Текст книги "Бунтарь Гейдж (ЛП)"
Автор книги: Элисса Эббот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
11
Ария
Гейдж сунул мне в руки говорящий пистолет. Я держу его как змею, вспоминая, что случилось в прошлый раз, когда я выстрелила. У меня даже не было времени подумать о том, чтобы убить тех пиратов Примусов. Плохие парни или нет, эта мысль нависла в моей голове, и я знаю, что скоро мне придется с ней должным образом разобраться. А теперь он хочет, чтобы я добавила больше в список?
Яркая полоса зеленых полос проходит так близко возле моей головы, что чувствую, как ее тепло омывает меня. Инстинкт самосохранения срабатывает, и я поворачиваюсь, направляя странно вибрирующий пистолет к нашим двум преследователям. Они достаточно близко, чтобы можно увидеть, как их глаза расширяются при виде этого.
Один из них сворачивает во время, но другой нет, вращающийся шар энергии прорезает его, не оставляя ничего, кроме искрящихся обломков байка и дыма после его прохождения.
Все кончено за секунды, и я все еще целюсь из пистолета в течение нескольких минут, прежде чем понимаю, что за нами больше нет погони. Мы едем быстро, пока не оказываемся за пределами города и не едем над горячими магматическими озерами. Гейдж, наконец, разворачивает байк, останавливая нас у относительно безопасном на вид травянистого холма. Доспехи змеи вернулись к нему, и я осталась со странным ощущением, словно жуки только что сползли с моей спины.
Моя голова кружится. Только сегодня утром я пережила взрыв и была почти убита пиратами? Теперь это? Как только я смогу, мне нужно уехать как можно дальше от Гейджа. Он притягивает неприятности, как будто завтра не наступит. Тем не менее, есть отдаленная – очень отдаленная – часть меня, которая также обращается к нему. Жизнь, в которой он живет, такая странная и захватывающая для меня. Я даже представить себе не могу, куда его должна вести его работа и что он видел. Нет. Это все равно не имеет значения. Мне нужно сосредоточиться на завершении этой миссии, чтобы получить кредиты и помочь маме.
– Хороший выстрел, – говорит он. – Ты можешь вернуть мне пистолет.
Я понимаю, что все еще крепко сжимаю его и возвращаю ему, руки слегка дрожат.
Пистолет кашляет смешным металлическим голосом.
– Я думала, она собирается задушить меня до смерти.
Гейдж вздыхает.
– Я уже говорил тебе. Ты не живая. Ты не можешь дышать. Тебе не обязательно есть. – Гейдж понижает голос, – и я не говорил, что ты великолепна.
– Сказал, – говорит пистолет. – Когда он впервые увидел меня. Это была любовь с первого взгляда.
– Я не знал, что она может говорить, – объясняет Гейдж. – Это была просто фигура речи.
– Вы двое хуже, чем супружеская пара.
Гейдж ухмыляется, показывая белые точки своих клыков. Я натягиваю свободную прядь волос, желая, чтобы у меня была расческа. Представляю, как должна выглядеть моя прическа после этой скоростной погони. Он тянется ко мне и заправляет прядь за ухо. Я чувствую, как мои брови опускаются в возмущении, что он думает, что может просто прикоснуться ко мне, когда пожелает.
Мы стоим на травянистом холме, омываемом жарой магмы, и я не могу не желать потерять себя в этот момент. Он опасен, страшен и отчасти придурок, но это еще не все. Я видела это сейчас в маленьких жестах, его спасении меня, нежном способе, которым он просто уложил мои волосы за ухо. И Боже, это было бы намного проще, если бы он не был таким сексуальным. Как будто мои глаза сражаются против меня, постоянно следуя вниз по его рифленому торсу и по его мощным ногам и тому, как броня обнимает его…нет. Не помогает, Ария.
Я мысленно трясу головой, пытаясь прояснить свои мысли, но они возвращаются к маме. Надеюсь, что доктор Примус даст ей достаточно одеял, потому что знаю, что сейчас худшие холодные периоды ночью, и они могут вызвать приступы кашля. Смутное чувство острых ощущений и волнения, все еще просачивающееся через меня, заставляет меня чувствовать боль в животе. Что бы она подумала, если бы знала?
Гейдж смотрит на меня собственнически как будто я какой-то приз, который он выиграл и планирует выставить на показ. Он тянется, чтобы погладить мою щеку, и я отступаю назад.
Он хмурится.
– Я не буду кусаться. Если только ты этого не захочешь.
Опять эта ухмылка. Я кусаю губу и заставляю себя остановиться. Он меня укусит? Почему это на самом деле звучит привлекательно для меня. Что со мной не так? Нет. Ни один инопланетянин не укусит. Никакого плохого парня. Раз и навсегда, я положу этому конец.
– Просто отведи меня в безопасное место, – говорю я.
– В стене дыра, – говорит Гейдж. – Несколько, на самом деле. О, и я обрушил часть пола после того, как ты ушла.
– Ох, надо еще найти Давосо, Тора и Велакса?
Гейдж сжимает губы.
– Они нам не нужны.
– У них есть информация о том, где Гай попытается украсть артефакт. Без них, мы просто блуждаем в темноте. Мне нужно успешно завершить эту миссию.
– Ты все еще заботишься о миссии? Те два Примуса там сзади – наемники. Нанять хотя бы одного стоит дороже, чем ты думаешь. Поверь мне, я знаю.
– Наемники?
– Да, видишь это? – Спрашивает он, как его нано броня открывают его торс.
Странная татуировка тянется через его… о. Я понимаю, что смотрю на его совершенно идеальный пресс и на то, как его мышцы в виде V тянутся к его паху. Я следую по пути его косых мышц, прежде чем они скрываются за его поясом. Не могу оторваться.
– Да, – говорю я. – Я вижу, что все в порядке.
Когда поднимаю глаза, мои щеки красные, и Гейдж снова ухмыляется. Разве у него нет другого выражения лица, кроме этой глупой, сексуальной озорной ухмылки?
К счастью, его броня снова покрывает его грудь.
– Это знак наемника. Мы проданы тому, кто больше заплатит. – Дерзость начинает исчезать с его лица, когда он говорит, заменяясь чем-то далеким и задумчивым. – Независимо от того, чего мы хотим. Если они скажут убить, мы убьем. Они говорят уничтожить, мы уничтожаем. – Он откашлялся, видимо, понимая, что говорит мне больше, чем хотел. – В любом случае. Дело в том, что это плохие новости. Обычно одного наемника достаточно, чтобы свергнуть небольшую армию. За тобой послали двух.
– Я думаю, что один мертв, – говорю я.
Он качает головой.
– Я бы не был в этом уверен. Рамона наносит настоящий удар, но это была Зенолитианская броня – немного медленная для маневра и имеет дерьмовую пропускную способность, но она так же сильна, как и броня.
– Спасибо, – говорит Рамона.
Гейдж запихивает ее в отсек на своей броне, игнорируя гневные протесты.
– Ты собираешься защитить меня от них? – Спрашиваю я. Хочу ли дистанцироваться от него или нет, факт остается фактом, что я никогда не встречала никого более компетентного, чем он, и если собираюсь выжить достаточно долго, чтобы заработать кредиты для мамы, то нуждаюсь в нем, рядом со мной. Только не со мной.
Мой вопрос, кажется, как-то раздул его эго, и он серьезно кивает.
– Они могут отправить всю команду наемников, если они хотят, но им придется пройти через меня. – Он понижает свой голос и наклоняется немного ближе, встречая мой взгляд. – Я защищу тебя.
Я думаю, что он собирается поцеловать меня, и понимаю, что у меня нет сил, чтобы остановить его на этот раз, но он смотрит в сторону, глаза становятся еще более отдаленными.
– Давай найдем Давосо и этих идиотов, – Гейдж говорит, наконец.
Я киваюне зная, что чувствую. В чем-то он кажется непроницаемым, уверенным и самоуверенным. Но чем больше с ним разговариваю, тем больше понимаю, что есть небольшая его часть, которая нуждается во мне так же, как я нуждаюсь в нем. Что-то внутри него сломалось, и ему плохо. Интересно, смогу ли я пробраться сквозь толстую оболочку, которую он сам себе ставит, и помочь ему исцелиться. И вот я снова туда иду, уже проскальзывая в своем решении держать дистанцию. Это будет непросто сделать.
Мы едем обратно в город, используя альтернативный маршрут, часто останавливаясь, чтобы Гейдж проверил несколько дисплеев и показаний. Мне неприятно это признавать, но облегающий костюм из нано брони, который он носит, не скрывает многого, и то, как его твердая задница прижимается ко мне, когда байк вибрирует под нами, посылает дрожь через мое тело. Какое-то время я позволяла себе наслаждаться моментом, ощущением того, где нахожусь и что делаю. Я в ужасе? Да. Я все еще чувствую себя немного виноватой? Да. Но решила перестать беспокоиться об этом, пока я работаю над правильной целью. До тех пор, пока мы все еще делаем то, что нужно, чтобы завершить миссию и в конечном итоге обеспечитьмою маму еелекарствами, тогда нет причин, по которым я не могу наслаждаться, по крайней мере немного.
Гейдж постоянно просматривает различные настройки визора, просматривая признаки наличия наемников на нашем пути назад. Когда мы останавливаемся в городе, он предлагает сойти с байка.
– Я думаю, что все ясно, – говорит он. – Технология, которую они использовали, оставляет следы, и все, что я могу найти– это старые следы. Кроме того, они были бы идиотами, чтобы остаться.
– Почему? Если они хотят моей смерти, разве они не подождут?
– Возможно. Но их преимущество – неожиданность. Мы предсказуемы. Возможно, они работают на Гая, и они точно знают, что мы пытаемся его остановить. Мы понятия не имеем, где они будут. Так что это их преимущество.
– Утешительно, – говорю я, пытаясь, неудачно, казаться непринужденной.
Гейдж замечает мой страх. Его золотые глаза ищут меня, какой-то внутренний конфликт все еще тяготит его, судя по взгляду на лице.
– Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, – говорит он, наконец.
12
Гейдж
Мы находим Давосо в больнице с Тором, Велаксом, и человеческим врачом, чье имя, видимо, Гарви. Давосо развалился рядом с двумя медицинскими капсулами, где Тор и Велакс отдыхают. Маленькие шарообразные роботы парят над ними, запечатывая раны горячими лазерами и используют крошечные манипулятивные конечности, чтобы скрепить кости и восстановить нервы. У Давосо подняты ноги на какое-то дорогое медицинское оборудования, а врач стоит в углу комнаты. Я раньше видел, как люди пытались выглядеть невидимыми, и доктор Гарви делает все возможное.
– Вытащи их оттуда, – говорю я Давосо. – Они могут исцеляться на ходу.
– Что? – Спрашивает Давосо.
– Ты всегда задаешь глупые вопросы? – Говорю сквозь стиснутые зубы. – Опасность. Нам нужно уходить.
Давосо решает прислушаться к своему здравому смыслу и поступить так, как я говорю. Доктор прыгает, чтобы помочь ему вытащить двух больших солдат Примуса из их исцеляющих камер. Ария наблюдает, как все это происходит со взглядом на ее лице, который говорит, что она может вмешаться, если кто-то не выполнит задачу по ее стандартам. Она действительно жестче, чем кажется.
Я делаю еще одно быстрое сканирование сигнатур с массовым полем и ничего не нахожу. Ясно, по крайней мере до некоторой степени. Они всегда могли снять свое снаряжение и перейти на лоутек(прим. пер. – низкотехнологичное). Наемники тратят тысячи часов обучения с каждым мыслимым оружием. Я могу убить так же легко из пушки судна, как и из пистолета, и вполне возможно, что они придут за нами. Поэтому я пролистываю каждую настройку визора: тепловое, электромагнитное, импульсное поля, манипуляции с массой и гравитационные всплески. Везде чисто, поэтому мы выдвигаемся в город.
Хотя мы находимся на территории Примуса, это город беженцев, населенный в основном кочевыми пришельцами. Я вижу, с мягкой, розовой кожей Колари с идеальными чертами и формами в элегантной одежде. Есть сопливые Граббакты, скользящие по улицам, и даже возвышающаяся женщина Солари с закругленной головой и многими конечностями. Я вижу, несколько Примусов Магнари с красной и оранжевой кожей, но только в качестве охранников границ города.
Я подумал, насколько убого это. Примусы – вершина творения. Мы сильнее, быстрее и смертоноснее, чем любая другая раса в галактике, но калечим себя, сражаясь друг с другом. Другие расы, похоже, довольствуются тем, что эксплуатируют нас, как кровососов и наемников, но этот человек, Гай… он видит трещины в том, что мы создали. И я думаю, что его план может сработать.
Если он украдет артефакт у Магнари и будет шантажировать их, чтобы начать войну с Умани и Тольтеком, самые могущественные кланы на Маркуле будут заняты долгой и кровавой войной. Все, что ему нужно будет сделать, это предать нужных людей в нужное время и ударить в нужное время, и это все будет его. Я видел это раньше. Черт, помогал этому случиться раньше. И все же был готов наблюдать, как это происходит с моими людьми за кредиты. Боги. Когда я стал таким?
Вопрос заставляет память вспыхнуть внутри меня. Я вижу окровавленную кроватку, моя сестра плачет рядом со мной, мои когти все еще выпущены. Дым поднимается перед моими глазами.
Нет. Его дрянной голос тянется ко мне из глубины ментальной клетки, которую соорудил вокруг него, но я не слушаю. Отвали, говорю ему.
К тому времени, как мы добрались до шаттла, мне удалось отвлечься, воспроизведя изображение сисек Арии в комнате безопасного дома. Мне повезло, что у меня почти фотографическая память, и это воспоминание особенно яркое.
Я двигаюсь за Арией, готовый поймать ее, если соскользнет с рампы к нашему шаттлу, когда она резко остановилась, и я почти столкнулся с ней.
– Подожди, моя сумка! Кто-нибудь захватил ее?
Я качаю головой, смутно вспоминая ее выпуклую форму в огне горящей комнаты во время боя с наемниками.
Она смотрит на всех нас.
– Никто? – Ее голос дрожит, а глаза наполняются влагой.
– Мы можем заменить твои вещи. Я оплачу, – говорю я, надеясь успокоить ее.
– Нет, ты не понимаешь. Мне нужна моя сумка.
– Ты не должна рисковать, – говорю я. – Они могли… Эй!
Я бегу за ней и легко догоняю ее, когда она пытается вернуться назад к безопасному дому. Она недолго борется со мной, но быстро обмякает, тело дрожит от рыданий.
– Я должна ее вернуть, – тихо говорит она.
– Слушай, подожди здесь, а я пойду и принесу ее обратно. Договорились? – Спрашиваю я.
Она смотрит на меня с надеждой и кивает.
– Забирайся на шаттл и оставайся в безопасности. И ни с кем не разговаривай.
– Что? – Спрашивает она, смущенно.
– Я имею в виду… Ладно, неважно. Не позволяй Давосо прикасаться к тебе.
Она, кажется, не может придумать, что сказать, прежде чем я вернусь в безопасный дом. В списке глупостей, что я натворил, это самое главное. К настоящему времени у них будет кто-то, наблюдающий за убежищем, и наемники, вероятно, не будут далеко, если раздастся звонок. Я почти наверняка иду в ловушку.
Я делаю мысленную пометку, чтобы начать отслеживать, сколько раз меня чуть не убили из-за этой женщины. По приблизительной оценке, начинаю подсчет с пяти.
Вместо того, чтобы идти прямо в здание, я пробираюсь к вершине соседнего здания. С высокой точки обзора, я ясно вижу наш дом. Бригады работников Колари и Примусов уже организуют ремонтные работы, поскольку боты роются в разбитой стене, стреляя потоками бетона и металла по повреждениям. Через сужающееся отверстие в стене я вижу обугленные остатки сумки Арии.
Я мог бы просто войти туда, схватить ее и убежать. Но что-то не так. Я внимательно слежу за уборщиками. Я заметил, что Примус с планшетом исключительно хорошо сложен для невоенного сотрудника. И что-то большое выпирает под его курткой. Я также замечаю, что Примус, управляющий строительными ботами, продолжает перегружать их и жарить их схемы, когда они приближаются. Он понятия не имеет, что делает. И, наконец, используя мой костюм для дальнейшего улучшения моего зрения, я вижу пятна крови на одной из рубашек обслуживающего персонала.
Черт. Это ловушка. И неизвестно, сколько еще людей прячутся. Я сканирую крыши и вижу что-то за укрытием. Достаю свое самое тихое оружие, Шейлу, и тщательно прицеливаюсь. Она не создана для стрельбы на такие большие расстояния, и мне придется компенсировать ветер, электромагнитные силы планеты, тянущие плазму, и слегка дуговую траекторию. Но если кто и может выстрелить, так это я.
Мужчина поднимает голову, и я нажимаю на курок. Вижу слабый всплеск красного цвета, и его голова падает ниже крышки. Быстрый взгляд убеждает меня, что никто из мужчин не заметил. Я не жил бы так долго, потому что безрассуден. Ладно, может мне стоит это перефразировать. Я безрассуден. Но я совершаю обоснованные безрассудные поступки. Поэтому вместо того, чтобы просто напасть на Примусов внутри, я пытаюсь схватиться непосредственно за отверстие в стене.
Ветер проносится мимо меня, когда я рассекаю воздух, и сильно бьюсь о стену, но захват держится. Я использую Берту, чтобы сделать небольшую дыру в этаже, ведущем в комнату прямо под тем местом, где остановилась Ария. Я вожусь с настройками гравированной гранаты и устанавливая ее на низкую мощность – она издает действительно громкий звук, но не наносит реального ущерба. Мне просто нужно отвлечение. Я бросаю ее через отверстие, которое сделал при помощи Берты, и жду.
Она взрывается в комнате, и я слышу, как ломается мебель, и кто-то кричит от боли. Упс. Может быть, это немного больше, чем я думал. В любом случае, слышу, как люди наверху бегут вниз по лестнице в сторону шума. Как только появляется возможность, проскальзываю в комнату, добираюсь до сумки Арии, поднимаю ее и начинаю бежать обратно к разрушенной стене, за исключением того, когда что-то блестящее бросается в глаза. Похоже на ожерелье. Я знаю, что у меня есть только секунды, но не факт. Но что-то подсказывает мне, что это стоит риска.
Я помню выражение лица Арии и полное опустошение, которое она чувствовала, когда думала, что ее сумка пропала. Может, это выпало из ее сумки? Проклятие. Я уже забыл про счет, но думаю, что теперь я почти умер за нее семь или восемь раз. Я возвращаюсь в комнату, именно в этот момент открывается дверь.
Три крепких Примуса смотрят на меня с открытым ртом в немом шоке. Одно дело знать, что ты пытаешься поймать Жнеца, другое – увидеть его. Я бросаю поле искажения между собой и ними и бегу к отверстию в стене, сжимая ожерелье в руке. Я свободно падаю в течение нескольких секунд, а затем мой костюм компенсирует тягу, чтобы остановить мое падение.
Я сделал всего несколько шагов, когда плазменные струи начали осыпать меня обломками мусора, едва не задев меня. Одна попадает мне в ногу и рвет нано-переплетение, плавя мою плоть и почти заставляя мою ногу подгибаться. Но броня компенсирует, и я бегу дальше, нога взрывается в агонии.
13
Ария
Я вижу, как Гейдж бежит из-за угла с моей сумкой через плечо и лучами зеленой и фиолетовой плазмы, проходящими возле него. Здания взрываются, и улица разрушена, выстрелы пролетают мимо него. Давосо достает два револьвера. Тор и Велакс бегут к источнику выстрелов.
А Гейдж бросает сумку у моих ног, затем поворачивается и так быстро бежит к своим преследователям, что обгоняет Тора и Велакса. Он исчезает из поля зрения позади ряда зданий, и я слышу, как раздаются четыре оглушительных выстрела. Гейдж небрежно выходит из-за угла, тонкий пистолет в руке все еще дымится. Тор и Велакс остановились, выглядя смущенными.
Давосо чертыхается, убирая свои пистолеты.
– Выпендрежник.
Но я смотрю только на сумку. Она опалена, и почти все, что нашла внутри, было сожжено до неузнаваемости. Меня волнует только одно. Я бросаю испорченые и почерневшие вещи повсюду, ища более лихорадочно другие. Когда достигаю дна сумки, чувствую едва подавленный поток эмоций. Оно пропало. Я дрожу от рыданий. Ожерелье, которое отец подарил мне перед смертью, было в сумке. Я всегда кладу его рядом со своей кроватью, когда сплю, и мне кажется, что он все еще здесь. Мысль о том, что это может быть потерянно, вызывает слезы и физическую боль.
Гейдж опускается на колени передо мной в большой руке что-то зажато. Я чувствую проблеск надежды, когда он разжимает пальцы. Это ожерелье.
Дыхание перехватывает, и я медленно беру его у него. Облегчение омывает меня так сильно, что целуюсь с ним, прежде чем осознаю, что делаю. Я полностью потерялась в тот момент, мой мир в мягкости его губ и тепло его языка возле своего.
А потом я чувствую его руку на своей заднице.
Я вырываюсь, отдаляясь и глядя на него.
– Что ты делаешь? – Спрашиваю я.
– Я мог бы спросить у тебя то же самое, – говорит он. – Это ты бросилась на меня. Я просто вел себя вежливо.
– Хватая меня за задницу?
Он пожимает плечами.
– Мне показалось, ты могла бы обидеться, если бы я не сделал это.
Давосо, Тор и Велакс неловко возвращаются к шаттлу, пока мы спорим.
– Так ты просто притворялся? – Спрашиваю я, чувство гнева смешивается с смущением. Одно дело думать, что могу держаться от него на расстоянии, а другое – делать это. Еще хуже, когда я знаю, каково это ощущать его, его губы. Что притворяться, это был лучший поцелуй в моей жизни. Честно говоря, я могу посчитать на одной руке, хорошо, на одном пальце, сколько раз целовалась с парнем, и это даже не идет ни в какое сравнение.
Я чувствую безрассудное желание, нарастающее во мне, желание притянуть его и поцеловать снова, чтобы он почувствовал то же самое, что и я в тот момент. Даже делаю шаг навстречу ему, но Давосо кашляет, прежде чем я еще больше сконфужусь.
Звук похожий на выстрел заставляет меня понять, что я совершенно забыла, что мы стояли посреди улицы, в то время как три Примуса наблюдали за нами… что бы мы ни собирались сделать. И о чем, черт возьми, я вообще думаю? Я сказала, что позволю себе наслаждаться поездкой, но не сказала, что изменю себе. Моя мама нуждается во мне. Я знаю, что она сказала бы мне наслаждаться и не беспокоиться о ней, но также знаю, что ей становится все хуже, быстро. Приобретение лекарства – только первый шаг, временное улучшение. Но сейчас это единственное, что я могу сделать, так что мне лучше начать делать то, что должна.
С достоинством, какое могу показать, я вытираю рот и поднимаюсь по трапу шаттла, выпрямив спину и высоко подняв голову. Это похоже на путь позора, но не могу позволить своему лицу показать, насколько я смущена. Гейдж следует за мной, не показывая ни малейшего стыда. На самом деле, он носит гордую ухмылку на лице.
– Хорошо, прежде всего, – говорит Давосо, когда мы все на борту. – Это стало слишком опасно. Ты можешь угрожать мне сколько хочешь, Жнец, но Ария имеет право знать.
– Осторожно… – Говорит Гейдж.
– Гейдж работает на Адмирала Гая. Его послали убить нас. И если мы хотим, чтобы все эти чертовы суперсолдаты не гнались за нами, мы должны выбросить его с корабля и оставить здесь.
Слова ударили меня как сильный удар в живот. Как раз тогда, когда я начала чувствовать, что мои сомнения по отношению к нему исчезают.
– Я бы хотел увидеть, как ты попробуешь, – рычит Гейдж.
На мгновение я думаю, что его глаза на самом деле светятся оранжевым, и думаю, что вижу, как усики дыма поднимаются из его ноздрей.
– Ты солгал мне, – говорю я тихо. Такое чувство, что все вокруг меня разваливается. И чувствую себя идиоткой из-за доверия к нему.
Он качает головой.
– Обычно я делаю вещи намного хуже лжи. Я калечу, ворую, предаю, убиваю. Все что угодно. Ложь едва заметна на моем радаре, ясно? Главное, что я теперь на твоей стороне.
Я сжимаю кулаки.
– Нет. Нет, это не все, что имеет значение. Доверие имеет значение. Мои чувства важны. – Слезы текут из моих глазах. – Как можно просто влезть в чью-то жизнь и предать? Что еще было ложью?
Он открывает рот, а затем закрывает его, махнув рукой.
– Ария…
– Нет. Не «Арькай» мне тут. Ты просто какой-то… чертов мудак, который умеет убивать людей. Это все, что ты есть.
Его брови опускаются, и на мгновение я вижу, как чешуя поднимается из-под его кожи, но он успокаивает свои черты, и она отступает.
– Я мудак? Да. Но всем нужен мудак. – Ему удается сохранить ровное лицо на несколько секунд, но потом начинает ухмыляться.
– Всем… что? – Я спрашиваю. Не смейся, Ария. Ты на него злишься, помнишь? Я ничего не могу поделать, и быстрый смех ускользает от меня.
Он выглядит торжествующим, но я ткнула в него пальцем.
– Я еще не закончила с тобой.
Он приподнимает бровь.
– Хорошо?
Я хочу кричать на него, но могу только хмуриться. Я складываю руки и отворачиваюсь от него, с удовольствием размышляю и позволяю ему понять, каким он был полным придурком.
Давосо подходит к Гейджу, указывая на грудь.
– Назови мне хоть одну вескую причину не сбросить тебя с моего корабля.
– Пошевели пальцем и потеряешь его, – говорит Гейдж. Его голос низкий и ровный.
Давосо действительно двигает пальцем, за исключением того, что он поднимает его, чтобы щелкнуть Гейджа по носу. Похоже, действие полностью застало Гейджа врасплох. Он на секунду откатывается назад, а затем, как змея, быстро бьет Давосо по подбородку двумя ударами. Каким-то образом Давосо удерживается на ногах и врезается в Гейджа, толкая его в стену и ударяя головой. Гейдж делает сложный маневр и переворачивает Давосо. Они падают в клубок, но Гейдж появляется сверху с рукой Давосо, вытянутой под странным углом, и его колено на щеке капитана Примуса.
– Скажи, что тебе жаль.
– П-пошел ты.
Гейдж тянет сильнее, пока что-то не щелкает в плече Давосо.
– Прекрати! – Кричу я.
Гейдж смотрит на меня, а затем на Давосо, который все еще молчит.
Он снова толкает колено в спину Давосо и встает, освобождая его.
Давосо встает, отряхивая одежду, лицо в ярости.
– Ты пожалеешь об этом, – говорит он.
Гейдж закатывает глаза.
– Пожалею о чем? Что не прикончил тебя?
Давосо бросается в кабину и корабль поднимается в воздух, прежде чем мы успеваем пристегнуться. Доктор Гарви нервно смеется.
– Ты вспыльчивый, не так ли?
Гейдж смотрит на него.
– Ты в моем черном списке, приятель. Тоже хочешь кулак?
Доктор неловко передвигается.
– Возможно, я произвел плохое первое впечатление. Просто последние несколько месяцев я занимался выращиванием сложного бактериального – ах, устройства. Когда начались бои, примерно два миллилитра соляной кислоты пролились на мой экспериментальный образец, разрушив все. Месяц работы. Так что, возможно, Вы встретили меня не в лучшее время.
Гейдж почти сразу перестал слушать, используя свой указательный палец, чтобы очистить от грязи выемки на одном из своих пистолетов.
Теперь я чувствую себя плохо из-за доктора.
– Все в порядке, – говорю я, крепко привязывая себя, чтобы во время полета Давосо не врезаться в стену. – Мне жаль, что я была так груба с вами после нападения. Я просто хотела убедиться, что все в порядке.
– О, не беспокойтесь, – говорит он, хотя его улыбка немного колеблется. – Кто-то должен был сделать свою работу, да?
– Итак, – говорю я медленно, пытаясь нарушить неловкое молчание и вывести свой гнев на Гейджа из головы. – Кто-нибудь знает, куда мы направляемся?
– Территория Магнари, – говорит Тор своим глубоким, сдержанным голосом.
– Ну, да. Но куда на территорию Магнари?
– Туда, где наши разведчики говорят, что адмирал Гай готовит покушениена тотем, – говорит Велакс.
Я вздыхаю. Эти двое обладают такой же индивидуальностью, как и кубики рациона.
– Тотем?
– Артефакт Магнари, – говорит Тор. – Никто за пределами внутреннего круга Магнари не знает наверняка, что он делает. Сомневаюсь, что даже Гай знает. Мы знаем, что Магнари придают ему невероятную ценность и, вероятно, сделают все, чтобы вернуть его. Даже начнут войну Гая.
– Я посмотрела территорию Магнари прежде, чем мы отправились. Она охватывает почти пятую часть Маркула, так, где именно на территории Магнари это произойдет?
Гейдж удивляет меня, отвечая.
– Гуллад, столица клана Магнари.
– Нет, – говорит Тор. – Наша разведка говорит, что он нападет на конвой, который будет путешествовать между Гулладом и Нюреном.
Гейдж пожимает плечами.
– Прекрасно. Доверяйте своим шпионам или вы можете доверить кому-то, кто работал на этого парня. Я слышал это из его собственных уст.
– Доверять предателю? – Спрашивает Велакс.
– Да. Доверять предателю. Что я получу от обмана?
Тор отвечает.
– Удовлетворение. Чтобы потешить свое эго.
Гейдж задумчиво трет подбородок.
– Возможно. Но мне бы уже стало скучно. Кроме того, даже у меня есть стандарты. Я меняю сторону только один раз. Что-то большее было бы просто чрезмерным.
Давосо выходит из кабины, когда корабль движется комфортно на автопилоте.
– Что? – Спрашивает он.
Велакс вздыхает.
– Жнец говорит, что наша информация неверна.
– Да? – Спрашивает Давосо. – Гай просто хотел нашей смерти. Зачем ему давать тебе дополнительную информацию?
– Мне не интересно играть в двадцать вопросов, – говорит Гейдж. – Ты можешь мне верить или нет, мне действительно наплевать. Какая мне разница, выполнишь ли ты свою миссию?
Я все еще не простила его, но мне нужно успешно завершить эту миссию, так что усмиряю свою гордость и говорю.
– Гейдж, пожалуйста. Ради меня. – Я бросаю на него многозначительный взгляд, не желая открывать свою душу перед всеми и объяснять, почему это так важно для меня.
Гейдж смотрит мне в глаза несколько мгновений, а затем чертыхается.
– Он сказал мне, где произойдет кража, потому что моя следующая работа – помочь ему, как только я разберусь со всеми вами.
Наступает неловкая тишина, когда его слова нависают над нами.
Тор говорит.
– Так ты поделишься подробностями?
– Там будет пять наемников – ну, четыре, потому что я вышел. У него есть небольшой отряд спецназовцев, и какое-то секретное оружие, о котором он даже нам не сказал. Магнари планируют перевезти тотем из Священного храма Гуллада в подземелье под городом. Он будет ждать в хранилище со своими людьми. Они захватят тотем, запрут себя в подвале, а затем проложат туннель на поверхность.
Давосо хмурится.
– Черт. Если то, что ты говоришь, правда, мы сильно недоукомплектованны. Мы не можем вторгнуться в хранилище Магнари незамеченными. И мы определенно не можем иметь дело с четырьмя наемниками.
Доктор Гарви удивляет меня своим вмешательством.
– Я бы посоветовал подождать здесь, пока мы не узнаем больше. Нет смысла ввязываться в драку вслепую.
Гейдж морщит лоб, явно растерянный.
– Как еще мы можем ввязываться в драку?
Доктор немного тараторит.
– С планом. Предусмотрительностью. Какая-то стратегия? Я не знаю. Вы же солдаты.
– Именно, – говорит Гейдж. – Так почему бы тебе не позволить гребаным солдатам заняться планированием. Единственный способ вступить в бой – это вслепую. Живые существа переменчивы. Они меняются, адаптируются, удивляют. Только идиот думает, что знает, во что ввязывается. Тем не менее, я почти уверен, что знаю, что мы здесь делаем. Я слышал это прямо от Гая.
Я закрываю рот, чтобы он не видел, как улыбаюсь.
– Дело в том, – продолжает Гейдж. – Если Ария хочет, чтобы эта миссия увенчалась успехом. Она будет иметь успех. Урожай созрел, и пришло время жать, – говорит Гейдж, ударяя кулаком в ладонь.
