Текст книги "Влюбится по принуждению"

Автор книги: Элизабет Харбисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Элизабет Харбисон
Влюбится по принуждению

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Кейт Грегори не могла поверить, что сестра обращается к ней с такой просьбой.

– Нет уж, – твердо сказала она, снова придвинув скрипучий деревянный стул к столу и повернувшись спиной к сестре. – Я не стану участвовать в твоем нелепом плане.

– Но, Кейти, – захныкала Бьянка у нее за спиной, как она делала в детстве двадцать лет назад, будто и не повзрослела. – Причина уважительная. Подумай об этом… это романтично.Разве у тебя в душе нет хотя бы капли романтики?

Кейт повернулась на стуле и оказалась лицом к лицу с сестрой. Вот на этотвопрос она легко могла ответить.

– Нет. Даже капельки. – Нет уж. Романтика была азартной игрой, а она по горло сыта азартными играми.

– Кейт! – Бьянка пришла в ужас. – Ты не то хотела сказать.

– О, именно то. – Кейт улыбнулась и снова повернулась к гроссбухам Грегори Фармз, техасского бизнеса ее семьи, считавшегося – далеко не бесспорно – лучшим в области разведения скаковых лошадей на Западе.

Вообще-то эти гроссбухи – матафорический ответ на вопрос Бьянки. Последние сорок лет семья Грегори жила разом густо, разом пусто, в зависимости от родословной лошадей, условий беговой дорожки, погоды, здоровья жокеев и их пристрастия к выпивке, а также от вуду и множества других переменных величин, не поддающихся контролю.

Кейт не терпелось уехать. Она уже скопила довольно много денег и собиралась, как только добьется своего, переехать в Даллас – достаточно близко от отца и сестры, если она им понадобится, но достаточно далеко, чтобы не участвовать в бизнесе, – а там найти себе другое занятие. Вероятно, она станет учительницей начальной школы. Возможно, жители Эйвон-Лейка удивились бы, узнав, что она получила в колледже степень бакалавра в области начального детского образования.

Некоторые, может быть, назвали бы увлекательной жизнь скачек, но только не Кейт. Хотя она любила животных, но до сих пор помнила трудные годы, когда ее семья питалась рисом и фасолью и жила под постоянной угрозой лишиться дома. Мать плакала, отец нервничал, па детей не обращали внимания… это была очень напряженная жизнь.

Тогда Бьянка была совсем маленькой, и ей посчастливилось забыть худшее, Бьянка думала, что в ее жизни всегда присутствовали счастье и процветание.

Откровенно говоря, из-за этого она иногда вела себя как довольно избалованный ребенок.

Вот и сейчас…

– Кейти… – Бьянка повернула сидевшую на стуле Кейт лицом к себе. – Пожалуйста.

– Нет.

– Сделай это для меня.

Кейт покачала головой, не в силах поверить, что сестра способна на такой эгоизм.

– Нет, Бьянка. Я не выйду замуж ради тебя. – Невероятно, какие вещи ей приходится говорить, причем не один раз.

– Тебе незачем по-настоящемувыходить замуж, – поспешно уточнила Бьянка. – Просто скажи папочке, что выходишь. Пока он будет занят твоимзамужеством, я могу планировать моюсвадьбу.

Кейт уронила руки на колени и холодно посмотрела на сестру.

– Значит, сказать папочке, что я выхожу замуж.

Бьянка нетерпеливо закивала.

– Верно.

– Выдумать жениха, запланировать поддельную свадьбу, переехать в воображаемый дом, притвориться, по-видимому, на ближайшие тридцать или сорок лет, будто рожаю и воспитываю детей, после чего удалиться от дел с несуществующим мужем и качать на коленях внуков, которых у меня никогда не будет.

– Ну… – Похоже, Бьянка начала понимать. – Наверное, ты права.

Кейт подняла руки.

– Аллилуйя. Она наконец поняла.

Бьянка кивнула. И на миг показалось, будто сестра действительно поняла глупость своего намерения. Но потом она сказала:

– Нам надо будет найти настоящего парня. – Она задумчиво потерла подбородок.

–  Что?

– Или, может быть, нанять актера.

У Кейт округлились глаза. Она с минуту подождала, но Бьянка так и не рассмеялась и не сказала, что шутит.

– Ты слышишь, что говоришь? Теперь ты хочешь нанять актера? И чтобы я притворилась, что выхожу за него замуж?

– Ну…

– И все для того, чтобы переиграть папу в его старомодном, ограниченном, высокомерном консерватизме? Нет уж.

Генри Грегори настаивал, чтобы его старшая дочь вышла замуж раньше младшей. Она знала, что это шло оттуда же, откуда шли многие его представления о мужчинах и женщинах: старые традиции, приверженность строгому воспитанию.

Пока мать Кейт не умерла, именно она занималась детьми. Отец иногда играл с девочками и всегда им улыбался и подмигивал, даже если у них возникали проблемы.

Но после смерти Хелен он стал похож на заблудившееся животное. Он потерянно кружил по комнатам и тщетно пытался понять девочек, которые до сих пор были для него лишь игрушками. Начав в одиночку воспитывать Кейт и Бьянку, отец слишком серьезно отнесся к своим обязанностям и не проявлял к ним былой мягкости.

– Что же мне делать?

– Вы с Виктором просто должны пожениться. Без спросу. Папа переживет.

– А если нет? Что, если я это сделаю, а он отречется от меня и уволит Виктора?

Виктор Блум был женихом Бьянки и лучшим тренером ее отца.

– Он наверняка не уволит Виктора, тот слишком ценен. А то, что он от тебя отречется, – глупость.

– Почему ты так уверена?

– Потому что он тебя любит, Бьянка, и хочет, чтобы ты была счастлива. Даже если это означает отказ от его безумных устаревших представлений о приличиях, взятых из шестнадцатого века.

– Что, если ты ошибаешься?

– Не ошибаюсь. – Кейт посмотрела на сестру и решительно покачала головой. – Послушай, честное слово, он просто петушится.

Похоже, она не убедила Бьянку.

– Ну, если подумать, он ведь заботится о тебе. Не хочет, чтобы ты осталась одинокой старой девой. Он бы успокоился, если бы ты его убедила, что с кем-то помолвлена.

Кейт долго и сурово смотрела на сестру. Потом повернулась к столу и взяла ручку. На такое глупое утверждение не стоило отвечать.

– Разговор окончен, Бьянка. Выйди и закрой за собой дверь, хорошо? – Она снова посмотрела на гроссбух и нашла то, что искала. Пункт под названием «Экстракт Огня» с депозитной суммой, равнявшейся четыремстам двадцати пяти тысячам долларов.

По мере того как уменьшался запас замороженной спермы замечательного скакового жеребца Огненный Полет, сумма росла. Отличная возможность убедить отца вложить деньги во что-то серьезное. Тогда у него появились бы сбережения на черный день и он не зависел бы от скачек.

Она собиралась немедленно поговорить с ним об этом, пока он не решил снова вложить деньги во что-нибудь рискованное. Он богател на риске – а это ее сильно тревожило.

Она начала звонить отцу, но Бьянка нажала на рычаг.

– Как насчет… – снова завела свое Бьянка, стараясь говорить как можно убедительнее. – Что, если ты просто попробуешь ходить на свидания? Встретишься с парой парней, посмотришь, что будет дальше. Может, проблема решится сама собой, естественно и честно.

Кейт рассмеялась.

– Какой альтруизм с твоей стороны.

– Можешь не верить, Кейти, но я на самом деле забочусь о тебе. Вероятно, тебе пошло бы на пользу, если бы ты немного походила на свидания, а не работала все время.

Кейт усмехнулась.

– Я встречалась со всеми подходящими парнями города – со всеми четырьмя – и, отдавая им должное, скажу: спасибо, но нет, спасибо.

– Не со всеми, – настаивала Бьянка. – Например, вернулся Бен Девиер. Ты никогда не встречалась с ним, хотя, – се голос стал заговорщическим, – честно говоря, по-моему, он всегда был к тебе неравнодушен. Просто ты боишься риска.

При упоминании Бена Девиера Кейт рассердилась. К чему говорить, что она не хочет рисковать?! Она когда-то поставила на него и проиграла.

Отщепенец из порядочной семьи, владевшей земельной собственностью рядом с Грегори Фармз.

Бен Девиер считался трудновоспитуемым ребенком и даже довольно опасным. Помнится, он запускал фейерверки в сторону их владений, а когда Кейт, испугавшись, заплакала и попросила его остановиться, он только рассмеялся и поджег следующий.

В средней школе ом ездил на своем джипе по всем пастбищам, что бесконечно раздражало как отца Кейт, так и его отца, но ему было на это наплевать. Он был хулиганистым парнем в отличие от серьезной Кейт, и они нередко конфликтовали. В предпоследнем классе он прозвал ее Серьезной Салли, а ее немного пугала его неукротимость.

Но, кроме того, Кейт отлично помнила, как он застрелил своего пса, забежавшего в выгул. Придя в ужас, она убежала не оглядываясь и поклялась всегда обходить ранчо Девиер стороной. Этот случай подтвердил то, что она уже начала подозревать: Бен совсем не такой, каким казался. Конечно, его считали обаятельным и умным, а несколько девочек были влюблены в него за его шарм. Но Бен Девиер был темной лошадкой.

Этот вывод несколько успокоил Кейт относительно того, что между ними произошло.

В средней школе и вообще в городе Бена считали записным плейбоем. Девушки не могли рассчитывать на то, что он, проведя с ними вечер, позвонит им утром, но тем не менее хотели с ним рискнуть. Если верить тому, что о нем рассказывали, перед его обаянием не устояло множество женщин. Даже Кейт как-то поцеловалась с ним на вечеринке летом после выпускного класса. Это был потрясающий поцелуй, и несколько следующих недель она надеялась, что он позвонит и что, может быть… Потом она поняла: для Бена это был лишь минутный гормонный прилив.

Может бытьтак и не пришло, и Кейт пожалела, что призналась ему в любви. Если верить его другу Лу Паркеру, он целовался с Кейт только в шутку,как бы в ответ на вызов. Лу стал за ней ухаживать, и оскорбление показалось ей еще сильнее.

Вскоре после этого Бен Девиер уехал из города, и Кейт обрадовалась его отъезду. Она надеялась, что он никогда не вернется.

Но теперь он вернулся.

А сестра додумалась предложить ей встречатьсяс ним.

– Нет уж, – сказала она Бьянке и погладила своего пса Сьерру, который лежал у ее ног. Этот ретривер жил у них двенадцать лет – старый член семьи. – Я лучше стану монахиней. Теперь разреши мне вернуться к работе, я должна поговорить с папой о деньгах.

Бьянка подбоченилась.

– Значит, мы больше не станем говорить о моем браке?

– Я бы с удовольствием поговорила о твоем браке. Я больше не хочу говорить о моембраке или о том, что его не будет.

– Прекрасно. – Бьянка высокомерно улыбнулась. – Тогда мне больше нечего тебе сказать. – Она вышла, и Кейт несколько раздраженно посмотрела ей вслед.

С Бьянкой всегда было так. Кейт давно следовало к этому привыкнуть, но она почему-то надеялась, что сестра в этот раз окажется на высоте положения и выберет прямой путь.

О, ладно. Сейчас она не могла себе позволить тревожиться из-за этого. Надо подвести итоги в этих книгах. Полмиллиона долларов были бы прекрасным результатом для любого гроссбуха, но ей не хотелось сохранять эту сумму в постоянных счетах.

Она снова подняла телефонную трубку и стала звонить отцу.

Бен Девиер медленно ехал к Грегори Фармз, пытаясь себя переубедить.

Он не мог поверить, что должен просить Кейт Грегори о любезности, да еще равносильной единственной надежде сберечь ферму покойного отца для матери. Кейт Грегори ненавидела его.

В юности он немного увлекся Кейт. Ну, может, увлекся – слишком сильно сказано. Но всегда обращал на нее внимание. Остальные восхищались ее белокурой, голубоглазой младшей сестрой, красивой, как кукла-голыш. А Бен был очарован менее заметными, но бесконечно более интересными данными Кейт.

Длинные каштановые волосы не напоминали золото – в отличие от волос Бьянки, за которыми это признавалось, но при солнечном свете они сияли, как янтарь, а пряди расцвечивались коричнево-рыжеватыми переливами.

Глаза ее были ярко-янтарными, почти кошачьими. Теплыми и прохладными одновременно. Умными и притягательными. Она никогда не подкрашивала их неестественными оттенками, в отличие от других девушек.

Бен часто думал, что Кейт больше говорила глазами, чем голосом.

И, кроме того, ее тело. У Бена захватывало дух при одной мысли о нем. Упругое, сильное и стройное.

Про себя Бен подозревал, что именно благодаря этой девушке Грегори Фармз столько лет успешно соперничал с ранчо Девиер. Это делало ее в некотором роде врагом, но врагом восхитительным. Просить ее о помощи вдвойне труднее: ведь у них, можно сказать, соперничество в бизнесе.

Бен снова напомнил себе, как это важно для его матери.

Последний раз он видел Кейт в один из худших дней своей жизни. Его старый пес Банджо, который провел с ним самые одинокие детские годы и годы учебы в колледже, однажды ночью не вернулся домой и подрался с бешеным енотом. Вовремя разобравшись, что случилось, ветеринар посоветовал хозяевам избавиться от Банджо. Бен не могпозволить это сделать никому другому. Такое могло быть только между ним и его старым другом.

Худшим моментом его жизни был тот, когда он спускал курок. Когда пес упал на землю, Бен услышал, как кто-то ахнул. Он повернулся и увидел, что Кейт Грегори бежит через нижнее пастбище к своему дому. Должно быть, она знала, что происходит: о том, что случилось с собакой, предупредили всех местных жителей.

И все-таки, когда Кейт увидела, что Бену пришлось застрелить собственного пса, она не сказала ему ни одного сочувственного слова. Просто убежала подальше от него.

Именно такой Кейт всегда и была – замкнутой, обособленной. Словно никто не мог стать ей по-настоящему близким или коснуться ее сердца.

Бен остановил джип перед главной конюшней и вышел из машины с тяжелым вздохом. Пришлось напомнить себе, что, если постараться, все-таки можно будет спасти семейную ферму. Он медленно пошел к конюшне.

– Бен?

Он обернулся.

Удивленный голос принадлежал платиноволосой Бьянке.

– Это Бен Девиер?

– Да.

– Господи, мы же только что о тебе говорили.

– Мы? Кто? – Странно. Он даже не знал, что кому-то известно о его возвращении. – И что вы говорили?

– О! – Бьянкаколебалась ровно столько, чтобы он понял: она что-то скрывает. – Вообще-то ничего. Только то, что ты здесь, в городе. Зачем ты приехал?

Вот! Пора сделать этот шаг.

– Надеялся повидать Кейт.

– Вот как? – Бьянка приподняла бровь. – Как интересно! И почему же? Чтобы пригласить мою незамужнюю сестру на свидание?

– Э-э… нет. – Он нахмурился. Странный вопрос. – Речь пойдет о деле.

Бьянка расстроилась и надула губы.

– О! Проклятие.

Бен почувствовал себя в некотором роде так, словно оказался в чужом странном сне.

– Извини… что?

Бьянка пожала плечами с видом четырехлетнего ребенка.

– Ничего. Не обращай внимания.

Бен хмуро уставился в землю, прикидывая, не стоит ли продать ферму и перевезти мать в дом поменьше и поближе к нему, вместо того чтобы просить девочек Грегори о помощи.

Мысль о спасении фермы, конечно, победила.

– Насколько я знаю, вам удалось сделать так, что от Огненного Полета можно получать потомство. – Вышло косноязычно, но он не смог выразиться по-другому. Рассказывали, что у Грегори есть замороженный генетический материал от одного из лучших скаковых жеребцов, а ферму Бена как раз могли спасти пара жеребят от Огненного Полета.

В бледно-голубых глазах Бьянки появилось понимающее выражение.

– О-о-о, ясно. Ты приехал за покупкой.

– В зависимости от цены – да. – Разговор становился неприятным. Он был ограничен в деньгах и мог только блефовать – пока они не поймут, что он в отчаянном положении. – Итак, какова ваша цена?

Бьянка поднесла палец ко рту и принялась задумчиво оглядывать Бена.

– Я слышала, у ранчо Девиер не так уж много денег, Бен.

– Не надо верить всему, что слышишь.

– А Огненный Полет стоит много.

– Возможно. – Он попытался принять небрежный вид. – Никогда не знаешь, чем кончится такое дело. Искусственное оплодотворение кобылы… ну, это чертовски рискованное предприятие. Ты знаешь.

Бьянка кивнула, не собираясь уступать.

– Это рискованное предприятие, за которое многие согласны заплатить чертовски много денег. – Она разглядывала его. – Виктор каждое утро тренирует жеребенка от Огненного Полета на треке и говорит, что по времени результаты совершенно удивительные. Он может даже победить своего отца. Так что, по-моему, любой, чья кобыла даст потомство от Огненного Полета, наверняка останется в выигрыше. То есть если они могут заплатить вперед.

– О чем мы говорим?

– Полмиллиона.

Он мог выложить не больше четверти миллиона. Да и то слишком рискованно. В конце концов, деньги пойдут из его кармана, а не от ранчо.

– По-моему, мне лучше попытать счастья с тем, что у меня есть. – Он коротко кивнул и пошел обратно к грузовичку.

– Но, по-моему, ты мог бы получить это бесплатно, – нараспев сказала Бьянка у него за спиной.

Он решил не думать о гордости. Остановился и повернулся к ней, стараясь выглядеть невозмутимым.

– Кого я должен убить?

Она рассмеялась.

– Ты должен лишь пойти на свидание с моей сестрой.

Он наверняка ослышался. Не могла же она считать, что Кейт согласна заплатить за свидание пятьсот тысяч.

– О чем ты говоришь?

Бьянка медленно растянула губы в улыбке и неторопливо пошла к нему.

– Мне нужна маленькая услуга. Если добьешься успеха, то получишь племенного жеребца и мою сестру и, может, будешь очень счастлив. Если не добьешься успеха… – она пожала плечами, – ну, ничего не потеряешь. Что скажешь, Бен Девиер, идет?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Утро было холодным и туманным. Кейт услышала оглушительный топот копыт, а потом из тумана появился бегущий конь, из ноздрей которого вырывались облачка пара.

Он был прекрасен.

Ее отец назвал коня Полет Кейт – в ее честь и в память об Огненном Полете, так что ей был очень симпатичен этот гнедой жеребец. Она ненавидела постоянные риски, связанные с коневодством, и так же сильно любила величавость этих животных и смелость, которую они проявляли каждый раз, попадая на трек.

Она всегда помнила историю Черного Золота, который с раздробленной ногой пересек финишную черту, стремясь к победе. Лошади любят бегать, и, более того, они любят побеждать, в этом нет сомнения.

И вот сейчас она улыбнулась, наблюдая, как Полет Кейт пронесся мимо в предутреннем свете.

– Отличная лошадь, – сказал кто-то у нее за спиной.

Она обернулась и увидела, что к ней сквозь туман идет какой-то мужчина. Высокий и темноволосый, с пронзительными темными глазами и точеным подбородком, словно с обложки любовного романа. Он показался ей знакомым, но она не сразу его узнала.

А когда узнала, то вздрогнула.

– Значит, это не слух и блудный сын вернулся.

Он улыбнулся улыбкой кинозвезды, которую она помнила лучше, чем следовало.

– Меня это тоже удивило.

Она слышала, что в хозяйстве ранчо Девиер проблемы.

– Приехал из-за семейного дела?

Он кивнул.

– Мне жаль, что там у вас не все хорошо. Я очень переживала, когда узнала о смерти твоего папы в прошлом году. Должно быть, твоей маме очень его не хватает.

Он уклончиво пожал плечами.

– Надеюсь, ты поможешь ей справиться.

Он удивленно на нее посмотрел:

– Спасибо за участие.

– Что тебя привело сюда в такую рань? Я не видела поблизости твоих тренеров.

– Вообще-то я приехал повидать твоего тренера. – Он кивнул в сторону Виктора и жеребца. – Или, точнее, твоего коня.

– А в чем дело?

Он продолжал смотреть в сторону трека.

– У меня есть жеребенок, который, по-моему, может стать его соперником. Я хотел сначала его проверить и поговорить о нем с Виктором.

– О, понимаю.

– Это тебя тревожит?

Ее тревожило все, что связано с ошибками на треке и потерей финансовой обеспеченности.

– Вовсе нет.

Он кивнул и сжал челюсти, чтобы не улыбнуться.

– Хорошо.

– Я говорю серьезно.

– Конечно.

Она нахмурилась и отвернулась к треку. К ним шел Виктор. Он был маленького роста, но крепкого телосложения. Каждый раз при виде его Кейт приходило в голову, что его фигура напоминает рожок для обуви.

– Эй, Кейт. – Он помахал ей мясистой рукой. – Ты уже отвезла пса к ветеринару?

Виктор говорил ей, что Сьерра слишком отощал. Хотя Кейт и объясняла это старостью, она наконец сдалась и записалась на прием к ветеринару.

– Мы поедем сегодня днем. Виктор кивнул и повернулся к Бену.

– Эй, Бен. – Он улыбнулся и протянул руку. – Рад снова тебя видеть.

Бен пожал ему руку.

– Спасибо. Похоже, у тебя там победитель.

– Ты это знаешь.

– Как насчет того, чтобы он посостязался с одним из моих коней?

Виктор рассмеялся и провел рукой по рыжеватым волосам.

– Ладно. – Он обернулся и подал знак жокею, сидевшему на Полете Кейт. – Ты говоришь о том жеребенке из Сунуавы?

Бен улыбнулся и кивнул.

– Ты слышал?

– Эй, об этом же говорят. Но мне бы очень хотелось посмотреть, что может делать твой мальчик. Ты знаешь, где нас найти. – Он повернулся к Кейт и сказал: – Не хочу вам мешать, так что увидимся с тобой позже.

– Ты нам не мешаешь! – быстро сказала она, но он уже уходил. Очевидно, Бьянка поделилась с ним своим неосторожным намерением относительно Кейт и Бена.

Она посмотрела ему вслед, раздумывая, что бы сказать Бену.

– Я слышал, от Огненного Полета можно получить еще потомство, – сказал Бен, искоса глядя на нее.

– Не продается, – быстро ответила она.

– Нет? – У него был удивленный вид. – Значит, меня ввели в заблуждение.

– Продавалось. Мой отец немного продал, но осталось очень мало. Ты, конечно, понимаешь: сперма Огненного Полета – это наш козырь про запас. – Она помолчала. – Так сказать.

– Гмм. – Он кивнул, глядя на трек и мчавшихся по нему лошадей. Полет Кейт намного опережал соперников. – Ни за какие деньги, а?

– Нет уж. – Потом запоздало добавила: – Извини.

– Нет проблем. – Он говорил небрежно, но Кейт показалось, что виду пего озабоченный.

– Эй! – резко сказали у них за спиной.

Кейт обернулась и увидела приземистую худую старушку, которая иногда заменяла букмекера.

– Кто из вас Кетрин Грегори?

Кейт с трудом удержалась от смеха.

– Скорее всего, это я. – Она добавила то, что само собой разумелось: – Не он.

Женщина даже не улыбнулась.

– Вам позвонили в контору. Кейт нахмурилась.

– Странно. Сказали, кто звонит?

– Кажется, ваш отец. – Старушка пожала плечами с преувеличенно равнодушным видом. – Он сказал, что не мог дозвониться на ваш сотовый.

– Чушь. Мне незачем идти в трековую контору, чтобы ответить на звонок. – Она похлопала себя по карману в поисках телефона. Он исчез. – Гмм. Наверное, мне и вправду нужно идти в контору. – Она направилась к административному зданию, бросив через плечо: – Было приятно поговорить с тобой, Бен.

В ответ он помахал рукой. Старушка спросила:

– Бен Девиер?

– Верно.

– Вам тоже туда звонили.

Кейт остановилась.

– Нам обоим?

– Вроде бы да.

Бен, нахмурясь, посмотрел на Кейт.

– Тебе не кажется, что забор между нашими земельными участками снова снесли?

Она застонала.

– Надеюсь, что нет.

– Лучше пойдем посмотрим, что происходит.

Они вошли в затемненную контору.

– Она могла бы по крайней мере не выключать свет, – заметила Кейт, на ощупь идя к букмекерской стойке, где, как она помнила, когда-то видела телефон.

– В этом есть что-то странное.

За ними закрылась дверь, и они оглянулись. Потом Бен нашел выключатель, и комнату озарил свет.

Кейт нашла телефон и попыталась узнать, по какой линии звонят.

Ни по одной из линий.

Она набрала номер отца.

– Все в порядке?

– Все хорошо, Кетрин. А что?

Она нахмурилась.

– Сказали, что ты не можешь дозвониться на мой сотовый.

– Ерунда, – хмыкнул отец. – Я не пытался тебе звонить.

Она несколько успокоилась:

– А Бьянка? Где она?

– На треке с Виктором. И с тобой, наверное, если ты там.

Кейт наблюдала, как Бен старается найти сообщение на автоответчике. Ей стало не по себе.

– Я должна идти, папа. Поговорю с тобой позже. – Она положила трубку и в панике кинулась к двери.

– Эй, что происходит? – спросил Бен. – Что за крайности?

Она подбежала к двери и попыталась ее открыть.

Дверь была заперта.

Точно как она и подозревала.

– По-моему, никаких крайностей нет, – сказала она, умолчав о том, что крайность будет, как только она выберется отсюда и вцепится Бьянке в шею. – Произошла, можно сказать… ошибка. – Она подергала ручку двери.

– Заперта?

Кейт прислонилась спиной к прохладной двери.

– Да, заперта.

– Значит, мы в ловушке?

– Да, в ловушке.

Он вздохнул и, подойдя к телефону, поднял трубку и нажал на кнопку. Потом еще раз. И еще раз. Кейт наблюдала за ним, все сильнее тревожась.

– Что случилось?

– Телефон не работает.

– Я только что по нему звонила.

– Ну, теперь он не работает.

– У тебя есть сотовый?

– Нет.

Она всерьез запаниковала.

– Почему?

– У тебя его тоже нет.

– Да, но у меня был.

Он посмотрел на нее подчеркнуто терпеливым взглядом.

– Тогда где же он?

– Наверное, выпал из кармана. – Теперь она была полностью уверена, что за этим стоит Бьянка.

– Хватит разговаривать о том, чего мы не можемсделать, давай решать, что мы сделать можем. —Он нахмурился и огляделся. – Во-первых, нам надо поискать ключи.

– Ладно. Хорошо. – Кейт оживилась. Вряд ли Бьянка действовала с такой тщательностью.

Начав искать ключ под стойкой и в кассе, они одновременно сунули руки в одну и ту же ячейку, и Кейт отдернула руку, словно дотронулась до змеи.

– Что-нибудь не так?

– Нет, я… я испугалась.

Он продолжал на ощупь рыться в ячейке. Потом произнес:

– Здесь ничего нет. – Он сделал шаг назад и сложил руки на груди. – Нечего бояться. Надо придумать что-нибудь еще.

– Разбить окно, – предложила Кейт.

– Кейт, это трек. Здесь позаботились об охране. Это не стекло. Это толстый «люсит». Ты не смогла бы его разбить. Только с помощью специального инструмента.

– Здесь он есть? – нерешительно спросила она.

– Боюсь, что нет.

Кейт еще больше запаниковала.

– Ты говоришь, что мы не можемвыбраться отсюда?

Казалось, Бен собирался так и сказать, пока не взглянул ей в глаза. Тогда он смягчился:

– Я этого не говорил. Есть и другие возможности. – Но он явно сомневался.

Ей все же хотелось поверить ему.

– У меня есть швейцарский армейский нож. Как ты думаешь, мы сможем что-нибудь им сделать?

– Дай сюда. Посмотрим.

Она сунула руку в карман, радуясь, что некоторое время назад занозилась щепкой и положила в карман нож после того, как попробовала действовать пинцетом.

Но когда она протянула ему нож, он посмотрел на него с сомнением.

– Не подходит?

– Ну… – Он повертел нож в руке и открыл маленькое лезвие. – Я вроде как представлял себе что-нибудь побольше. Но это, может быть, подойдет.

Он подошел к двери и занялся замком. Кейт заглянула ему через плечо.

– Наверное, может пригодиться опыт тех лет, когда ты был малолетним преступником, а?

Он бросил на нее косой взгляд.

– Я бы не сказал, что был малолетним преступником. – Он снова занялся замком и добавил, не оборачиваясь: – Но… да, думаю, ты могла бы так сказать.

Что-то щелкнуло, и у них вырвался вздох облегчения. Но ручка не поддалась.

Он закрыл нож и протянул ей обратно. – Ты не можешь так просто сдаться.

– Придется. Когда это здание строили, то подумали об охране. Его сконструировали именно так, чтобы люди не могли сделать то, что мы пытаемся сделать сейчас.

– Значит, ты просто… сдаешься?

Он мягко засмеялся.

– Ну, мы здесь не умрем. Контору открывают за пару часов до начала скачек. Кто-нибудь скоро придет.

Кейт посмотрела на часы.

– Сейчас половина седьмого утра. – Ей стало трудно дышать. – Скачки начнутся в семь часов вечера.

Он явно огорчился.

– Верно. Я думал, в час дня.

– Только по воскресеньям. – Она начала потирать руки, заметив, что у нее потеют ладони.

Он вздохнул и прислонился спиной к стойке.

– Ну, это, конечно, досадно.

Кейт почувствовала себя так, будто на нее давят стены.

– Мы должны выбраться отсюда.

– Мы не можем, – рассеянно сказал он. – Боже, ты всегда так сильно нервничаешь.

– Я не нервничаю!

Он встретился с ней взглядом.

– Конечно, нервничаешь. Всегда.

Она рассердилась, временно забыв о нарастающей клаустрофобии.

– Как ты смеешь говорить мне такое? Именно ты, который изо всех сил старался, чтобы я нервничала.

Он покачал головой.

– Я вел себя так, как любой ребенок моего возраста.

– Ты во всем вел себя так, как не вел себя ни один ребенок твоего возраста. Мы только диву давались, как ты мазал клеем стулья учителей, и приклеивал к доске жевательную резинку, и…

– В этом нет ничего страшного.

– Ну, нет, не в этом…

– Тогда в чем ты меня винишь?

У нее вырвался невеселый смешок.

– Во многом.

Он отмахнулся.

– Чушь. Но совершенно последовательная чушь. Ты всегда преувеличивала.

– Значит, я была нервной и истеричной, это ты хочешь сказать?

Он окинул ее взглядом.

– Приблизительно.

– А ты был идеальным.

– Не идеальным. – Он вскинул голову и, как ясно заметила Кейт, попытался удержаться от улыбки. – Просто нормальным.

У Кейт вырвалось раздраженное восклицание, и она всплеснула руками.

– Ты поразителен. – Она снова подошла к двери, пытаясь придумать, как ее открыть. – Совершенно поразителен.

– Спасибо, – сказал он у нее за спиной. – Я это слышал, но никогда не думал, что услышу и от тебя.

Она повернулась и взглянула па него.

– Это не комплимент.

На этот раз он действительно улыбнулся.

– Я знаю.

Она взглянула на него как можно злее.

– Пожалуйста, скажи мне, что не задержишься здесь надолго.

Он покачал головой.

– Примерно до семи часов вечера.

– Я… – Она нахмурилась. – Ты знаешь, что я имела в виду: в городе, а не тут.

– Смотря по тому, как быстро приведу в порядок ферму.

– О господи, на это может уйти целая вечность, – сказала она раньше, чем успела попять, что говорит. И быстро добавила: – Ты достаточно долго в этом бизнесе, чтобы знать: каждый раз, когда думаешь, что добился успеха, судьба бросает тебе очередной вызов.

Он внимательно посмотрел на нее и кивнул.

– Я не собираюсь сдаваться.

Он не уточнил, что имеет в виду. Кейт поняла, что расспрашивать не стоит.

Вообще-то она решила, что, вероятно, лучше провести время горячо молясь, чтобы кто-нибудь пришел и выпустил их отсюда, поэтому не стала больше тратить время на неловкую болтовню с Беном.

Но по крайней мере благодаря ему Кейт не чувствовала клаустрофобии. А ведь на миг ей показалось, что у нее начинается удушье.

Кейт не могла сказать, почему. До сих пор она никогда не была подвержена клаустрофобии. По мнению ее близких, она иногда была чересчур чувствительной, но слабой – никогда.

Глядя на Бена, она чуть не спросила себя: может быть, он заметил ее панику и попытался ей помочь, нарочно рассердив, чтобы она не боялась?

На очень краткий миг она почувствовала к нему симпатию. Но потом вспомнила, что Бен Девиер не делал великодушных жестов ради кого бы то ни было, тем более – ради Кейт Грегори.