Текст книги "Алые буквы"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

На полу под столом осталось письмо, выпавшее из кармана Марты.

Затаив дыхание, Никки подняла его.

Это не было деловым письмом. На белом листе виднелась всего одна строка, отпечатанная на машинке с красной лентой.

«Четверг, 4 часа дня, A».

Не было никаких указаний на то, что означают эти слова или кто их отпечатал.

Оборотная сторона листа была пустой.

При звуках голоса Марты в коридоре Никки бросила письмо под стол и подбежала к шкафу с посудой. Когда дверь открылась, она вынимала чашку и блюдце.

Марта снова выглядела крайне испуганной. Она дико озиралась по сторонам.

– Никки, ты, случайно, не видела письмо? Должно быть, я его уронила…

– Письмо? – переспросила Никки, изо всех сил стараясь говорить обычным тоном. – Нет, Map. – Она подошла к плите и сняла кофейник.

– Вот оно! – Облегчение, звучащее в голосе Марты, было слишком тяжким испытанием. Никки с трудом сдерживалась, чтобы не обернуться. – Упало под стол. Это… это счет, о котором я не хотела говорить Дерку. Ты же знаешь, как он себя ведет, когда я покупаю что-нибудь дорогое на мои же собственные деньги.

Никки пробормотала что-то сочувствующее.

Марта вышла.

* * *

Никки позвонила Эллери из телефонной будки в вестибюле.

– В чем дело, Никки? – спросил Эллери. – Почему вы плачете?

– Если бы вы только видели ее, Эллери! Испуганная, лгущая… Жалкое существо, совсем не похоже на Марту. А мне приходится за ней шпионить и тоже лгать ей!..

– Вы делаете это, чтобы помочь Марте, а не чтобы повредить ей. Расскажите, что произошло.

Никки повиновалась.

– Вы не видели конверт?

– Должна была видеть, когда просматривала почту в лифте. Но я не знаю, в каком из конвертов было это письмо.

– Скверно. Ведь на конверте могли быть…

– Погодите! – прервала Никки.

– Да? – с надеждой вскинулся Эллери.

– Записка на листе бумаги была отпечатана на красной половине черно-красной ленты. Теперь я припоминаю, что на одном из конвертов имя и адрес Марты были также напечатаны красным шрифтом.

– Красный шрифт на конверте? – озадаченно переспросил Эллери. – Вы, случайно, не запомнили название фирмы в верхнем левом углу?

– Думаю, это была компания по кондиционированию воздуха, но я не помню название.

– Компания по кондиционированию воздуха… Недурная уловка. При взгляде на подобный конверт всегда думаешь, что в нем рекламные проспекты. Так что если бы Дерк взял почту первым…

– Эллери, я должна вернуться наверх. Возможно, Дерк уже встал.

– Вы сказали, Никки, что это произошло в кухне?

– Да.

– Припоминаю, что там возле ниши стояла мусорная корзина. Она на месте?

– Да.

– Марта могла выбросить в нее конверт, если у нее нет причин о нем беспокоиться. Вы заглядывали в корзину?

– Я вообще не искала конверт.

– Естественно, – вздохнул Эллери. – Не мешало бы поискать, Никки. Мне бы очень хотелось его обследовать.

– Хорошо. – Никки повесила трубку.

В полдень Никки принесла ему конверт.

– У нас кончилась копирка, поэтому я сказала Дерку, что ленч съем на улице. Придется взять такси назад, иначе они могут что-то заподозрить. Конверт действительно оказался в мусорной корзине.

– Отлично!

Конверт с клапаном был размером около пяти на восемь дюймов. Клапан был заклеен полоской скотча. На лицевой стороне виднелись отпечатанные красными буквами слова «Миссис Дерк Лоренс» и адрес на Бикмен-Плейс. Надпись в верхнем левом углу гласила: «Компания Фрёма по кондиционированию воздуха. Пятая авеню, 547. Нью-Йорк». Всю левую сторону конверта украшало карикатурное изображение измученного жарой семейства с надписью: «К чему летом жить в турецкой бане?»

– Рекламная кампания проходит по всему городу, – сказал Эллери, вертя в руках конверт. – Папа на прошлой неделе получил такой же конверт с проспектом нового кондиционера Фрёма.

– А адрес был напечатан красными буквами?

– Черными. Трудная задачка, Никки.

– Что вы имеете в виду?

– В этом конверте было еще что-то, кроме листа бумаги, который читала Марта.

Никки посмотрела на конверт:

– Он выглядит так, будто в нем лежало что-то объемистое. – Пустой конверт не был плоским. Прямоугольные складки сзади и спереди придавали ему три измерения. – Может быть, проспект кондиционера, хотя как он мог засунуть письмо в деловой конверт фирмы…

– Проспект Фрёма был на одном несложенном листе. Он не смог бы создать такие складки, Никки. Здесь лежал предмет толщиной около трех восьмых дюйма.

– Книга?

– Буклет. Похоже на двадцатипятицентовую брошюру в бумажной обложке. Когда Марта читала записку, вы не заметили ничего подобного у нее в руке или на столе?

– Нет. Но она могла сунуть эту вещь в карман халата, когда вскрыла конверт. Халат с большими накладными карманами, в которых обычно полно всяких мелочей.

– Вы готовы продолжать совать нос в чужие дела, Никки?

Девушка посмотрела на него:

– Хотите, чтобы я поискала буклет?

– Это могло бы помочь.

– Хорошо, – кивнула Никки.

– Ищите брошюру размером около четырех дюймов на семь и толщиной около трех восьмых дюйма.

– Едва ли Марта оставила ее где-то сверху. Значит, мне придется шарить в ее сумочке, в ее бюро…

Эллери промолчал.

– Я бы хотела… – Никки оборвала фразу и спросила: – Вы в самом деле думаете, что у Марты… связь?

– Похоже на то, – ответил Эллери.

– «Четверг, 4 часа дня». Это завтра. – Никки стиснула руки в перчатках. – Почему она решилась на такой глупый риск? Неужели ей мало ревности Дерка? Почему она не может развестись с ним и делать все, что ей хочется? Хотела бы я добраться до этого «А», кем бы он ни был!

– «A»? – переспросил Эллери.

– Записка была подписана «А». Я ломала голову, пытаясь вспомнить какого-нибудь знакомого Марты, чье имя начинается на «А», но вспомнила только Алекса Конна и Артура Морвина. Алекс – гомосексуалист, а Арт Морвин уже сорок лет ставит пьесы на Бродвее, и сейчас ему не меньше семидесяти. Это не может быть кто-то из них.

– «A» не инициал имени, Никки.

– Разве?

– Подписи, как правило, ставятся под письмом на отдельной строчке. Конечно, в краткой записке автор мог поставить инициал на той же строке. Но тогда бы он после слова «дня» поставил точку. А вы сказали, там была запятая.

– Да.

– В таком случае «A» – часть сообщения, а не подпись. – Эллери пожал плечами. – Содержание это подтверждает. Речь, несомненно, идет о назначении свидания! В любом свидании есть два основных момента – время и место. Время – завтра, в четыре часа дня. Следовательно, «A», по всей вероятности, относится к месту.

– Слава богу, – сухо сказала Никки. – А я думала, вы усматриваете в этом символизм.

– Символизм?

– Алая буква «А» a la[14]14
  В духе (фр.).


[Закрыть] Натаниэл Готорн. Просто не знаю, что и думать, Эллери. Так трудно представить Марту в роли Хестер Принн![15]15
  Хестер Принн – героиня романа Н. Готорна «Алая буква».


[Закрыть] Она не принадлежит к типу женщин, которые изменяют своим мужьям.

– А такой тип существует? – осведомился Эллери. – Как бы то ни было, мы скоро узнаем, что означает «А». Возможно, примитивный код. Завтра, Никки, вы должны не выпускать Дерка из квартиры, даже если вам для этого придется заняться с ним любовью. Если он будет настаивать на том, чтобы уйти, задержите его под любым предлогом, чтобы Марта могла выйти сухой из воды.

– Что вы намерены делать?

– Разыграть частного детектива и проследить Марту до «A» – где бы это «A» ни находилось.

– А если она уйдет из дому утром?

– Мы выработаем собственный код. Постарайтесь выяснить, когда Марта собирается уйти, и позвоните мне за сорок пять минут до того. Не важно, что вы мне скажете. Сам звонок послужит сигналом.

B

Никки позвонила в четверг утром в двадцать минут двенадцатого, сказав Эллери, что звонит с целью отменить «условленную встречу за ленчем». Дерк отлично выстроил сюжет и начал диктовать текст. Он намерен работать весь день.

– Чудесно, – сказал Эллери. – Позовите его к телефону, Никки.

Голос Дерка был полон энергии.

– Привет, Эллери! Кажется, я оказался неблагодарной свиньей. Надеюсь, вы не в претензии из-за того, что Никки отменила встречу?

– Не тревожьтесь. Насколько я понял, у вас творческий подъем, Дерк?

– Только не сглазьте, – рассмеялся Дерк.

– Постараюсь. – Эллери положил трубку и выбежал из квартиры.

В начале первого такси Эллери третий раз объезжало Бикмен-Плейс, когда он увидел Марту Лоренс, выходящую из дому и садящуюся в такси, которое поджидало у тротуара. На ней были коричневый костюм с черной отделкой и широкополая черная шляпа с вуалью в мелкую сетку. Шляпа наполовину скрывала лицо.

Такси Марты поехало на запад в сторону Парк-авеню и остановилось у входа в «Маргери». Марта вышла, заплатила шоферу и шагнула в открытый павильон.

Эллери подождал две минуты и вошел следом за ней.

Марта сидела за одним столиком с толстой, неряшливо одетой женщиной лет сорока пяти, с безобразными слоновьими ногами.

Эллери выбрал столик намного позади и чуть правее столика женщин. Расстояние ему не мешало – у него было достаточно острое зрение.

Марта заказала виски с лимонным соком, а ее компаньонка – три мартини, которые проглотила одно за другим. Эллери вздохнул – похоже, ленч ожидался длительный.

Он был настороже. Марта выглядела обеспокоенной и все время вертела головой, словно искала кого-то знакомого. Эллери изучил меню, потом приступил к «Геральд трибьюн», купленной по дороге.

Угощала, очевидно, толстуха. Она склонилась вперед, раздвинув в улыбке губы, ловя каждое слово Марты и всем видом выражая восхищение.

Хочет что-то продать, решил Эллери.

В этом деле у женщины явно был немалый опыт. Она показала свой товар только за десертом и притом как бы между прочим.

Это была толстая книга из листов с машинописным текстом в ярко-розовой обложке и скрепленная причудливыми медными булавками.

Пока Марта перелистывала ее и прятала в большую черную сумку, женщина продолжала болтать.

Очевидно, она была агентом, продававшим пьесу. Случайно или намеренно Марта организовала предлог для своего дневного отсутствия.

В пять минут второго Марта посмотрела на часы, что-то с улыбкой сказала и поднялась. Застигнутая врасплох толстуха помрачнела, но тут же вновь просияла, махнула официанту мясистой рукой, бросила на стол десятидолларовую купюру и поспешила за Мартой. Она вышла вместе с ней, вцепившись в нее и болтая без умолку. Когда дверца такси Марты захлопнулась, и автомобиль тронулся с места, толстуха вновь стала мрачной и устало влезла в другое такси.

Но к тому времени машина Эллери уже свернула с Парк-авеню следом за такси Марты.

* * *

Марта вышла из машины на углу Пятой авеню и Сорок девятой улицы и направилась в универмаг «Сэкс».

В течение полутора часов Эллери следовал за ней по большому магазину. Марта сделала множество покупок – туалетную воду, чулки, белье, две пары туфель, летнюю спортивную одежду, – но выбирала все это вяло и без всякого интереса. Эллери чувствовал, что она просто тянет время, возможно устраивая себе еще одно алиби. Покупки она с собой не взяла.

Прежде чем выйти из магазина, Марта задержалась на первом этаже, чтобы купить несколько пар мужских носков и носовых платков, распорядившись, чтобы и эти покупки ей прислали. Эллери умудрился пройти мимо продавца, делающего запись в книге, надеясь, что ему удастся услышать имя и адрес мужчины, которому Марта покупала носки и платки. Ему повезло, но торжествовать было не из-за чего, так как Марта назвала продавцу имя Дерка Лоренса и адрес на Бикмен-Плейс.

Подобная тактика показалась Эллери недостойной такой прямодушной женщины. Она скорее подходила прожженной интриганке.

Без четверти четыре Марта вышла из магазина, не обратив внимания на свободное такси, и зашагала на север.

Значит, «A» находилось где-то рядом.

Марта прошла мимо собора Святого Патрика, магазинов «Бест», «Картье» и «Джордж Дженсен».

Спустя несколько минут она пересекла Парк-авеню и быстро двинулась в западном направлении.

Без одной минуты четыре Марта вошла в отель «А…».

* * *

Это был старый отель с долгой и славной историей. Большинство его гостей – люди случайные, но отель мог гордиться несколькими знаменитыми клиентами, что придавало ему романтическую атмосферу. Он служил излюбленным местом встреч и обедов наиболее образованных habitues[16]16
  Завсегдатаи (фр.).


[Закрыть] Бродвея – именно туда, скорее всего, могла пойти Марта Лоренс.

Эллери вошел в вестибюль, спрашивая себя, не ошиблись ли они насчет нее.

Спина Марты виднелась в другом конце вестибюля. Высокий загорелый мужчина вскочил со стула и заговорил с ней.

Эллери подошел к журнальному столику и начал перелистывать «Журнал тайн Эллери Квина».[17]17
  «Журнал тайн Эллери Квина»– детективный журнал, издававшийся создателями Эллери Квина – Альфредом Дэнни и Манфредом Б. Ли.


[Закрыть]

Вестибюль казался темным после яркого солнечного света, и Эллери щурился, изучая черты высокого мужчины. То, что он разглядел, казалось чересчур красивым. У собеседника Марты были густые светлые или седые – при тусклом свете и на большом расстоянии Эллери не мог понять, какие именно, – волосы, костюм отличного покроя с астрой в петлице и щегольская шляпа.

При этом незнакомец был немолод.

Он говорил, улыбаясь, не сводя глаз с лица Марты, словно изголодался по нему и никак не мог насытиться зрелищем.

В нем ощущалось что-то раздражающее – ослепительная улыбка, очертания широких плеч под пиджаком, выражение непобедимой самоуверенности. Эллери не сомневался, что видел этого человека раньше.

Внезапно Марта отошла в сторону, открыла дверь дамской комнаты и скрылась. Взгляд мужчины следовал за ней.

Эллери положил на столик семьдесят пять центов и отошел, читая журнал. Когда он приблизился к лифтам, высокий мужчина надел шляпу, слегка заломив ее набок, тоже подошел к лифтам и посмотрел на бронзовые указатели на дверях. Он казался довольным и шевелил щеками и губами, как будто потихоньку насвистывал.

Эллери поместился в углу дивана под роскошным филодендроном, лицом к лифтам.

Волосы оказались светлыми, а седыми – только виски.

Незнакомцу было за пятьдесят, и пытался он выглядеть лет на сорок пять. Впрочем, создаваемый им имидж не был оригинальным, о чем свидетельствовала манера носить шляпу.

Дверь одного из лифтов открылась. Мужчина шагнул в кабину и сказал:

– Шестой, пожалуйста.

Голос – глубокий, мелодичный, с легким британским акцентом – выдал его. Теперь и шляпа, и костюм, и загар казались на своем месте.

Незнакомец был театральным актером.

«Конечно, я видел его на сцене, – подумал Эллери. – Но кто же он?»

В лифт вошли еще четверо, в том числе одна женщина. Но Марты нигде не было видно.

Эллери встал и тоже шагнул в кабину, сняв шляпу и повернувшись лицом к двери. Высокий мужчина стоял у задней стенки, прижимая шляпу к груди и что-то напевая.

Эллери вышел на пятом этаже.

Он успел взбежать по лестнице на шестой, чтобы услышать, как хлопает дверь лифта, подождал три секунды и шагнул в коридор.

Главный коридор располагался под прямым углом к лифтам. Проходя по пересечению, Эллери увидел, как высокий мужчина в дальнем конце коридора отпирает дверь.

Услышав звук закрывшейся двери, Эллери повернулся и поспешил по длинному коридору.

Это был номер 632.

Эллери дошел до пересечения с коротким коридором, который был пуст, и стал ждать на перекрестке.

Спустя несколько минут он услышал звук открывающегося лифта и отошел в сторону. Когда дверь лифта захлопнулась, Эллери прикрыл лицо шляпой, словно собираясь ее надеть, и быстро двинулся через перекресток коридоров.

По главному коридору шла Марта, изучая номера на дверях.

Эллери скрылся за углом поперечного коридора. Через несколько секунд он услышал легкий быстрый стук. Дверь открылась сразу же.

– Что задержало тебя, дорогая? – Конечно, незнакомец был актером, притом на главных ролях.

– Скорей! – Марта говорила задыхаясь.

Дверь захлопнулась, и Эллери услышал, как ключ повернулся в замке.

* * *

Эллери спустился вниз и подождал у столика портье, покуда пара приезжих зарегистрировалась и последовала за коридорным.

– Привет, Эрни.

Дежурный портье вздрогнул.

– Мистер Квин! – воскликнул он. – Не ожидал вас здесь увидеть. Неужели остановились в отеле?

– Нет, Эрни, – ответил Эллери. – Просто мне нужна информация.

– О! – Портье понизил голос. – Ваше alter ego,[18]18
  Второе «я» (лат.).


[Закрыть] верно? – Как и все служащие отеля «А…», он давно был погружен в литературную атмосферу. – Охота на человека?

– Да, на человека из номера 632, – кивнул Эллери. – Как его имя, Эрни?

– Мистер Квин, мы не имеем права сообщать…

– Предположим, вы склонитесь над регистрационными карточками и будете бормотать про себя?

– Хорошо. – Портье кашлянул и подошел к картотеке. – 632… Зарегистрировался сегодня в пять минут второго… – Он обернулся. – Вам это вряд ли поможет, мистер Квин. Этот человек зарегистрировался как Джордж Т. Спелвин,[19]19
  Джордж Т. Спелвин – псевдоним, под которым на Бродвее выступают актеры, играющие несколько ролей в одном спектакле.


[Закрыть] Ист-Линн, Оклахома.

– Типично актерский юмор. Ну, Эрни, вы ведь знаете, кто он. Вам известен каждый актер в «Лэмз».[20]20
  «Лэмз» – один из бродвейских театров.


[Закрыть]

Портье поправил ручку на столе.

– Вы мне льстите, – пробормотал он, – и это мне нравится. Его зовут Вэн Харрисон. А в чем дело, шеф?

– Держите язык за зубами. Тем более, что вы все равно не сможете продать это журналистам. Я увидел человека, который показался мне знакомым, и заинтересовался, кто это. Большое спасибо. – Эллери улыбнулся и вышел.

Однако на улице его улыбка исчезла.

– Вэн Харрисон, – произнес он вслух.

Эллери зашел в аптеку на Шестой авеню, чтобы позвонить Никки. Ему ответил Дерк Лоренс.

– Привет. Как идут дела?

– Отлично. – Дерк говорил рассеянным тоном.

– Есть шанс позаимствовать на вечер мою секретаршу, дружище?

– Вы поступили чертовски достойно, Эллери, одолжив ее мне. Сколько вы ей платите?

– Это не ответ на мой вопрос.

– Думаю, это можно устроить, старина. Марта и я приглашены на обед в «Ле Флер», а это означает черный галстук, полупарализованного дворецкого и шарады в гостиной. Начинаю надеяться, что Марта сегодня вовсе не придет.

– Вот это поворот! – засмеялся Эллери. – Позвольте мне поговорить с Никки.

– Ну, как провели день? – послышался голос Никки.

– Поразительно. Как насчет того, чтобы вместе пообедать?

– О, мистер Кью!

– Скажем, у «Луи и Армана» около семи – как только сможете выбраться. Не заставляйте меня ждать долго, потому что я буду у бара, а вы знаете, как добросовестно работает Помпейя.

– Нет, но я знаю вас. Три порции – и вы человек-муха.

– Этим вечером я не буду ползать по стенам. Дело серьезное, Никки.

– Сгораю от нетерпения. – Никки положила трубку.

* * *

– Вэн Харрисон, – повторила Никки, как будто это было название какой-то отвратительной болезни. – Что она в нем находит? Я думала, он уже умер.

– Ошибаетесь, Никки, – усмехнулся Эллери. – Могу засвидетельствовать, что мистер Харрисон отнюдь не труп. Боюсь, что Марта тоже может это сделать.

– Но он старик!

– Не такой уж старик. Не более двенадцати лет назад зрители заполняли театры, чтобы посмотреть на него, и устраивали давку, чтобы попасть за кулисы. Его профиль по-прежнему действует безотказно.

– Я бы могла его задушить! – воскликнула Никки. – Марта в гостиничном номере! Где она с ним познакомилась?

– Бродвей – тесное местечко. Может, Харрисон пробовался на роль в одной из ее постановок. После звонка вам я навел справки в «Лэмз», и мне сказали, что он все еще пытается отменить запрет, который Бродвей наложил на его участие в спектаклях. Вряд ли вы об этом помните. Харрисон беспробудно пил, когда исполнял свою последнюю ведущую роль в пьесе, поставленной Эйври Лэнгстоном, и тому пришлось в разгар сезона снять ее с репертуара. Это произошло лет десять-двенадцать тому назад. С тех пор Харрисону не давали работы на Бродвее.

– Тогда чем же он зарабатывает на жизнь? Старыми рецензиями?

– Ему вообще незачем работать. В период расцвета Харрисон нажил целое состояние, но вы же знаете актеров. Он все еще иногда появляется на радио и телевидении, а изредка даже получает эпизодическую роль в каком-нибудь фильме. Возможно, именно это помогает ему поддерживать бодрость. Его магический голос и романтический профиль будут притягивать женщин в возрасте Марты, даже когда он не сможет передвигаться без посторонней помощи.

– Но Марта!..

– А что Марта? – холодно осведомился Эллери. – Чем она отличается от остальных? Ей пошел четвертый десяток, муж делает ее жизнь невыносимой, у нее нет ни детей, ни родственников, которые могли бы ее удержать, к тому же она увлечена сценой. Марта – самая подходящая находка для такого, как Харрисон! Он в состоянии дать ей то, что Дерк не может или не хочет, – лесть, внимание, блеск. Он может дать ей счастье, Никки, даже если это всего лишь дешевый суррогат в номере отеля.

– Но Марта всегда была такой уравновешенной! Неужели она не видит, что он фальшив насквозь?

– А что в этом мире не фальшиво? И возможно, он в самом деле влюблен в нее. В Марту не так уж трудно влюбиться.

Никки молчала.

– Иными словами, – снова заговорил Эллери, – это адская путаница, и я за то, чтобы поскорее из нее выбраться.

– Только не сейчас.

– Сейчас самое подходящее время! Позже нам это может не удаться.

– Нет, пусть пока это продолжается. – Никки поежилась. – Пока есть риск, что Дерк все узнает.

– Насколько я понимаю, вы намерены и дальше торчать у Лоренсов?

– Я должна это сделать.

Эллери усмехнулся:

– Почему я позволил втянуть себя в это? – Он задумчиво барабанил пальцами по скатерти. Никки с беспокойством наблюдала за ним. – Конечно, самое разумное, Никки, чтобы вы поговорили с ней, как женщина с женщиной. В конце концов, для этого есть основания. Мы занялись этим, так как Марта жаловалась, что Дерк ревнует ее без причины. Ситуация изменилась. Теперь у него есть самая веская причина в мире – к счастью, он еще этого не знает. Марта выбила у нас почву из-под ног. Если мы будем продолжать ей помогать…

– Нам придется это делать, несмотря ни на что.

Эллери махнул рукой:

– Каждый раз, когда я делаю разумное предложение…

– Слушайте, Эллери, – прервала Никки. – Я знаю женщин, а вы – нет. Если я расскажу Марте, что нам все известно, и буду умолять ее остановиться, прежде чем произойдет нечто ужасное, она будет все отрицать. Придумает какую-нибудь сказку насчет того, почему она встречается с Харрисоном в номере отеля, возненавидит меня за то, что я об этом знаю, и мне придется убраться – вот и все.

Эллери что-то пробормотал.

– Если бы Марта решилась на разрыв с мужем, она бы ходила в этот отель открыто, как свободная женщина, а не тайком, как проститутка. Однако она пошла на связь, продолжая убеждать себя, что хочет спасти свой брак.

– Но это же нелогично!

– Когда порядочная женщина решается на падение, вы можете спустить вашу логику в унитаз, мистер Квин! Мне жаль, Эллери, что я втянула вас в это. Почему бы вам не забыть обо всем и не позволить мне действовать на свой страх и риск?

– Очень умно! – огрызнулся Эллери. – Хорошо, попробуем спасти их, несмотря на них самих, хотя нас это ни к чему хорошему не приведет.

Никки с нежностью сжала его руку. Когда они съели салат, не указанный в меню, Эллери снова начал жаловаться:

– Больше всего меня беспокоит то, что мы не в состоянии ничего планировать наперед. Собственно говоря, планировать абсолютно нечего. Это все равно что наблюдать за поджигателем на оружейном складе в безлунную ночь. Все, что я могу делать, – это бродить за Мартой в потемках, надеясь, что успею наступить на спичку, прежде чем все взлетит на воздух.

– Я знаю, дорогой…

– Вы должны перехватить следующее письмо, Никки, и на этот раз прочитать его раньше Марты – она едва ли продублирует свою любезность, уронив его на кухне. Возможно, письмо снова придет в деловом конверте. Это хорошая уловка, к которой, придя однажды, несомненно, прибегают и впредь.

– Но он не использует вторично конверт компании по кондиционированию воздуха, – возразила Никки. – Это было бы опасно.

– Безусловно, – согласился Эллери, – поэтому второе письмо придет в другом конверте.

– Но как я узнаю в каком?

– Тут я не могу вам помочь. Вам придется вскрывать с помощью пара каждое деловое письмо, адресованное Марте. И поскольку мы решили продолжать игру в жмурки, то должен предупредить: следите, чтобы вас за этим занятием не застала даже горничная.

Никки судорожно глотнула.

– Постараюсь быть осторожной.

– Да уж, – безжалостно кивнул Эллери. – Луи! Где наше тетраццини?

* * *

В субботу, во второй половине дня, Никки позвонила в квартиру Квинов сказать, что вечером она свободна, если это кого-то интересует. Инспектор Квин, принявший сообщение, был вынужден потребовать расшифровки.

– Значит, у нее есть новости! – воскликнул Эллери. – Дай-ка мне трубку! Ну что, Никки?

– У нас состоится свидание или нет? – послышался голос Никки.

– Вы не можете говорить свободно?

– Не могу.

– Тогда в нашей квартире в любое время, которое вам подойдет.

– Что происходит? – осведомился инспектор, когда его сын положил трубку. – Чем вы двое занимаетесь?

– Ничем хорошим, – ответил Эллери.

– Что-нибудь по моей части?

– Боже упаси!

– Ты еще прибежишь ко мне за помощью, – усмехнулся старик. – Так всегда бывает.

Никки появилась в начале десятого, больше похожая на труп, чем на живого человека.

– Прошу прощения, – вежливо сказал Эллери, закрывая дверь перед инспектором. – Я уже приготовил вам выпивку, Ник. Снимите туфли, устраивайтесь и рассказывайте.

Никки плюхнулась на кушетку, поставила нетронутый стакан на пол и обратилась к потолку:

– Теперь я – Джимми Валентайн[21]21
  Джимми Валентайн – взломщик, герой рассказа О. Генри «Обращение Джимми Валентайна».


[Закрыть] в женском облике. Не думаю, чтобы вас интересовали технические подробности.

– Вы правы, – кивнул Эллери. – Меня интересуют только результаты, если таковые имеются.

– У вас нет сердца!

– Это бессердечный бизнес, малышка. Итак?

– Письмо пришло сегодня с утренней почтой, – сказала Никки. – Там было три деловых конверта, но мне не пришлось вскрывать все над паром. Я сразу определила нужный.

– Вот как? – с удивлением отозвался Эллери. – Снова Фрём?

– Нет. Это был обычный продолговатый конверт с обратным адресом ювелирной фирмы Хамбера и Кана. Однако адрес был тот же, что у кондиционерной компании, – Пятая авеню, 547. И обратите внимание…

– Ну?

– Имя и адрес Марты снова напечатаны красными буквами.

Эллери уставился на нее:

– Забавно!

– По-моему, просто глупо. Красная лента вызовет подозрение сама по себе, если Дерк заметит ее несколько раз. К счастью, он почти никогда не берет почту первым.

– Продолжайте. Что говорится в письме?

– Там напечатано такими же красными буквами: «Понедельник – запятая – 3 часа дня – запятая – B».

– «B»?

– Да, «B».