Текст книги "Воин и чародей"

Автор книги: Элизабет Бойе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Мори недобро ухмыльнулся и похлопал себя по бокам руками, чересчур длинными для его тщедушного тельца.

– Но ведь курган теперь ближе, чем дом, а тебе, я думаю, укрыться не помешает.

Он взмахом руки указал на громадную черную тень, которая вынырнула из расселины и неспешно затрусила к ним, поставив торчком все три пары ушей.

Через несколько шагов Гросс-Бьерн убедился, что перед ним действительно Сигурд, и сорвался в галоп, радостно хлеща себя хвостом по бокам и кровожадно рыча в три глотки. Голубоватый нимб окружал каждую его голову, точно облачко насекомых, и в его свете глаза морока будто сверкали предвкушением.

Не задумываясь, Сигурд припустил к кургану со всех ног. Мори мчался за ним в обличье черной собачонки, и вместе они кубарем скатились в открытую могилу, еще влажную и скользкую от весенних дождей. Миг спустя над краем могилы возник Гросс-Бьерн и, нагнув все три головы, заглянул внутрь.

Увидев Сигурда, морок ощетинился и зарычал, точно бешеный пес. Мори, все еще в собачьем облике, бросился вперед со всей отвагой и яростью дворняжки, защищающей свою добычу. Мгновение оба морока кидались друг на друга, жутко и воинственно рыча и огрызаясь, и Сигурд уже думал, что Мори вот-вот будет побежден и изодран в клочья. Однако в конце концов Гросс-Бьерн отступил, фыркая светящимся дымом и в бесплодном бешенстве ковыряя землю громадными мохнатыми копытами.

Мори принял свой обычный облик и торжествовал, измываясь над Гросс-Бьерном:

– Посмотрим теперь, кому на самом деле принадлежит скиплинг! Я беру его себе, Гросс-Бьерн, так что отправляйся в трясину, из которой выполз, и пусть там тебя догладывают черви, или же пожертвуй себя на благое дело, пусть Ульфрун растопит тобой очаг!

Гросс-Бьерн все бросался на могилу, неистово рыча и делая вид, что сейчас выгребет их оттуда копытами. Вдруг, в самый разгар своего беснования, морок насторожился и, вздернув головы, прислушался. В наступившей тишине Сигурд услыхал шаркающие шаги драуга, который приближался к могиле. Гросс-Бьерн фыркнул, выгнул хвост и презрительно затрусил прочь, то и дело злобно оглядываясь на Вигбьеда.

Мори зажал рот обеими руками и в полном восторге завертелся на месте, как волчок.

– Идет, идет! Помни, что я тебе говорил! Ни слова не забудь! – Медленные шаги драуга замерли на краю могилы. Сигурд гадал, слышит ли упырь бешеный стук его сердца. Он не знал, чего ожидать, и после топота и рева Гросс-Бьерна стон драуга, тихий и жуткий, вздыбил у него волосы на затылке. Стон перешел в душераздирающий вой, такой горестный и безнадежный, что Сигурд зажал уши, только бы не слышать его. Мори неистово колотил его кулаками, и это наконец привело Сигурда в чувство – он перестал зажимать уши и отшвырнул Мори прочь.

– Говори же, болван, говори! – шипел Мори, лягая его.

– Что тебе нужно? – рявкнул Сигурд на драуга.

– Могила, – простонал тот. – Уйди из моей могилы.

– Не уйду, пока не запоет петух, – ответил Сигурд, когда Мори от души истыкал его острыми локтями.

Драуг снова издал пронзительный вопль, и Сигурд заткнул уши, решив, что спятит, если услышит этот вопль еще раз. Мори замолотил его кулаками, и Сигурд опять пришел в себя.

– Не уйду! – закричал он. – Ты не получишь назад свою могилу! – Сигурд лгал, хотя скорее готов был удрать из могилы, и пусть себе драуг забирает ее назад.

– Золото, – прошипел драуг. – Я дам тебе золото. Скоро запоет петух. Я не снесу дневного света. Возьми мое золото и дай мне вернуться в могилу.

– Не хочу я твоего золота! – искренне прокричал Сигурд. – Что еще у тебя есть?

Драуг забормотал себе под нос, точно припоминая:

– Драгоценные камни… доспехи… амулеты… оружие…

– Оружие? Дай мне меч, и получишь назад свою могилу! – потребовал Сигурд, повторив подсказку Мори.

Драуг снова застонал и побрел прочь, назад к дому. Мори подпрыгивал в могиле, хлопал по бокам себя и Сигурда, пока тот едва не задохнулся.

– Не понимаю, тебе-то какая польза от всей этой чепухи, – сказал он вдруг. – На той неделе стрижка закончится, и мы покинем Туфнавеллир, а меч я заберу с собой. Ты-то не получишь ничего нового.

Мори придвинул свое лицо к самому лицу Сигурда. Они хорошо видели друг друга в полумраке весенней ночи.

– О, я получу свою награду! – ухмыляясь, ответил маленький морок. – Ничто мне так не по сердцу, как кому-то угодить.

Он болтал еще какую-то чепуху, но Сигурд пропускал все мимо ушей – он напряженно прислушивался, ожидая возвращения Вигбьеда. Наконец послышались медленные шаркающие шаги. Сигурд озабоченно выглянул из могилы и увидел, как приближается неясная тень, неся в руках меч.

– Времени мало, – простонал драуг. – Вот твой меч. Позволь мне вернуться в могилу. – Он бросил меч у края, и Мори тотчас подхватил его.

– Пусть он просит! – шепнул упыреныш Сигурду. – Пусть поползает на четвереньках!

Сигурд выдернул у него меч.

– Некогда! И не стану я над ним измываться – даже у драуга есть своя гордость. Вигбьед! Благодарю тебя за меч. Теперь отойди к соседней могиле и жди там, пока мы не покинем эту.

– Ты кое о чем забыл, – насмешливо сказал Мори, скрестив руки на груди.

– Но я тебе не скажу что. Сам узнаешь… попозже.

Сигурд вынул из ножен меч, чтобы разглядеть его в тусклом свете звезд.

Хорошо было снова держать в руках клинок!

– Мне нет дела, Мори, ни до чего, и в том числе до тебя. Теперь у меня есть меч, а мужчина с мечом в руках редко ошибается. – Он полюбовался холодной гладью меча и вернул его в ножны. Затем настороженно огляделся, дабы убедиться, что Вигбьед в самом деле отошел к соседней могиле, выбрался из кургана и опрометью помчался к дому. Он уже думал о Микле и Рольфе, о том, как им объяснить, откуда у него за одну ночь взялся великолепный меч. В конце концов он порешил хорошенько спрятать меч, покуда Туфнавеллир не останется далеко позади.

Мори бежал следом за Сигурдом до самого дома, втихомолку потешаясь тайне, которую он, по его мнению, скрыл от Сигурда.

– Прощай, дружок, дорогой мой дружок! – напоследок крикнул он Сигурду с конька крыши, шутливо отдав ему честь. – Надеюсь, этот меч доставит тебе немало радости. А ты ведь позволишь мне завтра разграбить кухню Ульфрун еще разок? Вряд ли ты уснешь чересчур крепко.

Глава 13

Сигурд спрятал меч в кровати в стенной нише, справедливо рассудив, что вряд ли кому-то придет охота шарить в постели драуга. Едва он успел задремать, прежде хорошенько заперев двери, как услышал голос Камби, который громко окликал гостей. Микла тотчас проснулся.

– Ага, дверь заперта! – с торжеством воскликнул он, но тут же увидел комья могильной земли и едва сдержал разочарованный стон.

– Я все-таки заснул! А это очень странно, я ведь твердо решил бодрствовать. Сигурд, ты ночью ничего не слыхал?

Сигурду даже не пришлось притворяться, что он не выспался и раздражен шумом, – Камби все еще колотил в дверь и громко звал их. Рольф поднялся, чтобы отворить, и Сигурд резко окликнул его:

– Берегись, Рольф, не ступи в могильную грязь!

Микла поднялся, посмотрел на комья земли и запертую дверь.

– Ну вот, – мрачно сказал он, – наш драуг уже научился закрывать за собой дверь. Нет, в этом доме прошлой ночью разгуливали не только драуги!

Сигурд, встревоженный, резко сел на постели.

– Уж тебе бы следовало знать, что мороки способны сделать все что угодно. Это, верно, Мори запер дверь.

Когда впустили Камби, пришлось снова отвечать на те же вопросы, и тогда Камби совершил невиданный поступок – сел и выкурил трубку до завтрака.

Покуда он курил, Сигурд подхватил свои грязные сапоги и хотел незаметно выскользнуть наружу, чтобы их почистить, но в эту самую минуту Рольф воскликнул:

– Этакую грязь ты развел, Сигурд! Надо было вчера вечером сапоги чистить, а то теперь ты грязнее старины Вигбьеда.

К большому облегчению Сигурда, никто как будто не заметил, что к его сапогам прилипла могильная земля, а не обычная черная болотная грязь. Он быстро шмыгнул за дверь, чтобы соскрести эту улику, и уже почти возненавидел себя за то, что обманул своих друзей.

Он почувствовал себя еще виновней и неблагодарней, когда Камби подарил ему чудный маленький амулет, чтобы повесить на шею. Микла разговаривал с ним необыкновенно сердечно, а Рольф был предан Сигурду всей душой. Весь день, снимая с овец охапки увесистой и мягкой шерсти, в теплом и безопасном амбаре, Сигурд вспоминал меч, припрятанный в стенной кровати, и мучился от сознания своей вины.

Когда сгустились вечерние сумерки, худшие предчувствия Сигурда усилились – надвигалась буря. Позже вечером, когда буря уже вовсю хлестала по Туфнавеллиру, в двери дома постучал Камби, и Микла бросился ему открывать. Вместе с Камби в дом ворвался яростный порыв ветра с дождем, и огонь в очаге высоко прянул вверх.

– Нынче погодка для колдовства в самый раз, – сказал Камби Микле. Глаза хозяина, обычно тусклые, возбужденно блестели, а прежняя медлительность сменилась подвижностью. – Силы, которыми мы управляем, в бурную ночь и живее, и действенней.

– Как и наш Гросс-Бьерн, – мрачно добавил Сигурд. Прежде чем запереть дверь, он указал наружу, и все увидели Гросс-Бьерна, ярко освещенного вспышками молний: морок стоял на задних ногах на вершине кургана, бросая вызов разбушевавшейся стихии.

Камби тщательно запер дверь.

– Ничего, от Гросс-Бьерна мы избавимся. Микла, возьми мешок и поставь в безопасном месте.

Он отдал Микле большой мешок и уселся у огня. Совершив несколько соответствующих жестов, которые должны были помочь призванию магических сил, Камби разложил на серебряном подносике в ряд магические предметы: клочок серой шерсти, амулет в виде топорика, рыболовный крючок с острием наружу, дохлую мышь и окровавленную горстку цыплячьих потрохов. Все это он нанизал на крючок и бросил в огонь, который запылал сильнее и ярче. Камби глядел в огонь, покуда не впал в подобие зачарованного сна, и все время бормотал что-то напевное, словно разговаривал во сне.

– Стихии весьма благоприятны… благоприятны… – монотонно тянул Камби, не отрывая глаз от огня. В глазах Камби отражалось пламя; вдруг он на мгновение оживился.

– Ага! – воскликнул он, словно увидел нечто неожиданное и весьма важное. Сигурд подумал о мече, и опасения с новой силой вспыхнули в нем.

Он косился на стенную нишу, где был спрятан меч, и гадал, что же на самом деле увидел Камби в своем заколдованном сне. Быть может, он знает, что припрятал Сигурд в стенной нише? Никто иной не мог бы заглянуть туда, кроме Камби… и еще, конечно, Вигбьеда – тот бы в первую очередь сунулся именно в постель. Сигурд все поглядывал на скрытую за дверцами кровать, и тут его зловредная Сила принялась шуршать драпировками на стенах и хлопать дверцами, которые ходили взад-вперед с отвратительным скрипом.

– Прекрати! – яростно прошипел Сигурд, и шум затих, оставив его наедине со своей преступной тайной, от которой его бросало то в жар, то в холод.

Он уже подумывал, не отдать ли меч, но тут же отбросил эту мысль и, чтобы скрыть свою подавленность, бросился рьяно подбавлять в огонь торфа, не замечая, что в нем попадаются человеческие кости. Торф задымился, подсыхая, и Камби, все еще бормоча и напевая, закрыл глаза.

За стенами дома бесновалась буря, с воинственной яростью обрушиваясь на долину, в которой лежал Туфнавеллир. Дом сотрясался и ходил ходуном под натиском дождя и ветра. После особенно гулкого раската грома Камби встрепенулся.

– Ну вот, – сказал он, – пора приниматься за работу. Микла, развяжи мешок, который я принес. Надеюсь, ты знаешь, как надо мастерить ведьмину узду?

Сигурд отодвинулся – слегка, но не настолько, чтобы не видеть, как Камби и Микла принялись мастерить три уздечки из самых омерзительных материалов, какие он только мог себе представить. Камби так и не сказал, где он собрал все это, – но мастерились уздечки из разных частей человеческих останков. Поводья были сделаны из полосок кожи, удила из шейных позвонков, и Сигурд потерял дар речи от священного трепета – у него на глазах обретала форму магическая снасть.

В самом разгаре трудов кто-то заскребся у двери и застонал. Тотчас же Сигурд вскочил с мыслью о Вигбьеде, который выполз из могилы, чтобы отомстить обидчику, то есть ему, Сигурду. Его сотоварищи переглянулись и снова с головой ушли в работу. Сигурд же не мог оторвать глаз от двери и раз сто, не меньше, проверял, надежно ли она заперта.

– Мои челюсти! – провыли из-за двери, и у Сигурда волосы встали дыбом.

– Отдайте мне мои челюсти!

– Нет у нас твоих челюстей! – рявкнул Рольф, уже привыкший к обилию драугов в Туфнавеллире. – Пошел вон в могилу!

– Мои челюсти! – не сдавался упырь.

– Не обращайте на него внимания, – посоветовал Камби, не подымая глаз от зловещего дела рук своих. – Ему сразу надоест, и он сам уберется прочь.

– Мои челюсти! – взвизгнул драуг. – В огне!

Микла, потеряв терпение, вскочил и выхватил из очага охапку челюстей и зубов.

– Открывай дверь, Сигурд! Разве можно работать под такой галдеж? – Сигурд, охваченный ужасом, медлил, и Микла нетерпеливо рявкнул на него:

– Ну, чего испугался? Открывай!

Сигурд отодвинул засовы и приоткрыл дверь на самую малость. В эту щелку Микла швырнул добытые из огня кости. Драуг был явно удовлетворен и больше не давал о себе знать. Сигурд, однако, никак не мог отделаться от мыслей о Вигбьеде. Всякий раз, когда дверь содрогалась, его так и передергивало от ужаса. Он уже подумывал, не лучше ли, когда рассветет, потихоньку вернуть меч на прежнее место.

Ветер завывал вокруг дома, точно согласный хор упырей, и сотрясал дверь, пытаясь изо всех сил проникнуть внутрь. Внезапно по двери замолотили оглушительные удары. Этот грохот всех застал врасплох, но в Туфнавеллире быстро привыкли к загадочному стуку в дверь. Микла заметил, что драуг на сей раз, судя по звуку, великоват, а Рольф слегка посерьезнел. Сигурда прошиб холодный пот от худшего страха, который только он до сих пор испытывал, – страха вины и грозящего разоблачения. Он не сомневался, что стучит Вигбьед.

Снова дом огласили громкие удары, сопровождаемые яростным криком. Голос что-то неразборчиво пробормотал, и снова на дверь обрушились удары, такие мощные, что она затряслась. Сигурду оставалось только тешить себя мыслью о толщине торфяных стен и крепости двери – но тут он вспомнил зловредного Мори, который запросто мог бы распахнуть дверь и впустить разъяренного драуга. Такие шуточки вполне во вкусе упыреныша! Бешеный рев и крики по ту сторону двери ничем не напоминали Сигурду жалкого, мертвеца, который прошлой ночью умолял его об одном – вернуть ему место вечного успокоения.

Рев и крики тем временем стали разборчивей, и уже можно было различить слова.

– Мой меч! Отдайте мой меч! Воры-ы-ы!.. – Последнее слово перешло в такой дикий вой, что у Сигурда мурашки побежали по спине. Он украдкой покосился на Миклу и Камби, пытаясь понять, не подозревают ли они неладное.

– Не обращайте вы на него внимания, – снова посоветовал Камби, не поднимая глаз от наполовину сшитой уздечки. – Ничего он нам не сделает, если только не ворвется в дом. Не отвлекайся мы – давно бы уже справились.

На Сигурда он не глядел, но тот был наверняка убежден, что Камби знает о краже меча. Сигурд решил, что утром вернет клинок по первому же требованию Камби. Сейчас, однако, тот был целиком поглощен колдовскими уздечками.

Где-то после полуночи буря унеслась прочь, и Туфнавеллир странно затих.

Все драуги тоже куда-то подевались. В тучах засияла луна, мирный светоч в бледном северном небе. Камби кивнул и сделал последний стежок.

– Стихии на нашей стороне, – одобрительно проговорил он.

Сигурд с большой неохотой покинул безопасный дом, но он хорошо понимал, что противиться было бы нелепо. Он беспрестанно озирался, готовясь увидеть Вигбьеда, таящегося сразу во всех темных уголках Туфнавеллира, и ни на шаг не отступал от Камби, который вел всю компанию на поиски Гросс-Бьерна.

Искать пришлось недолго – три пары остроконечных ушей выглядывали из-за конька крыши коровника.

– Ага, вот и он, – сказал Камби. – Что ж, я думаю, нетрудно будет сманить его оттуда. Пойдем на луг – там довольно места, чтобы его погонять как следует.

– Зато и укрыться негде, – проворчал Сигурд. – Что если твои уздечки нас подведут?

Камби невозмутимо указал ему на гору камней, высившуюся в самом центре луга, и начал свой колдовской речитатив. Морок недоверчиво прислушивался и приглядывался к своим врагам, отчего-то вышедшим на открытое место.

Наконец он заворчал и трусцой двинулся к ним, с любопытством подергивая хвостом. Микла, Камби и Рольф не дрогнули, продолжая песнопение, но Сигурд, когда Гросс-Бьерн с шумом и топотом направился прямо к нему, метнулся к груде камней. Он услышал злобный скрежет зубов и прибавил ходу… но тут морок растянулся на земле, сбитый с ног заклятием Камби.

Сопя и задыхаясь, Гросс-Бьерн поднялся на ноги, свирепо поглядел на Сигурда и Камби и галопом помчался прочь, яростно охаживая себя по бокам хвостом и отфыркивая клубы вонючего дыма.

Камби глянул на Сигурда с мягким упреком, и тот раскаянно решил в следующий раз непременно выстоять.

Гросс-Бьерн пытался напасть снова и снова, но всякий раз внезапно останавливался и стремглав удирал прочь, прежде чем Камби успевал подойти достаточно близко, чтобы сотворить заклинания.

– Он что-то подозревает, – сказал Камби после десятой неудачи.

– В первый раз он совершенно точно пошел за Сигурдом, – заметил Микла.

– Может, нам спрятаться за камнями, а Сигурд пускай подойдет поближе и подманит морока.

– Тебе, видно, не хочется узнать, что спрятано в шкатулке, – ответил Сигурд. – Если я сегодня умру, никто и никогда не узнает, где я ее спрятал.

– Умирать тебе и не придется, – сказал Микла. – Просто выйди на луг, достаточно далеко, чтобы Гросс-Бьерн осмелился на тебя броситься. А мы будем у тебя за спиной – на случай, если что-то стрясется.

Сигурда эти слова не слишком убедили, но все же он отошел на несколько шагов от камней. Гросс-Бьерн тотчас его заметил и выбрался из темного ущелья, настороженно задирая вверх все три головы. Морок помедлил, чтобы оценить положение, и снова двинулся вперед мягким кошачьим шагом. Сигурд пятился, жалея, что спасительные камни все же чересчур далеко. Морок ускорил шаг, целеустремленно сверкая глазами. Сигурд развернулся и пустился бежать – в тот самый миг, когда морок сжался, готовясь прыгнуть.

Зубы твари трижды, раз за разом, щелкнули у него за спиной, точно три захлопнувшиеся ловушки. Сигурд метался, точно заяц, зигзагами, а Гросс-Бьерн мчался за ним широкими полукругами, с каждым разом их сужая.

Совершив последний отчаянный прыжок, Сигурд достиг наконец спасительных камней, а за ним ретиво мчался Гросс-Бьерн – точь-в-точь чудовищный терьер, который гонится за крысой.

И тут из своего укрытия встал во весь рост Камби, вытянув перед собой руки и нараспев произнося заклинание. Морок настороженно воззрился на него, рыча, и повернулся, намереваясь унести ноги. Микла громко вскрикнул от досады. Однако морок сумел лишь сделать несколько шагов вприпрыжку и замер, весь дрожа, бока его тяжело вздымались, глаза сверкали. Изо всех сил он пытался высвободить ноги, но они увязли намертво в самом липком болоте Туфнавеллира. Камби подтолкнул Рольфа и Миклу, и сам принялся подбираться поближе к мороку.

Гросс-Бьерн прижал уши и яростно рычал, но Камби все шел вперед, не прерывая заклинаний. Уродливые головы морока поникли, рычание понемногу перешло в хрипение. Хвост, бешено хлеставший бока, обвис, и морок, перестав яростно прожать, тихо замер. Сигурд затаил дыхание. Камби приблизился к чудовищу и принялся надевать уздечку на одну из опущенных голов.

Внезапно Гросс-Бьерн конвульсивно взметнулся, захрапел и, стряхнув оцепенение, отшвырнул уздечку высоко в воздух. Камби тотчас отпрянул, а Микла выскочил из укрытия с пронзительным криком, чтобы отвлечь морока от убегающего Камби. Гросс-Бьерн с готовностью бросился к Микле, щелкая зубами и яростно сверкая всеми шестью глазами. Камби воспользовался случаем и погрузил свой меч меж ребер морока, замедлив его натиск на Миклу. Гросс-Бьерн с ужасным криком взвился на дыбы, шатаясь, шагнул было к расселине – и рухнул ничком, вытянув головы к лощине и запутавшись в собственных ногах.

– Сдох?.. – облегченно вскрикнул Сигурд, веря и не веря такому счастью.

Камби покачал головой и медленно, неуклюже опустился на колени, чтобы отдышаться.

– Морока не так-то легко убить, – пояснил он, – ведь эти твари не совсем и живые. Морок – это прежде всего сильные и коварные чары, их-то и надо разрушить. Сейчас отдышусь, и пойдем глянуть на него.

– Очень уж темно, – возразил Сигурд. – Может, подождем до утра?

– Нет, – не согласился Камби, – сейчас.

Они с опаской спустились в лощину, где лежал морок. Микла засветил посох, и они увидели тварь – она вытянулась на боку, и меж ребер все еще торчал меч. Вид и запах был такой, словно морок издох неделю назад, и все его глаза были плотно закрыты. Сигурд шагнул было поближе, чтобы приглядеться, но Рольф ухватил его за плащ и оттащил, весь дрожа.

– Непохоже, чтобы эта тварь издохла, – прошептал он. – Вдруг это все притворство?

Камби обеспокоенно подергал себя за нижнюю губу.

– Когда я выдерну меч, будьте готовы ко всему.

Он поставил ногу на ребро морока и с силой дернул к себе клинок. Морок тяжело всколыхнулся – и в один миг ожил, взметнувшись перед самыми их глазами, точно смерч. Он схватил Камби, яростно им потряс и отшвырнул прочь, чтобы приняться за остальных, которые уже успели броситься врассыпную: Микла и Рольф в одну сторону, Сигурд в противоположную. Морок гнался за Рольфом и Миклой, покуда не обнаружил, что Сигурда с ними нет; тогда Гросс-Бьерн развернулся и бросился на поиски.

Сигурд между тем наугад ломился через кустарник лощины, не зная, то ли прятаться, то ли пытаться удрать от чудовища. Он карабкался вверх по крутому склону лощины, смутно надеясь, что ему, быть может, удастся добраться до дома, но фырканье Гросс-Бьерна, раздавшееся почти за самой его спиной, быстро убедило Сигурда, что надежда его напрасна. Он решил, что на сей раз обречен, и, сорвав с пояса секиру, вскочил на пригорок и приготовился дорого продать свою жизнь. Морок вынырнул из лощины, жадно ища глазами Сигурда, и в этот миг на ближайшем могильнике появился Мори.

Упыреныш подпрыгивал и дико вопил:

– Сюда, Сигурд, сюда! Скорее!

Не задумываясь, Сигурд припустил к Мори. Маленький драуг манил его к себе и взвыл от радостного хохота, когда Сигурд нырнул в могильник, а копыта морока тяжко ударили по тому месту, где он был мгновенье назад. В припадке восторга Мори покатился по мягкой сырой земле.

– Какая прелесть! Он чуть-чуть не вышиб из тебя мозги!

Сигурд в отчаянии прижался к земляной стене, даже не замечая, что сидит на костях. Он ни о чем не мог сейчас думать, кроме одной картины, которая стояла перед его глазами: морок швыряет через плечо Камби, израненного и окровавленного.

– Опять помешало мое злосчастье! – простонал он, глядя, как зубы Гросс-Бьерна щелкают и брызгают слюной в тщетном стремлении до него добраться.

– Не падай духом! – посоветовал ему Мори. – Гросс-Бьерну еще предстоит прикончить Рольфа и Миклу. Вот когда ты избавишься от своих друзей – это будет то еще злосчастье! – Эта мысль так рассмешила Мори, что он снова скорчился на земле, вопя и заливаясь смехом.

– Ну ты и дрянь! – с сердцем сказал ему Сигурд. – Отвлеки лучше Гросс-Бьерна, а я пойду погляжу, жив ли Камби.

Мори, все еще хихикая, утер заслезившиеся глазки.

– Надеюсь, что нет. Хорошо бы ты подольше оставался в Туфнавеллире, дружок. Ты воистину худшее злосчастье, какое только выпадало этим местам.

– Вот уж нет, – отрезал Сигурд, – я с радостью уберусь отсюда. И чем скорее, тем лучше!

– Вот жалость-то! Я к тебе даже привязался. Впрочем, больше всех обожает тебя старый Вигбьед, а ведь он не так прикован к Туфнавеллиру, как я, грешный. Интересно, как тебе понравится путешествовать, когда мстительный старый драуг будет наступать тебе на пятки? Ему подвластны ужасные чары, и он ничего так не желает, как получить назад свой меч. Ты сделал глупость, забрав у него меч и не получив с него клятвы не преследовать тебя.

– Глупость! Ты мне прежде ничего об этом не говорил.

– Разве? О, как же я был беспечен! Какая ужасная ошибка! Ну да ничего, в Туфнавеллире без Вигбьеда будет поспокойнее, да и Ульфрун скажет спасибо, что ты увел его прочь. А уж как она будет тебе благодарна, что по милости Гросс-Бьерна избавилась от муженька!.. – Мори хохотал так, что совсем обессилел и мог лишь отдуваться и дрыгать ногами. Сигурд сжигал упыреныша убийственным взглядом, сокрушаясь, что при нем нет меча. Его Сила гудела вокруг Мори, точно стайка голодных трупных мух.

– Ты зачем это сделал, ломоть сушеной гнили? Это Бьярнхард тебя подбил?

Тебе-то какая от всего этого польза?

Мори одарил его жуткой ухмылкой:

– Никакой. Просто люблю причинять людям страдания. Это так забавно! А с тобой еще и легко. Ты же сказал, что ради меча готов на все, и вот, пожалуйста, – Камби мертв, Вигбьед разъярен, да и Ульфрун обозлена ничуть не меньше Вигбьеда. А теперь, пожалуй, даже больше – ведь это из-за тебя Камби занялся магией и его прикончил морок.

Сигурд понимал, что он прав.

– Все это дело рук Бьярнхарда, – с горечью сказал он. – Сам по себе я никогда не смог бы натворить столько дел. Теперь-то я понимаю, что он никогда не был мне другом. Он всего лишь хотел заполучить шкатулку. Так вот, передай ему, маленькая дрянь, что мне до него нет дела даже вот на столько! – И он щелкнул пальцами перед сморщенным носом Мори.

– Хо-хо, надо же! Значит ли это, что ты решил отдать Вигбьеду меч? Экая неблагодарность, даже для скиплинга! Бьярнхард для тебя немало потрудился.

– Мори захихикал, злобно впиваясь в Сигурда своими запавшими глазками. – Испугался?

– Ты отлично слышал, что я сказал! Поди отвлеки морока, чтобы я мог выбраться отсюда. Я честно заработал этот меч и ничего не должен Бьярнхарду.

Мори залился фыркающим хохотом и отправился отгонять Гросс-Бьерна.

Когда морок, набив две пасти из трех иголками дикобраза, наконец отступил, а вернее, позорно удрал, Сигурд выбрался из могильника и опрометью помчался к большому дому.

Он застал там Рольфа и Миклу, которые собирали рабов и поденщиков Камби, вооружая их серпами, вилами, камнями и палками. С большой неохотой вся эта компания отправилась за Миклой к расселине на поиски Камби. Ко всеобщему изумлению, и более всего – к изумлению самого Камби, он оказался жив, хотя и сильно изранен зубами морока. Нескоро еще Камби сможет опрокидывать наземь овцу перед стрижкой…

Ульфрун, не теряя попусту времени, взяла в свои руки бразды правления Туфнавеллиром. На следующий же день после ранения Камби она послала за своими тремя братьями, чтобы те помогали ей управляться с делами в усадьбе, якобы пока не выздоровеет Камби, однако Сигурд втайне сомневался в этом. Ульфрун открыто не вынуждала незваных гостей убираться прочь, но ясно дала им понять, что именно их винит в ранении Камби и в ухудшении нрава Вигбьеда, – каждую ночь теперь драуг наводил ужас на весь Туфнавеллир. Проделки Мори тоже стали и опасней, и разорительней, и большая их часть приходилась на долю Сигурда. Ульфрун стала подозревать, что именно Сигурд – источник всех окрестных злосчастий, и он не мог с ней не согласиться.

После прибытия братьев Ульфрун, которые явно обладали семейным сходством со своей скупой и негостеприимной сестрицей, Микла, Сигурд и Рольф решили, что пора отправляться в путь. Они испросили разрешения попрощаться с Камби, и Ульфрун нехотя позволила им повидаться с ним в последний раз. Она держала мужа сущим пленником, не позволяя ему вставать с постели, и кормила жидкой кашицей, вареной брюквой, слабым чаем и прочими питательными «яствами».

Камби приветствовал их едва слышным голосом, но явно был рад их видеть.

Ульфрун шаркала поблизости, так же неохотно давая им проститься, как неохотно отдала она нежеланным гостям плату за труд и съестные припасы в дорогу. На их вопросы она отвечала куда скорее, чем Камби, тугодум, успевал собраться с мыслями и открыть рот, но все же он ухитрился сказать, как ему жаль, что они уходят, так и не укротив Гросс-Бьерна, и как он сожалеет о враждебном поведении драуга своего отца, тем более что при жизни Вигбьед был гостеприимен и дружелюбен. Когда Ульфрун уже откровенно и сурово выталкивала гостей из комнаты раненого, Камби успел крикнуть им вслед:

– Кажется, уздечки остались у тебя, Микла? Я надеюсь скоро услышать, что вам удалось уничтожить Гросс-Бьерна! Вы ведь не сдадитесь, верно?

– Конечно, нет, – отвечал Микла и, как ни оттирала его Ульфрун, ухитрился пожать руку Камби. – Мы сотрем его в порошок или же отправим назад к Бьярнхарду. И вряд ли тебе придется много терпеть от Вигбьеда – ведь мы уйдем и больше не будем ему докучать.

Камби перевел на Сигурда доброжелательный и встревоженный взгляд.

– Долог путь до Свартафелла, – задумчиво проговорил он. – Долог и опасен. Помни, однако, что я твой друг и что ты всегда сможешь вернуться в Туфнавеллир, что бы ни случилось.

Сигурду не пришлось отвечать – очень уж торопилась Ульфрун поскорее от них избавиться. С нарастающим стыдом Сигурд думал об украденном мече и о том, как просто было бы сейчас вернуть его… однако он терпеть не мог сдаваться, тем более когда дело зашло так далеко. В конце концов, ему ведь так или иначе приходится отстаивать свое право на шкатулку, так что он будет заодно и бороться за меч. Да и как оружие он пригодится, поскольку Микла наотрез отказался вернуть ему прежний клинок.

За день пути они миновали усадьбы нескольких соседей Камби и пришли в Квигудалир, где им вежливо сообщили, что в работниках не нуждаются. Сигурд недоверчиво удивился, поскольку хозяева усадьбы отстали в стрижке от Туфнавеллира, а поденщиков у них было всего трое.

– Дурная слава бежит впереди нас, – вполголоса заметил Микла, когда Сигурд поделился с ним этими мыслями.

Гостеприимство Квигудалира, без особой охоты предложенное путникам на одну-единственную ночь, отличалось такой скупостью, что Сигурд почти радовался, что им не придется задержаться здесь подольше. Хозяин указал им угол в доме, где нежеланные гости могли поставить коней, и помост подальше от очага, где им предлагалось спать. Пища была грубая и скудная. Все обитатели усадьбы, от хозяина до последнего раба, сторонились гостей с таким боязливым и смиренным видом, что Сигурд не мог понять, злит его это или озадачивает.

– Что это с ними стряслось? – прошептал он Микле, когда они вечером готовились ко сну на своем неудобном помосте. – Они же знают, что мы здесь не задержимся. В жизни не видывал таких негостеприимных льесальвов! И слова нам не сказали.