Текст книги "Тайная жизнь великих композиторов"

Автор книги: Элизабет Ланди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

РОБЕРТ ШУМАН

8 ИЮНЯ 1810 – 29 ИЮЛЯ 1856

АСТРОЛОГИЧЕСКИЙ ЗНАК: БЛИЗНЕЦЫ

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ: НЕМЕЦ

МУЗЫКАЛЬНЫЙ СТИЛЬ: КЛАССИЦИЗМ

ЗНАКОВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ: «ГРЕЗЫ» ИЗ ЦИКЛА «ДЕТСКИЕ СЦЕНЫ»

ГДЕ ВЫ МОГЛИ СЛЫШАТЬ ЭТУ МУЗЫКУ: КАК НИ СТРАННО «ГРЕЗЫ» ЧАСТО ЗВУЧАЛИ Б АМЕРИКАНСКОМ АНИМАЦИОННОМ СЕРИАЛЕ ВЕСЕЛЫЕ МЕЛОДИИ», В ТОМ ЧИСЛЕ В МУЛЬТИКЕ «КАК ЗАЙЦУ БАНТИК» (1944) С «УЧАСТИЕМ» БАГЗ БАННИ.

МУДРЫЕ СЛОВА: «ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СОЧИНЯТЬ МУЗЫКУ, НУЖНО ВСЕГО ЛИШЬ ПРИПОМНИТЬ МОТИВ, КОТОРЫЙ ДО ВАС НИКОГО НЕ ЗАИНТЕРЕСОВАЛ».

Жизнь Роберта Шумана – это история любви. И как во всякой хорошей любовной истории, здесь имеются сильный, пылкий юноша, прелестная девушка с характером и подлый, мерзкий негодяй. Любовь в итоге побеждает, и влюбленная пара живет долго и счастливо.

Разве что эта пара провела вместе не слишком много времени. В жизнь Роберта Шумана – и, разумеется, в его брак с Кларой Вик – бесцеремонно ворвалась болезнь, превратив композитора в безвольную жертву крикливых демонов и жутких галлюцинаций. Он умрет в доме для умалишенных, настолько повредившись разумом, что под конец перестанет узнавать свою возлюбленную.

Но за трагическим концом Шумана следует трогательный эпилог. Жизнь Клары без Роберта, человека, которого она обожала с восьми лет, – это тоже своего рода прекрасная история любви.

ПАРЕНЬ ВСТРЕЧАЕТ ДЕВУШКУ

Родился Шуман в 1810 году в Цвиккау, городе на востоке Германии, в Саксонии. Отец его, Август Шуман, был книгоиздателем и писателем. Роберт рано проявил интерес к занятиям музыкой, однако родители сочли юриспруденцию куда более перспективной профессией. В 1828 году Шуман поступил в Лейпцигский университет, но, вместо того чтобы овладевать юридическими премудростями, Шуман набился в ученики к Фридриху Вику, которого многие – и прежде всего он сам – считали лучшим преподавателем игры на фортепиано в Европе.

Наверное, Шуман сильно огорчился, когда понял, что в качестве пианиста он в подметки не годится восьмилетней дочери Вика Кларе. Вик посадил дочь за инструмент в пятилетием возрасте с намерением сделать из нее музыкального вундеркинда и доказать тем самым, что его педагогическому методу нет равных, если уж он от девочки – девочки! – сумел добиться виртуозной игры. Оба ученика быстро подружились, Шуман читал Кларе сказки, покупал конфеты – словом, вел себя как старший брат, склонный побаловать сестренку. У девочки, вынужденной заниматься с утра до ночи, радостей в жизни было немного, и в Роберте она души не чаяла.

Молодой человек приложил массу усилий, чтобы стать пианистом-виртуозом. Помогал природный талант – до тех пор, пока в среднем пальце правой руки не появились боли, а затем и онемение. В надежде вернуть пальцу гибкость, Шуман воспользовался механическим устройством, чем загубил палец окончательно. С горя он начал сочинять музыку и вскоре вновь обрел уверенность в себе. В 1832 году он дебютировал своей Первой симфонией[13]13
  Ошибка автора. Роберт Шуман написал Первую («Весеннюю») симфонию в январе 1841 г. Ее впервые исполнил Лейпцигский оркестр Гевандхауза под управлением Феликса Мендельсона 31 марта 1841 г.


[Закрыть].

Тем временем Шуман завел интрижку со служанкой по имени Кристель – и заразился сифилисом. Знакомый доктор прочел Шуману мораль и дал лекарство, не оказавшее ни малейшего воздействия на бактерии. Однако спустя несколько недель язвы зажили, и Шуман возрадовался, решив, что болезнь отступила.

ПАРЕНЬ РАССТАЕТСЯ С ДЕВУШКОЙ – НА ВРЕМЯ

Когда Вик с Кларой отбыли на длительные гастроли по Европе, Шуман развил бурную деятельность. Он много сочинял; основал «Новый музыкальный журнал», превратившийся вскоре в довольно влиятельное издание, в котором Шуман объяснял публике, чем хороши такие композиторы, как Берлиоз, Шопен и Мендельсон. Он даже успел обручиться с некой Эрнестиной фон Фрикен; впрочем, ненадолго.

Из турне вернулась Клара. Ей было всего шестнадцать, Шуману двадцать пять, но между шестнадцатилетней девушкой и восьмилетней девочкой – разница огромная. Клара давно любила Шумана, и зимой 1835 года уже он влюбился в нее. Милые ухаживания, поцелуи украдкой, танцы на Рождественских вечерах – все было исключительно невинно, но только не в глазах Фридриха Вика. Отец запретил Кларе видеться с Робертом.

Почти два года Вик держал молодых людей на расстоянии друг от друга, однако разлука не охладила, а лишь упрочила их чувства. Возражения Вика против брака между его дочерью и Робертом были до некоторой степени обоснованы: Шуман зарабатывал на жизнь сочинением музыки и журнальными публикациями, иными доходами он не располагал, и женитьба на Кларе, не приученной к ведению домашнего хозяйства, была ему просто не по карману – супругам потребовалась бы целая армия прислуги. У Вика был иной меркантильный интерес (возможно, не слишком резонный) – он рассчитывал на блестящее музыкальное будущее самой Клары. Годы, потраченные на обучение Клары, ее отец рассматривал как инвестиции, которые обязаны были с лихвой окупиться. А Шуман, с точки зрения Вика, норовил лишить его чаемого богатства.

Вик отчаянно сопротивлялся. Он снова отправил дочь в многомесячное турне, обвинил Шумана в безнравственности и разврате и постоянно выдвигал все новые требования, прекрасно зная, что Шуман не в состоянии их исполнить. Законодательство Саксонии было ему только на руку. Даже достигнув совершеннолетия, то есть восемнадцати лет, Клара не могла выйти замуж без согласия отца. Вик в согласии отказал, и молодые люди подали на него в суд. Сражение затянулось на годы. Вик даже попытался испортить карьеру дочери, подговаривая организаторов концертов не связываться с этой «падшей, растленной, отвратительной» женщиной. Страсти кипели нешуточные, и все же 12 сентября 1840 года молодые люди поженились, за день до двадцать первого дня рождения Клары. С их первого поцелуя минуло пять лет.

КЛАРАБЕРТ – ЗАДОЛГО ДО БРАНДЖЕЛИНЫ[14]14
  Бранджелина – «суммарное» название звездной суперпары: американских актеров Брэда Питта и Анджелины Джоли.


[Закрыть]

Брак Шуманов удивительно напоминает современный способ «ведения совместного хозяйства». Роберт и Клара были профессионалами, и ни тот, ни другая не собирались бросать работу ради семьи. А значит, им приходилось договариваться и находить компромиссы, поскольку тонкие стены их квартиры не позволяли обоим одновременно сидеть за своими фортепиано. Денег постоянно не хватало. Гастроли Клары приносили изрядный доход, но это означало, что либо супруги расстаются надолго, либо Роберт таскается по свету вслед за женой.

Кроме того, беременной на гастроли не поедешь, а Клара беременела часто. За четырнадцать лет она родила восьмерых детей (лишь один умер в младенчестве) и перенесла по меньшей мере два выкидыша. Шуманы обожали своих детей, а Роберт с удовольствием обучал их игре на фортепиано. Некоторые из наиболее популярных сочинений Шумана были написаны для его детей.

Первые годы супружества Шуманы провели в Лейпциге (где тесно общались с Мендельсонами), потом переехали в Дрезден. В 1850 году композитору предложили должность генеральмузикдиректора (музыкального руководителя) Дюссельдорфа. Шуман давно мечтал поработать с хором и оркестром, но явно переоценивал свои возможности. Дирижер из него получился плохой. Он был сильно близорук и с трудом различал первые скрипки в оркестре, не говоря уж об ударных на задах сцены. А кроме того ему недоставало харизмы, весьма желательной для успешного дирижера. После совсем уж катастрофического концерта в октябре 1853 года его уволили.

АНГЕЛЫ И ДЕМОНЫ

В провале дирижерской карьеры Шумана сыграли роль и проблемы со здоровьем. Композитор страдал головными болями, головокружениями и «нервными приступами», укладывавшими его в постель. Последний год в Дюссельдорфе выдался особенно тяжелым: Шуман перестал слышать высокие ноты, часто ронял палочку, терял чувство ритма.

ПРЕСЛЕДУЕМЫЙ ВИДЕНИЕМ ХОРА АНГЕЛОВ, ОБОРАЧИВАЮЩИХСЯ ДЕМОНАМИ, ШУМАН КАК БЫЛ, В ХАЛАТЕ И ШЛЕПАНЦАХ, НЫРНУЛ В РЕЙН.

А дальше началось самое страшное. Шуман услышал прекрасную музыку и пение хора ангелов. Внезапно ангелы обратились в демонов и попытались затащить его в ад. Шуман предостерег беременную Клару, велев ей не подходить к нему, иначе он может ее ударить.

Утром 27 февраля 1854 года Шуман выскользнул из дома – на нем были лишь халат и шлепанцы – и устремился к Рейну. Каким-то образом миновав заставу у входа на мост, он забрался на перила и бросился в реку. К счастью, его странный вид привлек внимание прохожих; Шумана быстро вытащили из воды, завернули в одеяло и отвели домой.

Вскоре его поместили в частную лечебницу для душевнобольных. Иногда он был тих и приятен в общении и даже немного сочинял. Но чаще Шуман кричал, отгоняя видения, и дрался с санитарами. Его физическое состояние неуклонно ухудшалось. Летом 1856 года он отказался принимать пищу. На последнем свидании с Кларой Роберт едва мог говорить и не вставал с постели. Но Кларе казалось, что он узнает ее и даже пытается обнять. Рядом не нашлось достаточно жесткого человека, чтобы объяснить ей: Шуман уже давно никого не узнает и не контролирует свои движения. Спустя два дня, 29 июля 1856 года, он умер.

Что же погубило его талант и свело в могилу в относительно молодом возрасте сорока шести лет? Современные медики почти единодушно утверждают, что Шуман страдал третичным сифилисом. Инфекция тлела в его организме на протяжении двадцати четырех лет. Клара не заразилась, потому что в латентной фазе сифилис не передается половым путем. Одна доза пенициллина поставила бы композитора на ноги[15]15
  Довольно странное замечание автора книги. Может показаться, что врачи просто «не догадались» вколоть Шуману дозу пенициллина, между тем хорошо известно, что пенициллин был выделен Александром Флемингом лишь в 1928 году, то есть через 72 года после смерти Роберта Шумана.


[Закрыть].

Клара осталась вдовой с семью детьми. Она отказалась от помощи друзей, предлагавших устраивать благотворительные концерты, заявив, что обеспечит себя сама. И обеспечивала в течение многих лет – успешными гастролями. Она часто играла музыку своего мужа и воспитывала детей в любви к отцу, которого младшие дети даже не помнили. О ее длительных и сложных отношениях с Иоганнесом Брамсом будет сказано в главе, посвященной этому композитору, а сейчас лишь заметим, что если Клара в конце концов и влюбилась в кого-то другого, она никогда не переставала любить Роберта.

Клара пережила Шумана на сорок лет. Их брак длился всего шестнадцать лет, причем последние два года Шуман был безумен, – и тем не менее Клара оставалась верна ему до самой смерти.

ДВА ШУ НА МУЗЫКАЛЬНОМ РИНГЕ

По причине сходного звучания имен Шумана часто не могут отличить от другого композитора, Шуберта. Давайте проясним ситуацию: Франц Шуберт родился в пригороде Вены в 1797 году. Учился композиторскому мастерству у Сальери и сумел добиться известности. Как и Шуман, он болел сифилисом и, судя по всему, много пил. Умер Шуберт в 1828 году и был похоронен рядом со своим другом Бетховеном. Сегодня его главным образом ценят за «Неоконченную симфонию» и «Форельный» квинтет.

Сходства между этими двумя людьми не так уж много, если не считать рода занятий и одинакового первого слога в имени. Однако их то и дело путают; самый знаменитый ляп случился в 1956 году, когда на марке, выпущенной в ГДР, изображение Шумана было наложено на ноты музыкального произведения Шуберта.

КЛАРУ ШУМАН НИЧТО НЕ ОСТАНОВИТ – ДАЖЕ ПРУССКАЯ АРМИЯ

Дрезденское восстание в мае 1849 года привело к изгнанию саксонской королевской семьи и учреждению временного демократического правительства, однако достижения революции надо было оборонять от прусских войск. Шуман всю жизнь был республиканцем, но, имея четверых маленьких детей и беременную жену, он не рвался геройствовать на баррикадах. Когда к нему на дом явились активисты и принудительно завербовали его в революционный отряд, Шуманы со старшей дочерью Марией сбежали из города.

Трое младших детей остались с экономкой в относительной безопасности, но, естественно, семья хотела воссоединиться. Поэтому Клара, покинув надежное убежище в сельской местности, решительно направилась в Дрезден. Она выехала в три часа утра в сопровождении слуги, оставила экипаж в миле от города и, минуя баррикады, пешком добралась до дому. Подняла спавших детей, схватила кое-что из одежды и также пешком двинула обратно, не обращая внимания ни на пламенных революционеров, ни на пруссаков, больших любителей пострелять. Смелости и отваги этой удивительной женщине было не занимать.

МОЛЧАЛЬНИК ШУМАН

Шуман славился своей неразговорчивостью. В 1843 году Берлиоз рассказывал, как он понял, что его «Реквием» действительно хорош: даже молчальник Шуман вслух одобрил это произведение. Напротив, Рихард Вагнер взбесился, когда, высказавшись обо всем на свете, начиная с музыкальной жизни в Париже и кончая политикой Германии, он не удостоился от Шумана в ответ ни слова. «Невозможный человек», – заявил Вагнер Листу. Шуман, со своей стороны, заметил, что его молодой коллега (на самом деле Рихард Вагнер был всего лишь на три года моложе Шумана) «одарен невероятной болтливостью… слушать его утомительно».

С ЭТИМ К МОЕЙ ЖЕНЕ, ПОЖАЛУЙСТА

Не так-то легко быть женатым на блестящей пианистке. Однажды после великолепного выступления Клары некий джентльмен подошел к Шуманам, дабы поздравить исполнительницу. Чувствуя, что надо что-то сказать и мужу, этот человек повернулся к Роберту и вежливо спросил: «Скажите, сударь, вы тоже увлекаетесь музыкой?»

ФЕРЕНЦ ЛИСТ

22 ОКТЯБРЯ 1811 – 31 ИЮЛЯ 1886

АСТРОЛОГИЧЕСКИЙ ЗНАК: ВЕСЫ

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ: ВЕНГР

МУЗЫКАЛЬНЫЙ СТИЛЬ: РОМАНТИЗМ

ЗНАКОВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ: «ВЕНГЕРСКАЯ РАПСОДИЯ № 2»

ГДЕ ВЫ МОГЛИ СЛЫШАТЬ ЭТУ МУЗЫКУ: В ОСКАРОНОСНОМ МУЛЬТФИЛЬМЕ ИЗ АНИМАЦИОННОГО СЕРИАЛА «ТОМ И ДЖЕРРИ* КОШАЧИЙ КОНЦЕРТ» (1946)

МУДРЫЕ СЛОВА: «МОЙ ОТЕЦ БОЯЛСЯ, ЧТО ЖЕНЩИНЫ СТАНУТ ПОМЫКАТЬ МНОЙ И ИСПОРТЯТ МНЕ ЖИЗНЬ».

Одно дело быть хорошим музыкантом, и совсем другое – звездой музыкальной сцены.

Для слушателей девятнадцатого века играли потрясающие пианисты-виртуозы: безупречный Мендельсон, убедительная Клара Шуман, мастер нюансов Шопен, не говоря уж о десятке прочих исполнителей, не упомянутых в этой книге.

Но Лист затмевал их всех. Не техничностью или талантом, нет, все не так просто. У Клары Шуман была идеальная техника, талант Феликса Мендельсона звенел в каждой взятой им ноте. Но никто из них не обладал статью звезды.

Лист родился с умением потрясать публику. Стоило ему выйти на сцену, и слушатели вмиг забывали обо всем. Конечно, на концертах он часто исполнял блистательные произведения собственного сочинения, но какая разница – он мог бы играть «Собачий вальс», и слушатели все равно падали бы в обморок от восхищения.

Увы, звезды не могут постоянно жить на сцене, не соприкасаясь с миром простых смертных. Шаг в сторону от софитов, – и в их жизни сразу начинается бог знает что.

ТЯГОТЫ ГЕНИАЛЬНОСТИ

Скромная семья Листов обитала в венгерском городке Доборьян. Отец, Адам Лист, самостоятельно выучившийся играть на виолончели, любил прихвастнуть знакомством с Гайдном. Когда Адам обнаружил, что его малолетний сынишка Ференц бойко наигрывает на пианино, он провозгласил ребенка гением и бросил работу. Понятно, в венгерской деревушке виртуоза не вырастишь, поэтому семейство переехало в Вену. Юного Листа даже представили Бетховену; маститый композитор, послушав, как мальчик играет, якобы запечатлел поцелуй на его лбу – и этим символичным жестом передал факел музыкальной гениальности следующему поколению. (Эта история вызывает много вопросов. Например, как Бетховен мог услышать игру Листа? К тому времени, когда юный Ференц появился в Вене, Бетховен полностью оглох, тем не менее сам Лист никогда не сомневался в том, что все было так, как рассказывают.)

Когда Ференцу исполнилось двенадцать лет, папаша Адам объявил музыкальное образование сына законченным и со всей семьей двинул в Париж, где вплоть до 1827 года эксплуатировал мальчика, словно дрессированную обезьянку, пока не рухнул замертво. После смерти отца юный Лист немедленно отменил все публичные выступления. На сцену он вернулся, только когда о «вундеркинде Ференце» успели хорошенько позабыть.

ЛИСТОМАНИЯ!

Добровольная «зимняя спячка» не прошла даром; вернувшись в общество в 1830 году, остроумнейший собеседник Лист сделался украшением любой компании. Он и внешне был неотразим: высокий, с гривой светлых волос и пленительными голубыми глазами. Одной из тех, кто крепко запал на Листа, была графиня Мари д’Агу, аристократка с впечатляющим генеалогическим древом и совершенно невзрачным мужем. Некоторое время Мари довольствовалась не слишком тайной любовной связью, но, поскольку Лист флиртовал и с другими парижскими дамами, Мари, устав мучиться ревностью, решила прибрать композитора к рукам. В 1835 году она бросила мужа и укатила в Швейцарию, а затем вызвала к себе любовника. Лист был изумлен таким поворотом событий не меньше, чем супруг Мари. Когда же Лист наконец прибыл в Женеву, Мари сообщила ему о своей беременности.

Старшая дочь Листа Бландина родилась в 1835 году, вторая дочь, Козима, – в 1837-м, и сын Даниэль – в 1839-м. Родители детьми не занимались, перепоручив их прислуге, школьным учителям и матери Листа.

Странно, но Мари, величая своего любовника музыкальным гением, абсолютно не интересовалась его творчеством и противилась его выступлениям на публике, находя такой способ зарабатывать деньги вульгарным. Ее состояние позволяло им жить в роскоши, но Лист отказывался перейти на содержание к графине. Разногласия между ними обострились после рождения Даниэля, когда Лист твердо предпочел жизнь гастролирующего виртуоза.

Далее в течение девяти лет Лист без устали мотался по Европе, и листомания набирала силу. Восторженные поклонники гонялись за ним по улицам, воровали у него носовые платки и норовили отстричь прядь его волос. На концертах он играл мощно, эмоционально и эффектно – тряхнув волосами, Лист вперял взгляд в потолок и тяжко вздыхал. Иногда он просил публику предложить ему какую-нибудь тему для импровизации – так на свет появились музыкальные интерпретации следующих сюжетов: Миланский собор, железная дорога и даже вопрос: «Что лучше – жениться или остаться холостяком?» (Ответ: «Что ни выберешь, пожалеешь в любом случае».)

Из Парижа за этими эскападами угрюмо наблюдала Мари, жадно ловя любой слух о романтических увлечениях Листа. Большинство слухов оказывались правдивыми. Например, Лист действительно завел интрижку с куртизанкой Лолой Монтес, той, что, самовольно ворвавшись в сугубо мужскую компанию, которая собралась на ужин в память о Бетховене, сплясала фанданго на столе. Лист с Мари умудрялись грызться и на расстоянии; их злополучные отношения прекратились окончательно в 1844 году, когда Мари заявила, что больше не желает его видеть. Лист с готовностью подчинился этому решению.

КНЯГИНЯ И КОМПОЗИТОР

Разрыв с Мари случился как нельзя кстати: Лист встретил другую женщину – княгиню Каролину Сайн-Витгенштейн. Дочь безмерно богатого польского дворянина и жена русского генерала Николая Сайн-Витгенштейна, Каролина компенсировала недостаток внешней привлекательности блестящим умом и явной склонностью к эксцентричности (как и Жорж Санд, любовница Шопена, она курила сигары).

Непрерывные гастроли начали утомлять Листа. Ему было уже под сорок, да и сколько можно играть увертюру к «Вильгельму Теллю» Россини? Пока не затошнит? Композитор (а вместе с ним и Каролина) направился в Веймар, куда его еще в 1842 году назначили хормейстером, но до сих пор он бывал в этом городе лишь наездами. Теперь же Лист задался целью создать «музыку будущего», а точнее, объединить два различных вида искусства, поэзию и музыку, так чтобы симфония стала аккомпанементом к стихам, придающим мелодиям с аккордами значение и смысл. К этому же идеалу в музыке стремился некий беспокойный композитор по имени Рихард Вагнер; в Листе он видел родственную душу (а также щедрого спонсора), и, поддавшись на его уговоры, Лист впервые поставил на сцене размашистые и дорогостоящие оперы Вагнера. Такое сотрудничество привело к определенному итогу: критики начали увязывать роскошное звучание и эмоциональность Листа с безудержным драматизмом Вагнера и настолько в этом преуспели, что более молодые и более традиционные композиторы, вроде Брамса, обрушились на обоих с гневными порицаниями.

Каролина поселилась на загородной вилле. Лист жил с ней – правда, неофициально; его формальной резиденцией считалась гостиница в центре Веймара. (Вся почта на имя Листа приходила в гостиницу, а затем переправлялась на виллу.) Однако положение вечной любовницы Каролину не устраивало, она хотела стать женой композитора. Осуществлению этого плана мешали два обстоятельства: Каролина была, во-первых, замужней женщиной, а во-вторых, набожной католичкой. Аннулирования ее брака с генералом она добивалась долго и упорно и в конце концов перебралась в Рим, чтобы иметь непосредственный доступ к папским служителям. Искомый документ, а также разрешение на повторное замужество ей выдали в 1860 году.

ФЕРЕНЦ ЛИСТ ТАК ЛЕГКО ПОКОРЯЛ СЕРДЦА, ЧТО ЖЕНЩИНЫ ГОНЯЛИСЬ ЗА НИМ ПО УЛИЦАМ, ВОРОВАЛИ ЕГО НОСОВЫЕ ПЛАТКИ И НОРОВИЛИ СРЕЗАТЬ ПРЯДЬ ВОЛОС.

За пятнадцать лет в Веймаре Лист изрядно устал от интеллектуальных распрей и невосприимчивости публики к новой, непривычной музыке, поэтому он с радостью ухватился за возможность уехать на длительное время в Рим, где должно было состояться его бракосочетание с Каролиной. Церковь украсили цветами, позвали гостей, но вечером накануне венчания к Листу нагрянули ватиканские чиновники– В деле Каролины обнаружили очередную неувязку, разрешение на брак отменили, и свадьба не состоялась.

СВЯЩЕННИК ЗА РОЯЛЕМ

Разочарованный композитор неприкаянно бродил по Риму, но вскоре нашел, чем утешиться. Несмотря на все свои любовные похождения, Лист питал глубокое почтение к католической вере, а церковные ритуалы наполняли его душу покоем, особенно после смерти его дочери Бландины в 1862 году.

То, что случилось затем, изумило всех: Лист принял малый постриг и в 1865 году стал церковнослужителем. Хотя проводить службы ему не дозволялось, на церковное одеяние он имел право и в целом относился к своему новому положению очень серьезно.

Если посторонние люди лишь качали головами, то дочь Листа, Козиму, столь тесное слияние отца с религией ошарашило. В 1857 году Козима вышла замуж за одного из самых любимых учеников Листа – Ганса фон Бюлова, но уже в 1862 году она безумно влюбилась в старинного друга отца – Рихарда Вагнера. Скандальные подробности этой истории мы прибережем для главы о Вагнере, сейчас нас интересует только реакция Листа: узнав о «преступной» связи дочери, священник-пианист рассвирепел. Лист делал все, что было в его силах, с целью разлучить любовников и читал длинные проповеди Козиме о святости брака и ее материнском долге. (Неужели он не понимал, что в его устах подобные речи звучат не слишком убедительно?) Когда в 1870 году Козима вышла замуж за Вагнера, Лист восстановил отношения с дочерью, но с Вагнером остался на ножах.

1870-е годы и начало 1880-х Лист проводил то в Риме, то в Веймаре, то в Будапеште, активно занимаясь преподавательской деятельностью. После того как в 1881 году он упал вниз по лестнице отеля в Веймаре, его здоровье пошатнулось. Однако в 1886 году он приехал в Байройт на ежегодный Вагнеровский фестиваль, где после смерти мужа всеми организационными делами заправляла Козима. Поселив отца в ближайшей гостинице, Козима вниманием отца не баловала, разве что требовала, чтобы он посещал многочасовые спектакли, утомлявшие его. Лист заболел воспалением легких, и Козима заявила, что никому не позволит ухаживать за отцом – она берет это на себя. Преданные ученики Листа оскорбились, особенно когда Козима запретила им навещать больного композитора. 31 июля 1886 года Лист скончался.

Протестантка Козима не потрудилась позвать священника к своему отцу, католическому служителю, лишив его последнего причастия. Завещание отца она также проигнорировала: композитор просил похоронить его в монашеской рясе и без всяких церемоний. Вместо этого Лист был погребен в Байройте с невероятной пышностью. Оставшаяся в Риме Каролина пришла в негодование, и не в последнюю очередь ее возмутил выбор места захоронения: в Байройте Лист был навеки обречен находиться в тени своего зятя.

СРАЖЕНИЕ НА КЛАВИАТУРАХ

В молодости Лист был настолько уверен, что лучше него на свете не сыскать пианиста, что любые притязания на соперничество он воспринимал весьма близко к сердцу. Если Мендельсона или Шопена подобная ерунда не интересовала, то австрийский виртуоз Сигизмунд Тальберг, казалось, готов был бросить вызов Листу. Поклонники и пресса проведали о соперничестве и призвали пианистов выяснить отношения лицом к лицу. 31 марта 1837 года эти двое сошлись в поединке.

Тальберг играл сдержанно, отстраненно – являя яркий контраст громоподобному Листу. Поэт Генрих Гейне вспоминал: «Клавиши, казалось, истекали кровью… Во всем зале побледневшие лица, вздымающиеся груди, легкие вздохи во время пауз и, наконец, бурные овации»[16]16
  Автор цитирует произведение Генриха Гейне «Флорентийские ночи» (перевод на русский язык Е. Рудневой). В нем не упоминается о поединке между Тальбертом и Листом, Гейне говорит лишь, что «Франц Лист склонился на уговоры, сел за фортепиано, откинул волосы над гениальным лбом и дал одно из своих блистательных сражений». О Тальберге и Листе Генрих писал в сборнике «Лютеция», но там нет ни «клавиш, истекающих кровью», ни «побледневших лиц».


[Закрыть]. В конце вечера соперникам объявили счет: ничья. Устроитель соревнования высказался так: «Тальберг – лучший пианист на свете, Лист – единственный». История обошлась с Тальбертом куда менее милосердно, его имя помнят только в связи с поединком с Листом.

ЛИСТА НАДО УВАЖАТЬ

В 1830-1840-е годы Лист несколько раз подолгу гастролировал в России, он стал любимцем царской семьи, хотя высокомерие этой избалованной аудитории ему претило. Однажды, когда он выступал на «вечере» в Санкт-Петербурге, царь Николай I затеял со своим соседом столь оживленную беседу, что за их репликами не было слышно музыки. Лист внезапно прекратил играть. Озадаченный царь спросил его: «Почему вы замолчали?» – «Сама музыка должна молчать, когда говорит Николай», – ответил Лист. В дальнейшем царь держал рот на замке.

ЗАЧАТИЕ ПО ПЕРЕПИСКЕ?

Склонность Листа к романтическим эскападам была широко известна, чем некоторые и пользовались, утверждая, что они – внебрачные дети композитора. Одним из таких «детей» был пианист Франц Серве. Когда Листа спрашивали об этом молодом человеке, он неизменно отвечал: «Я знаком с его матушкой только по переписке, и еще никому не удавалось сотворить нечто подобное по переписке».