Текст книги "Загадка Редклифф Рэй (СИ)"

Автор книги: Елизавета Флоркинголд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Истерика Сары прошла так же быстро как и началась. Она снова сигонула за Зверем, в этот раз уже кинув клинок, но он промазал и попал в дерево.

Оборотень тут же прыгнул в кусты, Сара полезла за ним. Кай не понимал зачем, ведь кусты можно было просто обойти. Внутри этих веток, которые еще не обросли листьями, но не особо что-то показывали в свете фонаря, просвистела еще пара клинков, но они застряли в ветках. Человек-волк выскочил первым, его защитила накидка, вслед за ним вылезла Сара, с растрепанными волосами больше похожая на охотника, чем на человека.

– Ты и наша семья… как же это омерзительно!

– Тише, тише, клуша, твой мальчик все слышит.

– Кай? Он здесь? Пусть уходит, немедленно! – Взгляд женщины начал блуждать вокруг ища то, чего она не видела.

– Может, ушел, а может, нет, это будет мой секрет.

– Вот почему ты не нападаешь… но тебе не удастся долго скрывать свою сущность. Ну же покажи ему… покажи, что ты убийца!

Теперь ее ножи уже нарочно летели не в сердце, и пару раз даже попали в цель.

– Да, я убийца, и не нужно ему этого доказывать. Твой сынишка и так видел слишком многое, и наверно увидел бы твою смерть, если бы не наш договор.

Еще один нож. Прямо в щиколотку, пригвоздил Зверя к столбу и окрасил черную мантию в бардовый цвет.

– Что он пообещал тебе взамен?

– Что прекратит вести свои расследования.

– Всего лишь? Я не верю тебе!

Второй нож чирканул, судя по звуку, по железной серьге Зверя. Кровь уже наверно стеклась бы в большую лужу, если бы не стекала в водосток.

– Почему ты молчишь?!

– Мне больше нечего сказать.

– Негласный договор на крови? Да? Ты же не… не обратил его… ты не мог, сволота! Даже ты не пойдешь на такое!

Еще один нож попал в дрожащую лапу, которую Зверь с трудом поднял и прикрыл горло.

– В любом случае ты сдохнешь… наступит рассвет… это все закончится и мы заживем как раньше.

Следующие действия происходили в течение нескольких секунд, которые для всех троих показались вечностью. Сара кинула в Зверя последний нож, а оборотень, во взгляде которого виднелся испуг от того, что сейчас он реально может скончаться, схватил нож, пряча руку под мантию, и тут же швырнул его назад. Кай побежал вперёд и стал перед матерью, но оружие пролетело над его головой, срезая всего лишь пару волосков.

В следующий миг Сара Грейт упала на пол с ножом между глаз, Зверь вырвался и убежал в темноту, а мальчик еще полчаса спал и сидел там, около места последней битвы его мамы.

***

«Эти ее странные друзья. Она рассказывала мне о них раньше, но я никогда их не видел. Это они стерли ей память после смерти ее друга Штэйна в больнице; они поменяли ей имя и заставили забыть, что она оборотень; они же и напомнили ей, что пора вернуться, но зачем? Говорят, что догадывались, чем это закончиться, но уверенны, что она таки исполнит свое предназначение.

И все же жалко, что она не успела рассказать мне о том всплеске энергии, о ее обучении и днях, проведенных в Красной Могиле, я бы послушал».

========== Глава 22:предсмертная исповедь ==========

Это был первый сон, от которого Кай не хотел просыпаться. Мальчик и сам не понимал, почему так хотел еще побыть около тела своей матери, почему когда он увидел очертания своей комнаты ему стало хуже чем тогда когда он видел ее холодный труп на дороге.

Замок на его двери был выбит, перед кроватью стоял Миро, а в углу – Лара. Девушка смотрела в пол и перебирала волосы в руках, охотник же спрятал за пояс нож и сразу же заговорил с Каем.

– Я не собираюсь ждать, пока твоя мамка проснется и вытрет твои сопли, скажи мне, где сейчас Зверь!

– Был на улице гробовщиков.– Ответил мальчик, не выдумывая отмазок: смысла в них больше не было.

– Мне это не интересно скажи, где оборотень сейчас!

Молчание. Ведь несмотря на все свои успехи Кай так и не нашёл логово Зверя, а даже если бы и нашел, Миро был вовсе не тем, кому он рассказал бы об этом.

– Даже не думай сказать, что не знаешь, ты провел с оборотнем времени больше чем все мы вместе взятые! Сара рассказала мне о твоем помешательстве, и ты сейчас можешь думать, что тебе кто-то поможет, но ты ошибаешься… Мамы нет дома, а человек-волк далеко, так что, кто поможет тебе теперь?

Он сделал шаг к мальчишке. Фигура Миро загораживала проход и навевала чувство неизбежности, но оно не могло пробиться через ту пустоту, которую чувствовал Кай. Однако уловив взгляд Лары, охотник оставил ее младшего брата в покое. Сделав пару шагов, он оказался около девушки, схватил ее за волосы и поднял так, чтобы ее глаза оказались напротив его глаз.

– А сестре успел рассказать? Думаю, от неё у тебя нет секретов, а она не может ничего скрыть от меня, ведь так Лара?

Он провелся ладонью по ее щеке, девушка вздрогнула и повернулась в сторону Кая. Она взглядом умоляла его сказать хоть что-то, чувствуя, как пальцы Миро скользят по ее талии, но разве Лара сказала что-то, когда мать посчитала его одержимым Зверем? Сказала ли она, что все это время он хотел защитить семью? Не от правды, не от ошибок или личных проблем, а от смертей. Нет, она промолчала, промолчала не только о своей проблеме, она оклеветала его. И заслуживала ли она теперь его слов на ее защиту, даже лживых? Очевидно, что нет.

А в это время ураган в душе ее брата успокоился и перерос в нечто другое. Все его страхи сбылись, а сбывшиеся страхи столь же бессильны как выстрелившее хлопушки. (чем чаще он переживал это, тем сильнее убеждался) Да, уходя, они порезали его душу, но теперь раны утихли, а сердце, устав от бездны горя, взяло перерыв. Теперь заработал его ум и Кай, удивляя самого себя, понял одну вещь, которая поменяла его с Миро местами.

– Нет, я не знаю где Зверь, – сказал он, несмотря на предупреждение Миро, – впрочем, для тебя это не имеет никакого значения.

– Я охочусь на него, мелкий предатель! – На языке мужчины вертелась куча матов, но от такого высокомерного ответа он их всех забыл.

– Не ищи его, он сам найдет тебя.

– С чего бы это?!

– Да потому что моя мама мертва, в этом городе больше не осталось охотников, кроме тебя.

– Сара умерла… но Карл… – Грязные руки отпустили Лару и сжались в кулаки.

– Кого ты хочешь обмануть? Карл тоже мертв, я видел это, и Зверь знает, у него список есть… остался только один и он придёт за тобой.

– Один на один?!

– Как ты и хотел, – теперь даже Миро заметил, что взгляд мальчика был не таким наивным как всегда. – Готовься, твой отсчёт пошел.

Выбежав из дома Грейтов, Миро побежал по другим домам. Он искал выживших, хоть кого-то. Некоторые дома все еще пустовали, в других же его встречали новые жители, которые либо говорили, что не знают прошлых хозяев домов, либо сообщали, что купили эту квартиру по скидке, поскольку здесь был найден труп. По телефону тоже никто не отвечал, а большая часть имен охотников красовалась на могилах местного кладбища. Теперь уже никто не стоит за его спиной, а впереди лежит лишь одна дорога.

***

Кай не особо ждал того времени, когда ляжет спать. Сны больше не вызывали у него не страха, не волнения. После ухода Миро Лара стала такой же, как и обычно. Она с трудом заставила себя сгрызть яблоко, а Кай просто смотрел в окно.

Не удивили мальчика не церковь, не ее фрески и украшения, не даже то, что Миро был именно здесь. Кай просто сел на одну из скамей и продолжил за всем наблюдать.

Сам же Миро стоял на коленях перед алтарем. Несмотря на пошарпаность церквушки она казалась ему самым надежным убежищем. На деревянных стенах этой церкви были вырезаны силуэты охотников, а сверху покрыты серебряной краской.

Эти люди были увековечены тут, среди них он был не один. Лунный свет озарил небольшой зал. Мужчина поднял свой взгляд к потолку и начал свою исповедь.

– Ты помнишь, что я обещал в тот день, когда убил первого оборотня? Тогда в нашем ордене был священник, он посоветовал мне исповедаться после такого, но у меня не было времени. Я пообещал, что расскажу тебе все и покаюсь в свой последний час, и вот он приближается. Да, как бы дальше не развивались события это моя последняя роль. После смерти, как я тогда думал, последнего зверя мы основали Рэдклифф Рей. Да, городок был закрытым, а большинство из нас жили в страхе, но постепенно начинали переходить на нормальную жизнь. Они смогли завести семьи, найти работы, найти в себе силы впустить в город новеньких, а я не смог. Говорят, ты видишь и слышишь все, так зачем мне тебе что-то рассказывать? Может, ты все наши жизни считаешь одним сплошным грехом? Что-же, я расскажу тебе о своих грехах, коих я насчитал ровно 13, а все остальное… это просто моя жизнь. Да, она не идеальна, но она такая как сложилась. Не я один виноват в том, что чудеса не происходили, а свет поглощала тьма, и если ты осмелился меня осудить за другие грехи, то тебе придется судить и себя.

Холодный ветер заскочил в щели на крыше и пронесся по красной дорожке, накрывая Миро волной пыли. Его седые пряди стали казаться еще более серыми, а лунный свет – живее.

– Итак, мой первый грех – гордыня. Да, я всегда гордился тем, что был охотником, как бы мерзко это не звучало. Я гордился горами трупов и реками крови под моими ногами, своим оружием и методами работы. Многие охотники ненавидели меня за мое поведение, за мою ухмылку, но это было необходимо. Скажи, разве смог бы я держать оружие в руках, если бы стыдился этого? Смог бы противостоять соблазну, если бы не был уверен в том, что делаю благое дело?!

Второй поток ветра был сильнее, от него зашаталась люстра и чаши с благовониями. Заметив это, Миро встал и подошел к одной из икон, которую заменили картиной с побоищем в пещере Ордена Кровавой Луны.

– Второй мой грех, вот он висит. Нам не хватало мест для картин, и я приказал снять некоторые иконы. Но ведь мы сражались против демонов, скажи, разве мы не заслужили места около тебя, места в твоем доме? У тебя и так полно храмов и миллиарды икон, так что же такого случится, если я уберу парочку? Мы их даже не сожгли, просто отдали в дома охотников, тех, которые пытались исправиться, пытались забыть. И то, что они пытались забыть, пришло за ними. Это моя ошибка, но я о ней не жалею.

Опасаясь непредсказуемых действий Миро, Кай зашел в кабину для исповеди. Этот тон его голоса заставил мальчика снова чего-то испугаться. Мужчина заметил это движение.

– Хочешь, чтобы я продолжил там? Это глупо, ведь все равно я увижу тебя! Не сейчас, но очень скоро, а пока настало время третьего греха. Алчность, знакомое слово, верно? Да, я был весьма скуп, но не на деньги, они никогда не имели особого значения для меня, если не веришь, спроси у Вэнди, если конечно эта грязная сука не горит в аду, я всегда щедро платил ей за работу. Я был скуп на слова, я был скуп на пощаду, и не только для зверей, но и для членов нашего ордена. Да, я не щадил предателей, и вот почему наш орден продержался так долго без падений и расколов. Единственное исключение – Кай. Пока он был выгоден мне, я его не трогал. Те выскочки Сэм и Пэт… Ох, мне не нужно было быть пророком, чтобы все знать. Они хотели стать охотниками, но вряд ли бы смогли кого-то убить. Я знал, что вервольф придет за ними, но они не заслужили защиты.

Вспоминая Сэма и Пэта Кай чуть не заплакал. Он огрел Миро дверью, от чего мужчина отлетел к лавкам, в ответ охотник достал пистолет о стрельнул в мальчика, но тот отскочил и пуля попала в икону.

– Хочешь начать свой суд? Заткнуть мне рот и вынести вердикт? Э-э-э нет, я выскажу тебе все, и только тогда дам тебе право что-то сказать! Судья мой, умей слушать, ведь для тебя ночь это капля в море, не пожалей времени!

Едва не получив пулю Кай успокоился и уселся на полу, Миро воспринял это как очередной знак и продолжил.

– Четвертый грех – зависть. Кому же я мог завидовать? Зверю! Чтобы стать охотником я принял кровь оборотня, но не получил и половины той силы, которой владели эти псы! Оружие нихера не компенсирует эту нехватку, скажи правильно ли это? – от крика летучие мыши покинули старую колокольню раньше времени.– Дарить злу такую силу, а добру оставлять объедки?! Не удивительно, что эта война затянулась, что один Зверь выкосил 299 людей… или мы уже не люди, не твои дети? Или мы уже не заслуживаем твоей милости?!

В одном из окон Кай заметил фигуру в черном плаще. Она уже давно стояла там и слушала все это. Толи оборотень хотел это услышать, толи просто не мог войти, но привлекать внимания он явно не собирался.

– На этот вопрос ты ответишь позже, а сейчас пункт номер пять – гнев. Я решил упомянуть о нем лишь потому, что это один из смертных грехов, но если это так, то что же такое «праведный гнев», и как он может существовать? Гнев все равно остаётся гневом, тем, что противно тебе, хоть ты и должен использовать его, чтобы навести порядок. Я твой праведный гнев, все мы, все охотники!

Тут голос его немного затих, а глаза таки пустили одну скупую слезу. Миро снова упал на колени и почти свел руки в молитвенной позе, но одумался и скрестил их на груди.

– Продолжим. Пункт номер шесть. Похоть. Я никогда не искал себе жену, так как семья мешает работе, но недавно я увидел ее… Дочка Сары столь же прекрасна и горяча как ее мать, но еще слишком молодая, слишком слабая, чтобы дать отпор. Когда Сара была помоложе, я говорил ей не выходить за человека, говорил что он не достоин ее, но она не послушала. Она не понимала что так будет лучше, ей надо было это объяснить, ДОКАЗАТЬ это, но было слишком поздно, а в случае Лары в самый раз.

Новый приступ гнева и Кай накинулся на Миро, но тот стряхнул его, как пыль, и расхохотался. Мальчик подумал, как бы это нелепо выглядело со стороны, особенно если знать, кто нападает, он думал и Зверь засмеется, но оборотень молчал.

– Слабовато как для всевышнего. Видимо, ты и сам хотел подарить ей такую судьбу. «Сохраняй веру, что бы ни случилось», когда священник сказал это, в последний раз на него свалилось слишком много проблем… после чего церковь была заброшена. А вот и седьмой пункт – чревоугодие. Кто-кто, а вот оборотень, который сожрал того бедолагу, с этим грехом был на «ты». Я кстати тоже заигрывал с данным грехом, но не в традиционном плане. Я испытывал не голод, а жажду, жажду крови, и не всегда ее восполняла кровь оборотней. Да, я убивал людей осознанно. Восьмой грех убийство, но не говори, что ты не знал об этом, ведь даже наблюдая за мной мимолетом можно было заметить…

В этот раз отсутствие знаков его раздражало, и дабы добиться ответа от высших сил Миро достал из кармана серебряный крест и швырнул его в одно из окон, осыпав одну из лавок цветными осколками. Еще минута тишины. Понимая, что никто ему не ответит, Миро, пускай с трудом, продолжил свой монолог.

– Девятый лень. Может, именно он не давал мне поменяться как другим? Не боязнь, а лень изменять стандарты своей жизни, ее принципы и правила. В любом случае смертный грех стал мелочью, попав в мою жизнь, и я не хочу много о нем говорить, поскольку он не значителен. Десятый это неуважение к родне, ведь после нападения оборотней ее у меня попросту нет. Некоторые из нас жалели собак, говорили, что в каком-то смысле мы с ними даже родственники. Но у справедливости нет семьи, нет жалости и исключений, она придет к каждому и пусть даже не молят… Хах… не молят… я всегда хотел спросить тебя. Каждый раз, когда оборотни молили о пощаде… зачем ты разрешал им молиться? Еще один ответ, который я узнаю когда увижу тебя.

Продолжить свою исповедь охотник решил на колокольне. Когда он поднялся туда, оборотень проскочил в разбитое окно и оказался в церкви, а Кай так и остался на своем месте, но все равно слышал Миро, так как говорил он очень громко.

– Одиннадцатый это сомнение. Я усомнился в вере, но оно и не удивительно. И снова я оставлю минимум комментариев, и самому не сложно догадаться почему.

Фигура в черном начала поднимался по лестнице, но из-за крика Миро ее не замечал.

– Двенадцатый лжесведетельствование. Кому я только не врал, скрывая свою охотничью натуру от простых людей. Но знаешь, если бы ты оберегал наш орден от человеческих ненависти и презрения, то не пришлось бы нам запудривать мозг этим наивным гражданам. И тринадцатый… братоубийство. Да, не у одного Кая была эта связь, а как бы иначе я нашёл Орден Кровавой Луны?! Единственный, кого я не смог убить, потому что он сбежал от нас, а потом вернулся и все-таки умер… последнее ведение я воспринял как сон, ведь знал, что они все мертвы, но ошибался. Один из них выжил… Но это не имеет значения. Передо мной стоял выбор, как перед Каем, но я поступил правильно. По иронии судьбы правильный выбор не всегда бывает правильным в чужих глазах, и мальчик посчитал, что лучше будет решить все мирным путём.

Он сказал все, что хотел сказать, слова закончились. С колокольни открывался отличный вид на город, а воздух пах хвойными деревьями, которые росли около церквушки. Ветер уносил его слова и мысли вдаль, скользил по его телу и успокаивал. Он простоял бы так до утра, если бы не почувствовал запах псины.

– Ты! – Оборачиваясь, он по привычке выхватил пистолет, но в итоге протянул оборотню пустую руку.

– Не это ищешь? – Зверь махнул накидкой, и пистолет вместе с другим оружием полетел вниз.

– Это не возможно… нельзя так просто… я должен был почувствовать…

На несколько секунд Миро оказался в своей кровати. Это был не охотник, а юноша, который только что увидел, как кто-то подпалил его дом.

Не понимая, что уже не спит, он выбежал на улицу, пытаясь спастись, и дом взорвался. Перед ним стоял оборотень с клыками и когтями, а он был совсем без оружия. Через три секунды зверя убил охотник, но до этого момента он чувствовал себя беспомощным, обреченным на смерть.

Очнулся мужчина уже на краю выступа. Он был связан, как марионетка. С каких это пор оборотень стал таким быстрым? Что именно из его речи так разозлило человека-волка? Ах да, смерть его кровного брата, будь он не ладен.

– Скажи это всем остальным охотникам, им приятно будет послушать.

Сказав это, оборотень толкнул Миро, и тот упал, запутанный в колокольных веревках. Петля сдавила его шею, и мужчина начал трястись в предсмертных судорогах, дергая за веревки и создавая неповторимую мелодию, которую находили прекрасной разве что психи, маньяки и волки.

Когда звон колоколов затих, Кай все еще не проснулся, он так и остался лежать за лавочкой боясь пошевелиться, боясь испортить момент. Он был так зол на Миро, хотел наказать его всеми правдами и неправдами, а потом до него дошло, что лучше оборотня с этим никто не справится. Оставалось только ждать и человек-волк сполна отплатит охотнику за все.

И вот колокола затихли, все было кончено. Кай уселся на красной дорожке и посмотрел в сторону колокольни, гадая, что же тварь придумала на этот раз.

Шаги на лестнице. Кто же из них победил? За кого болел Кай? Или правильнее сказать, кому он больше желал смерти? Как бы там ни было, а произошло то, что произошло.

Фигура в черном стала перед алтарем. Она не собиралась кричать, не собиралась обвинять. Она сняла с себя накидку, показав свой наряд: чёрный топ, бретельки которого были пышными как ромашки и спадали с плеч, брошка с изображением кровавой луны на нем, штаны из волчьей шкуры и серёжки серебристого цвета. Луна освещала ее лицо, пытаясь успокоить, но глаза все равно наполнились слезами, а ноги подкосились, роняя тело на пол.

– Я выполнила свое предназначение, все это было не зря. Надеюсь, я была достойной ученицей, и вы гордитесь мной, учитель.– Этот шёпот должны были услышать только мертвецы, но эхо в церкви донесло их до еще одного человека.

Услышав ту версию голоса, которая была приближена к человеческой, увидев очертания фигуры, Кай потерял дар речи от шока. Пришел в себя мальчик уже в своей постели. Его главная ошибка всплыла на поверхность и он, таким же шепотом, как и Зверь в храме, прошептал:

– Так значит вот она какая, Рэдклифф Рейская Убийца.

***

«Ну все, охотники ушли. Я жив, я спасся, мне удалось. Конечно, я просил, чтобы ее изгнание и казнь отменили, но не таким путем! Как эти уроды нас нашли? Как они посмели осквернить наш дом?! У меня просто нет слов, а где же она?

Ах вот, лежит и медленно умирает. А я думал, она уже того… Ну, вот и конец. Наверно, теперь я стану судьёй этих гадов. Подведу Манупатуй, изменю пророчество. Разве не этого я хотел? Наверно да… а чего еще? Чтобы она жила? Хех, возможно. совсем чуть-чуть. даже больше чем я думал…

– Учитель…

Она заметила меня, у нее еще хватает сил, чтобы говорить.

– Вы пришли меня убить?

– С чего ты так решила?!

– Вы говорили на тренировках… что если я… буду слаба… вы меня…

– Но это не тренировка!

– Вы правы. Это не. тре. ни. ровка. это совсем дру. другое…

Можно ли считать бездействие преступлением? Я не такой как Миро, я смогу жить после окончания войны, смогу начать все заново, ведь убивать охотников это далеко не весь смысл моей жизни, но смогу ли я жить дальше, зная что не помог ей? Черт возьми, нет, я не смогу!

– Эй, Волчонок, продержись еще немного.

Это ее прозвище в стае, так ее называли старые волки. Я никогда не обращался к ней «Волчонок», только по имени, это уже вошло в привычку, но в этот раз ее кличка сорвалась с моих клыков сама собой.

Быстро сбегал в свою комнату и назад. Никогда так быстро не бегал. Вот он, тот самый нож в моих руках. Это оружие я просто не мог отдать целителям и теперь я не жалею об этом. Надо вспомнить слова…

– Это тот самый нож… не надо… не стоит этого моя шкура.

Она такая глупая, поэтому и попалась в лапы охотников. Надеюсь, впредь она будет осторожнее.

– Ты выполнишь свое предназначение, у тебя получится, я верю в тебя, не облажайся, хорошо?

Удар должен прийтись точно в сердце, тогда она будет жить…»

========== Глава 23: встреча на могиле ==========

– Вы закончили задание вашего учителя?

– Да, Джордж, все сделано.

– Тогда вам уже можно.

– Можно что?

– Пойти на место, пропитанное мертвой энергией, и поговорить с духами прошлого. Ваши предки изгнали вас, но не закончили ритуал. Они могут довести дело до конца или отменить приговор все зависит от того, довольны ли они вашей работой.

– А ты пойдешь со мной?

– Я буду ждать вас у ворот, мэм, это ваш суд и вы должны отправиться туда одна.

***

Он шел по холодной улице, хотел бежать, но не мог. Кай чувствовал ураган в голове. Улица, по которой он бежал, сменялась крестами и обратно, так что он не понимал, где находится. Перед ним плясали такие безумные образы… начиная от кулона с волчьим зубом на шее и заканчивая силуэтами тысячи других оборотней. Они выскакивали из могил и скакали по камням, а потом прятались обратно за камни.

И снова могильные кресты, но теперь никуда не исчезают. Идя сюда, он знал дорогу, но теперь, когда приступы закончились, он начал теряться на большом кладбище.

Такие одинаковые могилы, стоит пройти немного дальше и края кладбища пропадут. Нет никакого ориентира, никакой подсказки и еще один крест, но он в отличие от каменных истуканов, сверкает на лунном свете. Перед глазами Кая предстает воткнутый в землю меч, а на его рукоятке надпись «Ван Хельсинг». Мальчик залазит на надгробие и хватается руками за меч.

– Простите, мистер, он мне нужен, я потом верну, честное слово.

Меч с легкостью вышел из земли, но тут же упал на землю: он был слишком тяжел для мальчика. И все же Кай приподнял его и поволок за собой. Он продолжил бродить по кладбищу, останавливаясь когда луна пряталась за облака.

Когда половина кладбища уже была обследована, он наткнулся на старое высохшее дерево. У его подножия и находилась фигура в черном. Ее рука лежала на одном из корней вся в крови, а сама девушка еле дышала. Он подошел к ней и поднял меч над головой.

– Хэй, малый, что же ты делаешь? – Раздался такой приятный и знакомый голос.

– То же что сделала ты с моими друзьями и мамой.– Руки очень быстро устали, и мальчик опустил меч. Его рука потянулась к капюшону и сняла его с головы. Он все еще не верил, но подозрения подтвердились.

– То есть это я прошла ритуал и убила брата? Или я виновата, что твоя мама напала на меня? Что я должна была делать? Умереть от ее рук?!

– Нет, ты умрешь от удара меча.

– Малой, пожалуйста, только не ты. Ты единственный проводил со мной время и пытался понять, ты первый за это многие годы пытался заговорить со мной по имени, и с тобой я чувствовала себя человеком… Я тоже ценила Пэта, как и ты, честно-честно, поверь мне, хоть никто никогда не верит… Кого угодно из этих грешников, но только не тебя…

Эти два образа такие непохожие сейчас слились воедино. Он не мог этого видеть, не хотел признавать, что врагом оказалась та, которая берегла его как единственного родного человека. Но сейчас она так слаба, что даже встать не может, и это его шанс. Он поднял меч снова в этот раз не дожидаясь пока руки заболят, не дожидаясь пока жалость опустит его меч вниз, и ударил.

– Что же, это твой выбор, так тому и быть.– Серебряный меч проткнул насквозь черную накидку, но теперь она была лишь тряпкой. Кай стал на колени и провелся рукой по чёрной ткани. Такая холодная, к которой он так боялся прикоснуться, и под которой засыпал около камина. Возможно, если бы он прикоснулся к накидке раньше, если бы осмелился ухватиться за нее, то узнал бы этот мягкий бархат, который укрывал его в ту ночь, когда Готика достала парня с могилы. Мимолетного прикосновения не хватило, чтобы этого почувствовать, как и секунды не хватило, чтобы понять что Зверь позади.

– Обернись, малыш.

Кай поднялся на ноги и посмотрел назад. Перед ним стояла высокая девушка, покрытая серой шерстью. Штаны из волчьей шкуры, однако, имели более светлый оттенок. Пояс висел уже не на накидке, а на талии. Черный верх все так же украшала брошь-луна, которая теперь отсвечивала красным светом. Не очень длинный серый хвост не был особо заметен на фоне штанов, но уши… это были вовсе не сережки, они сломались и остались лежать вместе с чёрной тканью у дерева.

– Это ничего не меняет, ты все равно умрешь!

Кай сам не понял откуда взялась эта сила, каким образом он взял меч и, неумело, но быстро размахивая им, побежал на Зверя. Нет, это не кровь оборотня или охотника, это жажда мести. Такая сила, которой он не чувствовал до сих пор.

Отсутствие накидки и наличие хвоста однако не мешало оборотню уворачиваться от атак, хотя пара царапин на боку все-таки осталась.

– Такими темпами ты закончишь через пять лет.– В этом тоне не было привычных насмешек или осуждения, просто сухой факт.

Еще удар по серому пятну и меч встрял в дерево. Оборотень сиганул на лезвие, а потом на верхушку дуба.

– Знаешь, я настолько хотела тебе помочь, что даже подумала, будто в городе есть еще один Зверь. Можно сказать с тобой я чувствовала себя как тогда, когда у меня была семья.

– Ты не моя семья, ты убийца, убийца и предательница!

Луна начала заходить за горизонт, и Готика прыгнула в ее сторону, словно стремясь догнать, пойти за ней.

– Далеко не первый и последний ты мне это говоришь. Сколько новых друзей у меня появлялось, сколько исчезало, но зов луны всегда оставался в моём сердце. Мое проклятье и мой дар.

Забыв про меч, мальчик бросился на волчицу, она по привычке отпрыгнула в сторону, но он схватил девушку за хвост и повалил на землю, взял один из зубов и вонзил просто между ребер. К сожалению, он и сам порезался, пытаясь удержать клык.

– Мелкий, тебе оно не надо…– С этими словами Готика оттолкнула его от себя, после чего сразу же вытянула зуб, за которым полился фонтан крови. Мальчик отлетел к дереву и ударился головой. Сознание покинуло его, как луна ночное небо.

« Мы с Каем сошлись в бою один-на-один, и он упал замертво на землю. Какой по счету раз я просыпаюсь от этого кошмара? Мне известна моя судьба, известно мое предназначение, но никто не говорил мне, что делать с теми, кто появился после окончания войны.

Я не хочу его убивать, не хочу терять своего друга из-за старых ран, а подвести учителя, который отдал свою жизнь за меня, я просто не могу.

С нашей первой встречи я его узнала, но почему-то не захотела убить, и чем больше я с ним общалась, тем больше привыкала к нему.

В конце концов, я не убийца, я судья. Просто так получилось что большинство моих приговоров – это смерть. Да, я судья, и я не следую приказу убить их, я сужу их, и этот мальчик смерти не заслужил.»

***

Пустая бутылка водки упала на землю. Джордж никогда не пил ее в таком количестве, он и не думал, что будет так нервничать. Если предки изгонят ее, он пойдёт помогать целителям, а это совсем не так работа, к которой он привык, если же нет, то Джордж будет помогать всем, чем сможет, чтобы возродить Орден. Ожидание сводило его с ума, но не больше чем-то, что он увидел: Готика шла ему на встречу не одна, на руках она несла мальчика, а походка девушки хромала.

– Что там произошло? Вы ранены? Он напал на вас? Вы убили его?

– Не сейчас, Джордж, идём в твою лачугу, быстро!

Не задавая больше вопросов, он помог ей дойти до своего дома. Гробовщик думал, что сейчас она немного побегает, или по крайней мере перевяжет свою рану, но девушка и не думала себя лечить. Она не отпускала мальчишку, а ее тело засветилось мягким зелёным светом.

– Мэм, вы чего? Вам нельзя, ваша голова и так пострадала уже дважды!

Она не слышала. Продолжала забирать его боль себе. А гробовщик не смел ей мешать, хоть и очень хотел. Как только зеленый свет погас, Джордж тут же кинулся перебинтовывать девушку.

Наутро она собрала остатки своей памяти, которая опять потерпела удар, и приказала ему отнести Кая в приют.

Мальчик рос абсолютно нормальным ребенком, пусть большинство воспоминаний детства ему и стерла амнезия, но вот только была у Кая одна странность: порой он видел сны, в которых бродил человек-волк, словно оживший детский страх, словно эпизод из детской страшилки.