Текст книги "Разлука не для нас"
Автор книги: Элизабет Уолкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Элизабет Уолкер
Разлука не для нас
Глава 1
Запищал сигнал интеркома. Кортни не сразу его услышала: рассеянно чертя закорючки на листе блокнота, она размышляла о купленном сегодня новом доме. Дом нуждался в переделке, а это означало, что ей придется еще по крайней мере месяц кочевать по отелям… Сигнал повторился, и Кортни сняла трубку. – Да, Нора?
– Вас спрашивает мистер Коллинз, – сообщила секретарша.
– Коллинз? – Кортни потерла лоб, стараясь собраться с мыслями. – Я, кажется, никому не назначала встречи.
Нора догадывалась, что ее начальница сейчас тщетно пытается припомнить, кто такой этот Коллинз. Но посетитель стоял прямо перед нею, и секретарша понимала, что сейчас не время пускаться в разъяснения.
– Курьер уже ушел, и мистер Коллинз сам принес вам билеты. – Нора надеялась, что ее подсказка сослужит добрую службу.
Кортни озабоченно нахмурилась. Похоже, ее переутомленный мозг решил объявить забастовку. Что еще за билеты? Едва ли Нора пропустит к ней продавца лотерейных билетов или сборщика пожертвований на благотворительность. Может быть, Кортни собиралась в театр? Или на концерт? Как бы там ни было, нельзя держать человека за дверью. Кортни доверяла своей секретарше. Если Нора считает, что этого посетителя надо принять, пусть так и будет.
– Попроси его войти, – распорядилась она и тут же упрекнула себя в излишней торопливости. Надо было задать еще какой-нибудь наводящий вопрос! Но она опоздала: посетитель уже входил в кабинет.
Его густые темные кудри и чеканное лицо показались Кортни смутно знакомыми: но, хоть убей, не могла она вспомнить, где и когда с ним встречалась. Из-под тяжелых век сверкали удивительной синевы глаза, еще более яркие на смуглом лице. Загар незнакомца мог бы послужить великолепной рекламой какого-нибудь средиземноморского курорта. О чем ей это напоминает? Да ровно ни о чем.
– Мистер Коллинз! – с улыбкой поздоровалась Кортни и протянула ему руку. Многие мужчины, здороваясь с женщиной за руку, едва прикасаются к ее пальцам, словно думают, что женская рука из стекла. Кортни терпеть не могла таких рукопожатий. Но незнакомец пожал ее руку крепко и энергично.
– Садитесь, пожалуйста. – Кортни указала на одно из ультрасовременных кресел напротив стола.
Незнакомец окинул необычный изгиб пластиковой спинки скептическим взглядом, но, секунду поколебавшись, сел.
– Хм-м, а оно удобней, чем кажется на вид, – заметил он с легкой усмешкой.
И голос знакомый. Даже более знакомый, чем лицо. Кортни не раз разговаривала с этим человеком. Причем по телефону. Коллинз… билеты… телефонные разговоры… Кортни с досадой прикусила губу, так ничего и не припомнив.
– Вы сами принесли билеты… – Довольно банальное начало для разговора – зато Кортни была уверена, что не сказала ничего лишнего.
– Да. К тому времени, как мне их прислали, курьер уже ушел. Ваш офис недалеко от банка, вот я и решил по дороге заехать к вам.
– Благодарю вас. Вы… очень любезно с вашей стороны.
Час от часу не легче! Ситуация не прояснялась, а еще больше запутывалась. Что за билеты можно заказывать в банке? Может быть, он достанет, наконец, эти таинственные билеты и положит конец догадкам? Но гость не торопился. Удобно устроившись в кресле, он беззастенчиво рассматривал хозяйку кабинета – так, словно видел ее когда-то прежде и теперь пытался понять, сильно ли она изменилась. С лица перевел взгляд на каштановые волосы, и Кортни охватило искушение отбросить их со лба. Волосы у нее в тридцать три года оставались такими же густыми и пышными, как и в двадцать, живые карие глаза – такими же блестящими, а кожа сияла такой же матовой чистотой. От предков Кортни унаследовала правильные черты лица и высокие скулы. Конечно, сейчас она уделяла внешности больше времени, чем в двадцать лет…
Коллинз тоже не выглядел юнцом – на висках у него уже серебрилась седина. «Должно быть, лет тридцати пяти, – подумала Кортни. – Кто же он все-таки такой?»
– Я здесь не был ни разу, – непринужденно заговорил незнакомец. Он оглядел кабинет: цепкие синие глаза скользнули по чертежной доске, внимательно осмотрели мебель, цветы на окне, образцы логотипов на стенах… – Хорошо тут у вас! Люблю старые офисные здания: на мой вкус, современные слишком легкомысленны. Давно собираюсь переделать свой офис, да все руки не доходят. Впрочем, тому, у кого стены оклеены плакатами, глупо мечтать о дубовой обшивке.
Он кивнул на стену, обитую мореным дубом.
– Да, наверно, – пробормотала Кортни. Смятение ее росло с каждой секундой. Что за плакаты могут висеть в банке? Разве что увеличенные изображения кредитных билетов… Незнакомец, должно быть, управляющий: от него исходит ощущение спокойствия и самоуверенности, которое редко встречается у мелких служащих. Но Кортни не ждала никаких посылок из банка! Ни с курьером, ни тем более с вице-президентом. Хотя на вице-президента незнакомец не похож – слишком молод…
– Конечно, они яркие, красочные, – продолжал гость, – но меня они очень раздражают. Даже не столько плакаты, сколько модели. Они безбожно пылятся и выцветают от солнца.
– Вот как?
Он кивнул, словно удивляясь ее непонятливости.
– Меняем их по три раза в год. В жизни не стал бы с ними связываться, но… – он с улыбкой пожал плечами, – …традиция обязывает.
Кортни охватило отчаяние. Незнакомец расселся в кабинете, словно у себя дома, мило болтает, и уходить явно не собирается. И билетов не достает. Портфеля при нем нет – значит, загадочные билеты, скорее всего в кармане пиджака…
– Не хотите, ли выпить кофе? – поинтересовалась Кортни, не зная, как иначе заполнить наступившую паузу. – С удовольствием. Если можно, черный, без сахара.
Кортни сняла трубку и попросила Нору приготовить две чашки кофе. Незнакомец не сводил с нее внимательных синих глаз.
– Надеюсь, вы довольны нашей работой? – спросил он, едва она повесила трубку.
Кортни оцепенела, окончательно сбитая с толку его вопросом.
– Не в моем характере копить недовольство, мистер Коллинз, – ответила она, наконец. – Когда мне что-то не нравится, я говорю об этом сразу и в лицо. – Кортни нахмурилась, сообразив, что ответ прозвучал двусмысленно. – А вот на комплименты я не слишком щедра. Надеюсь, у вас не было поводов заподозрить, что я вами недовольна?
– Что вы! – поспешно отозвался незнакомец. Губы его изогнулись в легкой улыбке. – Вы – редкий клиент: каждый раз благодарите нас за помощь. Обычно люди об этом забывают.
– Давайте сменим тему, – улыбнулась Кортни. – Боюсь, наши любезности выходят за рамки делового разговора.
Глаза незнакомца удивленно блеснули.
– Уверяю вас, деловой разговор должен быть любезным, – веско ответил он. – Первое правило моей фирмы – не жалеть для клиента добрых слов.
Вошла Нора с двумя чашками кофе и поставила поднос на столик между креслами. Кортни черкнула пару слов на листке бумаги и положила его на край стола. Подавая ей чашку, Нора взглянула на листок и удивленно заморгала. «Кто он?» —прочла она. Секретарша закусила губу, чтобы не рассмеяться, и, повернувшись к мистеру Коллинзу, небрежно спросила:
– Мистер Коллинз, вы по-прежнему занимаетесь только деловыми командировками? Может быть, посоветуете, куда мне съездить в отпуск?
Ответа Кортни не расслышала. Ее охватил жгучий стыд. Как могла она не узнать его?! Ведь несколько раз в месяц ей приходилось общаться с ним по телефону – правда, чаще не с самим Коллинзом, а с его помощницей. И его бюро путешествий называлось не по фамилии владельца, а по названию улицы – «Монтгомери»… Но все равно – Коллинз, билеты, телефон… как она могла не сообразить сразу?
Впрочем, ничего удивительного. Слишком много всего свалилось на Кортни в последний месяц: неприятности в фирме, хлопоты с покупкой дома, а главное – разрыв с Питером.
– Спасибо, Нора, – поблагодарила Кортни. Секретарша одарила ее лукавой улыбкой и выскользнула за дверь.
Посетитель взглянул на Кортни; глаза его искрились смехом. Кортни не догадалась прикрыть рукой листок с вопросом: он лежал на столе, а мистер Коллинз, судя по всему, умел читать вверх ногами. Кортни мучительно покраснела, но не отвела глаз.
– Сегодня я что-то не в своей тарелке, – пробормотала она вместо извинения.
Коллинз, решив, видимо, не злоупотреблять ее, вниманием, вытащил из кармана билеты на самолет и положил их на стол.
– Это целиком моя вина, мисс Стюарт. Что делать: каждый человек уверен, что уж кого-кого, а его-то помнят!
Кортни, словно незрячая, шарила рукой по столу, нащупывая билеты. Щеки у нее горели. Как могла она забыть эти пронзительные синие глаза, кошачью грацию движений, бесстрастные, словно высеченные из камня черты! Коллинз не улыбался, но и не хмурился – лицо его хранило бесстрастное выражение. Кортни подумала, что, должно быть, с таким выражением он и идет по жизни. Иногда бесстрастный мрамор озаряется теплой искренней улыбкой. Но никто и никогда, решила Кортни, не видел в его глазах растерянности или страха.
– Вы великолепно работаете, – сказала она и добавила, надеясь его развеселить: – А я все ломала голову, что же за плакаты и модели могут украшать банк!
Но Коллинз оставался все так же серьезен.
– Банк?
– Вы сказали, что мой офис рядом с банком.
– Ах да. Что касается моделей – это модели туристических лайнеров. – Он поднялся, и Кортни заметила, что в нем не меньше шести футов росту. – Я привез и путеводитель. В двух экземплярах, как обычно.
Кортни привстала.
– Пожалуйста, не уходите. – Она указала на его полную чашку. – Вы не допили кофе.
– Я отвлекаю вас от работы. – Коллинз не сел, но и не повернулся к дверям – просто стоял и сверлил ее своими невероятно синими глазами.
Кортни улыбнулась и пожала плечами.
– А я ничем особенным не занята. Вот, сегодня купила дом и теперь думаю, переезжать сейчас или подождать, пока там кое-что переделают.
– Подождите, пока не закончится ремонт, – без колебаний ответил Коллинз.
Он продолжал стоять, и Кортни приходилось смотреть на него снизу вверх.
– Я тоже так думаю. Просто не терпится оказаться на новом месте и взяться за дело самой.
Коллинз сел и отпил кофе, одним глотком едва не осушив всю чашку.
– В любом случае, ближайшие две недели вас здесь не будет.
– Верно.
Коллинз, молча, допивал кофе. Кажется, он уже забыл о ее оплошности. Но Кортни, сама не понимая почему, не хотела отпускать его, не исправив своей ошибки. А как ее исправить – не знала.
– Эрик, мне очень приятно, что вы сами принесли мне билеты, – наконец произнесла она. В телефонных разговорах Кортни всегда называла его по имени, и теперь оно сорвалось с языка само собой.
Но Эрик не воспользовался предоставленной возможностью вежливо откланяться. Он склонил голову к плечу и улыбнулся.
– Я пришел главным образом потому, что хотел вас увидеть. Впрочем, нет, буду честен до конца. Я хотел вас очаровать и пригласить на ужин. Мне и в голову не приходило, что вы меня не узнаете.
Кортни нервным жестом заправила за ухо прядь волос. Она была смущена и раздосадована, что происходило с ней крайне редко.
– Это какая-то случайность, – заверила она. – У меня сейчас такая напряженная жизнь, что временами память просто отказывает.
– Так, значит, вы не хотите со мной поужинать? – настаивал он.
– Но я завтра улетаю… – растерянно ответила Кортни. – Ах да, вы знаете…
Принять его предложение – прекрасный способ загладить неловкость, но Кортни не хотела ужинать с Эриком Коллинзом. Не то чтобы он ей не нравился – просто она слишком устала, была расстроена и измучена. Сейчас она с трудом общалась даже со старыми друзьями. Ужин с незнакомцем превратится для нее в тяжелое испытание.
Эрик не отрывал взгляда от ее лица, и Кортни вдруг похолодела: ей почему-то показалось, что он читает мысли. Она хотела сказать «нет» – но тут, к своему изумлению, услышала собственный голос:
– Только мне надо будет пораньше вернуться домой. Я еще не собрала вещи.
– Хорошо. Заеду за вами в семь, а домой привезу в десять.
Кортни опустила глаза, нервно вертя в руке карандаш. Она сама не понимала, почему согласилась. Но слово сказано, и обратного пути нет.
– Я живу в отеле на Сакраменто. Временно, – добавила Кортни. Объяснять, какие обстоятельства привели ее в отель, она не собиралась.
– Приеду в семь, – ответил Эрик, вставая.
Кортни тоже поднялась, чтобы попрощаться.
– Отлично. – Она старательно изобразила лучезарную улыбку. – Буду ждать.
Эрик, кажется, не особенно поверил в ее внезапный энтузиазм, однако кивнул.
– Спасибо за кофе.
Он бесшумно вышел, оставив хозяйку кабинета в растерянности и негодовании. Негодовала Кортни на себя и свою дурацкую память. Если бы не эта оплошность, она спокойно отказалась бы от приглашения…
А может быть, и нет. Было в нем что-то… Теперь Кортни вспомнила, что испытывала такое же чувство и при их первой встрече. Эрик Коллинз притягивал внимание, его невозможно было не заметить. И дело не только в вызывающей мужественности. От Эрика исходило ощущение спокойствия и надежности, чувствовалось, что на него можно положиться. Уверенность в себе обычно идет рука об руку с тщеславием и наглостью. Но Эрик не был тщеславным наглецом: сегодня, когда Кортни не узнала его, он улыбнулся и не стал делать из пустяка трагедии.
Но во время их первой встречи Кортни жила с Питером, а других мужчин попросту не замечала. Знакомство с Эриком ограничилось регулярными деловыми беседами по телефону, причем чаще Кортни разговаривала с его помощницей Дженнифер. Были у него в офисе и другие сотрудники, но с ними Кортни не имела дела. И не удивлялась этому: она – постоянный клиент, приносит агентству большой доход, и нет ничего удивительного в том, что ее обслуживают сам директор и его первый помощник. Или все-таки есть?..
Как, однако, точно этот Коллинз выбрал время для приглашения! Всего месяц назад Кортни разошлась с Питером, осознав наконец, что их отношения не имеют будущего. Три года она ждала, что Питер сделает ей предложение, три года убеждала себя, что это – лишь вопрос времени. Вначале она была слишком занята работой и не замечала, что Питер старательно избегает любого намека на прочные отношения. Потом решила, что его отпугивает образ деловой женщины. Она начала больше времени проводить дома, стала нежной, ласковой и домашней. И… ничего не изменилось.
Питер – высокий блондин, обаятельный, веселый и невероятно сексуальный. И богатый. Трастовый фонд у него не меньше, чем у самой Кортни. С ним Кортни была спокойна: можно не бояться, что он зарится на ее состояние. Как же крепко засели у нее в голове предостережения родителей: «Богатая наследница – желанная добыча!» Это изречение Кортни много лет назад в пику родным вышила крестиком на подушке. Подушка эта и сейчас лежит у нее на кровати. Питер хотел ее выбросить, но Кортни не позволила.
Кортни принадлежала половина акций компании «Стюарт Индастриз». Ей не приходилось беспокоиться о хлебе насущном. Но так уж была устроена Кортни Стюарт, что без работы не могла прожить ни дня. Ее фирма под названием «Эскиз», возникшая на пустом месте, за двенадцать лет превратилась в процветающее предприятие – значит, Кортни Стюарт чего-то стоит! Она гордилась своим успехом. Порой даже жалела о том, что начала дело с большим стартовым капиталом. Ей казалось, что это нечестно. Но, что есть, то есть.
Сперва ей казалось, что они с Питером – родственные души. Он был старшим партнером в фирме по продаже недвижимости. Бизнес в те годы увлекательный и довольно нервный. Цены скакали, как мячики, и не раз над фирмой нависала вполне реальная угроза разорения. Питер работал, не зная устали, пускался в самые рискованные авантюры – и всегда выигрывал. Он наслаждался своей работой: этим и очаровал Кортни. Она терпеть не могла богатых бездельников и уважала только тех мужчин, которые ценят борьбу выше наслаждения.
Но сначала было влечение… Никогда до встречи с ним она не знала такого безумного желания, желания, от которого кружится голова, замирает сердце и за спиной вырастают невидимые крылья. Волна невиданного, оглушительного счастья нахлынула на нее, смыла, смяла, поглотила, подчинила себе – а потом, наигравшись, швырнула на острые камни.
Кортни подошла к окну и невидящими глазами уставилась на бегущие по Калифорния-стрит автомобили. Страшная штука – влечение. Начисто отшибает мозги. Наслаждаясь близостью с Питером, Кортни ни разу даже не попыталась присмотреться к нему повнимательней. Или, может быть, он так изменился за три года? Рынок недвижимости в Сан-Франциско вошел в спокойное русло, утратил азартность, риск и возможность быстрого обогащения – и Питер потерял всякий интерес к своей работе, переложив ее на плечи партнера.
К тому времени они провели вместе полтора года. Поначалу Кортни надеялась, что это временный спад: не сегодня-завтра Питер увлечется новым делом и отдастся ему с тем же пылом, той же страстью… А Питер тем временем путешествовал, играл в гольф и в теннис, проводил вечера в шикарных клубах, покупал роскошные автомобили – словом, наслаждался жизнью, как только мог.
Кортни не верила, не могла поверить, что этот Питер – настоящий. Отчаянно пыталась заинтересовать его новыми проектами. Он проявлял живой интерес – на несколько недель. Правда, интереса к Кортни Питер не потерял и, ночи напролет проводя в клубах, наутро всегда возвращался к ней.
Родители Питера были в разводе, у большинства друзей семейная жизнь тоже не сложилась. Однажды, когда Кортни завела разговор на эту тему, он сказал: «Брак в наше время вышел из моды». Коротко и ясно. Питер не искал душевной близости, не желал ее, да вряд ли и понимал, что это такое.
Почти год Кортни убеждала себя, что ей достаточно таких легких, необязательных отношений. Но, чем сильнее старалась, тем явственней змеились трещины в стенах воздушного замка. И закрадывалась крамольная мысль: может быть, Питера, которого она любила, никогда не было? Она, ослепленная желанием, сама его придумала?
Никто не назвал бы Кортни ветреной или безответственной. И, прежде чем уйти, она испробовала все, чтобы восстановить ушедшее чувство. Но ничего не получилось. Более того: Кортни начала понимать, что никогда не любила Питера.
Родители прожужжали ей все уши своими предостережениями. В каждом мужчине Кортни подозревала любителя легкой наживы. «Комплекс затравленной наследницы» отравил ей лучшие годы жизни, лишил радостей не только любви, но и дружбы. Кортни не верила, что может кому-то нравиться сама по себе, без денег в придачу. Питер подарил ей уверенность в себе – поэтому Кортни так отчаянно цеплялась за него. Но он не захотел делиться с ней радостями и горем… Значит, с ней все же что-то не так?
С ней или с Питером?
Но не все ли равно, кто виноват? Главное – их отношения подошли к концу. Они ничего больше не смогут дать друг другу. Питер доволен тем, что есть, Кортни – нет. Три года она выбивалась из сил, стараясь, чтобы ее любви хватило на двоих. А теперь поняла, что больше не выдержит – да и смысла нет.
Разошлись они по-дружески. Питер, услышав о ее решении, вспылил, но быстро успокоился: он, кажется, так и не понял, какую драму пережила его подруга. Время от времени звонил – передавал сообщения, спрашивал, где лежит разная кухонная утварь. И уже начал появляться на людях с другими женщинами. Как будто ничего и не было…
А Кортни требовалось время. Время, чтобы осознать происшедшее, вновь привыкнуть к одиночеству, решить, что делать дальше. Она бы с удовольствием поболтала со старым другом; но заводить роман с человеком, о котором ничего не знает, – это не по ней.
Усилием воли Кортни выбросила из головы мысли о Питере и о новом доме. Ей предстоит ужин с Эриком Коллинзом – но дальше ужина дело не пойдет. Кортни тряхнула головой, однако образ Эрика не исчезал. Он стоял перед ней как живой, пристально вглядываясь в ее лицо своими пронзительными глазами. Что он там видел?
Кортни потерла лоб и взяла карандаш, До отъезда ей нужно было закончить не сколько дел.
…Отель, в котором поселилась Кортни – викторианское здание с двускатной крышей, башенками по углам и свежими цветами в каждой комнате, – привлек ее с первого взгляда. Рекламная брошюра обещала завтрак в постель, вино и кофе выше всяких похвал, классическую музыку в гостиной, картинную галерею, сад, бильярдную и, наконец, удобное месторасположение – на Сакраменто-стрит, среди роскошных особняков Пасифик-Хайтс. Найти отель было гораздо легче, чем снять квартиру, а причудливые башенки и мелодии Баха в гостиной помогали Кортни расслабиться и оставить за порогом все заботы.
Вечер был необычно холодным для ноября, и Кортни надела длинное платье из красной шерсти. Простое и элегантное, оно подчеркивало ее полную грудь и тонкую талию. Волосы она уложила узлом на затылке. Бросив взгляд в старинное зеркало, Кортни осталась довольна: этот наряд делал ее необычайно женственной, но в то же время отстраненной и недоступной. То, что нужно для ужина с Эриком Коллинзом.
Кортни ждала в гостиной, задумчиво потягивая вино из бокала. Музыка уносила прочь все ее тревоги. За дверью было непривычно тихо. В тишине Кортни услышала, как отворяется входная дверь, – но не тронулась с места, зная, что единственная дверь из холла ведет в гостиную.
Он появился в дверях и, казалось, заполнил собой всю комнату. Приветливо улыбнулся, увидев Кортни. Только глаза не улыбались: они оставались серьезными, даже настороженными. Кортни хотела встать; Эрик жестом остановил ее.
– Допивайте спокойно. Я зарезервировал столик.
Он присел рядом на широкую тахту.
– Куда мы поедем? – спросила Кортни.
– В «Эскарго».
– Отличное место. – Она указала на поднос, где стояла бутылка и несколько бокалов. – Не хотите выпить?
– Нет, благодарю.
Оба замолчали. «Словно дипломаты враждующих держав, – пришло в голову Кортни, и она заставила себя улыбнуться. – В чем дело? Это просто деловая встреча. Ты столько раз ужинала с клиентами или партнерами. Не молчи, найди тему для разговора».
– Через несколько недель мне предстоит поездка в Талсу, – начала она наконец. – Эрик, вы не расскажете мне о тамошних отелях? Хоть я, кажется, и объездила всю страну, но в Талсе не была ни разу.
Эрик не сводил с нее проницательных глаз, и Кортни показалось, что он догадывается о ее замешательстве. Однако он как ни в чем не бывало устроился поудобней в кресле и с ходу назвал несколько первоклассных отелей.
– Конечно, такого вы там не найдете, – добавил он, обводя комнату широким жестом.
– Да, вообще по-настоящему уютные номера редко встречаются, – ответила она. – Разве что в Нью-Йорке; но, приезжая в Нью-Йорк, я обычно останавливаюсь у родителей.
– А я-то гадал, почему вы никогда не заказываете отель в Нью-Йорке!
Кортни поставила пустой бокал и встала.
– На Юнион-стрит трудно найти место для парковки. Поедемте, я не хочу опаздывать.
Плащ ее висел на спинке соседнего кресла: Эрик потянулся за ним и накинул на Кортни, слегка коснувшись ее плеча. Кортни сдвинула брови – всего на миг, но этого оказалось достаточно. Эрик отступил на шаг, и блеск в его глазах сменился вежливым равнодушием.
– А здешнее обслуживание вас устраивает? – поинтересовался он.
Кортни взяла сумочку и кивнула.
– Обслуживание отличное. Тоже, между прочим, большая редкость. – Она старательно сводила разговор на нейтральную тему. – Ни об одном отеле я не слышала столько похвал, как о денверском «Эмпайр», и нигде не встречала таких неряшливых горничных. А уж о «Балмер-Корте» в Бостоне вообще вспоминать не хочется.
По дороге в ресторан Эрик охотно поддерживал беседу об отелях и авиакомпаниях. Они даже обнаружили нескольких общих знакомых.
Зал ресторана с высоким потолком и стенами, обшитыми дубом, напоминал о далеких временах: цветы на столиках и свечи в канделябрах усиливали романтический настрой. Но Кортни не хотела романтики. Она повторяла себе, что это всего лишь деловая встреча. В конце концов, она – постоянный клиент, и, возможно, Эрик про сто поощряет ее таким способом к дальнейшему сотрудничеству. Так делают все управляющие.
Когда подали эскарго, Эрик начал расспрашивать Кортни о ее бизнесе – создании логотипов для промышленных фирм. За жарким, не без некоторого нажима с ее стороны, рассказывал о своей работе. Кортни уже взялась за десертную ложечку, когда он попросил:
– Расскажите мне о своем новом доме.
Кортни отпила кофе и откинулась назад Хлопоты, связанные с покупкой и переделкой дома, уже несколько дней не давали ей покоя: этими заботами она готова была поделиться даже со случайным знакомым.
– Он стоит в самом конце Валлихо. Для меня, пожалуй, великоват, – призналась она, слегка пожав плечами. – Но он очаровал меня с первого взгляда. Знаете, в зданиях двадцатых годов есть какая-то особая элегантность… К сожалению, ванная и кухня, спроектированные шестьдесят лет назад, для сегодняшней жизни не подходят. Я наняла архитектора, он подготовил план перестройки, и завтра начнутся работы. А оформила все документы я только сегодня.
– И вы не знаете, куда податься на время переделки?
– Работы займут почти два месяца, и мне очень не хотелось бы все это время жить в отеле. – Кортни вздохнула. – Подрядчик обещал закончить к Рождеству.
– Не так уж долго ждать. Официант поставил на стол заказанные пирожные. Эрик мельком взглянул на блюдо и снова перевел взгляд на Кортни.
– И еще какое-то время понадобится вам, чтобы обставить дом. Не будете же вы жить среди голых стен.
– Мебель у меня есть, – ответила она. – Правда, мало… И большая часть много лет провела на чердаке. Я сама толком не знаю, что там лежит.
Кортни опустила глаза и занялась пирожным. Ее смущал настойчивый вопрос в глазах Эрика. Что он хочет узнать? Кортни становилось неуютно под этим пронзительным взглядом. Она не готова к откровенности. Ей хочется домой. Она завтра улетает, а чемоданы еще не собраны…
Видя, что Кортни не хочет продолжать разговор, Эрик заговорил сам – и голос его источал тепло и очарование. С тонким юмором описывал он недавний карнавал; давал остроумные, но беззлобные характеристики посетителей за соседними столиками. Кортни успокоилась и почти забыла о своих страхах. Но, уже поднимаясь из-за стола, Эрик вдруг спросил:
– У вас есть ключи от нового дома? Может быть, по дороге домой подъедем и взглянем на него?
Ключи лежали в сумочке, и Кортни очень хотелось еще раз взглянуть на свое новое жилище – но только одной. В этом доме она собирается начать новую жизнь, а этому учтивому незнакомцу в ней не было места.
– Нет, сегодня не получится, – может быть, излишне резко ответила она. – Мне нужно еще упаковать вещи.
– Да, конечно.
Казалось, отказ нисколько его не задел: однако по дороге домой Кортни почувствовала, что в воздухе повисло едва ощутимое напряжение. Эрик говорил о том, как меняется с годами Юнион-стрит, и Кортни поддерживала беседу: но по частым паузам, по тому, как она выпрямилась на сиденье, чтобы даже случайно не задеть его локтем, Кортни все ясней понимала, что этот вечер не кончится простым рукопожатием.
Машина остановилась перед отелем. Никогда Кортни не видела здесь свободных мест для парковки: но сегодня одно место нашлось.
– Спасибо за прекрасный вечер, – сказала она, берясь за ручку дверцы. – Не трудитесь меня провожать.
– Кортни! – Его голос звучал властно, сверкающие синие глаза не отрывались от ее губ, рука поднялась, чтобы опуститься ей на плечо.
– Нет, – твердо ответила она и распахнула дверцу. Эрик не пытался ее остановить: просто вышел и вместе с ней поднялся на крыльцо.
– Спокойной ночи, Эрик, еще раз спасибо, – попрощалась она, стремясь поскорее избавиться от своего спутника.
Лицо его было бесстрастно, но в глазах горел яростный огонь.
– Приятного путешествия, – сказал он глухо, засунул руки в карманы и ждал, пока за ней не закрылась дверь.
Кортни, не оглядываясь, пересекла огромный, ярко освещенный холл, прошла мимо гостиной, откуда доносились звуки клавесина, и взбежала по лестнице к себе.
Этого она и боялась! «Деловая встреча», как же! Уже днем, в кабинете, она почувствовала, что что-то неладно – слишком уж пристально он на нее смотрит… Кортни бросила на кровать сумочку и плащ. Что ж, теперь, слава Богу, все позади. А впредь она будет умнее.
