Текст книги "Забытые письма"

Автор книги: Елизавета Абаринова-Кожухова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

ЭПИЛОГ

Василий Дубов сидел у себя в сыскной конторе и от нечего делать наводил относительный порядок в сейфе. В дверь постучали, и детектив, поспешно захлопнув сейф, крикнул:

– Заходите!

Вошел доктор Серапионыч:

– Добрый денек, Василий Николаич. Не помешал?

– Ну что вы, доктор. Присаживайтесь, хотите чаю?

– Чай потом, – ответил Серапионыч и извлек из кармана сложенные вчетверо «Московские новости».

– Еще одна таинственная находка? – с опаской спросил детектив.

– Скорее наоборот, – доктор расправил газету и отыскал нужную страницу. – Я тут забрел в читальню, увидел свежий номер и совершенно случайно наткнулся на одну любопытную заметочку, которую хотел бы вам показать. Насилу уговорил библиотекаршу дать ее мне на пару часов на вынос. Ну ничего, на обратном пути зайду в центр ксерокопирования…

– Копию можно сделать и у нас в Бизнес-центре, – перебил Дубов. – А что за заметочка?

Серапионыч поправил на носу пенсне и торжественно зачитал:

– «Несколько месяцев назад наша газета уже писала о деле гражданина Австралии Кондрата Ковальчука, обвиняемого в геноциде времен Второй мировой войны. Теперь, благодаря вновь найденным доказательствам его вины, дело сдвинулось с мертвой точки и правоохранительные органы Австралии приняли решение об аресте Ковальчука и выдачи его для суда в Украине. Однако накануне дня, назначенного для этапирования Ковальчука в Киев, обвиняемый скоропостижно скончался в тюрьме города Сиднея. По сообщениям Австралийских информационных агентств, вскрытие показало наличие в организме смертельной дозы сильнодействующего яда. Пока не установлено, имело ли место самоубийство, или Ковальчук был отравлен». – Доктор отложил газету и внимательно посмотрел на Дубова: – Ну, что скажете, Василий Николаич?

– А что тут можно сказать? – вздохнул Дубов. – Произошло то, что и должно было произойти. Слишком уж многие были заинтересованы в том, чтобы суд над «батькой Кондратом» не состоялся.

– Знаете, я всю жизнь был неисправимым материалистом, – после долгого молчания медленно заговорил Серапионыч, – но теперь мне хочется верить, что Бог существует. И что он воздаст по справедливости.

– Да, – кивнул Дубов. – Вся надежда только на это.