Текст книги "Змеиный король (ЛП)"
Автор книги: Элизабет Хойт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Люси не могла вздохнуть, не могла думать. Нельзя, чтобы это случилось. Только не у него на виду. Он нырнул языком в ее рот, продолжая выводить круги там внизу. Саймон, этот сереброглазый колдун, ее зачаровал. Она уже почти не владела собой. Люси втянула его язык, и внезапно это произошло. Она выгнулась, чувствуя, как ее сотрясают волны удовольствия. Тогда он стал двигаться медленней, поднял голову, чтобы взглянуть на жену, но той уже было все равно. Сквозь нее струилось тепло, разливаясь от самого центра тела. И да, ей было хорошо.
– Саймон.
– Ангел?
– Спасибо. – Язык казался распухшим, будто кто ее опоил, и слова получались невнятными. Закрыв глаза, она было задремала, но внезапно кое о чем подумала. Он ведь по-прежнему твердый. Люси подвигала попкой, и Саймон со свистом вдохнул. Ему больно?
Ну конечно, да.
– Могу я?.. – Она чувствовала, что краснеет. Как же спросить? – Могу я…помочь тебе?
– Не тревожься. Спи. – Однако говорил он натянутым голосом, а мужской орган его едва не прожигал ей спину. Несомненно, это не полезно для его здоровья.
Люси повернулась, чтобы увидеть лицо мужа. Она знала, что щеки ее пылают от стыда.
– Я твоя жена. Я хотела бы помочь тебе.
Легкий румянец проступил на его скулах. Забавно. Оказывается, не такой он и искушенный, когда речь заходит о его нуждах.
Увиденное придало Люси решимости.
– Пожалуйста.
Саймон посмотрел ей в глаза, словно ища в них что-то, затем вздохнул.
– Гореть мне в аду.
Изогнув брови, Люси ласково доторонулась до его плеча.
Он перехватил ее руку, и Люси на миг подумала, что муж ее отталкивает, но тот направил ладонь под одеяла, притягивая ближе к своему телу. Внезапно она осознала, что держит его. Глаза Люси расширились. Он оказался толще, чем она представляла. Плоть была упругой, а кожа – на удивление, нежной. И горячей. Люси не терпелось взглянуть на Саймона, но она боялась, что этого ему сейчас не вынести. И потому просто осторожно сжала пальцы.
– О боже, – потрясенно выдохнул виконт, прикрывая веки.
– Что мне делать? – спросила Люси, ощутив свою власть.
– Вот. – Он нырнул пальцами меж ее женских складочек, заставив вздрогнуть, и затем смазал себя ее влагой. – Просто… – Саймон обхватил руку Люси, и вместе они скользнули вверх по всей его длине. И обратно.
И еще раз. Как восхитительно.
– Можно мне?
– Ах. Да. – Он моргнул и отпустил ее руку.
Люси улыбнулась, втайне довольная тем, что он способен лишь на односложные ответы. Придерживаясь заданного им ритма, она вглядывалась в дорогое ей лицо. Глаза Саймон закрыл. Меж бровей его пролегла морщина. Верхняя губа приподнялась, обнажив зубы, а лицо блестело от пота. Наблюдая за мужем, Люси чувствовала, как жар снова приливает к ее лону. Но гораздо сильнее было чувство контроля и осознание интимности того, что он позволил ей делать. Что не побоялся оказаться перед ней уязвимым.
– Быстрее, – прохрипел он.
Люси подчинилась, двигая рукой по всей длине его плоти, сжимая кожу, горячую и скользкую. Теперь его бедра приподнимались навстречу ее ладони.
– Ааах! – Глаза Саймона внезапно распахнулись, и Люси увидела, как потемнели до цвета стали радужки. Он выглядел мрачным, возбужденным и, казалось даже, чувствовал боль. Тут муж осклабился, большое тело его задрожало, и ей на руку хлынула вязкая жидкость. Саймон содрогнулся еще и еще, стиснув зубы, глядя Люси прямо в глаза. Крепко сведя бедра, она выдержала этот взгляд.
Точно подкошенный, Саймон рухнул на постель, но Люси по опыту прошлой ночи знала, что беспокоиться не стоит. Она вытащила из-под одеяла руку и, расставив пальцы, с любопытством исследовала беловатое вещество, что на ней осталось. Семя Саймона.
– О боже, – вздохнув, произнес он. – Какая невероятная бестактность с моей стороны.
– Нет, вовсе нет. – Люси потянулась поцеловать его в уголок рта. – Ты же делаешь это со мной, значит, и мне можно.
– Мудрая женушка. – Он повернул голову и принялся целовать ее сам. Грубо. Властно. – Я – счастливейший из мужчин.
Непривычно медленным движением виконт взял ее за запястье и вытер ладонь уголком простыни. Затем развернул жену спиной к себе.
– А теперь... – он зевнул, – теперь мы спим.
Саймон обнял Люси, и та послушно провалилась в сон.
***
– Не хочешь покататься по городу сегодня после обеда? – Хмуро поглядев на свой бифштекс, Саймон отрезал кусочек. – Или прогуляться по Гайд-парку? Звучит, наверное, скучно, но судя по тому, что леди и джентльмены каждый день туда наведываются, занятие это приятное. Бывает, в парке ломается карета – неизменно волнительное зрелище.
Банальные предложения – но куда еще взять Люси? Он, как ни печально, никогда не проводил много времени с дамой. Саймон поморщился. По крайней мере, вне постели. Куда женатые мужчины ходят со своими прелестными супругами? Определенно, не в игорные притоны или дома терпимости. В кофейне Земледельческого общества слишком грязно для леди. Оставался только парк. Или, быть может, музей. Саймон глянул на Люси. Ведь не в церковь же она захочет?
– Было бы славно. – Люси вилкой подцепила зеленую фасоль. – А можно просто остаться здесь.
– Здесь? – Он уставился на жену. Слишком рано снова тянуть ее в постель, хотя мысль сама по себе была заманчивой.
– Да. Ты бы мог писать или ухаживать за розами, а я бы читала или рисовала. – Она отодвинула в сторону стручковую фасоль и попробовала картофельное пюре.
Саймон беспокойно поерзал на стуле.
– Тебе не будет скучно?
– Нет, конечно, нет. – Люси улыбнулась. – Не думай, пожалуйста, что обязан меня развлекать. В конце концов, вряд ли до женитьбы на мне ты разъезжал по паркам.
– Что ж, нет, – признал Саймон. – Но теперь, когда у меня появилась жена, я готов к переменам. Я, знаешь ли, остепенился.
– К переменам? – Люси положила вилку и подалась вперед. – Откажешься от красных каблуков, например?
Он открыл было рот, но тут же его закрыл. Она что, дразнится?
– Не к таким, вероятно.
– Или от узоров на сюртуках? Иногда рядом с тобой я чувствую себя самкой павлина.
Саймон нахмурился.
– Я...
Уголки губ Люси изогнулись в озорной улыбке.
– У тебя все чулки с вышивкой? Счета за них, уверена, просто чудовищные.
– Ты закончила?
Саймон попробовал напустить на себя суровый вид, хотя догадывался, что совсем не получилось. Он был так рад, что она весела. Виконт все еще содрогался, думая, как больно сделал ей ночью. Мало того, утром он показал, как ублажить его рукой, будто она шлюха какая, что вовсе не делало ему чести. Развращает свою наивную женушку. И что самое прискорбное, будь у него возможность повторить это утро, Иддесли опять вложил бы свой ноющий от напряжения член в руку Люси. От одной мысли о прохладной ладошке на пенисе Саймон снова возбудился до боли. Кем же надо быть, чтобы распаляться от мысли о совращении невинной?
– По правде говоря, я вряд ли хочу, чтобы ты что-то менял.
Моргнув, Саймон попытался сосредоточить свой распутный разум на словах дорогой жены. Он понял, что Люси стала серьезной.
Брови ее строго выровнялись.
– За исключением одного. Хочу, чтобы ты прекратил дуэли.
Саймон вздохнул и поднес стакан с вином к губам, думая выиграть время. «Черт. Черт. Черт». Ее не одурачишь, его ангела. Она невозмутимо наблюдала за ним, в глазах не было и следа милосердия.
– Твое беспокойство, несомненно, похвально, но…
В комнату проскользнул Ньютон, неся серебряное блюдо. «Слава богу».
– Почта, милорд.
Кивнув в знак благодарности, Саймон взял письма.
– О, верно, приглашение на пышный бал. – Писем было всего три, и он прекрасно понимал, что Люси не спускает с него глаз. Саймон просмотрел первое. Счет. Губы дрогнули в усмешке. – Или нет. Ты, возможно, права касательно моих туфель с красными каблуками.
– Саймон.
– Да, милая? – Отложив счет в сторону, он открыл следующее письмо. Оно оказалось от любителя роз: «новые способы прививок из Испании» и так далее. Его виконт тоже отложил. Третье письмо, надписанное незнакомой Саймону рукой, было без гербовой печати. Он вскрыл конверт ножом для масла. Затем замер, отупело таращась на слова.
«Если ты любишь свою молодую жену, остановись. Еще хоть одна дуэль или вызов – и ее ждет неминуемая смерть».
Он даже мысли не допускал, что убийцы могут перекинуться на Люси. Саймон более думал о том, как оградить ее от опасности, каковую влекло его собственное присутствие. Но если они намерены напасть, пока его нет рядом…
– Ты не можешь вечно прятаться за этой запиской, – сказала Люси.
Что если ее ранят – или, не приведи господи, убьют – из-за него? Как он будет жить в этом мире без Люси и ее суровых бровей?
– Саймон, у тебя все хорошо? Что там?
Он с запозданием поднял взгляд.
– Ничего. Прости. Ерунда. – Смяв в кулаке письмо, виконт встал, чтобы кинуть бумагу в огонь.
– Саймон…
– Ты катаешься на коньках?
– Что? – Вопрос застал ее врасплох. Она в растерянности моргнула.
– Я обещал Кармашек научить ее кататься на замерзшей Темзе. – Он нервно откашлялся. Нашел, что выдумать. – Желаешь присоединиться?
Секунду Люси пялилась на Саймона, потом резко встала и, подойдя к нему, взяла его лицо в ладони.
– Да. Я с радостью покатаюсь на коньках с тобой и Кармашек. – Она нежно его поцеловала.
«Первый поцелуй, – внезапно и не к месту подумал он, – который Люси подарила по собственной воле». Ему захотелось схватить жену за плечи, заключить в объятия и спрятать где-то во внутренних покоях дома. Там, где она всегда будет в безопасности. Но вместо этого мягко поцеловал в ответ, легко касаясь губ.
«И как же ее теперь защитить?»
***
– Может, расскажешь еще про Змеиного короля? – спросила Люси вечером. Большим пальцем она размазывала красную пастель на наброске, делая тень под ухом Саймона.
Как чудесно они провели время с Кармашек. Оказалось, Саймон отлично владел коньками. И почему это удивляло Люси? С безумным смехом он описывал вокруг них круги. Катались они почти до самых сумерек, у Кармашек даже нос слегка покраснел. И теперь, приятно уставшая, Люси была счастлива просто сидеть, отдыхать рядом с Саймоном, рисуя его. Именно такой она видела их совместную жизнь. Глядела на мужа и улыбалась про себя. А вот позировать он мог бы и получше, конечно.
Саймон пошевелился в кресле и потерял позу. Опять. Люси вздохнула. Не могла же она велеть новоиспеченному мужу сидеть неподвижно, как приказывала мистеру Хеджу, но и рисовать Саймона, когда тот постоянно дергался, было тем еще испытанием. Расположились они в гостиной Люси, той, что подле ее новой спальни. Комната милая, бежево-розовая, с креслами. Окнами она выходила на юг, отчего после обеда в ней делался прекрасный свет, идеальный для рисования. Сейчас, разумеется, был вечер, но Саймон – хотя Люси и возражала, полагая это пустым расточительством, – зажег не менее дюжины свечей.
– Что? – Он даже ее не слышал.
Чем заняты его мысли? Таинственным письмом, доставленным за завтраком, или ее ультиматумом по поводу дуэлей? Как для молодой жены, она, разумеется, повела себя нетактично. Но вопрос сей слишком ее волновал, чтобы осторожничать.
– Я просила тебя продолжить сказку. – Она рисовала плечо Саймона. – О Змеином короле. Ты тогда остановился на короле Резерфорде. И, наверное, лучше подобрать ему другое имя.
– Не могу. – Пальцы его застыли, перестав барабанить по колену. – Оно ведь из сказки. Не хочешь же ты, чтобы я ее исказил?
– Хм. – Люси уже не раз задумывалась, не сочиняет ли Саймон историю по ходу дела.
– Ты рисуешь картинки к сказке?
– Да.
Он приподнял брови.
– Можно взглянуть?
– Нет. – Она обозначила тень на его рукаве. – Только, когда закончу. Рассказывай дальше, будь добр.
– Да, хорошо. – Он прокашлялся. – Змеиный король одел Анжелику в сверкающую медь.
– Она разве не ужасно тяжелая?
– Легкая как перышко, уверяю. Змеиный король вновь взмахивает рукой – и они уже на вершине замка, видят, как гости стекаются на большой бал. «Вот, – сказал Змеиный король. – Надень это, да смотри, вернись с первым криком петуха». Он передал ей медную маску. Анжелика поблагодарила его, надела маску и, вся трепеща, повернулась идти на бал. «Помни, – крикнул ей вслед Змеиный король. – С первым криком петуха, и ни минутой позже!»
– Почему? Что случится, если она не вернется вовремя? – Люси хмурилась, выводя его уши. Уши всегда такие сложные.
– Погоди – узнаешь.
– Ненавижу, когда так говорят.
– Ты историю-то услышать хочешь? – Он глянул на Люси поверх длинного носа. Саймон дразнил ее, притворяясь надменным, а она вдруг осознала, как дороги ей эти моменты. Когда он так над ней подтрунивал, казалось, будто они владеют тайным шифром, понятным только им двоим. Глупо, конечно. Однако Люси ничего не могла с собой поделать и любила Саймона еще сильнее.
– Да, – смиренно ответила она.
– Так вот, королевский бал оказался самым пышным из приемов, какие только можно вообразить. Огромный зал освещали тысячи хрустальных люстр, на шеях прекраснейших дам королевства сверкали золото и драгоценности. Однако король Резерфорд не сводил глаз с Анжелики. Он танцевал лишь с ней одной, моля назвать имя.
– И она назвала?
– Нет. Уже готова была, но в окна дворца ударили первые лучи рассвета. Поняв, что скоро запоет петух, Анжелика кинулась прочь из бальной залы. И только она очутилась за порогом, как ее вмиг перенесло в пещеру Змеиного короля.
– Замри. – Люси сосредоточилась на том, чтобы точно изобразить уголок его глаза.
– Слушаюсь и повинуюсь, моя леди.
– Хм.
Он усмехнулся.
– Протанцевав всю ночь напролет, Анжелика столь утомилась, что днем, пася коз, то и дело засыпала. А вечером пошла к Змеиному королю. «И чем теперь могу быть полезен?» – вопросил он, поскольку ожидал ее визита. «Сегодня опять будет бал, – ответила она. – Не сделаешь для меня новое платье?»
– А она становится алчной, – проворчала Люси.
– Перед золотистыми локонами короля Резерфорда трудно устоять, – невинно ответил Саймон. – И Змеиный король согласился наколдовать для Анжелики новое платье. Но для этого ему пришлось отсечь себе правую руку.
– Отсечь? – ахнула в ужасе Люси. – Но ведь для первого платья этого не понадобилось.
Саймон поглядел на Люси почти грустно.
– Он, в конце концов, простой смертный. И, чтобы сотворить еще одно платье для Анжелики, должен принести жертву.
От плохого предчувствия по спине Люси побежали мурашки.
– Кажется, мне перестает нравиться твоя сказка.
– Правда? – Саймон поднялся с кресла и стал медленно, с донельзя опасным видом к ней приближаться.
– Да. – Люси наблюдала, как он подкрадывается.
– Прости. Я всего лишь хотел доставить тебе радость. – Он отобрал у нее пастельный мелок и положил рядом в коробочку. – Но я не могу не замечать уродливую реальность жизни. – Саймон наклонил голову и провел губами вниз по шее Люси. – Как бы ни желал.
– Я не требую забыть о реальности, – мягко произнесла она. Почувствовав, как его приоткрытый рот добрался до ямки в основании шеи, Люси сглотнула. – Просто не стоит думать только об ужасном. В жизни есть и много хорошего.
– Это точно, – прошептал Саймон.
И внезапно подхватил ее на руки, не давая опомниться. Она крепко держалась за плечи муж, пока тот нес ее в соседнюю спальню и укладывал на кровать. Затем приник к Люси, целуя ее едва не с отчаяньем.
Люси закрыла глаза под натиском чувств. Она не могла думать, когда он целовал ее так жарко, так жадно, будто собирался поглотить.
– Саймон, я…
– Шш. Я знаю, тебе больно, знаю, что не следует этого делать, что я похотливое животное, раз думаю об этом так скоро. Но, боже, я должен. – Саймон поднял голову, глаза горели огнем. И она когда-то считала их холодными? – Пожалуйста?
Разве может женщина отказать подобной мольбе? Сердце Люси растаяло, губы изогнулись в чувственной улыбке.
– Да, – только и успела сказать она.
Услышав согласие, Саймон потянул за платье. Раздался треск рвущейся ткани. Грудь обнажилась, и он прильнул губами к соску, резко втягивая его в рот. Почувствовав прикосновение зубов, Люси ахнула и обхватила голову Саймона. Продолжая большим пальцем, потирая, теребя, дразнить сосок первой, он переключился на другую грудь. Люси не могла дышать, не могла вынести то, что он с ней делает.
Саймон отстранился, снимая камзол. Секундой позже на пол полетела рубашка.
Люси уставилась на голый торс мужа. Саймон был бледен и подтянут. Длинные канаты мышц на руках перекатывались при движении. Дышал он учащенно, светлые волосы на груди поблескивали от пота. Такой красивый, и весь принадлежит ей. Люси задрожала от возбуждения. Саймон встал, снимая бриджи и чулки; затем принялся расстегивать пуговицы на белье.
Люси замерла, жадно наблюдая. Она никогда не видела полностью обнаженного мужчину и, верно, сильно с этим запоздала. Однако Саймон опять взобрался на нее, скрыв самую интересную свою часть до того, как Люси что-то разглядела. В голове ее мелькнула странная мысль: Саймон стесняется? Или боится шокировать? Люси подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и уже открыла рот, намереваясь развеять заблуждение мужа, – она, в конце концов, провела жизнь в деревне, где полным-полно домашних животных, – как тот заговорил первым.
– Ты так на меня смотришь, что я еще больше твердею. – Голос его был грубым, почти хриплым. – А у меня и без всякой помощи встает, когда ты рядом.
В ответ на слова мужа Люси опустила веки. Она хотела узнать, каков он на вкус, делать с ним такое, о чем имела лишь смутное представление. Больше. Она желала большего.
– Хочу оказаться в тебе, – гортанно произнес Саймон. – Оставаться в тебе всю ночь, просыпаться, окруженный тобой, заниматься любовью, прежде чем ты откроешь глаза. – Он встал над ней на четвереньки. Выражение лица его не было добрым, и она упивалась этой первобытной дикостью мужа. – Кабы я мог, посадил бы тебя на колени, милый ангел, и, проникнув в тебя, держал так весь ужин. Кормил бы тебя клубникой со сливками и не двигался. Вокруг нас услужливо сновали бы лакеи, не ведая ни сном ни духом, что мой член покоится в твой сладкой пещерке. Нас бы закрывали твои юбки, а ты сидела бы смирно-смирно, дабы никто не догадался.
От его похотливых слов в ней неистово запульсировало желание. Она сжала ноги, беспомощно внимая грешным, запретным речам.
– А после ужина, – прошептал Саймон, – отослал бы слуг. Спустил лиф платья и сосал бы твои соски, пока ты не кончишь, покрывая влагой мой член. И даже тогда бы не отпустил.
Люси содрогнулась.
Он нежно поцеловал ее в шею, ласки его совершенно не вязались с грубыми словами.
– Я бы положил тебя на стол. Очень осторожно, так осторожно, чтобы не разъединить нас, и занимался бы с тобой любовью, пока оба мы не разразились криком. – Его шепот касался ее кожи. – Ничего не могу с собой поделать. Не знаю, как совладать с чувствами. Мечтаю заниматься с тобой любовью в карете, в библиотеке, о боже, на улице при свете дня, лежа на зеленой траве. Вчера я битых полтора часа подсчитывал, как скоро достаточного для того потеплеет.
Столь соблазнительные, столь порочные его мечты почти пугали Люси. Она не полагала себя чувственной, однако рядом с Саймоном тело отказывалось ей повиноваться и всецело отдавалось наслаждению. Перегнувшись, он задрал юбки Люси, оголяя ее ниже талии. И посмотрел на то, что открыл взору.
– Я жажду этого. – Саймон положил руку на место соединения ее бедер. – Постоянно. Хочу заниматься этим, – он развел ей ноги и стал медленно опускаться, пока твердая его плоть не устроилась меж ее складочек, – все время.
Люси застонала. Что он с ней делает?
– Ты тоже этого хочешь? – Муж двигался, не проникая в нее, упираясь плотью во влажный вход. Терся о чувствительный бугорок.
Люси беспомощно изогнулась, постанывая.
– Хочешь? – прошептал Саймон, приникнув губами к волосам на ее виске. И еще раз подался вперед бедрами.
Наслаждение.
– Я…
– Хочешь? – Саймон прикусил мочку ее уха.
– О. – Она ни думать не могла, ни проговорить слова, какие он ожидал. Могла только чувствовать.
– Хочешь? – Заключив груди в ладони, он ущипнул ее соски, продолжая свои движения.
И Люси кончила, прижимаясь к нему бедрами, созерцая звезды за закрытыми веками, издавая бессвязные стоны.
– Боже, ты прекрасна. – Заняв нужное положение, Саймон толкнулся в нее.
Люси ощутила укол, легкую боль, но ей уже было все равно. Она хотела чувствовать его внутри себя. Ближе, как можно ближе. Приподняв ей ногу за колено, он снова толкнулся. Открытая, готовая, Люси стонала в ответ на тяжелое дыхание Саймона. Еще толчок – и он вошел в нее до упора.
И облегченно охнул.
– Тебе больно? – спросил Саймон.
Люси покачала головой. Почему он замер?
В лице его читалось напряжение. Склонив голову, он нежно, едва касаясь, поцеловал жену.
– В этот раз я не причиню тебе боли.
Он потянул вверх второе ее колено, пока Люси не раскрылась под ним полностью. И налег всем весом. Она застонала. Тело его уместилось именно там, где должно, и Люси очутилась в раю.
– Тебе хорошо? – пробормотал Саймон, сделав круг бедрами.
– М-м-м, да.
Он натянуто улыбнулся. И снова налег. Затем поцеловал, долго, соблазнительно лаская языком, и пока рот его вел любовную игру с ее ртом, бедра давили требовательно и неустанно. Растворившись в сладострастном дурмане, Люси не сознавала, сколько они занимались любовью. Время будто нарочно остановилось, дабы их окутало коконом плотского наслаждения и чувственной гармонии. Люси крепко прижимала к себе Саймона. Своего мужа. Своего любовника.
Внезапно он напрягся, движения стали жестче, быстрее.
Судорожно дыша, Люси обхватила ладонями его лицо в желании быть с ним, когда это случится. Еще один резкий толчок, и она, прежде чем мир вокруг завращался, почувствовала внутри горячее семя Саймона. Губы его смягчились. Однако Люси продолжала целовать мужа, скользя языком по нижней губе, пробуя его рот на вкус.
Саймон приподнялся, но она удержала его за руки.
– Останься.
Он посмотрел на Люси.
– Останься со мной. На всю ночь. Пожалуйста.
Губы его изогнулись в легкой улыбке.
– Навсегда, – прошептал он.
Глава 13
– Для вас это не игра, верно? – спросил Кристиан несколько вечеров спустя. Он говорил тихо, но Саймон все равно беспокойно огляделся вокруг.
Театр Друри-Лейн кишел людьми, как раздутый труп – опарышами. Для себя, жены, невестки и друга Саймон выхлопотал роскошную ложу на втором ярусе. Та располагалась довольно близко к сцене, чтобы видеть белки глаз актеров, и достаточно высоко, чтобы до нее не долетели шальные овощи, если представление вдруг окажется паршивым. Чернь в партере внизу вела себя относительно прилично. Работающие на этаже проститутки держали соски прикрытыми – по большей части. Гул не мешал Саймону слышать, как играющий весьма пожилого Гамлета Дэвид Гаррик произносит свои реплики. Конечно, помогало и то, что мощью легких актер не уступал базарным торговкам.
– Черт возьми, – рокотал Гаррик, – или, по-вашему, на мне легче играть, чем на дудке?
В ярком свете ламп четко различались брызги слюны.
Саймон поморщился. Если уж приходилось иметь дело с Шекспиром, ему больше нравилось читать Барда, чем посещать представления по его пьесам. Саймон мельком взглянул на Люси. Она была очарована, его ангел: с полузакрытыми глазами и приоткрытым ротиком жена следила за происходящим на сцене. Алые бархатные занавеси, обрамляющие ложу, образовывали чудный фон для ее бледного профиля и темных волос. Люси была почти нестерпимо красива.
Саймон отвернулся.
– О чем вы?
– Вы знаете, – нахмурился Кристиан. – О дуэлях. Почему вы убиваете этих людей?
– А вы как думаете? – приподнял бровь Саймон.
Молодой человек покачал головой.
– Поначалу я предположил, что это вопрос чести, что они оскорбили какую-то близкую вам леди. – Он бросил взгляд на Розалинду и быстро его отвел. – До меня дошли слухи… Точнее, их пересказывали везде пару лет назад, незадолго до гибели вашего брата.
Саймон ждал.
– А потом я предположил, что, возможно, вы желаете обрести репутацию. Славу человека, который дрался на дуэлях и убивал противников.
Саймон подавил смешок. Славу. Боже, что за глупость.
– Но после Джеймса… – Кристиан в замешательстве посмотрел на собеседника. – Вы сражались с такой свирепостью, с такой лютой злобой. Здесь должно быть что-то личное. Что этот человек вам сделал?
– Убил моего брата.
У Кристиана отвисла челюсть.
– Итана?
– Тс-с. – Саймон покосился на Розалинду. Но та, хотя и очевидно менее заинтересованная пьесой, чем Люси, все равно не сводила глаз со сцены, и виконт вновь переключился на Кристиана. – Да.
– Как?..
– Не здесь. – Иддесли нетерпеливо нахмурился. С чего бы ему вообще утруждать себя объяснениями?
– Но вы ищете следующего.
Саймон подпер ладонью подбородок, наполовину прикрыв рот.
– Откуда вы знаете?
Кристиан раздраженно поерзал в золоченом, обитом бархатом кресле.
Саймон глянул на сцену. Гамлет подбирался к коленопреклоненному дяде. Принц Датский поднял меч, протараторил строфу… и вновь убрал клинок в ножны, потеряв еще одну возможность отомстить. Саймон вздохнул. Эта конкретная пьеса всегда казалась ему скучной. Почему принц просто не убил дядю и дело с концом?
– Я не глуп, вы же знаете. Я за вами следил.
– Что?
Саймон вновь посмотрел на сидящего рядом с ним юношу.
– Последние пару дней, – добавил Кристиан. – Ходил за вами в «Обитель дьявола» и прочие злачные места. Вы являетесь туда, не пьете, слоняетесь по залу, задаете вопросы обслуге…
Саймон прервал этот подробный список.
– Зачем вы за мной следите?
Кристиан не ответил.
– Вы ищете важную персону, титулованного аристократа. Кого-то, кто играет, но не так зависим от игры, как Джеймс, иначе вы бы его уже нашли.
– Зачем вы за мной следите? – повторил Саймон, стискивая зубы.
– Как могли все эти люди, сплошь члены почтенных хороших семей, убить вашего брата?
Саймон наклонился вперед, пока не оказался всего в нескольких дюймах от лица Кристиана. Краем глаза виконт заметил, что Люси оглянулась. Ему было все равно.
– Зачем вы за мной следите?
Кристиан быстро заморгал:
– Я ваш друг. Я…
– Правда? – Слова Саймона, казалось, повисли в воздухе, едва не отдаваясь эхом.
На сцене Гамлет пронзил мечом Полония. Играющая Гертруду актриса пронзительно воскликнула: «Что за кровавый и шальной поступок?». В соседней ложе кто-то визгливо рассмеялся.
– Правда ли вы мне друг, Кристиан Флетчер? – прошептал Саймон. – Стережете ли вы мою спину верным орлиным взором?
Кристиан потупился, но снова поднял глаза на Саймона, решительно выпятив губы.
– Да. Я ваш друг.
– Будете ли вы моим секундантом, когда я его найду?
– Да. Вы же знаете, что буду.
– Благодарю.
– Но как вы можете это продолжать? – Молодой человек пристально смотрел на собеседника. Он подался вперед, снова привлекая к себе внимание Люси. – Как можете продолжать убивать людей?
– Неважно, как я это могу. – Саймон отвернулся – он снова видел открытые глаза Джеймся, глядящие в никуда. – Единственное, что имеет значение – я это сделаю. Мой брат будет отмщен. Понимаете?
– Я… да.
Саймон кивнул и откинулся назад. Улыбнулся жене:
– Нравится ли вам спектакль, миледи?
– Весьма, милорд. – Люси не купилась. Она по-прежнему переводила взгляд с Саймона на Кристиана, но затем вздохнула и вновь принялась смотреть на сцену.
Виконт изучал публику. Сидящая напротив леди в расшитой мантии смущенно подняла на него лорнет. Саймон отвернулся. Внизу широкоплечий джентльмен пробивался сквозь толпу и задел локтем какую-то девку. Та вскрикнула и толкнула его в ответ. Грубиян повернулся, и Саймон подался вперед, чтобы разглядеть его профиль. Еще один зритель встал, чтобы вмешаться в спор, и первый мужчина отвернулся.
Саймон расслабился. Не Уокер.
Получив письмо с угрозами, виконт несколько дней повсюду разыскивал последнего из убийц Итана. Возможно, ночами Кристиан и следовал за другом по злачным местам, но днем молодой человек не видел Саймона в кофейнях, на аукционах барышников, в портновских мастерских и других заведениях для джентльменов. Уокер нигде не показывался. Он также не затаился в своем поместье в Йоркшире – в тех местах у Саймона имелись шпионы на довольстве, и оттуда не поступало никаких вестей о лорде Уокере. Безусловно, тот мог сбежать в другое графство или даже на континент, но Саймон так не думал. Семья Уокера по-прежнему находилась в городском доме.
На сцене непомерно крупная Офелия отчаянно пела, оплакивая измену любимого. Боже, как же Саймон ненавидел эту пьесу. Он поерзал в кресле. Как бы ему хотелось поскорее со всем покончить! Сразиться с Уокером на дуэли, убить его, похоронить и наконец упокоить душу брата с миром. Возможно, тогда виконт сможет посмотреть в глаза Люси и не увидеть там упрека – воображаемого или подлинного. Сможет спать, не боясь, что проснется и узрит крах своих надежд. Потому что сейчас о покое не приходилось и мечтать. Виконт знал, что по ночам будит жену своими метаниями, но ничего не мог с этим поделать. Его сны и воображение были полны только ею. Люси в опасности, Люси ранена или – о боже! – мертва. Люси узнает его тайны и брезгливо отворачивается от него. Люси его покидает. А в минуты передышки от этих кошмаров Саймона захлестывали страшные сны из прошлого. Итан умоляет. Итан нуждается в нем. Итан умирает. Саймон нащупал место на пальце, где должно было находиться кольцо с печаткой Иддесли. Он потерял его. Еще один провал.
Толпа взорвалась криками. Саймон поднял глаза как раз вовремя, чтобы понаблюдать за резней в финале пьесы. Лаэрт особенно мастерски владел мечом. Зрители захлопали в ладоши и засвистели.
Саймон встал, чтобы помочь Люси надеть плащ.
– Ты в порядке? – спросила она, пока вокруг было шумно.
– Да. – Он улыбнулся ей. – Надеюсь, тебе понравился спектакль.
– Ты же знаешь, что да. – Она сжала его руку – тайный жест, с помощью которого некоторые жены умудрялись наполнить смыслом скучный вечер. – Спасибо, что привел меня сюда.
– Рад, что ты довольна. – Саймон поднес ее ладонь к губам. – Я свожу тебя на все до единой пьесы Барда.
– Ты так расточителен.
– Только ради тебя.
Глаза Люси округлились и увлажнились, и она словно вгляделась в лицо мужа. Неужели не знала, на что он готов пойти ради нее?
– У меня так и не получилось составить однозначное мнение о «Гамлете», – донесся из-за спины голос Кристиана.
Люси отвела глаза.
– Я обожаю Шекспира. Но «Гамлет»… – Она поежилась. – Конец так трагичен. И я не думаю, что он полностью осознает, какую боль причинил бедной Офелии.
– А как принц спрыгнул в ее могилу вслед за Лаэртом, – покачала головой Розалинда. – Думаю, больше всех он жалел себя.
– Возможно, мужчины никогда не сознают, какие обиды нанесли своим дорогим женщинам, – пробормотал Саймон.
Люси положила руку ему на запястье, и они пошли в толпе к выходу. На крыльце лицо Саймона обжег порыв холодного ветра. Джентльмены стояли на широких ступенях театра, выкрикивая лакеям приказы подать экипажи. Все уходили одновременно и, конечно же, посыльных не хватало. Люси дрожала на зимнем ветру, юбки хлестали ее по ногам.
