Текст книги "Грозящая беда"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Я не стану терпеть... – крикнула Вэл.

– Еще как станете. Ну, Фрэнк?

– Лица я не видел, – пробормотал сторож, – но все равно знаю, что это был он. Я узнал его по пальто из верблюжьей шерсти.

Вэл бросила на Уолтера взгляд, полный ненависти, а Рис, стиснув зубы, сел на стул, который она освободила.

– Ну-ну! – Эллери улыбнулся. – Каждый второй мужчина в Голливуде носит пальто из верблюжьей шерсти, и я в том числе. Вы уверены, что видели не меня, Фрэнк?

Я приблизительно той же комплекции, что и мистер Жарден?

Глаза сторожа сердито блеснули.

– Но ваше пальто не рваное, – возразил он.

– О! – воскликнул Эллери.

Лицо инспектора прояснилось.

– Рваное, Фрэнк?

– Да, сэр. Когда мистер Жарден уходил после аукциона, его пальто зацепилось за ручку дверцы автомобиля и порвалось прямо под правым карманом. Целый клок был вырван.

– По-моему, вы сказали, – заметил Эллери, – что видели только спину этого человека.

– Он шел медленно, – ответил Фрэнк, злобно глядя на своего мучителя, – как будто о чем-то думал, заложив руки за спину под пальто. Поэтому я увидел карман и дырку и сразу понял, что это мистер Жарден.

– Что и требовалось доказать, – пробормотал Эллери.

– Я даже окликнул его: «Мистер Жарден!» Но он не обернулся, а продолжал идти дальше, словно не слышал меня. Поэтому я вернулся в будку.

– Я настаиваю... – возмущенно начала Вэл, но в этот момент вошел один из детективов и что-то показал:

– Смотрите, что я нашел.

Это была длинная узкая полоска коричневой ткани из верблюжьей шерсти, сужающаяся к концу.

– Где? – осведомился Глюке, хватая лоскут.

– На одном из кольев ограды – прямо над скамейкой с пятном грязи.

Инспектор быстро ощупал клочок.

– Пальто было уже порвано, и когда этот человек перелезал через ограду, надорванный кусок зацепился и оторвался окончательно вплоть до кармана, – пробормотал Глюке. Повернувшись, он посмотрел на Риса Жардена и холодно спросил: – Мистер Жарден, где ваше пальто из верблюжьей шерсти?

* * *

В комнате воцарилась тишина, давящая на барабанные перепонки.

По всем канонам мелодраматического жанра Уолтер, как романтический герой, должен был вскочить и объяснить происшедшее – он по ошибке взял пальто Риса... Но Уолтер сидел неподвижно, словно манекен.

Вэл все видела с пронзительной четкостью. Уолтер не мог сказать, что носил пальто ее отца, не признавшись во лжи. Он ведь заявил, что вообще не входил на территорию Сан-Суси. Однако теперь стало ясно, что он входил сюда, воспользовавшись ключом, которым также располагал, что Фрэнк по ошибке принял его за Риса Жардена из-за порванного пальто, что он вошел в дом отца и... И что?

Не по этой ли причине Уолтер лгал? Не поэтому ли он спрятал или выбросил злополучное пальто? Не поэтому ли сидит неподвижно, позволяя полиции думать, будто Рис входил в дом Спета приблизительно в то время, когда тот был убит?

Не глядя на отца, Вэл знала, что в голове у него роятся те же мысли. Он, как и она, очень легко мог сказать Глюке: «Послушайте, инспектор, Уолтер Спет взял по ошибке мое пальто, а Фрэнк по ошибке принял его за меня. Я не входил сюда в этом пальто. Я даже не знаю, где оно. Спросите Уолтера».

Но Рис ничего не сказал. Что касается Вэл, то она не могла бы произнести ни слова, даже если бы от этого зависела ее жизнь. «О, Уолтер, почему ты все не объяснишь?.. »

– Значит, не хотите говорить? – криво усмехнулся инспектор. – Ладно, мистер Жарден. Фрэнк, кто-нибудь, кроме мисс Мун и мистера Жардена, входил сегодня в Сан-Суси после аукциона?

– Н-нет, сэр, – ответил Фрэнк.

– Валевский, после того, как вы заступили на дежурство, вы впустили только мистера Руига, вместе с которым обнаружили тело Спета?

– Да, сэр.

Глюке устало махнул рукой привратникам.

– Отпустите их домой, – велел он детективам, – и приведите сюда мисс Мун.

В ушах Вэл звучал вопрос. Чем больше девушка старалась его отогнать, тем настойчивее он возвращался назад. «Уолтер, ты убил своего отца? »

Глава 6
УДАР И ПАРИРОВАНИЕ

Плачущая Винни Мун задержалась у двери в позе безысходного отчаяния, прижимая к глазам черный носовой платок. «Уже в трауре! – с восхищением подумал Эллери Квин. – Отлично сработано! »

В привычке мистера Квина было подмечать то, что обычно ускользало от других, поэтому он сразу обратил внимание на метаморфозу, происшедшую с Анатолем Руигом. Адвокат, до сих пор воспринимавший все со сдержанной бесстрастностью, неожиданно возбудился после трагического выхода на сцену мисс Мун. Он подбежал к ней, взял за руку, шепча выражения сочувствия (что, как также заметил мистер Квин, вызвало у нее удивление, которое она, правда, постаралась скрыть), обнял за плечи, для чего ему пришлось встать на цыпочки, и галантно подвел к стулу, словно почтительный китайский сын. После этого Руиг занял место за спинкой стула Винни, как рыцарь, готовый до последнего вздоха защищать прекрасную даму от оскорблений и клеветы.

Мистер Квин задался вопросом: не намерен ли мистер Руиг после того, как Солли Спет отправился к праотцам, принять на себя ответственность за карьеру мисс Мун?

Винни заплакала с новой силой.

– Ну-ну, – поспешно сказал инспектор Глюке. – Наш разговор займет немного времени, а потом можете рыдать сколько вашей душе угодно. Кто убил Солли Спета?

– Я знаю, кто хотел бы это сделать! – воскликнула Винни, опустив носовой платок, чтобы бросить сердитый взгляд на Риса Жардена.

– Вы имеете в виду мистера Жардена?

Вэл почувствовала, как внутри у нее все напряглось перед новой опасностью. Черт бы побрал эту раму для сушки белья! Но она была слишком озабочена более серьезными бедами, поэтому ограничилась испепеляющим взглядом к сторону плачущей красавицы.

– Да, его, – ответила мисс Мун, сразу же перестав рыдать. – Он постоянно ссовился с бедным довогим Солли! На пвошлой неделе...

– Винни, – сдавленным голосом произнес Уолтер, – закрой свою пасть!

«Наконец-то заговорил!» – подумала Вэл.

– Я не стану молчать, Уолтев Спет! – злобно прошипела Винни. – Ты знаешь, что это пвавда. Утвом в пвошлый понедельник у них пвоизошла ужасная ссова из-за наводнения, электвостанций и пвочего. А сегодня утвом он пвиходил снопа и угвожал Солли...

– Угрожал? – переспросил Глюке с явным удовлетворением.

– Он сказал, что Солли мошенник, котового следует повесить и четвевтовать! Больше я ничего не смогла услышать...

– Эта женщина, очевидно, подслушивала под дверью, – сказал Рис; его смуглые щеки покрылись румянцем. – Между нами, правда, произошла ссора, инспектор. Но...

– И также правда, – сухо осведомился Глюке, – что вы ссорились, потому что действия Спета явились причиной краха «Огипи»?

– Да, – ответил Рис. – Он разорил меня, но...

– Вы все потеряли, не так ли, мистер Жарден?

– Да.

– Солли нажил состояние, сделав вас бедняком?

– Но он разорил и тысячи других!

– Почему эта обезьяна шьет тебе убийство, Рис? – послышался знакомый голос, и в комнату ворвался Пинк; его рыжие волосы стояли торчком.

– О, Пинк! – воскликнула Вэл, бросаясь в его объятия.

– Все в порядке, – устало сказал Рис стоящему рядом детективу. – Он мой друг.

– Слушайте, вы! – зарычал Пинк на Глюке. – Мне наплевать, кто вы такой, но если вы говорите, что это дело рук Риса Жардена, то вы просто лжец и безмозглый осел! – Он неуклюже погладил Вэл по голове. – Я бы приехал раньше, но я ничего не знал, пока не добрался сюда. Мибс сказала мне, куда вы поехали.

– Все в порядке, Пинк, – успокоил его Рис.

Пинк умолк. Инспектор Глюке задумчиво посмотрел на него и пожал плечами.

– Вы спортсмен, верно, мистер Жарден?

– Если вы намекаете, что...

– Вы чемпион по гольфу, метко стреляете из пистолета, победили этого вашего Пинка на калифорнийском турнире стрелков из лука, отлично управляетесь с яхтой. Как видите, мне все о вас известно.

– Пожалуйста, ближе к делу, – холодно сказал Рис.

– К тому же вы хорошо фехтуете, не так ли?

– Да.

Глюке кивнул.

– Это знают не все, но вы один из лучших фехтовальщиков-любителей в Соединенных Штатах?

– Насколько я могу судить, – медленно отозвался Рис.

– Он даже пвобовал учить Солли! – взвизгнула мисс Мун. – Всегда пытался заставить его упважняться!

Инспектор просиял:

– В самом деле? – Обернувшись, он внимательно посмотрел на красновато-коричневую стену над камином.

Там висела коллекция старинного оружия: два дуэльных пистолета с серебряными рукоятками, длинноствольное ружье восемнадцатого века, аркебуза, несколько кинжалов и кортиков, дюжина или больше почерневших от времени рапир, сабель, ятаганов, украшенных драгоценными камнями придворных шпаг.

Выше других предметов находился зазубренный меч, какой носили тяжеловооруженные всадники в тринадцатом веке. Он располагался по диагонали, пересекая светлую линию на стене, идущую в противоположном направлении, как будто там раньше висело другое оружие.

– Шпага пвопала! – закричала Винни, показывая на полосу.

– Эге, – кивнул Глюке.

– Но в четыве часа она была на месте!

– Именно тогда вы видели Спета в последний раз, мисс Мун?

– Да, когда вевнулась из магазинов...

– Не будет ли с моей стороны дерзостью спросить, – заговорил мистер Квин, – чем занималась прекрасная мисс Мун между четырьмя часами и временем, когда был убит мистер Спет?

– Как вы смеете! – с возмущением воскликнула мисс Мун. – Я пвимевяла новые платья в своем будуаве!

– И вы ничего не слышали, мисс Мун?

– Может, вы объясните мне, – начал Руиг, – какое вы имеете право...

– Слушайте, Квин, – буркнул Глюке, – вы окажете мне большую любезность, если не будете лезть не в свое дело.

– Простите, – извинился Эллери.

– Ну, – более спокойно сказал Глюке, – давайте-ка посмотрим, что это была за колючка. – Он подошел к камину с видом фокусника, собирающегося продемонстрировать свой самый головоломный трюк, поставил перед ним стул, взобрался на него и, вытянув шею, прочитал вслух надпись на бронзовой табличке под следом на стене: – «Итальянская рапира с чашечкой. XVII век». – Инспектор слез со стула с довольным видом.

Никто не произнес ни слова. Рис сидел неподвижно, положив на колени сильные руки.

– Факт состоит в том, леди и джентльмены, – продолжал Глюке, глядя на присутствующих, – что Солли Спет был заколот, а итальянская рапира исчезла. Мы это точно установили. В доме рапиры нет, и на участке мои люди ее не обнаружили. Колотая рана и пропавшая рапира... Выглядит так, будто убийца Солли снял рапиру со стены, припер его в тот угол и проткнул.

В тишине четко прозвучал голос мистера Квина:

– Вот в этом вся и беда.

Инспектор медленно провел рукой по лицу.

– Слушайте, вы... – Он повернулся к Жардену: – Вы, случайно, не пытались сегодня научить Солли новым трюкам с этой шпагой?

Рис улыбнулся своей обаятельной улыбкой, и Вэл едва не заплакала от гордости за него. А эта скотина Уолтер продолжал сидеть молча!

– Подумайте сами, – дружелюбно продолжал Глюке. – Фрэнк говорит, что вы единственный посторонний, входивший в Сан-Суси сегодня после аукциона. В качестве доказательства у нас имеется лоскут от вашего пальто, и обещаю, что само пальто мы очень скоро отыщем.

– Я бы и сам хотел на него взглянуть, – беспечно отозвался Рис.

– Вы признались по меньшей мере в двух ссорах с покойным, причем одна из них произошла этим утром.

– А вы кое-чего не учли, – снова улыбнулся Жарден. – После нашей утренней стычки в этой комнате я еще раз видел Спета. Он приходил ко мне домой – я имею в виду дом, который сегодня освободил. – Вэл вздрогнула; она об этом не знала. – У нас состоялся небольшой, но важный разговор в моем спортзале.

– Благодарю за информацию, – – промолвил Глюке, – но вам стоит подумать о том, чтобы держать подобные факты при себе. Записал это, Фил?.. У вас имелся веский мотив, Жарден. Спет разорил вас и, как я слышал, не выполнил вашу просьбу – не вложил свои прибыли в «Огипи», чтобы спасти бизнес. Наконец, вы фехтовальщик, а его прикончили рапирой. Вы даже могли отвлечь его внимание, притворившись, будто показываете ему какой-то фехтовальный прием.

– Который он парировал голыми руками? – осведомился Рис.

Они посмотрели друг на друга.

– Вот что я скажу вам, Жарден, – заговорил инспектор. – Вы подпишете полное признание, а я добьюсь, чтобы Ван Эври гарантировал вам менее тяжкое обвинение. Мы легко сможем представить это как самозащиту.

– Здорово! – усмехнулся Рис. – Таким образом я смогу попытать счастья с присяжными, верно? Возможно, они поблагодарят меня за то, что я избавил мир от угрозы.

– Разумеется. Что вы на это скажете, мистер Жарден?

– Папа! – крикнула Вэл.

– Скажу, что я невиновен, а вы можете убираться к дьяволу.

Глюке снова посмотрел на него.

– Как вам угодно, – коротко сказал он и отвернулся. – О, док! Закончили?

Доктор Полк возник в поле зрения, отворачивая рукава рубашки. Детективы разошлись по комнате, и Вэл краем глаза увидела, что труп у камина прикрыт газетами.

– До результатов вскрытия, – откликнулся доктор Полк, – можно утверждать следующее. Рана нанесена острым орудием с наконечником шириной около полудюйма. Ему метили в сердце, но промахнулись. Я бы сказал, что удар нанесен пропавшей рапирой, но мне бы хотелось взглянуть на нее, прежде чем говорить с уверенностью.

– Как насчет времени смерти? – осведомился Глюке.

– Соответствует времени на часах.

Эллери Квин беспокойно пошевелился:

– На часах?

– Да, – с раздражением ответил инспектор. – Когда он падал в углу, его рука ударилась о стену. Мы обнаружили, что ручные часы разбиты, а осколки стекла валяются на полу рядом с телом. Стрелки остановились на 5.32.

Рис Жарден счастливо рассмеялся, а Глюке покосился ил него с тревогой и удивлением.

Но Валери понимала, почему смеется ее отец. На нее нахлынула волна такого облегчения, что она даже ощутила во рту вкус соли. Ей самой хотелось истерически расхохотаться.

Соломон Спет был убит в 5.32. Но в это время Рис вместе с Вэл входил в лифт «Ла Салль», чтобы спуститься из их апартаментов в вестибюль и ждать там Уолтера.

5.32... Желание смеяться внезапно сменилось паникой.

С Рисом теперь все в порядке – с таким алиби ему больше ничто не грозит... Но Уолтер – другое дело. В 5.35 Вэл звонила ему из вестибюля «Ла Салль» вместе с отцом. Мибс Остин говорила с Уолтером и даже узнала его голос.

Если инспектор Глюке допросит маленькую телефонистку, и она расскажет ему об этом звонке, о том, где был Уолтер, и назовет время...

Вэл бросила взгляд на Уолтера, когда он повернулся, чтобы посмотреть в боковое окно. На его лице была написана такая мука, что она готова была простить ему все и заключить его в объятия.

Он тоже помнил о звонке.

«Уолтер! – безмолвно крикнула Вэл. – Почему ты лжешь? Что ты скрываешь?»

* * *

В комнату вошел высокий мужчина с чемоданчиком.

– Бронсон! – воскликнул доктор Полк; морщины на его лбу разгладились. – Рад, что вы здесь. Я хочу, чтобы вы взглянули на это.

Полицейский химик поспешил вместе с врачом к выступу у камина. Детективы сомкнулись вокруг них.

– Идите домой, – довольно обратился инспектор к Уолтеру. – Я побеседую с вами завтра утром. Или вы хотите остаться здесь?

– Нет, – ответил Уолтер, – не хочу.

Быстро поднявшись со стула, он схватил свою шляпу и бросился к двери в коридор, споткнувшись о складку ковра и не взглянув на Жарденов.

– Вы тоже можете идти, мисс Мун, мистер Руиг и вы, как вас там...

Пинк, однако, не сдвинулся с места.

– А нам с отцом можно уйти, инспектор? – спросила Вэл, глядя в дверной проем, где скрылся Уолтер. Потом она закрыла глаза, так как мистер Руиг осторожно вывел мисс Мун через ту же дверь, что сразу испортило зрелище.

– Нет, – кратко ответил Глюке.

Вэл вздохнула.

Инспектор направился к группе у камина, а мистер Квин, не сумев сдержать любопытства, последовал за ним и уставился через его плечо на происходящее.

С тела Солли Спета убрали газеты. Химик опустился рядом с ним на колени, изучая края колотой раны. Дважды он приблизил к ней свой длинный нос, понюхал, затем медленно покачал головой и поднял взгляд на доктора Полка.

– Да, это меласса, – озадаченно произнес он.

– Так я и думал, – выдохнул доктор Полк. – И она не только на поверхности раны, но и внутри.

– Меласса – черная патока, – повторил инспектор. – Странно... Эй, перестаньте меня толкать!

Эллери потер бородатую щеку.

– Простите, инспектор. Меласса? Очень интересно! По-моему, доктор, вы сказали, что острие не попало в сердце?

Доктор с любопытством посмотрел на него: – Да.

Эллери отодвинул Глюке плечом и пробрался сквозь группу людей, остановившись около мертвеца.

– Была ли колотая рана настолько серьезной, чтобы вызвать смерть?

– Он ведь мертв, верно? – буркнул инспектор.

– Несомненно, но у меня предчувствие, что здесь кое-что не так, как может показаться на первый взгляд. Ну, доктор?

– Трудно сказать, – нахмурился врач. – Кровотечение не было сильным. Конечно, если оно продолжалось час и пострадавший оставался без медицинской помощи, оно могло повлечь за собой смерть... Но это довольно странно.

– Настолько странно, – сказал Эллери, – что я бы попросил мистера Бронсона проанализировать мелассу.

– Зачем? – осведомился Глюке.

– То, как она расположена в ране, – объяснил Эллери, – предполагает, что ее, по-видимому, нанесли на острие орудия, причинившего эту рану. Но с какой целью? Меласса – клеющее вещество. Возможно, ею склеили какую-то иную субстанцию.

– Понимаю, – медленно произнес доктор Полк. – Я не думал о таком аспекте, но определенные указания...

– О чем вы? – с раздражением спросил инспектор.

– Это всего лишь почтительное предположение, – ответил Эллери с умиротворяющей улыбкой, – но если вы поручите мистеру Бронсону проверить мелассу на предмет наличия в ней ядовитого вещества – твердого, а не жидкою, – то думаю, вы кое-что обнаружите.

– Яд, – пробормотал Глюке. Он почесал нос и покосился на Эллери.

Химик аккуратно собрал кусочки мелассы из раны и положил их на стекло. Затем он открыл чемоданчик и принялся за работу.

Меласса... Яд... Вэл закрыла глаза.

– Цианистый калий, – объявил наконец Бронсон. – Я в этом уверен. Конечно, я должен проверить все в лаборатории, прежде чем заявить официально...

– Цианистый калий! – воскликнул доктор Полк. – Так вот оно что!

– Разумеется, в виде порошка – белые кристаллы, – продолжал химик. – Его тщательно смешали с мелассой – по-моему, весьма значительное количество.

– Парализует определенные ферменты, важные для клеточного метаболизма, – пробормотал доктор. – Смерть наступает в течение нескольких минут. Он должен был умереть, прежде чем яд впитался полностью, так что в тканях, сквозь которые прошло лезвие, несомненно, обнаружатся следы цианида при вскрытии. – Врач пожал плечами, глядя на лысую макушку мертвеца, окаймленную седыми волосами. – Во всяком случае, смерть была безболезненной.

– Никто не собирается меня поздравить? – со вздохом спросил Эллери.

Глюке посмотрел на него и отвернулся.

– Мы займемся этим цианидом, – буркнул он.

– Боюсь, что вы не добьетесь успеха, – сказал Бронсон, собирая свой чемоданчик. – Это слишком распространенный яд – его используют в самых разнообразных целях: в производстве кинопленки, при очистке жидкостей, бог знает для чего. И вы можете купить его в любой аптеке.

– Черт! – выругался разочарованный инспектор. – Ладно, док, забирайте его отсюда. Только утром сразу же представьте рапорт о вскрытии.

Эллери отступил, освобождая место суетящимся вокруг детективам и доктору Полку, руководившему выносом тела. Он казался чем-то обеспокоенным.

– Доктор Полк, – заговорил Эллери, когда полицейский врач собирался выйти в коридор вслед за телом Спета, – состояние трупа подтверждает время смерти, указанное на часах покойного?

– Да. Этот человек умер от отравления цианидом, а не от удара колющим орудием и спустя очень короткое время после удара. Судя по условиям в помещении и состоянию трупа, он должен был умереть около половины шестого, а часы показывают 5.32... Ловко вы обо всем догадались, мистер Квин! Вы детектив?

– В такой степени, – вздохнул Эллери, – что могу легко проследить признаки враждебности со стороны официальных лиц. Спасибо, доктор. – Он посмотрел вслед удаляющимся Полку и Бронсону.

– Теперь мы можем идти, инспектор? – снова спросила Вэл, уставясь на веснушку на безымянном пальце левой руки. В неподвижных контурах тела Солли под простыней на носилках было нечто отталкивающее, и она ощущала мучительное желание пойти куда-нибудь и выпить шерри-фраппе.

– Я еще с вами не разобрался... Эй! – рявкнул Глюке. – Что вы теперь делаете, черт бы вас побрал?

Эллери придвинул стул к камину, взобрался на него и стал проделывать таинственные телодвижения, словно старался, подражая Дракуле[18]18
  Дракула – трансильванский вампир, персонаж романа английского писателя Брэма Стокера (1847–1912) и многих фильмов.


[Закрыть], влезть на стену.

– Пытаюсь найти ответ на три вопроса, – ответил он, слезая со стула.

– Послушайте, Квин...

– Первый: почему убийца воспользовался именно этой рапирой?

– Откуда я знаю?

– Почему, – продолжал Эллери, подойдя к камину и указывая рукой на стену над ним, – он не взял вон ту острую французскую дуэльную шпагу?

– Не знаю, – проворчал Глюке, – и более того, не хочу тать. Так что будьте любезны...

– Обратите внимание, – прервал Эллери, – где расположен след от пропавшей рапиры. Никто не мог бы снять ее со стены, не взобравшись на что-нибудь. Но зачем подтаскивать стул, чтобы добраться до итальянской рапиры семнадцатого столетия с рукояткой-чашечкой, когда можно, стоя на полу и протянув руку, снять со стены французскую дуэльную шпагу прошлого века, замечательно пригодную для дела?

– Странная деталь для непреднамеренного преступления, – невольно заметил заинтересованный Рис Жарден.

– А вас кто спрашивает? – огрызнулся инспектор.

– И кто сказал, что убийство было непреднамеренным? – промолвил Эллери. – Нет, мистер Жарден. Либо убийца снял со стены рапиру и покрыл острие мелассой, смешанной с цианидом, непосредственно перед преступлением, либо он смазал острие за какое-то время до преступления – то есть приготовился заранее. Но в любом случае он должен был смешать яд с мелассой до убийства Солли, что, безусловно, исключает преступление под влиянием импульса.

Уши инспектора побагровели.

– Не в моих правилах устраивать диспуты по поводу дела, которое я расследую, – проворчал он. – Так что будьте добры...

– От вас несет тухлятиной, – буркнул Пинк, испытывающий острую неприязнь к Глюке.

– Второй вопрос, – поспешно сказал Эллери, стремясь избежать катастрофы. – Почему убийца вообще смазал рапиру ядом?

– Как это почему? – изумился Глюке. – Это что – вечер вопросов и ответов? Чтобы быть уверенным в гибели жертвы – вот почему!

– Не кажется ли вам это несколько притянутым за уши? – заметил Эллери. – По-вашему, человека нельзя прикончить острым клинком, не прибегая к яду?

Инспектор Глюке уже давно сожалел о допущенной им слабости, в результате которой он позволил бородатому молодому человеку околачиваться на месте преступления. Этот тип явно принадлежал к категории теоретиков-любителей с хорошо подвешенным языком, которых Глюке всегда презирал. Более того, он задавал вопросы, ставившие в тупик инспектора в присутствии его подчиненных, и в итоге мог чисто случайно найти разгадку, украв у работяги-профессионала добычу, славу и рекламу и лишив его шанса на продвижение по службе. Все это было крайне досадно.

– Я не намерен позволять вмешиваться в мое расследование парню, который сочиняет детективные истории! – заорал взбешенный инспектор. – Вашему старику приходится с этим мириться, потому что он живет с вами в одной квартире. Но сейчас вы находитесь за три тысячи миль от Сентр-стрит, и мне наплевать на то, что вы думаете о моем деле!

Эллери напрягся.

– Должен ли я понимать, что вы предпочитаете, чтобы я держался на расстоянии?

– Понимайте что хотите, только убирайтесь отсюда!

– Никогда не думал, что доживу до такого отношения, – промолвил Эллери, уязвленный до глубины души, но старающийся сохранить предписываемую Эмили Пост[19]19
  Пост, Эмили Прайс (1873?–1960) – американский литератор, писавшая о современном этикете.


[Закрыть] невозмутимость. – Вот оно, голливудское гостеприимство!

– Мак, вышвырни этого назойливого психа!

– Отойдите, Мак. Я уйду сам. – Эллери подошел к Жарденам и громко сказал: – Этот человек – идиот. Он вполне способен отправить вас за решетку, прежде чем вы успеете состариться на час, мистер Жарден.

– Жаль, что вы нас покидаете, – вздохнул Рис. – Должен признаться, что предпочитаю ваше общество компании инспектора.

– Благодарю за первую любезность, которую услышал в Голливуде. До свидания, мисс Жарден. Советую вам обоим говорить как можно меньше. А лучше всего потребуйте присутствия адвоката.

Глюке выпучил глаза, а Эллери спокойно направился к двери.

– Только желательно не мистера Руига, – добавил он.

– Уберетесь вы или нет? – зарычал Глюке.

– Ах да, инспектор, я чуть не забыл про третий вопрос.

Мак приблизился к Эллери с мрачным видом.

– Ну-ну, Мак. Должен вас предупредить, что я совсем недавно брал уроки джиу-джитсу. Дело вот в чем, инспектор. Предположим, ваш эксцентричный преступник взобрался на стул, чтобы достать шпагу, которую мог легко заменить более доступным оружием; предположим, он смазал клинок ядом, хотя даже младенец мог бы прикончить мистера Спета одним ударом шпаги; но какого дьявола он забрал шпагу с собой после убийства?

Инспектор Глюке не нашел ответа.

– Вот с этим, – закончил Эллери, – и придется иметь дело окостенелому органу, который вы именуете вашим мозгом. – И он вышел, помахав на прощание Жарденам.