Текст книги "Прошлое забыть нельзя"

Автор книги: Элизабет Харбисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Папа! – радостно закричал мальчик и бросился к нему. Джо подхватил его на руки. У Дарси сам собой открылся рот.

– Ты… – она указала на Рика. – Он твой… твой сын?

Джо рассмеялся:

– Да. Рики, это Дарси Беккет. Дарси – Ричард Майкл Таилер.

– Как поживаете? – произнес ребенок официальным тоном, быстро взглянув на отца.

– Руку, – улыбаясь, шепотом подсказал Джо.

– Ой, – Рики протянул руку. – Как поживаете?

Как во сне, Дарси взяла его ручонку.

– Как поживаете? – проговорила она со всей серьезностью, на какую была сейчас способна. – Вы очень вежливы.

– Приходится, – последовал ворчливый ответ. – Кто это? – обратился он к Джо громким шепотом.

– Дарси – внучка мистера Беккета. Она будет жить здесь с нами некоторое время.

– Ой, здорово, она мне нравится.

Джо поставил мальчика на землю и слегка шлепнул его.

– А сейчас беги в дом и умойся. Потом можешь взять кусочек сыра из холодильника. Ладно?

– Хорошо, – и мальчик помчался, ни разу не оглянувшись.

– Я понятия не имела, – пролепетала Дарси. Глядя на Джо, она не могла представить этого красивого мужчину, бывшего лихача и рубаху-парня, отцом.

– Значит ли это, что ты не считаешь меня идеальным отцом? – В вопросе явно звучала насмешка.

– Откровенно говоря, я просто ошеломлена. Мне в голову не приходило…

– Дарси!

– Да?

– У меня есть сын. Привыкни к этому. – Он помолчал, не опуская взгляда, затем добавил: – Я потерял жену несколько лет назад.

– Рики сказал об этом. Мне так жаль. Я… – Она беспомощно пожала плечами. Джо – отец… Это значительно меняло ситуацию. – Послушай, я совсем не хотела обидеть тебя.

– Все в порядке. Нет, правда. – Он зацепил большими пальцами рук за петли ремня. – Естественно, ты не знала – ты же с нами не общалась.

– Это, наверно, тяжело.

– С тех пор прошло много времени, – произнес он без каких-либо видимых эмоций. – Я уже привык. Наверно, Рики иногда думает о матери, но он не помнит ее настолько, чтобы страдать от ее отсутствия. Может быть, это к лучшему.

Дарси молча кивнула.

– Да нет, право. – Он улыбнулся, и в уголках глаз собрались веселые морщинки. – Не стоит принимать такой траурный вид. Мы совсем неплохо себя чувствуем.

Она тоже попыталась улыбнуться.

– Рики чудный.

– Он хороший малыш, – с гордостью подтвердил Джо.

После чего в воздухе повисло неловкое молчание.

– Я, наверно, пойду в дом, – нашлась наконец Дарси.

Ей хотелось дотронуться до Джо, сказать что-нибудь, сгладить воспоминания о смерти жены и обо всех одиноких годах, которые, вероятно, были нелегкими, по крайней мере вначале… Но она не решилась.

– Если тебе понадобится что-нибудь, мы будем в домике для гостей, – сообщил Джо.

– Где?

– У конюшен.

На какой-то миг она почувствовала облегчение – значит, им не придется жить в одном доме. Но затем она вспомнила безликие бараки, где жили все вместе фермерские работники.

– Это не дом для ребенка, – произнесла она назидательным тоном.

– Те парни давно уехали, ты забыла. Нынешние работники приходят днем и уходят на ночь. Там сейчас только я и Рики.

– И все равно я не могу представить себе это место как дом для мальчика, – настаивала Дарси.

– Не беспокойся. Тебя долго не было, и многое изменилось. Увидимся позже, а, компаньон?

Дарси смутилась. Теперь их партнерство касалось не только ее и Джо – теперь к этому имел отношение ни в чем не повинный ребенок, который нуждался в доме и защите.

Она вложила свою руку в его, и у нее перехватило дыхание от прикосновения. Ей стало жутко – за все прошедшие годы ничего не изменилось!

– Надеюсь, мы справимся.

– А что, есть причины думать иначе?

– У меня наберется таких причин пятьдесят, а у тебя?

– Уверен, все получится, – сказал Джо, отпуская ее руку. В его глазах мелькнуло что-то недосказанное.

Они помолчали, потом Дарси произнесла:

– Я хочу попытаться; если и ты хочешь.

– О, я-то хочу…

Он опять что-то недоговаривал, чувствовала Дарси, не высказывал какой-то самой важной причины, почему ему так нужно было все это.

Дарси пошла на кухню за кофе. Ей никак не верилось, что она пробыла здесь всего два часа…

На кухне Антея, как обычно, суетливо наводила порядок.

– А, Дарси. Твой дедушка нашел тебе хорошего помощника. Джо всегда работал за троих.

– Я думаю, дед сделал это исключительно из вредности – чтобы рядом кто-то действовал мне на нервы.

Антея рассмеялась:

– Ну нет, я точно знаю, что это не так; и ты сама это знаешь. Твой дедушка понимал, что ты… что тебе нравился Джо.

Дарси бросила на Антею быстрый взгляд – что ей известно о том прошлом?

Словно читая ее мысли, старушка проговорила:

– Я знаю, когда-то этот мальчик много для тебя значил. Я видела, как ты изменилась в то лето. Словно становилась женщиной. – Она произнесла это ровно, без вопросительных интонаций.

«Она знала», – подумала Дарси. И, яростно смахнув внезапные слезы, пошла к раковине, чтобы набрать стакан воды.

– Кажется, дедушка был не слишком рад этому.

– Потом он жалел. Жалел, когда увидел, как Джо… – Она внезапно оборвала себя на полуслове.

– Когда Джо что? – Дарси хотела знать. Она повернулась лицом к Антее. – Джо говорил ему что-нибудь обо мне?

– О, нет, ничего подобного. – Антея решительно покачала головой. – Слишком много мужской гордости было у него, чтобы выдать кому-то свои чувства. Но только слепой не увидел бы, что с ним творится.

– Теперь это все давно в прошлом. Джо больше ничего не значит для меня, – задиристо произнесла Дарси.

– Неужели?

– Да я едва помню его.

– Дитя, по-моему, ты лжешь самой себе. Ты никогда не была похожа на поверхностных девушек с их поверхностными чувствами. Люди, чувствующие глубоко, как ты, не могут разучиться делать это. Ты так устроена.

Дарси встретилась с ней взглядом, и вдруг сами собой полились слезы.

Антея достала из кармана платок и, подойдя к Дарси, начала вытирать ей лицо.

– Ну, что случилось, детка? Что – так болит, что ты, в конце концов, вернулась домой?

Дарси взяла платок и отнюдь не романтично высморкалась.

– Ничего. Все в порядке. – Она шмыгнула носом и села за стол, обхватив голову руками. – Так странно быть здесь. Как будто хочу домой, но не знаю, где он находится. Наверно, я и не знала-то никогда.

– Это и есть дом, – просто произнесла Антея. – Он всегда был твоим.

Дарси насмешливо фыркнула:

– Это не дом, а обшарпанный старый мавзолей, в котором я вынуждена оставаться два месяца, вместо того чтобы ехать в Калифорнию и создать себе там настоящий дом.

– Но ты всегда любила это место.

Дарси упрямо мотнула головой и опять залилась слезами.

– Это было давно. Пришло время стать взрослой, Антея.

– Да, время пришло, – Антея похлопала Дарси по спине, – понять, что только от тебя зависит, дома ты или нет.

– Я давным-давно потеряла те шлепанцы рубинового цвета.

– Так найди их, – произнесла Антея с чуть заметной настойчивостью в голосе. – Не трать попусту время, проливая слезы от жалости к себе. Найди шлепанцы.

– Я не могу…

– Они здесь. Тебе осталось только найти их, надеть и пойти танцевать.

При этих словах перед мысленным взором Дарси мгновенно возникла картинка из далекого прошлого: девушка, вальсирующая с Джо в танцзале, наслаждающаяся силой его надежных объятий. Она моргнула – видение исчезло. Джо уже создал дом с другой женщиной, а теперь строил его со своим сыном. И она здесь ни при чем. Дарси почувствовала вдруг невыносимое одиночество.

Почему слово «дом» всегда вызывало в ее памяти образ Джо Тайлера?

ГЛАВА ПЯТАЯ

В тот же день, когда уже начинало темнеть, в кухню, где Антея с Дарси пили кофе, ворвался Рики.

– Забор сломан, – задыхаясь, объявил он. – Лошади могут убежать.

– Тихо, тихо, дитя, – пыталась успокоить его Антея. – Что случилось?

У мальчика на лице появилось виноватое выражение.

– Я забирался на изгородь у конюшен, и она сломалась, – в доказательство он сунул им оцарапанную ручонку. – Лошади теперь убегут.

Дарси вскочила на ноги.

– Где твой папа?

– Дома.

Дарси подумала, почему Рики прибежал сюда, а не к отцу? Наверное, дом ближе, решила она. Или мальчик просто привык идти к Коксам в случае неприятностей, как и она когда-то.

Как бы то ни было, он бежал не к ней…

– Покажи, где это? – Дарси взяла Рики за руку. – Ты не могла бы позвать Джо и попросить, чтобы он пришел сюда? – обратилась она к Антее.

– Обязательно, – с понимающей улыбкой отозвалась та.

Дарси почувствовала легкое раздражение, но времени на выяснение отношений не было.

В косо падающем янтарном свете заката они с Рики прибежали к загону.

– Я очень виноват, – сказал он. – Не злись на меня.

– Милый, я совсем не злюсь на тебя. Не беспокойся. Это с каждым могло бы случиться. – Они остановились у большой дыры в изгороди, рядом с которой валялись доски и щепки. – Боже, как ты не разбился!

Рики выпятил грудь.

– Я даже не плакал.

– Ого, какой большой мальчик!

Лошади не замечали пролома, и только старый черт Боско медленно приближался к нему.

– Кыш, Боско! – замахала на него руками Дарси. – Иди отсюда.

– Ты знаешь Боско?

– Конечно. Он здесь уже много лет.

– И я тоже.

Дарси улыбнулась.

– Он здесь живет еще дольше, чем ты. – Она глянула на маленький домик, в котором жили Джо и Рики, и увидела приближающегося Джо с ящиком инструментов в руке. – Вон идет твой папа.

– И он здесь тоже много лет живет. Когда-то он хотел иметь такое же ранчо, но сейчас уже не хочет.

Дарси нахмурилась:

– Он сказал это?

Рики важно кивнул.

– Но я хочу, чтобы это ранчо было моим.

Она рассмеялась и взъерошила ему волосы.

– Точно так же и я когда-то хотела. Ты знаешь, я приезжала сюда каждый год на все лето и только и знала, что ездила верхом, да плавала в озере, а по ночам слушала пение лягушек и сов.

Рики хихикнул:

– Лягушки и совы не поют.

– Точно поют! Может, для нас это не совсем пение, но для них – самая прекрасная музыка в мире.

– А мне нравятся блюзы.

– Да? – Какой необыкновенный ребенок, подумалось Дарси.

– Ага. Как и моему папе. – Он на секунду задумался и спросил: – А что такое блюзы?

Как доступно объяснить это?

– Это грустная музыка. – Она вздохнула. – Я предпочитаю лягушек.

– Целуешься с ними? – спросил Джо у нее за спиной.

Она быстро обернулась и удивленно взглянула на него.

– Нет, слушаю их. Мы с Рики только что говорили о музыке.

– Она любит слушать лягушек и сов, и я тоже, – сообщил ему Рики.

Джо улыбнулся, и вокруг глаз у него собрались неотразимые веселые морщинки.

– Родственные души.

Он поставил ящик с инструментами и поднял пару досок от изгороди.

– Починить будет несложно, – произнес он, рассматривая пролом.

Рики нахмурился и посмотрел на большой дом.

– Мистер Беккет обычно с ума сходил, если что-нибудь ломалось.

Дарси почувствовала острую боль в груди. Похоже, даже Рики успел познакомиться с крутым нравом ее деда. Даже сейчас лицо мальчика исказилось от страха. Она тут же вспомнила последнюю стычку с дедом.

Они с Джо находились на кухне – целовались, строили великие планы, мечтали о будущем, в котором всегда будут вместе. Никогда больше не была она такой счастливой. Никогда жизнь не казалась ей такой прочной и правильной. А потом ворвался дед, и мечта лопнула, как воздушный шарик, подаренный на день рождения, оставив после себя лишь лоскутки.

Сцена была безобразной. Тысячу раз она всплывала потом в памяти, но Дарси всегда гнала ее прочь. Кеннет орал как резаный, она в страхе что-то бормотала, Джо пытался их урезонить, едва сдерживая ярость. В конце концов на крик сбежались все соседи на пятьдесят миль вокруг. Подобного унижения Дарси не испытывала ни до, ни после.

Кеннет отправился прямо к телефону и сообщил матери, что высылает Дарси домой ближайшим самолетом. Ей нельзя доверять, сказал он. У нее возникли проблемы с одним из молодых людей.

Проблемы… У нее с Джо были не проблемы, а любовь, которая, к сожалению, в тот день не закончилась.

– Вопить он может, – сказал Рики, и Дарси вдруг поняла, что он вовсе не настолько боялся деда, как она решила.

– За последние несколько лет Кеннет стал значительно добрее. – Джо словно читал мысли Дарси. Уголки его рта еле заметно приподнялись. – Думаю, Рики вспомнил тот день, когда старик пролил на себя горячий кофе.

– Он так громко орал. – Рики даже оживился. – Швырнул чашку через всю комнату и сказал очень плохое слово.

Дарси ясно представила себе эту сцену. Кеннет обладал редким запасом ненормативной лексики, которой, не стесняясь, пользовался при дурном расположении духа.

– Ты очень испугался? – спросила она с сочувствием.

– Не-а. Было смешно, – и в доказательство мальчик засмеялся.

Дарси вдруг стало удивительно легко – призрак деда сжался до размеров обычного человека.

Джо опустился на колени перед изгородью и начал прибивать нижнюю доску.

– Глубоко в душе старик был хорошим парнем, – сказал он, – просто нужно было покопать.

Дарси пожала плечами. Она не копала и, более того, даже не думала, что необходимо копать, чтобы найти в человеке что-то хорошее.

– Рик, подержи эту доску вот здесь, хорошо? – попросил Джо.

Рик, ликуя оттого, что его привлекли к делу, попытался поднять доску на нужный уровень.

Дарси быстро наклонилась, и они вместе держали доску, пока Джо прибивал ее.

– Отгадай загадку, – обратилась она крику. – Сколько требуется человек, чтобы прибить доску к изгороди?

– Трое, – серьезно ответил Рики. – Для многих вещей нужно три человека. Надо, по крайней мере, три человека, чтобы играть в салки. И три человека надо, чтобы была семья.

Джо на секунду замер.

– Мы семья, Рик. Но нас только двое.

– У нас нет мамы, – сказал Рики. – Поэтому мы ненастоящая семья.

Сердце у Дарси разрывалось на части.

– Когда я росла, у меня не было отца, – вдруг услышала она свой голос. – Но моя мать и я были семьей, только два человека.

– А что с ним случилось? – спросил Рики.

– Он умер.

– Ты скучала?

Она кивнула.

– Я очень тосковала.

– Разве твоя мама не нашла тебе нового папу?

Нескольких, подумала она.

– Нет, она не могла найти такого же замечательного.

– Моя мама была замечательной, – сказал Рики. Затем он просиял и заявил: – И ты замечательная.

– Держи здесь ровно, – попросил Джо, и Дарси увидела, что доска у нее съехала вбок.

Она прерывисто вздохнула:

– Ты тоже замечательный, Рики.

Стук молотка стал очень громким.

– Отойди, малыш, – проговорил Джо, передвигаясь, чтобы прибить поперечную доску. Рики отошел, и Дарси оказалась плечом к плечу с Джо. – Часто бываете в этих местах? – Джо перешел на шутливый тон.

– Каждые десять лет или около того.

– То-то я смотрю, вы мне кого-то напоминаете.

Дарси опустила глаза, чувствуя, как горят щеки.

– Рики, хочешь подержать доску?

– Ага! – Сияющий от счастья ребенок втиснулся между ними.

Дарси поднялась и вытерла руки о джинсы.

– Похоже, я больше здесь не нужна. Думаю, мне лучше вернуться в дом и помочь Антее собрать вещи.

– Я еще раз хочу попрощаться, – заявил Рики.

В сердце Дарси, как нож, вонзилась тоска, жалость к Рики и к себе из-за отъезда Коксов.

– За сегодня ты им уже четыре раза сказал «до свидания», – напомнил Джо.

– Но они уезжают, – начал подвывать Рики.

– Я вот что тебе скажу. – Дарси наклонилась к нему. – Ты поможешь папе отремонтировать изгородь, а потом, если он не против, я приду за тобой, чтобы ты еще раз попрощался с Антеей и Хэнком после ужина.

– Я сам приведу его в дом. – Голос Джо звучал несколько нетерпеливо. – Тебе не надо приходить за ним.

– Ну, тогда хорошо. – Она улыбнулась Рики. – Увидимся позже.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Думаю, мы слишком много платим нашим работникам, – говорила Дарси на следующее утро; они с Джо сидели у него на кухне. – Если бы они здесь и столовались, мы бы, в общем, сэкономили деньги.

– Но у нас нет пригодного места для жилья в достаточном количестве, – отозвался Джо.

– Во сколько бы нам обошелся ремонт?

– В хорошие деньги.

– Знаешь, Джо, у меня такое ощущение, будто ты пытаешься внушить мне, что я здесь чужая, – осторожно произнесла Дарси.

– Ты сама это сделала, – ответил он. – И продолжаешь делать.

Прежде чем она успела ответить, на кухню, громко топая, вбежал Рики – шнурки болтаются, пальтишко натянуто на одно плечо.

– Папа, я опять есть хочу.

Джо посмотрел на часы.

– Автобус будет здесь через пять минут. На. – Он протянул руку к ящику буфета. – Возьми жвачку.

– Джо Таилер! – Дарси в ужасе воззрилась на него. – Ты собираешься послать ребенка в школу с пустым желудком и… фруктовой жвачкой?

– Дарси, мне кажется…

– О Боже, я не знаю, как вы двое выжили! Тебе повезло, что к вам не нагрянули работники социальной службы. У тебя хотя бы есть нормальная пища?

– Дарси, хоть и не твое это дело, но он уже…

– Поговорим об этом после. – Она направилась к холодильнику и заглянула внутрь. – Что ты хочешь, Рики, яичницу? Бекон?

– Я уже ел это.

– Что? – Она уставилась на него поверх двери холодильника. – Когда?

– На завтрак.

Дарси пыталась не смотреть на Джо, взгляд которого жег ей щеку.

Мальчик продел вторую ручонку в рукав пальто и встал перед Джо, вытянув вперед сперва одну, потом другую ногу. Джо завязал шнурки и, вскинув брови, посмотрел на Дарси.

– Знаешь, я был у тебя на кухне и не назвал бы диетические шоколадные напитки, которые ты употребляешь, нормальной пищей.

– Это здоровая пища. Там содержится треть необходимого дневного объема каждого витамина, который только можно себе представить.

Он иронически рассмеялся.

– Твоя здоровая пища состоит из опилок и сахара, больше ничего. Кроме того… – со сдержанным одобрением он оглядел ее фигуру, – ничего бы с тобой не случилось, если бы ты прибавила пару фунтов в весе.

«А сорок не хочешь, когда мой муж сбежал со всеми моими деньгами? Понадобились месяцы, чтобы сбросить лишний вес», – мысленно ответила Дарси.

– Мне не пять лет, – огрызнулась она. – То, что я ем, не имеет к этому никакого отношения.

– Как и то, что ест Рики. – Он похлопал сына по плечу. – Нам пора выходить, сынок, а то ты пропустишь автобус.

– А можно мне пойти одному? – сияя, спросил Рики.

– Конечно, иди. – Джо рассмеялся, когда Рики, схватив свой рюкзачок и завтрак, выбежал на улицу.

– Извини, Джо, я перешла все границы, – призналась Дарси, когда Рики ушел. – Ты действительно хорошо заботишься о ребенке.

– Неужели? Спасибо. – Видал он ее снисходительность!

Она вздохнула.

– И все-таки тебе, наверное, не хватает Антеи.

– Они замечательно ладили, – согласился Джо. – Но мы справимся.

Дарси вспыхнула.

– Я не хотела тебя обидеть. Просто подумала, как хорошо Антея справлялась со всеми обязанностями – приготовить горячий обед и все такое.

– И ты собираешься взять на себя эту роль?

Дарси бросило в жар, она не нашлась что ответить.

– Откуда такое отчуждение, Джо?

– Кто бы говорил.

– Что ты имеешь в виду? – Глаза у Дарси засверкали.

– А то, что десять лет назад ты уехала отсюда и даже не оглянулась. Ты представить себе не можешь, какую боль это причинило… твоему деду. И Коксам, – добавил он быстро. Взгляд у него стал жестче. – Теперь ты являешься в ритме вальса, когда все равно уже поздно, и возмущаешься, что все не так, что ты не можешь махнуть волшебной палочкой и вернуть все назад.

Дарси выпрямила спину.

– А тебе-то какое до всего этого дело? Ты-то чего слезы проливаешь над моими отношениями с дедом и Коксами? К тебе это не имеет ни малейшего касательства!

– Верно, ни малейшего, – холодно ответил Джо. – И, думаю, никогда не имело.

– Вот именно. – Она сверлила его взглядом. Не оставалось почти сомнений, что никаких нежных чувств у него давно не осталось, если они вообще были.

Джо в упор смотрел на нее.

– Я только хочу, чтоб ты знала: отвечать за грехи твоего мужа я не собираюсь.

– Что? – Дарси ни словом не обмолвилась с Джо о Брэндоне и не собиралась этого делать.

– Ты, надо думать, всех мужчин теперь считаешь подонками? Что он сделал? Обманул тебя?

– Не твое дело.

– Мое, если ты собираешься отыгрываться на мне за его подонство.

– Смешно, он почти то же самое сказал о тебе.

– Обо мне? А я тут при чем?

Дарси сжалась, как от удара. Если бы Джо любил ее, он бы не задал такого вопроса.

– Ни при чем. Просто ты никогда не был образцом лояльности, верности, честности.

– А я думал, ты ничего не помнишь о нашем прошлом.

Она глубоко вздохнула и сосчитала до десяти. Нет, он не будет дергать ее за те струны! Пусть и не надеется!

– Какие-то дурацкие отношения между нами сто лет назад вовсе не означают, что ты имеешь право обсуждать мое поведение.

– Ты уже говорила это, дорогая. – Джо подошел к шкафчику и достал видавшую виды банку с кофе и высыпал немного молотого кофе в старую кофеварку.

– Что ж, возвращаясь к нашему вопросу, сколько мы платим работникам?

– Им не платят того, что они заслуживают.

– Не можем ли мы обойтись без некоторых из них?

Джо поставил кофеварку на плиту и включил горелку.

– Нет: – Он повернулся к ней лицом, и фраза «высокий, темный и опасный» непрошено пришла ей на ум. Сердце дико стучало, не желая повиноваться. Она чувствовала, как у нее на лице застыла глупая гримаса.

– Потрудись, пожалуйста, объяснить.

И он потрудился. Очень подробно объяснил, сколько работы необходимо выполнять, о каком количестве скота необходимо заботиться, какое количество земли необходимо обрабатывать и сколько людей у них занимается всем этим. Под конец она уже видела очень мрачную картину.

– А почему ты так беспокоишься? – спросил Джо. – Твой дед оставил деньги для ранчо, чтобы мы могли продержаться эти два месяца.

– А потом что?

– Что значит «потом что»? Потом мы его продадим.

– А если никто не купит?

На кухне воцарилась пульсирующая тишина.

– Кто-нибудь да купит.

– Кто?

– Не знаю. Кто-нибудь. Здесь отличная земля. Кто-нибудь обязательно увидит в ней хорошие возможности.

– Не знаю. В конце концов, мой дед не сумел же ничего извлечь. Все же вокруг нас рушится.

– Со всем должным уважением к умершему, твой дед отстал от времени. Он придерживался старых методов ведения хозяйства даже тогда, когда эти методы обветшали; то же случилось и с фермой.

– А что он мог сделать?

Джо пожал широкими плечами:

– Да многое. Я говорил ему, что есть смысл избавиться от крупного рогатого скота и заняться исключительно лошадьми, полукровками или чистокровками. Но он уперся, хотя спрос на говядину упал…

– То есть ты хочешь сказать, что ранчо «Н. Л.» не обязательно должно было прийти к упадку?

– Совершенно не обязательно.

Дарси насторожилась.

– Минутку, минутку. У тебя есть ручка и бумага?

– А что?

– Чтобы мы все это записали. – Она взяла протянутые им маленький блокнот и ручку. – Давай запишем все варианты. Первое: сохранить ранчо и сделать его прибыльным.

– Постой, постой, это не вариант.

– Почему? Ты же сам сказал.

– Это когда-то было. Сейчас – уже нет. Сначала надо уплатить сорок тысяч долларов налога.

– Я забыла об этом, – сказала она испуганно и написала «Налоги» в колонке «Против». И задумалась на секунду. – У меня есть идея. Что, если продать часть собственности и использовать деньги на оплату налога и так заставить хозяйство работать?

– Не получится. Единственный кусок земли, который можно отделить от ранчо, – это четыреста-пятьсот акров на границе с землей Линдона Келлера, а он уже несколько лет не дает права прохода по его земле.

– Что это значит? – Она нахмурилась. – Ты уверен, что он не согласится?

– Твой дед неоднократно пытался сделать это и в конце концов был вынужден продать половину своего рогатого скота пять лет назад. Другой возможности заработать у него не было.

Дарси кивнула и написала «Право прохода через чужую собственность» в колонке «Против» под «Налогами». Она посмотрела на бумагу, потом на Джо.

– А мы не можем получить еще одну закладную на дом?

– Ты читала хоть что-нибудь из того, что подписывала?

Она покраснела. Джо явно презирал ее, как беспечную богачку, которой она когда-то была, не интересующуюся деньгами, потому что их всегда было больше, чем нужно. Если бы он знал, как все с тех пор изменилось!..

– Ближе к делу.

– Ближе так ближе. Ранчо уже заложено до такой степени, что пытаться получить вторую закладную – значит идти на большой финансовый риск. Ты бы хотела выкупить мою часть в конце срока?

– Я? – Дарси ткнула себя пальцем в грудь. – Упаси Бог! Я же сказала тебе – мне надо в Калифорнию. Это ранчо для меня – прошлое, и таким останется. Я не знаю, как проведу две недели в этом скучном городишке, не говоря уже о двух месяцах!.. – Вышло несколько высокомерно, но пусть лучше так, чем дать ему понять, что она разорена.

Джо поднял руки в знак того, что сдается.

– О'кей, я только спросил.

– А у тебя нет никакой возможности здесь остаться? – Дарси машинально водила ручкой по бумаге. – Я имею в виду, выкупить мою часть?

Он рассмеялся и повернулся к плите.

– О, нет! Слишком дорого для моей неголубой крови. Хотя я бы хотел попытаться разводить здесь полукровок. – Джо вздохнул. – Но у меня другие обязательства.

Дарси вновь посмотрела на бумагу.

– То есть все сводится к тому, что вариант дальнейшего существования ранчо полностью отпадает.

– Примерно так.

Она вырвала листок из блокнота и скомкала его.

Джо поднял чашку.

– Кофе? Ты какой предпочитаешь?

– А? Черный.

Джо с сомнением посмотрел на чашку и вручил ее Дарси, слегка приподняв уголки губ в едва заметной улыбке.

– Тебе повезло, – проговорил он.

Их пальцы соприкоснулись, сердце у Дарси бешено заколотилось.

– Спасибо. – Она взяла чашку и быстро поставила ее на стол, чтобы Джо не заметил, как дрожат у нее руки.

– Думаю, нам надо продать оставшийся скот прямо сейчас, – сказал он. – Потом лошадей. У нас здесь есть несколько жеребят, за которых мы можем получить неплохие деньги.

– О'кей. – Дарси сделала глоток и чуть не поперхнулась – кофе оказался крепким и горьким.

– Я и не говорил, что он хороший. – Джо улыбнулся, и Дарси подумала: сколько раз вспоминала она эту пиратскую улыбку!.. – Мне понятно, что после шикарных вин и обедов Европы это глотать невозможно! – Он явно издевался.

Она усмехнулась:

– Думаю, даже после долгого голодания это нельзя было бы глотать.

Джо рассмеялся, и Дарси почувствовала некоторое облегчение. Если бы только руки перестали тянуться к его волосам, чтобы взъерошить их…

– Ты говорил, нам лучше продать скот, – напомнила она.

– Да. В контракте сказано, что два месяца мы не можем только землю продавать. А все остальное – пожалуйста. Когда срок истечет, мы уедем.

Уедем… Продать ранчо, которое для Дарси было единственным домом. Ее охватила ярость против деда – он знал, наверняка знал, что Брэндон сбежал с ее деньгами и что она никогда не сможет выкупить часть Джо. А еще – что любые личные сделки между ней и Джо невозможны. О чем он думал, когда ставил свои условия?

Джо посмотрел на часы на стене.

– Слушай, мне надо идти. Сегодня в школе у Рики день профессий, и я должен рассказать, что значит быть ковбоем, – он смущенно усмехнулся.

Дарси почувствовала укол в сердце: дикаря, которого она когда-то любила, сменил отец, и ее тронула его забота о своем ребенке.

– А еще сегодня мне надо ехать в Боултер, – продолжал Джо. – Я поинтересуюсь там, как можно продать скот. Может, поговорим утром? Ты будешь свободна?

– Нет, мое светское расписание заполнено, – поддразнила Дарси и с облегчением увидела его усмешку. – Разумеется, я свободна.

– Хорошо, тогда до завтра.

На следующее утро они поехали в город в закусочную «Обедение Мэйзи».Джо чувствовал себя как дома среди шума и алюминиевой мебели, но Дарси нервничала. А когда Дарси нервничала, у нее появлялась склонность к бессмысленной болтовне.

– …то есть, я хочу сказать, почему бы не писать «объедение» правильно?

Джо откинулся на спинку стула и окинул Дарси взглядом, в котором сквозило нечто похожее на жалость.

– Они использовали игру слов. Переживи это.

Она почувствовала, как загорелись щеки.

– А здесь нечего переживать. Я только подумала, почему в некоторых местах люди выискивают забавное написание слова вместо правильного? Это имеет настоящую социологическую значимость.

– Думаю, с социологической точки зрения более значителен тот факт, что ты не сняла пиджак и не поставила свою сумочку в течение тех пятнадцати минут, что мы здесь, – произнес он, нарочито растягивая слова; его темные глаза сверкали. – Почему ты так скованна со мной?

– С чего ты взял? – Дарси плотнее запахнула пиджак.

– Да это очевидно с той минуты, как ты увидела меня.

Она сделала глоток воды.

– Ну, и что это значит?

– Это значит то, что я ясно вижу: у тебя проблемы в общении со мной, и они появились в тот момент, когда ты узнала, как дед поделил ранчо. А если учесть, при каких обстоятельствах ты последний раз меня видела… Все взаимосвязано.

– Джо, это было сто лет назад. Мы были просто детьми. Ну какие у меня могут остаться чувства?

– Ну, ладно. – Он поднял руки. – Я зря затронул тему прошлого.

– У меня ведь своя жизнь. За последние десять лет я занималась многим…

– Ошибка, признаю.

– Не сидела я, изнемогая от тоски по тебе. – Она распрямила плечи. – Я не настолько сентиментальна…

– Довольно.

Взгляд у него стал жестким.

– Я обидела тебя?

Он пожал плечами, скорее нарочито, чем небрежно.

– Вовсе нет. Я просто пытаюсь добраться до сути.

Их прервала официантка, поставив перед Джо чашку дымящегося кофе. Джо одарил ее ослепительной улыбкой.

Обернувшись к Дарси, официантка спросила:

– Вы готовы сделать заказ, мэм?

– Нет, спасибо.

Девушка ушла, и Дарси взглянула на Джо.

– Хорошо, вернемся к делу.

Он глотнул кофе и одобрительно причмокнул губами.

– Отличная штука, Дарси. Тебе надо попробовать. Ничего общего с моим варевом.

– Нет, благодарю. Что ты узнал в Боулдере?

– Я узнал, что у многих людей проблемы со скотом. Мы сможем получить, в лучшем случае, половину того, о чем говорили вчера вечером. Едва ли это выгодно.

Дарси быстро подсчитала.

– А если мы будем держать скот, нам придется нанять гораздо больше рабочих.

– Или тебе придется самой заняться физическим трудом.

Она вспыхнула.

– Я не говорила, что не хочу работать, Джо. Просто я лучше работаю головой, чем руками.

– А я помню другое.

У нее перехватило дыхание и тело пронзил разряд электрического тока.

– Ты делала чертовски много работы в конюшнях и вокруг.

Эта его улыбка… Он знал, что до нее дошел смысл его слов. Дарси откашлялась.

– Давай продадим скот. Это, возможно, не будет прибыльным, но по крайней мере облегчит нам жизнь.

– Все верно.

– А потом?

– Потом?

– Когда два месяца подойдут к концу, мы будем продавать ранчо сами, или наймем агента по недвижимости, или что?

– Придется нанять агента, я не могу шататься по округе, занимаясь продажей.

– Никто из нас не хочет шататься здесь после всего, – сказала она выразительно.

Джо медленно кивнул.

– Тут, должно быть, ужасно сонное место для такой женщины, как ты.

Она пожала плечами. Помнил ли он их давнюю мечту о том, чтобы осесть здесь, на ранчо, в полном согласии с природой и друг другом?