Текст книги "Тайный наследник"

Автор книги: Элизабет Харбисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Харбисон Элизабет
Тайный наследник

ПРОЛОГ

– Здравствуйте, Меган. Поздравляю вас с рождением прелестного мальчика. Это случилось вчера ночью, не так ли?

У женщины, что, приветливо улыбаясь, стояла перед девятнадцатилетней Меган Стюарт, были черные с проседью волосы. Меган долго смотрела в лучистые добрые глаза, прежде чем вспомнила, кто она такая и зачем пришла сюда.

– Вы миссис Клэнси? Из агентства по усыновлению?

– Зовите меня просто Алма, – ответила женщина и села на стул возле кровати. – Я здесь, чтобы обсудить с вами сложившуюся ситуацию и предоставить вам право выбора…

Право выбора. Единственное, в чем Меган сейчас была абсолютно уверена, это в том, что у нее нет никакого выбора.

– Я видела вашего сынишку, – улыбнулась миссис Клэнси. – Очаровательный малыш!

На лице у Меган появилось выражение искреннего страдания.

– А я его еще не видела, – прошептала она.

– Как это? – мягко поинтересовалась Алма.

– Я хочу его увидеть… но боюсь, что тогда уже не смогу… – Меган не договорила: она просто была не в силах произнести страшное слово «отдать».

– Значит, у вас есть некоторые сомнения? – Миссис Клэнси внимательно посмотрела на нее.

– Нет, – последовал тихий ответ. Глаза у Меган наполнились слезами, а щеки горели стыдливым румянцем.

– И все-таки… Давайте не будем торопиться, приступим лучше к делу. – Миссис Клэнси достала документы. – Заполняя медицинскую карточку, вы написали, что не знаете, кто отец ребенка. Это действительно так?

Это, разумеется, не так. Все долгие месяцы беременности Меган не думала ни о ком столько, сколько о Николасе – отце ее сына, который сейчас был за три тысячи миль, в Англии.

– Значит, вы не знаете, кто отец ребенка? – Вопрос, казалось, заполнил комнату, не давая дышать.

Меган стиснула зубы – она поклялась, что Николас никогда не узнает о ребенке! На втором месяце беременности она написала ему письмо, в котором намекала на «что-то, очень важное для них обоих». Дура! Он даже не ответил! Сейчас-то она благодарила за это Бога. Узнав о существовании ребенка, могущественное семейство Чэпмен запросто могло отнять у нее сына и заставить его жить по своим законам в холодных мрачных залах роскошных особняков. Именно таким было детство Николаса, по его же собственным рассказам. А Меган слишком любила своего малыша, чтобы желать ему такой судьбы.

– Я точно не знаю, кто отец моего ребенка… – ответила она, вцепившись пальцами в простыню.

Алма Клэнси помолчала, потом снова обратилась к бумагам:

– Здесь сказано, что прошлой осенью вы учились по обмену в одном из лондонских колледжей. Может, там вы встретили кого-то?

Да! – хотелось закричать Меган. Он англичанин и принадлежит к аристократической семье, у него титул виконта Хеннингтонского, а у его отца – графа Шрафтонского. Это очень и очень могущественная семья, они могут забрать у меня сына. Они будут обращаться с ним как с внебрачным ребенком, потому что для таких людей главное – воспитать наследника, и неважно, что мальчик будет лишен материнской любви!

Меган закусила губу, слезы сами собой потекли по щекам. Теплая рука миссис Клэнси легла ей на голову, и эта ласка вызвала у нее сдавленные рыдания.

– Ш-ш, – мягко сказала Алма, – все будет хорошо. Давайте оставим эту тему. Я здесь, чтобы помочь вам, и сделаю все, что от меня зависит, чтобы эта сложная ситуация благополучно разрешилась. Все будет хорошо…

Меган закрыла лицо руками:

– Если я решу оставить ребенка, смогу ли я защитить малыша от родственников его отца?

– Гарантии дать сложно, но профессиональный опыт подсказывает мне, что семье отца очень редко удается забрать ребенка у заботливой и любящей матери. Нет, не думаю, что они смогут отнять у вас сына, и позвольте дать вам маленький совет: никогда не принимайте важное решение, руководствуясь страхом. Слушайте только свое сердце.

Откуда-то из коридора донесся крик младенца. Меган села в постели. Груди были полны молока, и несколько капель просочилось через ночную рубашку. Меган заговорила быстро, боясь, что не выдержит мучительного напряжения:

– Все говорят, что ребенку будет лучше, если я отдам его приемным родителям. И в этом, конечно же, есть доля правды…

Мать и отец были непреклонны в отношении ее беременности и настоятельно советовали отдать ребенка. Они хотели, чтобы дочь без проблем закончила колледж и сделала успешную карьеру. Иногда Меган даже думала, что ее образование больше нужно им, а не ей. Но, с другой стороны, в глубине души она верила, что родители поддержат любое ее решение в отношении малыша.

Алма Клэнси опустилась на стул и поинтересовалась:

– А вы? Что чувствуете вы?

Меган вздохнула и произнесла слова, которые обдумывала все долгие месяцы беременности:

– Я боюсь, что малышу будет плохо с матерью-одиночкой. Ему и так досталось, и я не хочу, чтобы он и дальше страдал по моей вине! Я не имею права оставить его себе как живую игрушку, поэтому я не стану слушать свое сердце: один раз оно уже жестоко обмануло меня.

Алма слушала, не перебивая, а затем мягко спросила:

– Будьте честны с собою, Меган. Чего же вы на самом деле хотите?

– Я… – Меган набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула с необыкновенной легкостью, прогоняя последние остатки сомнения: – Я хочу сама воспитывать сына.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Десять лет спустя…

Николас Чэпмен – больше известный в светских кругах как граф Шрафтонский – изучал лежащие перед ним бумаги и не верил своим глазам: в бумагах сообщалось, что в Англию возвращается единственная женщина, которую он когда-либо любил…

Меган Стюарт приезжает в Лондон, чтобы преподавать английский язык по программе, разработанной самим Николасом. Ничто не могло бы выбить его из колеи так, как эта новость. Торнадо обрушилось на Лондон? Он закрыл бы окна и переждал непогоду. Мощная волна цунами образовалась на реке Темзе? Он задержал бы дыхание и постарался бы выплыть. Воздушная атака шотландцев? Он успел бы спрятаться в ближайшей станции метро. Но возвращение Меган? Это уже слишком!

И ведь ничто не предвещало такого поворота. Они расстались десять лет назад, и Николас никак не ожидал, что встретит ее снова.

Нет, он не жалел о прошлом, потому что знал: все было сделано правильно, их с Меган отношения были ошибкой. Вот только не надо было позволять себе думать о ней все эти годы…

Настойчивый писк интеркома заставил его вздрогнуть.

Николас машинально нажал кнопку.

– Да, Моника?.. – Он нервно провел рукой по волосам.

– На четвертой линии ваша бывшая жена, мистер Чэпмен.

На его лице появилось раздраженно-усталое выражение:

– Только не сейчас, Моника! Скажите ей, что меня нет.

– Хорошо, мистер Чэпмен.

Николас отпустил кнопку: секретарша решит его личные проблемы быстрее, чем он сам. А ему сейчас просто необходимо расслабиться и подумать.

Возвращение Меган… Может, еще не поздно разорвать контракт с ней. Он посмотрел на календарь, хотя в этом не было никакой необходимости: он и так знал, что поздно. Сегодня днем состоится прием, на котором будут представлены новые сотрудники колледжа, а уже в понедельник начнутся занятия. Значит, Меган уже в Лондоне.

Николас встал, подошел к окну, сел на подоконник и прижался лбом к прохладному стеклу. Капли дождя стекали по нему, как слезы… слезы Меган, которых он никогда не забудет! Меган. Это имя эхом отозвалось в его душе.

Николас невидящим взором уставился в серое небо. Впервые он увидел Меган – гибкую, стройную девушку – на скамейке в Сент-Джеймском парке. Темно-каштановые волосы собраны в «конский хвост», глаза закрыты, нежная грудь вздымается, вбирая влажный, вечерний воздух, а на лице написано такое умиротворение, словно девушка находилась далеко от бурлящего мегаполиса. Она даже не заметила молодого человека, который с восхищением наблюдал за ней с почтительного расстояния.

Николас стиснул зубы: встреча с Меган заранее обрекала его брак с любой другой женщиной на неудачу. И все же благодаря выгодной женитьбе он занял двести тридцать третье место в списке четырехсот самых влиятельных людей мира по данным журнала «Forbes». Это было огромное достижение, о котором его покойный отец мог только мечтать.

От его прерывистого дыхания прохладно стекло запотело. Николас задумчиво вывел пальцем инициалы «М. С.» и быстро стер. Из окна был виден собор Святого Павла – сколько раз они ходили туда вместе с Меган! Сколько раз он приходил туда один, когда она уехала в Америку!

Нет, пора прекратить эти мучения… И сделать это прямо сейчас.

Николас сел за стол и глубоко вздохнул – ему предстояло прочесть краткую биографическую справку будущего преподавателя. Он узнал, что Меган окончила университет в Мериленде в 1995 году. В 1995? Значит, ей пришлось уйти из университета на несколько лет, потому что, когда они встретились, она была на предпоследнем курсе. Потом Меган получила степень магистра в Вашингтонском университете и с тех пор преподавала английский язык и литературу в одном из колледжей Мериленда. И вот теперь она возвращается в Лондон… Интересно, как пройдет их первая встреча? Нельзя же сказать что-то вроде: «Рад тебя снова видеть. Сейчас я очень спешу, но, может, как-нибудь встретимся, пообедаем вместе. Да, кстати, прости за то, что произошло десять лет назад…»

Да и помнит ли Меган о том, что между ними было?

Николас снова углубился в бумаги. Хотя что, собственно, он надеется в них прочитать? Что-нибудь новое об их общем прошлом? Увы, перед ним всего лишь сухой отчет о ее образовании и карьерном росте и ни слова о личной жизни. Николас даже не понял, замужем ли она.

Она по-прежнему Меган Стюарт, но это ничего не доказывает – Меган много раз говорила ему, что, выйдя замуж, оставит девичью фамилию, потому что и в браке хочет сохранить независимость. Она вообще очень любила говорить с ним о независимости, как и о прочих прогрессивных идеях. Он всегда вспоминал об этой черте ее характера, когда ему необходимо было убедить себя, что жизнь графини не подходит для такой девушки, как Меган.

Николас устало посмотрел на документы. Она, наверно, уже замужем и счастлива в браке. И дети, надо думать, есть. Может, покинув Англию, она и думать о нем забыла. Правда, Меган написала ему письмо. Он помнил тот день, будто это было вчера.

Горничная со словами: «Вам письмо, сэр» вручила ему запечатанный конверт. Невозможно описать его восторг, волнение и неизвестно откуда возникшую тревогу, когда он понял, что письмо от Меган. В послании вполне официальным тоном сообщалось, что им необходимо обсудить одно «незаконченное дело».

Неожиданно Николас почувствовал себя оскорбленным: что она называет «незаконченным делом»? Их отношения? И почему такой деловой тон? Зачем мучить его и себя? Николас, не задумываясь, порвал письмо и вычеркнул из записной книжки ее телефонный номер.

Он никогда не жалел о том, что сделал, до сегодняшнего дня… И угрызения совести его не мучили… Все, хватит, воспоминаний! Сегодня вечером он встретится с Меган и, преодолев все возможные трудности, постарается достойно выйти из создавшегося положения.

Ему пришлось несколько раз нажать кнопку, прежде чем Моника ответила:

– Слушаю вас, мистер Чэпмен?

– Отмените все встречи, кроме приема сегодня вечером. Мне надо отлучиться по личным делам.

Меган чувствовала себя на удивление спокойно: наконец-то она там, где должна быть, и впервые за эти десять лет она все делает правильно.

Все последние месяцы она с нетерпением ждала, когда отстающие студенты Мерилендского колледжа сдадут ей наконец последние зачеты и экзамены и она сможет отправиться в Англию. Меган с восторгом думала, как посетит с новыми студентами лондонские аббатства и музеи, где все дышит историей английской литературы, где все напоминает о Байроне, Джейн Остин, Лоуренсе… Интересно, какими окажутся ее новые ученики?

Вряд ли такими же наивными, какой была она сама… В очередной раз вспомнив о Николасе, она вдруг почувствовала, что дрожит, как будто коллеги, которые сидели сейчас с ней в Большой библиотеке колледжа, догадывались о том, что когда-то давно она, Меган Стюарт, встречалась с виконтом Хеннингтонским и даже родила от него ребенка. Или просто она волнуется оттого, что должна увидеться с Николасом и рассказать ему, что у него есть сын?

Впрочем, сегодня вечером она этого делать не собирается, у нее еще масса других забот. Во-первых, нужно обязательно перезнакомиться с коллегами-педагогами и узнать план работы на ближайший месяц, а потом, возможно, немного расслабиться на банкете, который устраивают организаторы после официальной части приема.

Шелест перешептывающихся голосов был прерван настойчивым постукиванием чайной ложечки о чашку. В библиотеке мгновенно воцарилась тишина, присутствующие сосредоточили внимание на худощавом лысеющем мужчине в очках, который, откашлявшись, обратился к ним:

– Я очень рад видеть всех вас. Меня зовут Саймон Макгонагл. Я – глава общества «Образование в Лондоне».

Раздались вежливые аплодисменты, и мистер Макгонагл, поправив очки, продолжил:

– Сейчас мне бы хотелось представить вам, дамы и господа, наших покровителей, помощь которых трудно переоценить.

Глава общества «Образование в Лондоне» широким жестом указал на почетных гостей приема – аплодисменты стали громче. Потом мистер Макгонагл вдруг изменился в лице, пошептался о чем-то со своим помощником и громко спросил:

– Граф Шрафтонский уже прибыл?

У Меган екнуло сердце. Граф Шрафтонский! Отец Николаса! Этого не может быть! Он никогда не занимался благотворительностью… И все же… Присутствующие проследили за взглядом Саймона Макгонагла, но в дверях никого не было, аплодисменты стихли.

Меган подумала, что ослышалась.

– Странно, – обратилась она шепотом к своей лучшей подруге Фелисити, которая была в курсе всех ее злоключений. – Майлз Чэпмен не занимается подобными делами. По принципиальным соображениям. – Меган нахмурилась. – Ему не нравятся иностранцы. Но ведь в Англии есть только один граф Шрафтонский, не так ли? Ты меня совсем не слушаешь, Фелисити!

– Прости, Мег, я задумалась. Дело в том, что…

– Боже! Как думаешь: он узнает меня?

– Думаю, да, – Фелисити выдохнула и попыталась еще раз закончить мысль. – Послушай, я должна сказать тебе кое-что важное. Видишь ли…

– Вряд ли он меня узнает, он ведь так давно меня не видел, – перебила ее Меган. – В конце концов, я была лишь маленьким, даже крошечным, эпизодом в жизни Николаса, так что его отец, наверняка, не испытывает ко мне никаких чувств, кроме презрения…

– Ты выслушаешь меня наконец?! – чуть повысила голос Фелисити и взяла подругу за руку. – Майлз Чэпмен умер.

– Умер? Дедушка Уильяма умер? Не может быть! Мистер Макгонагл только что сказал, что он один из покровителей…

– Он имел в виду не Майлза Чэпмена, отец Николаса скончался в прошлом году…

Меган стало страшно и интересно одновременно. Она перевела дыхание, уже догадываясь, каким будет ответ на ее следующий вопрос:

– И кто же сейчас граф Шрафтонский?

– Николас…

Это имя, казалось, разнеслось по всей комнате и отозвалось в сердце Меган.

– Нет, нет, я не готова… – выдохнула она. – Мы должны немедленно уйти отсюда. – Она посмотрела на дверь и повторила, потянув подругу за руку: – Мы должны уйти! Прошу тебя!

Однако у Фелисити было другое мнение на этот счет.

– Подожди минутку, Мег! – воскликнула она. – Вспомни, для чего ты вернулась в Англию? Чтобы рассказать Николасу Чэпмену о его ребенке… Ты хотела объяснить, почему тогда так внезапно уехала…

– Не сегодня, не здесь, не сейчас. – Меган затрясла головой.

Дома ее ждет сын, ее Вилли, который, едва научившись говорить, начал спрашивать, где его папа. Меган рассказывала все, что могла, особо подчеркивая, что «мама и папа очень любили друг друга, но им пришлось расстаться». Со временем вопросы становились все более конкретными и осмысленными, отвечать на них стало непросто. Мальчик хотел знать абсолютно все: каким видом спорта занимался папа в школе, сколько ему было лет, когда у него изменился голос или когда он в первый раз сломал ногу. Уклончивые ответы типа «я не знаю» больше его не устраивали.

Именно это заставило Меган принять решение и вернуться в Англию – наступало время, когда мальчику необходим отец, а значит, ей пора встретиться с Николасом и рассказать ему о сыне.

Из размышлений ее вывел голос Фелисити:

– Ты меня слушаешь, Мег… Мег?

– А? Прости, я задумалась о своем… Понимаешь, сначала мне нужно все хорошенько обдумать.

– Не этим ли ты занималась последние десять лет? – усмехнулась Фелисити.

Меган судорожно глотнула, пытаясь избавиться от неприятного комка в горле.

– Да… конечно. Но понимаешь, я рассчитывала, что мне придется долго его искать и у меня будет время, чтобы подготовиться к этому… разговору.

– Но ты уже нашла его, так почему бы не воспользоваться ситуацией и не рассказать ему обо всем сегодня же?

– Я просто не могу… сейчас, – с трудом произнесла Меган и потянула подругу к выходу.

– А ты что-нибудь слышала о нем в последнее время?

– Только то, что он не так давно развелся с женой. Детей у них нет.

Сердце у Меган забилось часто-часто: значит, Уильям – его единственный ребенок, его наследник!

Она решительно взялась за ручку двери:

– Я не смогу сейчас разговаривать об этом!

Она была так взволнована, что не заметила, как в дверях появился элегантно одетый мужчина. Они чуть было не столкнулись, но он успел сделать шаг назад.

– Простите, я… – пролепетала Меган и вдруг испуганно вскрикнула: – Николас!

Фелисити незаметно ускользнула, оставив подругу с мужчиной ее мечты, которого та безуспешно пыталась забыть целых десять лет…

ГЛАВА ВТОРАЯ

Николас изменился, возмужал. Теперь ему было чуть за тридцать – самый рассвет для мужчины. В уголках голубых глаз появились морщины-лучики, выражение лица стало более серьезным, а линия губ осталась совершенно такой же, какой она запомнила, правильной и магически притягательной для поцелуев… А нос… у Уильяма точно такой же прямой, немного вздернутый. Играя в конструктор «Лего» или решая задачки по математике, ее сын точно так же морщится! Меган чувствовала, как бешено колотится сердце, ей казалось, что все присутствующие смотрят только на них. Наконец она собралась с духом и открыла было рот, чтобы поздороваться, но… слова застыли у нее на губах. Все слишком неожиданно! Она даже не находила в себе сил отвернуться. Николас по-прежнему имел над ней власть: ноги стали ватными и ее охватила знакомая – робкая и неодолимая – страсть, совсем как тогда, в день их знакомства!

В Библиотеке стало удивительно тихо: любопытствующие гости подходили ближе, но пока молчали. Меган ничего не замечала, помимо растерянности, она испытывала необъяснимую радость и сильнейшее желание упасть в его объятия. Николас! Правильные черты мужественного лица, лукавые голубые глаза соблазнителя, сильные руки, которые так нежно ее обнимали, – как она скучала по всему этому! Меган вспомнила тепло и вкус его губ, незабываемую звездную ночь, когда он страстно и нежно любил ее… Ей начало казаться, что они расстались всего несколько часов назад и не было этих долгих лет разлуки.

– Меган… – произнес он наконец.

От неожиданности она вздрогнула: его голос, бархатный и глубокий, остался тем же, разве что в нем появились едва уловимые резкие нотки. Меган узнала бы этот голос из тысячи! Николас! Никто другой не умеет так произносить ее имя!

– Николас, – откликнулась она неожиданно холодным тоном и постаралась улыбнуться самой лучезарной улыбкой, на какую только была способна сейчас. – Рада снова тебя видеть. Как поживаешь?

– Все хорошо, спасибо, – ответил он, удивленно приподняв бровь. – А у тебя как дела?

– Прекрасно.

На несколько секунд повисло напряженное молчание.

– Ты великолепно выглядишь. – Николас заговорил первым. – Сколько же лет прошло!

– Много. – Меган едва заметно пожала плечами. «Почти одиннадцать. Каждый день разлуки с тобой я отмечала в календаре».

Он задумчиво кивнул.

– Ты была в Англии с тех пор, как мы виделись в последний раз?

В ее памяти всплыла сцена разрыва.

– Нет.

Николас на мгновение отвернулся (может, вспоминая тот самый день?), затем опять посмотрел на Меган. Она вдруг почувствовала себя неуютно – они играют в «кошки-мышки» на глазах у нескольких десятков гостей.

– И что же заставило тебя вернуться? – наконец поинтересовался он.

Вот он, главный вопрос, на который ей рано или поздно придется отвечать! Но только не сейчас, не сегодня…

– Многое, – уклончиво ответила Меган. – Например, желание преподавать в лондонском колледже.

– Уверен, у тебя получится. Моя образовательная программа позволяет проявить индивидуальность. – Николас откашлялся, скрывая смущение.

Меган улыбнулась.

– И чем ты занималась все эти десять лет? – спросил он.

Чтобы обстоятельно ответить на этот вопрос, Меган потребовался бы не один день. Возвращение домой из роддома с крошкой Вилли на руках, хлопоты с малышом (родители и кузина Шейла помогали, чем могли), бесконечные поиски работы, первый опыт преподавания, дни рождения сына, рождественские праздники и печальное событие в прошлом году – смерть отца, который недолго, но очень тяжело болел. Да ее рассказ занял бы несколько дней, но сейчас он вряд ли был уместен.

– Учеба, работа – все как у всех, – ответила Меган дежурной фразой.

Николас понимающе кивнул, ожидая, видимо, что она еще что-нибудь скажет, но Меган на ум приходили детали, которые ему еще рано было знать.

– Послушай, – она старалась говорить как можно спокойнее, – мне бы очень хотелось остаться и поболтать с тобой, но я очень спешу. Мы еще увидимся… как-нибудь… тогда и пообщаемся.

Сжав сумочку, она попыталась его обойти, но Николас преградил ей дорогу:

– Подожди…

– Да?

– Нам надо поговорить…

Значит, их встреча для Николаса не случайна. Похоже, он собирается сказать ей что-то важное. Она подняла на него глаза.

– Ты знал, что я сегодня буду здесь?

– Да, потому и пришел.

Эта честность всегда ей нравилась в нем.

– Странно. – Она старалась говорить спокойно.

– Почему?

Меган печально улыбнулась.

– Наша последняя встреча закончилась ссорой, мне казалось, что ты вряд ли захочешь меня когда-нибудь видеть.

– Да… – откликнулся Николас, явно переживая в памяти тот день, – об этом нам и надо поговорить…

– Только не сегодня…

– А когда тебе удобно?

Меган почувствовала, как ее охватывает паника. «Я не хочу! Я хочу домой!» – кричал внутренний голос.

– Ну, не знаю… – прошептала она.

– Меган… – Он коснулся ее плеча, и она почувствовала, как между ними пробежала искра. – Пожалуйста… – У него дрогнули губы верный призрак того, что Николас изо всех сил старается оставаться невозмутимым. – Ладно… в другой раз… как-нибудь, – сдался он.

Меган тут же пожалела о своей нерешительности: он же не знает, что (а вернее, кого) она от него скрывает и почему так осторожна сегодня. Просто она жутко нервничает. Нет, совсем не так представляла она себе их встречу после стольких лет разлуки! Меган сделала глубокий вдох:

– Только не подумай, пожалуйста, что я избегаю разговора с тобой, просто мне надо вернуться домой к сыну… – Последние слова вырвались сами собой…

– К сыну… – медленно повторил Николас. – Прости, я не знал…

Меган взглянула на его растерянное лицо и вдруг увидела перед собой не мужчину, которого всегда любила и который однажды сделал ей очень больно, а взрослую копию мальчика, рождение которого стало самым счастливым событием в ее жизни.

Скоро, очень скоро они оба узнают правду друг о друге!

– И сколько ему лет? – спросил наконец Николас.

Его голос вывел ее из задумчивости. Меган сглотнула – нет, еще не время сообщать подробности, способные смутить Николаса, стоит ему произвести нехитрые математические подсчеты!

– Он не настолько мал, чтобы мирно спать сейчас в своей кроватке, поэтому я очень спешу – надо дать няне небольшую передышку.

– Да, конечно, я понимаю. Может быть, в другой раз ты возьмешь его с собой?

Тут Меган совсем растерялась, и это, видимо, отразилось на ее лице, потому что Николас поспешно добавил:

– И своего мужа, конечно…

– У меня нет мужа, – чуть слышно ответила она, опустив глаза.

В его взгляде что-то мелькнуло, Меган не поняла, что именно. Интерес? Неодобрение? Вежливость, предупредительность? Она поспешила перевести разговор на другую тему:

– Мы приехали сюда вдвоем. А сейчас извини, мне действительно пора…

– Да, да, конечно…

Николас галантно посторонился, не сводя при этом с нее внимательных глаз. Меган поспешила к выходу, слова Николаса еще звучали у нее в ушах. Все это должно было случиться рано или поздно, но в следующий раз она будет готова…

Заснуть не удавалось. Каждый раз, закрывая глаза, Меган видела перед собой Николаса. Три раза она заходила в комнату к Уильяму, чтобы проверить, как он там, и каждый раз при слабом свете, проникающем в спальню из коридора, удивлялась, как мальчик похож на Николаса. Меган была вынуждена признать, что ее сынишка – копия своего отца.

Во время беременности она беспокоилась, что малыш станет живым напоминанием о ее разбитом сердце. Какой же она тогда была глупой! В первый же момент, увидев кроху Вилли, она поняла, что это совершенно особенный человечек, а не просто миниатюрная копия Николаса. Уильям стал смыслом ее жизни, ее радостью, воплощением самого хорошего и светлого, что только есть в этом мире. Ее будущим, в конце концов!

Но время шло, малыш подрос и начал задавать вопросы об отце, ему с каждым годом все больше не хватало отцовского внимания. Меган видела боль в его глазах после каждого бейсбольного матча или «Дня родителей» в школе.

Собираясь познакомить Уильяма с отцом, Меган не ждала, что между ними возникнет любовь, но надеялась на их искреннюю привязанность друг к другу, которая позволит мальчику наконец почувствовать себя полноценным ребенком. Эта встреча, размышляла Меган, успокоит его мятущуюся душу и рассеет сомнения.

Забыв о сне, она бесшумно вышла из спальни сына, спустилась по лестнице и направилась в кухню. Там она поставила на газовую плиту чайник и набрала номер Фелисити. И ничего, что сейчас три часа ночи – Фелисити ее поймет…

– Я не могу этого сделать, – тихо сказала она в трубку, как только услышала заспанный голос подруги.

– Чего ты не можешь сделать? – не поняла та.

– Я не смогу рассказать Николасу про Уильяма.

– Но тебе придется, – голос Фелисити стал серьезным.

– Я знаю, знаю, – вздохнула Меган, прижав трубку к плечу и снимая чайник с огня. – Но где мне взять силы? Фелисити, я совершенно растеряна…

– И что же ты собираешься предпринять? – поинтересовалась та. – У тебя ведь есть план?

– Да… – Меган ненадолго задумалась. – Для начала я хочу устроиться здесь: я должна быть абсолютно уверена, что в Англии Уильям чувствует себя комфортно.

Меган бросила в чайник для заварки две чайные ложки классического английского чая, залила все кипятком и накрыла чайник крышечкой, чтобы напиток настоялся.

– Правильно. Что дальше?

– Я должна поговорить с Николасом… Для меня это самое трудное. – Она вздохнула и, процедив светло-коричневую жидкость с золотистым оттенком через ситечко, добавила немного сахара и сливок (еще в колледже Меган полюбила английский ритуал приготовления чая и стала в этом большой мастерицей). Она горько усмехнулась, помешала ложечкой чай и сделала несколько глотков. – Вот видишь, Фелисити, в моем плане только два пункта! Я ужасно растеряна…

– Все в порядке. Итак, ты приглашаешь его на обед и заводишь разговор о всяких пустяках, например, о том, как в прошлом году ездила в Грецию. А там, глядишь, и на серьезные темы начнете беседовать…

– Действительно, я встречаюсь с ним, начинаю пустяковый разговор, а потом, как бы между прочим, сообщаю, что Уильям – его сын и наследник. Все очень просто!

– Да, тебе будет трудно, не спорю, – Фелисити сделала вид, что не заметила сарказма подруги. – Но, дорогая, посмотри на ситуацию с другой стороны: всего несколько минут – и дело сделано!

– Представляешь, сколько у него возникнет вопросов? – ужаснулась Меган. – Ведь прошло столько лет!

– У тебя все получится! Ты же привезла фотоальбом, верно?

– Да…

Меган, действительно, приготовила для Николаса альбом с детскими фотографиями Уильяма, сделав самые необходимые пометки и надписи. Она хотела подготовить его к встрече с сыном, чтобы он случайно не обмолвился, что узнал о существовании мальчика совсем недавно.

– И это докажет ему, что ты признаешь его право на мальчика и не отрицаешь нежных отеческих чувств.

– Я никогда не мешала другим выражать свои чувства, и ты это знаешь.

– Конечно, знаю. Помни, я всегда рядом, чтобы поддержать тебя, дорогая. Для тебя и твоего мальчика я сделаю все, что в моих силах!

– Я тоже готова сделать для него все возможное и невозможное. – Меган подошла к окну. – Надеюсь: я поступаю правильно…

На следующий день была суббота, и Меган позволила себе поспать до десяти утра. Когда она спустилась в гостиную, Уильям уже смотрел телевизор. Услышав шаги, он обернулся и улыбнулся ей – улыбкой Николаса.

– Что ты смотришь, Вилли? – поинтересовалась Меган.

– Детское шоу, мама, – откликнулся тот. – Оно для маленьких, но в конце всегда показывают интересные мультфильмы. Смотри! – радостно воскликнул он, указывая на экран. – Начинается! – Уильям буквально прилип к телевизору. – Это они здорово придумали! Класс!

Меган смотрела на сына и вспоминала день, когда ее дорогой «защитник» появился на свет.

– Скажи, Вилли, а ты смог бы привыкнуть к жизни в Лондоне? – как бы между прочим спросила она, стараясь ничем не выдать беспокойства.

Мальчик пожал плечами:

– Не знаю… Ведь мы через несколько месяцев вернемся в Америку, и я снова буду дома.

Да, это был совсем не тот ответ, на который она рассчитывала!

– Послушай, Англия – замечательная страна…

Разговор был прерван телефонным звонком. Это случилось так неожиданно, что оба вздрогнули.

– Мам, принеси мне, пожалуйста, воды…

– Сделай это сам, сынок, а я подойду к телефону… Алло?

– Здравствуй, Меган, – раздался знакомый мужской голос на том конце провода.

– Ник… – выдохнула она, тут же напомнив себе, что его зовут Николас и ей следует сохранять официальный тон, общаясь с ним.

– Я был рад встретиться с тобой вчера. Сколько времени прошло, с тех пор как мы расстались…

Меган не удержалась от улыбки, хотя внутри у нее все дрожало.

– Мы это вчера уже обсудили, Николас.

Повисла неловкая пауза. Меган нервно накручивала на палец телефонный шнур – Николас всегда был чересчур прямолинеен, вот и сейчас он просто спросил:

– Могу я пригласить тебя на ужин?

– Сегодня? – уточнила она, с трудом переводя дыхание.

– Если тебе удобно…

Нет, неудобно! Я не хочу с тобой встречаться! – мелькнуло в голове.