Текст книги "Пропавшая улика"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Полицейский приготовил заточенный карандаш.

– Если не возражаешь, Эйб, я положу это на твой стол. – Инспектор опустил пакет на крышку стола и ослабил обертку, не снимая ее. Хамфри не сводил глаз с коричневой бумаги. Старик выпрямился и посмотрел на миллионера. – Эти неопровержимое доказательство, мистер Хамфри Естественно, вы не хотели, чтобы мы его нашли.

Хамфри весь напрягся, словно готовясь к прыжку. Он не сводил глаз с коричневого пакета.

– Это не только опровергает вынесенный на дознании вердикт о несчастном случае, – продолжал Ричард Квин, – но и доказывает, что Майк Стайлс Хамфри был преднамеренно убит, на чем с самого начала настаивала мисс Шервуд. И более того, мистер Хамфри, это указывает, кто убил его.

Он повернулся и сорвал обертку со стекол.

– Мисс Шервуд, я хочу, чтобы вы официально опознали эту наволочку. Она была на той подушке, которую вы видели лежащей на лице и теле Майкла Стайлса Хамфри в ночь с 4 на 5 августа, когда вы обнаружили ребенка погибшим от удушья?

Джесси подошла к столу.

– Это та самая наволочка, – произнесла она сдавленным голосом и шагнула назад.

Хамфри вздрогнул. Его бледность приобрела желтоватый оттенок. Он медленно подошел к столу Эйба Перла и уставился на наволочку под стеклом.

– Вы не ожидали, что мы найдем ее, не так ли? – осведомился инспектор Квин. – На ней грязный отпечаток правой руки, как говорила мисс Шервуд. Но как видите, мистер Хамфри, это не просто грязный отпечаток правой руки – это отпечаток, на котором отсутствует кончик мизинца вплоть до первого сустава!

Эйб Перл внезапно протянул свою лапу и схватил ею правую руку миллионера, потом легко, как у ребенка, разогнул мизинец, демонстрируя отсутствие верхней фаланги. – Вы грязный убийца, – сказал Перл. – Вы убили двухмесячного ребенка, которому дали собственную фамилию! На сей раз вам не отвертеться и не откупиться, Хамфри. С уликой в виде этой наволочки у вас нет ни единого шанса. Вам конец. Лучшее, что вы можете сделать, – это сесть на этот стул и дать показания. Мне нужно полное признание, и притом немедленно.

Он с презрением отшвырнул руку Хамфри, указал на стул с прямой спинкой и отвернулся.

– Примите мои поздравления, шеф, с превосходным спектаклем.

Эйб Перл резко обернулся. Олтон Хамфри улыбался. В этой улыбке не было и следа неуверенности – только злоба и жестокость.

– Что вы сказали? – переспросил Эйб Перл.

– Мне следовало предупредить вас насчет Квина, мистер Перл. Очевидно, его безумие заразительно.

Он начал расхаживать по кабинету, с отвращением глядя вокруг, как будто бродил по трущобам, и полностью игнорируя Ричарда Квина и Джесси Шервуд.

– Отличная инсценировка. Бессмысленный рейд на мое поместье. Повторяющиеся телефонные звонки. Угрожающий вызов. Полицейские, сидящие вокруг и ожидающие приказа броситься на большого злого волка и запереть его в клетку. И наконец... – миллионер испепелил взглядом Квина, Джесси и защищенную стеклом наволочку, – наконец, эти два шарлатана со своим произведением искусства. Кто его изготовил, шеф, – вы или Перл? Полагаю, вы, Квин, и ваша нерегулярная команда с Западной Восемьдесят седьмой улицы. Тут чувствуются столичные штрихи. К сожалению, вы дали маху. Я с первого взгляда понял, что это подделка. Но вы не могли этого знать, верно? В итоге вся ваша кропотливая работа оказалась напрасной – все декорации, превосходная игра и статисты в кулисах...

Он шагнул к двери в коридор и распахнул ее. Два детектива вздрогнули от неожиданности.

– Брать его теперь, шеф? – спросил один из них.

– Прочь с дороги, болван! – фыркнул миллионер и вышел из кабинета.

– Не понимаю! – твердил инспектор Квин. – Не понимаю! Не понимаю!

Эйб Перл молчал. Патрульный Харрис ушел, и они остались в кабинете втроем.

– Я не должен был втягивать тебя в это, Эйб. И вас, Джесси.

– Пожалуйста, Ричард...

– До определенного момента он был у нас на крючке, – бормотал старик, обращаясь к наволочке на столе. – А потом бросил один взгляд на наволочку и сразу понял, что это подтасовка. Что мы сделали не так? Может быть, дело в самой наволочке, Джесси? Не тот материал, не то кружево, не тот размер или еще что-нибудь?

– Нет, Ричард. Это точный дубликат исчезнувшей наволочки. Я видела ее много раз и говорила миссис Хамфри, как она мне нравится.

– Тогда причина в том, что мы с ней сделали. Возможно, расположение отпечатка?

– Насколько я помню, он находился именно там, где я попросила мистера Кунтцмана поместить его, то есть там, где я его видела.

– Может быть, мы, напротив, что-то не сделали? В конце концов, Джесси, вы видели наволочку при тусклом освещении всего пару секунд. Предположим, на ней был еще один след, который вы не заметили, – грязная полоса, пятно, дырка?

– Очевидно, – вздохнула Джесси. – Вы были не правы, полагаясь на меня. Смотрите, во что я вас тянула.

– Давайте не будем обсуждать, кто кого во что втянул, – поморщился Ричард Квин. – Эйб наверняка готов меня задушить...

– Ты ведь не приставлял револьвер к моему виску, Дик, – заговорил Эйб Перл. – Я просто пытаюсь представить себе, что будет дальше. Думаешь, Хамфри поднимет шум?

– Исключено.

– Он в состоянии здорово подпортить нам жизнь.

– Он не может себе этого позволить, Эйб. Меньше всего Хамфри хочет доводить дело до полномасштабного расследования. – Инспектор вскинул голову. – Знаешь, наша затея была не совсем зряшной. Она подтвердила два важных момента. Во-первых, Хамфри действительно заменил в ту ночь грязную наволочку чистой, иначе он бы не заметил несоответствия. Во-вторых, он не уничтожил грязную наволочку, так как был готов поверить, что мы ее нашли. Мы еще не побеждены!

Джесси уставилась на него:

– Вы говорите так, Ричард, словно намерены продолжать это?

– Конечно, я намерен продолжать, Джесси. Как я могу теперь остановиться, когда мы практически обратили его в бегство?

Джесси засмеялась. Что-то в ее смехе встревожило старика, и он быстро шагнул к ней. Но она перестала смеяться так же внезапно, как начала.

– Простите, Ричард. Просто мне это показалось забавным.

– Не вижу тут ничего забавного, – проворчал он.

– Простите. – Она коснулась его руки.

– А разве вы не собираетесь продолжать Джесси?

Ее рука опустилась.

– Не знаю, Ричард. Я так устала...

* * *

Возвращение в Нью-Йорк было тяжелым для обоих. Ричард Квин казался подавленным, разочарованным и сердитым – у Джесси так болела голова, что она не пыталась анализировать его состояние. Высадив ее на Семьдесят первой улице и пообещав поставить машину в гараж, он уехал, не сказав больше ни слова.

Джесси ворочалась в кровати всю ночь. Аспирин не помогал, а нервное напряжение вызывало покалывание и зуд. Ближе к утру она приняла секонал и погрузилась в тяжелый сон. Проснувшись от шума падающих предметов, Джесси обнаружила, что часы показывают без пяти минут полдень, и Глория Сарделла бросает сумки и чемоданы на пол гостиной.

Господи, подумала Джесси, ведь сегодня 30-е! И тогда она приняла окончательное решение.

– Я уезжаю домой, Ричард, – сообщила Джесси по телефону.

– Значит, вы приняли решение. – Он умолк. «Неужели все кончится таким образом?» – подумала Джесси.

– Решение пришло само собой, – сказала она, пытаясь говорить беспечным тоном. – Я напрочь забыла, что Глория возвращается 30-го. Очевидно, я утратила ощущение времени... Ричард, вы слушаете?

– Да.

– Я почувствовала себя круглой дурой, когда она утром вошла в квартиру. Ведь я могла хотя бы встретить пароход! Конечно, Глория была очень любезна – сказала, что я могу оставаться сколько захочу...

– Почему бы вам не остаться? – У инспектора внезапно запершило в горле.

– Это было бы несправедливо по отношению к Глории. Вы ведь знаете, какая у нее маленькая квартира. Кроме того, какой в этом смысл? Вся затея была ошибкой, Ричард. – Джесси сделала паузу, но он ничего не сказал. – Думаю, вчерашний вечер в Тогасе стал последней соломинкой, которая сломала спину верблюдицы. Мне лучше вернуться домой и к своей профессии.

– Джесси...

– Да, Ричард?

– Неужели мы должны обсуждать это по телефону? Конечно, если вы больше не желаете меня видеть...

– Что за глупости вы говорите!

– Тогда могу я отвезти вас в Роуэйтон?

– Если хотите, – пробормотала Джесси.

* * *

Ричард Квин вел машину так медленно, что рассерженные водители сигналили им всю дорогу до Коннектикута.

Иногда он говорил о деле.

– Прошлой ночью я не мог заснуть и стал перечитывать письменные рапорты ребят о слежке за Хамфри. Я заметил одну деталь, которая тогда не казалась примечательной. В пятницу утром, когда жену Хамфри забрали из санатория Дуэйна, в рапорте сообщалось, что его шофер рано утром уехал из города, сидя за рулем большого лимузина. Помните, как Элизабет Карри сказала, что миссис Хамфри увезли в большом частном лимузине? Очевидно, Хамфри послал Каллама в Нью-Хейвен, а сам остался в городе, чтобы отвлечь наше внимание. Должно быть, Каллам подобрал по дороге двух сиделок и поехал в санаторий. По крайней мере, это возможно. Я собирался заняться этим сегодня.

– Ричард, вы должны были предупредить меня. Не следовало вам тратить время попусту, я бы и сама отлично добралась домой.

– Это может подождать моего возвращения, – быстро сказал он.

– Что вы намерены делать – надавить на Генри Каллама?

– Да. Если я смогу узнать у него, где Сара Хамфри...

Но большую часть дороги оба молчали.

В Роуэйтоне инспектор отнес чемоданы Джесси в коттедж, починил протекающий водопроводный кран в кухне, восхитился ее цинниями, выпил предложенную чашку кофе... Но все это носило прощальный характер, и у Джесси снова заболела голова.

«Я не хочу помогать ему!» – твердила она себе.

Ричард Квин отказался от ее предложения отвезти его на железнодорожную станцию в Дарьене, и вызвал по телефону такси. Но в последний момент, когда такси ожидало снаружи, он неожиданно сказал:

– Джесси, я не могу уехать, не... не...

– Да?

– Ну, не поблагодарив вас...

– Не поблагодарив меня? – «Ты перестаралась старушка! – в отчаянии подумала она. – Как женщине вести себя в таких обстоятельствах?» – За что, Ричард?

Старик ковырял ботинком ковер.

– За два самых чудесных месяца в моей жизни.

– В таком случае я тоже благодарю вас, мистер Квин, – сказала Джесси. – Эти два месяца для меня тоже не были безрадостными. – «Блестящий ответ, нечего сказать! »

– Я не имею в виду дело Хамфри. – Он дважды прочистил горло. – Вы стали означать для меня очень многое, Джесси...

– Неужели, Ричард? – «О боже! »

– Очень многое. – Инспектор уставился на ковер. – Я знаю, что не имею права...

– О, Ричард...

– Мужчина моего возраста...

– Вы опять за свое?! – воскликнула Джесси.

– А вы такая молодая и привлекательная...

«Господи! – подумала Джесси. – Только бы желудок не начал булькать, как всегда, когда волнуюсь!.. »

– Да, Ричард? – произнесла она вслух.

Но таксист выбрал именно этот момент, чтобы начать сигналить. Ричард Квин густо покраснел, схватил Джесси за руку, встряхнул ее, словно это была вырывающаяся рыба, пробормотал: «Как-нибудь позвоню вам» – и убежал.

Джесси опустилась на пол и заплакала.

«Он никогда не позвонит, – уверяла она себя. – И зачем это ему? Я втравила его в эту историю, а потом сбежала».

В качестве наказания Джесси проглотила две таблетки аспирина, не запивая, и снова стала разбирать одежду.

«Убитые дети... Мой праведный гнев... Правда в том, Джесси Шервуд, – безжалостно говорила она стуча вешалками в стенном шкафу, – что ты безнадежная старая дева, преисполненная безнадежным чувством вины, и не сваливай это на климакс. Ты во многом виновата, старушка. Ты вела себя как безответственная невротичка, завлекая беднягу, пока он не начал чувствовать себя снова молодым, а потом бросила его. Все из-за этой наволочки... »

Когда Джесси вспоминала о наволочке, внутри у нее все сжималось. Она тщетно пыталась не думать о ней. Джесси была уверена, что поддельная наволочка ничем не отличалась от той, которую она видела. Но это было не так. Один взгляд – и Хамфри понял, что перед ним фальшивка. Как он мог догадаться? Что она не заметила или забыла? Может быть, если ей удастся вспомнить это теперь...

Не выходя из стенного шкафа, Джесси закрыла глаза, представляя себе детскую, себя, склонившуюся над кроваткой при свете ночника, подушку, почти целиком покрывающую неподвижное маленькое тельце, наволочку...

Но Джесси не могла вспомнить ничего нового на наволочке. Она вставала перед ее мысленным взором такой же, какой была в ту ночь.

Бросив платье на пол, Джесси направилась к окну, откуда она могла смотреть на свой садик размером с почтовую марку, и села в кленовое кресло с обитой ситцем спинкой. Вьюнки и петуния все еще цвели; на кизиловом дереве краснели ягоды, еще не ставшие пищей для птиц. «Я должна вспомнить это для Ричарда», – думала Джесси.

Она села в кресло и постаралась сосредоточиться.

Каким образом этот монстр избавился от наволочки? Он не сжег ее и не разрезал на куски... Его мучило сознание собственной вины, истерика жены, присутствие доктора Уикса и скорое прибытие полиции... В таких случаях люди действуют быстро и не задумываясь. В среду вечером Ричард говорил, что у Хамфри в голове была только одна мысль: избавиться от наволочки самым быстрым и легким способом.

«Что, если я поставлю себя на его место? – с содроганием думала Джесси. – Предположим, я задушила ребенка, няня обнаружила его тельце, весь дом в смятении, доктор Уикс уже здесь, полиция скоро появится, и внезапно я замечаю подушку с грязным отпечатком моей руки на наволочке. Если ее найдут, то станет ясно, что это убийство... От наволочки нужно немедленно избавиться... Кто-то идет? Чей это голос? Меня не должны застать в детской... Куда же спрятать наволочку?.. В спускной желоб для грязного белья! »

«Подожди! – сказала Джесси своему участившемуся пульсу. – Это слишком легко... »

Но ведь нужен именно самый легкий способ! Один шаг к дверце желоба, одно движение запястья, один толчок – и наволочка свалилась в полуподвал, в стоящую под отверстием желоба корзину с грязным бельем. Самый быстрый и самый простой способ избавиться от нее. По крайней мере, временно.

«Я ее уничтожу позже, как только смогу спуститься в полуподвал, не привлекая внимания... »

Предположим, именно тогда прибывает полиция. И ты не можешь исчезнуть, когда истеричная жена требует заботы, полицейские задают вопросы, мертвое тельце лежит в кроватке, а слуги внизу перешептываются за кофе и возникают на пути у каждого, кто захочет спуститься в полуподвал незаметно. При этом нужно следить за каждым шепотом, каждым изменившимся выражением лица, каждым приходящим и уходящим, чтобы быть уверенным – тебя все еще не заподозрили...

Джесси нахмурилась. Все выглядит правдоподобно – кроме одного. Полиция тщательно обыскала дом. «Прачечную в полуподвале, корзины с бельем...» – приказал шеф Перл. И они не нашли наволочку.

Может быть, они ее не заметили?

Должно быть, это и произошло, думала Джесси. Полицейские не нашли наволочку, а Олтон Хамфри, вероятно, умирал тысячу раз во время поисков и столько же раз воскресал, когда поиски оканчивались неудачей. И все это время он ждал, когда они уйдут, чтобы проскользнуть в полуподвал, порыться в бельевой корзине и найти роковой кусок батиста. Но уже рассвело, а люди Эйба Перла все еще продолжали обыск, и убийца по-прежнему не имел возможности уничтожить улику.

А потом из Норуока приехала Сэди Смит в своем старом «олдсмобиле» 1938 года, который так грохотал по утрам каждую среду и пятницу...

Сэди Смит приехала стирать белье.

Джесси глубже зарылась в кленовое кресло, с удивлением чувствуя, что дрожит.

Конечно, после этого Олтон Хамфри решил что он в безопасности. Прошел день, неделя, месяц, и наволочка канула в небытие. Сэди Смит, стирая ее вместе с другими вещами, просто не заметила или не придала значения грязному отпечатку руки. Это конец.

Джесси вздохнула. Ей не удалось помочь Ричарду.

А впрочем...

Сэди Смит не могла оставаться глухой и слепой ко всему, что происходило в доме в ту пятницу. Наверняка миссис Ленихан, миссис Шарбедо или одна из горничных рассказала ей о наволочке, в поисках которой полиция перевернула вверх днем весь дом и все поместье. Даже если полицейские проворонили наволочку в корзине, Сэди Смит не могла ее не заметить.

Тогда почему она ее не нашла?

Было еще светло, когда Джесси припарковала машину перед аккуратным двухэтажным доме в Норуоке. Она застала Сэди Смит переодевавшейся в чистое домашнее платье. Миссис Смит была толстой смуглой брюнеткой с сильными руками и добродушными проницательными черными глазами.

– Мисс Шервуд! – воскликнула она. – Вот уж не ожидала! Входите! Я как раз вернулась с работы...

– Может быть, я зайду в другое время, миссис Смит? Мне не следовало являться перед обедом, да еще не позвонив по телефону.

– Мы никогда не обедаем до восьми или девяти, в это время возвращается мой муж. Проходите в гостиную и садитесь. Я приготовлю нам чай.

– Благодарю вас. Но почему бы нам не выпить его в кухне? У вас такая очаровательная кухня, а в своей я бываю так редко...

– Вы пришли по поводу Хамфри, не так ли, мисс Шервуд? – спокойно спросила миссис Смит, ставя чайник на плиту.

– Да, – призналась Джесси.

– Я так и думала. – Женщина села с другой стороны стола. – Вы все еще не можете забыть смерть малыша. Это ужасно, мисс Шервуд, но он мертв, и ничто не вернет его назад. Почему бы вам не забыть о Хамфри? У вас с ними нет ничего общего.

– Я бы очень этого хотела, но есть причины, по которым я не могу этого сделать. Не возражаете, если я буду называть вас Сэди?

– Конечно нет.

– Помните ту пятницу, когда вы приехали для очередной стирки, Сэди? Утро после того, как маленького Майкла нашли мертвым?

– Разумеется, помню.

– И гот день вы не обратили внимания на батистовую наволочку, отделанную кружевом, с отпечатком грязной руки на ней?

Сэди Смит посмотрела на нее:

– Детективы расспрашивали меня о ней весь день.

– Вот как? А кто-нибудь еще спрашивал вас об этом? Я имею в виду... живущих в доме?

– Миссис Ленихан упомянула о наволочке, как только я пришла. Она рассказала мне о ребенке и сообщила, что полицейские ищут грязную наволочку. Я сказала, что тоже поищу ее.

– Кто-нибудь, кроме миссис Ленихан и детективов, говорил вам о наволочке?

– Нет.

– Насколько я понимаю, вы ее так и не нашли?

– Нет. Я дюжину раз перебирала белье, но ее там не было. – Женщина встала и начала суетиться у плиты.

– А в грязном белье в тот день были хоть какие-нибудь наволочки? – настаивала Джесси.

– Ни одной.

– Ни одной? – Джесси нахмурилась. – Странно.

– Я тоже так подумала. Вам с сахаром и сливками, мисс Шервуд?

– Нет, спасибо, – рассеянно отозвалась Джесси. – Значит, совсем ни одной наволочки...

– Тогда попробуйте сладкие булочки, которые я только что принесла, иначе я обижусь... Сначала я подумала, что горничная наверху запихала слишком большой узел с бельем в один из желобов. Она много раз так делала – белье застревало, и нам приходилось вытаскивать его из желоба длинной водопроводной змеей – она есть в полуподвале.

Застряло в желобе...

– Вы полагаете, Сэди, это могло случиться с наволочкой, которую они искали? – возбужденно спросила Джесси. – Желоб был забит, и она не смогла проскользнуть вниз?

Миссис Смит покачала головой:

– В то утро я бросила в каждый желоб прищепку для белья, чтобы проверить, не забились ли они, и все желоба оказались прочищенными. Потом я вспомнила, что в пятницу утром горничная меняет постельное белье, но тем утром у нее руки до этого не дошли из-за несчастья в доме... Нравится булочка, мисс Шервуд?

– Очень, – ответила Джесси с полным ртом. – Вы проверили все желоба, Сэди? В том числе тот, который в детской?

– Нет, тот желоб я не проверяла. Во-первых, меня бы туда не пустили. А во-вторых, желоб в детской никогда не засорялся, вы ведь всегда за этим следили.

«Могло ли это произойти?» – напряженно думала Джесси.

Но ведь только она пользовалась желобом в детской. Она всегда сама убирала и стелила кроватку и автоматически бросала в желоб только по одному предмету, хотя простыни были маленькими.

Джесси потягивала чай, продолжая думать.

– ... Хотя и с этим желобом была неприятность, когда его только установили, – продолжала прачка. – Я забыла об этом, потому что больше ничего такого не случалось.

– Что? – встрепенулась Джесси. – Что вы сказали, Сэди?

– Когда желоб установили – до того, как вы начали там работать, мисс Шервуд. До того, как мистер и миссис Хамфри усыновили ребенка, там не было ни детской, ни соседней комнаты, где вы спали, а только верхняя гостиная. Потом ее переделали в две комнаты для малыша и няни и тогда установили желоб в детской.

– Но вы говорили о какой-то неприятности...

– Я только что об этом вспомнила, – кивнула миссис Смит. – Мистер Хамфри страшно рассердился. Рабочий, который установил желоб, стал проверять его, бросая в него разные вещи и ковыряя в нем прутом, пока не обнаружил дефект – кусок металлической обшивки или провода отошел от стены, и вещи цеплялись за него. Тогда он распрямил или отпилил выступ, и больше в желобе ничего не застревало – верно, мисс Шервуд.

«Действительно, – подумала Джесси. – При мне не застревало».

Но предположим, ей просто везло? Что, если в ту ночь Олтон Хамфри бросил в желоб уличающую его наволочку, и она зацепилась за то, что осталось от препятствия?

Поэтому Сэди Смит не обнаружила наволочку, а Олтон Хамфри думал, что она нашла ее и выстирала. Но в действительности наволочка застряла в желобе и все еще находится там.

* * *

Джесси повесила трубку, собрала свои монеты и осталась сидеть в телефонной будке, от волнения грызя ногти. Нью-йоркский телефон Ричарда не отвечал – должно быть, он разыскивает Генри Каллама. В полицейском управлении Тогаса ей сказали, что шеф Перл уже ушел, а дома у него тоже не подходили к телефону – очевидно, они отправились куда-то обедать, в гости или в кино.

«Я должна это выяснить, – думала Джесси. И не завтра, а сегодня вечером».

Внезапно ей пришло в голову, что она может сделать это сама.

Джесси не стала размышлять о трудностях «Иначе я передумаю», – говорила она себе.

Выйдя из аптеки, Джесси села в свой автомобиль и поехала в Тогас.

* * *

Электрический корабельный фонарь над воротами терялся на фоне темной массы острова Нер.

Джесси медленно ехала по дамбе. Остается ли охрана после конца сезона? Если да, то ничего не выйдет. С приближением сторожки план казался ей все более глупым.

Коренастая фигура в униформе шагнула из сторожки и подняла руку.

Ворота были опущены.

«Это слишком для авантюры в одиночку», – подумала Джесси.

– Эй! – послышался знакомый голос. – Никак это мисс Шервуд!

Чарли Питерсон!

– Здравствуйте, мистер Питерсон, – тепло приветствовала его Джесси. – Что вы здесь делаете? Я думала, вы уволились? По крайней мере, вы говорили, что собираетесь уйти с работы.

– Ну, знаете, как это бывает, – отозвался сторож. – Работа не такая уж плохая, особенно летом.

– И когда полицейские не приводят вас в ярость, – улыбнулась Джесси. «Что мне сказать ему?» – думала она.

– Это факт. – Сторож облокотился на открытое окошко автомобиля. – Как поживаете, мисс Шервуд?

– Превосходно. А вы? – «Я должна придумать правдоподобный предлог. Но какой? »

– Не жалуюсь. Не ожидал увидеть вас снова. – Питерсон устремил на нее странный взгляд, и Джесси подумала: «Ну, начинается!» – Что привело вас на остров?

Она облизнула губы.

– Ну...

Он приблизил к ней свое лицо, и Джесси почувствовала запах бурбона.

– Ведь не я же, верно?

Джесси едва не рассмеялась вслух. Проблема решена!

– Что вы, мистер Питерсон, – лукавым тоном отозвалась она. – Вы человек семейный.

Сторож ухмыльнулся:

– Нельзя ругать мужчину, если ему иногда в голову приходят грешные мысли. Вы едете в дом Хамфри? Там никого нет.

«Какая удача!» – подумала Джесси.

– Неужели никого, мистер Питерсон? А где же смотритель?

– Сегодня вечером Столлингсу пришлось ехать в Конкорд, в Массачусетсе. Мистер Хамфри позвонил ему и велел привезти какие-то луковицы для пересадки. У них там зимняя резиденция.

– Не знаю, что и делать, – вздохнула Джесси. – Столлингс собирается вернуться сегодня?

– По-моему, только завтра вечером.

– Конечно, я могла бы приехать завтра снова, но раз уж я здесь... – Она умоляюще посмотрела на Питерсона, надеясь, что бурбон еще действует. – Как по-вашему – никто не стал бы возражать, если бы я заглянула туда на несколько минут? Я по глупости забыла кое-какие свои вещи, когда упаковывала чемоданы, и просто хочу забрать их.

– Ну... – Питерсон поскреб подбородок. «Если этот олух заупрямится, – подумала Джесси, – я готова даже соблазнить его!» – Если речь идет о вас, мисс Шервуд... – Внезапно он положил руку на шлагбаум. – Погодите.

Что теперь?

– Как вы собираетесь войти?

– Как-нибудь. – В действительности Джесси понятия не имела, как она это сделает.

– Подождите минутку. – Питерсон вернулся в сторожку и вскоре вышел, размахивая ключом. – Столлингс всегда оставляет мне ключ на случай, если мистер Хамфри приедет, когда его нет на острове. Вам нужна помощь, мисс Шервуд? – галантно крикнул он ей вслед.

– Нет, спасибо, – отозвалась Джесси, сжимая в руке ключ.

Она поехала по дороге, чувствуя себя так, словно сама накачалась бурбоном.

Столлингс оставил гореть лампу над служебным входом. Джесси остановила машину на подъездной аллее, выключила мотор и вышла.

Ее туфли громко захрустели по гравию, и Джесси заколебалась, внезапно почувствовав озноб.

«Из-за чего я нервничаю? – подумала она. – Никто не может меня слышать».

Тем не менее, она стала ступать осторожно, как будто шла по трясине.

Отперев служебную дверь, Джесси с облегчением скользнула в дом Хамфри.

Но когда она закрыла за собой дверь, это чувство улетучилось.

Ей еще никогда не приходилось бывать в такой непроглядной тьме.

«Вот что значит быть честной женщиной, – думала Джесси. – На острове нет никого, кроме Питерсона, чьим благословением я заручилась, и все же...» Ей казалось, что дом полон тихих звуков, как будто дерево и штукатурка могли дышать.

«Помни о Майкле! – сердито приказала себе Джесси. – Помни о его маленьком мертвом тельце!» Она набрала воздух в легкие и сделала медленный выдох.

Дом сразу же стал обычным, а темнота – дружелюбной.

Джесси отошла от двери и уверенно двинулась вперед. Ее рука коснулась двери полуподвала. Она открыла ее, нащупала выключатель и зажгла свет, потом побежала вниз по лестнице. Ступеньки покрывал толстый ковер, и ее шаги были бесшумными.

У подножия лестницы Джесси остановилась и огляделась вокруг.

Она знала, где находится выходное отверстие желоба, и видела его с того места, где стояла, вместе с большой бельевой корзиной, подставленной под желоб. Джесси всегда сама стирала детские подгузники и распашонки.

– Я предпочитаю знать, как подгузники выстираны, – говорила она миссис Хамфри. – Слишком много я видела красных попок.

Странные вещи иногда приходят в голову в самый неподходящий момент... Джесси заставила себя сосредоточиться на возникшей проблеме.

Сэди Смит упомянула «водопроводную змею». Джесси имела весьма смутное представление о том, как выглядит эта штука. Она предполагала, что это какое-то приспособление для прочистки засоренных труб. Где оно может храниться? Потом Джесси вспомнила, что одна из стен полуподвала занята полками для инструментов, лампочек, скобяных изделий и прочих предметов домашнего хозяйства. Вероятно, «змея» лежит там. Кажется, это дальняя стена, за топкой...

Джесси прошла мимо тазов, в которых миссис Смит производила ручную стирку, мимо стиральной машины и сушилки, мимо топки...

Так и есть!

Джесси нашла то, что искала, на нижней полке среди гаечных ключей, фрагментов труб и других «аксессуаров» водопроводчиков. Оказалось, что это большой моток металлического троса с петлей на конце.

Поднеся «змею» к отверстию желоба, Джесси отодвинула бельевую корзину, вставила головку троса в отверстие и стала заталкивать ее внутрь. Трос, ползя вверх, издавал скрежещущие звуки. Она продолжала разматывать его, передвигая из стороны в сторону.

Наконец трос наткнулся на что-то на самом верху, отказываясь двигаться дальше. Очевидно, это была дверца желоба в детской.

И ничего не упало вниз...

Джесси села на пол полуподвала и засмеялась.

Женщина-сыщик Джесси Шервуд уходит со сцены.

Остается только вернуть это орудие на полку, выключить свет, сесть в машину и с чистой совестью отправляться домой.

Все еще сидя на полу под выходным отверстием, Джесси начала вытягивать трос. Вскоре показалась головка.

Вместе с ней появилось что-то белое, скомканное, и это что-то упало Джесси на колени.

Батист с хонитонским кружевом...

Дрожащими пальцами Джесси взяла наволочку за два уголка.

Чуть в стороне от центра виднелся четкий отпечаток грязной правой руки.

– Я это сделала, – удивленно произнесла Джесси вслух. – Я нашла ее.

Сзади послышался знакомый голос:

– Вы все-таки нашли наволочку, мисс Шервуд.

Джесси вздрогнула, резко повернулась и застыла как вкопанная.

У подножия лестницы стоял Олтон К. Хамфри. В правой руке он держал револьвер, и дуло было направлено прямо ей в сердце.

Дуло постепенно приближалось. Отверстие становилось все больше и больше.

«Ричард! – в отчаянии подумала Джесси. – Ричард! »

– Прежде всего, мисс Шервуд, – продолжал ужасный голос, – я избавлю вас от этого.

Джесси почувствовала, как наволочку вырвали у нее из рук. Краем парализованного глаза она видела, как левая рука миллионера скомкала наволочку и сунула ее в карман.

Револьвер опустился, но не слишком.

– Вы напуганы, мисс Шервуд. Сочувствую вам. Но вы должны винить только себя. Полагаю, эта мысль не очень утешает вас. Но поверьте, мне все это нравится немногим больше, чем вам. Но разве вы оставили мне выход?

Джесси едва не сказала: «Нет, не оставила». Но она понимала, что если откроет рот, то сможет только застучать зубами.

«Ричард, Ричард. Вы даже не знаете, где я. Ни вы, ни шеф Перл, никто, кроме Чарли Питерсона, а какая от него польза? Ты умрешь в одиночестве, Джесси, как последняя идиотка, сидя на полу полуподвала в пустом доме на пустом острове... »

– Вы должны понимать, что у меня нет выбора, – между тем без всякой злобы продолжал голос. – Вы нашли наволочку и обследовали ее. По-видимому, подкупить вас невозможно. В любом случае вы слишком близки с этим назойливым Квином. Поэтому мне придется убить вас, мисс Шервуд.

«Все это происходит не на самом деле, – думала Джесси. – Это сон».

– Не скажу, что это приятная перспектива. Я не закоренелый убийца. Правда, я понял, что совершить убийство гораздо проще, чем кажется, но это небольшое удовольствие. К тому же ваша смерть опасна для меня, Питерсон знает, что вы здесь. Я мог бы застрелить вас, как нарушителя границ частного владения, заявив, что выстрелил прежде, чем осознал, кто вы, но Питерсон сообщил мне о вашем присутствии. К тому же ему известно и о моем приезде. Как видите, я вынужден идти на страшный риск.