Текст книги "Прошлое забыть нельзя"

Автор книги: Элизабет Харбисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Не отставая от пикапа, Дарси завернула за угол. Так, значит, Джо все еще работает на ранчо. Она и мечтать об этом не могла! Годами ее мучило чувство вины, что его, скорее всего, уволили. Оказывается, нет… В мыслях она видела Джо моложе, стройнее, с немного детским лицом… но таким же убийственно красивым, как и сейчас.

Дед тогда просто рассвирепел. Он тут же отправил Дарси домой, хотя было всего начало августа. Она решила, что Джо тоже пошел своей дорогой, особенно когда на ее письма не пришло ответа. Однако с Джо, похоже, все обстояло иначе. Мир Р. Кеннета Беккета был миром мужчины. Всегда. Она так и видела эту картину: Джо погрозили пальцем и подмигнули.

Дарси свернула на подъездную дорогу, и перед ней открылось ранчо. У нее сжалось сердце: бескрайние акры островерхих холмов, оберегающих любимый дом в долине, словно в колыбели, табуны лошадей всех мастей. Это место никогда не походило на ранчо. Дом был построен поселенцем-швейцарцем почти столетие назад, и особняк в старом европейском стиле всегда казался Дарси декорацией к сказке.

Дом был большой, с острыми коньками на крыше и бросающими густую тень карнизами. Толстые лозы змеились по фасаду, опутывая его, как паук сетью. Железные диагонали рам разбивали окна из свинцового стекла со скошенными краями, превращая их в бриллианты. Подоконники, однако, были все в чешуе облупившейся краски, два окна в дальнем углу разбиты, а за несколькими другими хорошо видны доски.

Что случилось? Дедушка всегда гордился своим домом и держал его в идеальном порядке.

Дарси чувствовала, как комок подступает к горлу. Если бы она знала, что он болен, что дом разваливается… Она бы написала, попыталась бы еще раз! Другое дело, что он вряд ли бы ответил. Даже если бы знал, что времени для примирения почти не осталось. Упрямства деду было не занимать.

Она вцепилась в руль. Злиться на него, конечно, удобнее, чем тосковать, только прошлого все равно не исправишь.

Она поставила машину рядом с пикапом и устало выбралась, украдкой наблюдая за Джо. Тот приподнял бровь:

– Готова? – и сделал жест в сторону дома.

– Да, готова.

– Что-то не похоже – выглядишь так, будто ты плакала.

– Это сенная лихорадка. Она всегда появляется, когда я приезжаю сюда, – и Дарси пошла к парадной двери. Джо последовал за ней.

У самой двери Дарси вдруг остановилась; она не входила сюда десять лет. Кого она найдет в доме и чего они от нее ждут?

Дарси нажала на кнопку звонка и замерла, пытаясь абстрагироваться от Джо, который дышал ей прямо в затылок. Абстрагироваться не удалось: еле уловимый аромат стирального порошка, смешиваясь с мужским запахом крема после бритья, властно звал откинуться назад и упасть в объятия Джо, как в свежезастланную постель. Пульсирующий вокруг него жар проникал прямо через прозрачный батист ее белья. Его близость вызывала ощущение неудобства… как же это называется? И вдруг в мозгу вспыхнуло: интимный.Жар, передававшийся от него к ней, был интимен.

Эти дурацкие мысли никуда не приведут. Много лет назад их с Джо бросило друг к другу простое подростковое любопытство. Не более, настаивала она про себя. Это было в прошлой жизни. С тех пор Дарси вышла замуж и развелась, перешла от обеспеченности к экономической борьбе за существование и поняла, что подчинение голосу сексуального влечения ведет только к катастрофе.

– Почему бы тебе не войти? – Джо протянул к двери руку и невольно коснулся ее плеча. На коже остался ожог.

– Это не мой дом…

– В данный момент он ничей, и я не собираюсь тут стоять и наблюдать твои игры со звонком, – он сделал шаг в сторону и толкнул дверь. – И вообще, Коксы его все равно не услышат.

– Коксы? – Она вспомнила Антею, добрую женщину, работавшую экономкой, и ее мужа, Хэнка, семейного шофера. – Они еще здесь?

– Конечно. – Он поколебался и добавил: – Они собираются во Флориду.

– Когда?

– Не знаю. Где-то на этой неделе. Еще одна встреча с прошлым.

– Еще кто-нибудь есть? Кого я могу знать?

Джо резко мотнул головой.

– Больше никого, кроме некоторых приходящих работников. Ребята, которых ты знала, давно уехали. Последний был Скип Мортон, и он уехал… – Джо на секунду задумался, – уже, наверное, с год…

– О, нет!

Дарси вдруг испугалась. Она входила в незнакомый мир.

– Жизнь изменилась, Дарс, и не к лучшему. Идем. – Джо повел ее через парадную дверь в холл, обшитый деревом. – В последнее время твой дедушка был слишком болен, чтобы заниматься ранчо, и слишком беден, чтобы нанимать кого-нибудь.

– Но ты сказал, что он нанял работников.

Джо утвердительно кивнул.

– Несколько человек. Их едва хватало, чтобы следить за скотом.

В конце холла раздался скрип и открылась дверь.

– Джо, это ты? – Навстречу им спешил пожилой человек. – Как ты, сынок? Не узнал тебя оттуда без очков. Как Рики?

Кто такой Рики? Еще один работник? Или очередной приглашенный на чтение дедушкиного завещания?

– Поправляется после простуды, но с ним все в порядке, – ответил Джо. Он снял шляпу и бросил ее на столик в холле. Его темные волосы блестели. – А как ты, как хозяйка?

– Хорошо, хорошо. – Хэнк посмотрел на Дарси. – О Боже, неужели крошка Дарси!

– Уже не такая уж крошка. – Она улыбнулась, но глаза заволокло слезами. За десять лет Хэнк состарился на все тридцать, но был все такой же замечательный, родной. Она вдруг сразу почувствовала себя дома. – Ужасно рада видеть тебя, Хэнк. – Дарси порывисто бросилась и обняла сухое старческое тело.

Хэнк ответил ей с такой знакомой теплотой:

– Подожди, вот Антея тебя увидит. – Он помолчал. – Жаль, что нам осталось только попрощаться.

– Не могу дождаться, чтобы увидеть ее.

– Ты ждала десять лет, – спокойно произнес Джо, и сентиментальное настроение Дарси мигом улетучилось.

– Что ты имеешь в виду? – воскликнула она.

– Только то, что твоему деду не помешала бы помощь внучки в последние годы, и если бы ты не была такой упертой…

–  Яупертая?! А как насчет него?

– Оба хороши. Хотя… не мое это дело, – добавил он.

– Уж точно – не твое. – Швырнуть бы правду в это самодовольное лицо.

Джо пристально глядел на нее, и его красивые губы кривились.

– Не надо нервничать, дорогая.

– Не называй меня «дорогая».

– Вот я и говорю…

Ей вдруг стало жарко, кровь прилила к лицу.

– Ты не имеешь права разговаривать со мной таким тоном.

Внезапно глаза его стали похожи на темно-синие грозовые тучи.

– Раньше, насколько я помню, ты не возражала, когда я называл тебя дорогой. Или забыла?

– А нечего забывать. – Ему не удастся сбить ее с толку. Дарси вздернула подбородок.

Он резко кивнул и втянул воздух сквозь сжатые зубы.

– Драться собираешься?

– В смысле? – Дарси изо всех сил делала вид, что не понимает, но Джо не отступал.

– Может, следует освежить тебе память? Какой-то голос внутри шептал ей, что Джо просто жаждет хорошей пощечины, которая стерла бы эту наглую ухмылку с его лица. Но тело отказывалось ей повиноваться, кожу слегка покалывало. Когда-то она любила это ощущение, теперь оно вызывало в ней отвращение.

– Если вы готовы… – Хэнк Кокс ждал их у двери, озадаченно хмуря брови. Дарси почти забыла, зачем они здесь. Она прошла в библиотеку и села на обитый гобеленом старинный стул.

На самом деле комната была в очень хорошем состоянии, не считая нескольких щербин на встроенных полках.

Маленькая седая женщина подошла к ним с чайником в руке. Она явно не узнала Дарси.

– Меня зовут Антея Кокс, и я очень рада познакомиться с вами.

– Антея, это я, Дарси. – Она пристально всмотрелась в глаза женщины, словно внушая ей воспоминание. – Дарси Беккет.

– О Господи, – Антея прижала руку к груди. – Малышка Дарси, это действительно ты?

Дарси почувствовала, как у нее защипало в носу.

– Да. Столько времени прошло.

– Верно, – выговорила женщина срывающимся от волнения голосом. – Слишком много. – Она подошла ближе и протянула руку, чтобы дотронуться до щеки Дарси. – Какой же хорошенькой ты стала! Всегда знала, что так оно и будет.

– С-спасибо, – неуклюже пробормотала Дарси, быстро обнимая Антею.

– А как насчет чашки хорошего чаю? – Антея улыбнулась. – Помню, ты любила его, много сахара и сливок.

Ее сахарно-сливочные дни давно остались позади, но Дарси не решилась разочаровать Антею.

– Большое спасибо. С удовольствием.

Чайник запрыгал в руках у Антеи: руки у нее немилосердно тряслись. Дарси попыталась было помочь, но та не заметила.

– Дорогая, ты видела, что Джо тоже здесь? – спросил Хэнк через комнату.

Антея подняла голову, и струйка чая запрыгала по столу.

– А, Джозеф, как мило…

– Антея, извини. – Дарси решительно протянула руку к чайнику, но Антея ее не услышала и снова обратила взгляд к ней.

– Мистер Беккет был бы так рад, что ты наконец вернулась, – тихо произнесла она. Дарси почти в истерике подставляла чашки под обжигающий поток, пока Джо наконец не забрал чайник у Антеи со словами:

– Я вот тоже только что говорил Дарси, что это просто ужасно, что она так долго не приезжала.

Дарси вскинула на него гневный взгляд. Чего он добивается? Не объяснять же здесь и сейчас, что виновата не только она, что дед не отвечал на звонки и письма…

– Что ж, мне, в конце концов, тоже наплевать на наше прошлое, – проговорила она, не замечая, что говорит вслух. Дарси подняла голову и увидела обращенные на нее удивленные взгляды.

– Что, дорогая? – спросила Антея. Воцарилось молчание.

– Я имею в виду… – Дарси замялась. – Я имею в виду, что прошлое есть прошлое, и нечего жалеть о нем теперь.

– Да, ты права, – согласилась Антея. Молчание становилось невыносимым. Наконец дверь открылась, и в комнату вошел мужчина в отлично сшитом костюме и с тонким кожаным портфелем в руках.

– Прошу прощения, я опоздал.

Быстро кивнув каждому из присутствующих, мужчина внимательно посмотрел на Дарси и Джо.

– Я Эдвард Коннор, адвокат мистера Беккета. А вы, вероятно, мисс Беккет и мистер Тайлер.

Они кивнули одновременно.

– Хорошо. Тогда займемся судьбой ранчо «Настоящая Любовь».

– Ранчо «Настоящая Любовь»? – Дарси не верила своим ушам. – Что это такое?

– Это оно и есть, – ответил Джо. – Ты что, не знала?

– Ранчо «Н. Л.»… Ты хочешь сказать, что «Н. Л.» означает «Настоящая Любовь»?

Джо с удивлением взглянул на нее.

– Конечно.

Дарси потрясла головой, пытаясь отыскать смысл в этом сентиментальном абсурде.

– Не могу поверить.

Джо подхватил с полки бейсбольный мяч с автографом известного бейсболиста и подбросил его.

– Это чистейшая правда. – Он ловко поймал мяч.

– Кто-нибудь знает, почему он так его назвал?

– Естественно. Он назвал его из-за своей жены, – ответил Джо.

– Что?

– Твой дед очень любил твою бабку.

– Ты ошибаешься.

Он снова подбросил мяч.

– Я не ошибаюсь. Он сам мне говорил. А чего ты удивляешься? Не можешь поверить, что старик любил свою жену?

– Честно говоря, нет. Я никогда не думала, что он вообще мог кого-то любить.

Взгляд Джо стал жестким.

– Он любил тебя, и ты знала это.

Она устало рассмеялась, не обращая внимания на адвоката, который начал проявлять нетерпение, и на возрастающее смущение Коксов.

– Теперь понятно, почему он отказался разговаривать со мной, когда я вышла за человека, который ему не нравился.

– И он был прав, согласись.

– Дело не в этом.

– Да, не в этом, – Джо тоже забыл о присутствующих, – а в том, что он боялся за тебя. Как еще он мог заставить тебя опомниться?

– Но в какой-то момент он должен был понять, что это не срабатывает?

Джо пожал плечами.

– Все вы, Беккеты, упертые. Ты тоже недалеко от деда ушла.

Наконец адвокат прокашлялся.

– Прошу прощения, у меня здесь бумаги, которые необходимо подписать, и затем, я думаю, мы будем свободны.

Адвокат подошел к широкому письменному столу, который Дарси помнила с детства – там были разные потайные ящички и полочки. Ребенком она любила копаться в них.

В полном молчании адвокат открыл замки портфеля и извлек пачку бумаг.

– Мистер Тайлер, мисс Беккет, мистер Беккет оставил сумму в двадцать тысяч долларов мистеру и миссис Кокс в благодарность за годы их верной службы. Это все движимое имущество мистера Беккета. Однако есть еще его собственность, состоящая из дома и всего, что в нем находится, а также одна тысяча акров земли вокруг.

Дарси украдкой покосилась на Джо. Что же он все-таки здесь делает? Какой-нибудь дар по завещанию – любимое пресс-папье или держатель для бумаг? Как сильно они сблизились со стариком в последние годы?

Дарси беспокойно потерла руки: скорее бы уж адвокат кончал с этим.

– Теперь что касается оставшегося имущества, – продолжал Эдвард Коннор, словно отвечая на ее мысли. Он посмотрел на Дарси, потом на Джо и вновь на Дарси. – Обоим, мистеру Тайлеру и мисс Беккет, мистер Беккет оставил свою собственность, каковая должна быть разделена поровну.

У Дарси открылся рот от изумления. Джо уронил мяч.

– Что значит «разделить поровну»? – спросила Дарси.

Адвокат бесстрастно воззрился на нее.

– Что касается данного пункта, каждый из вас имеет равную долю в ранчо «Настоящая Любовь».

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Минуточку, – прервала Дарси. – Ранчо переходит к нам обоим? Джо и мне? Здесь, должно быть, ошибка.

– Мне тоже так кажется, – сказал Джо, кинув на нее быстрый взгляд. – Это внучка мистера Беккета. Я был всего лишь другом. На самом деле работником. Вы уверены, что все прочли правильно?

Адвокат посмотрел на них из-под полуопущенных век:

– Я не делаю ошибок.

Ошибка в том, что ей вообще что-то оставили, отметила про себя Дарси. Адвокат продолжал ровным голосом:

– Собственность оставлена вам при соблюдении некоторых условий. Эти бумаги являются копиями, в которых вы должны расписаться. В них сказано, что вы согласны поделить ранчо поровну…

– А если мы не согласны? – спросила Дарси.

Тишина разрасталась, пока не заполнила всю комнату. Дарси старалась не обращать внимания на горящий взгляд Джо.

– Нет, мне просто интересно. В смысле, это абсурдно. Что… как… когда дед составил это завещание?

Адвокат заглянул в бумаги и прочел дату.

– На следующий день после моей свадьбы, – выговорила Дарси. – Не понимаю, зачем он это сделал?

– Мисс Беккет, у меня нет объяснений, почему ваш дед завещал свое имущество таким образом. Могу только сказать, что у вас нет законных оснований для возражений. Это чрезвычайно ценная собственность, и владение половиной ее значительно лучше, чем вообще ничего.

– Конечно, я понимаю, – поспешно проговорила Дарси.

Адвокат постучал ручкой по столу.

– Я бы хотел продолжить. Итак, не могли бы вы подписать бумаги и вступить во владение…

– Он не сказал ничего, что могло бы объяснить его поступок? – спросила Дарси.

– Не сказал. Могу я продолжать?

Она слабо кивнула. Однажды, давным-давно, это было бы сбывшейся мечтой. Они с Джо мечтали о таком ранчо, о свадьбе, о доме, о детях, о том, что будут жить вместе. По злой иронии судьбы часть мечты сбывалась сейчас.

– Если бы вы подписали здесь… – Адвокат положил два листа на стол и протянул ручки Дарси и Джо.

Внезапно Дарси пришло в голову, что с момента объявления новости Джо не произнес ни слова.

– В чем дело, Джо? – Она криво усмехнулась. – Для тебя это не должно быть сюрпризом. В конце концов, ты был с ним здесь приличное количество времени.

Он только слабо качнул головой.

– Для меня это такой же шок, как и для тебя. У меня, видишь ли, другие планы – я собираюсь уехать в Оклахому.

– То есть тебе не нужнаполовина ранчо?

– Да нет, просто я не знаю, как это все, собственно, осуществить. – Он вопросительно заглянул ей в глаза. – Я полагаю, ты будешь оспаривать завещание?

– Почему?

Он пожал плечами.

– Чтобы изменить условия? То есть избавиться от тебя, – ответила она за него. – Честно говоря, Джо, я рада, что мой дед оставил мне хоть что-то. Если он хотел, чтобы ты владел половиной или имел доход от половины, кто я такая, чтобы оспаривать его волю? Мои личные чувства здесь ни при чем.

– Вам необходимо подписать документы, – нетерпеливо напомнил адвокат.

– Мы бы хотели сначала прочесть это, – произнес наконец Джо и первым взял бумаги. После него прочла Дарси и подняла голову.

– Я ничего не имею против того, чтобы подписать.

– Я тоже, – откликнулся Джо.

Они расписались. Адвокат уже собирался вручить им ключи, когда Хэнк Кокс откашлялся и спокойно спросил:

– Вы попросили их подписать другую часть?

– Ах, да, дополнение. Я собирался перейти к нему. – И адвокат вынул из портфеля еще два документа.

– Что это? – Джо протянул руку к одному из них.

– Дополнение к договору, изменяющее те или иные условия. Это простое приложение, из которого следует, что вступить во владение ранчо вы сможете только после того, как проживете здесь вместе в течение двух месяцев, начиная с сегодняшнего дня, без права продавать какую-либо часть имения друг другу или третьей стороне.

– Я не могу оставаться здесь два месяца! – воскликнули Дарси и Джо одновременно и взглянули друг на друга.

– А куда ты направляешься? – удивленно спросил Джо.

– В Калифорнию. Меня там ждет работа. Джо вскинул брови.

– То есть ты совсем не собиралась оставаться здесь?

– Естественно, нет. – Она делано рассмеялась.

– Как всегда, лишь бы скакать с места на место.

– Больше я не собираюсь скакать. Я хочу обосноваться в Калифорнии и, если мне хоть немного повезет, остаться там навсегда. – Она нахмурилась. – А вот ты здесь уже десять лет! Почему бы тебе не остаться?

– Мне надо ехать в Оклахому. Меня тоже работа ждет.

Дарси повернулась к адвокату.

– Мы не можем здесь остаться.

Он слегка приподнял плечи.

– Боюсь, таковы условия.

– Когда была составлена поправка? – спросила Дарси.

Адвокат посмотрел в бумаги, спустив очки на нос.

– Девятнадцатого сентября.

– Хм!

– Какая-нибудь значительная для тебя дата? – спросил Джо.

У Дарси засосало под ложечкой: девятнадцатого сентября был ее день рождения. И Джо забыл о нем, как и обо всем прочем. В том числе и о том, что они собирались пожениться в этот день десять лет назад. Или это проверка на вшивость? Да нет, не похоже… Скорее всего, он действительно не помнил.

Дарси встретилась с ним взглядом.

– Это было на следующий день после моего бракоразводного процесса, – равнодушно произнесла она.

– Хм.

– Сначала ранчо, а теперь это… заставить нас жить вместе после всего, что случилось. – Дарси осторожно набрала воздуха в легкие. – Я начинаю думать, что дед был скрытым романтиком либо просто старым расчетливым скрягой.

– А может, имелись другие причины? – засомневался Джо. – Например, его волновала наша судьба и он не знал, что еще можно придумать?

Дарси вновь перевела на него взгляд.

– Не секрет, что членов нашей семьи не связывали крепкие родственные отношения.

Он кивнул.

– Я всегда считал это несправедливым.

– А нам так удобно, – ответила Дарси. – Нам не нравится нести семейное бремя.

Он вновь кивнул, но ничего не сказал. Дарси показалось, что у него в глазах промелькнула жалость. Слишком много он знал про нее. Даже то, что ее мать сбежала с игроком в поло, когда Дарси было десять лет, и что они не получали от нее вестей, кроме одной безликой открытки на Рождество. Дарси рассказала эту историю Джо сто лет назад в момент слабости.

Да кого она обманывает? Ей самой было до смерти жаль, что человек, так много значивший для нее в детстве, умер и что нельзя вернуть растраченные впустую годы. Да, она пыталась связаться с ним, но, может, следовало быть настойчивее, может, надо было еще попытаться. Может, может, может…

– Вы согласны с условиями? – резко строго спросил адвокат. – У меня сегодня еще одна встреча.

Джо настороженно глядел на Дарси.

– Как считаешь, ты смогла бы отложить свою работу на пару месяцев? – Он сделал паузу. – Думаю, я смог бы.

Она вздохнула.

– Я тоже могу. – Она посмотрела на адвоката. – Мы попытаемся.

Кивнув, адвокат что-то написал на лежащих перед ним бумагах.

– Похоже, это стоит того, – сказал Джо. «Стоит или нет, сдаваться я не собираюсь», – подумала Дарси. Но вслух произнесла:

– Я хочу посмотреть тут все. – Она опустила взгляд на часы, чтобы Джо не заметил слез у нее на глазах.

Она не успела дойти до холла, как почувствовала на плече руку Джо.

– В чем дело?

Она быстро вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Ничего. Просто я устала.

Джо насторожился.

– В самом деле?

– Нет, правда, со мной все в порядке. – Она быстро шмыгнула носом. – Говорю тебе, у меня аллергия.

– Ты расстроена, что Кен оставил часть ранчо мне?

– Нисколько я не…

– Да ладно, кто бы не расстроился?

Ее вдруг охватила злость.

– Почему ты так уверен, что можешь читать мои мысли?

– Всегда мог.

– Это было давно и неправда… С чего ты взял, будто знаешь, о чем я думаю? – Ее бесил его спокойный тон.

– Твои мысли обычно написаны у тебя на лице.

– Тогда тебе надо завести очки, потому что ты ошибаешься. И вообще, нет никакой надежды на то, что затея деда сработает. Не вижу, как мы сможем жить здесь вместе. Может, нам следует посоветоваться с другим адвокатом, попробовать найти какую-нибудь лазейку… – Она взглянула на него и быстро добавила: – О, не беспокойся, я не собираюсь отсуживать у тебя твою часть. Дед правильно поступил, что оставил тебе что-то. Жаль только, что он сделал это так неуклюже.

Джо кивнул, но ничего не ответил.

– В любом случае, если я найду другого адвоката – Джо остановил ее:

– Другой адвокат будет стоить денег и времени, чего, полагаю, ни у кого из нас не в избытке.

– Но, Джо… – она покачала головой, – мы же не можем всерьез отнестись к идее жить здесь вместе.

– Нам придется. – Голос у него смягчился, но в нем еще звучала тревога. – Это великолепная возможность, особенно для меня.

– Увы, не могу сказать того же о себе, – нервно проговорила Дарси.

Он помолчал немного, потом произнес:

– Не знаю, как ты, но у меня нет времени на поиски лазеек. Два месяца – это вовсе не так долго.

– Не знаю…

Он подозрительно оглядел ее.

– Чего ты так волнуешься? Боишься, что я посягну на твою добродетель?

Если она чего и боялась, так это не устоять перед ним. Рядом с ним все внутри у нее становилось как воск. А когда они будут жить вместе на ранчо, большую часть времени им придется проводить в одном помещении.

–  Янисколько не волнуюсь. Просто думаю, что мы не самые идеальные соседи по дому…

– Слушай, – он явно начал терять терпение, – тебе придется привыкнуть к этому, и побыстрее. Поэтому вот что я предлагаю: мы остаемся здесь на два месяца и приводим ранчо в порядок, по возможности затратив минимум денег. Сие означает, что под твоими наманикюренными ноготками появится грязь. А в конце срока мы продаем его. Доход поделим поровну, минус затраты. Согласна?

– Я… я…

– Как у тебя с обязательствами?

– Согласна. – Голова у Дарси плыла. – То есть хорошо. То есть я согласна с этой договоренностью, и дела с обязательствами у меня обстоят отлично. Хотя – не твое это дело.

– Теперь мое, – спокойно сказал Джо. – И, конечно же, нам придется составить контракт. Мы оба останемся на ранчо на два месяца в соответствии с условиями дополнения к завещанию твоего деда, чтобы ты не уехала и не испортила мне все дело. Затем мы продаем ранчо, и каждый идет своей дорогой. Навсегда.

Ей понадобилось некоторое время, чтобы в конце концов выговорить:

– Отлично.

Он протянул руку.

– Тогда договорились?

– Договорились. – И она протянула свою.

Ей показалось, что от его руки к ней пробежал электрический ток. Интересно, почувствовал ли Джо?.. Он на секунду задержал ее ладонь в своей.

– Хорошо.

– Пойду на улицу, – заявила Дарси. Джо задержал ее взглядом.

– Я вернусь и попрошу Коннора составить контракт. – Он повернулся и зашагал назад к библиотеке. – Слишком далеко не ходи, – бросил он через плечо. – Ты будешь нужна мне, чтобы расписаться, пока не передумала.

На свежем ноябрьском морозце Дарси почувствовала себя лучше. Она глубоко вдохнула пьянящий запах холодного воздуха и дыма костров. Небо над головой потемнело, угрожая дождем, но Дарси этого не замечала. Она сделала несколько шагов, чтобы унять сердцебиение. Ты будешь нужна мне, чтобы расписаться, пока не передумала.Как будто она могла передумать!

Возле лошадиного загона она остановилась. Темно-гнедая лошадь, жевавшая сено, резко встрепенулась, осмотрелась по сторонам и вновь принялась за свое занятие. Дарси опустила сцепленные руки на холодную деревянную изгородь. Похоже, в последний раз ее красила именно она, одиннадцать или двенадцать лет назад…

Дарси вздохнула и, повернувшись, прислонилась к изгороди спиной. Во всем их семействе только ее волновала полная разобщенность родственников. Ей вдруг захотелось позвонить матери, но это будет просто смешно: за последние шесть лет они ни разу не разговаривали. А ведь даже не ссорились! Просто не нуждались друг в друге…

Со смерти отца прошло пятнадцать лет. Связи с многочисленными отчимами давно потеряны. Каким-то образом, пока дед был еще жив, он связывал их, давал надежду на примирение. С его смертью надежда исчезла, связующая нить оборвалась.

У нее остался только Тайлер. Она попыталась отогнать навязчивый образ, но он не уходил. Слишком много Тайлер для нее значил. Ей казалось, что обида уничтожила остатки чувства, но встреча с Джо, его непреодолимое обаяние, от которого она становилась ватной, вновь растворили двери волшебного замка. Было в нем что-то родное, странно успокаивающее. Дарси хотела и броситься к нему, и бежать от него…

Ее внимание привлекло урчание мотора на расстоянии примерно пятидесяти ярдов. Дарси оглянулась. У остановки, рядом с подъездной дорогой, затормозил школьный автобус. Дверь его открылась, и на землю спрыгнул темноволосый мальчуган, не старше пяти-шести лет. Его ярко-красная курточка была широко распахнута. Одной рукой он сжимал коробку для завтраков, а другой – какие-то бумаги.

Дарси оттолкнулась руками от изгороди и пошла к автобусу, радуясь возможности хоть ненадолго забыть о Джо. Откуда здесь взялся школьный автобус? – подумала она. В доме нет детей, и по крайней мере на милю вокруг – тоже. Вероятно, произошла ошибка…

Дверь автобуса начала закрываться, и Дарси побежала.

– Подождите! – закричала она. Но автобус уже двинулся дальше.

– Не бойся. – Тяжело дыша, Дарси подбежала к мальчику. – Мы отвезем тебя домой. – Она судорожно глотнула и попыталась восстановить дыхание. – Тебя как зовут?

– Рик, – важно ответил малыш. Он показал лист тонкой дешевой бумаги, заляпанной акварелью. В нижнем правом углу довольно твердым почерком было выведено: «Рики». – Я сделал это сам. Мне никто не помогал.

Дарси вспомнила свои ранние опыты в живописи, а также обидное отсутствие интереса к ним у родителей.

– Дай-ка взглянуть. Хм, хороший рисунок! А как твоя фамилия, зайчик?

– Хочешь? Бери, – и он сунул бумагу ей в руку.

Она заметила, что рисунок не до конца просох.

– Спасибо, Рик. – Она взяла его за руку. – Зайдем ко мне в дом, и я позвоню по телефону твоим родителям, хорошо?

– Мне не разрешают заходить в большой дом без папы. Мне шесть лет. Я не могу ходить один везде, пока мне не исполнится восемнадцать. Так сказал папа.

Неожиданно для себя Дарси рассмеялась.

– Что ж, твоего папы здесь нет, поэтому, я думаю, ничего не случится, если ты пойдешь с другим взрослым, который собирается помочь тебе.

Он, казалось, колебался.

– Папа сказал, я не должен никуда ходить с чужими людьми.

Она вздохнула.

– И папа абсолютно прав. Но водитель оставил тебя в чужом месте, и я помогу тебе добраться домой. Я уверена, твоя мама ничего не имела бы против.

– У меня нет мамы, – заявил мальчик деловым тоном. – Моя мама умерла. Я не помню ее.

– Ой, извини. – В груди у Дарси что-то сжалось. Она взглянула на ребенка, шагающего рядом с ней: длинные ресницы, бледные веснушчатые щеки. В какой-то безумный миг она подумала, как жаль, что она не мать этого симпатичного малыша. – А как зовут твоего папу?

– Джозеф.

– Джозеф, – повторила она. У нее остановилось сердце. Нет, не может быть, это невозможно…

Ребенок устремил на нее лучистый взгляд:

– Так звали отца Иисуса – Иосиф. Мы ставим в школе пьесу об Иисусе. – Взглянув на конюшню, он вдруг воскликнул: – А вон Шоколадка!

Проследив за его взглядом, Дарси не заметила ничего необычного.

– Где?

– Вон там, – и мальчик указал пухленьким пальчиком на лошадь, жующую сено в загоне. – Прямо там, Шоколадка, лошадка.

– Правда? Откуда ты знаешь?

– Мой папа объезжал ее, – с гордостью проговорил мальчуган. – Но он разрешил мне дать ей имя.

И вновь Дарси почувствовала странное покалывание в груди.

– Твой папа объезжал ее?

– Ага. А где папа? Он должен встречать меня у автобуса. Он сказал тебе встретить меня вместо него?

– Нет, – ответила она осторожно. – Рик, а кто твой папа?

– Почему бы тебе не спросить об этом прямо у него? – раздался за ее спиной низкий голос.

Она повернулась на каблуках и оказалась лицом к лицу с Джо.