццу? – спросил он ее.

– Тебе тоже приятного аппетита, Калеб, – процедила она. – Приходилось всяким кормиться, как любому студенту.

– Ой, ой! Скажи еще, что приходилось подрабатывать официанткой и спать на полу. Будто никто не знает, что ты спокойно училась на папины денежки.

– Ну, кто бы говорил, – осадила его Ава. – У меня, в отличие от некоторых, была нормальная студенческая юность, без всяких излишеств. Это у тебя вечно еле макушка торчала из-под вороха отцовских денег, которыми он тебя безмерно снабжал. Спортивное авто, каникулы на Карибах, загулы с девицами. Скажешь, не было?

– А почему в прошедшем времени? Мой стиль жизни и теперь ничем не отличается, – нахально заявил он.

– Нашел чем гордиться! – фыркнула она.

– Я хоть и не портил добрый десяток лет свои глаза, сидя над книжками, однако не глупее прочих.

– И как же ты это определяешь?

– По успеху и достатку, разумеется, – сообщил он.

– Под флагом «Веселого Роджера» ты мог бы стать еще богаче, – заметила молодая женщина.

– Я обдумаю твою идею... А что это тебя так волнует мой образ жизни? Уж не собралась ли ты вернуть меня на путь праведности и аскезы?

– Вернуть? – рассмеялась Ава. – Будто ты на этом пути когда-то отметился.

– Не придирайся к словам, – раздраженно отозвался Калеб, уткнувшись в свою тарелку.

– Нет, не собираюсь. Я вообще не думала, что увижу тебя еще раз до своего отъезда.

– А я несколько иначе расценил твое бойкое поведение вчера вечером, – охотно напомнил он ей момент постыдной слабости. – И пуговицы на моей рубашке полностью разделяют это мнение, – шепотом добавил он.

– Эй, о чем вы там шушукаетесь? – окликнул их Дамиен. – С каких это пор у доктора наук завелись секреты с моим корешем?

Ава демонстративно отодвинулась от Калеба, а тот в свою очередь принялся делать вид, будто ее и вовсе не существует.

Ава ухмылялась, исподтишка наблюдая за Калебом.

– Слушай, Калеб! – вновь окликнул его с противоположной стороны стола Дамиен.

– Я внимательно слушаю тебя, – церемонно ответил тот.

– За время учебы и уже будучи дипломированным специалистом сестренка написала и издала массу статей, посвященных разбору различных поведенческих нюансов. Не скажу, что все их читал, но популярные изложения, которые печатались в «Нью-Йоркере», признаться, по большей части нашли во мне отклик. Я даже имел смелость пронаблюдать описываемые ею явления на собственном окружении и должен сказать, что наблюдательность и аналитические способности нашей малышки просто поражают.

– О, дорогой Дамиен, я бы с радостью согласился с тобой, случись мне прочесть хоть один опус упомянутого тобой автора. Но, увы, я подобные издания не выписываю, – отозвался Калеб.

– Это не беда, дорогой Калеб. Я готов прямо сейчас снабдить тебя дюжиной журналов. Но речь об этом я завел совершенно по иному поводу, – объявил брат Авы.

– И по какому же, дорогой Дамиен? Меня прямо-таки раздирает любопытство.

– Что-то мне не очень нравится разговор, который вы затеяли, – сочла нужным вмешаться автор статей.

– Ну почему же? – спросил сестру Дамиен. – Вот смотрю я на тебя, дорогой Калеб, и сдается мне, что не спал ты этой ночью.

– И ты совершенно прав, дорогой Дамиен! – не стал лукавить Калеб.

– Я даже догадываюсь, чем ты тешился ночь напролет, – многозначительно ухмыльнулась Ава.

– Мне неприятен твой сарказм. Между прочим, я переводил старушек через улицу, – отшутился он.

– Всю ночь?

– Без устали, – подтвердил Калеб.

– Поаплодируем сэру Калебу Гилкристу, благородному рыцарю с большой дороги! – призвала всех сидящих за столом Ава.

– При всем уважении, не ради вашей высокой оценки я делал это, высокочтимая леди Ава, – съязвил он.

– Ну что на вас опять нашло?! – встревожилась Рейчел Хэллибертон, панически боящаяся всяческих скандалов и недоразумений. – Если мне память не изменяет, вы даже в детстве себя так не вели... Прости ее, Калеб. Ума не приложу, что за бесенок вселился в нашу девочку.

– Я не в обиде, Рейчел. Пусть пока развлекается. У меня еще будет возможность выяснить с вашим бесенком отношения тет-а-тет! – заявил во всеуслышание Калеб. – Не исключено, что у нее в промежутках между извилинами скопилось слишком много книжной пыли. Нужно всего лишь как следует встряхнуть. Обещаю заняться этим, с вашего позволения.

– Не слишком ли кто-то самонадеян? – вспыхнула от возмущения Ава.

– Дорогая, все понимают, что Калеб шутит, и, по-моему, весьма удачно, – заметил Ральф.

– Видно, не напрасно о чувстве юмора докторов наук ходят анекдоты, – съязвил Дамиен. – Настала наша очередь убедиться в этом.

– Вы что, сговорились? – в очередной раз фыркнула Ава, рискуя лишиться хваленого самообладания.

Дамиен рассмеялся и смачно поцеловал свою молодую супругу, которая, пребывая в блаженной отрешенности, совершенно не участвовала в разговоре и, возможно, даже не следила за ним. Родители Авы тоже улыбались, удивляясь ее ярости, вспыхнувшей из-за очевидного пустяка.

Дамиен в одно мгновение забыл о шутливой перепалке. Челси оказалась куда как занимательнее. Они целовались до тех пор, пока отец угрожающе не кашлянул.

Калеб, который брезгливо наблюдал за другом, пробормотал:

– Напомните, пожалуйста, об этом эпизоде, когда мне взбредет в голову жениться, чтобы я никогда этого не делал.

– Зачем мужчине жена, если он не может целовать ее, когда вздумается?! – воскликнул Дамиен.

– Я бы смотрел на вещи шире, – заметил Калеб. – Зачем вообще мужчине жена?

– Осторожнее, братец! – пригрозил ему пальцем Дамиен и тут же слился с Челси в затяжном поцелуе.

– Окажи услугу человечеству, Калеб. Никогда не женись! – решительно поставила жирную точку под дискуссией Ава, но тут же была обругана своими родителями.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Тук, тук, тук, – раздался из-за двери нежный и неизменно счастливый голосок Челси.

– Входите, миссис Хэллибертон, – шутливо отозвалась Ава, пригласив невестку к себе в комнату.

Очаровательная белокурая головка появилась в дверном проеме.

– И как же это ты сумела оторваться от своего благоверного? – осведомилась Ава.

– Как видишь, сумела, сестренка, – добродушно отозвалась та.

– И я очень этому рада, – заключила хозяйка комнатки.

Челси внимательно осмотрелась, войдя, и сообщила:

– Как же это замечательно, что ты решила остановиться здесь, а не в отеле. Я опасалась, что нам не удастся познакомиться поближе.

– А я опасалась, что не справлюсь с нахлынувшими на меня чувствами и воспоминаниями, – доверительно сказала Ава. – Но, как мне кажется, справляюсь. Хотя судить, наверное, пока рано.

– Понимаю, я и сама накануне свадьбы пребывала в очень странном состоянии. Такое чувство, что жизнь меняется кардинально, и словно даже без твоего участия. Стоит разослать приглашения, и ты уже больше себе не принадлежишь. Армия организаторов решает все за тебя. И, наверное, это к лучшему. При такой нервозности можно и бед натворить... Хотя я нисколько не жалею, что согласилась стать женой твоего брата.

– Да и рановато жалеть, ты не находишь? У вас еще медовый месяц не начинался, – отозвалась Ава, взяв невестку за руку и присаживаясь вместе с нею на край кровати. – По-моему, вы оба все правильно решили, дорогая. Дамиен с тебя глаз не сводит.

– Это влюбленность. А впереди семейная жизнь. Посмотри на своих родителей. Они обожают друг друга, но от пусть и временного, но разрыва их это не спасло, – сдержанно заметила Челси.

– Зато теперь они имеют возможность пережить все заново. И, поверь мне, я, зная их достаточно долго, могу сравнивать и утверждать, что годы сделали их лучше, мудрее, уравновешеннее. Я и сама прежде сомневалась, что такое бывает. Но, как видно, если любишь, возможно все.

– Гм... – протянула Челси. – Никто лучше бы не сказал!

– Конечна, я же ученая! Доктор наук, как-никак! – рассмеялась Ава.

– Я, признаться, побаивалась ученой сестренки Дамиена, – призналась Челси.

– Порой я и сама себя боюсь. Постоянно чувствуешь необходимость соответствовать неизвестно кем установленному уровню, тогда как сама в любой миг готова выкинуть какую-нибудь ребяческую глупость.

– Как вы с Калебом сегодня за завтраком, например... – не преминула напомнить невестка, вызвав шаловливую улыбку на лице Авы. Челси выпрямилась и серьезным тоном объявила: – Пойду к Дамиену. Он, наверное, уже соскучился.

– Это за пару-то минут? – захохотала Ава, провожая очаровательную блондинку к двери.

Закрыв за Челси дверь, она остановилась посреди комнаты и попыталась прикинуть, сколько часов уже не вспоминала о пресловутом профессоре Тейлоре и о своем разрыве с ним.

Привычный уклад жизни ученой дамы наконец взял свое. Ава вооружилась книгой и спустилась на террасу. Она села на кушетку и откинулась на спинку, открыв книгу. Все равно что медитация. В таком отрешенном состоянии Ава без всякого притворства могла никого и ничего не замечать. Калеба, например, своего брата с супругой, родителей. Но они-то не имели ни малейшего представления об этой ее особенности...

У мамы нашлись дела с Челси. Они в очередной раз пересмотрели свадебные подарки. Калеб с Дамиеном обсуждал вопросы бизнеса.

Потом появилась Кенси, и Аву позвали пить кофе.

– Ха! Не знала, что ты жаворонок, – обратилась сестра Челси к Калебу.

– Льстит уже то, что вы меня заметили, миссис Хёрли, – отвечал он.

– О! Сегодня вы вспомнили, что я замужем, мистер Гилкрист, – парировала Кенси.

– Кофеин, знаете ли, – заявил он, – бодрит и освежает. Моя нервная система порой нуждается в подобного рода стимулах. Вокруг столько очаровательных девушек. Легко потерять голову.

– Сочувствую. Но, как мне представляется, дело не только в кофе... – глубокомысленно предположила Кенси.

– Верно, – кивнул Калеб. – Вы больше не в розовом платье подружки невесты. Мой мозг, не лишне будет заметить, безошибочно реагирует на подобные обстоятельства...

Ава невольно прислушалась к разговору и звучно хмыкнула, когда речь коснулась розового цвета платья.

– Я ступила на минное поле? – шутливо спросила ее Кенси Хёрли.

– Не вы, – заверила ее Ава, воинственно посмотрев на Калеба.

– Этот парень тоже к вам приставал? – предположила сестра Челси.

– Отнюдь, – возразила ей Ава. – Этот парень оборонялся, как мог.

– Говорите, говорите обо мне, девочки. Я ничуть не возражаю, – вставил Калеб. – Ральф, дорогой мой, как же я тебе сочувствую. Теперь у тебя в семье масса женщин, хотя еще недавно было всего две. Одна – любимая, другая – отсутствующая.

– Отсутствующая, заметь, была не менее любима, – отозвался отец Авы и Дэмиена.

– Не удивлюсь, если именно в силу своего отсутствия, – ввернул Калеб.

– Я провокационные реплики не комментирую, – парировал старший Хэллибертон.

– И правильно, папа. Иногда мне кажется, что мистер Гилкрист ведет странную войну с человечеством, как какой-нибудь антигерой комикса.

– Когда число женщин в семье растет в геометрической прогрессии, такой антигерой не помешает, – улыбнулся отец. – Мне непонятно лишь то, почему Калеба это обстоятельство столь сильно обеспокоило. Ведь он как был холостяком, так им и остался... А? Скажи-ка, сынок, в чем дело, что заставляет тебя драматизировать ситуацию?

– Предчувствие катастрофы, – пошутил Калеб. – Когда такой кремень, как Дамиен Хэллибертон, отдает свое сердце женщине, я невольно начинаю задумываться о конце света.

– Хватит нести чушь, Гилкрист, – осадил друга Дамиен. – Не сомневаюсь, это потребность любого цивилизованного человека. Я считаю нормой, когда мужчина в моем возрасте начинает задумываться о стабильных отношениях и рождении наследников. Ведь для чего-то я трудился все эти годы, заметь, вместе с тобой.

– О, нет! Только ни на что не намекай, – энергично зажестикулировал Калеб. – Тебе, конечно, на волне эйфории хотелось бы сейчас переженить всех холостяков, вероятно, чтобы не чувствовать себя белой вороной. Но лично для меня существуют такие незыблемые ценности, как моя свобода и независимость.

– Мне кажется, ты напрасно волнуешься и отстаиваешь эти свои незыблемые ценности, Калеб. Поверь, им ничто не угрожает, – обратилась к нему Ава. – Сомневаюсь, что найдется отчаянная женщина, которая пожелала бы связать свою судьбу с таким остолопом, – с наслаждением съязвила она.

– По правде говоря, в жизни нашего друга Калеба женщин гораздо больше, чем у меня и тебя вместе взятых, – заметил Дамиен, обратившись к отцу. – Он не всегда помнит их имена и совершенно не задумывается об их личных качествах и предпочтениях. Но, похоже, именно это он и считает идеалом истинно мужского поведения. А на женатиков, вроде нас, смотрит сверху вниз.

– И совершенно безосновательно, – вступила в перепалку Кенси. – Наш Калеб напоминает моих малышей. Он такой же трогательный дурашка, как и они. Но именно в этом его привлекательность. Если он найдет женщину, которая питает слабость к очаровательным младенчикам, ее не остановят никакие сложности на пути превращения его в настоящего мужчину.

– У тебя есть дети? – оживилась Ава.

– Да, четверо, не считая мужа, – ответила Кенси.

– Четверо?! – изумилась Ава. – Никогда бы не подумала. Я тобой восхищаюсь, Кенси. Быть матерью четверых малышей и находить время для себя. Ты просто умница!

– Разве мы больше не говорим обо мне? – вклинился Калеб в эмоциональный обмен любезностями двух очаровательных брюнеток. – Она, видите ли, время для себя находит... Немудрено. Оставила своего бедного муженька на хозяйстве с четырьмя сопляками, а сама спозаранку отправилась к сестре кофе пить. Признаться, не завидую я мистеру Хёрли. И сделаю все от меня зависящее, чтобы не оказаться на его месте.

– А мой дорогой супруг не чурается сидеть с малышами. Это ведь и его дети тоже. С младшим я вообще оставила его одного впервые. А со старшими они большие друзья.

– Скажи еще, что братья по разуму, – нахально добавил Калеб.

– А что дурного ты видишь в том, чтобы быть другом своим детям? – поинтересовался Ральф Хэллибертон.

– В самой идее ничего предосудительного, конечно же, нет. Да вот только на практике это редко кому удается, – авторитетно заявил Калеб.

– Ты говоришь так только потому, что у тебя самого отношения с отцом душевностью не отличаются, – резко возразила Ава. – У нас в семье проблем с пониманием нет.

– Вот как? – вспыхнул Калеб. – Это объясняет, почему ты приехала впервые за десять лет, да еще собиралась остановиться в отеле, а не в родительском доме, – напустился он на нее.

– Но ведь приехала же. И живу теперь здесь, – невозмутимо парировала она. – Разве это не лучшее доказательство взаимопонимания?

– Тебе виднее, – раздраженно бросил он.

Часом позже стали грузить вещи – Дамиен и Челси переезжали в свой новый дом. У Калеба Гилкриста наконец появилась серьезная причина задержаться у Хэллибертонов, и он старался за двоих, подчеркнуто сосредоточенный и серьезный.

Ава тоже принимала активное участие в этом сугубо семейном мероприятии и часто пересекалась с Калебом то на лестнице, то в холле, то возле фургона.

Занимаясь погрузкой, оба были преувеличенно обходительны друг с другом и старались больше не привлекать ничьего внимания к своим разногласиям.

Невзирая на желание повредничать, Ава прекрасно понимала, что категоричные утверждения Калеба вряд ли отражают истинное его отношение к житейским делам. Она догадывалась, что он сознательно все утрирует, чтобы разобраться, ответить на какой-то мучающий его вопрос.

Она и сама нередко прибегала подобному способу, когда требовалось разрешить сложную ситуацию. И не далее как прошедшей ночью решила, что не поддастся вновь нахлынувшим чувствам, оттого и демонстрировала весь день Калебу свой скептис, неприятие его принципов, также все преувеличивая. Ей было безразлично, как к столь странному поведению отнесутся присутствующие. Не для того она прошла долгий путь, чтобы пытать удачу с этим плейбоем, зависеть от его странных представлений и капризов, подчинив им свою жизнь. Она догадывалась, что и Калеб в этот же самый миг пытается убедить себя в бесперспективности таких отношений. Для того и явился к ним с самого утра, для того и выплескивает во всеуслышание аргументы в защиту своих холостяцких идеалов.

Подустав, Ава присела на кресло, одиноко стоявшее посреди опустевшей комнаты брата.

Сзади подошел Калеб и взялся за спинку этого самого кресла со словами:

– Мне приказано и его снести вниз.

– Я знаю, – отозвалась Ава, оглянувшись.

– Вставай, чудо-ребенок. Вместе я вас не потяну, – хихикнул он.

– Не суетись, – устало попросила молодая женщина. – Присядь. Поговорим, – попросила она, кивнув в сторону подоконника.

Калеб послушно сделал, как она хотела. Уселся на край широкого подоконника боком. Сделал это весьма грациозно.

– Хорош, – не преминула заметить Ава. – Рад стараться, – привычно съязвил Калеб.

– Почему твое слово всегда должно быть последним? Почему ты всех пытаешься свести с ума? Зачем все время противопоставлять себя и свои взгляды на жизнь всем остальным? – требовательно спросила она его.

– Точно такие же вопросы я хотел задать и тебе. Но вы меня опередили, доктор, – насмешливо заявил Калеб.

Ава не ожидала такого поворота.

– Даже не знаю, что и сказать, – пожала она плечами. – Наверное, ты прав и это наша общая болезнь.

– Не говори ничего. Сейчас, когда мы с тобой наедине, я все равно не способен рассуждать здраво, особенно учитывая, какой обзор открывается с моего наблюдательного пункта.

– И какой же? – кокетливо улыбнулась ему доктор наук.

– При таком освещении пушок на твоих щеках и шее золотится подобно кожице сочного персика. Хочется вонзить зубы, а не рассуждать. Ты меня понимаешь, Ава?

– Что ж тут непонятного? – прошептала она.

– Простите! – раздался голосок Челси. Ава обернулась. – Я хотела проверить, все ли вещи погрузили в фургон, – объяснила свое появление невестка.

– Кресло осталось. Я решила напоследок в нем посидеть, Калеб его снесет вниз, – доброжелательно сообщила Ава.

– Ностальгия? – спросила Челси.

– Можно и так сказать.

– Тогда я вас оставлю. – Жена Дамиена ушла.

Калеб смотрел в окно. Когда шаги Челси стихли, он проговорил:

– Умилительно наблюдать за твоими родителями. Давно я их знаю, а такими вижу впервые. За последние месяцы они оба помолодели.

– Любовь, – многозначительно произнесла Ава.

– Вы, доктора наук, всерьез верите в существование этого чувства? – Калеб придал своему вопросу оттенок насмешки.

– Все доктора думают по-разному.

– И от чего это зависит? – осведомился он.

– Наверно, от тех же самых причин, по которым и все остальные смертные верят или не верят в любовь. Хуже всего, что не каждый, кто в нее верит, готов в этом сознаться хотя бы самому себе, не говоря уже об окружающих.

– Ты сейчас кого-то конкретного имеешь в виду? – сощурившись, справился Калеб.

– Да нет. Просто мысли вслух, – уклонилась она от прямого ответа.

– Теоретизируешь, то есть...

– Теоретизирую, – с улыбкой согласилась Ава.

– Так о чем ты хотела со мной говорить? – напомнил он.

– Просто перекинуться парой слов. Но только без дурацких нападок... – попыталась объяснить она.

– Без нападок? – поморщился Калеб. – Это скучно.

– А за плату? – спросила Ава.

– Например? – заинтересовался Калеб.

– Я могу дать тебе десять баксов, если ты обещаешь помалкивать остаток дня.

– Десять? Хм... Соблазнительно... Очень соблазнительно. Но удовольствие разок-другой поддеть мамину умницу стоит значительно дороже.

– Развлекаешься, балбес?

– Да, я такой! – гордо заявил Калеб, соскользнул с подоконника и склонился над ней, опершись обеими руками в подлокотники.

Он провел кончиком носа по ее высокому лбу.

– Хватит дурачиться, – попросила Ава, жмурясь.

– Только на это и способен. Не так ли? – Калеб поцеловал ее в шею. – Уверен, твой профессор никогда не дурачился. Всегда был предельно серьезен и обстоятелен. Не исключено, что именно поэтому ты его и бросила.

– На самом деле все было совершенно не так, – рассмеялась Ава, не уклоняясь от его легких прикосновений.

– А мне плевать, как все было на самом деле! – бросил он, запечатлев на ее губах поцелуй.

– В этом весь ты, Гилкрист, – прошептала она, заглянув в его глаза.

– А что ты обо мне знаешь? – поинтересовался Калеб.

– Не так уж много, как оказалось, – согласилась она.