Текст книги "Мятежник Пакс (ЛП)"

Автор книги: Элисса Эббот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Элисса Эббот

Мятежник Пакс

Перевертыши Примуса – 2

Внимание!

Текст, предназначен только для ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствие с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления ЗАПРЕЩЕНО. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Над переводом работали:

Переводчик – Елена

Сверка – Юлия

Редакция – Людмила

Вычитка – Мария

Дизайн русскоязычной обложки  – Кира

1

Мира

Я громко вздохнула и чуть не уколола себя швейной иглой. Я одна из десяти швей, которые занимаются обустройством человеческой колонии на планете Маркул в джунглях. Это маленькое поселение около пяти тысяч человек, но мы все, что осталось.

– Снова мечтаешь? – спрашивает Ария.

Я пытаюсь хмуро посмотреть на нее, но моя попытка не удалась, потому что она только хихикает.

– Я не мечтаю, – говорю я. – Я сокрушаюсь. Это большая разница.

– О? – Спрашивает Ария. У нее густые черные волосы и заразительная улыбка, которая озаряет все ее лицо.

Я снова вздыхаю, на этот раз, мои губы расползаются в улыбке. Остроумие Арии, разрушает отличный сеанс задумчивой улыбки.

– Да, – говорю я. – Мечтания – для людей, которые все еще верят, что произойдет что-то хорошее. Стенания для людей, которые знают, что они застряли прямо там, где они находятся, и для людей, которые знают, что никогда не найдут подходящего парня.

– Я не думаю, что здесь так плохо… По крайней мере, мы можем составить друг другу компанию.

– Ты единственная причина, по которой я не использую одну из этих игл, чтобы выбраться отсюда, – говорю я, работая швейной иглой, как фехтовальщик.

Она хихикает.

– Дверь прямо здесь, Мира. Ты можешь просто встать и уйти в любое время. Не требуется поножовщины.

Моя улыбка исчезает.

– Как будто это так просто, – говорю я более кисло, чем намереваюсь. Ария милая, и я знаю, что она верит только в хорошее. – Извини. Я бы не смогла пробыть там и часа в одиночестве. Эта планета похожа на худший кошмар психопата. Ты слышала, что там есть растение, которое называется Плюющая ступня? Они говорят, что он будет плевать на вас кислотой, если вы наступите на него, но он маскируется, чтобы выглядеть как корень дерева. Пока его жертвы растворяются, он растет вокруг них и…

– Хорошо, яркий образ, – говорит Ария. – Этого достаточно.

– Я хочу сказать, что, если я не получу работу, связанную с путешествиями, нет никакого смысла уходить.

– Ну, что такого замечательного в путешествиях?

– Я могла бы встретить новых людей, например. Я знаю каждого человека в человеческой колонии. Разве ты не мечтала хоть немного об одном из самцов Примуса, заявляющего на тебя права? Я имею в виду… подумай об этом. Слышала, что некоторые из них живут всю жизнь, не беря женщины, а затем однажды, бум. Это как какая-то химическая реакция, и они просто заклиниваются на одной женщине, пока не умрут. Можешь себе представить?

Ария краснеет.

– Нет, Спасибо. Они животные. Чертовски сексуальные, да, но ужасные. Я думаю, что я воздержусь.

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Я имею в виду, они все не могут быть злыми дикарями, верно? Кроме того, я думаю, что было бы здорово иметь какого-то… большого, мускулистого дикаря, просто, знаешь, который мог заклеймить меня. Защищать меня…

Ария смеется.

– Ты говоришь это сейчас. Но была бы совсем другая история, когда бы он закинул тебя к себе на плечо, отнес в свою пещеру и бог знает, что, вытворял с тобой.

– Брось, я просто хочу выбраться отсюда. Ощущение будто я в ловушке.

– Мира, – говорит Ария. – Я никогда не спрашивала тебя раньше… но, если ты так сильно хочешь путешествовать и быть, где угодно, но не здесь, почему ты подала в отставку, когда они назначили тебя послом?

Кровь прилила к моим щекам. Я беру торчащую нить на моей блузке, не встречаясь с ней взглядом. Я надеялась, что она не спросит. Я бы сделала то, что сделала снова, но это звучит по-детски, когда произносишь вслух.

– Просто это было… – говорю я тихо. – Это было не так, как я себе представляла. Как бы я ни хотела путешествовать и как бы ни хотела показать всем, что я не просто какая-то изящная пылинка, которую сдует при сильном ветре, это было неправильно. Я помню, как гордилась, когда рассказала своей сестре и Като. Но позже той ночью я узнала, что получила должность лишь потому, что адмирал пытался подлизаться к Като. Так что… – дыхание сдавило горло глаза заволокло слезами. Я не хочу, чтобы Ария видела, как я плачу, поэтому просто перестаю говорить и продолжаю дергать за нить на моей блузке.

– Мира, я не знала этого. Извините. Но. Эй! У меня есть идея. Мой дядя – один из пилотов, и он всегда говорит, что у них нехватка персонала. Бьюсь об заклад, если бы ты предложила поработать у них в нерабочее время, они бы не отказались.

Я смотрю на нее, печальные воспоминания отступают так же быстро, как пришли.

– Правда? Ты действительно думаешь, что они позволят мне?

– Не обещаю, но замолвлю за тебя словечко перед дядей Барсой.

Я быстро обнимаю ее и встаю, бросая швейную иглу на стол.

– Мира! Подожди. У нас еще два часа до окончания смены!

Я ухмыляюсь на нее через плечо и бегу к двери. Слышу, как надзиратель Хелен кричит что-то мне. Она говорит что-то о причале и дополнительной пошлине, но я едва слышу ее. Впервые за несколько месяцев осмеливаюсь мечтать. Представляю себя в шаттле, летающем над экзотическими местами и видящей существ, которых не могла себе и представить. Мысль радует меня. Я даже представила, что моя дикая фантазия о встрече с самцом Примуса возможна. Может быть, даже с золотой кожей, как Като, что означает, что он происходит из королевской родословной.

В моих мечтах, я представляю себя в объятиях перевертыша с кожей, золотой, как солнце, его сильные руки вокруг меня. Но у меня нет времени на такие дикие мысли. Самцы Примуса чрезвычайно избирательны и, похоже, претендуют только на самых диковинно красивых человеческих самок. И даже если кто-то и претендовал на меня, шансы, что он из королевской родословной, астрономически малы.

Я иду через многолюдную часть поселения, где люди торгуются за дополнительные припасы и прохожу мимо столовой. В конце концов, я достигаю порта, где три шаттла находятся в режиме ожидания. Спрашиваю, знает ли кто-нибудь человека по имени Барса и быстро направляюсь к низенькому, коренастому человеку с седыми усами.

2

Пакс

Месяц Спустя

Возможно, сегодня я найду зверя, способного даровать мне желаемую смерть. Я выхожу из пещеры, которую называю домом, и использую хорошо изношенный корень дерева Лорис, чтобы соскользнуть вниз, набирая скорость, пока не утону под высокими листьями Отмелей. Большинство Примусов считают, что Мертвое море заполнено бездонной глубиной опавших листьев и коры, кишащее безымянными животными, которые могут проглотить людей целиком. Я тоже так считал, когда снял свою корону и отправился в изгнание. Я думал погрузиться в глубины и сражаться, пока меня не разорвут на части. Но не нашел ни одного существа, которое могло бы справится со мной.

Я использую неглубокие участки для рыбалки. Я иду медленно, пока не почувствую, как опускаюсь под листья. Затем сижу, позволяя себе утонуть, пока только моя голова и шея не возвышаются над листьями. Я закрываю глаза, размышляя, желая, чтобы сегодня был день, когда он найдет меня.

В первые годы моего изгнания я наткнулся на зверя, которого еще не видел. У него было две руки толщиной со стволы деревьев Лориса. Его плечи были шире, чем у большинства зданий, а зубы были такими же длинными, как у взрослого самца Примуса. Я только мельком видел его на дальнем расстоянии, разрывая любое существо, которое приблизилось к нему. Я знал, что это чудовище могло дать мне желаемую смерть. Я охотился на него месяцами, но он двигался так быстро, что не было никакой надежды поймать его. Так что теперь я жду пока он вернется и даст мне смерть в бою, которую я ищу.

Наверху раздается звук, как будто небо разрывается надвое. Я защищаю глаза от лучей солнца, проникающих сквозь деревья, которые возвышаются надо мной. Шаттл прокладывает свой путь ко мне, медленно тонет и извергает черный дым. Другой корабль проносится мимо, стреляя ракетой, которая пробивает штопор в воздухе и взрывается возле дерева Лорис рядом с поврежденным шаттлом. Боковина шаттла подорвана ударной волной, и из него сыпется ливень осколков, после чего он теряет энергию, вращается теряя высоту. С приглушенным стуком, он ударяет в поверхность огромного листа дерева.

Мгновение, я ничего не делаю. Бессмысленная борьба кланов Примуса больше не интересует меня. Пусть они ссорятся за невидимые границы, если им нравится. Пусть они воюют из-за женщин. Я уже давно отказался от надежды, что когда-нибудь найду женщину, которая достойна меня. И даже если бы я это сделал, маловероятно, что я был бы изгнан с моего пути самоуничтожения. Я собираюсь закрыть глаза и возобновить медитацию, когда вижу, как из шаттла выходит первый Примус. Зеленая кожа. Скорее всего, из клана Умани. Хотя он может быть с юга, но это маловероятно. Следующий появляется маленький ребенок, возможно. Нет. Я прищуриваюсь, мои сильные глаза фокусируют внимание. Женщина.

У нее золотистые волосы, такие же яркие, как восход солнца. Я никогда не видел ничего подобного. Зверь внутри меня шевелится впервые за много месяцев. Моя внутренняя пантера рычит, призывая меня приблизиться и посмотреть, достойна ли эта женщина меня. Она всегда была более любопытна чем я, и теперь заставляет меня рассмотреть поближе это странное существо. Я закрываю глаза вопреки нежеланным чувствам.

Я так долго не желал ничего, кроме достойной смерти. Желание увидеть больше… Нет, не мое желание видеть ее движет мной, это необходимость защищать. Она светится внутри меня, как расплавленный металл, неизбежный и достаточно теплый, чтобы взломать броню, которую я поставил. Хотя я рискую своей честью, делая это, я иду к шаттлу. Я буду защищать эту женщину с золотыми волосами от ужасов, которые нависают над ней из-под мертвых листьев, невидимых пока, но ненадолго.

Примерно триста метров отделяют нас, но я знаю, что лежит под листьями по памяти. Я следую за извилистой серией корней деревьев, которые лежат прямо под поверхностью. Хотя опавшие листья размером с дом, сломанная древесина и растительный мусор до моей талии, я двигаюсь быстро. Я прыгаю поверх листьев и бегу, прежде чем они успеют утонуть и уступить подо мной.

Раздается крик. Корвасса. Я смотрю на восток и вижу, как он пробивает поверхность Мертвого моря. Он больше, чем другие – вероятно, пятнадцать футов(п.п. – Примерно 69 метров) в длину. Корвасса имеет крылья с шипами, которые использует для пролета под листьями и длинное, гибкое тело. У него острые зубы, но самым опасным является его хвост. Когда корвасса прыгает достаточно высоко, чтобы закрыть солнце, я вижу очертания хвоста с шипом на конце которого есть колючки, содержащие достаточно яда, чтобы убить взрослого мужчину Примуса при ударе.

Я почти достиг их, когда корвасса оказался возле шаттла. Появились три воина, которые держали копья наготове. Два человека-мужчины со светящимися зелеными винтовками хромают от шаттла. Корвасса летит к ним, хватает одного воина и заглатывает его целиком. Он исчезает под листом, на котором стоит их шаттл, и погружается в воду, прежде чем люди выстрелят или ударят воины Примуса.

Я дотягиваюсь до листа и вижу золотисто-рыжую женщину вблизи. Я почти остановился на середине шага. В этот исключительный момент потрескивание мертвых листьев подо мной замирает. Время замедляется до почти полной остановки. Я чувствую, как будто смотрю, как она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня в течение нескольких минут вместо доли секунды, которую это занимает. Ее волосы ловят светящийся стержень, как будто это чистое золото. Ее большие глаза немного расширяются, когда они находят меня. Зрачки увеличиваются. Даже там, где стою в нескольких ярдах, я слышу, как учащается ее сердцебиение.

Я рад, что у этого создания из звезд такие маленькие уши, иначе она бы опозорила меня, зная, как сильно оживляет мое сердце.

3

Мира

Он ангел. Моя первая мысль – просто смесь адреналина и страха. Я вижу слегка заостренные уши и сверхчеловеческие пропорции, которые обозначают его как Примуса. За исключением того, что у него голубая кожа и золотые глаза – странность, которую я никогда не видела среди Примусов. Что означают золотые глаза? И что бы король или принц делали здесь в середине…

Мои мысли прерываются. Кошмарное существо вырывается из-под листа, на котором мы стоим, крутится в воздухе, а затем размахивает крыльями, чтобы контролировать свой спуск. К моему ужасу, он летит прямо ко мне. Это происходит так быстро. Его зубы такие большие…

Я закрываю глаза.

Что-то ревет громко, слишком громко, громче, чем пронзительный крик зверя. Ветер проносится мимо меня, чуть не сбивая. Я открываю глаза вовремя, чтобы увидеть синюю полосу передо мной. Синий Примус справился с этим существом. Но как? Существо в три раза больше него. Выжившие два уманских члена клана, которых Като послал защищать меня, бегут чтобы помочь ему. Они бьют по его шкуре копьями, но у него есть какой-то панцирь. Их копья ломаются и бесполезны против него. Один из солдат стреляет из своего оружия, и зеленая плазма безвредно распыляется по панцирю монстра.

Примус пробивает его. Существо щелкает и кусает его, но он слишком быстр. Он нападает, или отступает, или стоит на месте. Как будто он знает, где его ударят, прежде чем это произойдет. Каждый раз, когда зверь промахивается, воин наносит серию оглушительных ударов по мягким местам на голове. Один из уманских воинов получает ранение хвостом. Он сразу же становится темно-красным и падает на землю, дергаясь. Фиолетовый щупальце прорывается через лист и хватает другого воина за ногу. Он кричит и рубит его своим сломанным копьем, но его продолжает тянуть вниз в листья. Брызги спор сверху настигают двух солдат, и они падают на землю, изрыгая кровь. Другие девушки бегут обратно в шаттл, но я не могу заставить свои ноги работать.

Мне кажется, что я сплю. Я умру здесь. Все, потому что я хотела доказать, что сильная. Но это не так. Посмотрите на меня. Я даже ничего не делаю… Нет. Перестань жалеть себя и подними задницу.

Я бегу к шаттлу, безумный план, когда еще одно фиолетовое щупальце почти ловит мою ногу. Я все еще слышу мясистый стук кулаков синего Примуса, врезающихся в зверя. Один из фиолетовых щупалец обертывается вокруг его шеи, но он разрывает его, прежде чем он сможет схватить его.

Внутри шаттла я проскакиваю мимо хныкающей посла Колари. Красиво уложенные волосы Колари все еще на месте, и ее эластичная розовая кожа все еще отлично выглядит даже после нашей аварийной посадки. Она прижимается ко мне, когда я прохожу мимо, но я отбиваю ее руки. Я нашла люк, который ведет к двигателю шаттла. Как я и надеялась, он не слишком сильно поврежден. Лишь вспомогательная проводка, которая соединяет его с двигателями, была поджарена в атаке. К моему облегчению, ремонт не сильно отличается от того, с чем я работала в качестве смазчика, прежде чем мы приземлились на Маркуле.

– Что ты делаешь? – Спрашивает Колари.

– Импровизирую, – говорю я.

Я нашла силовое ядро. Оно по-прежнему светится оранжевым, но ручка прохладная на ощупь. Затем я вскрываю коробку зажигания и нахожу стартер. Щелкаю его дважды и наблюдаю дугу электричества через два узла. Идеально.

Выбегаю наружу, чтобы увидеть змею с крыльями, лежащую на боку, мертвую. Примус срывает щупальце существа со своих рук. Но за ним я вижу плавник, похожий на акулу, в листьях. Он движется к нему, и быстро. Ну, ситуация изменилась, но я все еще могу что-то сделать. Я бегу к краю листа и щелкаю стартер. Я нажимаю на изоляцию на его сердечнике питания в течение нескольких секунд, пока изоляция не загорится синим от тепла. Затем я бросаю ядро в сторону быстро приближающегося плавника.

Я бегу так быстро, как только могу, прикрывая уши.

Звук его рычания, борьбы и листьев замирает на секунду, а затем он извергается, когда ядро взрывается. Ударная волна с силой толкает меня на несколько футов вперед, и я падаю лицом вниз. Я моргаю, голова кружится. Потом что-то мокрое упало на мою ногу. Я переворачиваюсь и вижу, как с неба льется кровь. Меня чуть не стошнило. То, что я взорвала реактором, все еще падает вокруг нас, когда синий Примус достигает головы щупальца. Он вонзает руку в ее липкую плоть и вытаскивает что-то, что убивает зверя.

Самец поворачивается ко мне, лицо серьезное. Я впервые хорошо на него смотрю. Он больше, чем любой Примус, которого я когда-либо видела, может быть, даже больше Като. И носит только рваные кожаные штаны, которые порваны местами, раскрывая гладкую синюю кожу. Его лицо похоже на кошачье, с острыми скулами и слегка заостренными ушами, почти как эльф из старой земли. Только ни один эльф никогда не выглядел таким ужасающим. И он определенно не устроен как один из них. У него поразительно золотые глаза. Густой клубок темных волос обрамляет его лицо, но его челюсть мощна, а его тело с резко выделяющейся мускулатурой. Я следую за складкой, которая проходит по центру его груди и через его восемь кубиков, краснея, когда мои глаза достигают выпуклости его члена под кожаными брюками. Вижу контур на его бедре, и это так… Ну, так… Да.

А потом он хватает меня. Я слишком потрясена, чтобы кричать. Самец держит меня одной рукой под коленями, а другой за шею.

Женщина Колари кричит ему из шаттла.

– Подожди! – Она кричит. Ее макияж размыт, потому что она плакала, но она все еще красивее, чем я когда-либо буду. Она делает два шага от шаттла, а затем падает на колени, дрожа от рыданий. – Пожалуйста, не оставляй меня здесь. Ты же не хочешь забрать эту скучную человеческую девушку? Она не доставит тебе такого удовольствия, как я.

Примус говорит.

– Ваш вид как пиявки. Ты искушаешь слабых среди моего народа и приносишь слабость нашему гордому виду. Спаси себя сама.

– Подожди, – говорю я. – Пожалуйста, ты не можешь оставить ее. – Даже если она полная стерва.

Он рычит. Примус действительно рычит. Я сразу же жалею, что, когда-либо хотела, чтобы Примус был в моей жизни. Реальность страха смывает любые девичьи фантазии, которые у меня были о них. Это реально. И этот Примус более опасен, чем все эти существа вместе взятые. Но, к моему удивлению, он слушает меня.

У меня есть только время, чтобы задаться вопросом, как он будет нести нас обоих, когда что-то вроде акулы, смешанной с медведем, прорывается через лист под Колари, летит в воздух на несколько десятков футов, проглатывая ее целиком, а затем приземляется обратно в листья.

Со мной все еще на его плече, Пакс взлетает в другом направлении, оставляя монстра пировать.

Мне не нравилась женщина Колари, но все же. Ужас на ее лице, когда он сказал, что уходит от нее, было нелегко не увидеть. И я вдруг боюсь того, что этот жестокий мужчина сделает со мной. Или мне.

Когда я вижу, куда он бежит, я кричу. Мы собираемся окунуться в листья. Но это не так. Небольшой толчок, когда мы опускаемся на несколько футов, а затем он приземляется на что-то твердое, как будто листья и обломки не замедляют его вообще, и двигается вперед. Все, что я вижу впереди, это бесконечное пространство стволов деревьев, поднимающихся из листьев и разбитых солнечных лучей. Мертвые листья тянутся вечно.

– Куда ты меня несешь? – Я кричу на него из-за ревущего ветра в ушах.

– Прочь отсюда.

Я чуть не закатила глаза.

– Куда?

– Туда.

На этот раз я закатываю глаза. Ему трудно ответить на вопрос?

– Чего мы достигнем, если будем продолжать идти этим путем?

– Пещера.

Пещера. Зачем бежать в пещеру, когда мы пытаемся избежать монстров. Разве монстры не живут в пещерах? Я начинаю думать о прыжках, но понимаю, что этот массивный, раздражающий инопланетянин – единственное, что между мной и быстрой смертью. Я также понимаю, что с тех пор, как мы бежим, ветер – не единственный звук в ушах. Я слышу, как что-то следует за нами и движется быстро. Я пытаюсь посмотреть, но его большая грудь и плечи блокируют мне обзор.

Примус действительно хорошо пахнет… Это затхлый аромат, который является тонким, но каким-то мощным одновременно. Я смотрю налево, а потом направо, как будто кто-то заметит, что я собираюсь сделать. Прижимаю свою голову к теплу его груди. Его кожа горяча, покрыта потом. Но запах… Я продолжаю вдыхать его. Яркие образы мелькают в моей голове. Грязные изображения. Я представляю его поверх меня и его… – ладно, Мира. Убери свой нос от груди парня и перестань быть такой извращенкой.

Я еще раз вдыхаю его запах, как-то виновато, а потом напоминаю себе, что я, вероятно, умру. Скоро. Может быть, существа поймают нас. Может, этот Примус спас меня только для того, чтобы терзать, а потом отбросить, когда ему станет скучно. Хотя я так не думаю. Может быть, это просто мой нижний мозг говорит. Просто потому, что он выглядит как совершенство, но это не значит, что он им является.

Тогда я вижу это. Большие деревья Лорис, но это делает их похожими на земные деревья; ряд огромных корней, каждый из которых достаточно широк, чтобы построить дом, похожи на лапы паука торчат из его ствола. На месте, где один корень встречается со стволом, я вижу затененное отверстие. Примус бежит прямо к нему. Как раз перед тем, как мы до него доберемся, он кряхтит. Что-то пролетает над нашими головами, испуская свет на мгновение. Я закрываю лицо руками и прижимаюсь к Примусу. Он наклоняется вперед, чтобы защитить меня, но маленькая, острая боль в ноге заставляет меня закричать.

Я сразу чувствую пустоту в голове. Мой мир вращается. Слышу, как его голос становится тише, пока все не темнеет.

4

Пакс

Она проснулась вскоре после того, как мы оказываемся в пещере. Я скольжу по валуну, измазанному кровью саккары перед входом, когда отбивался от голодных зверей. Я проклинаю себя за то, что позволил Ворге выстрелить в нее шипом из хвоста. И все еще чувствую, что мое тело борется с последствиями ядов от нескольких десятков шипов, которые оно погрузило в мою плоть. Но тела перевертышей могут излечить свои раны в течение нескольких часов. Я никогда не видел, чтобы другой вид делал то же самое, и кажется, что эта женщина с небес не исключение.

Она потеет и ее глаза сжимаются от боли. Женщина что-то бормочет о больших глупых инопланетных придурках. Как только она собирается сказать, что думает обо мне и моих идеальных булочках, ее глаза открываются, расширяются, словно вспоминает все, что только что произошло.

– Где… – спрашивает она слабым голосом.

– Лежи, не двигайся. Каждый раз, когда твое сердце перекачивает кровь, яд проникает глубже в твое тело.

– Яд? О-о, – говорит она, глядя на свою белую кожу. Фиолетовые усики тянутся от того места, где ее ударил хвост Ворга.

– Не сражайся со мной, – говорю я.

– Почему… Эй! – Она кричит, когда я срываю с нее одежду. – Если ты не отвалишь от меня прямо сейчас, я… – ее маленькие кулаки бьются о мое плечо и руки.

Неожиданно для себя, я ухмыляюсь ей.

– Пнешь меня в мои идеальные булочки?

Несмотря на то, что ей явно больно, ее рот открывается в безмолвном «о», когда она понимает, что я слышал ее бред. Ее щеки, уже покрасневшие от жары и жара, темнеют. Юмор кажется странным после стольких лет.

Я не пользуюсь моментом, чтобы восхищаться наготой ее тела, хотя уверен, что мне оно понравится. Перед моим изгнанием, я понял, что удовольствие в жизни не дается бесплатно. Я нашел острые ощущения во многих приятных вещях, которые было не легко получить. Но никогда не брал женщину, которая этого не желала. Для меня самки – это охота, которая по-настоящему возбуждает только тогда, когда жертва хочет быть пойманной. Плоть самки – это награда за долгую охоту, поэтому я не порчу то, что надеюсь получить.

Немного наклоняюсь к ее бедру и вытаскиваю ядовитый шип. Я прижимаю рот к ее ноге. Она задыхается. Я глубоко сосу, пробуя горький яд, смешанный с соленостью ее крови. Затем осматриваю ее ногу и вижу вены под ее кожей, по которым движется яд через ее тело. Они простираются вверх по ее бедру и мимо ее живота до затвердевших сосков ее груди. Я чертыхаюсь, хотя и не так сильно, как должен. Если судьба не предоставит достойный способ спасти эту женщину, я опозорю себя.

Это не решение, которое я принимаю легкомысленно. Если бы не честь, я бы лишил себя жизни много лет назад, или позволил зверю вонзиться в меня зубами. Но покончить с жизнью раньше времени, бесчестно. Как и взять женщину против ее воли. . Но это не одно и то же.

Она, кажется, понимает, со мной одновременно, что я должен сделать.

– Пожалуйста, нет, – говорит она.

– Я не буду делать это, если ты не хочешь. Но знай, что, если я не проколю твою кожу там, где течет яд, и не осушу ее, ты умрешь.

Женщина кусает губу, брови стягиваются в клубок эмоций. Затем она закрывает глаза.

– Х-Хорошо…

Сначала я приложил губы к обнаженной плоти ее живота. Используя мои зубы, я уколол ее кожу и открыл вену. Пантера внутри меня рычит, и мне стыдно чувствовать мурлыканье, вибрации, идущие через мою грудь и в мои губы и язык. Я продолжаю сосать у нее кровь, глотать ее, чтобы она не чувствовала, как пробую вкус ее крови. Моя собственная система достаточно сильна, чтобы справиться с ядом. Я знаю, что обманываю себя. Причина, по которой я не сплевываю ее кровь, в том, что ее запах и вкус ведут меня к чистой и дикой похоти, которая угрожает моему самоконтролю

Ее запах потусторонний. Я дышу глубоко. Это будит зверя внутри меня, и я чувствую себя сразу на краю перехода. Но отталкиваю первобытные мысли, которые борются, чтобы подняться. Я делаю то, что должен, пытаясь думать о другом. Я продолжаю двигаться, умудряясь не думать о том, что я делаю, пока не достиг ее груди. Когда я уколол нижнюю часть ее мягкого холма, на несколько дюймов ниже соска, она вздрагивает. Я чувствую, как вибрация проходит через нее, когда мои губы обвиваются вокруг раны и начинают сосать. Моя рука движется к ней инстинктивно, но я тяну ее назад.

Я оттягиваю голову назад, рассматривая вены, которые все еще фиолетовые. Я открываю еще одну вену на краю ее соска и сосу, чувствуя, как он твердеет еще сильнее под моим ртом, пока твердый кончик ее соска не прижимается к губам. Женщина извивается, а затем поднимает руки, чтобы прикрыть лицо. Я слышу, что ее дыхание становится тяжелее, но не горжусь этим. Я позорю ее и себя. И я еще больше позорю себя в жаре моих мыслей и моего возбуждения, когда клянусь, что заставлю ее хотеть этого, умолять меня о моем рте на ее коже и моем семени в ее животе.

Мысль удивляет меня, но я понимаю, как сильно я этого хочу. Я сделаю ее своей. Мои губы будут последними, кто почувствует вкус ее плоти и жидкости, последними, кто выдохнет горячее дыхание на ее кожу. Любой, кто не согласен, будет рад встретить свою смерть от моих рук.

Когда я отступаю, больше не вижу фиолетовых полосок, пробивающихся сквозь ее кожу. Женщина истекает кровью, поэтому я кусаю свое запястье и обмазываю своей кровью ее раны. Кровь Примуса обладает многими целебными свойствами. Для некоторых, оно не оказывает никакого влияния. Но для большинства это может дать временный толчок в восстановлении. Существует некоторый риск, так как я не знаю, как ее вид будет реагировать. Но если я не возьму на себя этот риск, ее ослабленное тело очень вероятно получит рецидив.

Она молча наблюдает за мной, кожа ее щек была ярко-красная.

5

Мира

– Меня зовут Пакс, – говорит он.

– Что происходит? – Спрашиваю я. Мой голос слаб, и я до сих пор не преодолела смущение того, как я отреагировала на его прикосновение. Я знала, что он лишь пытался помочь. И я знала, что такой парень, как он, на самом деле не возбудится от этого… Но тепло и влажность его рта, вибрации, когда он мурлыкал, даже уколы боли, все посылали волны удовольствия через меня. Это было правильно. Хотя мой мозг говорил мне, что я идиотка, это было, как начало чего-то. Нечто большее, чем просто физическое влечение. Он забрал мою кровь, я забрала его, и почему-то я чувствую, что мы связаны. Как будто я чувствую его. Но это глупо… Конечно, я не могу.

– Где ты взяла эквалайзер? – Спрашивает он.

– Что? О. Это? – Я спрашиваю, указывая на серебряное устройство в ухе.

– Да. Я не ожидал, что ты будешь говорить на моем языке, когда мы впервые встретились.

Эквалайзер напрямую связывается с моим мозгом и изменяет мою речь, чтобы он понял ее. Для моего уха, я говорю по-английски. Для его – на прайме.

– Моя сестра – Королева Умани, Лиандра. Ее муж, Король Като, дал мне это. Твои глаза золотые, как кожа Като. Не такие, как у любого другого Примуса, которого я когда-либо видела. Значит ли это, что ты король или принц?

Он кивает, отведя глаза.

– Когда-то был. Да. Я был королем клана Тольтеков. Но я отказался от власти и вместе с ней от моей золотой кожи.

Я чувствую опасность в этот момент, как будто спросить его, почему он больше не король, было бы неразумно. У меня было достаточно опасностей для одного дня.

– Ты живешь здесь? Я думала, никто не сможет выжить в Мертвом море.

– Живу? Нет. Я бы не назвал так то, чем занимаюсь. Но… Причина, по которой я пришел сюда… Это подождет. Ты… – он запинается, а потом прочищает горло. – Я должен забрать тебя отсюда, иначе я не смогу тебя спасти.

– После того, что ты там сделал, я думаю, ты можешь защитить меня от чего угодно, – мои слова посылают холод через меня. Это то, чего я хочу? Быть девицей в беде, которой нужен парень, чтобы сражаться в моих битвах? Могу ли я утверждать, что сильна, если у меня есть Пакс, создающий защитный щит вокруг меня?

Часть меня все еще чувствует, что ответ «нет», но когда я думаю о своей сестре Лиандре и ее связи с Като… Я также вижу, что нужна сильная женщина, чтобы связаться с сильным мужчиной. Может быть, именно здесь нужна моя сила – приручить его, если такое возможно. Но ясно одно: нравится мне это или нет, я нужна, чтобы он выбрался отсюда живым.

– Холод ночи приносит сильные ветра. Ветра приносят листья с Запада. Они поднимутся. И когда листья поднимутся, придут звери.

– Они, кажется, и до этого приходят. Насколько может быть хуже?

– Их будет больше. Намного больше. Большие, а также умные звери. Они будут использовать тебя, чтобы победить меня.